Реферат: Георгий Васильевич Свиридов
Музыку Георгия ВасильевичаСвиридова невозможно спутать ни с какой другой – её образный мир, берущие задушу интонации, доступность покоряют слушателей с первых же звуков. Эта музыкапроста, безыскусна. Но эта простота – следствие глубокого постижения сложностижизни и желания, да и умения тоже сказать о ней просто. Эта простота на фонесложнейших исканий большинства современных композиторов кажется феноменальной,непостижимой.
Герой свиридовскихпроизведений – поэт, гражданин, патриот, влюблённый в родную землю. Егопатриотизм, гражданственность – без громких слов, но наполняют сочинениякомпозитора тихим, неярким светом, излучающим тепло и огромную всепокоряющуюсилу. На интересе к Родине, народу, русской культуре и традиции сосредоточенывсе помыслы, все чаяния свиридовского героя. И никогда его чувства непроявляются поверхностно, но всегда глубоко, целомудренно, чисто, по-русскизадушевно.
Тема Родины, России проходитчерез все произведения Свиридова самых различных жанров: в монументально-героической«Патетической оратории», в лирико-эпической «Поэме памяти Сергея Есенина», ввокальных циклах на стихи А.С. Пушкина, С.А. Есенина, А.А. Блока. Но чьи быстихи не лежали в основе свиридовских песен и хоров, всегда они претворены вмузыке по-свиридовски своеобразно, оригинально.
Большое место в музыке Г.В.Свиридова занимают образы русской природы, то яркие, сочные, написанные словнокрупными мазками (как в «Поэме памяти Сергея Есенина»), то нежные, словноразмытые, «акварельные» («Осенью», «Эти бедные селенья» на стихи Ф.И. Тютчева),то строгие, суровые («Деревянная Русь» на стихи С.А. Есенина). И всегдаизображаемое пропущено через сердце, воспето с любовью. Природа неразлучна,неразделима с мироощущением лирического героя Свиридова. Она одушевленна,таинственно-непостижима. Такое обострённое восприятие природы идёт от глубинынатуры героя, его душевной тонкости, поэтической чуткости.
Г.В. Свиридов стремитсяотразить в своём творчестве наиболее значительные события и явления нашей историии современной жизни, например Куликовскую битву («Песня о России» на стихи А.А.Блока), революционные события («Поэма памяти Сергея Есенина», «Патетическаяоратория» на стихи В. Маяковского).
Но не только эпохальныеявления нашли своё воплощение в свиридовской музыке, в ней – отражение простой,повседневной жизни людей. И в этом композитор, поднимаясь до больших социальныхобобщений, создаёт образы необычайно многоплановые, а подчас и целыетрагические судьбы.
Народная жизнь в творчествеСвиридова – это и особый жизненный уклад, и особый мир верований, обрядов; этои высокая нравственность, высокое этическое начало, которое помогло народувыстоять, сохранить свою самобытность; это, наконец, живая жизнь, непрерывающаяся на протяжении веков, тысячелетий – несмотря ни на какие моры,нашествия, потрясения. Истины народного бытия воплощены в музыке оченьразнообразной: напряжённой лирического чувства – и тихого умиления, затаённойстрастности – и строгой торжественности, возвышенной печали – и бесшабашнойудали, озорства.
Георгий Васильевич Свиридовродился в небольшом городке Фатеже Курской губернии 3(16) декабря 1915 года.Его отец был почтовым служащим, а мать – учительницей. Когда Георгию было всегочетыре года, семья осиротела: отец погиб во время гражданской войны. Послеэтого мать вместе с сыном переехала в Курск. Там Юрий (так Свиридова звали вдетстве) пошёл в школу, где и проявились его музыкальные способности. Тогда жеон освоил и свой первый музыкальный инструмент – обычную балалайку. Свиридоввзял её у одного из своих товарищей и вскоре по слуху научился играть так, чтоего приняли в самодеятельный оркестр русских народных инструментов.
Руководитель оркестра,бывший скрипач Иоффе, устраивал концерты и музыкальные вечера, посвящённыекомпозиторам-классикам. Играя в оркестре, Свиридов оттачивал технику и непереставал мечтать о том, чтобы получить музыкальное образование. Летом 1929года он решил поступить в музыкальную школу. На вступительном экзамене мальчикдолжен был играть на рояле, но поскольку никого репертуара у него в то время небыло, то он сыграл марш собственного сочинения. Комиссии он понравился, и вшколу его приняли.
