Реферат: Эразм Роттердамский и его «Похвала глупости»

Оглавление.

Введение. 2

БиографияЭразма Роттердамкого. 3

ТрудыЭразма Роттердамкого и их влияние на современников. 6 Анализ «ПохвалыГлупости». 9

Заключение.

22

Списокиспользованной литературы.

25

Введение.

Нидерландскийгуманист Эразм Роттердамский (около 1469-1536 гг.), католический писатель,богослов, библеист, ученый-филолог, не был философом в строгом смысле этогослова, но произвел огромное влияние на современников. «Ему изумляется, еговоспевает и превозносит, — писал Камерарий, — каждый, кто не хочет прослытьчужаком в царстве муз».

Какписатель Эразм Роттердамский начал обретать известность, когда ему было уже затридцать. Известность эта неуклонно росла, и его сочинения заслуженно принеслиему славу лучшего латинского писателя своего века. Лучше всех других гуманистовЭразм оценил могучую силу книгопечатания, и его деятельность неразрывно связанас такими известными печатниками XVI века, как Альд Мануций в Венеции, Иоганн Фробенв Базеле, Бадий Асцензий в Париже, которые тут же публиковали все, что выходилоиз-под его пера. Его произведения переиздавались с быстротой, которой могутпозавидовать иные наши отечественные издатели. «Оружие христианского воина» толькопри жизни автора выдержало болеем пятидесяти изданий; «Дружеские разговоры» — около девяноста; сборник античных пословиц, поговорок и изречений «Адагии» — свыше шестидесяти. Сразу же после выхода в свет была переведена на европейскиеязыки и разошлась в десятках тысяч экземпляров «Похвала Глупости» — цифра потем временам неслыханная. До запрещения его произведений в 1559 годуТридентским собором Эразм был, пожалуй, самым издаваемым европейским автором. Спомощью печатного станка — «почти божественного инструмента», как егоназывал Эразм, — он выпускал в свет одно произведение за другим и руководилблагодаря живым связям с гуманистами всех стран (о чем свидетельствуютодиннадцать томов его переписки) некоей «республикой гуманитарных наук»,подобно тому, как в XVIII веке Вольтер возглавил просветительское движение.Десятки тысяч экземпляров книг Эразма были его оружием в борьбе с целой армиеймонахов и теологов, неустанно против него проповедовавших и отправлявших накостер его последователей.

Такойуспех такое широкое признание объяснялись не только талантом и исключительнойтрудоспособностью Эразма Роттердамкого, но и тем делом, которому он служил ипосвятил всю свою жизнь. То было великое культурное движение, ознаменовавшеесобой эпоху Возрождения и лишь сравнительно недавно, только в прошлом столетии,получившее точное название «гуманизм». Возникнув на почве коренныхэкономических и социальных изменений в жизни средневековой Европы, это движениебыло связано с выработкой нового мировоззрения, которое в противоположностьрелигиозному теоцентризму поставило в центр своего внимания человека, егомногообразные, отнюдь не потусторонние, интересы и потребности, выявлениебогатства заложенных в нем возможностей и утверждение его достоинства.

Гуманистыформировали новый облик европейской культуры. Ключ к этому они видели вклассической древности. В ней гуманисты искали те идеалы истины и красоты,добродетели и человеческого совершенства, которые хотели возродить в своемсредневековом обществе. В классической учености, в чтении древних авторовусматривали они гарантию развития индивидуальности человека и его разума,высокого мастерства в искусстве письма и беседы, достойного поведение в личнойи гражданской жизни. Культ древних поэтов, ученых, философов объединял всехгуманистов, был тем «видовым отличием», который выделял их из рода остальныхученых, а разыскание манускриптов, содержащих копии выдающихся произведенийгреческих и латинских писателей, и публикация этих произведений – одним изглавных направлений их деятельности.

