Реферат: Теория политики в работе Шапиро

ДЕМОКРАТИЯ (от греч. demos — народ и… кратия), формагосударственно-политического устройства общества, основанная на признаниинарода в качестве источника власти. Основные принципы демократии — власть большинства,равноправие граждан, защищенность их прав и свобод, верховенство закона,разделение властей, выборность главы государства, представительных органов.Различают непосредственную, (новые решения принимаются непосредственно всемигражданами на собраниях или посредством референдумов) и представительную(решения принимаются выборными органами) демократию. Термин «демократия»употребляется также применительно к организациям и деятельности политических исоциальных институтов (напр., партийная демократия, производственная демократия).

Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия

http://www.km.ru.
Альтернативные представления о назначении демократии

Идея о том, что демократиянаправлена или должна быть на­правлена на общее благо, находит своеклассическое выражение в « Общественном договоре» Ж.-Ж. Руссо, прежде всего вего ут­верждении о том, что процедуры принятия решения должны стре­миться квыявлению всеобщей воли, которая олицетворяет собой общее благо. Вот знаменитое,хотя и туманное описание этого у Руссо. Мы берем, пишет он, «сумму изъявленийволи частных лиц», вычитаем из них «взаимно уничтожающиеся крайности», и «врезультате сложения оставшихся рождений получиться общая воля»<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[1].Попытки осмыслить данную формулировку породили два потока литературы:литературу агрегативную, нацеленную на вы­яснение того, каким именнообразом осуществлять соответствую­щие подсчеты, и литературу делиберативную<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[2]

,озабоченную тем, как побудить людей стремиться к общему благу, причемпоследнее понимается как нечто более сложное, нежели простая сумма фик­сируемыхизвне предпочтений.

Концепцииобщего блага: агрегативная VERSUS делибератив­ная

        Значительнаячасть появившейся в XXв. литературы об агреги­ровании индивидуальныхпредпочтений фокусирует внима­ние на сложности логически последовательногорешения этой за­дачи. Сторонники агрегативнойконцепции исходят из того, что демократические процедуры принятия решенийпризваны выявить нечто вроде всеобщей воли, которую в наши дни принято обозна­чатькак функцию социального благосостояния. Вслед за К. Эрроу они часто отмечают,что даже небольшие разногласия обрекают попытки ее обнаружения на неудачу, иприходят к заключению о нереализуемости демократии. Возможность голосования «по кругу» говорит о том, что всякий данный итог может быть искус­ственнымпорождением процедуры принятия решения либо того, кто контролирует повесткудня, а не чем-то поддающимся осмыс­ленной идентификации в качестве народноговолеизъявления. В связи с этим появилось огромное количество специальной литера­турыо сравнительных достоинствах различных правил принятия решения либо какагрегативных процедур, а также об ограниче­ниях, которые должны налагаться напредпочтения, дабы избежать появления циклического большинства. Такого родалитературе по­священо множество обзоров, и потому она не будет обсуждаться<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[3].Достаточно заметить, что если назначение демократии в том, чтобы обретатьфункции социального благосостояния, то при мно­гих обстоятельствах оно можетоказаться иллюзорным<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[4]

.

        Делиберативная концепция озабочена трансформированием,а не агрегированием предпочтений. Такая позиция, по существу, не являетсяруссоистской. Тем не менее, эта концепция в чем-то вос­ходит к его требованию,чтобы, голосуя, люди исходили не из своих индивидуальных предпочтении, а изсобственных представ­лений о благе для общества в целом<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[5].Цель – вывести нас «за пре­делы демократии противоборства» [Mansbrige 1980]. Противраз­нообразных недугов, которые, как считается, одолевают современ­нуюдемократию, предлагается применять корректирующие сред­ства из делиберативногоинструментария. Низкое качество разра­ботки и принятие решений, политикавербальных приманок, невы­сокие уровни политического участия, падающаялегитимность правления, а также неосведомленность граждан – вот некоторые изнаиболее часто упоминаемых недугов. Идея состоит в том, что если мы сможемизбавить себя от мыльной оперы добывания элек­торальных преимуществ, торезультатом станет более вдумчивый и эффективный политический выбор<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[6]

.Общим импульсом, лежащих в основе этих проектов, является предположение, будтолюди изме­няют свои представления о том, что должно предпринять обще­ство,обсуждая этот вопрос с другими. Смысл демократического участия состоит в том,чтобы в процессе такого участия его обна­ружить<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[7].Исходные посылки заключаются в том, что, во-первых, люди будут чаще приходить ксогласию, если достаточно долго станут разговаривать в соответствующейобстановке, и, во-вторых, что достижение согласия есть нечто позитивное.

