Реферат: Духовная культура Москвы конца XV—XVI в.
<i/>
Содержание
Литература и летописание. 1
Общественная мысль. 3
Нумизматика. 4
Научные знания. 6
Архитектура. 7
Книжная культура. 11
Московская живопись. 14
Литература: 16
Литератураи летописание.К концу XV века «собирание земель» вокруг Москвызавершилось образованием единого Русского государства. Теперь управлять всемстал великий князь Московский и всея Руси. Все князья крупных и мелких княжестви «слуги вольные» из вассалов переходили в разряд поданных. Перед государем ониназывали себя его холопами. А горожане и крестьяне для всех стали сиротами. Таксложилась на Руси простая, но своеобразная государственная структура,представляемая двумя основными категориями: государь и его холопы. В единомгосударстве власть великого князя сильно возросла. По своему характеру онастала самодержавной и уже практически ничем и никем не ограниченной.
В Москве заработали летописцы: надо писать новуюисторию Руси. Летописание все больше становилось официальным. Для летописейотбирали то, что нужно или выгодно великому князю и митрополиту. Правда, мненияв оценке некоторых событий у них порой расходились и митрополичий летописец моготойти от официальной версии. Поэтому великий князь не всегда уже полагался намитрополита. При Иване III составление летописей и целых летописных сводовстало заботой и светской власти.
В 70-х годах XV в. была составлена великокняжескаялетопись, в которой главное место отводилось феодальной войне при Василии II.Тогда-то галицкие князья и обрели все свои отрицательные качества. Затем эталетопись была переработана, и на ее основе великокняжеские летописцы создалибольшой летописный свод (Московский свод 1479 г.). В нем военное лихолетье былодополнено событиями, ставшими прологом создания единого государства.Флорентийскому собору 1437 года была посвящена пространная повесть, которойоправдывалось свержение Василием II митрополита Исидора. Это событие послужилоначалом так называемой автокефалии русской церкви: избрание митрополитовнезависимо от Константинополя церковными иерархами под наблюдением светскойвласти.
Особенно постарались летописцы великого князя приобосновании и описании покорения Новгорода. Именно в 1479 г. в свод вошелрассказ о роковом противопоставлении титулов «государь» и «господин»,объясняющий причины новгородского похода. Дело заключалось в том, что на одномиз этапов переговоров послы Великого Новгорода назвали Ивана III государем, ане господином как прежде. Новгородцы хотели было поправить своих послов, нобыло уже поздно. Иван III, задав новгородским боярам вопрос «какого хотитегосударства», решил сам на него ответить вооруженной силой. Завершался сводописанием строительства Успенского собора в 1479 г., которое велось уже поднаблюдением самого великого князя. Московский свод 1479 г., созданный привеликом князе, стал основой для последующего летописания.
В конце правления Ивана III московские книжникизанялись еще одной проблемой. Правящей династии нужна была хорошая родословнаялегенда. Для возвеличивания престижа правителя огромной державы вестипроисхождение от находника, захватившего когда-то княжеский стол в Киеве, былоуже явно недостаточно. В1498 г. Иван III венчает на великое княжение своеговнука Дмитрия. Подобное в Успенском соборе случалось и ранее, но на этот разкоронация представляла собой торжественное и хорошо подготовленное публичноезрелище. Вскоре появляется идеологически подтверждающее это событие «Сказание окнязьях владимирских». Оно окончательно оформило и утвердило концепцию овизантийском происхождении коронационных регалий, в частности Мономахова венцаили шапки Мономаха. Согласно легенде, византийский император КонстантинМономах, правивший в середине XI века, передал по наследству императорскиерегалии своему внуку великому князю Владимиру Всеволодовичу, также прозванномуМономахом. А затем их унаследовали великие князья Московские. В начале XVI векак «мономаховым дарам» была добавлена и новая княжеская родословная –происхождение правящей династии России от римского императора Августа. Эталегенда о происхождении московской великокняжеской, а потом и царской, властиутвердилась и стала господствующей на всем протяжении XVI века и дажеотодвинула на второй план концепцию «Москва – третий Рим», авторство которойприписывалось старцу Псково-Печерского монастыря Филофею.
Тем не менее, новая родословная легенда и концепция овизантийских корнях великокняжеской власти прижилась в общественном сознании несразу. Так, сообщение о происхождении династии от императора Августаотсутствовало в Никоновском своде ( в XVII веке летопись принадлежала патриархуНикону), составленном в конце 20-х гг. XVI века при митрополичьей кафедре. Унекоторых книжников, знакомых с византийской хронографией, могла вызывать сомненияхронологическая несовместимость при оценке достоверности «даров» византийскогоимператора. Ведь Константин Мономах правил в середине XI века, Владимир Мономахсал великим князем Киевским лишь в 1113 г. Но к середине столетия недоверие клегендам преодолевается. Как достоверные их принимают составители Воскресенскойлетописи 40-х гг.(названа по месту хранения в Воскресенском монастыре),«Летописца начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича» сер. 50-хгг.(официальная летопись, в составлении которой принимал участие А.Ф. Адашев),«Степенной книги» (летопись, где правители России располагались по степеням) иизвестного Лицевого летописного свода 60—70-х гг.
Свое происхождение от Августа-кесаря подчеркивал всвоих знаменитых посланиях и Иван Грозный: «А мы как есть государькристьянский, положа упование на всемогущего бога, держим извечную своюпрародительскую честь и старину, почен от Августа-кесаря и до великого князяВладимира, крестившего Русскую землю, и царьство Русское добре съдержавшего, иот великого Владимирь до царство великого Владимира Манамаха, высоко идостойнейшую от грек честь приимшего, и от Владимира Манамаха по коленству домстителя неправдам, деда нашего, великого князя Ивана, и до блаженние памятиотца нашего, великого государя Василья, закосненным прародительствия землямобретателя, даже и посе время и до нас»».
Общественнаямысль.Общественно-политическая и культурная жизнь России вXVI веке характеризовалась еще одной особенностью. При усилении самодержавнойвласти в стране шло поступательное развитие вольномыслия. В речах великогокнязя оно звучало как «высокоумничество». Сам Иван III столкнулся с критикойсвоих личных взаимоотношений с членами великокняжеской семьи. Преподобный ИосифВолоцкий как-то назвал его Каином, намекая на братоубийство.
