Реферат: Нормативное поведение в группе
Нормативное поведение в группе
Анализмногообразия групповых норм, порожденных системами официальных и неофициальныхотношений, ролевых предписаний и т.д. проведенный рядом авторов, позволяет датьследующую общую характеристику функционирования норм в малой группе.
Во-первых,нормы есть продукты социального взаимодействия, возникающие в процессежизнедеятельности малой группы, а также вводимые в нее более крупной социальнойобщностью (например, организацией).
Во-вторых,группа не устанавливает нормы для каждой возможной ситуации; нормы формируютсялишь относительно действий и ситуаций, имеющих некоторую значимость для группы.
В-третьих,нормы могут прилагаться к ситуации в целом, безотносительно к отдельнымучаствующим в ней членам группы и реализуемым ими ролями, а могутрегламентировать реализацию той или иной роли в разных ситуациях, т.е.выступать как сугубо ролевые стандарты поведения.
В-четвертых,нормы различаются по степени принятия их группой: некоторые нормы одобряютсяпочти всеми ее членами, тогда как другие находят поддержку лишь унезначительного меньшинства, а иные не одобряют вовсе.
В-пятых, нормыразличаются также по степени и широте допускаемой ими девиантности исоответствующему ей диапазону применяемых санкций.
Изучение нормативного поведения в малой группе, ведущееся ужумногие десятилетия, позволило накопить огромный эмпирический материал, дающийпредставление о разнообразии имеющихся здесь исследовательских подходов ивоссоздаваемой на их основе весьма пестрой феноменологической картине.
При всей сложности классификации прошлых и современныхразработок нормативного поведения (ввиду чрезвычайной разнородности имеющихсяданных) мы тем не менее, основываясь на соображениях чисто тематическогохарактера, попытались объединить их в три крупных блока:
1) исследования, изучающие влияние норм, разделяемых большинством членовгруппы;
2) исследования, изучающие влияние норм, разделяемых меньшинством членовгруппы;
3) исследования, изучающие последствия отклонения индивидов от групповыхнорм.
Исследования нормативноговлияния группового большинства. Исследования данного типа во многомстимулированы ставшими теперь уже классическими работами С. Аша, по существуположившими начало экспериментальному изучению феномена конформного поведения,в котором фиксировался факт согласия личности с мнением группового большинства — своего рода групповой нормой.
Представляетсяцелесообразным хотя бы вкратце остановиться на некоторых выявленных в лабораторномэкспериментировании индивидно-личностных, групповых и деятельностных факторахконформного поведения.
Что касаетсяпервых из них, то речь пойдет об индивидных и личностных характеристиках членовгруппы, предрасполагающих их к атакам конформного поведения. В литературеприводятся данные, свидетельствующие об отрицательной зависимости междусклонностью членов группы к конформному поведению и такими их личностнымичертами, как интеллект, способность к лидерству, толерантность к стрессу,социальная активность и ответственность. Показано также, что лица женского полаболее конформны, чем лица мужского пола. Кроме того, изучались возрастные колебанияконформного поведения. Согласно М. Шоу и Ф. Костанзо, между возрастом иконформностью имеет место криволинейная зависимость, причем своего максимумаконформность достигает к 12 – 13 годам, затем постепенно снижаясь (были взятычетыре возрастные группы испытуемых: 7 – 9, 11 – 13, 15 – 17 лет, 19 –21 год).Несколько иные данные получены А. П. Сопиковым (он работал с испытуемыми ввозрасте 7 – 18 лет): в его экспериментах степень конформности с возрастомснижалось и наименьшие ее проявления приходились на 15 – 16 лет, после чегозаметных изменений в падении конформности не наблюдалось. Приведенные различия,по-видимому, объясняются как спецификой использовавшихся экспериментальныхпроцедур, так и социокультурными особенностями испытуемых (советских и американских).Подчеркнем, что изложенные выше возрастные показатели конформности получены вгруппах сверстников.