        Обаположения спорны. Обсуждения может выносить разногла­сия на поверхность,расширяя, а, не сужая расхождения. Но даже когда обсуждение позволяет достичьсогласия, последнее не всегда желаемо. Люди могут не хотеть урегулированиянекото­рых разногласий. Они, как полагают современные теоретики «раз­личия»,способны получать удовлетворение от того, что отлича­ются друг от друга. Инаоборот, им может представляться, что консенсус ведет к посредственности, кактого опасались Дж. Ст. Милль и А. де Токвиль. Жизненно важным для свободы, помне­нию таких теоретиков, является состязание идей – спор, а не об­суждение, — и, как сказано ниже, институциональные воплощения этой мысли лежат в основемногих непременных ныне атрибутов демократии. Здесь же достаточно резюмировать,что обсуждение не обязательно ведет к согласию, а когда ведет, это не всегда бы­ваетдостоинством.

Управление властными отношениями

        Делиберативныйподход критикуют еще по тем соображениям, что выдвигаемая его приверженцамицель – содействие согласию – основывается на чрезмерно оптимистических посылкахотносительно власти. Согласие одного есть гегемония другого, и хотяненавязанный консенсус и может быть достижим в некоем идеальном мире или«речевой ситуации»<span Times New Roman",«serif»;mso-fareast-font-family: «Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[8], вмире реальном властные отношения пронизывают собой поистине всякое людскоевзаимодействие.

        Тезис о вездесущности властных отношений двояким образомискажает ситуацию: он не проводит различие между отдельными способамиосуществления власти и смешивает верное наблюдение о пронизанности властью всейколлективной жизни с неправомерным утверждением, будто вся коллективная жизньсводима к властным отношениям. Признание вездесущности власти не равнозначносогласию с тем, что вся власть одинакова или что какие-то способысосуществования с нею не могут быть лучше других. И говорить о том, чтовластными отношениями полнятся столь разные сферы деятельности, как работа,семья и церковь, не значит отрицать, что во всех этих сферах, помимоосуществления власти, происходят и другие вещи. Часто, а, пожалуй, и неизбежно,с властными отношениями бывает сопряжено производство товаров и услуг, равнокак и близкие отношения, привязанность, образование и духовное служение. Носами по себе эти виды активности не есть властные отношения.

        Важныепроблемы встают перед теоретиками демократии в связи с поисками механизмов, которыебы позволили как можно лучше регулировать властные аспекты взаимодействия людейи при этом бы сводили к минимуму вмешательство в другие формы человеческойактивности. Вместо того чтобы видеть в демократии средство обнаружения иливыработки общего блага, ее, таким образом, можно понимать как механизм дляуправления властными аспектами той деятельности, в которую вовлечены люди,придерживающиеся собственных – индивидуальных или совместных – представлений облаге. В этом смысле демократия есть подчиненное или обуславливающее благо, атворческий вызов состоит в том, чтобы найти способы демократическиструктурировать властные отношения, одновременно максимально ограничивая вмешательствов те виды блага высшего порядка, к которым стремятся люди. Для решения этойзадачи требуется, как минимум, усилить вовлеченность в процесс принятия решенийтех, кого затрагивают его результаты, а также открыть простор для значимой –пусть даже «лояльной» — оппозиции со стороны тех, на ком неблагоприятнымобразом сказываются принимаемые решения. Совершенных принципов принятия решенийне существует, и некоторая доля навязывания присутствует во всех коллективныхрешениях. Именно потому у проигравших могут быть основания стремиться достичьиного результата в будущем. Из этого следует, что, хотя теоретики демократииуделяют правам оппозиции недостаточное внимание<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[9],эти права обладают для демократической политики самостоятельной ценностью, независящей от ценности широкоохватного участия. В той мере, в какойприверженность данному принципу основывается на идее общего блага, его сутьлучше всего выражает определение Н. Макиавелли, который видел в нем то, чтобезраздельно признается всеми теми, кто хочет избежать чьего бы то ни былогосподства над собой<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[10]

.