На рубеже XV—XVI вв. в стране развернулась борьба сересью. Еретические учения зародились в Новгороде, но затем при поддержки рядацерковных и светских иерархов и самого великого князя стали развиваться и вМоскве. Новгородско-московских еретиков подозревали в иудаизме, а потому вполемических перепалках называли их жидовствующими. Самые крайние из нихотрицали церковную организацию и обряды. Отрицали монашество и критиковалимонахов за пьянство, обжорство, стяжание, не признавали учение о Троице, аХриста считали простым человеком, а не Богом, как официальная церковь.Критикой стяжательства еретики сближались с так называемыми нестяжателями (НилСорский), противниками крупного монастырского землевладения. В связи с этим кним сочувственно относился и Иван III. С московским еретическим кругом былисвязана и невестка великого князя Елена Стефановна и митрополит Зосима, и дьякибратья Курицыны. Но затем все переменилось. В 1502 г. против еретиков встал великийкнязь. При помощи еретиков и нестяжателей Иван III мог значительно урезатьземли у монастырей. Но независимость в суждениях и элементы социальной критики,присущие еретикам и нестяжателям, сделали этот союз невозможным. В итоге верходержали иосифляне (последователи Иосифа Волоцкого) – сторонники сильнойвеликокняжеской власти, жестких монастырских уставов и крупного землевладения.Кроме того, именно с их стороны был выдвинут почин обожествлениявеликокняжеской власти. Церковные соборы 1503 и 1504 гг. осудили еретиков насожжение. Борьба с еретиками и нестяжателями продолжалась и далее. В 1525 г. заересь и нестяжательские взгляды был осужден церковным судом философ, писатель ипереводчик Максим Грек (Михаил Триволис), долгие годы работавший в Москве. Онбыл приглашен Василием III в 1516 г. для работы над книгами греческих илатинских авторов, хранящимися в библиотеки московских государей (она известнаеще под названием как «Библиотека Ивана Грозного»). Связи его с нестяжателямивскоре были замечены. Более того, правительству стали известны его речи сбоярином Берсенем Беклемишевым, которые носили политический характер. Отношениявеликого князя к отдельным представителям боярства вызывали негативные отзывы.Попавший в немилость Беклемишев, так отметил гнев на него государя: «Поидесмерд вон, не надобен мне еси». И это было сказано отпрыску знатногомосковского боярского рода.
В середине XVI в. до России докатилась волнаевропейской реформации. Вольномыслие и элементы еретических учений проникают вглубь общества, охватывая средние и низшие слои населения. В 1553 г. былосужден и сослан в Иосифо-Волоколамский монастырь московский дворянин МатвейСеменович Башкин. Он отрицал церковные обряды, иконы и тайну исповеди.Холопство, по его мнению, противоречило христианским идеалам. Этот дворянин сам«изодрал» кабальные грамоты на своих холопов. Беглый холоп Феодосий Косой,укрывшийся в Литве, шел еще дальше. В систему его взглядов входили отрицаниясветской и духовной власти, упразднение налоговой системы, проповеди равенствавсех народов.
Середина XVI столетия – период составления и подачипроектов государственного переустройства. Авторы этих проектов действовали какбы в рамках законности, но и они не обошлись без критического отношения кпрошлому и настоящему страны. Литовский выходец Иван Семенович Пересветовпоявился в России в 1539 г. А в 1549 г. подал царю свои знаменитые челобитные.Личность прожектера была до того загадочна, а идеи так схожи с представлениямии планами Ивана Грозного, что впоследствии даже предполагали, что под именемскромного «воинника» скрывался сам царь. О чем писал и что предлагалИ.С.Пересветов царю? Начиная от воспоминаний о боярском произволе в годымалолетства Ивана Грозного, автор переходит к настоящему и пишет о ленивыхвельможах, о судейских взятках, о засилье «сильных» людей и, главное, оботсутствии «правды», т.е. справедливого закона. Одна лишь надежда у Пересветова– на царя, причем на грозного и мудрого. «Не мочно царю без грозы быти; какконь под царем без узды, тако и царство без грозы». Царь сам должен издаватьзаконы, выдавать жалование воинам, назначать судей и сборщиков налогов. Царьдействует не один, а в окружении мудрых советников. Главный упор челобитчикделал на реформы, проводимые в интересах простых «воинников», т.е. дворян.
Совсем о другой, более многочисленной категориинаселения заговорил в то же время Ермолай Еразм, псковский монах, переехал вМоскву, где стал священником кремлевской церкви Спаса на Бору. «В начале жевсего потребни сут ратаев (заботься о крестьянах); от их бо трудов ест хлеб, отсего же всех благих главизна». Говоря о крестьянах, как о создателяхматериальных благ, автор предлагает сократить налоги, уменьшить оброк, замечаяпри этом, что это один из путей преодоления социальных потрясений и народныхвосстаний. Развитие свободной общественной мысли середины XVI века, как иначала этого столетия, было остановлено силой. В 1504 г. в Москве пылаликостры, на которых сжигали еретиков, а в 1565 г. в стране водвориласьопричнина. Государство избрало другой путь реформ.
Нумизматика.XVI век – время унификации (и даже стандартизации)многих сфер общественной жизни. Она начинала проникать в искусство, литературу,архитектуру, летописание. Иконописцы должны были пользоваться специальнымитрафаретами, чтобы писать лики на иконах. Архитекторы строить одинаковые храмы,без излишеств. Даже проект создания школ и учреждение книгопечатания носилиутилитарный характер – придать всему единый образец. Всему этому былообъяснение. В конце XV века Москва объединила Русь. Теперь наступил чередцентрализации, когда все и вся стало подчиняться центру.
Объединительные тенденции и процесс образованияединого Русского государства наиболее наглядно отразились на памятникахнумизматики того времени. Начало средневековой удельной чеканки, точнее еевозрождение, относится ко второй половине XIV века. Почти одновременно монетыстали выпускать в Москве и Нижнем Новгороде от имени двух великих князей –Дмитрия Московского и Дмитрия Суздальско-Нижегородского. Постепенно к чеканкемонет перешли в Рязани, Твери, Ярославле, Ростове, Новгороде Великом и Пскове.Вместе с великими князьями чеканить монеты стали и удельные князья, тем самымподчеркивая свой внутренний суверенитет.
На удельных монетах чеканились самые разнообразныесюжеты и изображения. На них присутствовали мифические кентавры, крылатыегрифоны, барсы, птицы, медведи. Были и охотничьи сцены, и изображение головычеловека, и воина с мечом, копьем и щитом. Несмотря на малый размер монеты наней помещались и такие сцены как лучник стреляющий в птицу, которая сидит надереве.
На рубеже XIV—XV вв. на монетах великого князя ВасилияДмитриевича появляется всадник в разных вариантах: с копьем, с мечом, в плаще идаже в короне. Московский всадник или «ездец», символизирующий верховнуювласть, постепенно расходится по другим московским уделам и принимаетсяместными князьями как знак подчинения верховному сюзерену — великому князюМосковскому. Всадник появляется на монетах Дмитрова, Можайска, Малоярославца,Углича, Серпухова, а в отдельных случаях и на денгах нижегородских и тверскихуделов.