Гуманистическоедвижение зародилось в середине

XIV века в Италиии, постепенно распространяясь на север, захватило к концу XV – началу XVI векацентральную и северную Европу: Францию, Германию, Голландию, а затем и Англию.Сталкиваясь с новой социальной, национальной и идеологической реальностью, оноизменялось по содержанию. Ранние итальянские гуманисты, изучавшие классическуюгреко-латинскую древность, сосредоточивались преимущественно на филологическихи этических вопросах. Позднее в сферу интересов гуманистов попали инатурфилософия, естествознание, политика. Для северных же гуманистов, народыкоторых особенно тяжело страдали от гнета Римской курии, характерно пристальноевнимание к вопросам христианской религии и церковной реформы. Гуманизм ЭразмаРоттердамкого выступал в одеяниихристианского благочестия: коррумпированной официальной католической церквипротивопоставлялась «евангельская чистота» первоначального христианства. Иименно возвращенное к своим незамутненным истокам христианство в сочетании свозрожденной и усвоенной античной образованностью должны, по мнению Эразма,сложиться в новую гуманистическую культуру, которая идейно и нравственнообновит европейской общество и станет гарантией не только грядущего расцветалитературы и наук (что особенно заботило ученых-гуманистов), но и прихода внедалеком будущем поистине Золотого века.

Биография Эразма Роттердамкого.

Эразм родился вРоттердаме (Голландия). Был незаконнорожденнымсыном бюргера. Рассматривая жизненный путь Эразма, мы уже в самом егоначале видим благоприятный выбор, правда, сделанный еще не им, а егородителями: школа в городе Девентере, где Эразм в 1478-1485 годах получалсреднее образование и где он впервые столкнулся с духовными движениями,оказавшими решающее влияние на всю его жизнь.

В 70-х годах

XIV века, за сто лет до рождения Эразма, в Девентере, вдоме голландского священника Герта Гроота была создана новая религиозная община«братство общей жизни». В скоре общины последователей Гроота стали возникать ив других городах Голландии. Идеологией, которую исповедовало «братство», былотак называемое «новое благочестие», ориентировавшее не на внешнюю формальнуюрелигиозность, а на строгую нравственность, на внутреннее благочестие,обретаемое на пути духовного паломничества, в индивидуальном актесамосовершенствования через постижение духа Христа и подражание его земнымделам и человеческим добродетелям. Одно из главных сфер деятельности «братства»было воспитание детей, и школа в Девентере находилась под их контролем.Принятое в ней восьмилетнее образование состояло из двух ступеней: на первойосновное внимание уделялось изучению латинской грамматики, на второй –знакомству с произведениями отцов церкви и античных классиков. Эта былазнаменитая школа, в которой учились Фома Кемпийский и Николай Кузанский икоторая сыграла значительную роль в подготовке, а позднее и распространениигуманистической идеологии. Уже в последние годы пребывания Эразма в Девентереректором школы стал Александр Хегий, друг и верный последователь «отцанемецкого гуманизма» Родольфа Агриколы. Он осуществил реформу преподавания исделал это учебное заведение поистине центром гуманистического образования.Кроме Эразма Роттердамкого в Деветереской школе занимались: Герман фон демБуше, Конрад Муциан Руф, Иоганн Бутцбах – впоследствии выдающиеся немецкиегуманисты.

Дляумонастроения молодого Эразма, сделанного им выбора показательно его отношениек открывшейся перед ним перспективе монашеской жизни. Он никак не желаетпоступить в монастырь, на чем упорно настаивают его опекуны. А когда,вынужденный уступить им, он, восемнадцатилетний юноша, все же делаетсяпослушником монастыря Стейн и принимает постриг, то при первом же удобномслучае вырывается из монастыря (пользуясь своим положением секретаря епископа),якобы временно, но на самом деле, чтобы больше никогда туда не вернуться.

Показательна иего жизнь в Париже с 1492 по 1499 годы, где Эразм, хотя он и числился студентомбогословского факультета, занимался не столько богословием, сколько языком илитературой. Здесь он сошелся с парижскими гуманистами, обсуждал с их лидеромРобером Гагеном свой диалог «Антиварвары», написанный в защиту античнойлитературы от новых «варваров» — погрязших в абстрактно-логических спекуляцияхсхоластиков, писал стихи, составлял пособия по латинской стилистике, собиралдревние пословицы и поговорки.