В музыкальной школе Свиридовстал учеником В. Уфимцевой, жены известного русского изобретателя Г. Уфимцева.Общение с этим чутким и талантливым педагогом очень многим обогатило Свиридова:он научился профессионально играть на рояле, полюбил литературу. В годы учёбыон был частым гостем в доме Уфимцевых, и именно Вера Владимировна стала темчеловеком, кто посоветовал Свиридову посвятить свою жизнь музыке.
Закончив школу, он продолжилзанятия музыкой у другого известного педагога – М. Крутянского. По его советуСвиридов в 1932 году поехал в Ленинград и поступил в музыкальный техникум поклассу рояля, которым руководил профессор И. Браудо. В то время Свиридов жил вобщежитии и, чтобы прокормиться, играл по вечерам в кино и в ресторанах.
Под руководством профессораБраудо Свиридов очень быстро совершенствовал исполнительскую технику. Однакоуже через полгода его учитель убедился в том, что у Свиридова есть врождённыйдар композиции, и добился его перевода на композиторское отделение техникума, вкласс, которым руководил известный музыкант М. Юдин.
В то время под крышей первогомузыкального техникума собралось много талантливой молодёжи: здесь учились Н.Богословский, И. Дзержинский, В. Соловьёв-Седой. И по уровню преподаваниятехникум успешно конкурировал с Ленинградской консерваторией.
Под руководством ЮдинаСвиридов всего за два месяца написал свою первую курсовую работу – вариации дляфортепиано. Они до сих пор известны среди музыкантов и используются как учебныйматериал. В классе Юдина Свиридов пробыл около трёх лет. За это время оннаписал много разных сочинений, но самым известным стал цикл из шести романсовна стихи Пушкина. Они были напечатаны и вошли в репертуар таких известныхпевцов, как С. Лемешев и А. Пирогов.
Однако недоедание инапряжённая работа подорвали здоровье юноши, ему пришлось прервать учёбу иуехать на некоторое время в Курск, на родину. Набравшись сил и укрепивздоровье, летом 1936 года Свиридов поступил в Ленинградскую консерваторию истал лауреатом именной стипендии имени А. Луначарского. Первым его педагогомтам был профессор П. Рязанов, которого через полгода сменил Д. Шостакович.
Под руководством своегонового наставника Свиридов завершил работу над фортепианным концертом, премьеракоторого состоялась во время декады советской музыки, посвящённой двадцатилетиюреволюции, одновременно с Пятой симфонией Шостаковича.
Вместе со Свиридовым уШостаковича учился и другой известный в будущем композитор Ю. Левитан. ДляСвиридова Шостакович стал не только учителем, но и старшим другом на всю жизнь.В классе Шостаковича Свиридов пробыл четыре года и закончил консерваторию летом1941 года. Его выпускной работой стала первая симфония и Концерт для струнныхинструментов.
Такое успешное окончаниеконсерватории сулило молодому композитору блестящие перспективы, он наконец-тополучил возможность профессионально заниматься своим любимым делом. Однако всеэти планы нарушила война. В первые же её дни Свиридов был зачислен курсантомвоенного училища и направлен в Уфу. Однако уже в конце 1941 года егодемобилизировали по здоровью.
До 1944 года Свиридов жил вНовосибирске, куда была эвакуирована Ленинградская филармония. Как и другиекомпозиторы, он начинает писать военные песни, из которых самой известнойстала, пожалуй, «Песня смелых» на стихи А. Суркова. Кроме того, он писал музыкудля спектаклей эвакуированных в Сибирь театров. Тогда-то Свиридову впервыепришлось поработать для музыкального театра, и он создал оперетту «Раскинулосьморе широко», в которой рассказывалось о жизни и борьбе балтийских моряков восаждённом Ленинграде.
Оперетта Свиридова сталапервым музыкально-драматическим произведением, посвящённым войне. Она былапоставлена в нескольких театрах и много лет не сходила со сцены. А в 1960 годуоперетта Свиридова стала основой для музыкального телефильма, который былсделан на Центральном телевидении.
