Реферат: История русской православной церкви

Начало Русского Христианства.

         Итак,  продолжая мысль I главы, следует сказать о том, что Славяне в VII и VIIIв.в. находились в состоянии все усиливающегося общественного разложения.Образовавшийся между ними в Карпатах военный союз распался на составлявшие егочасти (племена), племена  разложились  на роды, даже роды начали дробиться намелкие дворы или семейные хозяйства, какими эти славяне стали жить днепровском новоселье. Но  здесь  под  действием новых условий завязался среди нихобратный     процесс постепенного взаимного сцепления; только связующимэлементом     в новых общественных построениях служило  уже  не  чувство кровного     родства,  а  экономический  интерес, вызванный к действиюсвойствами     страны и высшими обстоятельствами. Южные реки и равнины иналоженное со стороны иго втянуло восточных славян в оживленную внешнююторговлю. Эта торговля втянула разбросанные одинокие дворы в сельские торговыесредоточия, погосты, потом в большие торговые города с их  областями.  Новые внешние  опасности с начала IX в. вызвали новый ряд переворотов. Торговыегорода вооружились, тогда они из главных складочных пунктов торговлипревратились в  политические  центры,  а  их торговые  округа  стали ихгосударственными территориями, городовыми областями; некоторые их этих областейсделались варяжскими  княжествами,  а  из  соединения тех и других образовалосьвеликое княжество  Киевское, древнейшая форма русского государства. Таковасвязь экономических и политических фактов в нашей истории..

         Итак,  первой династией «русских» князей на Руси были Рюриковичи.Обратимся к истории этого рода. До  нас  дошло  очень  мало преданий о княженииРюрика. Это был  старший из братьев Рюриковичей и власть его простиралась ужена многие народы: на кривичей, т.е. полочан на юге, на  мерю  и  мурому.  О войнах  есть известия, что призванные князья начали воевать повсюду.

     Судя потем правительственным мерам, которые проводил  Рюрик,  можно  судить о том, чтоименно с него началась важная деятельность русских     князей  — построениенародов, сосредоточение народонаселения. Сохранилось предание, что по смертибратьев Рюрик оставил Ладогу пришел к    Ильменю, срубил город над Волхвом, назвалего Новгородом и  сел  тут      княжить. Это место летописи прямо показывает,что собственный Новгород  был  основан  Рюриком;  и  так как он остался жить ипосле него     здесь же жили посадники княжеские и князья, то из этого легкообъясняется, почему Новгород затмил собой старый город, как бы тот ниназывался.

         Середина  IX века. Убив Аскольда и Дира, Олег утвердился в Киеве, сделал егосвоим стольным городом, как  свидетельствует  летописец. Первым делом Олега вУкраине было построение городов, острожков,     для  утверждения своей власти вновых областях и для защиты со стороны степей. Построив города и установив дани  у  северных  племен,  Олег,  по преданию, начинает подчинить себе другиеславянские племена, жившие к востоку и западу от Днепра.

          Олег правил государством еще в то  время,  когда  его  приемник     Игорь  ужебыл достаточно взрослым. Приученный с детства к повиновению, Игорь неосмеливался требовать  своего  наследия  от  правителя властолюбивого,окруженного блеском побед, славой завоеваний и храбрыми  товарищами,  которые считали  его власть законной, так как он  «умел его возвеличитьгосударство». В 903 году Олег  выбрал  супругу  для Игоря, Ольгу. Еепривезли в Киев из Плескова или нынешнего Пскова,  -  так пишет Нестор. Вдругих исторических книгах было сказано,  что она варяжского простого рода жилав веси,  именуемой  Выбушской,    около  Пскова.  Говорится  так же, что юныйИгорь приехав из Киева и    приметил Ольгу. Он предпочел ее скромность и разумвсем  другим  невестам.  Вот  что  пишет Н.М.Карамзин:«Обыкновения и нравытогдашних  времен, конечно, дозволяли князю искать для  себя  супруги  в  самомнизком  состоянии людей, что красота уважалась более знаменитого рода… Имясвое Ольга приняла, кажется, от имени Олега, в знак дружбы     его к сейдостойной княгине и в знак Игоревой к нему любви»          Вероятно, чтоотношения между Константинополем и Киевом не прерывалось со времен Аскольда иДира; вероятно, что греческие  цари  и     патриархи старались умножить числохристиан и в Киеве и «вывести самого  князя  из тьмыидолопоклонничества». Но Олег, принимая дары от   императора и приглашаясвященников и патриархов верил больше мечу  и     довольствовался мирным союзомс греками и терпимостью христианства.

         Олег  княжил 33 года, умер в глубокой старости, хотя в Новгород он пришел сРюриком. Игорь  в зрелом возрасте принял власть. Он спешил доказать, что    вего руке меч Олегов, смирил древлян и прибавил им дани.  Но  скоро появился сильный  враг — печенеги. О них упоминается в русских, византийский ивенгерских летописцах от X до XII веков. Игорь заключил  с печенегами союз и,по свидетельству Нестору, пять лет они не  приходили на Русь.

         Княжение Игоря не оставило  в  летописях  глубокого  следа  каких-либо значительных происшествий до 941 года, когда Нестор описывает согласно свизантийскими историками, войну Игоря с греками. Это был один из неудачныхпоходов русского князя.

         Второй  поход  Игоря  на  греков окончился более удачно, нежели     первый.Правитель, неуверенный в победе и желающий спасти империю от     бедствий войныотправил к Игорю послов. Встретив  его  у  Дунайского     устья  они предложилиему дань за то чтобы Игорь ушел с миром. Игорь     согласился на это и вернулсяв Киев.

         Игорь погиб от руки древлян, недовольных величиной той дани, которую наложил наних Игорь. Так  началось  время  правления  княгини     Ольги.

         Древляне  должны  были  ждать мести от родных Игоря, от Руси из     Киева;Игорь оставил сына — младенца и жену Ольгу. Воспитателем Святослава был Асмуд,воеводою — Свинельд. Ольга стала  дожидаться  совершеннолетия  сына  иотомстила сама Древлянам, как требовал закон.     Месть Сльги очень подробноописана в летописях Нестора: «о  местях  и     хитростях  Ольгиных».Это был очень важный шаг для утверждения своей     власти для Ольги иавторитета. Мне кажется, что не  стоит  повторять     то,  что каждый человекзнает еще из истории школьной программы, обратимся непосредственно к личностикнягини, к ее нововведениям и уставам.

         Характер Ольги, как он является в предании важен для  нас  и  в     другихотношениях: не только в одних именах можно найти сходство великой  княжны сознаменитым приемником Рюрика. Как Олег, так и Ольга отличаются мудростью ( попреданию), то есть по  тем  понятиям  хитростью и ловкостью.

