Реферат: Дендизм как интертекстуальное явление в русской литературе

(На материале сравнительного анализа романа в стихах «Евгений Оненгин» А.С. Пушкина и повести «Шинель» Н.В. Гоголя)

Руднев Юрий

Русский дэндизм — явление мало замеченное и ещё совершенно неизученное

Гроссман

Поэтическое качество я определяю как способность текста порождать различные прочтения, не исчерпываясь до дна

Умберто Эко

Всё связано

Он же

0.0. Имена.

Джордж Бреммель

Граф д'Орсэ

Шатобриан

Гейне — посетитель бульваров

Пушкин

Грибоедов

Чаадаев

Лермонтов

Кн. Вяземский

Катенин

Гнедич

Дружинин

Молодой Тургенев

Молодой Л. Толстой

Кн. Коразов (Стендаль «Красное и Чёрное»)

Петроний

Алкивиад

Цезарь

Катилина

Растиньяк

Демарсэ

Печорин

Байрон

Уайльд

и прочая, и прочая, и прочая...

1.0. Постановка проблемы.

Попытка проследить комплекс дендизма в русской литературе как интертекстуальное явление — основная цель данной работы.

В качестве исходного тезиса (эпиграфа) используется утверждение Л.П. Гроссмана:

1.1. Русский дэндизм — явление мало замеченное и ещё совершенно неизученное. [Гроссман, 1928, С. 15]

Широкое поле исследовательское деятельности, открываемое процитированным утверждением, представляется возможным и необходимым ограничить:

Объект 1-го уровня — «Шинель» Н.В. Гоголя

Объекты 2-го уровня — «Евгений Онегин» А.С. Пушкина (и другие художественные тексты).

Объект 3-го уровня — статья «Пушкин и дэндизм» Л.П. Гроссмана, «Роман А.С. Пушкина „Евгений Онегин“: Комментарий» Ю.М. Лотмана.

Задача: определить, кем является Башмачкин Гоголя?

Денди

Анти-денди

Пародия на денди

Свой вариант

Иначе: Как сделан Башмачкин?

2.0. Уровень теории дендизма.

Базируется на анализе объектов 3-го уровня. Все цитаты тут даны по — [Гроссман, 1928].

2.1. Дефиниция Бодлера:

2.1.1. Дэнди — это высшее воплощение идеи прекрасного, перенесённого в материальную жизнь; это тот, кто предписывает форму. [С. 19]

2.2. Основные признаки денди (по Бодлеру):

2.2.1. Культ прекрасного в каждом переживании;

2.2.2. Потребность поражать и разрушать тривиальность;

2.2.3. Умение сохранять бесстарстие и всячески углублять своё тщеславие;

2.2.4. Быть последней вспышкой в эпоху упадка.

2.3. Барбэ д'Орвильи «О дэндизме и Джордже Бреммеле»

2.3.1. Искусством Бреммеля была его жизнь, он восхищал своей личностью, как другие — своим произведениями.

[Культ своей личности был присущ самому Пушкину. Об этом свидетельствуют хотя бы значительные успехи поэта в фехтовании и танцах, зафиксированные в его аттестате.]

2.4. Русский денди обязательно сочетал в себе блеск внешних форм и утончённость умственной культуры.

2.5. Гроссман об Онегине:

2.5.1. «наследник всех своих родных» — последний отпрыск вымирающего рода, следовательно: 1) утончение физической организации, 2) обострение нервной системы, 3) повышение чувственности.

2.5.2. Только в XVIII главе у Онегина — крушение дэндизма.

2.5.3. Круг интересов = возбуждающие имена остроумцев и эротиков + острые темы политической современности.

2.5.4. Черта интригующей странности:

2.5.4.1. Надеждин: «Евгений Онегин есть арабеск мира нравственного, то-есть урод… но образованный эстетически».

2.5.5. Онегин — тщеславен, гастроном, игрок, театрал, дуэлист, любитель балов, поклонник балета, педант в одежде, скептик в литературе.

2.5.6. Его качества — холодная гордость, блестящее тщеславие, вежливое презрение к людям, надменная независимость, умственная утончённость и уверенный культ своей личности.

2.6. «Граф Нулин» — образец пародии на денди у Пушкина.