К числуизучавшихся исследователями групповых факторов конформного поведения, судя по литературнымисточникам, можно отнести величину группы, структуру коммуникативных сетей,степень групповой сплоченности, особенности композиции группы. Так, показано,что конформность возрастает с увеличением единодушного в своих ответахгруппового большинства (имея в виду экспериментальную ситуацию, предложенную С.Ашем), как правило, до 3 – 4 человек. Однако стоило в этом большинстве хотя бы одномучеловеку проявить инакомыслие (оно выражалось в противоречии его ответа смнением остального большинства), как процент конформных реакций тотчас же резкопадал (с 33 до 5,5%, по данным М. Шоу). Были выявлены также позитивныезависимости между усилением децентрализации коммуникативных сетей и групповойсплоченности, с одной стороны, и ростом конформного поведения, с другой.Установлено, что гомогенные, т.е. однородные по какому-либо признаку, группыотличаются большей конформностью, чем гетерогенные группы. Причем влияниефактора гомогенности на усиление конформности связано с тем, насколькорелевантен для последней признак, лежащий в основе гомогенности группы. Важнымусловием конформного поведения является, кроме того, оценка так называемымнаивным (по терминологии С. Аша) субъектом, олицетворяющим собой групповоеменьшинство, как собственной компетентности, так и компетентности групповогобольшинства. В частности, высокая степень уверенности наивного субъекта всобственной компетентности уменьшает его зависимость от мнения групповогобольшинства оценивается наивным субъектом высоко.
Представляют,на наш взгляд, интерес и данные, характеризующие зависимость интенсивностиконформного поведения от некоторых особенностей деятельности испытуемых. Мы ужеупоминали о том, что А. П. Сопиковым была выявлена высокая степень конформностиподростков-оркестрантов (в среднем по оркестрам она равнялась 67,5%), более чемвдвое превысившей конформность мальчиков того же возраста, не играющих воркестре. В то же время победители физико-математических олимпиад имелидовольно низкие показатели конформности (всего лишь 23%). В опытах А. В.Баранова, проведенных со студентами педагогического и технического вузов,оказалось, что будущие педагоги вели себя в экспериментальных ситуациях болееконформно, чем будущие инженеры.
Рассмотрениеспециалистами феномена конформного поведения неизбежно затрагивает и вопрос,связанный с его оценкой. Действительно, как трактовать такого рода поведение:как сугубо негативный по своей сути феномен, означающий бездумное, рабскоеследование моделям поведения, установленным другими, или сознательноеприспособленчество индивида в социальной группе? Подобная трактовкаконформности, следует признать, встречается не так уж и редко. По справедливомузамечанию М. Шоу, «даже среди социальных психологов существуетраспространенный взгляд на конформность как согласие с большинством ради самогосогласия». К счастью, однако, столь поверхностное понимание сути весьмасложного по своей природе социально-психологического феномена не являетсяединственным. В литературе обнаруживаются попытки более глубокого его анализа,сосредотачивающегося, в частности, на процессах соответствия внешнего согласияиндивидуума с групповыми нормами (публичная конформность) их внутреннему(личному) одобрению, т.е. фактически на поиске разновидностей конформногоповедения.
Выделяют дватипа конформного поведения: внешнее и внутреннее подчинение индивидуума группе.Внешнее подчинение проявляется в двух формах: во-первых, в сознательномприспособлении к мнению группы, сопровождающемся острым внутренним конфликтом,и, во-вторых, в сознательном приспособлении к мнению группы без сколько-нибудьярко выраженного внутреннего конфликта. Внутреннее подчинение состоит в том,что часть индивидуумов воспринимает мнение группы как свое собственное ипридерживается его не только в данной ситуации, но и за ее пределами. Автором быливыявлены следующие виды внутреннего подчинения:
а) бездумноепринятие неверного мнения группы на том основании, что «большинство всегдаправо», и
б) принятиемнения группы посредством выработки собственной логики объяснения сделанноговыбора.
По мнениюавтора, подобная логика выполняет функцию примирения двух противоречивыхтенденций: стремления индивидуума быть в согласии с группой и вместе с тем всогласии с самим собой.
Все-такиследует признать правомерной точку зрения, согласно которой конформность кгрупповым нормам в одних ситуациях есть позитивный, а в других ситуациях –негативный фактор функционирования группы. Действительно, следование некоторымустановленным стандартам поведения важно, а иногда и просто необходимо дляосуществления эффективных групповых действий, в частности, в экстремальныхусловиях. Кроме того, рядом исследований показано, что в отдельных случаях конформностьможет иметь своим результатом даже альтруистическое поведение или поведение,согласующееся с моральными критериями самой личности.
Другое дело,когда согласие с нормами группы приобретает характер извлечения личной выгоды ифактически начинает квалифицироваться как приспособленчество. Именно тогдаконформность вызывает различные негативные моменты, так часто вообщеприписываемые этому феномену. Но даже если принимаемое решение отражаетдействительное мнение субъекта, стремление к единообразию взглядов по тем илииным проблемам, столь типичное для многих сплоченных групп, нередко становитсясерьезным препятствием эффективному их функционированию, в особенности в техвидах совместной деятельности, где высок удельный вес творческого начала.
