Реферат: Новые подходы к рассмотрению личности Печорина (М.Ю. Лермонтов Герой нашего времени)

Введение… 02-03

Глава 1.Печорин в классической критике… 04-19

   1.1.Историко-биографический комментарий… 04-06

   1.2.Печорин как характер… 06-11

   1.3.Традиционная точка зрения… 11-19

Глава 2.Новые подходы к рассмотрению личности Печо-

   рина… 20-50

   2.1.Печорин – жертва социальной среды… 20-28

   2.2.Печорин – антигерой… 28-50

     2.2.1. Общая характеристика героя… 28-33

     2.2.2. “Бэла”… 33-36

     2.2.3. “Максим Максимыч”… 36-38

     2.2.4. “Тамань”… 38-41

     2.2.5. “Княжна Мери”… 41-47

     2.2.6. “Фаталист”… 47-50

Заключение… 51-52

Литература… 53-56

введение

Даннаяработа посвящена рассмотрению различных аспектов  изучения личности главногогероя романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» – Г.А. Печорина — и выявлению и защите превалирующей в настоящее время точке зрения на даннуюпроблему, показывающей отрицательный характер главного героя, рассматриваниеего как антигероя.

Актуальностьработы заключается в том, что уже в течение двух столетий существуетзначительное количество различных точек зрения на данную проблему; в литературоведенииконца ХХ века также появляются различные позиции относительно решения этоговопроса.

Приисследовании проблемы ставились следующие задачи:

1)рассмотреть в хронологическом аспекте различные точки зрения, касающиеся этойпроблемы;

2)выявить адекватные позиции исследователей разных эпох и поколений;

3)доказать правомерность точки зрения, определяющей Печорина как отрицательногогероя, антигероя.

Принаписании работы был использован метод историко-функционального анализа.Проведено изучение научных трудов в историческом аспекте: современников М.Ю.Лермонтова и исследователей и критиков второй половины XIX века. Была изученабиографическая и библиографическая литература, касающаяся данной проблемы. Длявыявления определенной позиции проведен анализ текста произведения.

Научнаяновизна исследования заключается в сопоставлении всех основных точек зрения висторическом аспекте и в защите указанной позиции.

Даннаяработа может быть привлечена для проведения уроков по русской литературе приизучении романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» вообще и приизучении личности главного героя в частности.

Частьнастоящей работы была апробирована при выступлении на Катановских чтениях.

Даннаяработа состоит из введения, двух глав и заключения. В первой главе речь идет оразличных причинах появления героя такого типа и рассматриваются основные точкизрения исследователей и критиков XIX века. Во второй главе, которая делится надве части, показаны позиции исследователей советского времени (1917-1991 годы) иприводится аргументация в защиту современной точки зрения на основе материаловработ авторов последнего десятилетия.

глава 1. Печорин в классической критике

1.1 Историко-биографический комментарий

Изучениемромана М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» вообще и изучениемличности главного героя занималось и занимается в настоящее время немалоотечественных исследователей. Данная проблема начала привлекать к себелитературоведов практически с момента выхода произведения, то есть с 40-х годов19 века. В то время появлялись отзывы В.Г. Белинского, Н.Г. Чернышевского, Н.А.Добролюбова, А.И. Герцена, критиков демократического лагеря Д.И. Писарева, В.А.Зайцева, Н.В. Шелгунова, С. Шевырева, революционера-декабриста В.К.Кюхельбеккера. Изучению данной проблемы придавали внимание исследователисоветского периода: В.В. Афанасьев,  И.Л. Андроников, Э.Г. Герштейн, К.Н.Григорьян, Н.Г. Долинина, Е.Н. Михайлова, В.А. Мануйлов, И.П. Щеблыкин, Б.Т.Удодов, Б.М. Эйхенбаум и многие другие. И в настоящее время ученые продолжаютзаниматься изучением данного произведения. Появляются работы такихисследователей как Ф. Шмульян, И. Нетбай, И. Гольдфаин, В. Макаров,  М.Картавцев, М. Еселев, П. Сцепуро, И. Гурвич. По данному вопросу существуетзначительное количество монографий и статей названных авторов. Многие из нихтак и называются:  «Роман М.Ю. Лермонтова „Герой нашеговремени“, „Лермонтов и его роман “Герой нашего времени»,существует «Лермонтовская энциклопедия», различные статьи 90-х годов20 века, в которых происходит пересмотр классической точки зрения на личностьглавного героя и отстаивание новых позиций. Также написано много школьных ивузовских учебников.

Творческаяистория «Героя...» почти не документирована и устанавливается наосновании анализа текста и отчасти по указаниям в мемуарной литературе (частонеточным и противоречивым). Замысел романа как «длинной цепиповестей» окончательно сложился у Лермонтова, вероятно, в 1838 году.Возможно, ранее других повестей написана «Тамань». И есть основанияполагать, что «Фаталист» был написан вслед за «Таманью», и,может быть, до того, как оформился замысел всего романа. По другимпредположениям, «Фаталист» написан позже «МаксимаМаксимыча» (Б. Эйхенбаум), а «Тамань» – последней из повестей,входящих в роман.

Всамой ранней редакции романа первой из составляющих его повестей стояла«Бэла»; за нею следовали «Максим Максимыч» и «КняжнаМери». «Бэла» и «Максим Максимыч», имевшиеподзаголовок «Из записок офицера», составляли первую«объективно-экспозиционную» часть романа, «Княжна Мери» — вторую, основную его часть, содержащую исповедальное самораскрытие героя.Вероятнее всего, в августе-сентябре 1839 года Лермонтов переписал все«главы» романа (за исключением «Бэлы», которая к этомувремени была опубликована) с черновиков в особую тетрадь, внося в процессепереписывания некоторые поправки. На этой стадии работы в роман вошла глава«Фаталист». В этой редакции роман получил название «1 из героев начала века; теперь он состоял из „Бэлы“, „МаксимаМаксимыча“,  „Фаталиста“, „Княжны Мери“. По-прежнемуроман делился на две части: первая представляла собой запискиофицера-повествователя, вторая  — записки героя. С включением»Фаталиста" вторая часть и роман в целом стали глубже, философичнее,законченное. К концу 1839 года Лермонтов создает завершающую редакцию романа,включив в него «Тамань» и определив окончательно его композицию.Поставив в записках Печорина первой «Тамань», Лермонтов передвинулновеллу «Фаталист» в конец, что в наибольшей мере соответствовало ееитоговому филисофскому смыслу. В этой редакции появилось название записок героя- «Журнал Печорина». Вычеркнув концовку «МаксимаМаксимыча», подготавливавшую переход к «запискам», Лермонтовнаписал специальное предисловие к «Журналу Печорина». Таким образом,роман разросся до шести глав, включая сюда и «Предисловие» к«Журналу». Появилось и окончательное название — «Герой нашеговремени».

Всеэто говорит о том, что роман с самого начала был задуман не как простоесочетание разрозненных частей, а как единое целое, внутренние связи которогоопределены логикой развития центрального персонажа — аристократа, армейскогоофицера Печорина.

1.2.ПЕЧОРИН КАК ХАРАКТЕР

ОбразПечорина раскрыт в романе с разных сторон, однако ведущим композиционнымпринципом романа является принцип концентрированного углубления в мир душевныхпереживаний героя. Расположение глав в романе также подчиняется этому принципу.В первой главе («Бэла») мы узнаем о Печорине из уст его сослуживцаштабс-капитана Максима Максимыча, во второй («Максим Максимыч») геройдан в восприятии автора. Это как бы внешняя сторона, доступная извне. А вотжурнал Печорина дает возможность увидеть «загадочную личность»изнутри. Во второй части романа («Тамань», «Княжна  Мери», «Фаталист»)читатель знакомится с главным действующим лицом из дневниковых записей, гдесобытия и характер героя предстают в своем непосредственном самовыражении. Приэтом автор отступает от хронологической последовательности (все происходящее вовторой части романа предшествовало событиям, изложенным в главах«Бэла» и «Максим Максимыч») с тем, чтобы углубитьпсихологическую характеристику героя.

Расположениеповестей обусловлено также и необходимостью ввести второстепенные персонажи,которые нужны для решения основной задачи, стоявшей перед автором, — дляобъективного, многостороннего изображения героя. Сначала Печорин сталкивается спростыми, естественными в своих чувствах людьми — с Бэлой, Максимом Максимычем,контрабандисткой (это первые три новеллы), затем — с людьми своего круга(«Княжна Мери», «Фаталист»).

Историяразочарованной и гибнущей печоринской души изложена в исповедальных запискахгероя — со всей беспощадностью самоанализа; будучи одновременно и автором, игероем «журнала», Печорин бесстрашно говорит и о своих идеальныхпорывах, и о темных сторонах своей души, и о противоречиях сознания. Но этогомало для создания объемного образа; Лермонтов вводит в повествование другихрассказчиков, не «печоринского» типа — Максима Максимыча,странствующего офицера. Наконец, в дневнике Печорина приведены и другие отзывыо нем: Веры, княжны Мери, Грушницкого, доктора Вернера.

Столкновениямежду Печориным и другими персонажами позволяет с особенной четкостью показатьотличие Печорина от них, его ущербность по сравнению с ними и одновременнобесспорное его превосходство, и основная функция всех персонажей романа состоитв том, чтобы раскрыть центрального героя. Это лишний раз подчеркивает егоэгоцентризм. Печорин занят только самим собой. Он проявляет власть над чужойдушой (Бэла, Мери, Вера), управляет чувствами других людей (Грушницкий, Мери),испытывает собственную волю (Вулич, казак из «Фаталиста»).

ГригорийАлександрович Печорин для нас — вполне определенное лицо, узнаваемаяиндивидуальность, неповторимо яркая и самобытная, но притом какие-то линии егопортрета — зыблющиеся, колеблющиеся. Портрет героя не является изображениемтолько его внешности. Лермонтов дает при этом и индивидуально-психологическуюхарактеристику. Портрет строится по определенной схеме: вначале даются внешниепризнаки, затем — признаки, характеризующие внутренную сущность персонажа:«Он был среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечидоказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни иперемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурямидушевными… его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькойаристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобойего бледных пальцев. Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что онне размахивал руками — верный признак некоторой скрытности характера… Спервого взгляда на лицо его я бы не дал ему более двадцати трех лет, хотя послея готов был дать ему тридцать. В его улыбке было что-то детское. Его кожа имелакакую-то женскую нежность; белокурые волосы, вьющиеся от природы, так живописнообрисовывали его бледный, благородный лоб, на котором, только по долгомнаблюдении, можно было заметить следы морщин, пересекавших одна другую и,вероятно, обозначавшихся гораздо явственнее в минуты гнева или душевногобеспокойства. Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были черные — признак породы в человеке, так, как черная грива и черный хвост у белой лошади.Чтоб докончить портрет, я скажу, что у него был немного вздернутый нос, зубыослепительной белизны и карие глаза...» (Лермонтов. С.494). И этиколебания, порождающие эффект  неопределенности, должны быть осознаны какструктурно необходимый, эстетически значимый элемент художественного создания,как его самоценное слагаемое. Неопределенное не подлежит превращению, по волеинтерпретатора, в определенное, в проясненное, не подлежит замене или отмене;оно продуктивно само по себе.

Такихлюдей, как Печорин, в дворянском обществе николаевской России встречалосьнемного. И тем не менее в этом своеобразном, исключительно одаренном человекеЛермонтов показал типичного дворянского героя 30-х годов, того трагическогопериода русской общественной жизни, который наступил после подавления восстаниядекабристов.