[Второй названный в 1.0. объект 3-го уровня — [Лотман, 1983] — имеет не столько абсолютную, сколько относительную ценность для анализа дендизма как явления, т.к. практически не содержит каких-либо специальных рассуждений на эту тему, лишь косвенно касаясь определённых интересных моментов при комментировании близких к исследуемому социальных явлений. Поэтому этот текст рассматривается и воспринимается автором данной работы в своеобразном единстве с пушкинским текстом .]

3.0. Уровень практики дендизма. Отношение к этому уровню текста Гоголя.

Базируется на анализе объектов 1-го и 2-го уровней .

Дендизм — явление, прежде всего, социальное. Поэтому сразу же следует указать, что сопоставление двух целевых текстов под заявленном ещё в заглавии углом зрения может быть проведено только при условии хотя бы типового сходства социумов, к которым принадлежат герои.

Социум Онегина — высший свет. Социум Башмачкина — чиновничья среда. Казалось бы, этого достаточно, чтобы отказаться от дальнейшего сопоставления, однако тип денди возможен на разных ступенях социальной лестницы. Представляется вполне возможным существование денди-чиновника. Важно иное: снижение исходной ситуации уже можно рассматривать как элемент пародии.

Башмачкин (далее — АБ) служит. Онегин (далее — ЕО) — нет. И то, и другое соответствует микро-социуму каждого из героев. Ср.: ирония Пушкина:

3.1. Служив отлично благородно, Долгами жил его отец <...> [Пушкин, 1978]

ЕО не делает даже того, что делал его отец: он не имеет ни малейшего отношения к службе (градация признака от предков к потомкам [ср. также 2.5.1.]). Отец АБ — тоже чиновник, но сам АБ — чиновник с большой буквы: он не просто служит, но служит в ущерб личной жизни (сам так, однако, не считая), служит самозабвенно, с любовью (тут тоже градация признака в том же направлении по генеалогическому древу).

[Как и «наследник всех своих родных» — ЕО, АБ также «вписан» в свой род достаточно чётко (см. рассуждения Гоголя о происхождении фамилии Башмачкин [Гоголь, 1984, С. 114]). Причём род этот оказывается связан с бахтинским низом (башмак, ноги), что может также служить указанием на пародийную установку автора.]

В целом же, намечается сходство героев в типологическом, относительном аспекте (каждый внутри своего микро-социума), но абсолютно (безотносительно к социальному положению) — они полярно разводятся. Более важен пока первый момент — момент их подобия.

Сходство есть и в логике развития образов ЕО и АБ. В обоих случаях можно выделить три этапа:

А. ЕО до приступов у него сплина. Денди без предельной степени скучающего вида. — АБ до появления у него новой шинели. Анти-денди своего круга.

Б. От появления хандры до второй встречи с Татьяной на балу. Классический денди. — АБ периода обладания шинелью. Классический денди.

В. ЕО периода влюблённости в Татьяну. Выход за пределы категории денди. — АБ после утраты шинели. Выход за пределы категории денди.

Как видно из этой схемы, этапы Б и В совпадают для обоих героев. Рассмотрим три жизненных периода АБ, сопоставляя их с соответствующими у ЕО.

До появления новой шинели АБ — типичный титулярный советник, чиновник для письма. Даже внешний вид его красноречиво говорит об этом:

3.2. <...> он, видно, так и родился на свет совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове [Гоголь,1984, С. 115]

ЕО, наоборот, долго готовится перед тем, как выйти в свет, где его ждут такие развлечения, как танцы, театр, прогулки, упражнения в науке страсти нежной, изысканные кушанья на званых обедах и т.д. Нечто подобное, хотя и в несколько сниженном ключе, даёт нам Гоголь, описывая времяпровождение чиновников после службы:

3.3. <...> кто побойчее — несётся в театр; кто на улицу, определяя его [свободное время] на рассматриванье кое-каких шляпёнок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде небольшого чиновного круга; кто, и это случается чаще всего, идёт просто к своему брату в четвёртый или третий этаж <...> [Гоголь,1984, С. 118]

В целом (для этапа А развития образов героев), дендизм ЕО (и его окружение, социум), соотносимое с дендизмом (сниженным, пародийным) поведение чиновников в «Шинели» и анти-дендизм АБ, выражающийся в полном выключении себя из общественной жизни, её принятых норм, могут быть представлены (хоть и несколько схематично) в виде такой сводной схемы:

ЕО мчится в ресторан Talon, где ждёт его Катенин, пробка в потолок, вино и изысканная французская кухня. — Чиновники играют в вист, пьют чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваются дымом из длинных чубуков. — АБ сидит дома, ест щи и кусок говядины с луком и мухами, того не замечая.