Исследованиянормативного влияния группового меньшинства. Насчитывающая немногим более двухдесятилетий, эта линия изучения нормативного поведения берет начало висследованиях С. Московиси и его сотрудников, представляющих собой совершенно недвусмысленную,с точки зрения адептов данного направления, альтернативу традиционнойразработки проблематики внутригруппового влияния большинства, как правилосвязываемой с феноменом конформности. По мнению С. Московиси, традиционныйподход делает акцент на рассмотрении трех аспектов проблемы: социальномконтроле за поведением индивидуумов, исчезновении различий между ними,выработке единообразия группового поведения. Такое понимание нормативного (уже– конформного) поведения составляет основу некоей функционалистской моделисоциального взаимодействия, согласно которой поведение личности в группе естьадаптативный процесс, призванный уравновесить ее с окружающей социальнойсредой. Способствуя этой адаптации, конформность фактически выступает, какопределенное требование социальной системы (группы), предъявляемое к ее членамс целью выработки между ними согласия, способствующего установлению равновесияв системе. Поэтому индивидуумы, следующие групповым нормам, должны в логикемодели рассматриваться действующими в функциональном и адаптивном ключе, аотклоняющиеся от принятых норм воспринимаются как ведущие себядисфункциональным и дезадаптивным образом.
Согласно, С. Московиси,функционалистская модель социального взаимодействия содержит следующие шестьфундаментальных положений.
1. Влияние вгруппе распределяется неравномерно и осуществляется односторонне. Точка зрениябольшинства пользуется уважением, поскольку считается, что она правильна и «нормальна»,в то время как точка зрения любого меньшинства, расходящаяся со взглядамибольшинства, неправильна и девиантна. Одна сторона (большинство)рассматривается как активная и открытая изменениям, а другая (меньшинство) –как пассивная и сопротивляющаяся переменам.
2. Функциясоциального влияния состоит в том, чтобы сохранять и укреплять социальный контроль.Согласно функционалистской модели, для осуществления социального контролянеобходимо, чтобы все члены группы придерживались сходных ценностей, норм,оценочных критериев. Сопротивление им или отклонение от них угрожает функционированиюгруппы, поэтому в интересах последней, чтобы влияние являлось прежде всегосредством «исправления» девиантов.
3. Отношениязависимости обусловливают направление и величину социального влияния, осуществляемогов группе. В исследовании процесса влияния зависимость рассматривается какфундаментальный детерминирующий фактор. Каждый индивидуум принимает влияние ипроявляет согласие, чтобы заслужить одобрение остальных членов группы. И каждыйиз них зависит от остальных в получении информации, поскольку все индивидуумы стремятсяпостроить правильную и устойчивую картину мира, делающую валидной их оценки.
4. Формы, вкоторых выступает процесс влияния, зависят от состояния неопределенности, испытываемогосубъектом, и его потребности редуцировать эту неопределенность. В частности,когда возрастает неопределенность в оценке наличной ситуации, собственногомнения и т.п., а объективные критерии такой оценки размыты, состояниевнутренней неуверенности личности усиливается, делая ее более податливой к влияниюдругих.
5. Согласие,достигаемое благодаря взаимному обмену влиянием, основывается на объективнойнорме. Но когда таковой не оказывается, людям не остается ничего другого, какобратиться к общепринятому мнению, заменяющему объективный критерий.
6. Всепроцессы влияния должны быть поняты как проявление конформности. Ее понимание можетпринимать, однако, крайние формы, когда объективная реальность элиминируется изпроводимого исследователем анализа, как это имело место в экспериментах С. Аша.С. Московиси высказывает сомнение относительно валидности данноготеоретического конструктора, аргументируя свои возражения ссылками наисторические примеры из области политики и науки и приводя доводы чистологического характера, касающиеся функционирования больших социальных систем.Утверждается, например, что инновации и социальные изменения часто возникают напериферии общества, а не по инициативе его лидеров, облеченных к тому жевысокой социальной властью, и что решающую роль в развитии этих процессов могутсыграть лица, составляющие по своим взглядам, выдвигаемым проблемам и предлагаемымих решениям общественное меньшинство.
Итак, что же конкретно предлагает С. Московиси? Разработаннаяим дескриптивная модель влияния меньшинства, представляющая собой в значительноймере альтернативу изложенной выше функционалистской модели, включает следующие «блоки»анализа.