При Василии II вместе со всадником на монетахпоявляется и изображение Самсона (Геракл), раздирающего пасть льву. Новый образна время стал личной эмблемой великого князя московского. Однако в отличие отвсадника Самсон на монетах не прижился. Интересно, что всадник чеканится и намонетах галицких князей, соперников Василия II в борьбе за великокняжескийпрестол. Причем, именно благодаря Юрию Дмитриевичу на московских монетахзакрепился всадник с копьем, в то время как при Василии II чеканился, главнымобразом, всадник с соколом. Галицкий князь даже персонифицировал образвсадника, придав его изображению инициалы «К» и «Ю» (князь Юрий). Чеканкамосковских удельных монет окончилась с победой Василия II над своимисоперниками в Феодальной войне. К концу его правления никто кроме великогокнязя не мог чеканить свою монету.
При Иване III монеты чеканятся уже от имени «Государявсея Руси». Такая титулатура встречалась на монетах и раньше, но во второйполовине XV в. она отражала уже реальную политическую ситуацию на Руси, а неамбиции и претензии. Признав власть великого князя московского, монеты новоготипа чеканят Новгород и Тверь. Главным персонажем на этих монетах выступает«московский ездец», вооруженный саблей. Всадник с соколом исчез с монетокончательно, на время ушел с монетного поля и всадник с копьем. При Иване IIIперестали чеканить на оборотной стороне монеты и арабские надписи. Исключениясоставляли лишь монеты, предназначенные для обращения на территории Казанскогоханства, которое с 1467 г. находилась в вассальных отношениях с Россией.Арабские надписи с именами ордынских ханов XIV века выражали зависимостьрусских князей от Орды. При Дмитрии Донском они были читаемые. Однако приВасилии Дмитриевиче надписи становятся простым подражанием арабской вязи, апотом и вовсе исчезают.
Основными номиналами русской денежной системы в XIV—XVвеках были денга, полуденга и четверица, последняя чеканилась, главным образомв Новгороде.
В 1504 г. Иван III в своей духовной грамотеокончательно определил центры чеканки монет в едином государстве. Согласно еговоле денежные дворы тогда располагались в Москве, Новгороде и Твери. Чеканитьмонеты в других городах и от имени удельных князей было запрещено окончательно.Сохранившие номинально свою независимость Псков (до 1510 г.) и Рязань (до 1521г.) использовали общерусские монеты в своем денежном обращении.
Выпуск новых монет был лишь началом унификацииденежной системы. В начале XVI века в стране по-прежнему ходили деньгиудельного времени. Они были разного веса, неодинаковой пробы серебра, совсевозможными изображениями. Такая пестрота породила денежный, а вслед за ним иэкономический кризис. Появилось много обрезанных, порченных и фальшивых монет.Выходом из создавшегося положения была денежная реформа 30-х годов XVI века.Она довольно быстро и безболезненно заменила старые деньги на новые. В странепоявились копейные денги-копейки или «новгородки» (Новгород), мечевые денги иденги-полкопейки или «московки» (Москва и Тверь) и полушки (Москва и Тверь). Налицевой стороне «новгородоки» чеканился всадник с копьем (отсюда и копейка), ана «московке» – всадник с мечом или саблей. На самом маленьком номинале полушкеизображалась птичка, а ее оборотную занимала надпись «Государь». Оборотнуюсторону двух крупных номиналов заполняла надпись с именем и титулом Ивана IV:«Великий князь Иван всея Руси» (до 1547 г.) и «Царь и великий князь всея Руси»(с 1547 г.). До конца XVI века более тяжелые копейки чеканились в Новгороде иПскове (великокняжеский чекан с 1510 г.), а легкие денги- в Москве и Твери(чекан до сер. 50-х гг.). При царе Федоре Ивановиче копейки стали чеканиться ина московском денежном дворе. С этого же времени на лицевой стороне копейки подвсадником стали ставить знаки монетных дворов. В Москве он обозначался буквами:«МО», «С/М», «О/М». Всадник на монетах, по крайне мере, уже в XVI векесимволизировал или самого государя или его наследника. В начале XVII в. визображениях всадников на монетах стал преобладать московский стиль.Правительство готовило мероприятия по переводу всего чекана в Москву. Однакособытия Смутного времени остановили этот процесс.
Научныезнания.Бурное развитие Русского государства придало особоезначение и научным знаниям. Для этого времени церковного образования было уженедостаточно. Знание прикладных наук требовалось в строительстве, литейном,военном и денежном деле, книгопечатании, солеварении, архитектуре и другихсферах. Появилось необходимость в людях, имеющих сведения в области геометрии,механики, медицины, географии. Возросла потребность и в учебных пособиях. В XVIв. появляются первые специальные учебники и научные трактаты. Был составленучебник по арифметики, потом появился и по геометрии. Учебными пособиямислужили в монастырских больницах «Лечебники» и «Травники». Ермолай Еразмнаписал, чуть ли не для Ивана Грозного, «Благохотящем царем правительница иземлемерие» – специальный научный трактат по описанию и перераспределениюземельных угодий.
В XVI в. основным источником знаний становится книга.По церковно-служебным книгам тогда учились читать и писать. Однако и среди нихимеют место переписные и печатные книги, специально предназначенные дляобучения. Так появляется Евангелие учительное. Потребность в книгах была однойиз причин появления в Москве первой типографии. Книга была и важным фактором враспространении грамотности. Грамотных людей стало больше. Это были не толькопредставители знати, служители церкви и приказные дельцы, но и мелкие купцы, ипосадские люди. В Посольском приказе оформляется свой штаттолмачей-переводчиков, которые переводили не только устную речь, но и книги идокументы. Потребность в грамотных людях вызвала к жизни проект по созданиюобщегосударственной системы школьного обучения. Он вошел составной частью взнаменитый «Стоглав», принятый на церковно-земском соборе 1551 года. «Стоглав»состоял из вопросов Ивана IV и ответов, которые давали царю церковные иерархи.Каждый вопрос и ответ составляли главу. Глав получилось сто. Сведенные воединов книгу, они и дали название рукописи.
На запрос царя иерархи отвечали: «И мы о том поцарскому совету уложили в царствующем граде Москве и по всем городам избратидобрых духовных священников, и дьяконов, и дьяков учинити в домах училища,чтобы все православные хрестьяне предавали им своих детей на учение грамоте ина учение книжного письма». Автором этого проекта, полагают, был священникБлаговещенского собора Сильвестр, выходец из Новгорода. Человек по тем временамдовольно образованный, как тогда говорили, «книжный», любил писать, имелхорошую библиотеку. Его перу принадлежит и сборник житейских мудростей«Домострой», точнее его пространная редакция. Сам же памятник появился ещераньше – в XV веке. Сильвестр писал «Домострой» для сына, поэтому в нем не маломеста было отведено вопросам воспитания и образования. Домашнее образованиеопределялось по Сильвестру чтением, умением писать хорошим почерком, пением, апри необходимости и склонности, и иконописном письмом (рисование), книжным«рукоделием» (переписка книг), и даже ювелирным искусством.