ЕО уничтожает своих оппонентов колкостью своих эпиграмм. — Чиновники выступают субъектом применения канцелярского остроумия в сочиняемых ими историях про АБ.--- Сам АБ — объект применения канцелярского остроумия чиновников.

ЕО: «дней минувших анекдоты хранил он в памяти своей» (плохо ориентируясь в истории). — Чиновники пересказывают вечный анекдот о коменданте и подрубленном хвосте Фальконетова монумента. — АБ занимается своим любимым делом — переписыванием, уходя прочь от реальности.

Плюс к этому, в композиционно аналогичных местах — ретроспективное описание кабинета ЕО периода А во время визита Татьяны и ретроспективное же описание имущества умершего АБ — и Пушкин, и Гоголь подтверждают выдвинутое предположение о том, что изначально ЕО и АБ разведены по разные стороны понятия денди: портрет Байрона, некоторые книги, характеризующие ЕО как денди, статуэтка Наполеона резко контрастируют с пучком гусиных перьев, листами белой казённой бумаги, тремя парами носков, пуговицами, оторвавшимися от панталон и капотом. И ещё: если о ЕО «свет решил, что он умён и очень мил», то «в департаменте ему [АБ] не оказывали должного почтения».

Таким образом, мы видим на первом выделенном нами этапе установку АБ на отрицание свойственного его кругу варианта дендизма. Это приводит к отрицанию им строгости (более того — даже элементарной аккуратности) в одежде (чего стоит хотя бы его капот), пикантности в еде, принятых канонов времяпровождения и т.д.

ЕО же на первом этапе — уже практически стопроцентный денди, которому не хватает лишь одного — полного и неподдельного презренья к обществу и соответствующей этому состоянию хандры — сплина — скуки.

Всё это ЕО получает на втором этапе Б (провести чёткую границу между ним и этапом А нельзя): толи после того, как перебирается жить в деревню, толи чуть раньше.

У АБ начало второго этапа обозначается признанием необходимости покупки новой шинели. До этого он, с одной стороны, по-прежнему скупится, не хочет тратиться на одежду, но, с другой, оказывается, что деньги у него уже расписаны на приобретение панталон, ремонт сапог и заказ швее.

[Заметим, что слово панталоны именно в «ЕО» Пушкин впервые вводит в русский язык, как и слово фрак. После этого уже не случайным кажется то, что Петрович специализировался на ремонте именно панталон и фраков.]

Позднее, АБ ценой настоящих лишений копит деньги на шинель. Тут он уже — классический денди, тратящий последнее на предметы своего туалета. А то, что он и раньше значительную часть бюджета расходовал на одежду, говорит о неслучайности резкого изменения в отношении к себе, подготовленности этого изменения. Обращает на себя внимание и тот факт, что у Петровича даже нет вывески на доме, хотя сам он утверждает, что работа его не хуже, чем на Невском. Т.е. АБ обращается не к известному портному, но к очень классному, хотя и без громкого имени. Может быть потому, что не портной делает настоящего денди, а денди — хорошего портного?

Сам Гоголь отмечает, что АБ стал твёрже характером (словно женился), что играет не последнюю роль, если уж ты претендуешь на статус денди .

Поведение АБ также соответствует уже принятому в чиновничьем кругу пародийному варианту дендизма: АБ выходит, наконец, в люди. В гостях у своего коллеги чиновника он скучает, хочет побыстрее уйти домой. На формальном уровне это совпадает с манерой поведения ЕО, на этапе Б приобретшего, наконец, скучающий вид как знак презрения к окружающему его обществу, жизни, мирозданию, в конце концов. Но на уровне мотивации различия всё же достаточно серьёзны, о чём чуть ниже.

Третий этап В — крах дендизма для обоих главных героев.

ЕО влюбляется (!) в Татьяну, пишет ей письмо (!), сам является с визитом без приглашения (!), чуть ли не молит о любви (не играючи, флиртуя, а полностью серьёзно) (!), практически забывает о себе (!), о чётком распорядке дня скучающего посетителя званых обедов, театров и балов (!), потеряв любимую, которой по-настоящему у него и не было.