1. Аргументы в пользу существования модели. Утверждается, чтофункционирование социальных групп зависит от согласия их членов относительнокаких-то фундаментальных жизненных принципов. Усилия меньшинства должны бытьнаправлены на расшатывание этого согласия. Конечно, группа постарается оказатьдавление на меньшинство, чтобы восстановить имевшееся ранее единообразиевзглядов. Однако, какие-либо жесткие санкции к отклоняющимся (в виде, например,их изгнания) во многих группах не столь уж часты, поэтому большинство членовгруппы должно какое-то время довольствоваться отношениями с упорствующими всвоем мнении меньшинством, что оказывается весьма существенным дляразвертывания влияния не только по пути, ведущему от большинства к меньшинству,но и, главное, в обратном направлении. Кроме того, необычные виды поведения(маргинальность, девиантность и т.п.) обладают весьма притягательной силой дляокружающих и, содержа в себе элементы неожиданности, оригинальности, способны вконечном счете вызвать одобрение других членов группы.
Одним из первых строгих эмпирических доказательств влияния,оказываемого меньшинством, явились ставшие теперь уже классическими экспериментыС. Московиси с сотрудниками, в которых участвовали группы испытуемых из шестичеловек (двух «сообщников» экспериментатора и четырех «наивных»субъектов). Испытуемым предъявлялся тест цветового восприятия будто бы с цельюустановления их перцептивной компетентности. Стимульным материалом служилислайды голубого цвета, однако «сообщники» экспериментатора при каждомпредъявлении постоянно называли зеленый цвет, оказывая тем самым влияние набольшинство. Полученные результаты состояли в следующем. Во-первых, «сообщники»,т.е. меньшинство, действительно оказывали влияние на ответы «наивных»субъектов (8,42% выборов в экспериментальной группе относилось к зеленомуцвету, тогда как в контрольной группе таких выборов оказалось лишь 0,25%).Во-вторых, менялся порог цветового различения. При предъявлении испытуемымпоследовательного ряда оттенков между чисто-голубым и чисто-зеленым цветом вэкспериментальной группе обнаружение зеленого цвета происходило на более раннейстадии, чем в контрольной. Таким образом, влияние меньшинства выступило нетолько как одномоментно фиксируемый факт, но и характеризовалось определеннойустойчивостью.
2. Поведенческий стиль меньшинства. Как показали исследования, стильповедения, демонстрируемый меньшинством, может в значительной мереобусловливать его способность к влиянию. В этом смысле особенно важны такиехарактеристики стиля, как его устойчивость, уверенность индивидуума в правотесвоей позиции, изложение и структурирование им соответствующих аргументов. В частности,если вернуться к уже упоминавшемуся «цветовому» эксперименту, тоследует сказать, что в одной из серий «сообщники» вместо постоянногоответа «зеленый» в одних случаях говорили «зеленый», а вдругих – «голубой», вследствие чего показатель влияния меньшинства вэкспериментальной группе (1,25%) лишь незначительно отличался от аналогичногопоказателя в контрольной группе.
3. Социальное изменение. По мнению С. Московиси и Ж. Пешеле, социальноеизменение и инновация, подобно социальному контролю, являются проявлениямивлияния. Оспаривая точку зрения, согласно которой изменения и инновации делорук только лидера, они отстаивают и право меньшинства инициировать этипроцессы. Примером может служить ситуация с изменением групповых норм, олицетворяющихсобой достаточно устоявшиеся законы большинства. При определенных условиях,однако, меньшинство способно «выдвинуть» свою норму и взять верх надконсервативным большинством.
Рассужденияисследователей опираются на ряд экспериментов. В одном из них, выполненном Ч.Немет и Г. Вахтлер, испытуемым в случайном порядке были предъявлены слайды сизображением образцов будто бы итальянской и немецкой живописи. Испытуемыеконтрольных групп обнаруживали преимущественное предпочтение образцов «итальянской»живописи, квалифицировавшееся экспериментаторами как своеобразная групповаянорма. Вводимые в экспериментальные группы «сообщники»экспериментаторов представлялись остальным их членам как лица либоитальянского, либо немецкого происхождения. Эти «сообщники» открытозаявляли о преобладающем у них интересе к работам «своих соотечественников».В результате, независимо от участия в эксперименте «сообщника-немца»или «сообщника-итальянца» испытуемые экспериментальных групп ккартинам «немецких» мастеров отнеслись с большим предпочтением, чемиспытуемые контрольных групп. Подобный факт интерпретируется С. Московиси и Ж.Пешеле как следствие значительного влияния не совсем обычной позиции групповогоменьшинства.