Говоря остановлении Эразма как гуманиста, нельзя не упомянуть и о том влиянии, котороеоказали на него, недавнего студента, впервые приехавшего в Англию в 1499 году,оксфордские гуманисты. Джон Колет, Уильям Гроцин, Томас Линакр и близкий к нимпо взглядам, еще совсем молодой (ему было тогда всего 21 год), Томас Мор былигорячими поклонниками античной философии, литературы и энтузиастами изучениягреческого языка. Но их занимала не только Греко-латинская древность. Главаэтого гуманистического кружка Джон Колет был одержим проектами реформациикатолической церкви и ее нравственного обновления. В своих проповедях Колетобличал пороки священников и монахов, их стяжательство, праздность, лицемерие иневежество, резко критиковал схоластическую и догматическую теологию,затемнявшую, по его мнению, подлинный смысл учения Христа и его апостолов, каконо выражено в «Новом завете». Эразм восторженно отзывался о глубокой ученостиоксфордских гуманистов. Он писал, что, когда слушает Колета, ему кажется, чтоон внимает самому Платону, что он поражен обширными познаниями Гроцина иуточенными суждениями Линакра. Что же касается Мора, то с ним у Эразма сразу жеустановились особенно теплые отношения, быстро перешедшие в крепкую дружбу.

По своей натурелегко ранимой, застенчивой, даже робкой, Эразм не был ни бойцом, ни трибуном.Хорошую книгу, ученую беседу он предпочитал треволнениям жизни. Признанныйглава европейских гуманистов, он занимал среди них обособленное место,уклоняясь от слишком тесных контактов с какими либо их группировками и не беряна себя особо твердых обязательств. Уклонялся он и от тех доходных служб,которые неоднократно предлагали ему сильные мира сего. Слишком высоко он ценил независимостьи свободу, без которых невозможны никакие плодотворные умственные занятия. Онхотел чувствовать себя свободным во всем, очень любил путешествовать, переезжализ одной страны в другую, из одного города в другой и часто менял местажительства. Его интересовали и волновали многие проблемы культурной иобщественной жизни и среди них проблема войны и мира, к которой он не разобращался в своих произведениях.

Всей своейдеятельностью, в особенности начиная с 1511 года, когда появляется«Похвальное слово Глупости», Эразм способствовал тому, что в еговремя духовная диктатура церкви была сломлена. В XVI веке это сказалось преждевсего в возникновении протестантской церкви. Поэтому, когда в Германиивспыхнула Реформация (1517), ее сторонники были уверены, что Эразм выступит вее защиту и своим всеевропейским авторитетом укрепит реформаторское движение.Несколько лет Эразм уклонялся от прямого ответа на этот волновавший всехсовременников вопрос. Но, наконец (1524), решительно разошелся с Лютером, занявв религиозных распрях нейтральную позицию, которую сохранил до конца дней. Заэто он навлекает на себя обвинение в измене делу веры и насмешки, как состороны католиков, так и протестантов. В позиции Эразма впоследствииусматривали только нерешительность и недостаток смелости. Несомненно, личныекачества Эразма, на которые наложили отпечаток условия его рождения иобстоятельства жизни (Пятно«бастарда», положение почти беглого монаха и скитания по чужимстранам в известной мере определили его дипломатическую осторожность),сыграли здесь известную роль. Но так же несомненно, что идеалы Эразма и Лютера- последний во многом остался до конца питомцем схоластического богословия — были слишком различны даже в вопросах реформы церкви, а тем более в общихвопросах нравственности и понимания жизни. Последние годы жизни Э.Р. провел вскитаниях по Европе, охваченной междоусобицами. Скончался он в Базеле, работаянад комментарием к Оригену.

Труды Эразма Роттердамкого и их влияние на современников.

