Реферат: История России XVII-XIX вв.

1.    Россия в XVII в.

Отличительнойчертой внешней политики России в первой четверти XVIII столетия была ее высокаяактивность. Почти непрерывные войны, которые велись Петром, были направлены нарешение основной общенациональной зада­чи — обретения Россией выхода к морю.Без решения этой задачи невозможно было преодолеть технико-экономичес­куюотсталость страны и устранить политическую и эко­номическую блокаду со сторонызападноевропейских госу­дарств и Турции. Петр стремился укрепить международноеположение государства, повысить его роль в международ­ных отношениях. Это быловремя Европейской экспансии, захвата новых территорий. В сложившейся ситуацииРоссия должна была либо стать зависимым государством, либо, преодолевотставание, выйти в категорию Великих Держав[1].Именно для этого России нужен был выход к морям: судоходные пути быстрее ибезопаснее, Речь Посполитая всячески мешала проходу купцов и специалистов вРоссию. Страна была отрезана и от северных и от южных морей: выход в Балтикузапирала Швеция, Азовское и Черное моря держали турки[2].

/>2.    Азовские походы

Вконце 17-го века возобновились активные военные действия против Турции. Этоопределялось рядом причин: требовался выход к морю, необходимо было покончить сне прекращавшимися вторжениями Крымского ханства в южнорусские земли иобеспечить возможность большего использования и заселения плодородных земельЮга.С осени 1695 г. началась подготовка к новому походу. Развернулосьстроительство флота на Москве на реке Яузе и в Воронеже было построено 2крупных корабля, 23 галеры и более тысячи барок и мелких судов. К Азовудвинулась армия, вдвое большая, чем в 1695 г., и 19 июля 1696г. Азов был взят,что  явилось крупным военным и внешнеполитическим успехом. Но выход в Чёрноеморе запирала Керчь, овладеть которой можно было только в результате длительнойи тяжелой войны, в которой требовались союзники. Их поиски явились одной изпричин «Великого посольства» в Западную Европу (1697-1698).

/>3.    «Великое посольство»

«Великоепосольство» из 250 человек, возглавляемых адмиралом Ф.Я.Лефортовым игенералом Ф.А.Головиным, отправилось из Москвы 9 марта 1697г. В его составенаходился и сам  Пётр I под именем «урядника Преображенского полка ПетраМихайлова». Задачи «Великого посольства»: 1) Активизироватьсоюзников по антитурецкой коалиции. 2) Втянуть в войну с Турцией великиеморские державы[3].Кроме поисков союзников Пётр ставил задачу изучить кораблестроение икораблевождение в Голландии и Англии. Для этих целей с посольством ехало около200 молодых людей для обучения вышеперечисленным специальностям. Около полугодаон работал на верфях Саардама и Амстердама. Каждому из двухсот волонтеровудалось завербовать до десяти иностранных специалистов: инженеров, врачей,корабельщиков.  Посольство посетило Польшу, Пруссию, Францию, Голландию,Англию, Австрию.

Входе переговоров выяснилось, что шансов на заключение союза в Европе для войныс Турцией нет: Европа стояла у порога войны за испанское наследство. Англия иФранция были настолько заинтересованы в торговле с Турцией, что воевать с ней низа что не станут.  Это исключало возможность для России продолжения войны сТурцией, однако в этих условиях можно было начать войну за выход к Балтийскомуморю, ибо Швеция в сложившейся обстановке не могла рассчитывать на поддержку ниодной из крупных стран Европы. Россия решила попытаться привлечь на свою сторону Польшу и Данию, у которых были серьёзные противоречия со Швецией вПрибалтике. Особенно важна была позиция Польши, в которой в это времяпроисходила борьба в связи с выборами нового короля. Наибольшие возможности длясближения Польши и России открывала победа кандидатуры саксонского курфюрстаАвгуста. Дипломатическая и военная помощь, оказанная ему Россией,способствовала его победе на выборах и утверждению на польском престоле. Витоге Россия в войне со Швецией имела союзниками Польшу, Саксонию[4]и Данию, правда, ненадёжных и не заинтересованных в укреплении России.