         Ольга хитростью мстит древлянам и  хитростью  берет  Коростель.

 (Не удивляемся жестокости Ольгиной: вера и гражданские законы язычников оправдывалинеумолимую месть). Но не за одну эту хитрость Олег  прослыл вещим, Ольга — мудрейшею  из  людей.  Олег  установил  дани,    строил  города.  Ольгаобъехала всю российскую землю, предание говорит, что немедленно после местидревлянам, Ольга вместе  с  сыном  и     дружиной пошла по их земле, установляяуставы и уроки: на ее «становища» и «ловища», то есть наместа, где она останавливалась и охотилась,  указывали  еще во временилетописца. Уставом называлось определение, как что-нибудь делать, а уроком — обязанность выполнять что-либо к определенному сроку.

         Хотя  летописец  упоминает о распоряжениях Ольги только в Древлянской земле и вотдаленных пределах Новгородской области,  однако, как видно, путешествия ее схозяйственной целью охватило все русские владения  и  повсюду виднелисьучрежденные ею погосты. Учредив внутренний порядок государства, Ольгавозвратилась к юному  Святославу  в    Киев.  «Здесь,  по сказаниюНестера, оканчиваются дела ее государственного правления; но здесь начинается эпохаславы ее в  нашей  церковной  истории», — говорил Н.М.Карамзин(Н.М.Карамзин,«Предание веков»).

         Ольга  была язычницей, но имя Бога Вседержателя  уже славилось в     Киеве. Онамогла видеть торжественность обрядов христианства;  могла     из  любопытства беседовать с церковными пастырями и, будучи одарена     необыкновенным умом,увериться в святости их  учения.  «Как  женщина     Ольга  была  способнееко внутреннему распорядку, хозяйственной деятельности; как женщина она быласпособнее к принятию  христианства».

          Посчету летописца в 955 году Ольга отправилась в  Константинополь  и  крестилась там при императорах Константине Багрянородном и   Романе и патриархе Полиевке.При крещении Ольга была наречена именем     Елена. О побуждениях, которыезаставили Ольгу принять христианство и  принять его именно в Константинополе,не находим ничего ни в известных списках нашей летописи ни в иностранныхисточниках.  Могло  быть     так,  что  Ольга отправилась в Царь-градязычницей, еще без твердого     намеренья принять новую веру, была поражена вКонстантинополе  величием греческой религии и возвратилась домой христианкой.

         Не  одна надежда корысти могла привлекать Русь в Константинополе, но илюбопытство посмотреть чудеса образованного  мира.  Те  кто     приезжал  из Константинополя  приводили с собой массу впечатлений и     рассказов, у другихже разгоралось желание побывать там. После этого     было бы странно, если быОльга, которая считалась мудрейшей  из  людей, не отправилась туда. Преждевсего в Константинополе ее внимание   привлекло то, что резче всего отмечалогреков от Руси — религия.

         Есть известие, что Ольга еще в Киеве была расположена к христианству.  Там онавидела добродетельную жизнь исповедников этой религии, даже вошла с ними втесную связь и хотела креститься  в  Киеве,     но не исполнила своегонамерения боясь язычников .  Опасность  от  язычников не уменьшилась для    Ольги и в том случае когда она принимала крещение в Константинополе,    утаитьобращение по приезде в Киев было очень трудно.  По  возвращении, Ольга началауговаривать сына Святослава к принятию христианства,  но он и слышать об этомне хотел. Над принимавшими христианство   начали смеяться в Киеве,следовательно, хотя и не было явного преследования, однако, насмешки были ужезнаком его начала и знаком усиления христианства, чего обращение Ольги моглобыть и причиной и следствием. Можно заметить, что новая религия  начала принимать  видное  положение, обратила на себя внимание древней религии, и этовраждебное  внимание  выразилось  насмешками.  «Борьба началась:славянское язычество, принятое и руссами, могло  противопоставить  мало положительного  и  поэтому  должно  было  скоро преклониться перед ним, но    христианство само по себе без отношения к славянскому язычеству встретилосильное сопротивление в характере Святослава, который не  мог принять христианство по своим наклонностям, а не по привязанности к     древней религии».

         Святослав много воевал, начал он с вятичей, одолел казар. Далее     Святослав был  с походом по Волге, а на обратном пути с востока Святослав, говоритлетопись, победил вятичей и наложил на них  дань.  С     этого  времениначинаются подвиги Святослава, мало относящиеся к нашей истории.

         После  смерти матери Святослав поручил Киев своему сыну Ярополку, а другомусыну, Олегу, Древлянскую землю, где прежде властвовали ее собственные князья.В то же время новгородцы прислали к  князю    гонца  с  просьбой  о том, чтобыСвятослав дал им в правители своего    сына. Ярополк и Олег не захотели принятьнад ними власть, но у  Святослава  был еще третий сын, от Ольгиной ключницыМалуши, дочери Любанича Малька. Так Владимиру была дана власть над Новгородом.

         Позже, Владимир с помощью хитрости, предательства и варягов, овладелгосударством. Владимир, утвердив свою власть, изъявил отменное     усердие кязыческим богам. Он соорудил новый истукан Перуна и поста     вил его около«теремного двора» на священном холме, вместе с другими     идолами.Здесь часто приносились человеческие жертвы  и  совершались     другие  обряды.Можно предположить, что Владимир таким образом хотел     вымолить прощение забратоубийство, так как сама языческая  вера  не     принимала  таких злодеяний.  Добрыня, посланный от своего племянника     управлять Новгородом,также поставил на берегу Волхва, богатый  идол     Перуна.

         Мы  видим, что торжество Владимира над Ярополком сопровождалось торжествомязычества над христианством, но это  торжество  не  могло быть продолжительно:русское язычество было так бедно, так бесцветно,    что  не  могло  с успехомвести спора ни с одной из религий, имевших    место в Юго-Восточных областяхЕвропы, тем  более  с  христианством;     ревность  Владимира  и Добрыни вначале их власти, устроение изукрашенных кумиров, частые жертвы проистекали изжелания поднять язычество, дать ему средства что-нибудь противопоставитьдругим  религиям, подавляющим его своим величием; но эти самые попытки, этасамая ревность и вела прямо к падению язычества, потому что лучше всегопоказывала  его  несостоятельность. У нас на Руси, в Киеве, произошло то жесамое, что в более обширных размерах произошло в Империи при Юлиане: ревностьэтого императора к язычеству более всего способствовала окончательному падениюпоследнего, потому что Юлиан  истощил  все средства язычества, извлек из неговсе, что оно могло дать для умственной  и нравственной жизни человека, и темсамым резче всего выказалась его несостоятельность, его бедность по сравнению схристианством. так обыкновенно бывает и в жизни отдельных людей,  и  в  жизницелых обществ, как иногда самые страстные ревнители вдруг неожиданно   покидают предмет своего поклонения и переходят на вражескую сторону,  которуюзащищают с удвоенной ревностью, это происходит оттого, что в   их сознанииистощились все средства прежнего предмета поклонения.