В XVI в. на базе Разрядного приказа, ведавшеговоеводскими назначениями и вопросами дворянской службы, создается своеобразнаякартографическая мастерская. Здесь составляются чертежи земель Московской,Смоленской, Псковской, Полоцкой и ливонских городов.
Но все-таки многие проекты XVI века так и остались набумаге. Сеть школьного образования так и не была создана. В области просвещенияцерковь сохранила свою монополию, которая господствовала еще более ста лет.
Архитектура.Катастрофа, разразившаяся в Москве 20 мая 1474 г., врезультате которой рухнул почти построенный Успенский собор, открыла новый этапв истории московского зодчества. Инициатива перестройки Успенского соборапринадлежала митрополиту Филиппу. На месте собора Ивана Калиты, который дляустойчивости к этому времени уже подпирался бревнами, митрополит решил возвестихрам «в меру храма пречистыа Богородица, иже в Володимере». С владимирскогособора сняли необходимые меры, определили мастеров (от митрополита Иван Голова,от великого князя Василий Ермолин) и в 1472 г. приступили к постройке. Но затемЕрмолин был отстранен, митрополит умер, а собор рухнул. Причиной катастрофы,как показали псковские мастера, были неустойчивые высокие тонкие стены, тяжелыесводы, недостаточная «клеевитость» раствора. Один из летописцев полагал, чтопричиной мог послужить и «трус на Москве великой», т.е. землетрясение.
Допросив псковичей, осматривавших развалины собора,Иван III предложил им самим приступить к возобновлению строительства, однако теответили отказом. Действительно, ни они, ни мастера других городов тогда еще неимели опыта строительства каменных зданий подобных владимирскому Успенскому собору.Почин московских архитекторов оказался неудачным. Между тем строительствуУспенского собора светские и духовные власти придавали огромное значение. Напервых порах это особенно подчеркивал митрополит Филипп. Во всех своихдействиях он как будто подражал своему далекому предшественнику – святомумитрополиту Петру. Филипп сам участвовал в закладке нового собора,непосредственно наблюдал за его строительством, а почувствовав приближениекончины, заложил в нем себе гробницу. Перед смертью он, как и Петр, благословилвеликого князя на завершение строительных работ. После смерти Филиппастроительство Успенского собора перешло под патронаж великого князя. Теперь емустали придавать иное смысловое значение. Храм должен был олицетворять невеличие церкви, а мощь нарождающейся государственной власти.
Имя Аристотеля Фиорованти было названо в окруженииСофьи Палеолог. После женитьбы Ивана III на византийской принцессе Русьнаводнили не только люди, но и новости и рассказы о Византии и Италии. К этомувремени в Европе уже сложилась мода на итальянских архитекторов. Они строилидворцы и соборы в Германии, Чехии, Польше. Сообщалось также, что итальянцыстроили быстро и надежно. Но главное, им было под силу осуществить задуманнуюИваном III программу перестройки Московского Кремля.
Аристотель Фиорованти строил Успенский собор 4 года.Правда, немало времени было затрачено на подготовительные работы: нужно былоразобрать руины и расчистить площадку для строительства, наладить производствокирпичей, подготовить техническое обеспечение. Более того, чтобы познакомитьсяс образцами русского зодчества, Аристотелю Фиорованти пришлось побывать воВладимире и Ростове. Предполагается, что он был и в Соловецком монастыре.
В 1479 г. строительство было завершено. НовыйУспенский собор, построенный из аристотелиева кирпича (более прочный вид),впервые, под стать традиции, был обложен белым камнем. О владимирском образценапоминали тяжелое пятиглавие и аркатурный (колончатый) пояс. Между тем ужесовременники отмечали отступление Фиорованти от канонов церковногостроительства. Успенский собор был возведен неким «палатным образом».Полубарабаны абсид (на восточной стороне) были едва заметны, еще больше ихзакрывали вытянутые стены северной и южной стороны. Форма собора, его внешнийвид обсуждались еще во время строительства. Обсуждение порождало споры иразногласия. На отступление от правил особо упирали церковники. Как не старалсяархитектор, но скрыть руку мастера итальянского Возрождения он не мог. Оначувствовалась и внутри храма. Там круглые столпы утратили свои опорные функции,они выглядели более легкими, а значить не привычными. Своды, сделанные изкирпича с использованием каркаса и железных полос не нуждались в опорах. Как неостры были споры, а особых изменений они не вызвали. Такой известный ревнительблагочестия как Иосиф Волоцкий называл Успенский собор одним из лучших творенийрук человеческих. Ему вторил и поздний летописец, поражаясь высотой и размерамихрама.
Споры вокруг Успенского собора не отразились и напрактике приглашения итальянских мастеров. Уже в скором времени в Москвепоявились Марко Руф, Антоний Фрязин, Алевиз Старый, Пьетро Антонио Солари идругие.
Чтобы как-то успокоить ревнителей старины, псковскиемастера возводят в Кремле две небольшие церкви на высоких подклетах,выполненные в чисто русском стиле. Одна из них, Благовещенская, стала увеликокняжеского дворца на месте старой домовой церкви конца XIV века, другая –Ризоположенская – расположилась на митрополичьем дворе, к западу от Успенскогособора. Последняя тоже была домовой, но уже московского митрополита.
Между тем в Кремле готовились к грандиозномустроительству. В 1487 г. итальянцы приступили к возведению новоговеликокняжеского дворца. Он строился из кирпича, камня и дерева. Впоследствииэтот дворец послужил основой для дальнейшего развития дворцового комплекса вXVI—XVII вв. Сейчас о нем можно судить лишь по одному сохранившемуся зданию –Грановитой палате. Строили ее Марко Руффо и Пьетро Антонио Солари.Предназначенная для торжественных церемоний и пиров, палата с внешней стороныбыла выполнена на итальянский манер (грани на фасаде и арочные прорези окон). Воформлении внутреннего интерьера отдали дань уже русской традиции: сводчатыепотолки сходятся от углов к центру, к одной опоре — массивному круглому столпу.По всей видимости русские и итальянские мотивы перекликались тогда по всемудворцу. Он состоял тогда из ряда палат и хором, соединяющихся множествомпереходов, галерей и крылец.
Одновременно с этим на месте белокаменных стен XIVвека из кирпича возводились стены и башни Кремля. В XV—XVI вв. кремлевскиебашни, еще до появления красочных шатровых завершений, действительно походилина ломбардские замки и крепости-башни. На строительство стен ушло почти 10 лет(1485—1495 гг.), однако комплекс укреплений достраивался и позднее.