Но начинать войну со Швецией до заключения мира сТурцией было нельзя, так как это создавало реальную угрозу войны на два фронта.Была договоренность, что не мирных переговорах с Турцией Австрия будетотстаивать русские претензии. Посольство, созданное для замирения с турками,возглавил дьяк Емельян Иванович Украинцев. Известно, что Украинцев шел на всемеры для заключения выгодного мира, так не секрет, что дьяк не скупясь давалвсе взятки и даже подкупил жен в гареме. Результатом такой политики был егоприем у султана и подписанием  13 июля 1700 г. Константинопольского мира. Поего условиям Азов и часть азовского побережья, на котором строился Таганрог,отходили к России (было разрешено держать галерный флот в Азовском море).Подписав договор с Турцией, Россия освободила руки для войны со Шведами.Донесение от Украинцева из Царьграда пришло в Москву 8 августа, а на следующийдень 9 августа 1700 года, Россия объявила войну Швеции.

/>4.   НачалоСеверной войны.

Кначалу войны Швеция обладала первоклассной армией и сильным военно-морскимфлотом, в союзе с Саксонией и Данией (так называемый Северный союз), которая всвоё время не сумела собрать солдат для защиты своей столицы от 15 тысячшведов, неожиданно подплывших со стороны моря.

Надо сказать, что Швеция явилась на сцену общейевропейской деятельности с шумом и блеском. Даровитый, честолюбивый корольГустав Адольф по призыву Франции привёл шведское войско в Германию для участияв Тридцатилетней войне, для поддержания протестантизма. За эту поддержкуГермания должна была дорого платить Швеции своими землями, и немецкие владельцыстали косо смотреть на неё, особенно когда она содействовала вредным дляГермании стремлениям Франции. Ещё большее раздражение возбудила против себяШвеция в трёх других соседних государствах — Дании, Польше и России — своимизахватами Она обобрала Данию со стороны Норвегии, отняла у Польши Ливонию;пользуясь смутным временем и слабостью России после смут, в царствованиеМихаила Фёдоровича, она отобрала у неё коренные русские  владения, чтоб какможно дальше отодвинуть её от Балтийского моря.  Такое поведение Швецииотносительно соседей, разумеется, заставляло ожидать, что оскорблённыевоспользуются первым удобным случаем,  чтобы  соединиться и возвратить своё. Ив начале XVIII века, когда  в  Западной Европе произошло сильное движениепротив Франции,  раздражавшей всех своим властолюбием, своими бесцеремоннымизахватами чужого; когда против Франции образовался великий союз, чтоб не датьей захватить Испании или значительную часть её владений, на северо-востокеЕвропы по тем же побуждениям образуется союз против Швеции и начинается великаяСеверная война. Естественные члены союза против Швеции — это пострадавшие от ееагрессивной внешней политики государства: Дания, Польша и Россия. ОтношенияДании и России были просты: они хотели возвратить своё, причём Пётр во что быто ни стало хотел приобрести хотя бы одну гавань на Балтийском море.

Союзники надеялись напасть на Швецию врасплох,пользуясь молодостью её короля Карла XII. Но когда Швеции с трёх сторон сталагрозить реальная опасность, Карл решил разбить противников по одиночке спомощью англо-голландского флота. В тот же день, когда была объявлена война, 13июля, шведская эскадра бомбардировала Копенгаген, высадила десант и вынудилаДанию (единственного союзника России, имевшего флот) капитулировать.

При таких неблагоприятных для союзниковобстоятельствах русская армия численностью в 35 тысяч человек начала военныедействия с осады Нарвы. Войска Карла XII нанесли сокрушительное поражениерусской армии 20 ноября 1700 г. Несмотря на героические действия первыхрегулярных полков — Преображенского и Семёновского, которые помогли хоть как-тоотступить русской армии и не допустить ее полного уничтожения ( удерживалинеприятеля, пока остатки русских войск переправятся через реку. Увидев такоемужество, Карл разрешил уйти Потешным полкам), русские потеряли всю артиллерию(потеряно 135 пушек различного калибра), лишились снаряжения и боеприпасов ипонесли значительные потери (потери убитыми и утонувшими в реке составляли 6тыс. человек), большинство наемных офицеров перешли на сторону Карла. СамогоПетра во время битвы под Нарвой не было, он уехал оттуда заранее.