Этотхарактер рано начал беспокоить творческое сознание Лермонтова («Странныйчеловек») как отражение противоречивой сложности передовой дворянскойинтеллигенции, не примиряющейся с окружающей пошлостью жизни и не находящейвыхода из своего тупика. Персонаж, названный Печориным, впервые появляется вповести «Княгиня Лиговская» (1836), но дан он неразвернуто,преимущественно в конфликте с молодым чиновником-разночинцем.«Ранний» Печорин не обладает ни превосходством над окружающей средой,ни глубиной, точностью самоанализа, что так свойственно центральному персонажупоследнего прозаического произведения Лермонтова. И все же замеченный типскучающего и мыслящего аристократа, презирающего общество и в то же времятянущегося к нему, продолжал возбуждать Лермонтова. В «Герое нашего времени»Лермонтов преодолевает слабости и недостатки предшествующего романа. В отличиеот «Княгини Лиговской» здесь все средства художественного отражениясконцентрированы вокруг единого задания: дать «портрет» типическогопредставителя эпохи. Побочные сюжетные линии и конкурирующие темы отброшены безколебаний — охват общественной действительности в «Герое нашеговремени» по сравнению с «Княгиней Лиговской» как будтосуживается. Но зато чрезвычайно углубляется трактовка центральной проблемыромана и характеристики основного персонажа — произведение выигрывает в егохудожественной цельности. Сужение объекта изображения сопровождается уЛермонтова гораздо большей широтой взгляда в характеристике общества. В«Герое нашего времени» это уже не только конкретно-бытовая среда, вкоторой вращается герой, но совокупность общественно-исторических условий вцелом — типические черты «нашего времени». Наконец, Лермонтов вовсене замыкает действие в кругу жизни обособленной общественной касты, и потомусужение художественного полотна в «Герое нашего времени» по сравнениюс «Княгиней Лиговской» весьма относительное и даже кажущееся.Лермонтов бросает своего Печорина то в кавказскую крепость и в горный аул, то влачугу контрабандистов, то в пеструю среду пятигорского «водяногообщества», где рядом с аристократическим островком света теснится всякаяпровинциально-дворянская и армейская мелкота.

Ужев 1837 году Лермонтову становится ясно, что это один из самых загадочных исамых характерных типов современной действительности. Образ, предназначавшийсясначала для художественного воплощения автобиографической канвы, сталнаполняться содержанием, имеющим отношение к самой жгучей проблеме века:человек и его время.

Печорин- это аристократ, осознавший пустоту своей жизни и порывающийся к деятельности,но в пределах своего сословного круга, притом к деятельности чистоэмпирической, не вытекающей из какой-то четко осмысленной системы убеждений.Возможно, это и определяет трагедию Печорина как личности. Однако именно этосостояние (стремление к деятельности без ясно осознанных целей) делает образПечорина типичным для передовой русской молодежи  30-х годов. Данное заключениевытекает из статьи Герцена «О развитии революционных идей в России»(1856), где все сказанное о Лермонтове можно отнести скорее к Печорину, нежелик самому Лермонтову. По словам Герцена, Лермонтов "… не виделвозможности борьбы или соглашения… никогда не знал надежды, он не жертвовалсобой, ибо ничто не требовало этого самопожертвования. Он не шел, гордо несяголову, навстречу палачу, как Пестель и Рылеев, потому что не мог верить вдейственность жертвы; он метнулся в сторону и погиб ни за что" (Герцен.C.442).

«Метнулсяв сторону» — это путь одиночки, однако гордого и сильного, с недюжиннойжаждой дела. Таким и был Печорин, во многом «двойник» автора, аточнее, по словам И. П. Щеблыкина, — «персонаж, в котором сконцентрированыдумы Лермонтова о сущности и перспективах мыслящей личности 30-х годов XIXвека, стремящейся избавиться от скуки, отыскать сферу приложения своихсил» (Щеблыкин. C.196).

Невозможностьдостижения этих целей наложила печать трагедийности на характер Печорина, онаже составляет и «тайну» его бытия, представляющую собой причудливыесочетания несочетаемого: глубокий ум — с курьезными промахами;«вулканическую» волю — с бездеятельностью; порывы добрых чувств — снаклонностями к жестокости и злобе; высокий, «философский» настроймыслей — с прозаизмом поступков, нередко пошлых по своей сути.

Печоринусвойственны типичные противоречия передовых людей его поколения: жаждадеятельности и вынужденная бездеятельность, потребность любви, участия иэгоистическая замкнутость, недоверие к людям, сильный волевой характер искептическая рефлексия. Противоречия и составляли, как известно, суть идейныхпоисков передовых русских людей 30-х годов. В этом познается типичность образаПечорина, реализм его изображения.

1.3 Традиционная точка зрения

РоманМ.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», опубликованный в 1940 году,вызвал массу откликов и полярных оценок. Как верно отметил в своей статье«Литературная позиция Лермонтова» Б.М. Эйхенбаум, многое (и иногдасамое важное) в творчестве Лермонтова оказывается темным, загадочным.«Отсюда — простор для субъективных и разнообразных истолкований, необразующих никакой научной традиции.» (Эйхенбаум. С.3). «Герой нашеговремени» вызвал в критике восторженные похвалы и ожесточенную брань.

Вкритической литературе не раз предполагалось четкое, твердое истолкованиеизображаемого — истолкование, не оставляющее места для загадок. Суть его такова:на мелкие, мелочно-жестокие затеи и вечную скуку Печорин «обречен» — временем, обстоятельствами, «косной средой»; в романе «во весьрост» поставлена идея детерминированности судьбы и личности человекаобщественными условиями. Иногда добавляют: Печорин искал, но не нашел для себя«большой цели», «широкой деятельности», поэтому ситуацию«обреченности» переживает он особенно остро. Социальные факторы вэтих суждениях получают значение роковой силы, безусловно предопределяющей иповедение, и жизнеощущение героя.

Сторонникиэтого взгляда на данную проблему считают, что Лермонтов подошел к следующейзадаче: показать в реальной обстановке характерного героя своего времени — человека одаренного и мыслящего, но искалеченного светским воспитанием иоторванного от жизни своей страны и своего народа.

Даннаяточка зрения начала формироваться еще в 19 веке. В.Г. Белинский первым раскрылтипичные черты Печорина — «человека с сильной волей, отважного,напрашивающегося на бури и тревоги». Великий критик объяснил причины раздвоенностиПечорина и убежденно заявил, что в этом романе Лермонтов является«решителем важных современных вопросов».

Горячозащищая Печорина от проповедников лицемерной казенной морали, Белинский видел вобразе Печорина воплощение критического духа своего времени: «Итак — »Герой нашего времени" — вот основная мысль романа. В самом деле,после этого весь роман может почесться злою ирониею, потому что большая частьчитателей, наверное, воскликнет: «Хорош же герой!» — А чем же он дурен?- смеем вас спросить.

Выговорите против него, что в нем нет веры. Прекрасно! Но ведь это то же самое,что обвинять нищего за то, что у него нет золота: он бы и рад иметь его, да недается оно ему… Вы говорите, что он эгоист? — Но разве он не презирает и нененавидит себя за это? Разве сердце его не жаждет любви чистой ибескорыстной?.. Душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от знояпламенной жизни земля: пусть взрыхлит ее страдание и оросит благодатный дождь — и она произрастит из себя пышные, роскошные цветы небесной любви… Этомучеловеку стало больно и грустно, что его все не любят, — и кто же эти«все»? — Пустые, ничтожные люди, которые  не могут простить ему егопревосходства над ними. А его готовность задушить в себе ложный стыд, голоссветской чести и оскорбленного самолюбия, когда он за признание в клевете готовбыл простить Грушницкому, человеку, сейчас только выстрелившему в него пулею ибесстыдно ожидавшему от него холостого выстрела? А его слезы и рыдания впустынной степи, у тела издохшего коня? — Нет, все это не эгоизм! Судя очеловеке, должно брать в рассмотрение обстоятельства его развитие и сферужизни, в которую он поставлен судьбою. В идеях Печорина много ложного, вощущениях его есть искажение; но это все выкупается его богатой натурою. Его вомногих отношениях дурное настоящее обещает прекрасное будущее..."(Белинский. С.51-52). Печорин в его понимании оказывается возведенным начрезвычайно высокий пьедестал.

Чернышевскийи Добролюбов развили и углубили в соответствии с новыми историческими условиями,в которых протекала их деятельность, ту характеристику Печорина, которую далБелинский. Сравнивая Печорина, с одной стороны, с Онегиным, а с другой – сБельтовым, Н.Г. Чернышевский писал: «Печорин человек совершенно другогохарактера и другой степени развития. У него душа действительно очень сильная,жаждущая страсти; воля у него действительно твердая, способная к энергическойдеятельности...» (Чернышевский. С.65-66).

Отпонимания Печорина Белинским, Чернышевским и Добролюбовым отправлялся и Д.И.Писарев. В статье «Базаров» он пишет: "… люди более умные,люди, подобные Лермонтову и его герою Печорину, решительно отвертывались отрусского маколейства и искали себе наслаждений в любви..." При этомПисарев считает, что в «цветущее время печоринства постоянная праздность,хроническое скучание и полный разгул страстей действительно составлялинеизбежную и естественную принадлежность самых умных людей.» (Писарев.С.25-26).

Реакционно-охранительнаякритика, напротив Белинскому, порицала «безнравственность» Печорина.Она осудила Печорина и противопоставила ему соответствующий ее идеалам образМаксима Максимыча. Добрый, бывалый кавказец, бесспорно, должен быть отнесен кположительным персонажам романа. Это мужественный, честный, искренний, хорошийрусский человек, незаметно делающий свое трудное и нужное дело. Он кровносвязан с народом. Он принадлежит к числу тех демократических героев русскойлитературы XIX века, родословная которых идет от Самсона Вырина(«Станционный смотритель» Пушкина), а затем получает продолжение вобразах униженных и оскорбленных, бедных чиновников Гоголя и Достоевского.

ОтзывамБелинского противостояли отзывы и высказывания по поводу романа в «СынеОтечества», «Библиотеке для Чтения», «Маяке». Во всехотзывах была одна общая черта — неприемлемость образа Печорина. Касаясь образаПечорина, исследователь того времени Сенковский замечает, что «лучшими изповестей, в которых он действует, могут быть признаны — »Тамань" и«Княжна Мери», хотя в первой, относительно к месту, где происходитдействие, есть несколько незакрытого плащом преувеличения. Но еще лучшиестраницы  — рассказ о Максиме Максимыче." (Мордовченко. С.768). Оценкасамого романа у рецензентов вытекала из их отношения к Печорину, который дляСенковского казался «преувеличением», а для Бурачка был совершеннонетерпим с моральной точки зрения, так как главным аргументом, которыйвыдвигался против «Героя нашего времени», был  именно аргумент отморали, понимаемый в смысле существующих правил и норм человеческого общежития.

Критикидемократического лагеря — В.А. Зайцев, Н.В. Шелгунов, — не оценили историческипрогрессивной роли Лермонтова и его творческого наследия. Противоречивыесуждения о Печорине высказывал Н.В. Шелгунов в статье «Русские идеалы,герои и типы»: «В чем же и слабость всех наших поэтов и романистов,как не в том, что они не умели мыслить, не имели решительно никакого понятия остраданиях человеческих и о средствах против общественных зол. Оттого ихгероями являются не общественные деятели, а великосветские болтуны, и, чересчуробобщая салонную жизнь, они называли „героями нашего времени“ тех,кого бы правильнее назвать „салонными героями“. Это была литературнаяклевета писателей, неспособных понимать жизнь и общественных стремлений новыхпоколений».

Однако,несмотря на отрицательную оценку Печорина, Шелгунов разглядел в героеЛермонтова отличительные черты русского национального характера — силу,смелость и твердость духа: «В Печорине мы встречаем тип силы, но силыискалеченной, направленной на пустую борьбу, израсходовавшейся по мелочам надела недостойные...» (Мануйлов. С.35-36).

Нельзяне обратить внимание на то, что и в откликах консервативной печати положительнооценивался Максим Максимыч, как характер будто бы подлинно«героический», и отрицательно — Печорин, как персонаж, чуждый духурусской жизни и выписанный по меркам западноевропейского романа. В особенностинастойчиво развивал данный мотив С. Шевырев, с которым полемизировал Белинский.Шевырев резко осудил «главную мысль создания, олицетворенную в характерегероя». «Печорин, конечно, не имеет в себе ничего титанического, — писал Шевырев, — он и не может иметь его; он принадлежит к числу тех пигмеевзла, которыми так обильна теперь повествовательная и драматическая литератураЗапада.» (Мордовченко. С.774).