Для современногочитателя знаменитый нидерландский гуманист Эразм Роттердамский (1469-1536)фактически «писатель одной книги» — бессмертного «Похвальногослова Глупости». Даже его «Домашние беседы», любимое чтениемногих поколений, потускнели с ходом времени, потеряли свою былую остроту.Десять томов собрания сочинений Эразма, выпущенные еще в начале XVIII века,больше не переиздаются, и к ним обращаются только специалисты, изучающиекультуру Возрождения и движение гуманизма, во главе которого стоял автор«Похвалы Глупости». Эразм Роттердамский — более знаменитый, чемизвестный писатель.

Но такими же«авторами одной книги» остались для потомства и другие великиесовременники Эразма: корифей английского гуманизма Томас Мор и французского — Франсуа Рабле. Время — лучший критик — не ошиблось в своем отборе. Причинатакого рода литературной судьбы — в особом характере мысли гуманистовВозрождения. Им присуще живое чувство глубокой взаимосвязи различных сторонжизненного процесса, та цельность взгляда на мир, при которой мысль не можетограничиться одним уголком действительности, одной ее стороной, но стремитсядать картину всего общества, разрастаясь, в своего рода, энциклопедию жизни.Отсюда «универсальный» жанр «Неистового Роланда» Ариосто,«Гаргантюа и Пантагрюэля» Рабле, «Дон-Кихота» Сервантеса,«Утопии» Мора, а также «Похвального слова» Эразма. Мыназываем эти произведения поэмой, романом или сатирой, хотя каждое из нихслишком синтетично по характеру и само образует свой особый жанр. Форма здесьчасто условна, фантастична или гротескна, на ней сказывается стремлениевыразить все, передать весь опыт времени в индивидуальном преломлении автора.Такое произведение, одновременно эпохальное и глубоко индивидуальное, как быконденсирует в себе одном творчество писателя во всем его своеобразии и,сливаясь с именем творца, заслоняет для потомства все остальное его наследие.

Но длясовременников Эразма каждое его произведение было большим событием в культурнойжизни Европы. Современники прежде всего ценили его, как ревностного популяризатораантичной мысли, распространителя новых «гуманитарных» знаний. Его«Adagia» («Поговорки»), собрание античных поговорок икрылатых слов, с которым он выступил в 1500 году, имело огромный успех. Позамечанию одного гуманиста, Эразм в них «разболтал тайну мистерий»эрудитов и ввел античную мудрость в обиход широких кругов«непосвященных». В остроумных комментариях к каждому изречению иливыражению (напоминающих позднейшие знаменитые «Опыты» Ш.Монтеня), гдеЭразм указывает те случаи жизни, когда его уместно применять, уже сказывалисьирония и сатирический дар будущего автора «Похвального слова». Ужездесь Эразм, примыкая к итальянским гуманистам XV века, противопоставляетвыдохшейся средневековой схоластике живую и свободную античную мысль, ее пытливыйнезависимый дух. Сюда же примыкают его «Apophthegmata» («Краткиеизречения»), его работы по стилистике, поэтике, его многочисленныепереводы греческих писателей на латынь — международный литературный языктогдашнего общества. Эразмом были изданы в оригинале или латинском переводемногие греческие классики: Эзоп, Аристотель, Демосфен, Еврипид, Гален, Лукиан,Плутарх, Ксенофонд; латинские писатели, поэты, драматурги, историки: Цицерон,Ливий, Гораций, Овидий, Персий, Плавт, Сенека, Светоний.

Следует отметитьего «Дружеские разговоры» — вершину эразмовской художественной прозы. Здесь вполной мере проявился его талант бытописателя, мастера диалога, занимательногорассказчика, ненавязчивого моралиста. Да, и моралиста, потому что нравственноевоспитание было одной из тех основных целей, которую преследовал Эразм,создавая «Дружеские разговоры».

Эразм отстаивалширокое светское образование — и не только для мужчин, но и для женщин, онтребовал реформы школьного обучения.