Поражение под Нарвой резко ухудшило международноеположение России  и создало угрозу вторжения Швеции в русские земли. Позднее,спустя 24 года, Пётр, собираясь праздновать третью годовщину Ништадтского мира,имел мужество признаться в собственноручной программе торжества, что началшведскую войну, как слепой, не ведая ни своего состояния, ни сил противника.

Карл XII полагал, что Россия разгромлена окончательнои с её претензиями на выход к Балтийскому побережью закончено. Считая РечьПосполитую единственным реальным противником, Карл, по образному выражениюПетра I, «надолго увяз» в ней, поскольку гнаться за неприятелемслабым, оставляя в тылу сильного, и решиться с небольшим войском во второйполовине ноября идти вглубь России было бы крайним безрассудством.

И действительно, неудача закалила волю Петра,мобилизовала его неиссякаемую энергию и вызвала новую, более напряженную ицелеустремленную подготовку к предстоящим сражениям с сильным и хорошообученным противником. В Новгороде и Пскове строятся оборонительные сооружения.На работы привлекаются солдаты, священники и «всякого церковного чина мужескогои женско­го пола», в связи с чем прекращается даже служба в приходских церквах.Ведутся спешные работы по укреплению Архангельска — важного порта, связывавшегоРоссию с Западом. В Воронеже продолжается строительство флота — Азовский флотнужен был для устрашения Турции. С новым размахом идут работы на Олонецкойверфи, в Петербурге, на уральских и других заводах и мануфактурах страны.Создается более подготовленная и боеспособная армия, ее людские потеривосполняются новыми повсеместными рекрутскими наборами. Восстанавливаетсякачественно новый артиллерийский парк. Для литья медных пушек вследствиенехватки меди используются церковные и монастырские колокола. И за всем этимзорко и требовательно следит сам царь.

Кюрфюст Саксонии и король Польши не отличался нисмелостью, ни верностью, ни большим желанием и стремлением мобилизовать все всвоей стране для войны со шведами, он дорожил только короной на своей голове. Ивсе же в сложившейся обстановке именно он был самым ценным союзником дляРоссии. Чем дольше Карл будет гонятся за Августом 2, тем больше у Петрапоявится шансов преодолеть неприятные последствия Нарвы. Именно поэтому Петр всемисилами поддерживал Августа. Русский царь обязался предоставить в распоряжениекороля Польши 20-ти тысячный военный корпус и ежегодную субсидию в 100 тысячрублей.

Петр хорошо понимал, что поле боя является лучшейшколой для армии, если она хочет нау­читься побеждать своего противника.Поэтому 5 декабря 1700 г., через две недели после нарвского поражения, онпосылает Шереметева с войсками для новой операции против шведов.

Началась серия побед над шведами. Шереметев дей­ствовалосторожно, вступал в бой только в тех случаях, когда имел большое превосходствов силах. В ту пору и эти победы имели большое значение — они поднимали боевойдух русской армии, помогали ей освободиться от подавлен­ного настроения послеНарвы.

Первый крупный успех пришел к русским войскам в начале1702 г. Б. П. Шереметев, возглавляя 18-тысяч­ный корпус, напал на шведскогогенерала Шлиппенбаха и наголову разбил его 7-тысячный отряд у деревни Эрстфер,расположенной неподалеку от Дерпта. На поле боя осталась половина шведскоговойска. Петр восторженно встретил известие об этой победе и щедро наградил всехпобедите­лей, от солдата до командующего. По поручению царя Меншиков отвезШереметеву орден Андрея Первозванного, портрет государя, осыпанныйбриллиантами, и звание фельдмаршала.

В июле Шереметев нанес второе сильное поражениеШлиппенбаху при Гуммельсгофе. После этого он начал опустошать Ливонию, лишаяприюта и продовольствия шведские войска.