АБ также теряет своего рода любимую: недаром шинель сравнивается с женщиной, женой. Вся жизнь его после этого идёт не так как того требует кодекс чиновничьего денди: АБ снова превращается в чиновника для письма, способного даже умереть, будучи распечённым «чужим генералом». Причём, однако, он не выдерживает, как ЕО распорядка дня денди, расписания жизни чиновника, которого безукоризненно придерживался ранее: АБ впервые не приходит в присутствие.

[Кстати, тут очень интересен сам по себе образ «чужого генерала», значительного лица. Этот человек волею судьбы оказался не на своём месте и вынужден всё время играть чужую роль. Он взваливает себе на плечи обязанность придерживаться не свойственного ему стиля поведения — чёткого, формального, шаблонизированного, где на каждый случай жизни припасён свой вариант действия. Не готовый внутренне к этому значительное лицо воспринимается поэтому как классический вариант пародии на денди. Его можно соотнести с графом Нулиным, героем одноимённой поэмы Пушкина.]

Однако предложенная выше схема отражает не все точки соприкосновения двух образов — ЕО и АБ. Есть такие категории, которые пронизывают оба произведения от начала до конца, не подчиняясь логике развития сюжета.

Как было сказано в 2.3.1. для денди характерно отношение к жизни как к искусству. Если об ЕО так сказать можно в большей или меньшей степени уверенно, то, применительно к АБ, имеем полнейшую противоположность. Для героя Гоголя искусство переписывания (далеко не самое утончённое, к слову, искусство — элемент пародии) служит альтернативой жизни. АБ реально живёт в своей работе (см. его особые, практически интимные отношения с буквами алфавита), и выход за её пределы заканчивается трагически для героя. Это явная характеристика анти-денди.

ЕО получил воспитание (вернее — получал), АБ же родился уже готовым чиновником с лысиной на лбу (контраст по отношению к остриженному «по последней моде» ЕО; не вписывается здесь в схему денди и весь портрет АБ в целом). Снова анти-денди.

ЕО совершенно отлично мог «изъяснятся по-французски», «знал довольно по-латыне» versus «Акакий Акакиевич изъяснялся большею частью предлогами, наречиями и, наконец, такими частицами, которые не имеют решительно никакого значения» — косноязычие АБ даже в пределах родного языка. Опять-таки — анти-денди.

ЕО «кланялся непринужденно» versus «он [АБ] просто не знал, куда деть руки, ноги и всю фигуру свою» [И это на этапе Б — этапе максимального дендизма АБ.] Снова вопиющий анти-дендизм.

4.0. Так кто же такой Башмачкин?

После описания АБ и сравнения его с признанным денди русской литературы ЕО, можно прийти к такому, не вполне научному, выводу: однозначно сказать, кем же всё-таки является герой Гоголя невозможно. Признаки денди, анти-денди и пародии на денди причудливо переплетаются, пересекаются и переходят один в другой, когда мы начинаем анализировать образ Башмачкина.

Тут то и пригодится возможность предложить свой вариант, так предусмотрительно оговоренная в самом начале (см. 1.0.). И вариант этот таков:

1. Логика развития образа Башмачкина подчиняется в ходе сюжетного времени такой схеме:

Анти-денди ---> Денди ---> Выход за пределы категории денди.

Однако две константы вносят коррективы, уточнения в понимание исследуемого образа, являясь шифтерами, меняющими точку зрения на объект, и в какой-то мере отменяя абсолютность предложенной схемы. Это

2. неоднократно подчёркиваемые автором черты анти-дендизма АБ (контрастные образу ЕО) и

3. общая сниженность фона по сравнению с пушкинским текстом, что придаёт тексту гоголевскому изначальный оттенок пародийности.

Отсюда: Башмачкин — данный в пародийном контексте образ анти-денди, чья попытка измениться, стать денди с треском проваливается и заканчивается трагически — смертью героя.

Список литературы

1. Гоголь Н.В. Шинель // Гоголь Н.В. Собр. соч. В 7-ми томах. Т. 3. — М.: Худож. лит., 1984. — С. 113-142.

2. Гроссман Л.П. Пушкин и дэндизм // Гроссман Л.П. Собр. соч. В 4-х томах. Т. 1. — М., 1928. — С. 14-44.

3. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий: Пособие для учителя. — М.: Просвещение, 1983. — 416 с.

4. Пушкин А.С. Евгений Онегин // Пушкин А.С. Избранные сочинения. В 2-х томах. Т. 2. — М.: Худож. лит., 1978. — С. 7-168.