Его политическаямысль, воспитанная на традициях античного свободолюбия, проникнута отвращениемко всяким формам тирании, и в этом отвращении легко узнается Эразм изРоттердама, питомец городской культуры. «Христианский государь»Эразма появился в том же 1516 году, что и «Утопия» Т.Мора, и черездва года после того, как Макиавелли закончил своего «Князя». Это триосновных памятника социально-политической мысли эпохи, однако весь дух трактатаЭразма прямо противоположен концепции Макиавелли. Эразм требует от своегогосударя, чтобы он правил не как самовольный хозяин, а как слуга народа, ирассчитывал на любовь, а не на страх, ибо страх перед наказанием не уменьшаетчисла преступлений. Воли монарха не достаточно, чтобы закон стал законом. В векнескончаемых войн Эразм, возведенный в ранг «советника империи» КарломV (для которого он и написал своего «Христианского Государя»), неустает бороться за мир между государствами Европы.

Его антивоенная«Жалоба Мира» была в свое время запрещена Сорбонной, но в наши годыпоявилась в новых переводах на французский и английский язык. Это произведениележит у истока одной из замечательных европейских идейных традиций – традицииантивоенной, пацифистской литературы. Велика важность и значимость содержащихсяв нем мыслей и тем влиянием, какое оно оказало на общественное сознание своегои последующего времени.

А такое влияниенетрудно проследить. Именно здесь за Эразмом, по намеченному им пути, пойдуткрупнейшие европейские мыслители Ян Амос Коменский, Уилям Пенн, Шарль Ирине деСен-Пьер, Жан Жак Руссо, Иеремия Бентам, Иммануил Кант. Это ими будутобсуждаться, разрабатываться, обосновываться и пропагандироваться программыустановления вечного мира между народами, долженствующего навсегда положитьконец войнам. И уже от них идея мира дойдет до нашего времени, чтобы статьсущественной доминантой современной международной политике и современного мировоззрения.

В XVI — XVIIIвеках читатели особенно ценили также религиозно-этический трактат Эразма«Руководство христианскому воину» (1504). Здесь, как и в ряде другихпроизведений, посвященных вопросам нравственности и веры, Эразм борется за«евангельскую чистоту» первоначального христианства, против культаобрядов, против языческого поклонения святым, против формализма ритуала, против«внешнего христианства» — всего того, что составляло основумогущества католической церкви. Признавая существенным для христианства лишь«дух веры», а не церемонию обряда, Эразм вступает в противоречие сортодоксальной теологией. Богословские работы Эразма вызывали самые страстные иожесточенные споры и давали противникам немало поводов обвинять его во всехересях.

Главным трудомсвоей жизни Эразм считал исправленное издание греческого текста Нового завета(1516) и его новый латинский перевод. Этим тщательным филологическим трудом, вкотором текст Священного Писания освобожден от вкравшихся на протяжении вековошибок и произвольных толкований, Эразм нанес удар авторитету церкви ипринятого ею канонического латинского текста Библии (так называемой«Вульгаты»). Еще существеннее то, что в комментариях к своему переводуи в так называемых «парафразах» (толкованиях) книг Священного Писания,применяя научные методы исторической критики (связь Библии с древнееврейскиминравами) и прямую интерпретацию (вместо аллегорической или казуистической,характерной для средневековых схоластов), подвергая сомнению аутентичностьотдельных книг и выражений и обнажая противоречия в священном тексте, Эразмподготавливал почву для позднейшей рационалистической критики Библии.

Отвергаяавторитеты позднесредневековой схоластики, он неустанно издавал труды первыхотцов церкви. Отредактировать и издать девять томов сочинений св. Иеронимастоило Эразму, по его собственному замечанию, больше труда, чем автору ихнаписать. Так же он публикует сочинения ранних христианских писателей Иоанна Златоуста,Илария, Амвросия, Лактанция, Августина, Василия Великого, текстологически ихвыверяет, пишет к ним предисловия и комментарии. Он переиздает примечание к«Новому Завету» итальянского гуманиста Лоренцо Валы – первое произведениебиблейской критики эпохи Возрождения.