С осени 1702 и по весну 1703 г. русские войска очищалиот шведов побережье Невы. Военные действия под предводительством самого Петраначались с осады Нотебурга (старинной русской крепости Орешек), расположенногона острове у выхода Невы из Ладожского озера. Высокие толстые стены имногочисленная артиллерия, господство­вавшая над обоими берегами реки, делаликрепость почти неприступной. Для ее осады Петр выделил 14 полков. Непрерывныйобстрел крепости продолжался около двух недель. Потом последовал трудный12-часовой штурм. Кре­пость пала. Нотебург царь переи­меновал в Шлиссельбург(город-ключ) — он действитель­но открывал путь в земли неприятеля.

В последних числах апреля 1703 г. русские войска лесомпо правому берегу Невы вышли к ее устью. Вход в реку охраняла крепостьНиеншанц. После 10-часового обстрела она сдалась.

Заняв Нотебург и Ниеншанц, русские овладели всемтечением Невы. Сбылась наконец завещанная предками мечта — Россия получилавыход к Балтийскому морю. Теперь нужно было надежно закрепиться на этом давножеланном рубеже. На одном из островков невского устья, именовавшемся Луст Элант(Веселый остров), 16 мая 1703 г. был заложен деревянный городок-крепость, на­званныйСанкт-Петербургом, ставший позже новой столи­цей Российской империи.Строительство Санкт-Петербурга началось со строительства Петропавловскойкрепости, ядра будущего города Санкт-Петербурга, а также флота и базы для него- Кронштадта. «Окно в Европу» было прорублено.

Новый город на Неве стал столицей Русского государ­стватолько в 1713 г., когда в Петербург окончательно переехали двор, Сенат идипломатический корпус. А в пер­вые годы освоения берегов Балтики Петр большевсего думал о том, как защитить этот край от неприятеля. Чтобы «спать спокойнов Петербурге», в 1704 г. на острове Котлин, в 30 верстах от города, былапостроена хорошо укреп­ленная крепость Кроншлот (позже — Кронштадт), кото­раязапирала устье Невы. Но этого было мало — нужен был сильный морской флот.Поэтому уже в 1703 г. на Олонец­кой верфи состоялась закладка 43 кораблей. В1705 г. нача­ла работать Адмиралтейская верфь, в апреле 1706 г. здесь былспущен на воду первый военный корабль.

В 1704 г. русские овладели двумя важными городами — Дерптом (Тарту) и Нарвой.

В июне по совету Меншикова Петр переодел несколькосвоих полков в шведское обмундирование. Предводитель­ствуемые Петром, под видомшведов они двинулись к Нарве с той стороны, откуда осажденные ждали помощи отШлиппенбаха. Недалеко от стен крепости было разыграно «сра­жение» междурусскими войсками и мнимыми «шведами» с ружейной артиллерийской стрельбой.Горн, наблюдая за «сражением» в подзорную трубу, не разгадал обмана рус­ских.Он выслал из гарнизона отряд, чтобы ударить в тыл русским и этим помочь«своим». Вместе с отрядом из кре­пости вышло гражданское население, чтобыпоживиться добром из русского обоза. Выманенные из крепостных укреплений шведыбыли стремительно атакованы и поне­сли большие потери.

Нарва пала в конце июля после 45-минутного ожесто­ченногоштурма. Сопротивление шведов было отчаянным, но уже бессмысленным.

Ход внешней борьбы затруднялся борьбой внутренней.Летом 1705 г. вспыхнул астраханский бунт, дальний отзвук стрелецких мятежей,отвлекший с театра войны целую дивизию. Позже, когда в 1708 г. Карл,разделавшись с Августом, повёл из Гродно свою 44-тысячную армию прямо наМоскву, а 30 тысяч готовы были идти к нему на помощь из Лифляндии и Финляндии,у Петра в тылу запылал бунт Башкирский, охвативший Заволжье казанское иуфимское, а вслед за ним на Дону бунт булавинский, вызванный сыском беглыхкрестьян и распространившийся до Тамбова и Азова. Эти мятежи сильно смутилиПетра, вынудили его разделять свои силы, заставили, следя за врагом на Западе,оглядываться назад, дали ему почувствовать, сколько народной злобы накопил онза спиной.