В 1944 году Свиридоввозвратился в Ленинград, а в 1950 году поселился в Москве. Теперь ему уже ненадо было доказывать своё право на самостоятельное творчество. Он одинаковолегко пишет и серьёзную, и лёгкую музыку. Его сочинения разнообразны и пожанрам: это симфонии и концерты, оратории и кантаты, песни и романсы.
В 50-е годы наступаетподлинный рассвет самобытного таланта Свиридова. Он обращается к поэзиистарейшего армянского поэта А. Исаакяна и создаёт на его стихи вокальную поэму«Страна отцов». Не менее знамениты и песни на стихи Роберта Бёрнса (1955 год; впереводе С. Маршака). Созданный в этом цикле образ «славного горского парня»,мужественного в бою, верного в дружбе и в любви, высоко несущего достоинствотрудового человека («Кто честным кормится трудом, того зову я знатью»),завоевал всеобщее признание.
Вслед за тем Свиридов сноваобратился к русской поэзии. Его привлёк Есенин – поэт, чьё обострённое чувстволюбви к Родине, её природе и людям особо близко композитору. Свежесть и новизнамузыкально-поэтического замысла «Поэмы памяти Сергея Есенина» (1956 год)положили начало обновлению вокально-симфонического жанра в советской музыке.Композитор не просто живописует русскую зиму, красавицу весну, необозримыепросторы полей, чары колдовской летней ночи. За всем этим гулко бьётся пульсистории: картины жизни дооктябрьской России сменяются революционным вихрем,сметающим старое…
Три темы становятся ведущимив творчестве Свиридова: одна связана с образами Родины, другая – революции, атретья – с образом поэта, который предстаёт как гражданин, художник, ум, глазаи совесть своего времени, своего народа.
Одно из самых монументальныхсозданий Свиридова – «Патетическая оратория» (1959 год) на стихи Маяковского.Незабываемо яркие музыкальные картины, сцены, рассказы и песни следуютнепрерывной чередой: «Левый марш», создающий ощущение космической грандиозностиреволюции; «Рассказ о бегстве капитана Врангеля», слушая который мы словновидим разгром и крушение белой армии; торжественный гимн краснозвёздному герою;сдержанная и возвышенная лирика монолога «Наша земля» и молодой энтузиазмстроителей будущего («Здесь будет город-сад!»); сердечный и откровенный ночнойразговор поэта с В.И. Лениным – и заключительная хвала свету, солнцу и поэзии.
Но, может быть, наиболееблизок композитору Блок. Вот «Петербургские песни» Свиридова. Ясно ощущаетсясоциальная тема – бесправие в дореволюционном Петербурге рабочего люда,показанное с глубоким трагизмом, в котором, однако, нет безысходности: рядом скартинами холода, смерти, отчаяния – весна и нежность, а главное – мужественнаявера в неисчерпаемые моральные силы народа. И снова Блок – в «Песнях о России»,- и снова думы о пути, что ведёт из глубины веков через «вечный бой»… И ещёодна Русь – некрасовская – в «Весенней кантате»…
Кроме того, Свиридовявляется создателем интересного музыкального жанра, который он назвал«музыкальной иллюстрацией». Композитор как бы рассказывает литературноепроизведение средствами музыки. Это прежде всего цикл, посвящённый повестиПушкина «Метель». Но главным жанром, с которым композитор не расстаётсяникогда, является песня и романс. Свиридов не только пишет романсы наклассические тексты (Р. Бёрнса, А. Исаакяна), но и использует в качестве основынародные песни, как, например, он это сделала в кантатах «Курские песни» и«Деревянная Русь». В кантате «Курские Песни» (1964 год) Свиридов отразил своивпечатления от русской природы, характеров и крестьянского быта. В основу еёлёг ряд песен родного края композитора, воссозданных с необыкновеннойпоэтичностью.
Есть у Свиридова иинструментальные сочинения, по содержанию и стилю продолжающие вокальноетворчество (например, Триптих для симфонического оркестра). Детям интересен егофортепианный «Детский альбом» с такими запоминающимися, яркими зарисовками, как«Парень с гармошкой», «Колдун», «Дождик» и др. Часто пишет Свиридов для кино итеатра. Наибольшая известность выпала напористой, словно подгоняющей само времяувертюре к кинофильму «Время, вперёд!», популярной песенке-балладе «Маритана»из спектакля «Дон Сезар де Бальзан», строгим древнерусским хорам к трагедии А.Толстого «Царь Фёдор Иоаннович».