                                                  Глава III.

                                Официальная Христианизация.

         Владимир  пытался предотвратить распространение христианства на     Руси путемсоздания интернационального языческого пантеона во  главе     с Перуном,олицетворявшим новые социальные отношения раннефеодального общества. Но этапопытка оказалась неудачной. За ней последовали:

    разрушение созданного пантеона и официальная Христианизация.          Это событие  было  ускорено ходом политических взаимоотношений     между Русью иВизантией. Для борьбы с очередным мятежником Вардой Фокой, пославшим сесть наимператорский трон и   обладавшим большими силами, император Василий IIобратился  к  князю     Владимиру  за великой помощью, не скупясь при этом наобещания. Важным условием договора, по которому был послан в распоряжениеимператора шести тысячный русский  отряд,  были,  по  сведениям  арабскогохристианского  историка ХI века Антиохийского женитьба «царя руссов»Владимира на сестре Василия Анне и принятие Владимиром и его страной   христианства. Это соглашение могло быть заключено зимой 987/88  г.г.

     После победы над мятежником императору пришлось выполнять договор и    отдать сестру- царевну за киевского великого князя, чтобы  добиться     выполнения  условия договора,  князю  Владимиру  пришлось осадить и     взять в 989 г.принадлежавший Византии в Крыму город Корсунь (Херсонес) с епископскойкафедрой. «Повесть временных лет» говорит о  том,     что  Владимиррешил принять крещение, если удастся взять Корсунь, и потребовал выдачи царевныпосле этого успеха,  угрожал  в  противном    случае  и  Константинополю. Однако,этому противоречат свидетельства   «Памяти и похвалы» Иакова Мниха,автора ХI в. Он говорил, что Владимир крестился " в десятое лето по ученьюсвоего брата Ярополка", которое произошло в 978 г., а после крещения жилеще 28 лет. Это  указывает,  следовательно, на 987-988г.г., что подтверждаетсяи ссылкой   на то, что на третий год после крещения (т.е. в 989/90) он взялКорсунь.

         При крещении Владимир получил христианское имя Василий в честь     патрона императора Василия II — Василия Великого. Что касается крещения киевлян, тоисточники также дают противоречивые сведения о его времени. Наряду страдиционной датой 988г. исследователи обосновывают и более ранние и болеепоздние даты, в частности 990г.

(О. М. Рапов«О дате принятия христианства князем Владимиром и  киевлянами»). По     «повести  временных  лет», крещение киевлян происходило вДнепре, по     «Житию Владимира» — в притоке Днепра реке Погайне.После возвращения     Владимира из Корсуня в Киеве появилось очень многокорсунских и константинопольских священников.

         Смена религиозных культов сопровождалась уничтожением изображений некогдапочитаемых богов, их  публичным  поруганием  со  стороны   княжеских  слуг, построением церквей на местах, где стояли языческие  идолы и храмы. Так, нахолме в Киеве, где стоял  идол  Перуна,  была  воздвигнута  церковь Василия,посвященная Василию Великому. Под Новгородом, В Перыне, где находился языческийхрам, была построена церковь Рождества. По сообщению «Повести временныхлет», Владимир начал  строить в городах церкви, назначатьсвященнослужителей «и людей стали     приводить к крещению по всем городами селам».

         По  словам  историка  Я. Н. Щапова: «распространение  христианства    проводилось княжеской властью и формирующейся церковной организацией    насильно,  при  сопротивлении не только жрецов, но и различных слоев    населения» (Я. Н. Щапов «Церковь в древней Руси», политиздат 1989г.).

         Митрополит Илларион Киевский признавал, что крещение в Киеве  происходило  по  принуждению:«Никто  не     сопротивлялся  княжескому  приказу, угодному Богу, икрестились если     не по собственной воле, то из страха перед приказавшими,ибо его религия была связана с властью». В других же городах заменатрадиционного культа новым встречала открытое сопротивление. В Новгородесохранилась легенда о введении там христианства епископом Иакимом Корсунянином  и  княжескими воеводами Добрыней и Путятой, когда «Путята крестил мечем, а Добрыня — огнем».

         Христианство при Владимире было распространено  преимущественно  по  узкойполосе, прилегавшей к великому водному пути из Новгорода в     Киев; к востокуот Днепра, по Оке и Верхней Волге, даже  в  Ростове,     несмотря  на  то, что  проповедь доходила до этих мест, христианство    распространялось оченьслабо. В летописях есть известие о том, что в     992 г. князь Владимир сепископами на юго-запад, учил, крестил людей     и в Червенской земле построилгород, назвал его Владимиром  и  деревянную церковь Богородицы.

                                                    Глава4

          Основные этапы развития Русской православной церкви.

          Вскоре  после  официального  христианства на Руси была создана     первоначальная организация Русской православной церквив форме  метрополии  константинопольского патриархата. Ее возглавлялметрополит,     присылавшийся из Константинополя и имевший свою резиденцию в кафедральном соборе св. Софии в Киеве. Кроме метрополита из Царьграда были присланыи епископы, кроме того Владимир привел с собой священников  из  Корсуля и Аннапривезла с собой своих священников. Но всего   этого числа было недостаточнодля крещения и обучения людей в  Киеве    и  других  местах,  есть  известие  отом, что священнослужители были  призваны из Болгарии, многие епископы и дажеметрополит Михаил  были   болгарами. Однако, даже большее количество призванныхсвященников не     могло  удовлетворить  потребности  в  них, надо былоувеличить число     русских священников, а это не могло произойти иначе, чемчерез специальное обучение. Такое обучение было внедрено сразу после всенародного  крещения  в  Киеве.  Для этого, по свидетельству летописца, по   приказу Владимира, у  лучших  граждан  отбирали  детей  и  раздавали   учитьсяк священникам при церквях.

          Из летописи можно узнать так же и о том,какое сильное  влияние     духовенство  стало иметь на общественный строй.Владимир советовался     с епископами не только о том какими средствамиускорить  распространение  христианства, но и о том, как наказыватьпреступников, вместе     со старцами епископы предлагают князю куда употреблятьвиры -  и  он    соглашается с ними.

          Параллельно с этими событиями идетформирование церковной организации. Время учреждения Киевской митрополииопределяется косвенным   путем,  поскольку  об этом говорят, главным образом,иностранные источники. Можно предположить, что она  была  основана  между 995/997 г.г. Вероятно, Софийский собор первоначально был деревянным, а в 1037    -  начале  1040-х годов был построен храм, который сохранялся до сих     пор.