Главное на Западе было сделано. Пётр не желал ничегоболее, кроме прекращения войны, готов был уступить часть завоёванныхтерриторий, только бы удержать новопостроенный приморский городок. Россияобратилась к Швеции с предложением заключить мир, но та отвергла его. Шведскиевойска «увязли» в Польше, но лишь для того, чтобы обеспечить себе тылдля действий против России, чтобы свергнуть с престола короля Августа ивозвести на его место верного себе человека. Центр военных действийпереместился в Польшу, куда двинулась русская армия в 60 тыс. человек, чтооднако, не предотвратило поражения Августа II в 1706. 19 октября 1706 годамежду Швецией и Саксонией был подписан Альтранштадский мирный договор, покоторому Август II  отказывался от польской короны в пользу СтаниславаЛещинского; обязывался содержать в течение зимы шведский войска; согласилсявыдать шведам находившихся в плену их соотечественников и вспомогательноевойско русских. Зиму 1707 года изголодавшиеся и обносившиеся шведские войскаотъедались и переобмундировались в богатой Саксонии, подвергая грабежу местноенаселение. Это поставило русские войска в Польше в чрезвычайно тяжёлые условия,и лишь смелый, быстро осуществлённый Петром I манёвр позволил им избежатьокружения и разгрома.

Энергично готовя свою армию к предстоящим сражениям,Петр сделал попытку отыскать пути к «доброму» миру со Швецией. Однакоэтому препятствовал не только категорический отказ Швеции признать за Россиейправо на выход к Балтике, но и позиция Англии и её союзников. Они опасались,что в случае окончания Северной войны Швеция может вмешаться в войну заиспанское наследство на стороне Франции.

/>5.    Полтавская битва

ВынудивАвгуста II к капитуляции, Карл XII начал подготовку к осуществлению решающегоудара по России. Его план состоял в том, чтобы силами 16-тысячного корпусаЛевенгаупта в Лифляндии, 14-тысячного корпуса Либекера в Финляндии и флотананести поражение русской армии в Прибалтике, а затем в генеральном сраженииразгромить основные силы русской армии.

Пётр распорядился, чтобы в польских владениях невступать с неприятелем в генеральную битву, так как старался заманить его крусским границам, вредя ему при всяком удобном случае, особенно при переправахчерез реки. К этому времени общая численность русской армии составляла 100 тыс.человек, армия шведов насчитывала 63 тысячи, но на войне реальные силыопределяются не только количеством войска, но и его боевой подготовкой. Карлимел хорошо вымуштрованных солдат и офицеров. На его стороне быластратегическая инициатива. Поэтому Петр выжидал более удобного моменты длясражения. Пётр находился в затруднительном положении, потому что Карл подолгуне останавливался, и неизвестно было, куда он направит путь. Пётр одновременноукреплял и Москву и Петербург. В начале июня 1708 г. Карл XII начал вторжение вРоссию, форсировал Березину и двинулся к Могилёву. Одновременно шведские войскаи флот начали активные действия в районе Невы и Петербурга. Однако планам Карла XII не суждено было осуществиться. Действия шведских войск в районеПетербурга не принесли им успехов. Русское и белорусское население началопартизанскую войну против шведских войск.

Убедившись, что наступление на Москву «влоб» имеет мало шансов на успех, Карл XII повернул на юг, на Украину.Русские войска двигались впереди неприятеля. В дополнение ко всему околодвигавшейся шведской армии днем и ночью сновали драгунские полки и иррегулярнаяконница.

Карл исходил из того, что этот манёвр позволит ему нетолько напасть с тыла, но и получить поддержку Турции, Крымского ханства иукраинского народа. В последнем его уверял изменник — гетман Мазепа. Карл XIIрассчитывал также на значительные запасы продовольствия и боеприпасов,заготовленные Мазепой, планировал найти в казаках сильное подкрепление, и с ихпомощью безопасно пробраться к Москве, куда он не решался пробиться сквозьцарские войска через Смоленск. Но и эти планы Карла XXI рушились один задругим. Русская армия упредила его и не позволила занять города Украины. ККарлу XII присоединился лишь двухтысячный отряд Мазепы, составлявший лишьнезначительную часть казачества, обманутого гетманом, а весь украинский народподнялся на вооруженную  борьбу против интервентов.

Отряд А.Д. Меншикова захватил крепость Батурин(резиденцию украинских гетманов) и уничтожил заготовленные Мазепой складыбоеприпасов и продовольствия, а также свыше 70 пушек, была разорена ЗапорожскаяСечь.