        Пониманиедемократии как системы, призванной структурировать властные отношения, имеетчетыре преимущества. Во-первых, оно помещает нормативные вопросы о демократии врамки уточнения «в сравнении с чем?», ибо демократия оценивается теперь не наосновании ответа на альтернативный вопрос: порождает ли она функции социальногоблагосостояния или же ведет к согласию, — а исходя из того, насколько успешноона позволяет людям управлять властными отношениями (мерилом тут выступают поощрениеширокоохватного участия и минимизация господства). А этот вопрос носит, по сути,компаративный характер. Во-вторых, упор на властных отношениях побуждает насотказаться от еще одной разновидности дихотомичного мышления: о самой демократии.Способы управления властными отношениями могут быть более либо менеедемократичными. При таком подходе требуется определить, сколько демократиивозможно и желательно в данной конкретной ситуации, что особенно важно вусловиях, когда цена демократизации властных отношении выражается в другихблагах. Одно из главных достоинств далевской идеи о полиархии заключается втом, что она переводит вопросы о демократии из разряда таких которые требуютответа «да» или «нет», в разряд требующих ответа «больше» или «меньше»<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[11].В-третьих, при ориентированном на властные отношения подходе преодолеваетсяразрыв между нормативными теориями демократии и эмпирической политологическойлитературой по этим сюжетам. Теоретики демократии зачастую обращали слишкоммало внимания на эту литературу, отрывая свои рассуждения от земных реалий и в итоге,заставляя большинство других себя игнорировать.

        Даже еслитеоретики и поднимают первые два вопроса, невнимание к теоретическому опытуспособно привести к искажению результатов. К примеру, Дж. Бьюкенен и Г. Таллок,отвечая на вопрос «сколько демократии?», указывают, что ее преимущества должнывзвешиваться относительно другого полезного времяпрепровождения. Требованиявысокой степени согласия, пишут они, позволяют людям защищать свои интересы, ноэто отнимает время, которое могло бы быть затрачено на другую деятельность. Всвязи с этим они предлагают скользящую шкалу: чем важнее для вас вопрос, темскорее вы начнете поддерживать право вето, настаивая на единогласии или чем-тоблизком к нему. В вопросах же, которые значат меньше, разумнее пойти на рискпоражения в любом конкретном голосовании, согласиться с принципом большинства иснизить издержки принятия решений. Демократия, таким образом, лучше всегоподходит для проблем, которым придается умеренное значение. Проблемы, имеющиевысокую значимость, должны быть выведены за ее пределы, тогда как решениевторостепенных вопросов нужно было делегировать администраторам. Однако Бьюкенени Таллок – не приводя ни каких тому доказательств — исходят  из того, что люди больше всего дорожатстандартным набором либеральных гарантий. Именно его, по их мнению, и следуетоградить от изменений – посредством правила квалифицированного большинства илидаже единогласия. Если поставить данный постулат под сомнение, сомнительнымиокажутся и все их субстантивные (сущностные) заявки.

        Но издержкипренебрежения реальной политикой еще серьезнее, в чем можно убедиться, еслиболее тщательно проанализировать вопрос «в сравнении с чем?»<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[12].Даже если бы нам было известно, какие проблемы люди считают самыми важными, тос какой же стати полагать, что они захотели бы вывести данные проблемы запределы демократии, настаивая на принципе квалифицированного большинства илиединогласия? Это может иметь смысл лишь в случае, если принять, как то делаютБьюкенен и Таллок, надуманную посылку, предположив некоторую дополитичекуюситуацию, где отсутствует коллективное действие, а затем попытаться определить,какой принцип принятия решений выбрали бы люди, дабы свести к минимумувероятность того, что их предпочтения окажутся в будущем до такой степенинарушены, что они согласятся отойти от дополнительного состояния. Но, какотмечали Б.Бэрри, Д. Рей и др., при отказе от этих надуманных допущений нет никакихоснований рассматривать принцип единогласия в качестве статус-кво<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[13]

.В реальном мире текущей политики – если я исхожу из того, что моя готовностьравно отвергнуть или поддержать некую конкретную политическую меру не связанасо степенью ее соответствия со статус-кво, — логично предпочесть принцип большинстваили нечто близкое к нему. Прежде чем говорить о желательности создания условий,благоприятствующих сохранению, а не изменению существующего положения вещей,следовало бы, по меньшей мере, выяснить, кому оно выгодно и кому оно приноситущерб<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[14].