          Церковное управление на местах, в важныхполитических  и  административных центрах, осуществлялось епископами,подчиненными метрополиту.

          Уже  со  времени  Владимира  и  к первымдесятилетиям княжества     Ярослава можно отнести создание епископий  в Белгороде,  Новгороде,     Полоцке, Чернигове, Турове и в некоторых другихгородах. Это — время     христианизации и включения в орбиту церковной властиосновной территории государства, населенной древнерусской народностью. Всеепископии были созданы в важнейших центрах феодализирующегося государства.

            Новая русская церковь на Днепре иВолхове стала новым и обильным источником доходов для её «духовной матери»,константинопольской церкви, и новым орудием эксплуатации в руках верховкиевского общества. За эти материальные выгоды можно было заплатитьприспособлением христианской идеологии к народной религии днепровцев, тем болеечто эта плата не расценивалась материальным образом, — попросту говоря, ничегоне стоила. «Издержки производства» свелись только к нескольким усмирениямнародных бунтов, во время которых опять – таки была пролита главным образомкровь смердов и пострадало их хозяйство. В 10 – 11 веках монастыри являютсяхозяйственными предприятиями эксплуататорского характера.

            В меньшей степени, но те же черты можноуловить и в истории основания некоторых церквей. Церкви ставились почтиисключительно князьями и боярами или в качестве официальных государственныххрамах, или в качестве фамильных усыпальниц, или для обслуживания культовизлюбленных святых. Это явление ярко запечатлелось и в иконографии.

            Иное положение заняла церковь вследующий период – удельного феодализма, когда после разгрома Киевской Руситатарами и ее запустения центр русской жизни переместился в Новгородскую иРостовско-Суздальскую области.

            Период с 13 досередины 15 века характеризуется типичными чертами феодального строя:феодализация охватила все стороны русской жизни, в том числе и сферу религии ицеркви. Рост денежного хозяйства и обычно сопровождающие его кризискрестьянства и коллизия городского и феодального общества были еще деломбудущего. Утверждение феодального строя оказало немаловажное влияние нацерковную организацию, которая претерпела существенные изменения сравнительно стеми формами, в какие она  отлилась на Днепре. Там по преимуществу действоваловизантийское церковное право, принесенное греческим клиром; здесь византийские церковныенормы сохранились лишь номинально, форма церковного господства приобрелафеодальный характер и совершенно спаялась в одно органическое целое с формамисветского феодального господства. Общество 13-14 веков в целом сохраняет старыйвзгляд на религию.         

        С другой стороны,элементарные познания по части христианского вероучения, и культа были чужды нетоль­ко мирянам и низшему духовенству, но и монашеству и представителям высшейиерархии. В этом отношении очень любопытны сообщения иностранных путешествен­ников,относящиеся, правда, к 15 – 17 вв., но тем более имеющие силу длярассматриваемой эпохи. Иностранцы утверждают, что простые миряне не знали ниевангель­ской истории, ни символа веры, ни главнейших молитв, в том числе даже«Отче наш» и «Богородице дево», и на­ивно объясняли свое невежество тем, что«это очень вы­сокая наука, пригодная только царям да патриарху и вообщегосподам и духовным лицам, у которых нет работы».

            Богословные знания были малораспространены в среде духовенства даже в конце 17 века; лишь очень небольшаячасть русского грамотного монашества имела настоящее понятие о христианскомсвященном писании и вероучении, а прочие книжники-монахи 14 – 16 веков заменялихристианскую богословную систему своеобразной собственной системой, которуюобычно не совсем правильно называют начетничеством.

              Имеют место быть сведения о том, чтопопы и причетники часто приходят для совершения службы пьяными, иной раззатевают между собою ссоры, сквернословную ругань и драки, даже «докровопролития».

Другие православные «всяких чинов люди совсем иногдане ходили в церковь и никогда не говели, хотя заявляли претензии на погребениепри церкви, жалобы на такое небрежное отношение к исполнению основноготребования христианского благочестия идут вплоть до указов Петра 1.

               В простоте душевной русские тоговремени не скрывали и того значения, какое они приписывали иконам. Икона – этоих наиболее близкий, домашний бог, это их личный фетиш, они так и называлиикону богом. Тот обычай, какой сохранился теперь только у немногих отсталыхкрестьян да у серого монашества, обычай кланяться при входе в дом прежде всегобогу, тогда был всеобщим, и если гость, входя не видел иконы, первый вопрос егобыл: где же бог? Этот бог живет и чувствует, видит и слышит.

                В 13 – 15  веках по общему правилусвятой почитался обыкновенно только в той местности, где родился, жил и создалсебе репутацию святого.

                Со второйполовины XV в. наступает экономический переворот — появляется посто­янный и скаждым десятилетием расширяющийся ры­нок для сбыта сельскохозяйственныхпродуктов, ра­стут города и возникает русское бюргерское сословие, и вместе стем денежные отношения проникают в деревню и преобразовывают отношения междугосподами и кре­стьянами. Старые самодовлеющие феодальные миры теряют своюнезависимость, центробежные силы слабе­ют, крепнут силы центростремительные, ив XVI в. сла­гается Московское государство на развалинах прежних удельныхкняжеств и крупных боярских вотчин. Феодальные церковные миры уступают место мо­сковскойцентрализованной митрополии, а потом и пат­риархии. В течение второй половиныXV и всего XVI в. кипит на этой почве ожесточенная социальная борьба,  вкоторой церковные группы и деятели принимают оживленное участие. Кризисфеодальной церкви сопровождается появлением разнообразных еретических течений.

           Так церковьвдвинулась в орбиту новых социально-политических отношений, вовремя стряхнув ссебя гири феодализма, тянувшие ее к гибели. Однако урегулированиемэкономической базы дело не кончилось. Порвав с удельным феодализмом и перейдя вподчинение москов­ской «державе», церковь должна была провести центра­лизацию вкультах и организации.

            Превращениецеркви из орудия господства феодалов в орудие господства дворянскогогосударства получило свое завершение в 17 веке.

Все церковные соборы XVI и XVII вв. созывалисьцарскими указами, члены их приглашались лично царскими грамотами, порядок дняопределялся царем, и самые проекты докладов и постановлений, составлялись,заранее предсоборными комиссиями, состоявшими обычно из бояр и думных дворян. На заседаниях соборов всегда присутствовал или царь, или его уполномоченныйбоярин, который зорко следил за точным выполнением предначертанной программы.

             Официальная реформа и разгром церковнойоппозиции.

