Реферат: Десять выдающихся архитекторов и произведений архитектуры XX века
Отделение архитектуры РААСН обратилось к членам Академии с просьбой назвать имена десяти выдающихся, по их мнению, архитекторов и произведений архитектуры XX века. Публикуемые ниже итоги опроса, естественно, не отражают всех конкретных суждений по данному вопросу, но являются некой их результирующей. Расположив имена и архитектурные произведения по степени убывания набранных ими голосов, получили следующую картину.
Выдающиеся архитекторы XX века
– Ле Корбюзье, Ф.-Л.Райт*
– К.С.Мельников
– Л.Мис ван дер Роэ, К.Танге*
– А.Аалто
– В.Гропиус
– О.Нимейер, Й.Утцон*
– Р.Майер, И.И.Леонидов, А.Гауди*
Выдающиеся произведения архитектуры XX века
— Ле Корбюзье. Капелла в Роншане
— Ф.-Л.Райт. «Дом над водопадом», музей Гуггенхейма
— К.С.Мельников. Клуб имени Русакова в Москве
— Л.Мис ван дер Роэ. Выставочный павильон в Барселоне
— К.Танге. Олимпийские сооружения в Токио
— А.Аалто. Комплекс университета в Отаниеми
— О.Нимейер. Центр Бразилиа
— Й.Утцон. Оперный театр в Сиднее
— А.Гауди. Постройки в Барселоне
— И.И.Леонидов. Проект Института библиотековедения имени В.И.Ленина
В подобных опросах, проводившихся на грани веков в разных странах и разными учреждениями, более всего, пожалуй, поражает схожесть результатов: чаще всего выделяют одну и ту же группу имен и построек. Различия возникают в тех случаях, когда увеличивается число позиций в анкетах. Но и при выборе не 10, а 100 наиболее выдающихся архитекторов оценки оказываются достаточно близки по всему миру. Думается, уже одно это само по себе является важным фактом истории и мирового, и российского зодчества: мировая архитектурная культура достигла единства, и Россия сегодня составляет его неотъемлемую часть – по крайней мере в смысле профессиональной ментальности.
Кроме всего прочего, результаты опросов отчетливо выявляют современное многостилье, терпимость ко всем существовавшим направлениям, признание возможности соединения вроде бы несоединимого – наследия Ле Корбюзье и Гауди, Мис ван дер Роэ и Аалто.Интересно и то, что у мастеров, занимающих первые места, отмечены самые нехарактерные, не связанные с их программными манифестами сооружения – не «Марсельская единица», а капелла в Роншане у Ле Корбюзье, не «Дома прерий», а «Дом над водопадом» у Райта. Вероятнее всего, они привлекают симпатии современных архитекторов своей единственной, как кажется, общей чертой – необычайно высокой и открытой, намеренной эмоциональностью.
Скорее всего, так проявляется тоска зодчих наших дней по чувственности формы. Некоторые сегодня утоляют ее, работая в области неомодерна, реже – необарокко. Однако потребность в эмоциональности все же не может быть удовлетворена «стилистически». В капелле в Роншане и «Доме над водопадом» привлекательна именно их внестилистическая выразительность, основанная на динамике объемов и остром, но в то же время не разрушительном диалоге с природой.Как показывают результаты опроса, историзм сейчас не в чести – даже в своих неоклассических разновидностях. Это также в большой степени констатация теперешних настроений, чем оценка значения классического наследия в архитектуре ХХ века. Отсутствуют Жолтовский, Шпеер, Гверрини, Крие. Однако «медь торжественной латыни» на протяжении всего ушедшего столетия звучала в зодчестве почти наравне с «аккордами громовой революционной симфонии» авангарда. Возможно, что это противостояние закончилось и архитектуре нового века суждено пойти по принципиально иному пути и обрести иной алфавит художественного языка, основанный не на эстетических категориях и исторической конкретике образов, а на передаче понятий экологической этики и новой космогонии, размышлений о месте человека в техногенной цивилизации. Историзм при этом не исчезает из профессионального мышления, напротив, его значение расширяется за счет увеличения роли моральных ценностей при переустройстве существующего и повсеместно обладающего либо природной, либо исторической памятью пространства.