        Подход к оценкедемократии в логике вопроса «в сравнении с чем?» предполагает и болеепрагматичный вопрос – не о том, «быть или не быть коллективному действию», а отом, «какого рода коллективное действие?». То есть, мы рассматриваем властныеизменения различных режимов, предполагающих коллективное действие, сопоставляяих между собой. Либертарно настроенные комментаторы – возможно, в силу своейпривычки мыслить в терминах общественного договора – часто пишут так, словноотсутствие коллективного действия есть вариант общественного выбора вобществах, где, между тем, имеются частная собственность, принудительноеобеспечение соблюдения договоров и классический набор негативных свобод. Как,однако же, подчеркнули недавно С. Холмс и К. Санстайн, все это – дорогостоящиеинституты и для их функционирования необходим эффективный коллективный контроль.Либертарный конституционный проект – это основанный на коллективном действиирежим, который поддерживается государством и финансируется за счетнепропорционального скрытого налога на тех, кто предпочел бы альтернативноеустройство.

        Четвертоепреимущество «властно – ориентированного» подхода заключается в том, что оноткрывает обнадеживающую перспективу решения данной головоломки о соотношениидемократии и гражданства. Часто утверждают, что теория демократии бессильна,когда речь заходит о ее собственных рамках. Демократия зависит от правилапринятия решений, коим обычно бывает какая-то разновидность принципабольшинства, но это предполагает, что вопрос «большинство кого?» уже решен. Еслиже состав участников не определяется демократически, то в какой тогда степени являютсяподлинно демократическими результаты, полученные в ходе демократическогопринятия решений? Как отмечается в работе, написанной Шапиро в соавторстве с К.Хакером-Кордоном, «в самой сердцевине демократии таится проблема курицы и яйца.Вопросы, касающиеся границ и контингента, по-видимому, в каком-то существенномсмысле предшествуют демократическому принятию решений, но парадоксальнымобразом сами остро нуждаются в демократическом вердикте»<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[15].

        Если демократия имеет дело с управлением властными отношениями,то отпадает необходимость рассматривать вопросы о гражданстве как нечто принципиальноотличающееся от вопросов в любом другом благе высшего категориального порядка,обусловленном демократическим принуждением. Соответственно, право надемократическое участие в принятии коллективных решений, идет ли речь огражданах или нет, опирается на казуальный принцип наличия релевантногоинтереса, который данное решение затрагивает. Ведь и участников Американскойреволюции объединял лозунг: «Никакого налогообложения без гражданства!» Могутбыть уважительные причины для ограничения гражданства, но это не означает, чтоне-гражданам надо отказывать в праве на голосование по вопросам, в которыхзатрагиваются их релевантные интересы, например, тогда, когда в Калифорниипринимается решение лишить детей нелегально проживающих в стране иностранцев                                                                                                                                                  доступа к бесплатному образованию<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[16]или когда «гастарбайтеры» претендуют на участие в принятии законов, которыеуправляют ими. Казуальный подход лежит в основе ряда приводившихся в последнеевремя доводов в пользу снятия принципа гражданства как ведущего при определенииправа на демократическое участие и замены его системой   перекрещивающихся юрисдикций, когда разныегруппы суверенны при принятии разных классов решений, как это практикуется вЕвропейском Союзе. Оперативная мысль здесь та, что соответствующий демосдостигает согласия, продвигаясь от решения к решению, а не от группы к группе<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language: RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language:AR-SA">[17]

.<span Times New Roman",«serif»;mso-fareast-font-family: «Times New Roman»;letter-spacing:1.0pt;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

        Даже если демократия в принципе способнадействовать где угодно, это не означает, как явствует из литературы, исследующейпроблему её прочности как строя, будто демократию легко учредить или что ей,раз уж она установлена, суждено выжить. Данные сюжеты тоже относятся к числутех, по которым трудно получить подкрепленные добротным эмпирическим материаломобобщения. Литература об обретении и удержании демократии, подобно литературе оеё назначении и электоральном инжиниринге, наводит на мысль, что она обширная,ветреная и по преимуществу пустынная «как штат Вайоминг» (Шапиро).Беспорядочное развитие этой гуманитарной дисциплины показывает: кое-что, знаяоб экономических предпосылках жизнеспособной демократии, мы, вопреки самонадеяннымзаявлениям некоторых комментаторов, в основном пребыванием в неведенииотносительно влияющих на ее жизнеспособность культурных и институциональныхфакторов. Мало что известно о том, какие из институциональных установленийдемократии являются наилучшими. Здравомыслие подсказывает, что было бы разумнопостараться привить приверженность демократии тем, кто в ней задействован. Нодалеко не ясно, настолько это важно и как этого достичь.

        При урегулировании сталкивающихсяпритязаний, связанных вопросом о том, чьи релевантные интересы затрагивают тоили иное конкретное решение, неминуя будут возникать трудности. Но сколь остройне была полемика по этому поводу, дискуссии о том, кто имеет законное правопритязать на гражданство, вряд ли менее остры.