Сблизких позиций оценивал «Героя нашего времени» и Ф. Булгарин. Онпризнавал бесспорные достоинства романа с точки зрения правдивого описаниянравов русского общества. «Все подробности, все аксессуары, и окружающиеглавное лицо характеры, — писал он, — создание русское, вполнеоригинальное». Один только Печорин не мог быть оригинален. В нем, пословам Булгарина, нет ничего русского: «Запад обрисовал эти холодныесущества и заразил их язвою эгоизма». Автор, по мнению критика, обнажилдушу Печорина с нравоучительной целью — в назидание другим. Господствующая идеяпроизведения Лермонтова, писал Булгарин, «есть разрешение великогонравственного вопроса нашего времени: к чему ведут блистательное воспитание ивсе светские преимущества без положительных правил, без веры, надежды и любви?Автор отвечает своим романом: к эгоизму, к пресыщению жизнью в начале жизни, кдушевной сухотке и, наконец, к гибели» (Григорьян. С.203).

Известнаполемика Герцена с Добролюбовым в «Very dangerous!». Герцен говорил:"… время Онегиных и Печориных прошло. Теперь в России нет лишних людей,теперь, напротив, к этим огромным запашкам рук недостает. Кто теперь не найдетдело, тому пенять не на кого, тот в самом деле пустой человек, свищ или лентяй.И оттого, очень естественно, Онегины и Печорины делаются Обломовыми."(Герцен. С.14).

В1843 году поэт-декабрист В.К. Кюхельбеккер, поселенный навечно в сибирскойглуши, получил впервые роман Лермонтова и записал в своем дневнике:«Лермонтова роман — создание мощной души: эпизод „Мери“ особеннохорош в художественном отношении: Грушницкому цены нет — такая истина в этомлице; хорош в своем роде и доктор; и против женщин нечего говорить… ивсе-таки! Все-таки жаль, что Лермонтов истратил свой талант на изображениетакого существа, каков его гадкий Печорин». (Кюхельбеккер. С.291)

П.В.Анненков в «Литературных  воспоминаниях» говорит, что «Белинскийнаходит гипотезу, способную дать ключ к уразумению наиболее возмутительныхпоступков героя. Белинский пишет по этому случаю чисто адвокатскую защитуПечорина, в высшей степени искусственную и красноречивую.Найденная им гипотезасостоит в том, что Печорин еще не полный человек, что он переживает минутысобственного развития, которые принимает за окончательный вывод жизни, и самложно судит о себе, представляя свою особу мрачным существом, рожденным длятого, чтобы быть палачом ближних и отравителем всякого человеческогосуществования. Это — его недоразумение и его клевета на самого себя. В будущем,когда Печорин завершит полный круг своей деятельности, он представляетсяБелинскому совсем в другом виде. Его строгое, полное и чуждое лицемериясамоосуждение, его откровенная проверка своих наклонностей, как бы извращеныони ни были, а главное, сила его духовной природы служат залогами, что под этимчеловеком есть другой, лучший человек, который только переживает эпоху своегоискуса. Белинский пророчил даже Печорину, что примирение его с миром и людьми,когда он завершит все естественные фазисы своего развития, произойдет именночерез женщину, так унижаемую, попираемую и презираемую им теперь. Как добраянянька, Белинский следит далее за всеми движениями и помыслами Печорина,отыскивая при всяком случае возможные облегчающие обстоятельства дляснисходительного приговора над ним, над его невыносимой претензией игратьчеловеческой жизнью по произволу и делать кругом себя жертвы и трупы своегоэгоизма» (Сборник. С.161-162). Таким образом, автор делает вывод, скоторым мы полностью согласны, что Белинский постоянно спасает Печорина отобвинения в диких порывах, в цинических выходках «беспрестанно рисующегосяи себя оправдывающего эгоизма», что сделало бы его лицомпротивоэстетическим и, следовательно, безнравственным.

А.П.Шан-Гирей в своей статье «М.Ю. Лермонтов» пишет: «Лермонтов…выставил пустоту подобных людей и вред от них для общества. Не его вина, есливместо сатиры многим угодно было видеть апологию.» (Шан-Гирей. С.51).

А.Н.Толстой в речи на торжественном заседании памяти М.Ю. Лермонтова сказал, что в«Герое нашего времени» Лермонтов раскрывает образ Печорина — продуктастрашной эпохи, опустошенного, жестокого, ненужного человека, со скукойпроходящего среди величественной природы и простых, прекрасных, чистых сердцемлюдей.

Свозникновением попыток по-новому посмотреть на личность Печорина, в русскойлитературе появляются произведения пародийного характера. Попытка критическипроанализировать тип «современного Печорина» предпринята писателемМ.В. Авдеевым в романе «Тамарин» (1849-1852). Тенденция к«снижению» и «развенчанию» печоринского типа проявилась впроизведениях  А.М. Писемского («Тюфяк», «М-r Батманов»), вромане В.И. Аскоченского «Асмодей нашего времени», в повести А.О.Осиповича-Новодворского «Эпизод из жизни ни павы, ни вороны» и др.

Такимобразом, можно сделать следующие выводы по содержанию данной главы:

1.Отзывы критиков и исследователей творчества М.Ю. Лермонтова по поводу егоромана «Герой нашего времени» в целом и личности  главного персонажа– Г.А. Печорина — появляются уже с момента выхода произведения в свет.

2.Расположение глав в романе, ахроничное с точки зрения фабулы произведения,соответствует логике внутреннего развития главного героя и поэтапно раскрываетего сущность.

3.Данный тип героя давно беспокоит творческое сознание Лермонтова; персонаж,названный Печориным, появляется в 1836 году в повести «КнягиняЛиговская», но характер главного действующего лица «Героя нашеговремени» нельзя считать прямым продолжением характера персонажа«Княгини Лиговской». В «Герое нашего времени» Лермонтовуглубляет характеристику своего героя, расширяет тип окружающего его общества иместо действия.

4.Автор наделяет своего героя типичными чертами молодежи 30-х годов XIX века:стремление к деятельности без ясно осознанных целей, сильный волевой характер,скептическая рефлексия, фаталистические убеждения — что делает роман в целом игероя более реалистичным.

5.Критики XIX века персонажа Лермонтова разделяются на два лагеря: одни считали,что Печорин — одаренный человек, личность, искалеченная светским воспитанием,другие полагали, что Печорин безнравственен, антиморален и даже вульгарен.

6.В.Г. Белинский первым возвеличил Печорина, увидев в его образе воплощениекритического духа своего времени, он защищает Печорина, прорицая ему прекрасноебудущее. Чернышевский и Добролюбов шли вслед за Белинским, говоря о Печорине како человеке с сильной душой, твердой волей, как об истинном герое своеговремени.

7.Реакционно-демократическая критика дала отрицательную оценку личности главногоперсонажа романа, видя в нем пустого человека, чуждого духу русской жизни. Такнегативно отзывались о Печорине авторы журнала  «Маяк», А.И. Герцен,Н.В. Шелгунов, П.В. Анненков, В.К. Кюхельбеккер. Причем, видя в Печоринелжегероя, они противопоставляли ему Максима Максимыча, как мужественного,честного, истинно русского, демократического героя, человека, кровно связанногос народом.

8.С возникновением негативных оценок появляются произведения, пародирующие«Героя нашего времени», М.В. Авдеева «Тамарин», В.И.Аскоченского «Асмодей нашего времени» и другие.

9.Разногласия по поводу личности главного персонажа, проявившиеся в XIX веке,продолжают развиваться и в литературоведении следующего столетия, о чем пойдетречь во второй главе нашей работы.

Глава 2. новые подходы к рассмотрению личности печорина

2.1 Печорин — жертва социальной среды

Крайняяпротиворечивость понимания «Героя нашего  времени»  и Печоринапродолжает иметь место и в последующей критике.  Для  одних Печорин — натураантиобщественная, для которой самой характерной и основной чертой являетсявластный индивидуализм,  стремящийся подчинить все окружающее своей воле; длядругих же он -  «человек с ярко выраженным и очень активным социальныминстинктом». Некоторые исследователи и критики убеждены в том, чтоЛермонтов развенчивает Печорина; другие — что он его утверждает как своего  герояи сочувственно оправдывает все его поступки.

Советскаякритика в большинстве своем полагает, что как  личность Печорин ширеограниченных пределов его времени, среды,  конкретных обстоятельств,предлагаемых ему обществом  социальных  ролей. «Однако стремление личностик свободному выбору своих жизненных позиций, своей видовой определенности в самодержавной  России сталкивалось с  предопределенностью  жизненного  статуса человека чуть ли не с его рождения.  Узаконенные  узкогрупповые  социальныеамплуа по сути своей противоречили универсально целостной  человеческойприроде. Печорин по своему происхождению мог бы  обеспечить себе самуюблестящую карьеру» (Удодов. С.80). Как отмечает  автор, «Печатьюмужественности, даже героизма отмечено его [Печорина]  ни перед чем неостанавливающееся  отрицание  неприемлемой  для  него действительности, впротесте против которой он  полагается  только на собственные силы. Он умирает,ни в чем не  поступившись  своими принципами и убеждениями, хотя и не совершивтого,  что  мог  сделать в иных условиях. Лишенный возможности  прямого общественного действия, Печорин стремится тем  не  менее  противостоять обстоятельствам, утвердить свою  волю,  свою  „собственную надобность“, вопреки господствующей „казенной надобности“(Удодов. С.80).

И.П.Щеблыкин считает, что центральной задачей в  изображении Печорина можно считатьнамерение автора раскрыть высокий,  хотя  и противоречивый смысл духовныхпорывов героя, стремящегося  к  деятельности, к счастью и гармонии  вопреки  сопротивлению неблагоприятной в социальном отношении среды.(Щеблыкин. С.198) Автор говорит отом, что, поставив в центре событий человека с  богатым  интеллектом, писательсосредоточил внимание не на механическом  описании его»чувствований", а на выявлении  импульсивных  порывов  к истине — притом в соприкосновении с окружающей,  часто  враждебной средой. В итогеполучился подлинно психологический роман, то  есть такой роман, где внутренниймир человека изображен не  изолированно и не статично, а в социальнойобусловленности.  В  этом  случае душевные переживания, ощущения даже  одного человека  приобретают широкий общественный резонанс.

Печоринв своем журнале неоднократно говорит о своей противоречивой двойственности.Обычно эта двойственность  рассматривается лишь как результат полученногоПечориным светского воспитания, губительного воздействия на негодворянско-аристократической судьбы. Даже тогда, когда делаются попытки осмыслить  противоречивость  и неодномерность личности Печорина в болеешироком, а по  сути  -  и более глубоком социально-философском плане,преобладает истолкование ее как следствие столкновения естественного,природного  начала с началом социальным. Сам герой в своем журнале пишет:«Я  давно уж живу не сердцем, а головою… Во мне два человека: один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его.» И этодействительно так: «один» Печорин похищает Бэлу, причиняет страданияВере, а «другой» — осуждает себя  за  это, нередко раскаивается идаже плачет, когда убеждается, что  безвозвратно утеряны надежды на истинноеблаженство в общении с  дорогим и близким человеком — достаточно вспомнитрасстройство  героя,  не успевшего догнать отъезжающей Веры: «Я скакал,задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать ее уже в Пятигорске молотком ударяламне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься,  пожать ейруку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моегобеспокойства, отчаяния!.. При возможности  потерять ее навеки Вера стала дляменя дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!» (Лермонтов.С.576). Следовательно, возникает вопрос: где же истинный Печорин? «Частоговорят:  тот,  кто мыслит, судит, страдает. Но вполне реален тот Печорин,который испытывает равнодушие, ищет выхода их  этого  состояния  в  светскихприключениях,  с  удовольствием  срывает   „едва    распустившийсяцветок“, чтобы, вдоволь надышавшись его ароматом, бросить  его  на дороге.Поистине демоническая двойственность! Но она так  характерна для мироощущения ипоступков лучшей дворянской молодежи 30-х годов, не сумевшей преодолеть своихпороков и эгоизма в эпоху безвременья.» (Щеблыкин. С.201). Такисследователь  интерпретирует  в своем понимании двойственность души Печорина.Он замечает,  что  в «Герое нашего времени», как  реалистическом произведении,  значительно усилена социальная мотивированность всех поступков иощущений центрального персонажа. Страдания  Печорина  и  его  раздвоенность вомногом предопределены пороками общественной среды, а также условиями дворянскоговоспитания. Е.Н. Михайлова  говорит,  что "… природное,«естественное», и общественное  слиты  в  герое  в противоречивомединстве..." Ее точка зрения утверждает  двойственность личности Печорина:одна его сторона  -  это  «естественный», потенциальный, возможныйчеловек, а другая — человек реально  действующий, детерминированный обществом.«Осуждая  второго,  Лермонтов всецело на стороне первого» (Михайлова.С.320).  Исследователь делает вывод, что все отрицательное в Печорине обусловлено обществом, положительное начало этой обусловленности не подчинено и дажепротивостоит ей, так как является чисто природным  качеством  в человеке. Вэтом Е.Н. Михайлова усматривает  своеобразие  реализма Лермонтова в его романе:«Лермонтов показывал в  герое  не  только его детерминированностьсовременным обществом, но и  противоположные тенденции, способные  данную детерминированность  преодолеть» (Михайлова. С.336). Подобной трактовкипридерживаются и  некоторые другие исследователи. Б.М. Эйхенбаум замечает:«Эгоистическая жестокость также является извращением, которое  внесено обществом  в натуру Печорина». В статье «Литературная позицияЛермонтова он говорит, что „Если Печорин — портрет целого  поколения,  к которому принадлежит и сам автор романа, то дело,  конечно,  не  в  порокахэтого поколения самих по себе, а в породившей их эпохе...  В  “Героенашего времени» и в образе Печорина поставлена не личная  и  в этом смыслене индивидуально-психологическая, а социально-психологическая и общественно-историческаяпроблема  -  проблема  «нашего поколения», «нашеговремени», проблема подлинной героики." (Эйхенбаум. С.109). С нимисолидарен и В.И. Коровин. Он пишет:  «Проблематика романа определяетсяличностью Печорина, в котором живут две стихии — природная, естественная, иискажающая ее социальная. Природное, естественное начало в Печориненеуничтожимо, но оно лишь в редкие минуты является в своем  чистом, непосредственном  виде… Природное начало в Печорине всюду наталкивается насоциальный предел» (Коровин. С.227).