Музыка композитораотличается простотой и какой-то особенной наглядностью. Возможно, поэтомумногие сочинения Свиридова молодые музыканты используют в своей учебнойпрактике.
За большие заслуги в областиразвития советской музыки Г.В. Свиридову присвоены звания народного артистаСССР, Героя Социалистического Труда. Он лауреат Ленинской и Государственнойпремий СССР. Будучи настоящим художником, Г.В. Свиридов всегда оставался инастоящим Гражданином, который много сил отдавал своим обязанностям депутатаВерховного Совета РСФСР и секретаря правления Союза композиторов СССР.
Умер этот замечательныйрусский композитор летом 1997 года в Санкт-Петербурге.
ЗапискиГеоргия Свиридова
из архива Национального Свиридовского фонда.
«Россия каклирическая величина».
Я – оратор плохой, никудышный, можно сказать… Мнетрудно выразить свои мысли. Поэтому я мало говорю. И совсем не выступаю,отказываюсь, но сейчас мне кажется, надо как-то говорить.
Я уже старый человек. Не точтобы я примирился с чем-то. Нет, примириться со многим трудно. Но ведь жизньникогда не была, строго говоря, идеальной. Всё-таки в ней были большие пороки,недостатки… Люди не смогли ещё построить на земле рай, который был дан имсначала и из которого они за свой грех были изгнаны. А сейчас попытки всё времярай восстановить для людей. Пока рая не получается. Но жизнь сама по себе естьвеликий дар, ты – свидетель колоссальных событий и вообще жизни человечества…Жизнь – страшно интересное дело.
Век наш суровый очень. Оченькровавый. Масса убита людей, убита! Погибло насильственной смертью колоссальноеколичество людей. Как подумаешь – просто страшно… Мир не может успокоитьсяникак, взбудоражен. Ведь это не только Россия. Передел идёт всего мира. Нотакие книги как «Апокалипсис» даром не пишутся.
Может быть, люди, которыепереживут это время, кто молод сейчас, потом будут с удовольствием вспоминатьто, что нам кажется сейчас смутным… Человеку Бог дал одно качество драгоценное:забвение. Если бы человек не забывал, человечество не могло бы жить… Людизабывают.
Да, время большихпотрясений. Но не только теперь. Потрясения были, когда я был ребёнком. Награжданской войне убили отца. Я с трёх лет рос сиротой. Жизнь была труднаявсегда.
Россия имеет свою судьбу.Как один писатель сказал: «Россия – трудная земля». Трудная земля. Многоиспытаний. Иногда такое впечатление создаётся, что мы искупаем какой-то старыйгрех. Такие трудные испытания. Но народ… я не могу отчаяться в нём. Я вижусейчас молодых людей, которые наполняют меня верой в будущее. Я вижу, что естьживые, пытливые, умные люди.
Самое главное, чтобы человекрусский перестал обезьянствовать. Вот это главная наша беда. Вечно жить чьим-точужим примером. Что у соседей или за морем… Вот это чепуха. Надо жить своейжизнью. Жить своей традицией, продолжать свой, накопленный веками, опыт,отбрасывая из него дурное и продолжая хорошее.
Я не мудрец и не могу никомудавать советы. Не могу… Но мне кажется, надо самостоятельно старатьсяразобраться во всём. Русским надо осознать себя как народ. Они теряют этосознание часто. Теперь не услышишь никогда: «русский человек». «Я –российский». Но ведь это чепуха. Российским может быть и папуас, живущий вРоссии.
Русский народ имеет свойсобственный громадный опыт – тысяча лет государству! Это гигантский периодистории. В области экономики, культуры, науки, искусства Россия достиглаисключительных результатов. Это одна из крупнейших цивилизаций мира. Сейчасчасто нам внушают, что Россия – никуда не годное место. И это вздор. И мне ненравится, когда телевизор без конца вдалбливает это. Скверно это, глупо.