Д.О.Швидковский
Думаю, на ответы повлиял установившийся стереотип, в свое время определенный высшими авторитетами мировой архитектуры ХХ века, начиная с Гидеона Зигфрида и Гропиуса, во власти этого стереотипа все мы до сих пор находимся. На сегодняшний день имеется некий «иконостас», который никто не хочет пересматривать из опасения быть обвиненным в дурном вкусе…Интересно, а может быть, характерно, что оценки наших академиков направлены большей частью в прошлое, – основная масса архитекторов, попавших в список, – это люди первой половины прошлого века. Что же касается объектов, – проставьте даты и вы увидите, что в списке нет ни одного объекта «моложе» 1965 года, причем восемь из них «старше» 1960 года. Впечатление такое, что академики определяли 10 наиболее выдающихся архитекторов первой половины, в крайнем случае еще середины ХХ столетия.
Объект И. Леонидова не осуществлен и, честно говоря, не разработан, это всего лишь эскиз-идея, хотя и очень интересная. Мне кажется, его не следовало ставить в один ряд с осуществленными проектами. Ибо между эскизом и построенным зданием (что только и является архитектурой) лежит пропасть.
Результаты опроса оказались вполне предсказуемы, ибо таковы рекомендации (между строк) почти всех наших теоретических и исторических книг последних десятилетий.Теперь по конкретным пунктам.
Похоже, Бразилиа и Нимейер не выдерживают испытания временем, их рейтинг имеет явную тенденцию к падению.Ф.-Л.Райт и Корбюзье, наоборот, в условиях спроса на малые жилые дома выглядят все лучше и лучше – значит, это классика.
Очень высокий рейтинг оказался у Мельникова, несмотря на плохое состояние сооружений… Следовательно, профессионалы ценят идею. Но войдите в капеллу в Роншане (кто был, тот поймет) и в клуб имени Русакова – это вещи с разных планет и из разных культур – кстати, не только потому, что клуб в безобразном состоянии. К сожалению, кроме Мельникова нам выставить некого.
Удивительно велик рейтинг барселонского павильона Миса ван дер Роэ. Что ж, это понятно – другие объекты того же автора могли бы располагаться в списке столь же высоко.
А.В.Анисимов
Результаты опроса, за исключением двух-трех пунктов, вполне ожидаемы. В отличие от проводившихся ранее на ту же тему международных опросов, где всегда упоминается К.Мельников, характерно появление еще одного русского архитектора – И.Леонидова. Других значимых для развития отечественной архитектуры имен – Жолтовский, Щусев, Веснины и так далее – в списке не оказалось.
Что же представляют собой два русских «лауреата», стоящие в одном ряду с фундаментальными фигурами архитектурного процесса ХХ века, Корбюзье и Райтом? Почему именно они? Во-первых, конечно, время. Это архитекторы не одного поколения, но одного времени – времени надежд и обещаний, искренности и веры в будущее. Во всяком случае, так это представляется спустя семьдесят лет.
Дальнейшее развитие нашей архитектуры не пощадило Мельникова и Леонидова, оба они оказались за бортом истории: не имели учеников, не оставили после себя школ и явных последователей. С этой точки зрения Мельников и Леонидов – персонажи аномальные в отечественной архитектуре: неудачные политики, романтики, лишившиеся возможности творить и даже просто работать, – по итогам их творческих биографий это фигуры, безусловно, трагические. Они оказались слишком индивидуальны, слишком не похожи на тогдашнее архитектурное сообщество, «слишком личностями». Тем не менее Мельников и Леонидов были яркими представителями русского художественного гения и по жестокому, но справедливому счету именно они вошли в число архитекторов, внесших самобытный вклад в развитие современной архитектуры.
Удивительно, что они и сейчас в общем невостребованны на родине. Их пророческие проекты вдохновляют не нас, а скорее наших зарубежных коллег. Мы же при этом сетуем и сокрушаемся по поводу маргинальности современной отечественной архитектуры, а иногда даже говорим о неком всемирном заговоре молчания по поводу наших достижений.
А.А.Скокан