Итальянцы возвели и еще два собора на главной площадиКремля. Бон Фрязин перестроил церковь Ивана Лествичника. Архитектор сохранил ееосновную особенность – единый каменно-кирпичный столп, соединяющий вместе храми колокольню – но сделал в то же время церковь много длиннее и шире. Послеэтого Иван Лествичник стал представлять собой трехярусный многогранник свысоким каменным цоколем.
Архангельский собор перестраивал Алевиз Новый.Строительство закончилось уже при Василии III, а первым, кого погребли еще встроившейся новой великокняжеской усыпальнице был Иван III. Новая усыпальницакнязей московского дома – Архангельский собор – в своей внешности имела однуособенность. Без пятиглавия и абсид собор больше походил на один из множествасевероитальянских дворцов-палаццио светских правителей, чем на церковноездание. Влияния итальянского Возрождения проявилось в ряде его деталей:закомарные раковины, прямоугольные колоны с капителями, асимметричнорасположенные круглые окна.
В первой трети XVI века широкое каменное строительстворазвернулось на столичном посаде. Причем, строятся и перестраиваются не толькоцеркви, но и гражданские здания. Дорогостоящий при добыче и обработке белыйкамень был заменен кирпичом. Чаще стали использовать при строительстверазличные технические механизмы, например, подъемные блоки, что значительнооблегчало и ускоряло возведение зданий. С 1514 по 1520 г. закладываются иосвящаются церкви: Св. Варвары (на Варварке), Благовещенья в Воронцове,Благовещения за Неглинной, Св. Владимира в Садех (на Покровке), ЛеонтияРостовского и Петра Чудотворца за Неглинной, Введения на Панском дворе(современный Панский переулок), Св. Ильи в начале Ильинской улицы, Усекновениеглавы Иоанна Предтечи «за Болотом», в Замоскворечье. На постройку одной церквиуходило от одного года до двух лет.
Среди заказчиков и попечителей церквей встречаютсяВасилий III, митрополит Варлаам, купцы гостинной сотни (Юрий Бобынин с братомАлексеем, Юрий Урвихвостов, Федор Вепрь) и даже от «простых людей нехто именемКлим по прозвищу Мужило»».
В XVI веке при господстве в церковной архитектурекубических форм зданий (купольно-крестовый тип) московскими зодчими былипредложены и осуществлены другие композиционные решения. В 1532 году взагородном великокняжеском селе Коломенском на высоком берегу Москвы-реки былапостроена церковь Вознесения Христово. Считается, что храм был посвященрождению у великого князя Василия III долгожданного наследника. Необычностьхраму придавала его шатровая форма, известная до того лишь в деревяннойархитектуре северной Руси. Высокое шатровое завершение вытягивалось изстолпа-восьмерика, который в свою очередь стоял на четырехугольномосновании-четверике. Здание было окружено галереей на арках с лестницами. Средимножества достоинств храма и заслуг архитектора стоит и удачно выбранное место.Неслучайно, в Коломенском, облюбованном государями XVI века, часто и подолгулюбили пребывать «в прохладе» (отдых) и царствующие особы XVII столетия.
С Иваном Грозном и событиями его царствования связанныеще две церкви удивительной и необычной формы не только для людей того времени,но для последующих поколений. Если церковь Вознесения в Коломенском связывали срождением Ивана IV, то церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи в подмосковномселе Дьяково была посвящена его святому покровителю и приурочена к его венчаниюна царство в январе 1547 г. Церковь Иоанна Предтечи представляло собойсоединение пяти восьмигранных стопов-церквей, самый высокий из которыхвозвышался в центре, а более низкие располагались вокруг него. Луковичныекупола на этот раз заменялись шлемовидными верхами. Все столпы церкви былиобъединены низкой крытой галереей.
Покровский собор, известный еще и как храм ВасилияБлаженного, был возведен в самом центре столицы, на Торгу (будущая Краснаяплощадь). Строился он с 1555 по 1560 г. архитекторами Бармой и ПостникомЯковлевым. Не исключено, что это был один и тот же человек, у которого имяПостник сочеталось с прозвищем Барма. Собор был поставлен в честь праздникаПокрова Богородицы. Именно в этот день, 1 октября 1552 года, русские войскавзяли Казань. Покровский собор примечателен еще и тем, что воплотил в себеразом те архитектурно-композиционные черты, которые были присуще храмамКоломенского и Дьяково. На этот раз он объединял уже девять столпов, гдецентральный, самый высокий, был шатрового типа. Остальные, восемь,располагались по кругу. Их объединяла галерея на арках с лестницами. Цветоваягамма собора в XVI веке выглядела более скромно, чем в позднее, в XVII веке. ПриИване Грозном она представляла собой сочетание красного (кирпич) и белого(белый камень) цветов.
Храм Василия Блаженного (имя известного тогда в Москвеюродивого, погребенного около собора в конце XVI в., закрепилось позднее)положил начало широкому распространению в московском зодчестве шатрового типа.Тем не менее, создать что-нибудь подобное ни в XVI, ни в XVII веке никому неудавалось. С этим была связанна одна легенда. Согласно ей, Иван Грозныйприказал ослепить мастеров (или мастера), дабы они уже не смогли повторить ужераз созданное. Говорили, что узнав о храме английская королева Елизавета личнопросила русского царя прислать ей архитекторов. Иван Грозный не мог отказатькоролеве и отослал. Но где-то в пути они были ослеплены по царскому приказу. Какбы то ни было, но собор так и остался недосягаемым образцом на долгие годы.
XVI век отмечен и широкомасштабным строительствомкрепостных сооружений. В первой половине века каменные стены возводятся в рядегородов по южной и восточной окраине государства. Обустраиваются каменнымистенами и крупнейшие русские монастыри: Троицкий, Иосифо-Волоколамский,Новодевичий. В самой Москве в 30-е годы Петрок Малый на месте земляныхукреплений Великого посада строит кирпичные стены и башни. В 80-е-90-е годыразросшийся московский посад получил еще ряд укреплений Белый и Деревянныйгород. Последний охватывал уже все Замоскворечье. Белый город строил ФедорКонь, сооружавший потом стены Смоленска.
В XV—XVI веках частым явлением в Москве становятсякаменные жилые и казенные здания. Из камня и кирпича были построены Английский,Печатный, Денежный, Посольский дворы, здание московских приказов.
Московское каменное строительство конца XVI векасвязывают с именем Бориса Годунова. Писатель начала XVII в. князь И.А.Хворостинин писал, что Борис «церкви многие возгради и красоту градскуювелением исполни». Попечением Бориса был воздвигнут храм в селе Хорошево,церковь Николы Явленного на Арбате. В 1593 г. был построен главный соборДонского монастыря. Дядя Бориса боярин Д.И.Годунов построил церковь Св. Никитыза Яузой и Борисоглебскую церковь в Кремле.