        ТАКИМ ОБРАЗОМ, механизмы, возможно,несовершенны, но они должны оцениваться в соотношении не с идеалом, которогонет нигде, а с другими несовершенными механизмами коллективного принятиярешении, существующими в реальном мире.


<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[1]

Цит. по Руссо 1998: 219.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[2]

От лат. Delibero – взвешивать, обсуждать, обдумывать.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[3]

Наиболее полным, хотя и устаревшим является обзорМюллера [Muller1989: ch.6; см. также Shapiro 1996: ch.2; Przeworski1999].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[4]

Здесь следует провести различие между замечанием, чтоцикличность предпочтений населения делает итоги применения демократическихправил принятия решений случайно, и утверждение о том, что оными итогами можноманипулировать. Данное различение важно, ибо с точки зрения властно –управленческого подхода, который рассматривается ниже, могут быть основанияпризнать легитимными решения, которые, будучи в соответствующем смыслеслучайными, не обусловлены манипуляцией.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[5]

Для Руссо голосование было средством дисциплинироватьчастный интерес, побуждая людей сосредотачиваться на том, что являетсянаилучшим для общества в целом.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[6]

Убедительные аргументы в пользу этой позицииприведены, в частности, в [Gutmann, Thompson1996]; критику см. [Marcedo1999].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[7]

И действительно, теоретики делиберативного подходаиногда пишут так, словно активность поиска общего блага сама есть общее благо.Обсуждение этой проблемы см. [Shapiro 1994: ch.4].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[8]

Habermas 1979; 1984

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[9]

Исключение составляют Р.Даль[Dahl1971], Р. Бэрт [Burt1992], Ф. Петтит [Pettit2000], а также автор статьи Шапиро [Shapiro1999].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[10]

См. высказываемое им в «Рассуждениях» соображениеотносительно римского довода о том, что стражами свободы должны быть простыелюди, ибо, в отличие от аристократии, стремящейся господствовать, они хотят лишьтого, чтобы над ними никто не господствовал [Machiavelli 1970: 1, 5].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[11]

Даль выделяет восемь показателей, определяющихстепень соответствия (конкретного режима) требованиям полиархии. Эти требованиякасаются четырех периодов: периода голосования, когда побеждает вариант выбора,получивший наибольшее число индивидуальных голосов; период перед голосованием,когда члены политической системы имеют равные возможности для представленияальтернатив и информации о них; период после голосования, когда победившие входе голосования лидеры и курсы сменяют лидеров и курсы, набравшие меньшеечисло голосов, и избранные должностные лица занимают свои посты; и межвыборныйпериод, когда принимаемые решения подчинены принятым во время выборов –например, сенатор, занимающий свое место в межэлекторальной период, заменяетсяодержавшим победу на очередных выборах [Dahl1956: 71-76, 84-89].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[12]

Имплицитное довершение компаративного по своемусмыслу вопроса о том, насколько успешно демократия позволяет людям управлятьвластными отношениями; см. двумя абзацами выше.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[13]

При нечетном числе голосующих оптимальным принципомпринятия решения является принцип большинства (nбольше двух плюс половина); при четном – либо правилобольшинства (nбольше двух плюс один),  либо правило большинства минус один (просто nбольше двух). В общем плане см. об этом [Mueller 1989:96-111].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[14]

Можно показать, что даже при использовании метафоры«договора» логика защиты Бьюкененом и Таллоком принципа единогласия тут жеразрушается, как только начинают учитываться фактор времени и внешниеобстоятельства см. [Rae 1975: 1270-1294].

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[15]

Shapiro, Hacker-Cordon 1999: 1.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[16]

Такая законодательная инициатива в виде проектарезолюции 187 была поставлена на голосование в Калифорнии в ноябре 1994г. ипрошла, набрав 59% голосов против 41%, а затем была отменена федеральным судомкак нарушающая конституционное право на образование, которым люди обладают, несмотря на иммиграционный статус. Суд также указал, что иммиграционное правоотносится к федеральному ведению, а не к компетенции штата.

<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[17]

См. Pogge 1992; Antholis 1993; Wendit 1994.

Другие аргументы, показывающие, что определение контингента участниковне должно рассматриваться как предваряющее процесс демократического принятиярешений, см. Shapiro & Hacker-Cordon 1996b: ch. 6,10,12,15.

еще рефераты
Еще работы по политологии, политистории