…Я жил жизнью, какой жиливсе люди моего поколения в моей стране, в Советском Союзе. Жизнь была сложная.Да она всюду была сложная. И вообще простой жизни, по-моему, никогда не было.Жизнь всегда трудная, всегда сложная. В чём её сложность? Человек обязан вопределённых житейских ситуациях предпринимать какое-то действие, значит, ондолжен раздумывать. Обстоятельства всегда сложные и жить всегда трудно.
Что такое время? Не знаю.Это загадка великая. Сатурн, пожирающий своих детей – вот символ времени.Помните такую аллегорию? Сатурн, пожирающий своих детей. Время всё пожирает.Сложный предмет – время. Не знаю, существует ли оно вне человека? Художникимеет право жить в каком-то другом времени и он даже обязан иногда жить вдругом времени. И из этого своего времени видеть происходящее. Художник… у негосвой понятие времени.
Мне поэтическое словокажется исключительно ценным, весомым. Оно весит в сто или тысячу раз больше,чем слово прозаика. Это слова, которые отобраны поэтом, гением. Они поставленыодно около другого с какой-то… Ну, вот дано ему было поставить эти слова. И онипроизводят на меня сильнейшее впечатление. Россия богата словесным искусством.Это страна Слова. Страна песни. Страна просторов. Страна Христа. Вот для меня,что такое Россия.
Россия – это таинственноетакое образование, общность людей, природы. Исторической судьбы. И, наконец,Россия – как некая лирическая величина. То, что она для меня значит. И чтословом определить я не могу.
О главном для меня.
Художник призван служить, по мере своих сил,раскрытию истины мира.
В синтезе Музыки и словаможет быть заключена Истина.
Музыка – искусствобессознательного. Я отрицаю за Музыкой – Мысль, тем более какую-либо философию.То, что в музыкальных кругах называется философией, есть не более чемРационализм и диктуемая им условность (способ) движения музыкальной материи.
Слово несёт в себе Мысль омире, ибо оно предназначено для выражения Мысли.
Музыка же несёт Чувство,Ощущение, Думу Мира.
Вместе они образуют ИстинуМира.
Рациональное выражаетсячерез Волю.
Бессознательное – черезОткровение.
* * *
Технический прогресс – этоещё не прогресс человечества, путать эти понятия нельзя и, я бы сказал, вредно.
* * *
Ремесло в любой отраслиСальери считает высшим даром. О Бомарше: «Не думаю, он слишком был смешон дляремесла такого».
Всё на свете надо уметьделать. Ремеслом является всяческое человеческое деяние. Это целая философияжизни, получившая в наше время огромное распространение во всём Западном мире,особенно в искусстве. Отсюда миллионы, десятки миллионов людей художественногопромысла. Всему можно научиться, если заниматься этим прилежно. И никакихособых дарований, может быть, и не нужно.
* * *
Возможно, что далее вовремени наша музыка снова обретёт черты коренные, национальные. Но сомнения нетв том, что она их в значительной мере утратила. Для того, чтобы заявить о своейнациональной принадлежности, композитор вставляет в свои сочинения цитаты изрусской классики, зачастую бестактно. Есть такое выражение – амикошонство –весьма точно объясняющее смысл подобного деяния, так сказать: «Мы с братом».
Современную музыку неупрекнёшь в мелкотемье. Тут и Шекспир, и Толстой, и Библия, и Гоголь, ПётрВеликий, Иван Грозный, Борис Годунов и сам Господь Бог откалывают Антраша!Поражает невероятная легковесность, бездумность по отношению к очень серьёзнымвещам и одновременно разросшееся авторское самомнение, какое-то уверенное,сытое самодовольство…
Измыслить можно всё, дажескорбь, боль – всё, чего в жизни интеллектуального круга ощущается недостаток.Это измышлённое также выбрасывается на рынок.
* * *
Мусоргский считается новатором, аРахманинов – консерватором, но музыкальная среда при их жизни боролась и с тем,и с другим. Потому что борются не с новатором или консерватором, а борются ссамой сущностью искусства, с его духом, в данных случаях – с христианством иправославием.
* * *
Достигшие большогораспространения безъязыкие, космополитические, интеграциональные искусства –балет или симфоническая музыка – в наши дни стали «престижными»государственными занятиями, вроде игры в шахматы, состязаний по боксу,гимнастике или хоккею.