ОтрицаниеПечориным морали современного ему общества,  как  и других его устоев, также,по мнению исследователей,  не  было  его только личным достоянием. Оно ужедавно вызревало  в  общественной атмосфере, и Печорин явился только наиболееярким его выразителем. «В атмосфере переоценки всех ценностей, крушенияавторитетов и самого принципа авторитарности развиваются ничего не щадящийскептицизм Печорина,  его  подвергающая  все  сомнению  острокритическая мысль.И это было отражение „духа времени“. (Удодов. С.85).

Такимобразом, нужно сделать вывод, что, по  этой  концепции, общество снесоизмеримым постоянством  и  неизбежностью  извращает природную сущностьчеловека, и он остается человеком, остается самим собой только в той мере, в какой  он  способен  противостоят воздействию этого общества, сохранять в себе,по выражению  критиков, „естественного человека“.

И.П.Щеблыкин считает Печорина человеком недюжинных способностей, выявлению которых,противоречивости его натуры и отношений  с окружающим миром подчиненасобытийная линия в романе, наиболее динамично развивающаяся в последних трехглавах — в „Журнале Печорина“. Названный исследователь полагает, чтоПечорин истинный герой. В доказательство автор говорит, что Печорин получилотличное образование, умен, обладает большой выдержкой, волей. „Он не переоценивает себя, когда говорит о  том,  что  чувствует  в  себе  “силынеобъятные.» Как факт приводит исследователь и характеристику  речиперсонажа, в которой,  по  его  словам,  сказывается  интеллектуальная мощьгероя. Речь Печорина глубока по смыслу,  убийственно меткая в характеристикахпороков привилегированных кругов. И,  конечно, Печорин ставится  на  порядоквыше членов «водяного общества»: «Зеркалом печоринской душиможно считать его дневник  (своего рода исповедь „лишнего человека“),из которой видно, что  герой  с необычайной скрупулезностью анализирует своипоступки и  ощущения, задумывается над вопросами бытия, особенностямичеловеческого сознания и поведения, старается понять смысл сущего на земле и своего собственного назначения. Из дневника мы узнаем также, что Печоринпрезирает пошлость, как и людей, не обладающих чувством личного достоинства,осуждает праздную светскую жизнь,  не  гонится  за карьерой, хотя не богат и нечиновен. В особенности ему  неприятны люди, драпирующиеся в одеждыромантических „страдальцев“ (Грушницкий) или, напротив,  бравирующие своей  заурядностью,  граничащей часто с пошлостью и цинизмом (драгунскийкапитан).» (Щеблыкин. С. 198-199).

Отталкиваясьот того тезиса, что Лермонтов впервые в  русской литературе вывел на страницысвоего романа  героя,  который  прямо ставил перед собой самые главные вопросычеловеческого бытия  -  о цели и смысле жизни человека, о его назначении,данные  исследователи подходят к тому, что Печорин, помимо совершенствования своих душевных сил, хочет вызвать активность и в других, подтолкнуть  их квнутренне свободному действию, а не к действию по канонам традиционнойузкосословной морали. «За ролью, за привычной маской Печорин хочет рассмотретьлицо человека, его суть. И  здесь  им  часто руководит не только жажда истины,желание сорвать все внешние покровы и украшения, узнать, „кто естькто“, но и не менее  страстная надежда открыть, вызвать к жизни „в человеке  человека“  (Удодов. С.83).

Далееавтор приводит в доказательство своих  выводов  пример, наглядноподтверждающий, по его мнению, данную теорию. Он говорит, что Печорин снимаетс  Грушницкого  „взятую  напрокат  трагическую мантию“, ставя его вистинно трагическую  ситуацию,  чтобы  „докопаться“ до его душевногоядра, разбудить в нем человеческое  начало. При этом, отмечает он, Печорин недает себе ни малейших  преимуществ в организуемых им жизненных»сюжетах", требующих от  него, как и от его «партнеров»,максимального напряжения душевных и  физических сил. В дуэли с Грушницким он стремится  к  объективности результатов своего смертельного эксперимента,  в котором  рискует жизнью не меньше, а больше противника. «Я решился, — говорит он по ходу их дуэльного и душевного поединка, — предоставить все выгоды Грушницкому; я решил испытать его; в душе его могла проснуться искравеликодушия, и тогда все устроилось бы к лучшему...»  (Лермонтов. С.570).Печорину важно, чтобы выбор был сделан предельно свободно, из внутренних, а неиз внешних побуждений и мотивов. Создавая по своей воле экстремальныепограничные ситуации,  Печорин  не вмешивается в принятие человеком решения,предоставляя ему возможность абсолютно свободного нравственного выбора,  хотя совсем  не безразличен к его результатам. Так, он  замечает:  «Я  с трепетом ждал ответа Грушницкого… Если б Грушницкий не согласился, я бросилсяб ему на шею.» (Лермонтов. С.556). Это право свободного  выбора онпредоставляет Грушницкому и по ходу дуэли: «Теперь он должен был выстрелитьна воздух, или сделаться убийцей,  или  наконец оставить свой подлый замысел иподвергнуться  со  мною  одинаковой опасности» (Лермонтов. С.569).

Исследователиутверждают, что Печорин не  мог  разрушить  любовь Грушницкого, потому  что не  только  Грушницкого  развенчала княжна, но и он никогда ее не любил.«Грушницкий  был  занят  тем, что изобретал позы и слова. Душа его быланемощна. Но Печорин  был невиновен в бесстрастных забавах с наблюдаемыми имдушами. В отличие от Вернера, он умеет властвовать людьми и, невольно  для него самого, не ограничивается созерцательной ролью в безошибочных наблюденияхлюдских страстей. Он деятельно вмешивается, хотя  бы  при этом был недоволенсам собой» (Шмульян. С.224). В этом  проявляется жажда деятельности, какбыло указано выше.

Б.М.Эйхенбаум в своей статье «Герой  нашего  времени»  вообще считаетпроисшествия с Грушницким и Мери  мелкими,  не  требующими заострения на нихособого внимания: «Линия Печорина,  опустившаяся в „Тамани“,поднимается,  поскольку  читатель  знакомится  уже  не только с поступкамиПечорина, но и с его думами, стремлениями, жалобами — и все это  заканчивается многозначительным  „стихотворением в прозе“, смысл которого выходит далеко  за  пределы  мелкой возни с княжной Мери и Грушницким: „Я какматрос, рожденный и  выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась сбурями  и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как ни маниего тенистая роща, как ни свети ему мирное  солнце...“  (Эйхенбаум.С.280). Исследователь, однако, замечает, что больших бурь  и битв герою недождаться, и самое большее — это что он опять избегнет гибели, оказавшись украя жизни, как это было уже не раз.  Как раз так и происходит в новелле»Фаталист". Возвращаясь к  исследованию Эйхенбаума, нужно отметить,что здесь названный автор  вновь возвеличивает Печорина. Повесть«Фаталист»  играет  роль  эпилога, хотя, так же как и с«Таманью», в порядке событий это  не  последнее рассказанноепроисшествие: встреча  с  Максимом  Максимычем  и отъезд Печорина в Персиюпроисходят позднее. «Однако такова сила и таково торжество искусства надлогикой фактов — или,  иначе,  торжество сюжетосложения над  фабулой.»  О смерти  героя  сообщается просто в виде биографической справке в серединеромана. «Такое решение не могло освободить автора от  необходимости кончать  роман гибелью героя, но дало ему право и возможность закончить  его мажорной интонацией: Печорин не только спасся от гибели, но и совершилобщеполезный смелый поступок, притом не связанный ни с  какими „пустымистрастями“: тема любви  в  „Фаталисте“  выключена  вовсе.Благодаря своеобразной „двойной“ композиции и фрагментарной структуреромана герой в художественном (сюжетном) смысле не  погибает: романзаканчивается перспективой в будущее — выходом героя из трагического состояниябездейственной обреченности. Вместо  траурного марша звучат поздравления  с победой над смертью.» (Эйхенбаум. С. 282).

Нонужно отметить, что гуманные в своей основе  стремления  и цели Печорина — открыть, вызвать в человеке человеческое — осуществляются им отнюдь негуманными средствами. Он и большинство окружающих его людей как бы живут вразных нравственно-ценностных  измерениях, что мы и попытаемся показать вследующей части работы.

2.2. печорин — антигерой

2.2.1 Общая характеристика героя

Очевидно,что только желание еще и еще  раз  объявить  именно общество в его тлетворномвлиянии на личность, и на личность Печорина в том числе, а также нежеланиеискать какие-то подводные  течения в замысле автора в конце концов увели всехв  сторону  столь однозначного истолкования  центральной  фигуры  романа Лермонтова «Герой нашего времени». Ярким примером непонимания  может служить суждение о Печорине Авдеева, написавшего  Целый  роман «Тамарин», который должен был развенчать этот тип: "… Господи! разве  можно винить писателя за то, что плохо  мыслящие  люди  приписывают  емужалкий кругозор бедного своего понимания. Разве можно винить  Лермонтова за то,что люди его поколения, а пожалуй,  и  следовавшего за ним поколения, принялисатиру его за идеал и спешили  наперерыв представлять из себя Печориных."(Висковатов. С.320). А ведь  роль подтекста в классической литературе огромна,но особенно  поражает пробивающаяся яркость сквозь самые сдержанные тусклыекраски.

Так,по мнению исследователя И. Нетбая, "… в России 1839  года, когда,кажется, уже окончательно не подлежат реставрации  мечты о свободе, равенстве,братстве, которые основательно  захоронены под обломками французской революции и  расстреляны  в  декабре 1825 года на Сенатской площади, когда иссякживительный  источник, в свое время питавший бойкую и жизнерадостную музуПушкина,  новое время неизбежно рождало новые образы. И эти образы были  не самые жизнеутверждающие..." (Нетбай. С.324).

Всеэти обстоятельства и стали причиной  того,  что  на  свет появился ГригорийАлександрович Печорин. Автор считает  его  пародией на романтического,изжившего себя в нынешний век героя в  его логическом развитии. Хорошо зная и глубоко  понимая  историческую сущность окружающей его действительности,двадцатипятилетний  Лермонтов создал  образ  героя  своего  времени,  в котором  обобщил большой жизненный материал. Лермонтову нужно было  не  только осмеять устаревший идеал, но и показать этот  характер  в  различных ситуациях такимобразом,  чтобы  стало  ясно  следующее:  личность сильная, критически мыслящаяи в высшей степени разумная,  направляющая свой ум и знания не на благо людям,в  конце  концов  трансформируется в антигероя, носителя зла.