Та жеисследовательская линия была продолжена в серии экспериментов Ж. Пешеле,позволивших получить аналогичные данные. В ситуации групповой дискуссии былопоказано, что меньшинство может ускорить процесс нормативного изменения, иодновременно определены условия при которых это должно произойти. Сутьисследования состояла в изучении влияния, оказываемого крайним и твердым всвоих взглядах субъектом («сообщником» экспериментатора) на установкичленов группы (речь шла об установках относительно равноправия женщин),вследствие чего они определенным образом менялись. В самом начале экспериментаиспытуемые демонстрировали весьма умеренные феминистские установки, в ходепоследующей дискуссии становившиеся более однозначно выраженными как в сторонуфеминизма, так и в противоположном направлении. В этот момент в группу вводился«сообщник» экспериментатора – человек с резко выраженными либофеминистскими (в логике обсуждаемого подхода – новатор), либо антифеминистскими(в логике обсуждаемого подхода – консерватор) настроениями. В то время как «сообщник-феминист»оказывал значительное влияние на установки членов группы, усиливая в нихфеминистское начало, высказывания «сообщника-антифеминиста» вызывалив группе поляризацию мнений. При этом феминистски настроенные субъекты ещебольше укреплялись в своих убеждениях, а нейтралы и антифеминисты попадали подсильное влияние антифеминистских взглядов «сообщника». В этой связиС. Московиси и Ж. Пешеле замечают, что было бы наивным рассматривать влияниеменьшинства как работающее только в позитивном или прогрессивном направлении.
4. Конфликт. Процессы влияния, полагает С. Московиси, неизбежно связаны спреодолением конфликта, возникающего между наличным мнением индивида и тем, чтоему предлагают (или навязывают) другие. Однако решается конфликт по разному, взависимости от того, кто предлагает (или навязывает) иное мнение: большинствоили меньшинство. При воздействии большинства нередко происходит лишь сравнениеличностью своей позиции с мнением большинства, а демонстрация согласия с последнимопределяется поиском одобрения и нежеланием показывать свое несогласие. В случаеже влияния меньшинства человек побуждается к поиску новых аргументов,подтверждению своей позиции, рассмотрению большего числа возможных мнений.Отмечается также, что, несмотря на возникновение своеобразного когнитивногоконфликта, сдвиг индивидуальной точки зрения в сторону позиции большинствапроисходит на самых ранних этапах принятия решения или же на первых минутахдискуссии, в то время как сдвиг к мнению меньшинства происходит гораздо позже, «пробиваясь»сквозь сильную негативную установку окружающих. Причем согласие с меньшинствомносит, как правило, более непрямой и латентный характер, нежели согласие сбольшинством.
Последствияотклонения от групповых норм. В ходе предыдущего изложения мы в той или иноймере касались этого аспекта нормативного поведения, в особенности если иметь ввиду материалы исследований, связанных с поведением группового меньшинства. Темне менее данный аспект проблемы вполне заслуживает самостоятельногорассмотрения, хотя, заметим, относящиеся к нему исследования сравнительнонемногочисленны. В целом ряде из них, выполненных в условиях промышленныхорганизаций, было обнаружено, что отклонение членов группы от установленных вней стандартов поведения сопровождается применением к отклоняющимсяопределенных санкций в виде насмешек, угроз и т.п.