Это обращение кпервоисточникам было формой движения вперед, так как множило в умах сомнения вбесспорности установленных церковью догм, относительно которых, какоказывалось, во многом расходились и сами отцы церкви. Но тем самым Эразм обосновывалпринцип широкой терпимости в вопросах веры, которые — за исключением немногихсамых общих положений — должны были, по его мнению, стать частным делом каждоговерующего, делом его свободной совести и разумения. Призывая своихпоследователей переводить Библию на новые языки и оставляя за каждым верующимправо разобраться в священном писании как единственном источнике веры, Эразмоткрывал доступ в святая святых богословия всякому христианину, а не толькопервосвященникам теологии.

Анализ «Похвалы глупости».

Со слов самогоЭразма мы знаем, как возникла у него идея «Похвалы Глупости».

Летом 1509 годаон покинул Италию, где провел три года, и направился в Англию, куда егоприглашали друзья, так как им казалось, что в связи с восшествием на престолкороля Генриха VIII открываются широкие перспективы для расцвета наук.

Эразму ужеисполнилось сорок лет. Два издания его «Поговорок», трактат«Руководство христианскому воину», переводы древних трагедийдоставили ему европейскую известность, но его материальное положение оставалосьпо-прежнему шатким (пенсии, которые он получал от двух меценатов, выплачивалиськрайне нерегулярно). Однако скитания по городам Фландрии, Франции и Англии и вособенности годы пребывания в Италии расширили его кругозор и освободили отпедантизма кабинетной учености, присущего раннему германскому гуманизму. Он нетолько изучил рукописи богатых итальянских книгохранилищ, но и увидел жалкуюизнанку пышной культуры Италии начала XVI века. Гуманисту Эразму приходилось тои дело менять свое местопребывание, спасаясь от междоусобиц, раздиравшихИталию, от соперничества городов и тиранов, от войн папы с вторгшимися в Италиюфранцузами. В Болонье, например, он был свидетелем того, как воинственный папаЮлий II, в военных доспехах, сопровождаемый кардиналами, въезжал в город послепобеды над противником через брешь в стене (подражая римским цезарям), и этозрелище, столь неподобающее сану наместника Христа, вызвало у Эразма скорбь иотвращение. Впоследствии он недвусмысленно зафиксировал эту сцену в своей«Похвале Глупости» в конце главы о верховных первосвященниках.

Впечатления отпестрой ярмарки «повседневной жизни смертных», где Эразму приходилосьвыступать в роли наблюдателя и «смеющегося» философа Демокрита,теснились в его душе на пути в Англию, чередуясь с картинами близкой встречи сдрузьями — Т. Мором, Фишером и Колетом. Эразм вспоминал свою первую поездку вАнглию, за двенадцать лет перед этим научные споры, беседы об античных писателях и шутки, которые так любил его другТ. Мор.

Так возникнеобычайный замысел этого произведения, где непосредственные жизненныенаблюдения как бы пропущены через призму античных реминисценций. Чувствуется,что госпожа Глупость уже читала «Поговорки», вышедшие за год до этогоновым расширенным изданием в знаменитой типографии Альда Мануция в Венеции.

В доме Мора, гдеЭразм остановился по приезду в Англию, за несколько дней, почти какимпровизация, было написано это вдохновенное произведение. «Мория, — повыражению одного нидерландского критика, — родилась подобно ее мудрой сестреМинерве-Палладе»: она вышла во всеоружии из головы своего отца.

Как и во всейгуманистической мысли и во всем искусстве Эпохи Возрождения — той ступениразвития европейского общества, которая отмечена влиянием античности — в«Похвале Глупости» встречаются и органически сливаются две традиции,- и это видно уже в самом названии книги.