Впредисловии к «Журналу Печорина» читаем: «Недавно я  узнал, чтоПечорин, возвращаясь из Персии, умер. Это известие меня  очень обрадовало: онодавало мне право печатать эти записки,  и  я  воспользовался случаем поставитьсвое имя над  чужим  произведением.» (Лермонтов. С.498). Вся эта фразаиронична.  Подчеркнуто  радуется человек смерти другого, который ему привстрече понравился.  Заметим: к моменту вышеназванного события рассказчикдостаточно  хорошо был знаком с записками Печорина, и именно поэтому, помимо возможности печататься, известие о смерти героя так  его  обрадовало. Это словосразу настораживает. Только в одном случае смерть  может обрадовать: если речьидет о законченном негодяе и  злодее,  каковым постепенно и становится эстет,неординарная личность и  романтический герой Печорин, шагающий по судьбам и по трупам,  как  по персидскому ковру в своем кабинете.

Лермонтовотносится к своему герою не иронически; но сам  тип печоринской личности,возникший в определенное время и  в  определенных обстоятельствах, — ироничен.

У.Р.Фохт, в своей работе говорит, что «один из самых отвратительных пороковсветского общества — фальшь и лицемерие -  отражен и в образе Печорина».(Фохт. С.167).

М.Бахтин отмечает, что в «Герое нашего времени» Лермонтов  с огромнойхудожественной  убедительностью  и  социально-философской глубиной показал, что"… человек до конца невоплотим в существующую социально-историческуюплоть… Всегда остается  нереализованный избыток человечности… существенныйразнобой  между  внутренним и внешним человеком..." (Бахтин. С.119).

ХарактерПечорина задан с самого начала и  остается  неизменным; духовно он не растет,но от эпизода к  эпизоду  читатель  все глубже погружается в психологию героя,чей внутренний облик как бы не имеет дна, принципиально неисчерпаем. В этом исостоит  история печоринской души, ее загадочность, странность ипривлекательность. Равная самой «себе, душа не поддается измерению, не знает  пределов самоуглублению и не имеет перспектив развития.  Поэтому Печорин постоянно испытывает „скуку“,  неудовлетворенность, чувствует над собой безличную власть судьбы, которая ставит предел  его душевной деятельности, ведет его от катастрофы к  катастрофе,  угрожающим каксамому герою (»Тамань"), так и другим персонажам  («Бэла», «КняжнаМери»). Печорин сам себе кажется демоническим  существом, злым орудиемнеземной воли, жертвой  ее  проклятия.  Поэтому «метафизическое»самоощущение  героя,  его  человеческие  качества важнее для Лермонтова, чем«социальная прописка» Печорина; он действует не как дворянин,светский человек, офицер,  а  как  человек вообще.

Жадноевоображение юности принесло Печорину  лишь  усталость: «В первой молодостимоей я был мечтателем; я любил ласкать попеременно то мрачные, то радужныеобразы, которое рисовало мне  беспокойное и жадное воображение. Но что отэтого  мне  осталось?  Одна усталость, как после ночной битвы с привидением, исмутное  воспоминание, исполненное сожалений. В этой напрасной борьбе я истощил и жар души, и постоянство  воли,  необходимое  для  действительнойжизни; я вступил в эту жизнь, пережив ее уже мысленно, и мне  стало скучно игадко, как тому, кто читает  дурное  подражание  давно ему известнойкниге.» (Лермонтов. С.585). Таким образом, получается, что жизнь Печорина- это всего лишь жалкая  попытка  воспроизвести сюжеты прочитанных имромантических книг, приключений в жизни.

Ощущаяжизнь как банальность, Печорин тем не менее всякий раз надеется, что очередноелюбовное приключение освежит его чувства и обогатит его ум. Но разъедающий,скептический разум Печорина уничтожает непосредственность чувства. Любовь кгорянке  Бэле  и  Вере взаимна, но непродолжительна; влюбленность в«ундину» остается без ответа, а влюбленную в него княжну Мери Печоринне  любит  сам.  В конце концов власть над женщиной оказывается для неговажнее,  чем искренность чувства. Любовь превращается в игру, направляемуюрассудком, и в конечном итоге — в игру судьбами женщин, которые  должныжертвовать собой, испытывать «преданность и страх» и тем  доставлять" пищу нашей гордости". Герой тоже готов  жертвовать  собой радиженщин (он пускается в опасное для его  жизни  приключение  в«Тамани», стреляется с Грушницким,  защищая  честь  Мери,  рискуя,захватывает казака), но отказывается жертвовать своей свободой ради чужого счастья.По той же причине он не способен к дружбе. Вернеру Печорин только приятель,сохраняющий дистанцию в  отношениях. Свою посторонность он дает почувствовать иМаксиму Максимычу,  избегая дружеских объятий. Так Печорин невольно,бессознательно становится эгоистом.

Печориннередко переступает грань, отделяющую добро  от  зла, так как, по егоубеждению, в современном ему  обществе  они  давно утратили своюопределенность. Он свободно меняет их местами, исходя не из бытующей морали, аиз своих представлений.  Это  смешение добра и зла придает Печорину чертыдемонизма, особенно  в  отношениях с женщинами. Он всякий раз  безжалостно разрушает  «гармонию неведения» как «неведение гармонии»,как иллюзорное  о  ней  представление, не выдерживающее столкновений с реальной  жизнью.(Удодов. С.84)

Вторгаясьв чужие судьбы со своей сугубо независимой  личностной меркой, требуя и отдругих такого же подхода, Печорин как  бы провоцирует дремлющие в них до порыдо времени глубинные  конфликты между социально-видовым и личностно-человеческим началом,  что становится для него источником страданий и жизненных катастроф.

Каждуюжизненную ситуацию, имеющую ту или иную связь с романтизмом, Печорин стремитсяобострить, довести до конфликта,  потому что именно в конфликте сущностьчеловека раскрывается лучше всего: «У меня врожденная страстьпротиворечить;  целая  моя  жизнь  была только цепь грустных и  неудачныхпротиворечий сердцу и рассудку». (Лермонтов. С.516).

Е.Н.Михайлова отмечает, что «Лермонтов  безусловно  развенчивает Печорина зажестокость, эгоизм в отношении к людям,  за  мелкий, ничтожный характер егодействий». (Михайлова. С.348).

Вэтом и состоит беда и вина Печорина, что его подлинно независимое сознание, егосвободная воля переходят в ничем не  ограниченный индивидуализм. В своемпротивостоянии  действительности  он исходит из своего «я» какединственной опоры в  этой  схватке.  По словам Б.Т. Удодова,  «Его мироотношение  основывается  на  сознательно исповедуемом индивидуализме, ставшем  краеугольным  камнем его философии, главным стимулом и критерием егоповедения.»  (Удодов. С.85). Именно эта философия обусловила отношение Печорина  к окружающим как к средству удовлетворения потребностей егоненасытного сердца и еще более ненасытного ума, с  жадностью  поглощающих радостии страдания людей.

Мыв своей работе постараемся выявить и проследить,  согласно сюжетногопостроения, этапы преображения героя произведения в  антигероя.

2.2.2.“БЭЛА”

Ссамого начала главы  «Бэла»  намечается  противостояние  по двумлиниям: Печорин — Грушницкий, Печорин — княжна Мери. К моменту столкновенияПечорина с представителями того общества, к  которому он сам принадлежит, наего совести уже много чего накопилось: смерть Бэлы, оплаканная двумя слезами иосмеянная сатанинским  хохотом; рухнувшие иллюзии Максима Максимыча и подорванная  вера  в человечество; разоренное гнездо «честныхконтрабандистов», Янко  и старуха, брошенные умирать голодной смертью.Черед быть первой жертвой по композиционному  построению  выпадает Бэле: «Когдая увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз,  держа ее на коленях, целовалее черные локоны,  я,  глупец,  подумал, что она ангел, посланный мнесострадательной  судьбою...  Я  опять ошибся: любовь дикарки немногим лучшелюбви знатной барыни;  невежество и простосердечие одной так же надоедают, как  и  кокетство другой. Если вы хотите, я ее еще люблю, я ей  благодарен  за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь, — только  мне с неюскучно...» (Лермонтов. С.483).

Историялюбви дикарки и цивилизованного  человека  давно  уже была банальной, и еслиона описана у Лермонтова,  то,  как  знать, может быть, с целью подчеркнутьсвязь его героя с  целой  галереей портретов романтических предшественников. Ихвсех  увлекала  иллюзия незаурядности неискушенной натуры, и всех разочаровывала  неразвитость ее и ограниченность.

Бэластановится жертвой своеволия Печорина; она  насильственно вырвана из своейсреды, из естественного течения ее жизни. Современный исследователь Б.Т. Удодовзамечает по этому поводу:  «Погублена прекрасная в своей естественности,но хрупкая  и  недолговечная гармония неискушенности и неведения, обреченная нанеизбежную гибель в соприкосновении с реальной, хотя бы и »естественной" жизнью, а тем более со все более властно вторгающейсяв нее  цивилизацией" (Удодов. С.84).

Требовательного,развитого сознания Печорина не  могло  удовлетворить «простосердечие»Бэлы. Современный человек, с  усложненной психикой, не в состоянии отрешитьсяот самого себя и  удовлетвориться жизнью, текущей безотчетно. Для  истинной полноты  жизни недостаточно, чтобы настоящее имело основание только в себесамом, в своей непосредственной данности: любить лишь потому, что  любится,охотиться потому, что хочется преследовать зверя. Печорину мало, чтобы егопоступки имели свои «достаточные основания» в страстях или прихотях:ему нужно, чтобы у них были также и цели.  Этого требует как его активнаянатура, так  и  его  критическое,  ищущее сознание. Любовь тоже должна иметьсодержание,  смысл.  «Осмысленное содержание была бессильна дать любовь, вкоторой не было  сознания, но лишь „простодушие“ и»невежество", сколько бы ни  заключалось в ней преданности и страсти,грации и нежности".  (Михайлова. С.244).

МаксимМаксимыч замечает: "… Он слушал  ее  молча,  опустив голову на руки; нотолько я во все время не заметил ни одной  слезы на ресницах его: в самом лиделе он не мог плакать  или  владел собою — не знаю;  что  до  меня,  то  я ничего  жальче  этого  не видывал… Я вывел Печорина вон из комнаты, и мыпошли на  крепостной вал; долго мы ходили взад и вперед рядом, не говоря нислова, загнув руки на спину; его лицо ничего не  выражало  особенного,  и мнестало досадно: я бы на его месте умер с горя. Наконец  он  сел на землю, втени, и начал что-то чертить  палочкой  на  песке.  Я, знаете, больше дляприличия, хотел утешить его, начал говорить; он поднял голову и засмеялся… Уменя мороз пробежал по коже от этого смеха..." (Лермонтов. С.486-488).

СмехПечорина над мертвой Бэлой застывает в ушах  подтверждением его отмеченностисудьбой, к чему он уже  привык.  Вот  почему автор заметок сопровождаетмолчанием свои мысли о Печорине и Бэле, расспрашивая Максима Максимыча онезначительных  подробностях  его рассказа.

Набрасываяв «Бэле» общий очерк фигуры героя времени и основные узлы проблем, сним связанных, Лермонтов уже здесь  приступает к суду над Печориным. Ноприговор его сложен. На вопрос  о  виновности героя он дает двойной ответ:Печорин и виноват  в  том,  что разрушил бестревожное существование Бэлы, и невиноват в том,  что не может ее больше любить. Кто же виноват? Виноват тот, кто  создал необходимую грань между невыразимо-прекрасным, беззаветночувствующим, но наивным, неразвитым существом и человеком  безысходномятущимся, обладателем остро-аналитического,  требовательного  интеллекта.Виноват тот, кто человеческую жизнь  обрек  на  бесплодность и бессмыслицу итем самым вызвал все новые поиски  преодоления пустоты жизни, кончающиесякаждый раз крахом. Виноват тот, кто бросил человека в окружение, не выдерживающеени критики мысли, ни проверки действием и тем самым предоставил личность самойсебе – и своим желаниям и своему суду. Другими словами,  истинный  виновниктого, что «несчастен» Печорин, а вследствие этого и Бэла, в конечномсчете современное общество.