       Сущность официальнойреформы заключалась в уста­новлении единообразия в богослужебных чинах. Объеди­неннаяроссийская церковь, родная сестра восточных церквей, не имела единообразногобогослужебного чина и разнилась в этом от своих восточных собратий, на чтопостоянно указывали и Никону и его предшественникам восточные патриархи. Вединой церкви должен был быть единый культ. Соборы XVI в., возведя в рангвсероссий­ских святых местных патронов, не завершили этим дело объединениякульта.  Надо было ввести единообразие также и в богослужебном чине, заменитьудельную бого­служебную пестроту московским единообразием. Воп­рос о проведенииэтой принципиальной реформы возник еще до Никона в связи с победой техники вкнижном деле. Пока были рукописные книги, изготовлявшиеся на местах местнымипереписчиками и по местным ори­гиналам, вопроса о реформе и быть не могло; нокогда во второй половине XVI в. в Москве появился Печатный двор и было решеноснабжать все церкви печатными богослужебными книгами, справщики, т. е.редакторы печатных изданий, открыли необычайное разнообразие в рукописныхкнигах как со стороны отдельных слов к выражений, так и со стороны чиновбогослужебных об­рядов. Ошибки и описки было нетрудно исправить; но дело былосложнее — нужно было выбрать какой-то один, наиболее правильный, чин изафиксировать его в печатных книгах, уничтожив тем самым все остальныеобрядовые варианты. Главное затруднение оказалось в выборе образца дляисправления. Для царя и Никона это были тогдашние греческие чины; для огромногобольшинства клириков — древние русские чины, закреп­ленные в «харатейных»(рукописных) книгах.

            Внутрицерковное движение кончилосьпобедой официальной реформы. Дворянско-московская церковь нашла свое кредо ипри его помощи стала утверждать свое господство. Осужденные служители старойверы, однако не подчинились и ушли «в раскол», т.е. отклонились от официальнойцеркви и продолжали с ней борьбу разными способами.

             С конца 60-х годов 17 века Московскоегосударство неоднократно потрясается восстаниями, возникающими в разных местах,как в центре, в самой Москве, так и на окраинах, на далеком севере и на Дону.Почти все эти движения носят религиозную окраску.

              В практической жизни крестьянинабольшое значение имели пережитки старинных магических манипуляций, чем обрядынового христианского культа.

           В XVIII в. в различных слоях рас­коланачалась внутренняя дифференциация, которая при­вела единое течение раскола кпротивоположностям, по­ставила различные элементы раскола друг против друга. Вэтом развитии противоположностей и крайностей, в раз­витии борьбы междуотдельными течениями внутри рас­кола самый термин «раскол» потерялся иобезличился. Новые формы жизни принесли с собою новые силы, но­вые организациии новые клички. Если XVII в. был геро­ическим, то XVIII — был веком эпигонов.

         Конец XVII в., весь XVIII и первые 60 летXIX в. русской истории проходят под знаком крепостного права. На базекрепостного хо­зяйства проходит первый этап своего развития товар­ноеземледельческое производство помещика, выраста­ет торговый капитал и пускаетпервые свои ростки промышленный капитал. Явления церковной жизни, однако, теснопереплелись с политическими явлениями, ибо церковь начиная с

20-х годов XVIII в. из фактической служанкигосударства формально превращается в орудие государственного управления.Перемены, происходящие в церкви, всегда являются следствием перемен вполитической жизни. Церковь совершенно утрачивает способность к каким-либосамостоятельным выступлениям и действует лишь как одно из учрежде­нийсамодержавия.

          Контроль был вверен обер-прокурору синода,светскому чиновнику, названному в официальной инст­рукции 1722 г. «окомгосударя и стряпчим по делам го­сударственным».Он, подобнообер-прокурору сената, обязан был «смотреть накрепко, дабы синод свою долж­ностьхранил и во всех делах истинно, ревностно и по­рядочно без потеряния времени порегламентам и ука­зам отправлял», «также должен накрепко смотреть, да­бы синодв своем звании праведно и нелицемерно посту­пал». В случае упущении илинарушений указов и рег­ламентов обер-прокурор должен был предлагать синоду,«дабы исправили»; «а ежели не послушают, то должен в тот час протестовать ииное дело остановить, и немед­ленно донесть нам (императору).

            «Попечение» синода о церковных вотчинахпривело не только к уменьшению доходов казны, но также и к таким последствиям,которые стали грозить безопасно­сти дворянского государства. Эксплуатациякрестьян ар­хиерейских и монастырских вотчин приняла неслыхан­ные по жестокостии грабительству размеры; на кресть­ян сыпались как из рога изобилия лишниесборы и по­винности, «всяческие обиды и разорения».

             Плоды реформы правительство пожало вначале XIX в., когда старые, уже не удовлетворявшие новым требованиям коллегиибыли заменены министер­ствами, в которых строго проводился принцип едино­личногоуправления.

              В 1718 г. были закрыты все домовыецеркви, кроме церквей, принадлежавших чле­нам императорской фамилии, «ибо сиелишнее есть и от единой спеси деется, и духовному чину укоритель­ное: ходили быгоспода к церквам приходским и не стыдились бы быть братиею хотя и крестьянсвоих в обществе христианском», мотивирует эту меру задним числом ДуховныйРегламент. Таким образом, частный культ был запрещен, и вместо домашнихдуховников, своих холопов, прихожане должны были обращаться к приходскимдуховникам, служителям государствен­ной церкви.

              Стремления правительства к уменьшениючисла лиц духовного сословия идут в XVIII в. по двум направле­ниям. Первый, какбудто рациональный, путь к разре­шению проблемы заключался в установлениинормаль­ных штатов приходского духовенства.

               Государственная церковь должна былапрежде всего и главным образом исполнять те обязанности, которые на неевозлагало государство.

Вопрос об идеологии был больным вопросом в XVIII в.XVII век еще не знал его; пока нерушима стоя­ла «старая вера», отправлениеобрядового культа было в то же время и самым главным делом веры. Ре­формаНикона разрушила старую веру, но не дала ни­чего взамен ее, в конце концов исам Никон усомнился в правильности той «новой веры», какую принесли с собойисправленные по греческим образцам служебники. Но­вый обряд не мог приобреститакого же авторитета, как  старый. И уже при Никоне высказывается мысль, чтодело не в обряде, а в религиозной теории, т. е. в том, что всегда было напоследнем плане в дониконовской церкви.

До конца 19 века новая «богословия» туго прививаласьк духовной среде.