Накануне Смуты в конце XVI века Москва запестрелаяркими красками, храмами с кокошниками, наполнилась белизной посадскиходноглавых церквей. Но годуновская Москва на рубеже веков уже доживала своепоследние десятилетие.
Книжнаякультура.Особенность развития московской книжности второйполовины XV—XVI вв. заключалась в том, что сохраняя преемственность вдревнерусской традиции, она вбирала в себя опыт местных школ и, в свою очередь,оказывала на них свое влияние.
В конце XV века московский читатель получил полныйсборник книг священного писания: Библию. Подобной книги ни в Москве, ни вдругих городах Руси на русском языке еще не знали. До этого времени читаликниги Нового Завета – Евангелие и Апостол. Из книг Старого Завета была известналишь Псалтырь. Остальные библейские книги содержались только в отрывках ипредназначались для церковно-служебного пользования. Появлению Библиимосковский читатель был обязан новгородскому архиепископу Геннадию. Для еесоставления, как стало известно, гонитель еретиков использовал латинские инемецкие книги. Их переводили и редактировали в Новгороде. Одним изпереводчиков таких книг был впоследствии известный московский дьяк ДмитрийГерасимов.
С Новгородом было связанно происхождение еще одногокнижного собрания, получившее название Четьи-Минеи. Составителем его былновгородский архиепископ Макарий, который, став митрополитом в 1542 г., перенесвсю работу в Москву. Здесь Макарий воспользовался опытом уже и московскихкнижных мастеров. Четьи-Минеи (иногда Минеи-Четьи) предсталяли собой двенадцатитомное (по числу месяцев) собрание, в которое были объединены все читаемыекниги на Руси. Каждый том нужно было читать в определенный месяц. Главное местов томах принадлежало Житиям Святых, которые, войдя в собрание, из местныхпереходили в общерусские. Все сочинения-книги были подвергнуты единойредакционной и стилистической обработке. Это был своеобразный круг чтения,санкционированный церковью и властью, за рамки которого заходить уже нерекомендовалось. По характеру Четьи-Минеи походили на душеспасительное инравственное назидание и утвержденный пантеон святых. Каждый том состоял из 500листов с одинаковыми переплетами и каллиграфическим полууставным почерком.
Домакарьевские Четьи-Минеи представляли собойнебольшие сборники, наполненные Житиями святых. При Макарии туда вошли ужеПатерики (описание жизни отцов церкви), Евангелие, сочинения Иоанна Златоуста,Василия Великого, пришедшие из Византии, «Космография» (описание мира)византийского писателя Козьмы Индикоплова, воинские повести, Жития первыхрусских святых Бориса и Глеба, княгини Ольги, Владимира Святого. Вместе с этимв них отсутствовали такие «светские» жанры как Хождения, летописи, хронографы.Для составления таких книг митрополит Макарий привлек лучшие литературные силыстраны: Ермолая Еразма, Василия Тучкова, Дмитрия Герасимова, серба ЛьваФилолога и других.
Со второй половины XV в. в книжном оформлениинаблюдается одно важное новшество: на полях книг появляется иллюстрация. Вотличие от миниатюры иллюстрация не являлась украшением, а непосредственноолицетворяла текст и комментировалась текстом. Одним из первых удачных опытовиллюстрирования книжного текста в Московской Руси является Угличская Псалтырь1485 г. Образцом для нее, как и для многих других лицевых книг XVI века (и дляXVII) послужила Киевская Псалтырь 1397 года.
Удачным соединением миниатюры-украшения и текстовойиллюстрации был созданный в 60—70-е гг. XVI в. Лицевой летописный свод. Работанад сводом началась в Москве, затем, как предполагают, она была перенесена вАлександрову слободу, куда затребовал ее царь. Много позднее отдельные тетрадии листы рукописи были переплетены в тома. Сейчас известны 10 томов Лицевоголетописного свода, которые содержат 10 тысяч листов и 16 тысячиллюстраций-миниатюр. Свод охватывает события истории от библейских времен досередины царствования Ивана Грозного. Каждому событию посвящалась одна илинесколько миниатюр, под которой располагался комментирующий текст, написанныйкрасивым полууставом. Работа над сводом началась еще в книжной мастерскойМакария, но после его смерти перешла под контроль царя. Царский контрольвыражался в редакторских исправлениях текста, в результате которых вымарывалисьцелые страницы. Последнюю часть пришлось переделывать заново. Так возникла ещеодна лицевая рукопись с теми же событиями, но уже в царской редакции. Но и она,в свою очередь, была помарана царем. Тем не менее именно царской щепетильностинаука обязана появлению на свет двух наиболее интересных томов свода –Синодальному (хранился в библиотеки Синода) и Царственной книги (так назвал томисторик М.М.Щербатов). В общей сложности оба тома охватывали события с 1535 по1567 год, но в каждом из них они излагались по-разному.
Благодаря царским поправкам и исправлениям теперьможно представить как работали над сводом книжные мастера. Сперва, на чистомлисте бумаги карандашом наносился контур будущей миниатюры, потом он обводилсячернилами и лишь только потом раскрашивался. Далее лист передавался писцам,которые с черновиков переписывали текст под миниатюрой. Работа на Лицевымсводом не была полностью завершена. И во все объеме он не дошел до читателей.Миниатюры Царственной книги так и остались не раскрашенными. Какая-та частьлистов и тетрадей бытовала в царской семье, где по «лицам» обучали царевичейграмоте в XVII в. Лишь только в XVIII столетии они достались ученым.Незавершенность работы над Лицевым сводом была не единственной причиной, по которойон не вошел в широко доступный круг чтения. Рукописная книга с иллюстрациями иминиатюрами, вообще, не могла иметь большого тиража.
Правда, попытка тиражирования рукописной книги былапредпринята в самом конце XVI века. В 1594 г. по заказу боярина ДмитрияИвановича Годунова была написана и оформлена иллюстрациями на полях Псалтырь,которая и получила название Годуновской. Под конец жизни опричник ИванаГрозного и дядя правителя Бориса Годунова делал значительные вклады вмонастыри. Для этой цели и были сделаны десять однотипных экземпляров такойкниги, переплеты которых украшали драгоценные оклады. Однако все экземплярыПсалтыри походили друг на друга лишь приблизительно. Не все иллюстрации были наместе, некоторые отсутствовали совсем. Поэтому такую попытку нельзя былоназвать полностью удавшейся. Вопрос тиража решила печатная книга.