Ноэто не значит, что прав герой. Какие бы причины не сформировали личностьчеловека, за свои действия,  обращенные  к  другим людям, он должен отвечать.Так, уже в «Бэле» проступает  та  новая широко гуманистическая точказрения Лермонтова, когда он не только судит общество от имени«избранной» передовой личности, героя,  но судит и самого героя отимени «многих», то есть рядовых,  не  «избранных» и даже непередовых, но имеющих право на  уважение  к  их личности людей. В грустнойистории Бэлы, которая  начинает  сознавать себя нелюбимой, Лермонтов вскрывает  и  вину  Печорина,  его эгоистический индивидуализм. Как бы сильнони был Печорин  увлечен Бэлой, и как ни мало он был виноват в том, что  ему стало  с  ней скучно, ясно одно: живого, чувствующего, самоценного  человека он превратил в орудие для своих эгоистических целей и страстей, в лекарство отскуки, которое он не задумываясь отбросит,  как  только оно перестанетдействовать. В этом вина Печорина. Он  вырвал  Бэлу из родной среды, лишил дома,отца, брата, он мучает ее  своей  холодностью и вот-вот бросит ее, как только она  перестанет  отвлекать его от скуки. Он ничего не меняет в своих поступкахради  того, чтобы перестать доставлять страдания другим. Он — губительная,разрушающая сила по отношению к личности и судьбам других людей.

2.2.3 «Максим Максимыч»

Столкновениеиндивидуалиста Печорина с простодушной  добротой Максима Максимыча помогаеткритически  осмыслить  характер  героя, действующего в реальной человеческойсреде: «Я обернулся к  площади и увидел Максима Максимыча, бегущего  что было  мочи...  Через несколько минут он был уже возле нас; он едва мог дышать;пот градом катился с лица его;  мокрые  клочки  седых  волос,  вырвавшисьиз-под шапки, приклеились ко лбу его; колена его дрожали… он хотел кинутьсяна шею Печорину, но тот довольно холодно, хотя с приветливой улыбкой, протянулему руку. Штабс-капитан на  минуту  остолбенел, но потом жадно схватил его рукуобеими руками: он еще не мог говорить.

— Как я рад, дорогой Максим Максимыч! Ну как вы поживаете?  — сказал Печорин.

— А… ты?.. а вы?.. — пробормотал со слезами на глазах  старик...

…Печорин в рассеянности или от другой причины протянул ему руку, когда тот хотелкинуться ему на шею.» (Лермонтов. С.494-498)

Вэпизоде дорожной встречи Лермонтов на стороне Максима  Максимыча и противПечорина. В чем же виноват  Печорин?  Если  Максим Максимыч весь обращен кдругому человеку, весь  раскрыт  ему  навстречу, то Печорин — весь замкнут всебе и не жертвует для  другого ничем, даже самым малым. Наоборот, у него недрогнет рука  принести в жертву своему спокойствию душу другого. Лермонтовразоблачает в Печорине эгоцентризм, который все соотносит с «я», всеподчиняет этому «я», оставаясь безучастным к тому, как его  поведениеотразится на другом человеке. Дело в том, что он  не  почувствовал всей высотыи чистоты человеческого обаяния старого  штабс-капитана, не ощутил человечески большого  содержания  его  чувств  настолько, чтобы свободно, без«жертв» и насилия над  собою  ответить на эти чувства. Печориннастолько замкнут в себе, что теряет  способность, забыв о себе, проникнутьсяхотя бы ненадолго  волнением, тревогами, запросами души другого человека.  В маленьком  эпизоде дорожной встречи прав не умный и волевой Печорин, а  простодушный,ограниченный капитан, умеющий так бескорыстно и беззаветно  привязываться кдругому человеку. Критика  эгоизма  Печорина,  ощутимая еще в «Бэле»,здесь выступает отчетливо и глубоко: там от  Печорина требовалось жертвоватьправдой  и  свободой  чувства,  -  здесь «жертва» не обязывала ни ккакой утрате духовной  самостоятельности и все-таки принесена не была.

2.2.4.“ТАМАНЬ”

Тамань- первая глава «Журнала Печорина», исповедальных записок героя, иначинается она  невесело.  Чувства  героя,  казалось, притуплены усталостью,грустью и  отвращением.  Очевидно,  Печорин обладает эмоциональной  подвижной натурой,  потому  что  читателя вдруг удивляет неожиданность чувства очарования,  охватившего  на миг героя, скрытого прозаическим мысленным замечанием.

Приключение,в которое вовлекается Печорин, происходит с  ним совсем не из-за недостаткаосмотрительности. Что это? Любопытство? "… на яркой полосе, пересекающейпол, промелькнула тень. Я привстал и взглянул в окно: кто-то вторично пробежалмимо его и скрылся бог знает куда. Я не мог полагать, чтоб это существо сбежалопо отвесу берега; однако иначе ему некуда было деваться. Я встал, накинулбешмет, опоясал кинжал и тихо-тихо вышел из  хаты; навстречу мне слепоймальчик. Я притаился у забора, и он верной, но осторожной поступью прошел мимоменя. Под мышкой он нес какой-то узел, и, повернув к пристани, стал спускатьсяпо узкой и  крутой  тропинке. «В тот день немые возопиют и слепыепрозрят», — подумал я,  следуя за ним в таком расстоянии, чтоб не терятьего из вида… Я, с трудом спускаясь, пробирался по крутизне, и вот вижу:слепой приостановился, потом повернул низом направо; он шел так близко от воды, что казалось, сейчас волна его схватит и унесет;  но,  видно,  это былане первая его прогулка, судя по  уверенности,  с  которой  он ступал с камня накамень и избегал рытвин. Наконец он остановился, будто прислушиваясь к чему-то,присел на землю и положил возле себя узел. Я наблюдал за его движениями,спрятавшись  за  выдавшеюся скалою берега..." (Лермонтов. С.501).

Геройвмешался в простую жизнь «честных контрабандистов». Его привлеклизагадочные ночные обстоятельства — слепой мальчик и  девушка поджидали лодку сконтрабандистом Янко. Печорину  не  терпелось узнать, что они делали ночью.Девушка, казалось, сама заинтересовалась Печориным и вела себя  двусмысленно: «вертелась  около моей квартиры: пенье и прыганье не прекращались ни наминуту». Печорин увидел «чудно нежный взгляд» и  воспринял  его как  обычное женское кокетство («он напомнил мне один из тех взглядов, которые в старые годы так самовластно играли моей жизнью»), то есть в  еговоображении взор  «ундины»  сопоставился  со  взором  какой-нибудьсветской красавицы, взволновавшей его чувства, и  герой  ощутил  в себе прежниепорывы страсти. В довершение всего последовали «влажный, огненныйпоцелуй», назначенное свидание и признание в  любви. Герой почувствовалопасность, но все-таки был обманут:  не  любовь была причиной демонстративнойнежности и пылкости, а угроза  Печорина донести коменданту. Девушка была вернадругому,  Янко,  и  ее хитрость служила лишь поводом для расправы с Печориным. Отважная, наивно-коварная и ловкая, заманив Печорина в  море,  она  едва  неутопила его.

Романтический«русалочий» мотив трансформируется Лермонтовым, эпизод с«ундиной» обнаруживает внутреннюю слабость героя,  чуждогоестественному миру, его неспособность к простой,  полной  опасностей жизни.Интеллектуальный, цивилизованный герой вдруг  теряет свои несомненныепреимущества перед простыми людьми, не допускается в их среду. Он лишь можетзавидовать  их  отваге,  ловкости.

СтрастьПечорина к девушке из «естественной» среды здесь  показанаЛермонтовым в противоположном  проявлении  по  сравнению  с тем, что геройпережил с Бэлой. В «Бэле» герой играет душами простых людей, в«Тамани» он сам становится игрушкой в их руках.  Контрабандистка, каки Бэла, цельная и сильная натура, от поцелуя которой у Печорина в глазахпотемнело  и  голова  закружилась,  любя другого, дерзко посмеялась над его казалосьбы подлинной страстью, чуть не утопив его. В столкновении с «ундиной»Печорин терпит  поражение. Печорин не готов к столкновению со свободными  и гордыми людьми на их «территории». Он обнаруживает  свое интеллектуальное превосходство лишь в том случае, если «простой»человек оказывается в его руках.

Незаурядноевоображение Печорина,  его  авантюризм  восхищают читателя особенно потому, чтоэти качества не находят  себе  пространного описания в дневнике героя. Печорин,  как  будто  избегая страстей, подчиняется только одной — неуклоняясь, испытывать  себя. Герой охвачен сумасбродством, быстро пульсирующая кровь  подсказывает просто невероятные  для  него  слова: «обворожительно», «правильный нос свел меня с ума». Какпоэтична  природа  Печорина, если моментально в разговоре с незнакомкой он подхватывает  почти сказочный ее язык. Бесстрастие его покинуло. Романтическая фантазия играла героем в голове и в сердце. Как плоско, хотя и  буднично,завершилось неожиданное приключение. Лишнее разочарование, жалость к слепомумальчику и досада на свою  еще  не  изжитую  молодость — вот и весь финалфантастического дня для Печорина.

Всеэти жертвы Печорина в его  неустанном  стремлении  любыми способами развеятьскуку, по сути  дела,  пассивны,  не  оказывают должного сопротивления своемумучителю. Иначе обстоит дело с  «водяным обществом»: эти дамы игоспода умеют плести интриги не  хуже Печорина и в состоянии дать достойныйотпор зарвавшемуся  искателю приключений. Печорин оставляет мир «дикарок»и возвращается в  гораздо более привычный и безопасный для него  мир «знатных»  барышень и барынь. Так совершается переход от«Тамани» к «Княжне Мери».

2.2.5.“КНЯЖНА МЕРИ”

ТрадиционноПечорин ставится на голову выше всех этих  «тупиц и фанфаронов, индюковнадутых», к которым в первую очередь и  причислялся юнкер, без пяти минутофицер, Грушницкий, кстати,  боевой товарищ Печорина. Почему же Грушницкий,несколькими годами  моложе Печорина, — фанфарон и индюк, а Печорин, - мыслитель  и  философ? Видимо, это происходит потому, что так угодно Печорину,ведь «Журнал Печорина» пишет он сам. А читатель этот журнал читает, инаша, читателей, задача — самолично выявлять истинных героев.

Завязкавспыхнувшей и разгоревшейся вражды между Печориным  и Грушницким стара как мир:Мери уделила внимание раненому  Грушницкому, а вот к Печорину была не стольблагосклонна. «Признаюсь еще, чувство неприятное, но знакомое пробежалослегка в  это  мгновение по  моему  сердцу;  это  чувство  -  было зависть...» (Лермонтов. С.516). Вот и завязка конфликта, тем более что Печорин  узнает  о заблуждении княжны насчет Грушницкого, которого она считаетразжалованным по какой-то романтической причине из офицеров в солдаты.

Деньза днем, час за часом отравляет Печорин сознание  бедного Грушницкого самыми противоречивымиутверждениями и  измышлениями; он манкирует чувствами Мери, сознательно внушаяей надежду  на взаимность и в то же время зная, что это самый бессовестныйобман; он разбивает сердце старухи Лиговской, недвусмысленно отрекаясь от честистать обладателем руки ее дочери. В истории с  княжной  Мери Печоринпротивостоит обществу уже практически, как  злая  разрушительная сила,покусившаяся на его моральные нормы. Роман  Печорина с Мери являетсясвоеобразным проявлением войны против общества  со стороны этого незаурядногочеловека, которому  тесно  и  скучно  в косных пределах сложившихся отношений.Но как мизерна эта война, и как жалок ее результат. Ни потрясенных основ,  ни ниспровергнутых оков, ни даже наказанных угнетателей: одна только  неведомо зачем жестоко изломанная девичья судьба. Здесь же обнаруживается и  винаПечорина — попирание прав другой человеческой личности. В его  романе с Мери оннарушает не только условные нормы поведения, разделяемые светским дворянскимкругом (недопустимость романов без  намерения жениться и т.п.), но и «естественные»  нормы  уважения  к личности другого (недопустимостьпревращения ее в  простое  орудие своей воли). Во всей истории взаимоотношенийМери и Печорина  ярко выступает эгоцентризм Печорина. Он сам говорит о себе:"… я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, какна пищу, поддерживающую мои душевные силы" (Лермонтов. С.540).  Внутреннеотойдя от того социального коллектива, к которому он принадлежит по рождению иобщественному положению, Печорин  не  нашел  и другой, новой системысоциальных  взаимоотношений,  с  которою  он слился бы. Его личность,противопоставившая себя старому  обществу и не нашедшая опоры в каком-либоином, новом социальном  единстве, ни в чем не видит для себя закона, кромесамой  себя.  Собственная воля является единственной «нормой»,которую  признает  над  собой Печорин. Замыкание в пределах собственнойличности, признание «законом» над своими действиями лишь ничем неограниченной  собственной воли превращает героя из протестанта вантиобщественную,  а  в конечном счете — в античеловеческую силу. Но как толькоон  узнает о том, что его хотят наказать, Печорин делается буквально страшен. Исамое страшное заключается в том, что он пытается объяснить свои поступки,развивая целую философскую теорию, согласно которой можно оправдать все этизлодейства. Печорин совершенно искренен, когда пишет в своем журнале следующиестроки: «А ведь  есть  необъятное наслаждение в обладании молодой, едвараспустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат  испаряется навстречу  первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав  им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет!.. я смотрю на  страданияи радости других только в отношении к  себе,  как  на  пищу, поддерживающие моидушевные силы… первое мое удовольствие — подчинять моей воле все, что меняокружает; возбуждать  к  себе  чувство любви, преданности и страха — не есть липервый признак и величайшее торжество власти?.. А что такое счастие?Насыщенная  гордость. Если б я почитал себя лучше, могущественнее всех на свете, я был бы счастлив; если б все меня любили, я в себе нашел бы бесконечные источники любви. Зло порождает зло; первое страдание дает понятие оудовольствии мучить другого...» (Лермонтов. С.539-540).