С одной стороны,сатира написана в форме «похвального слова», которую культивировалиантичные писатели. Гуманисты возродили эту форму и находили ей довольноразнообразное применение. Иногда их толкала к этому зависимость от меценатов, исам Эразм не без отвращения, как он признается, написал в 1504 г. такойпанегирик Филиппу Красивому, отцу будущего императора Карла V. В то же время,еще в древности искусственность этих льстивых упражнений риторики — «нарумяненной девки», как называл ее Лукиан, — породила жанрпародийного похвального слова, образец которого оставил нам, например, тот жеЛукиан («Похвальное слово мухе»). К жанру иронического панегирика(наподобие известной в свое время «Похвалы Подагре» нюренбергскогодруга Эразма В. Пиркгеймера) внешне примыкает и «Похвальное словоГлупости».

Но гораздо болеесущественно влияние Лукиана на универсально критический дух этого произведения.Лукиан был самым любимым писателем гуманистов, и Эразм, его почитатель,переводчик и издатель, не случайно заслужил у современников репутацию нового Лукиана,что означало для одних остроумного врага предрассудков, для других — опасногобезбожника. Эта слава закрепилась за ним после опубликования «Похвальногослова».

С другойстороны, тема Глупости, царящей над миром,- не случайный предмет восхваления,как обычно бывает в шуточных панегириках. Сквозной линией проходит эта темачерез поэзию, искусство и народный театр XV-XVI века. Любимое Зрелищепозднесредневекового и ренессансного города — это карнавальные «шествиядураков», «беззаботных ребят» во главе с Князем Дураков,Папой-Дураком и Дурацкой Матерью, процессии ряженых, изображавших Государство,Церковь, Науку, Правосудие, Семью. Девиз этих игр — «Число глупцовнеисчислимо». Во французских «соти» («дурачествах»),голландских фарсах или немецких «фастнахтшпилях» (масленичных играх)царила богиня Глупость: глупец и его собрат шарлатан представляли, в различныхобличиях, все разнообразие жизненных положений и состояний. Весь мир«ломал дурака». Эта же тема проходит и через литературу. В 1494 годувышла поэма «Корабль Дураков» немецкого писателя Себастьяна Брандта — замечательная сатира, имевшая громадный успех и переведенная на ряд языков (влатинском переводе 1505 г. за 4 года до создания «Похвального словаГлупости» ее мог читать Эразм). Эта коллекция свыше ста видов глупостисвоей энциклопедической формой напоминает произведение Эразма. Но сатираБрандта — еще полусредневековое, чисто дидактическое произведение. Намногоближе к «Похвальному слову» тон свободной от морализациижизнерадостной народной книги «Тиль Эйленшпигель» (1500). Ее геройпод видом дурачка, буквально исполняющего все, что ему говорят, проходит черезвсе сословия, через все социальные круги, насмехаясь над всеми слоямисовременного общества. Эта книга уже знаменует рождение нового мира. Мнимаяглупость Тиля Эйленшпигеля только обнажает Глупость, царящую над жизнью, — патриархальную ограниченность и отсталость сословного и цехового строя. Узкиерамки этой жизни стали тесны для лукавого и жизнерадостного героя народнойкниги.

Гуманистическаямысль, провожая уходящий мир и оценивая рождающийся новый, в самых живых ивеликих своих созданиях часто близко стоит к этой «дурачествующей»литературе — и не только в германских странах, но и во всей Западной Европе. Ввеликом романе Рабле мудрость одета в шутовской наряд. По совету шута Трибулепантагрюэлисты отправляются за разрешением всех своих сомнений к оракулуБожественной Бутылки, ибо, как говорит Пантагрюэль, часто «иной дурак иумного научит». Мудрость трагедии «Король Лир» выражает шут, асам герой прозревает лишь тогда, когда впадает в безумие. В романе Сервантесаидеалы старого общества и мудрость гуманизма причудливо переплетаются в головеполубезумного идальго.

Конечно, то, чторазум вынужден выступать под шутовским колпаком с бубенчиками, — отчасти даньсословно-иерархическому обществу, где критическая мысль должна надеть маскушутки, чтобы «истину царям с улыбкой говорить». Но эта форма мудростиимеет вместе с тем глубокие корни в конкретной исторической почве переходнойэпохи.