Другой тип искусства, поидее своей предназначенный для духовного совершенствования нации, влачиттеневое, в сущности жалкое существование. Это – как бы провинциальное, местное,диалектное творчество, в то время как музыкальный язык, например, симфоническойсовременной музыки становится однотипным, общераспространённым,среднеевропейским, как у нас теперь говорят.
* * *
Художественный бунттворческой интеллигенции, «особенно», конечно, в нашем веке, заключается, какправило, в дальнейшей европеизации, а с начала ХХ века – американизации.(Маяковский параллельно с Маринетти, идеализировавшей Америку. Правда, оннаходил её несовершенной с «классовой» точки зрения. Что под этимподразумевалось – теперь уже ясно: замена одного привилегированного слоя –другим. Современные же эпигоны Маяковского попросту идеализируют американизм иАмерику.)…
* * *
Консерватории большей частьюплодят людей, умеющих имитировать искусство, в то время как задача заключаетсяв том, чтобы творить его.
* * *
Если дать волю воображению ипредставить себе землю после атомной войны (как мы воображаем её теперь) –трудно подумать, что музыка будет звучать над мёртвым камнем. Да останется ли икамень? Не обратится ли он в пар? Но не хочется думать, что дело именно дойдётдо этого!
Какой музыкальный инструментуцелеет? Скорее всего – человеческий голос. Ощутив душевную потребность вмузыкальных звуках, человек должен запеть. А инстинкт, который потянет его ксебе же подобному (также уцелевшему), родит разговорную речь и совместноепение. Вот куда я веду, очень неумело, бестолково и сбивчиво: к хору, кхоровому пению, к соединению души в звуках, в совместной гармонии.
Я отрицаю сейчас, сидя застолом, что здесь есть зерно верной мысли. Хор – насущное (сейчас!) искусство.Утраченная миром гармония (дисгармония), выразитель которой – оркестр(европейский музыкальный голос), после катаклизма уйдёт, как уходит изорганизма болезнь, до того живущая в организме как самостоятельный, иной,чуждый организм, который борется с основным и пытается его победить,уничтожить.
Если болезнь не уничтожитоснову, то она должна будет уйти. И в слабом, изнурённом теле возникает тихаягармония катарсиса, очищения мира. Это будет – звучание хора.
* * *
Фашизм – это, конечно,никуда не годное явление, справедливо осуждённое всем миром. Но, оказывается,бывает такой антифашизм, который ничем не лучше фашизма.
* * *
Продажность, оказывается,прекрасно соединяется с талантом. Ошибка думать, что это несоединимо…
* * *
Существует искусство – какголос души. Такова была русская традиция. В XIX веке, аможет быть, и раньше, из Европы пришла (и особенно распространилась) идеяискусства – как развлечения для богатых, для сытых, искусства – как индустрии,искусства – как коммерции. Искусство – как удовольствие, как комфорт. Искусство– принадлежность комфорта.
* * *
Прожив 66 лет, я вижу, чтомир хаотичен не первородно, т.е. это не первородный хаос, а сознательноорганизованный ералаш, за которым можно различить контуры той идеи, которая егоорганизует. Идея эта – ужасна, она сулит гибель всему, что мне дорого, что ялюбил и люблю, всему, что я сделал (и что будет истреблено за ненадобностью), исамому мне.
* * *
Мусоргский и Вагнер быливеличайшими из композиторов (величайшими художниками, людьми), а не«спекулянтами», умевшими вылепить форму (по образцу) и т.д., которых плодят вогромном количестве мендельсоновские и рубинштейновские консерватории. Они(Мусоргский и Вагнер) видели судьбу наций, крёстный их путь!
* * *
Русская культура неотделимаот чувства совести. Совесть – вот что Россия принесла в мировое сознание. Аныне – есть возможность лишиться этой высокой нравственной категории и выдаватьза неё нечто совсем другое.
* * *
Православие – музыкастатична, всё внутри, в душе. Мелодия – хор – гимн. Восторг мира!Выразительность интонации. Идея – свобода. Инструмент – от Бога – голос, хор.Иррациональное.