Печоринставит заведомо невыполнимое условие гуманного  отношения к другим для себя:он  будет  любить  всех  и  делать  добро только в том случае, если все будут любить  его.  Это  не  всегда реально даже в рамках очень ограниченного кругалюдей,  не  говоря уже о чем-то большем.

Арассуждения о том, что такое счастье и  радость  для  него, личностинеординарной и загадочной, показывают, что и Бэла, и  Мери, и Вера, и многиедругие, с кем сводила судьба героя, были  заранее обречены на роль цветка,которому  суждено  в  конце  концов оказаться брошенным и растоптанным («Явсе это уж знаю наизусть  — вот что скучно!»). И другой мотивировкипоступков Печорина  нет  и быть не может. И страдания его из-за собственной  жестокости настолько кратковременные и смехотворны, что называть это  страданиями простонелепо.

Вотношении к Мери Печорин встает  как  носитель  аморального«демонического» сознания, который не видит граней между«добром» и «злом», не признает никаких моральных ограниченийи критериев  для своих действий. Даже любовь, единственное«связующее» чувство, которое оставалось последней надеждой и точкойопоры для  демонических героев Лермонтова в их попытках возрождения ивоссоединения  с людьми, — даже она попирается Печориным. Начатый со скуки, из желания подшутить над любовными планами Грушницкого, роман  Печорина с Мерипостепенно разворачивается как  страшная  картина  упорной, бессердечной охотыпаука, подстерегающего со своими сетями  ничего не подозревающую жертву, чтобывысосать из нее лучшие соки  жизни. Мери начинает понимать это сама, когда между  героями  происходит следующий разговор:

— Вы опасный человек! — сказала она мне, — я бы лучше  желала попасться в лесупод нож убийцы, чем вам на язычок… Я вас  прошу не шутя: когда вам вздумаетсяобо  мне  говорить  дурно,  возьмите лучше нож и зарежьте меня, — я думаю, этовам не будет очень трудно.

— Разве я похож на убийцу?..

— Вы хуже...  (Лермонтов. С.542).

В «Княжне Мери» с переходом Печорина в типическую и постоянную для негожизненную среду дворянского общества, аристократического в частности, Лермонтовеще более суживает возможности  выхода энергии Печорина и показывает егообреченным на деятельность  пустую, мелкую и жестокую.

Ещерельефнее вырисовывается характер Печорина в его любви  к Вере. Свободная откокетства женщина светского круга, Вера  вызвала у Печорина наиболее сильноечувство. Но и по  отношению  к  ней Печорин не свободен от проявленияэгоцентризма. «С тех пор, как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал,кроме страданий», -  говорит Вера Печорину. Печорин не мог решитьсясвязать свою жизнь  даже с любимой женщиной. Он признается: «Как быстрастно я ни  любил женщину, если она даст мне только почувствовать, что я должен  на ней жениться, мое сердце превращается в камень и ничто его не разогреет снова. Я готов на все жертвы,  кроме  этой:  двадцать  раз жизньсвою, даже честь поставлю на карту… Но  свободы  своей  не продам.»

Ав сцене погони на лошади за уехавшей после убийства на дуэли Грушницкого ВеройПечорин, загнав до смерти коня, «упал на мокрую траву и как ребенокзаплакал». Но затем он пишет: «Когда  ночная роса и горный ветеросвежили мою горящую голову и мысли  пришли в обычный порядок, то я понял, чтогнаться  за  погибшим  счастьем бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно?- ее  видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальныйпоцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будетрасставаться.

Мне,однако, приятно, что  я  могу  плакать!  Впрочем,  может быть, этому причинойрасстроенные  нервы,  ночь,  проведенная  без сна, две минуты против дулапистолета и пустой желудок. Все к лучшему!..» (Лермонтов. С.576-577). Всеочень логично и трезво с точки зрения эгоистической логики и разума. Слезы — лишь причина нервного расстройства и голода, а чувства можно приберечь и напотом. В этом и заключалась вся любовь. Первый  же  порыв  свежего  ветраразвеял печаль Печорина по поводу вечной разлуки с женщиной, которая, по егословам, была ему так дорога.

Интереснычувства героя после встречи с Грушницким перед  балом, побудившими егопригласить княжну на мазурку вопреки  желанию Грушницкого танцевать с неювечер. Печорин был в  духе.  Это  следует из собственного его признания. Его умбыл крайне активен.  Он предчувствует интересное наблюдение над нравами, возможно,  опасность; это заряжало его восторгом и энергией. Впрочем, идя набал, герой испытывает противоречащую рассудку  грусть,  которая  делает емучесть. «Неужели, думал я, мое единственное назначение на земле — разрушать чужие надежды? С тех пор, как я  живу  и  действую, судьба как-товсегда приводила меня к  развязке  чужих  драм,  как будто без меня никто немог бы ни умереть, ни прийти в отчаянье! Я был необходимое лицо пятого акта; невольно  я  разыгрывал  жалкую роль палача или предателя.» (Лермонтов.С.546).

Лермонтов,нанизывая описания «подвигов» Печорина на композиционный стержень,постепенно подводит читателя к высшей, кульминационной точке, к самомустрашному из дел главного героя:  убийству на дуэли Грушницкого.

Да,Грушницкий поступает не лучшим образом, соглашаясь с драгунским капитаном идругими консультантами на бесчестный поступок, а именно: при подготовке оружияк дуэли пистолет Печорина  остался незаряженным. Но Грушницкого можно понять:он молод, очень  молод, безумно любит Мери и хочет отомстить своему недругу за поруганную любовь и бесчисленные гадости. А Печорин, зная, что убивать его несобираются, а хотят только проучить, все равно стремится  подвести дуэль кроковому исходу. Грушницкий, в котором заговорила совесть, пусть даже иразбуженная разоблачением интриги  Печориным,  поступает «противуправил» и разрешает проверить  и  зарядить  пистолет Печорина, который, вотличие от противника, сознательно легко  ранившего его, прицеливается крайнетщательно  и  хладнокровно  убивает Грушницкого (расстояние в  шесть  шагов  и позиция  на  краю страшного обрыва предлагаются опять  же  Печориным). Трагическую, нелепую смерть молодого человека он сопровождает словами: «Finita la comedia!»

Нужноотметить, что Печорин уже с самой своей встречи с Грушницким в Пятигорскепредвидел  возможность  этой  дуэли  и,  может быть, стремился к ней:"… я чувствую, что мы когда-нибудь  с  ним столкнемся на узкой дороге, иодному из нас не сдобровать."  (Лермонтов. С.512).

Вкрупнейшей, центральной из повестей «Героя нашего времени», в«Княжне Мери» особенно проявляется критическое осмысление  образаПечорина. Именно в «Княжне Мери» Лермонтов резко углубляет подлежащиеосуждению стороны личности героя. Здесь он осуществляет со всей полнотой ичеткостью тот суд над своим героем, элементы которого намечались и раньше, нокоторый здесь впервые  получил  такое широкое, отчетливое воплощение.

2.2.6 «Фаталист»

Странное,неясное впечатление производит заключительная часть журнала Печорина«Фаталист». Не стремясь совершенно однозначно истолковать ее смысл,можно заметить, что и здесь герой остается верен себе: в отличие от товарищей,умолявших Вулича бросить затею с пистолетом и не испытывать судьбу, Печоринсамим тоном своего высказывания («Послушайте, — сказал я, — или застрелитесь,  или  повесьте пистолет на прежнее место, и пойдемте спать»)  провоцирует серба на ужасный и опасный эксперимент.

Замечательныразмышления Печорина после окончания событий вечера: он осознает свою вину,видя ее как бы глазами  своих  знакомых, но последующие мысли куда как болееинтересны. Предки верили, что звезды на небе — это лампадки душ умерших, и этавера  «придавала им уверенность, что целое небо с своими бесчисленнымижителями на них смотрит с участием, хотя  немым,  но  неизменным!..»,  а«мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и  гордости,без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни,  сжимающей сердце примысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим жертвам ни для благачеловечества, ни даже для собственного нашего счастия, потому что знаем егоневозможность и  равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предкибросались  от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, нидаже того неопределенного, хотя  и  истинного  наслаждения,  которое встречаетдуша во всякой борьбе с людьми или с  судьбою...» (Лермонтов. С.584-585).

Болезньгероя, таким образом, указана. Она состоит  в  разъедающем душу недоверии, носам Печорин дивится силе  людей,  отдающихся бесконечным звездам. Значит, надоверить  и  надеяться  когда-нибудь найти настоящую правду.

Фаталистическиеубеждения были свойственны значительной  части передовой молодежи вследствиенеумения объяснить события  эпохи «наполеоновских» войн и разгромадекабристов; когда на пути  вставали многие препятствия, и прежде всего - социально-общественные, которые в сознании людей 30-40-х годов воспринималисьнередко  как воздействие рока, фатума. В свете таких  представлений общественная активность человека оказывалась бесполезной. Лермонтов в романе«Герой нашего времени» пытается преодолеть фаталистическую философию, изобразив Печорина человеком не  только  «судьбы»,  но  и «воли»,то есть способным решать свои задачи вопреки неблагоприятным общественнымусловиям. Художественно  эта  мысль  воплощена  в главе  «Фаталист», где  Печорин  предсказывает  поручику   Вуличу смерть, угадав на его лицезнаки  «рока».  Действительно,  возвращаясь в ночную пору домой,Вулич был изрублен пьяным казаком, вооруженным шашкой. Вмешательство рока, хотяи нелепое, в судьбу  человека здесь как будто бы вполне  подтверждается,  тем более  что случай этот никак не зависел от «воли» пострадавшего. Но на  следующий день Печорину пришлось  усомниться  в  истинности  бытующихпредставлений о всемогуществе фатума, предопределения. Несмотря ни на какиедоказательства власти рока, перед которыми бессильна  человеческая воля,Печорин решает испытать судьбу и отважно бросается навстречу смертельнойопасности,  надеясь  выиграть  ставку  на жизнь вопреки всей очевидности.Подвергая себя риску,  бросая  вызов «судьбе», Печорин обезоруживаетопасного преступника  благодаря личному мужеству. «Рок» оказался  бессильным против  храбреца. Вместо верной гибели Печорин остается жив.  Художественная коллизия «Фаталиста» убеждала в том, что борьба за счастье, человеческое достоинство и свободу не только возможна, но и необходима. СамПечорин не вышел на рубеж такой борьбы.

Печорин,намереваясь путешествовать, говорит: «Авось  где-нибудь умру надороге!» Нам понятно: за этими словами  стоит  сознание совершеннойбезысходности, абсолютной неизлечимости  душевного недуга, но в то же времяПечорин телесно здоров — никаких  намеков на болезнь. Это придает оброненнойим  фразе  некий  символический оттенок — предположение уподобляется предначертанию.  Далее  рассказчик сообщает: "… Печорин, возвращаясь изПерсии, умер." Отчего? Каким образом?  Не  сказано.  Предположение сбылось:значит, умер, потому что хотел умереть? Загадка смерти венчает тут  загадкижизни. Он умирает, что вполне соответствует  внутренней  логике его характера.