Для народногосознания периода величайшего прогрессивного переворота, пережитого до тогочеловечеством, не только многовековая мудрость прошлого теряет свой авторитет,поворачиваясь «глупой» своей стороной, но и складывающаяся буржуазнаякультура еще не успела стать привычной и естественной. Откровенный цинизмвнеэкономического принуждения эпохи первоначального накопления, разложениеестественных связей между людьми представляется народному сознанию, как игуманистам, тем же царством «неразумия». Глупость царит над прошлым ибудущим. Современная жизнь — их стык — настоящая ярмарка дураков. Но и природаи разум также должны, — если хотят, чтоб их голос был услышан, — напялить насебя шутовскую маску. Так возникает тема «глупости, царящей надмиром». Она означает для эпохи Возрождения здоровое недоверие ко всякимотживающим устоям и догмам, насмешку над всяким претенциозным доктринерством икосностью, как залог свободного развития человека и общества.

В центре этой«дурачествующей литературы» как ее наиболее значительное произведениев лукиановской форме стоит книга Эразма. Не только содержанием, но и манеройосвещения она передает колорит своего времени и его угол зрения на жизнь.

Здесь будетуместно вспомнить близкую во многих отношениях «Похвальному словуГлупости» «Утопию» друга Эразма Томаса Мора, опубликованнуючерез пять лет после «Похвального слова». Современники чувствовали идейную и стилевую связь «Утопии» с«Похвальным словом Глупости», и многие склонны были даже приписыватьавторство критической первой части «Утопии», где разоблачена«глупость» нового порядка вещей, Эразму. Литературными своими корнямигуманистическое произведение Мора восходит, как известно, также к античности,но не к Лукиану, а к диалогам Платона и к коммунистическим идеям его«Государства». Но всем своим содержанием «Утопия» связана ссовременностью – социальными противоречиями аграрного переворота в Англии.Более разительно сходство основной мысли: и здесь и там своего рода«мудрость наизнанку», сравнительно с господствующими представлениями.Всеобщее благоденствие и счастье разумного строя в «Утопии»достигается не благоразумным накоплением богатства, а отменой частнойсобственности, — это звучало не меньшим парадоксом, чем речь Мории. Известно,что Эразм принимал участие в первых изданиях «Утопии», которую онснабдил предисловием.

I

Композиция«Похвалы Глупости» отличается внутренней стройностью, несмотря на некоторыеотступления и повторения, которые разрешает себе Мория, выкладывая внепринужденной импровизации, как и подобает Глупости, то, «что в головувзбрело». Книга открывается большим вступлением, где Глупость сообщаеттему своей речи и представляется аудитории. За этим следует первая часть,доказывающая «общечеловеческую», универсальную власть Глупости,коренящуюся в самой основе жизни и в природе человека. Вторую часть составляетописание различных видов и форм Глупости — ее дифференциация в обществе отнизших слоев народа до высших кругов знати. За этими основными частями, гдедана картина жизни, как она есть, следует заключительная часть, где идеалблаженства — жизнь, какою она должна быть, — оказывается тоже высшей формойбезумия вездесущей Мории (В первоначальномтексте «Похвального слова» нет никаких подразделений: принятоеделение на главы не принадлежит Эразму и появляется впервые в издании 1765 года).

Для новейшегочитателя, отделенного от аудитории Эразма веками, наиболее живой интереспредставляет, вероятно, первая часть «Похвального слова», покоряющаянеувядаемой свежестью парадоксально заостренной мысли и богатством едвауловимых оттенков. Глупость неопровержимо доказывает свою власть над всейжизнью и всеми ее благами. Все возрасты и все чувства, все формы связей междулюдьми и всякая достойная деятельность обязаны ей своим существованием и своимирадостями. Она — основа всякого процветания и счастья. Что это — в шу

еще рефераты

Еще работы по литературе, лингвистике

Реферат по литературе, лингвистике

Английский романтизм. Восточная поэзия Джорджа Гордона Байрона

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

Событийный репортаж

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

Виктор Суворов: критические замечания по книгам "Ледокол" и "День "М"

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

О некоторых проблемах современной английской лексикографии

29 Августа 2013