Дела о «суевериях», т. е. о явлении новых икон, откоторых про­исходят чудеса, о появлении юродивых и благочестивых целителеймолитвой различных болезней не сходят с консисторских столов в течение XVII иXIX вв. Отноше­ние к таким делам почти всегда было самое строгое, хотя бывиновники их были самыми ортодоксальными людь­ми. Зато провозглашение новыхсвятых и новых мощей, происходившее официальным образом, всегда обстав­лялосьсамым торжественным образом, при непремен­ном участии высокопоставленных особ.В этих случаях церковь всегда умела блеснуть в качестве «руководи­тельницы»народной массы. Сами императоры, кончая Николаем II, нередко принимали здесьактивное уча­стие, и эти празднества для объективного наблюдателя всегдаполучали любопытный и весьма поучительный смысл.

        В первой половине XVIII в. правительствовместе с синодом вело свирепую борьбу против раскольничьих общин, сложившихся вконце XVII в. на различных ок­раинах Московского государства. Поэтому начиная сXVIII в. новые общины раскольников слагаются пре­имущественно за рубежом. Этобыла такая же оживлен­ная эмиграция и по таким же мотивам, как эмиграция изАнглии пуритан в XVI в. и индепендентов в XVI и XVII вв. С особенной силой этаэмиграция шла во время бироновщины, в 30-х годах XVIII в., когда вакханалиявластей над раскольниками достигла ужасающих размеров.  К концу XVIII в.регистрированных расколь­ников по берегам Оки и Волги только в пределах Ниже­городскогокрая.насчитывалось до 46000. В пристанях и приречных слободах старообрядцызахватили в свои руки все судостроение и торговлю, совершенно оттеснив всторону немногочисленное купечество, державшееся никонианства.

В середине XVIII в. старообрядческая буржуазия, российскаяи зарубежная, обладала уже «великими про­мыслами и торгами». ПравительствоЕкатерины II учло это обстоятельство как финансовую возможность и отме­нилоцелый ряд ограничений, взвалив зато на плечи ста­рообрядцев тягло на общемосновании. В конце 1762 г. был опубликован манифест Екатерины, призывавший вРоссию селиться людей всех «наций», «кроме жидов», а также приглашавшийвернуться в Россию всех русских беглецов, обещая им прощение преступлений идругие «матерняя щедроты». Под беглецами в первую голову, как разъяснил сенат,разумелись раскольники; кроме права вернуться им были обещаны и другие льготы:раз­решение не брить бороду, носить какое хотят платье, шесть лет свободы отвсяких податей и работ; каждый имел право либо вернуться к прежнему помещику(!) либо записаться в государственные крестьяне или в ку­печество.

             В XVIII в. в поло­жении крестьянства,по существу, не было перемен; были только моменты особого обострениякрепостного права, но не было таких моментов, которые открывали бы передкрестьянином перспективы лучшего будущего. XIX в. начался указом о свободныххлебопашцах, за­тем началась агония крепостного права в виде аракчеевщины итисков николаевской эпохи; после этого пришла эмансипация, которая при всей ееполовинчатости все-таки глубоко затронула крестьянский быт и заставила мужицкуюмысль шевелиться несколько быстрее, чем раньше. Поэтому и религиозная жизнькрестьянства в XIX в. неизмеримо богаче, чем в XVII или XVIII в.: сектыпоявляются одна за другой в бесчисленном количестве.

        Крестьянство, по самому существу своемупоставлен­ное лицом к лицу со стихийными силами природы, для него таинственнымии неведомыми, не в силах уйти из сферы религиозного мышления. Даже простоебегство от невыносимых условий жизни оно облекло в религиозную форму, возвело врелигиозный принцип жизни. Бегство и странничество, естественные житейскиеявления 18 века, служившие для крестьянства чуть ли не единственным выходом изтисков тогдашней жизни, получали религиозную санкцию и были легко исполнимымизаповедями.

        К последней четверти XVII в. относитсяначало двух других крупных течений сектантства, возникших в кре­стьянскойсреде,—духоборчества и молоканства. Секты «духовных христиан», как называлисебя и те и другие, сформировались в последней четверти XVIII в… Духоборцыпоявились в Екатеринославской губернии, среди казачьего населения, которое вцарствование Ека­терины было до крайности стеснено и разорено раздача­ми,украинских казачьих земель помещикам; молокане одновременно с ними дали о себезнать в Тамбовской гу­бернии-—отчасти среди крестьян, отчасти среди мелкогогородского мещанства и ремесленничества. Между той и другой сектой многообщего, и вначале власти духовные и светские их путали; однако между ними естьи разли­чия, которые объясняются не совсем одинаковым соци­альным составом иразличными условиями их быта.

          Молоканство и духоборчествомолочноводского перио­да были типичными проявлениями коммунистическогосектантства в период разложения крепостного права, когда крестьянство жиломежду крепостным игом и освобождением без земли. Всякая подобная религиознаяорганизация неми­нуемо превращалась в орудие накопления для части ее членов итаким путем особенно быстро становилась организацией господства и эксплуатации.На иллюзиях никогда нельзя строить ни свободы, ни равенства, ни ма­териальногоблагополучия трудящихся масс.

            Торгово-промышленный рогожский союз впервые 30 лет XIX в. выступил в новой, еще почти неслыханной в России, роли.Крестьянам был прямой расчет переходить в старообрядчество, ибо перед нимиоткры­валась перспектива быстрого выхода из крепостного со­стояния и избавления.от рекрутчины.

            Правительство Николая I плохоразбиралось в раз­личных раскольничьих направлениях и толках, но оно ставилосебе определенную и вполне понятную с его точ­ки зрения задачу: разрушитьоснову раскола посредством экспроприации его имуществ и разгрома его организа­ций—какблаготворительных, так и богослужебных.

            Между тем с падением крепостного праваобстоятельства для старообрядчества складывались необыкновенно благоприятно.Начиная с 60-х  годов раскол растет настолько быстро, что все население к концу

70-х годов делится почти поровну между православиеми расколом.

            В то время как старообрядческаяпоповщинская цер­ковь неуклонно шла по ясной и неизменной линии своегоразвития, беспоповщинские организации, как и в XVIII в., продолжали переживатьзначительные колебания, прохо­дя через смены оживления и упадка, и не могли также прочно укрепиться, как поповщина, отчасти вследствие репрессийправительства, отчасти в силу раздиравших их внутренних противоречий и слабоститой почвы, на кото­рой они находились. Поповщинская церковь организова­ламассы, раскинув свои общины по всей России и связав их сначала единствомкульта, а затем единством и куль­та и иерархии. Беспоповщинские организациибыли авто­номными общинами, мало связанными одна с другой; в каждой из нихслагались свои обычаи и своя идеология.

           Подобно беспоповщине, роль организующейпервона­чальное накопление силы сыграли в начале XIX в. и скопческиеорганизации, действуя в среде сначала торго­во-промышленного, а затем ссудногоприложения капи­тала. Специфической особенностью скопчества была егоспособность содействовать быстрейшему процессу диф­ференциации крестьянства ивытягивать из деревни в го­род наиболее податливые и подходящие для капиталаэлементы.