Аналогичныеданные были получены в лабораторных исследованиях, моделировавших ситуациидевиантного поведения. К числу классических здесь относятся давние экспериментыС. Шехтера, характеризующиеся весьма оригинальным методическим исполнением изаслуживающие хотя бы краткого описания. Были созданы четыре типа студенческихгрупп (автор называет их «клубами»), периодически собиравшихся дляобсуждения интересовавших их вопросов (члены одной из групп интересовалисьюриспруденцией, другой – редакторским делом, третьей – театром и кино,четвертой – техническими проблемами) и отличавшихся друг от друга уровнемсплоченности и степенью значимости для членов каждой из них предназначавшейся кобсуждению в эксперименте темы (она касалась истории судебного деланесовершеннолетнего преступника). Группы состояли из 5 – 7 человек, каждый изкоторых знакомился с историей этого правонарушителя и определял посредством7-балльной шкалы, что с ним следует сделать. Затем их мнения зачитывалисьгруппе. Одновременно свои суждения по упомянутому вопросу высказывали тридополнительно вводившихся в эксперимент участника – «сообщники»экспериментатора. Один них сразу же соглашался с неким усредненным мнениемгруппы (своего рода «нормой») и поддерживал его в ходе последующейдискуссии, а два других занимали противоположную ему позицию. Однако в процесседискуссии один из «сообщников» принимал влияние группы и менял своемнение, а другой упорствовал в своем решении до конца дискуссии. В результатебыло четко установлено, что первоначально все обращения в группе направлялись всторону отклонявшихся с целью побудить их отказаться от первоначальной точкизрения. После того как один из них соглашался с группой, адресовавшиеся емукоммуникативные потоки ослабевали. Что же касается «сообщника», несоглашавшегося с большинством, то после сильного давления на него со стороныгруппы общение с ним прекращалось: группа как бы отвергала его (об этом такжесвидетельствовали данные постэкспериментального опроса испытуемых). Причемвыявленные в эксперименте тенденции (давления и отвержения) возрастали взависимости от степени сплоченности группы и релевантности обсуждавщейся темы.
Интересно, чтоспустя четверть века к экспериментам С. Шехтера обратились исследователи проблематикивлияния группового меньшинства. В частности, Г. Мюньи выделил такуюсущественную для противостояния позиции меньшинства точке зрения большинствапеременную, как стиль переговоров, показав, что мягкий, гибкий стиль,способствуя выработке компромиссных решений, позволяет меньшинству отстоятьсвое мнение либо несколько видоизменить его без каких-либо агрессивных реакцийсо стороны большинства, тогда как жесткий, ригидный стиль заметно ухудшаетпозицию меньшинства, приводя к резкому возобладанию норм большинства.
То, что группыоказывают давление на отклоняющихся своих членов, является в общем-то хорошоизвестным из литературы и жизни фактом. В этой связи прежде всего возникаетвопрос о функциях такого давления. Исследователи указывают на следующиеосновные его функции: 1) помочь группе достичь ее целей; 2) помочь группесохранить себя как целое; 3) помочь членам группы выработать «реальность»для соотнесения с ней своих мнений; 4) помочь членам группы определить своеотношение к социальному окружению.
Что касаетсяпервых двух функций, то они вряд ли нуждаются в особом комментарии. Применительнок третьей из них речь идет о выработке своеобразной точки отсчета, с которойчеловек бы мог соотнести свои мнения, суждения на предмет выяснения ихвалидности. Такой точкой отсчета и является так называемая «реальность»(или «социальная реальность»), представляющая собой некое групповоесогласие (своеобразную групповую норму) по поводу тех или иных жизненныхявлений, ситуаций и т.д. Подобная «реальность» позволяет личностиизбежать неопределенности как относительно оценки принимаемых ею решений, так иотносительно интерпретации своего состояния. Наконец, последняя из названныхфункций связана с достижением членами группы согласия по поводу отношений ихгруппы с социальным окружением (другими группами, организацией и т.д.), что,как полагают исследователи, обеспечивает ее жизнеспособность и адаптацию всоциуме, согласованность групповых действий.
Реализацияуказанных выше функций во многом обусловлена развитием единообразия оценок,решений, поведенческих моделей членов группы, вызываемого в свою очередьпроцессами внутригруппового давления, и существует, по-видимому, немалоситуаций, в которых наличие такого единообразия является важным факторомэффективности группы. Но вот здесь-то и возникает еще один вопрос, а именно:всегда ли полезно единообразие? Способствует ли оно зарождению творческогоначала в группе, стимулирует ли динамику групповых процессов (ведь единообразие– антагонист противоречий, этого «топлива» развития), привносит ли вжизнь группы элементы инновационности? Совершенно очевидно, что сколько-нибудьоднозначный ответ тут вряд ли уместен. Скорее к поставленному выше вопросуследует подойти с диалектических позиций. Тогда возможно хотя бы гипотетическиполагать, что единообразие полезно как условие сохранения и выживания группы,находящейся в выраженных экстремальных, сопряженных с угрозой ее нормальнойжизнедеятельности условиях, о чем, кстати сказать, свидетельствуютмногочисленные эмпирические данные, но явится фактором застоя и регресса, ведущимк развитию деструктивных процессов в относительно спокойных («нормальных»)ситуациях группового функционирования. Именно в этих ситуациях элементытворчества и разного рода инновации, ведущие к пересмотру не отвечающихтребованиям времени групповых стандартов, должны, на наш взгляд, статьотличительными признаками групповой жизни.