Традиционно начало книгопечатания в Москве относится к1564 году, когда Иван Федоров выпустил первую датированную книгу Апостол.Однако первая типография в столице была учреждена задолго до этой даты. Первыепечатные книги для церковно-служебного пользования появились в Москве всередине 50-х годов. Эти книги не имели ни дат, ни места издания, ни именииздателя, поэтому первая типография получила название Анонимной. Считается, чтооснователем ее был Сильвестр, человек по тем временам просвещенный иначитанный, владелец большой библиотеки. С организацией типографии был связан имитрополит Макарий. Заинтересован в книгопечатании был и сам Иван Грозный.
Учредителями типографии были люди большей частьюдуховные. Сам Иван Федоров, который начал работать еще в Анонимной типографии,был дьяконом церкви Николы Гостунского. Заинтересованность церковных иерархов впечатной книги была вполне понятна. Русское государство расширяло свои пределы.К этому времени в его состав вошли Казанское и Астраханское ханства, землиПрибалтики. Для новоприсоединенных необходимы были книги именно религиозногосодержания. Была и еще одна причина, которая особо волновала и царя.Переписывание книг, как правило, всегда сопровождается описками, которые прислучае могут привести и к прямому искажению текста. При печатании это, какполагал Иван Грозный, исключалось. Это может подтверждаться тем огромнымтиражом, какой был у книги Апостол. Полагают, что он доходил до 1000экземпляров. Второе издание этой книги в конце XVI века составляло уже 1050единиц. Несмотря на это ни в XVI, ни в XVII столетии печатная книга так и невытеснила рукописную. Они мирно сосуществовали еще несколько столетий. Болеетого все внешнее оформление печатная книга заимствовала у рукописной:миниатюры, заставки (красочное оформление верхней части страницы), инициалы,полууставной шрифт. Правда, теперь это выполнялось не от руки, а на печатномстанке с использованием металлических букв-литер и рисунков (гравюр),вырезанных на металле и на дереве.
В XVI и XVII вв. печатная книга занимала в библиотекахеще довольно скромное место. Книголюбы отдавали предпочтение рукописным книгам.Они казались им более естественными. В XVI веке между типографией и рукописноймастерской даже наметилось своеобразное разделение труда. Типографские станыпечатали в основном книги церковного содержания. Светская же литературараспространялась исключительно по средствам переписывания.
В конце 60-х годов книгопечатание в Москве практическизатухает. После отъезда Ивана Федорова Иван Грозный приказал перевестимосковскую типографию в Александровскую слободу, где уже работали ученики ипоследователи первопечатника: Андроник Тимофеев Невежа, Никифор Тарасиев идругие. Лишь только в конце XVI века она вернулась в Москву.
С рубежа XV—XVI веков в читательской средераспространяется жанр бытовой повести. Как и другие памятники литературы тоговремени, бытовые повести кроме нравственных и эстетических идей несли вобщество и официально-пропагандистские воззрения.
Одним из самых насущных вопросов, особо волновавшихлюдей, был вопрос об образе монарха. При становлении и развитии самодержавияэто было особенно актуально в то время. Две диаметрально противоположенныеоценки правителя встречаются в двух произведениях рубежа XV—XVI веков:«Сказание о Дракуле воеводе» (автор Федор Курицын, дьяк Посольского приказа,обвиненный в ереси, погиб на костре) и «Александрие». В первом, воевода Дракула– талантливый воитель, но в то же время и жестокий правитель своей области иугнетатель своих подданных. Именно он впоследствии послужил прототипомизвестного всему миру одноименному вампиру. И совсем иным выступает из«Александрии» образ идеального царя Александра Македонского, талантливого полководца,доброго и справедливого монарх, снисходительного даже к своим врагам.
«Сказание о Вавилонском царстве» было посвящено болееглобальной проблеме: о причинах возвышения и падения царства. И то и другое,как особо отмечается в произведении, во многом зависит от качеств правителя.«Сказание» являлось произведением полемическим. В немалой степени в нем былзаострен вопрос о законности прав царствующей особы. Для русского монарха оназаключалась в наследовании царских регалий от византийского императора, которыепоследний, в свою очередь, получил их от угасшей Вавилонской династии.
Идеей сильного монарха пронизана и «Повесть о царицеДинаре». Какие качества особо отмечались и ценились в то время? Прежде всего,сила власти, ответственность за подданных, авторитетность среди вельмож (наРуси – это бояре). Оценка таких качеств встречались и в произведенияхИ.Пересветова, Е.Еразма, А.Курбского. Близок к этим идеям был в одно время исам Иван Грозный. Однако, позднее он выразился уже по-другому. «А наши великиегосудари от Рюрика до нынешнего государя все государи самодержцы и нихто же неможет указу учинити и вольны добрых жаловати а лихих казнити». Как раз этанеограниченная «вольность» и проявилась в последующий период его царствования.Прообразом для литературной Динары послужила реальная царица Грузии – Тамара,правившая в XIII веке. Сюжеты, связанные с царицей Динарой использовались и приросписи Золотой палаты Кремля (1547 г.) и написании иконы для Донскогомонастыря в 90-е гг. XVI века. С именем самой царице связывалось и утверждениехристианства в западной Грузии.
Московскаяживопись.В середине и второй половине XV века художественныенаправления в московской живописи складывались под влиянием творчества АндреяРублева и его школы. Однако на этот раз художники-иконописцы больше уделяливнимание не внутреннему содержанию образов, а их внешним чертам: легкостифигур, плавным линиям при написании ликов, резкому сочетанию цветов (например,густые краски одежд на фоне более прозрачного пейзажа). Образцом такогонаправления можно считать икону «Вход в Иерусалим», написанную неизвестныммосковским мастером.
Для московской живописи этого времени была характернаи еще одна особенность. В ряд иконописных сюжетов и образов вместе с такими какХристос, Богоматерь, апостолы стали входить и реальные канонизированныесветские и духовные лица.
На рубеже XV—XVI вв. московская живопись былапредставлена творчеством Дионисия и его сыновей. В отличие от своихпредшественников и коллег-современников, Дионисий был мирянином. Он сам обучиликонописному искусству своих сыновей, которые потом работали с ним в разныхуголках Московской Руси. Так они вместе расписали собор Ферапонтова монастыря всамом начале XVI века. Дионисий начал работать над росписями вПафнутьево-Боровском монастыре, а затем в Иосифо-Волоколамском, куда он былприглашен самим основателем. Будто бы там на росписи Дионисия и обратилвнимание сам великий князь Иван III. За этим последовало приглашение художникав Москву. Роспись Успенского собора в Кремле сделала Дионисия знаменитым.Летописец не без восторга писал, что Дионисий, Ярец Коня, да поп Тимофейнаписали для Успенского собора Деисус «чудно вельмии с праздники и с пророки».Для этого же собора мастер создал и иконы «Спас на престоле» и «Распятие».Писал он и для Кремлевского Вознесенского монастыря ( икона БогоматерьОдигидрия). Для всех работ Дионисия (а работал он не только один, но и ссыновьями) характерны нарядность, декоративность, торжественность. Все еготворчество как-бы олицетворяло собой основную идею подъема нового государства.