Золотое время для скопчества окончилось  в 20-хгодах 19 века.

          После 1861 г. сектантст­во получило чрезвычайноширокое распространение и обнаружило целый ряд новых форм и видоизменений,обусловленных пореформенной экономикой и бытом го­рода и деревни.Многочисленные секты пореформенно­го периода резко распадаются на две группы —на секты чисто крестьянского характера, возникшие в связи с про­ведениемреформы 1861 г., и на секты мелкобуржуаз­ные, смешанного состава, вбиравшие всебя мелкобуржу­азные и полукапиталистические элементы деревни и города ивозникавшие в связи с быстрым ростом капита­лизма после 1861 г., которыйразлагал деревню на про­тивоположные полюсы и питал на первых порах мелкуюбуржуазию города — кустарей, лавочников, мелких хозяйчиков ремесленныхмастерских и небольших фаб­рик и заводов. В то время как секты первой категорииотличались известными индивидуальными чертами, свя­занными со злобой дня, сектывторой категории обнаруживают некоторые общие черты, в особенности ослаблениекоммунистических и мистических тенден­ций, заменяющихся нередко самойоткровенной защитой частной собственности и рационализмом в догматике и вобрядности. Если секты первой категории были еще организациями борьбытрудящихся, то секты второй категории были уже неприкрытыми организациямиэксплуатации и если боролись, то только со своим злей­шим конкурентом в этойобласти—синодальной цер­ковью.

           В начале 70-х годов обнаружилось внекоторых де­ревнях Екатеринбургского уезда повальное бегство кре­стьян в лесасо всем скарбом и детьми. Следствие выяс­нило, что крестьяне уходят в лес отантихриста, царя­щего якобы теперь в мире; всякий, кто не хочет принять егопечать, должен уходить в пустыню. Печать антихри­ста—это деньги; онараспространяется всюду в куплях-продажах, и всякий, кто что-либо покупает илипродает, принимает печать антихриста. Одновременно с этими вполне яснымисектами появи­лась в северной части Вятской губернии еще одна секта, которуюнекоторые корреспонденты Пругавина считали даже не сектой, а скорееполитической группой.

          Уральские секты эпохи эмансипациивращаются еще в среде старых представлений и формул в зависимости отхозяйственной отсталости Приуралья, для которого эмансипация была тяжелым,мучительным переломом. Во внутренней России эмансипация дала новые формысектантства. Она покончила со старыми примитивными формами мессианизма и сосвязанной с ними мистикой, выдвинув практические задачи, продиктованные новымиусловиями быта. Эта перемена в характере сектантства была обусловленаисторическим ходом событий, опроки­нувшим эсхатологические ожидания. Взаменконца света пришла эмансипация. Оставалось либо отбросить совсем эсхатологию иискать новые религиозные пути, либо со­хранить эсхатологию в официальнойцерковной оправе, пойдя на примирение с церковью. Вследствие этого раз­витиесектантства на старых началах после реформы 1861 г. приостановилось. Но уже в60-х годах обнаружи­лись следствия частичной экспроприации крестьянства.Жизнеспособными и получившими широкое разви­тие оказались именно те секты,которые были связаны с процессами накопления, твердо держались принципа частнойсобственности и ставили своей задачей содей­ствие обогащению своих сочленов.Такие секты появи­лись также в Херсонщине, откуда они распространились пососедним украинским губерниям.

                 В 90-х годах начинается быстрыйпроцесс нивели­ровки различий между всеми мелкобуржуазными штун-дистскимитолками и постепенное слияние их в одну ор­ганизацию. Этот процесс проходит подзнаменем так на­зываемого баптизма. Последний проник в Россию из-заграницы в 70-х годах, сначала в немецкие колонии. Сохраняя в основном характеревангелической секты, баптизм отличался от остальных сект этого рода тем, чтоне признавал крещения над младенцами, требуя созна­тельного отношениякрещаемого к этому обряду, и пото­му устанавливал для вновь вступивших в сектупере­крещивание.  Общины были организованы в «Союз баптистов России», сцентральными съездами, центральным советом и с центральной кассой взаимопо­мощи,имевшей свои филиалы на местах.

Этот блестящий успех баптизма объясняется тем, чтоза баптизмом стояла уже сила международного капита­ла. Баптистские организациив Европе и в особенности в Америке были еще в 90-х годах захвачены в свои рукикапиталистами, промышленными и финансовыми, сумев­шими путем финансированиябаптистских общин прев­ратить их наставников в своих агентов. Острие было на­правлено,конечно, в рабочие кварталы; вербовкой ра­бочих в баптизм стремились отвлечьпролетариев от их классовой борьбы и создать кадры штрейкбрехеров. Бап­тизм вруках капитала оказался чрезвычайно гибким и плодотворным орудием, и в 1905 г.он приобрел уже международный характер: был организован Всемирный баптистскийсоюз. Усиленная пропаганда баптизма в  России, которая велась под руковод­ствоми при живейшем участии проповедников из-за границы, совпадает с проникновениемв Россию иност­ранного промышленного и финансового капитала.

          Таковы основные направления русскогосектанства после 1861 года. Было немало других сект, многие из которыхсуществуют до сих пор, но все они примыкают к описанным.

          Революция 1905 г. произвела новый сдвиг вобласти религиозных исканий. Сначала ее влияние в этой сфере было чисторазрушительным: божество временно исчез­ло со сцены в качестве режиссератрагикомедии жизни даже в представлениях косного крестьянства. Но когдареволюционная волна спала, сектантские искания возоб­новились с новой силой.

      Шесть с половиной деся­тилетии, в течениекоторых дворянское самодержавное государство просуществовало после ликвидацииего кре­постнической базы, были, в сущности говоря, эпохой его последнихсудорожных усилий в борьбе за существо­вание. Подтачиваемое быстрым ростомпромышленного и банкового капитала и потрясаемое периодически вспы­хивавшими ивсе усиливавшимися революционными дви­жениями пролетариата и крестьянства.

     Все церковные денежныекапиталы, как уже указанные архиерейские и монастырские, так и капиталы неко­торыхкрупных городских церквей, должны были обяза­тельно помещаться вгосударственные процентные бума­ги и храниться в Государственном банке.

     После почти пятилетней подготовки 13 июня 1884г. были наконец опубликованы правила о церковноприход­ских школах. Поофициальному разъяснению, цель их учреждения кроме распространения элементарнойгра­мотности заключалась в том, чтобы «воспитывать в де­тях страх божий, преподаватьим значение веры, вселять в их сердца любовь к святой церкви и преданность кцарю и отечеству».