Католицизм – музыка вся вдвижении, в динамике. Активность, воля, борьба, власть над миром. Рациональное.Фуга, мотет, контрапункт, инверсии, т.е. механические, умозрительныеперестановки нот. Придуманный, сконструированный инструмент – орган, оркестр.
Измышлённая музыка,невыразительность интонации, но – формообразование. Конструктивизм, драматургиявместо интонации.
Два типа художников.
Первый тип – А. Блок, С.Есенин, Н. Рубцов, Мусоргский, Корсаков, Рахманинов – поэты национальные(народные). Они никому не служат, но выражают дух нации, дух народа, на него жеопираясь. Подобного типа художники могут быть, разумеется, в любом народе, еслиесть предпосылки к их появлению, время как бы само рождает их.
Второй тип художника –прислуга.
Такой поэт или художникслужит силе, стоящей над народом и, как правило, чужеродной силе. Под видомнационального беспристрастия, «национализма», в его, главным образом,американском понимании, он служит обычно интересам чужой нации, стремящейсяустановить своё господство…
Возможно, что вы и подобныевам люди, делающие похожее в других областях жизни, и преуспеете – обратитерусских в колониальный, бесправный народ (и сейчас он – полубесправный) безверы, без Бога, с выборочно дозволенной собственной историей и культурой, соплёванным прошлым и неясным будущим.
Тогда – вы будете на коне, исилой утверждаемые, пасаждаемые ваши кумиры обретут известность, но всё равноникогда не обретут любви. Но возможно и другое, возможно, что вам не удастсяпопрать и окончательно унизить достоинство русского человека, тогда вы будетеназваны своими именами.
* * *
Я хочу говорить так, чтобыменя понимали, понимали смысл того, о чём я хочу говорить. Я хочу, чтобы меняпрежде всего понимали те, кто понимает мой родной язык.
Стучусь в равнодушныесердца, до них хочу достучаться, разбудить их к жизни, сказать о ней свои словао том, что жизнь не так плоха, что в ней много открытого хорошего,благородного, чистого, свежего. Но слушать не хотят, им подавай «Вальс» из«Метели»…
«Мира восторг беспредельный– сердцу певчему дан». Это – и есть драгоценная ноша художника, драгоценныйбожественный изначальный дар. Без него искусство мертво, это всего лишь пустаяпобрякушка.
* * *
Занимаясь отбором песен длякинофильма «Десять дней, которые потрясли мир», я выяснил достоверно, чтоРеволюция (не только октября 1917 года) и всё революционное движение напротяжении десятков лет не создали ни одной своей песни. Все песни революции –это немецкие, французские, польские и т.д. песни.
Тексты песен принадлежатбольшей частью европейским авторам. Родоначальником этой поэзии в Россииоказался Надсон с его нытьём и абсолютным отсутствием поэтического видениямира.
Ни одной песни русской… Ниодной своей ноты и, кажется, ни одного русского слова.
Это – не только удивительно.Россия и Революция оказались духовно несовместимыми.
* * *
Наша музыка – это пение. Этонаша национальная природа – русских, украинцев, белорусов (тоже несчастных).Они находятся в ужасном положении в смысле искусства. Я не знаю, как им помочь,это ведь родной наш город. Язык его и мелос – это ведь тоже русское. Война поним прошла, и жестоко. У них как-то не растёт культура коренной нации.
* * *
Для русской культуры, вовсяком случае, для некоторой её части, характерны элементы, роднящие её более,чем культуру современной Европу, с Древней Грецией. Эти элементы получены намичерез православную веру, которая впитала в себя и древнюю греческую философию.Вот откуда – платонизм у Мусоргского, Владимира Соловьёва, у блока и Есенина.Преобладающий элемент духовного начала в творчестве (Божественного).
Вот почему искусство этиххудожников трудно мерить европейской мерой. Вот этому искусству равно чужды ичувствительность, и схоластика, и даже пламенный рационализм Спинозы илиБетховена. Это искусство совсем не клерикальное, не религиозное искусство сточки зрения культа, обряда, богослужения. Оно религиозно, священно,сакраментально в том смысле, как говорил Платон, — что душа человека сотворенаБогом, — это та Божественная часть человеческого существа, которая способнаобщаться со своим творцом и одна лишь в человеке несёт в себе подлинное,неизменное, вечное Божественное начало.