К вершине иконописного творчества Дионисия можноотнести две иконы, созданные мастером для Успенского собора Кремля. Как имногие виды искусства того времени, они касались исторического прошлого Москвы,освещая эпохальные события и основных политических деятелей ее истории. Это –иконы с изображениями митрополитов Петра и Алексея. Возможным источником для ихнаписания мастеру послужили Жития канонизированных иерархов русской церкви,основные редакции которых были оформлены как раз во второй половине XV века. Вполном объеме житийная биография святых митрополитов представлена на клеймах,расположенных по периметру икон вокруг образов.
Сыновья Дионисия творили уже во времена Василия III. Отворчестве младшего, Владимира, ничего неизвестно. Старший Феодосий, работалпри дворе. Он был приглашен самим великим князем для росписи домовогоБлаговещенского собора. В росписях Феодосия отразилось окончательное торжествообъединения Руси вокруг Москвы и образования государства. Одно из главных меств них было отведено изображению святых, известных в церковной истории своейборьбой с ересью. На стенах собора были представлены лики и образы святыхГеоргия Победоносца и Дмитрия Солунского, византийских императоров иимператриц, что символизировало преемственность власти московскими князьями,чтимые русские князья от киевских до Дмитрия Донского и Василия Дмитриевича.,святые покровители таких городов как Новгород, Ярославль, Ростов и другие.
Феодосий был известен и как книжный оформитель. Позаказу боярина и казначея Ивана Третьяка он писал заставки и миниатюры дляЕвангелия 1507 года. В книжном оформлении тогда уже полностью господствовал такназываемый византийский стиль. В этом стиле художником были написаны иевангелисты и украшения книги в виде причудливого переплетения травянистыхрастений (растительно-травянистый орнамент).
В XVI столетии внимание московских живописцевпривлекали не только библейские сюжеты, но и темы из всемирной и русскойистории. Особое воздействие на творчество художников оказывал факторполитического развития страны. Именно в это время усиливающаяся власть великогокнязя приобретает самодержавный характер. В 1547 году Иван IV принимает царскийтитул. При Василии III завершается процесс объединения русских земель и ведетсяактивная внешняя политика. На протяжении XVI века, чередуясь с неудачами, поройкатастрофического характера, следуют присоединения Смоленска, покорения Казании Астрахани, завоевания в Прибалтики, походы в Сибирь. Первые успехи Русскогогосударства уже отражала роспись Смоленского собора Новодевичьего монастыря(основан в 1525 г.). Центральным звеном в оформлении внутреннего интерьерасобора стало изображение Богоматери Одигидрии – покровительницы присоединенногоСмоленска. Военная тематика в росписи также занимала главное место. Покровителимосковских князей и русского воинства архангелы Михаил и Гавриил представлены вдоспехах. Как бы в обосновании внешней политики великого князя, в росписи особополно следует череда изображений канонизированных древнерусских князей,правителей некогда огромного государства.
В немалой степени воздействовала на живопись иактивизация общественной жизни и мысли страны в первой половине XVI века. Дажечерез иконы в общество шла критика монастырской порядков и монашеской жизни.Так, посредством икон («Лествица райская Иоанна Лествичника», «ВидениеЕвлогия», «Притча о слепце и хромце») художники осуждали упадок монашескихнравов (пьянство, блуд, мздоимство и др.), указывали на кары за пороки,критиковали политику монастырского стяжания.
В 1547 году после большого московского пожара в Кремлеразворачиваются огромные по своим масштабам восстановительные работы. В полноймере они коснулись и росписей пострадавших дворцовых палат соборов. Длявосстановлении росписей митрополитом Макарием были приглашены не толькомосковские, но и новгородские и псковские мастера. Так, восстановление росписейБлаговещенского собора шло при активном участии псковских живописцев. Основнымместом приложения художественных сил стала дворцовая Золотая палата.Источниками для ее росписи послужили темы из русской истории и библейскиесюжеты, которые были в итоге подчинены единой цели – прославления военной иполитической деятельности Ивана Грозного.
Прославления царя и царской власти в середине XVI векастало одной из центральных тем в московской живописи. В 1551 году на Стоглавомсоборе, кроме введения унификации и трафаретов в иконописи, было утвержденоразрешение изображать не только умерших, но и здравствующих светских и духовныхлиц, например, царей. В середине 50-х годов была написана четырехметроваяикона-картина «Церковь воинствующая» – памятник казанскому взятию. По сути, этобыла хвала победителям, изображение шествия конного и пешего воинства. Средивоинов присутствуют князья-покровители: Владимир Креститель, Александр Невский,Дмитрий Донской. В главе всего войска – сам царь Иван. Впереди же всех – Михаилархангел – общий покровитель всего княжеского и царского рода.
В 1554 г. дворцовая и соборная кремлевская росписьбыла подвергнута критике со стороны дьяка Посольского приказа ИванаВисковатого. Дьяк сетовал на «латинское мудрование» живописцев и нарушениятрадиций древнерусской живописи. Силы в споре однако оказались не равными.Дьяку сказали, чтобы не вмешивался.
Итогом большой работы, начатой еще при митрополитеМакарии, явились росписи галереи Благовещенского собора, где были представленылики –«портреты» московских князей и изображения античных мудрецов, правда, врусских одеждах.
Во времена Ивана Грозного особое распространение виконописи получает культ небесного покровителя царя – Иоанна Предтечи. Иконы сего изображением в это время были представлены как мастерами московской школы,так и других городов. Где-то в конце XVI века была написана парсуна (от слова«персона») и самого Ивана Грозного, так называемый Копенгагенский портрет.Изображение царя на нем было близким к реальному, но все-таки выполнено втрадиционной иконописной манере. В 1677 году портрет был вывезен из Россиидатской посольской миссией, и по месту своего нового хранения получил своеназвание. Вполне возможно, что Копенгагенский портрет является надгробнымпортретом, выполненным для установки его на гробнице царя.
К концу правления Ивана Грозного относится иконаДмитрия Солунского для одноименной церкви Никитского монастыря в Москве. Еепроисхождение связывают с рождением у Ивана Грозного последнего сына царевичаДмитрия. Изображенный на ней воин, несмотря на свой воинственный вид (вдоспехах, вооруженный щитом и мечом), больше походит на утонченногоаристократа, чем на героя. Подобная манера исполнения была тесно связана створчеством Строгановской иконописной школой, состоявшей из московскихмастеров, которые выполняли заказы для известных сибирских промышленниковСтрогановых. Это икона и ряд других, например, «Никита-воин» определилидальнейшие направление русской живописи уже в XVII веке.
Литература:1. Сергей Николаевич Таценко Духовная культура Москвы конца XV—XVI в.