      Удар, нанесенный революцией 1905 г. самодержав­номустрою, больно поразил и церковь. Больше того, ища спасения и высматривая тотбалласт, который можно было бы сбросить с тонущего корабля, царское прави­тельствоне постеснялось пожертвовать в первую голову именно привилегированнымположением православной церкви, как будто уже не надеясь более на действенностьтех средств, какими могла помогать и помогала ему церковь. Манифест 17 апреля1905 г. объявил веротерпи­мость, узаконил свободу перехода из православия вдругие христианские исповедания, предоставил легаль­ные права для существованиястарообрядческих и сек­тантских организаций, кроме «изуверных» (скопцов ихлыстов), и признал за старообрядческим и сектантским клиром званиесвященнослужителей.

        Синодская церковь была потрясена дооснования Октябрем, разгромившим и уничтожившим начисто ее классовую игосударственную опору. Последующее де­сятилетие было периодом ее быстрогоразложения и упадка. Разбитой оказалась и старообрядческая цер­ковь, так как еехозяева, промышленные и банковские тузы, оказались или физически уничтоженнымии экс­проприированными, или по ту сторону границы Совет­ского Союза, вэмиграции.  Только сектантство в некоторых местах обнаружило живучесть и дажерасширило свою базу за счет упадка православия.

       В начале девяностых христианство переживаетупадок на Западе, даже в Соединенных Штатах, где наибольшее количество людейпосещает церковь. Опросы общественного мне­ния, проведенные в 1991 году,показали, что лишь 58 % американцев считают, что религия играет важную роль вих жизни, а в 1952 году их было 75 %.

Мы не можем выяснить, каким было общественное мнениев Средние века, но христианство дореформационного периода потрясает своимединством. В XVI веке Реформация перенесла акценты на отношения индивидуума сБогом, открыв двери для дробления христианства. С тех пор возникло и распалосьмного сект, необоснованным оказалось убеждение верую­щих, членов секты, чтоименно их вера является истинной. Потеря уверенности подорвала саму религиоз­нуюверу.

В то же время религия продолжает борьбу с прогрес­сомв естественных науках. Дело даже не в том, что эволюционную теорию Дарвина или«Большой взрыв», объясняющий творение, не удается примирить с библейскимипредставлениями. Более важно, что наука приучила людей предъявлять строгиетребования к до­казательствам, а религия не в силах им отвечать.

          Организованные христианские церкви теряютавто­ритет в современном мире; и многие люди обращают­ся к самым различнымверованиям: астрологии, сайентологии, различным формам восточного мистицизма,целому ряду течений, которые принято называть «нью эйдж». Будущее покажет,выдержат ли эти новые рели­гиозные течения испытание временем и можно ли ихбудет поставить рядом с христианством.

           Но на мой взгляд впоследнее время религиозная обстановка  в России не столь однозначна какизложено выше, а даже напротив – происходит «Второе Крещение Руси» .  Об этомсвидетельствует восстановление старых и строительство новых церквей, количестволюдей, посещающих богоугодные заведения, переориентация российских политиков нарелигиозный лад и т.д. Я думаю, что такая перемена настроений вызвана распадомСССР с его атеистической политикой и рядом менее существенных причин.

                                        ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

          По мнению многих ученых  крещение Руси вконце Х века не было результатом особой «богоизбранности» ее самой идревнеруссов, оза­рения всевышним князя Владимира и просвещения бо­гом«русского народа светом Христовым», как утвержда­ют богословы.

       Принятие христианства Русью какгосударственной религии явилось закономерным следствием длительного и далеко непростого социально-экономического и куль­турного развития древнерусскогообщества.

        Введение христианства на Руси былокрупнейшим событием, отметившим важный этап в развитии фео­дальных отношений,пришедших на смену родовому строю с его язычеством. Оно помогло укреплению Древ­нерусскогогосударства, его консолидации и повышению международного престижа. Вместе сэтим оно свиде­тельствовало о большом сдвиге в идеологии Киевской Руси. Ибоновая религия была приспособлена к классо­вому обществу, тогда как языческая незнала классов, не требовала подчинения одного человека другому, не освящалаотношений господства и подчинения.

           Принятие христианства сыгралонемаловажную роль в дальнейшем развитии материальной и духовной куль­турыдревнерусского общества. Неправомерно было бы отрицать, что церковь сыгралавполне определенную по­ложительную роль в развитии на Руси письменности,зодчества и живописи, возвышении Москвы, развитии патриотического инационального самосознания и нрав­ственного возвышения русского и другихнародов Руси и России. Не без основания теологи Евангелической, церкви ФРГ,как и православные богословы, считают, что русское христианство обогатило и«европейскую культуру своим вкладом: богословием, философией, ли­тературой,церковной архитектурой, иконописью, церков­ной музыкой».

Но, разделяя эти суждения, нельзя забывать и о тойроли церкви, какую она играла как служанка самодер­жавия и господствующихклассов, какое она утверждала мировоззрение.

. «Церковь всегда обнов­ляется»,—заявил сравнительнонедавно митрополит Во­локоламский и Юрьевский Питирим. Это одно из ее свойств.И именно поэтому он полагает, что «церковь жила при рабовладельческом строе,при феодализме,  она будетжить и при другом государственном строе». Как? Этого Питирим не знает.Обращение Питирима к истории для прогноза будущего церкви—свидетельство, чтоныне именно на оценке ро­ли русского православия в истории Руси и России, раз­витиинашей государственности и культуры сосредото­чен центр противоборства научногои религиозного ми­ропонимания.

Происшедшие сдвиги в богословской интерпретациинашей истории свидетельствуют, что православные идео­логи прилагают немалоусилий, дабы представить про­шлое русской церкви созвучнее нашему времени, соци­ально-политическимвзглядам и интересам современных верующих. Делается это и для того, чтобыпредставить русское православие положительным только фактором в жизни  обществаи тем самым повы­сить его привлекательность, продлить его существова­ние.                                          Привсех изменениях богословских воззрений на роль и место русского православия вистории неприми­римость научного и религиозного мировоззрения остаетсянеизменной. Происшедшая эволюция богословского ис­толкования истории нашейРодины может порождать в определенных слоях населения ошибочные представле­нияо реальной роли религии в социально-политической жизни общества. Ввиду этогонеобходимо уделить боль­ше внимания критике православно-христианского веро­учениякак отправного пункта освещения православны­ми идеологами событий прошлого инастоящего, ра­скрытию действительной роли религии и церкви в истории нашейстраны, не допускать ее преувеличения и идеализации. Только при этом условиивоспитание ис­торией в полной мере будет служить делу формирования у всехтрудящихся научно-материалистического миро­воззрения и морали, становлению че­ловека,свободного от религиозных предрассудков.