Обобщимвсе вышесказанное в данной главе нашей работы:

1.В ХХ веке остаются две противоположные точки  зрения,  касающиеся пониманияличности Печорина: Печорин — антиобщественная  натура и Печорин как подлинныйгерой произведения и эпохи; Печорин — демон, несущий зло людям, сеющий вокругсебя  зло,  или  одаренная личность, не находящая своего места в жизни, страдающая и  мучающаяся.

2.Советская критика полагала, что Печорин  -  жертва общественности, социальнойсреды.

3.Некоторые современные исследователи доказывают общую бесчеловечность персонажа,не зависящую от социальных условий, связанную с неправильной направленностьюсвоих душевных сил, ума и знаний, что подтверждается нижеследующимиположениями.

4.Печорин не способен к дружбе, ему присущ эгоизм, он ни к кому не имеетнастоящей привязанности; каждую влекущую к  себе  жизненную ситуацию онстремится довести до конфликта.

5.Бэлу Печорин насильно вырывает из  ее  естественной  среды  и своим эгоизмомприводит ее к смерти.

6.Его душа не  способна  сочувствовать  другой  душе,  настраиваться в унисон снастроением других. Свободный от  дружбы,  которая стесняет своиминравственными следами и связями,  Печорин  отталкивает простодушную добротуМаксима Максимыча. Автор вновь  порицает Печорина за его эгоистическое отношение  к  окружающим;  в данной ситуации правым оказывается МаксимМаксимыч.

7.Из чистого любопытства герой вмешивается в  жизнь  контрабандистов и чуть неоказывается погубленным, так как не был  готов  к такой ситуации.

8.Печорин разрушает любовь Мери, безжалостно убивает Грушницкого, сопровождая всеэто расчетливостью и хладнокровностью.

9.Жизнь Печорина убеждает нас в том, что свободная воля человека оборачиваетсяиндивидуализмом. Там, где отдельная  личность  по своему собственному произволувершит судьбы других людей, там  нет и не может быть равенства и подлинногосчастья.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вограниченных рамках данного исследования невозможно раскрыть все вопросы,связанные с личностью Печорина, но мы в своей работе попытались рассмотретьактуальную, на наш взгляд, проблему различных аспектов изучения личностиглавного героя романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» идоказать точку зрения, отрицающую положительный, героический характер Печорина.

Отзывыкритиков и исследователей творчества М.Ю. Лермонтова по поводу его романа«Герой нашего времени» в целом и личности  главного персонажа – Г.А.Печорина — появляются уже с момента выхода произведения в свет и продолжаютсяпо сей день.

Авторнаделяет своего героя типичными чертами молодежи 30-х годов XIX века:стремление к деятельности без ясно осознанных целей, сильный волевой характер,скептическая рефлексия, фаталистические убеждения — что делает роман в целом игероя более реалистичным.

КритикиXIX века персонажа Лермонтова разделяются на два лагеря: одни считали, чтоПечорин — одаренный человек, личность, искалеченная светским воспитанием,другие полагали, что Печорин безнравственен, антиморален и даже вульгарен.

В.Г.Белинский первым возвеличил Печорина, увидев в его образе воплощениекритического духа своего времени, он защищает Печорина, прорицая ему прекрасноебудущее. Чернышевский и Добролюбов шли вслед за Белинским, говоря о Печоринекак о человеке с сильной душой, твердой волей, как об истинном герое своеговремени.

Реакционно-демократическаякритика дала отрицательную оценку личности главного персонажа романа, видя внем пустого человека, чуждого духу русской жизни.

Свозникновением негативных оценок появляются произведения, пародирующие«Героя нашего времени»: «Тамарин» М.В. Авдеева,«Асмодей нашего времени» В.И. Аскоченского, «Тюфяк»,«M-r Батманов» А.М. Писемского.

ВХХ веке также существуют две противоположные точки  зрения,  касающиесяпонимания личности Печорина: Печорин — антиобщественная  натура и Печорин какподлинный герой произведения и эпохи; Печорин — демон, несущий зло людям,сеющий вокруг себя  зло,  или  одаренная личность, не находящая своего места вжизни, страдающая  и  мучающаяся.

Советскаякритика полагала, что Печорин  -  жертва общественности, социальной среды.

Некоторыесовременные исследователи, на которых мы опирались в своей работе, доказываютобщую бесчеловечность персонажа, не зависящую от социальных условий, связаннуюс неправильной направленностью своих душевных сил, ума и знаний, и приводят вдоказательство ряд аргументов, с которыми мы полностью согласны:

1.Печорин не способен к дружбе, ему присущ эгоизм, он ни к кому не имеетнастоящей привязанности; каждую влекущую к  себе  жизненную ситуацию онстремится довести до конфликта.

2.Бэлу Печорин насильно вырывает из  ее  естественной  среды  и своим эгоизмомприводит ее к смерти.

3.Его душа не  способна  сочувствовать  другой  душе,  настраиваться в унисон снастроением других. Свободный от  дружбы,  которая стесняет своиминравственными следами и связями,  Печорин  отталкивает простодушную добротуМаксима Максимыча.

4.Печорин разрушает любовь Мери, безжалостно убивает Грушницкого, завершая своезлодейство словами: «Finita la comedia!»

Такимобразом, по нашему мнению, доказана точка зрения, опровергающая взглядыдореволюционных критиков на Печорина как истинно героического персонажа романа.

литература

1.Альбеткова Р.И. Художественное время ихудожественное пространство в романе Лермонтова «Герой нашеговремени»//Русская словесность. — 1999. — №3. — C.42-48.

2.Андроников И.Л. Лермонтов. Исследования инаходки. — М.: Художественная литература, 1977.

3.Архипов В.А. М.Ю. Лермонтов. — М.: Московскийрабочий, 1965.

4.Афанасьев В.В. Лермонтов. — М.: Молодаягвардия, 1991.

5.Бахтин М. Эпос и роман//Вопросы литературы. — 1970. — №1. — C.119-120.

6.Белинский В.Г. Герой нашего времени //Избранныестатьи. — М.: Детская литература, 1978. — С.40-59.

7.Виноградов И. Философский роман М.Ю.Лермонтова. — М.: Просвещение, 1969.

8.Висковатов П.А. М.Ю. Лермонтов: Жизнь итворчество. — М.: Современник, 1987.

9.Влащенко В. Лермонтов в русскойкритике//Литература. — 2000. — №25.

10.Вырыпаев П.А. Лермонтов. Новые материалы кбиографии. — Саратов: Приволжское книжное издательство, 1976.

11.“Герой нашего времени”//Лермонтовскаяэнциклопедия/Гл. ред. В.А. Мануйлов. — М.: Советская энциклопедия, 1981. — С.108.

12.Герцен  А.И. Полное собрание сочинений. Т.14.«Very dangerous!» — М.: Гослитиздат, 1960.

13.Герцен А.И. О развитии революционных идей вРоссии. — М.: Гослитиздат, 1958.

14.Герштейн  Э.Г.  Судьба Лермонтова. — М.:Художественная литература, 1986.

15.Герштейн Э.Г. «Герой нашего времени»Лермонтова. — М.: Художественная литература, 1976.

16.Гольдфаин И. Еще раз о Печорине//Вопросылитературы. — 2000. — №2. — C.310-311.

17.Григорьян К.Н. Лермонтов и его роман«Герой нашего времени». — Л.: Наука, 1975.

18.Гурвич И. Загадочен ли Печорин?//Вопросылитературы. — 1983. — №2. — C.119-136.

19.Долинина Н.Г. Печорин и наше время. -  Л.: Детская литература, 1991.

20.Евзерихина В.А. «Герой нашеговремени» М.Ю. Лермонтова. — Новосибирск: Издательство Новосибирского  пед.института, 1959.

21.Еселев М., Сцепуро П. Чем болел Печорин?//Наукаи жизнь. — 1992. — №1. — C.92-94.

22.Калнберзина А.М. Художественное  своеобразиеромана М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». — Учен. зап.Даугавпилс. пед. института, 1963. Т. 8.

23.Картавцев М. Тайна Печорина//Подъем. — 1995. — №9. — C.208-215.

24.Коровин В.И. Герои Лермонтова//Литература. — 1997. — №19.

25.Коровин В.И. Творческий путь М.Ю. Лермонтова. — М.: Просвещение, 1973.

26.Кюхельбеккер В.К. Дневник. — Л.: Прибой, 1929.

27.Левин В.И. Проблема героя и позиция автора вромане «Герой нашего времени»//Лермонтов и литература народовСоветского Союза. — Ереван: Издательство Ереванского университета, 1974.

28.Лермонтов М.Ю. Герой нашего времени//Сочиненияв двух томах. Том второй. — М.: Правда, 1990. — С.455-590.

29.Ломунов К.Н. М.Ю. Лермонтов: Очерк жизни итворчества. — М.: Детская литература, 1989.

30.М.Ю. Лермонтов в русской критике. Сборникстатей. — М.: Гослитиздат, 1951.

31.М.Ю. Лермонтов. Сборник. — М.: Лайда, 1993.

32.М.Ю. Лермонтов: Исследования и материалы/Отв.ред. М.П. Алексеев. — Л.: Наука, 1979.

33.Макаров В. Герой нашего Лермонтова//Литературнаяучеба. — 1995. — №2, 3. — C.202-208.

34.Мануйлов В.А. М.Ю. Лермонтов. Биографияписателя. Пособие для учащихся. — Л.: Просвещение, 1976.

35.Мануйлов В.А. Роман Лермонтова «Геройнашего времени». Комментарий. — Л.: Просвещение, 1975.

36.Михайлова Е.Н. Проза Лермонтова. — М.:Гослитиздат, 1957.

37.Мордовченко Н. Лермонтов и русская критика 40-хгодов //Литературное наследство. М.Ю. Лермонтов. Т. 43-44. — М.: АН СССР, 1941.

38.Нейман Б.В. Михаил Юрьевич Лермонтов. — М.:Просвещение, 1973.

39.Нетбай И. Кто такой Печорин? Что такоеПечорин?//Вопросы литературы. — 1999. — №4. — C.320-329.

40.Писарев Д.И. Собрание сочинений. Т. 2.Базаров.- Реалисты. — М.: Художественная литература, 1974.

41.Попов А.В. «Герой нашего времени».Материалы к изучению романа М.Ю. Лермонтова. — Ставрополь: ИздательствоСтавропольского пед. института, 1963.

42.Развитие реализма в русской литературе. В 3-хт. Т. 1. -  М.: Наука, 1972.

43.Русская литература XIX века: Практикум: Учебноепособие для учащихся общеобразовательных учреждений/Под ред. Ю.И. Лыссого.  — М.: Просвещение, 1997.

44.Удодов Б.Т. Роман М.Ю. Лермонтова «Геройнашего времени»: Книга для учителя. — М.: Просвещение, 1989.

45.Ульяшов П.С. Загадка гения: М.Ю. Лермонтов. — М.: Знание, 1989.

46.Федоров А.В. Лермонтов и литература еговремени. — Л.: Художественная литература, 1967.

47.Фохт У.Р. М.Ю. Лермонтов. Логика творчества. — М.: Наука, 1975.

48.Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т.3. Очерки гоголевского периода русской литературы. — М.: Гослитиздат,1949-1953.

49.Шан-Гирей А.П. М.Ю. Лермонтов//М.Ю. Лермонтов ввоспоминаниях современников. — М.: Художественная литература, 1989.

50.Шаталов С.Е. Время — метод — характер. Образчеловека в художественном мире русских классиков. — М.: Просвещение, 1976.

51.Шкловский В.Б. Тетива. О несходстве сходного. — М.: Советский писатель, 1970.

52.Шмульян Ф. Незнакомый Печорин//Литературнаяучеба. — 1995. — №2, 3. — C.218-225.

53.Щеблыкин И.П. Лермонтов. Жизнь и творчество. — Саратов: Приволжское книжное издательство, 1990.

ЭйхенбаумБ.М. Статьи о Лермонтове. — М.-Л.: Издательство АН СССР, 1961.