Роковым для Карла XII стало 28 сентября 1708 г. В этотдень возглавляемый Петром I 12-тысячный отряд «корволант» (летучийотряд) наголову разгромил к югу от Могилёва у деревни Лесной 16-тысячный корпусЛевенгаупа, двигавшийся из Прибалтики на соединение с Карлом XII. Левенгауппотерял более 9 тыс. убитыми и ранеными и обоз в 7 тыс. повозок с боеприпасами,столь нужных шведской армии. Была подорвана уверенность шведов в ихнепобедимости, зато поднялся дух русской армии. Разгром под Лесной оставилКарла без резервов, боеприпасов и позволил русской армии вступить в решительноесражение со шведами в выгодных для неё условиях. Победа русских у Леснойособенно знаменательна тем, что была одержана над превосходящим по численностипротивником. 12 октября в лагерь Карла прибыло 6700 оборванных и голодныхсолдат, оставшихся от 16 тысячной армии Левенгаупта Стремясь добиться перелома,шведы осадили Полтаву, но трёхмесячная осада и многочисленные атаки не далирезультата, а в июне а выручку осаждённым подошли основные силы русской армии.

Карл обманулся во всех свои надеждах: после Мазепы изапорожцев он ещё надеялся на Турцию, что та воспользуется случаем и подниметсявместе с ним на Россию, но турки и татары не решались; все соседние народыотказались принять участие за ту или иную сторону; всё как будто притаилодыхание, дожидаясь, окончится кровавая игра между Петром и Карлом, чем решитсясудьба Восточной Европы.

Накануне генерального сражения противоборствующиестороны располагали следующими силами: армия шведов насчитывала около 35 тыс.человек при 39 орудиях; в русской армии было 42 тыс. человек и 102 орудия. 27июня 1709 г. произошла Полтавская битва, закончившаяся полной победой русскойармии

В результате Полтавской битвы, определившей дальнейшийисход войны, сухопутная шведская армия фактически перестала существовать.Победа была достигнута буквально «малой кровью». Русская армия имеламенее полутора тысяч убитыми и немногим более трёх тысяч ранеными. Этосвидетельствовало о мощи и зрелости молодой регулярной армии и о высоком уровнерусского военного искусства. Победа под Полтавой изменила соотношение силвоюющих сторон и упрочила закрепление России в Прибалтике. Следствием Полтавыявились новые победы России в 1710г. в Прибалтике. Не менее важные последствияимела полтавская победа и в международных отношениях. Она вывела Россию наширокую международную арену, заставила все страны Европы считаться с ней,коренным образом изменила роль  России в европейских делах того времени. Но сдругой стороны, победа 27 июня не ускорила мира, а наоборот, осложнилаположение Петра и косвенно затянула войну. Лесная и Полтава показали, что Пётродин сильнее, чем с союзниками, а ближайшим следствием Полтавы было возрождениепрежней коалиции, разбитой Карлом. С Россией в войне со  Швецией возобновилисоюз Дания и Саксония, к нему присоединились также Пруссия и Ганновер. АвгустII утвердился на прусском престоле.

/>6.   Второй этап Северной войны Прусский поход

Однако полтавская победа и полный разгром Карла XII непривели к окончанию войны, она продолжалась ещё 12 лет. Основными причинамиэтого являлось вмешательство других стран, вынужденная война с Турцией, а такжето обстоятельство, что Швеция была разбита на суше, но продолжалагосподствовать на море. Поэтому на втором этапе войны центр военных действий былперенесен на Балтику. Однако этому предшествовали неудачные для России события1711г.

Подстрекаемая Карлом XII, европейскими державами ипрежде всего Францией, Турция осенью 1710 г. объявила войну России ипотребовала возвращения Азова и ликвидации русского флота на Азовском море.120-тысячная турецкая армия, к которой присоединилось 50 тыс. крымских татар,переправилась через Дунай и в мае 1711 г. двинулась к Днестру. Военные действияразвёртывались крайне неблагоприятно для России. Хотя война и вызвала подъёмнационально-освободительного движения молдаван, валахов, болгар, сербов ичерногорцев, но ожидавшихся значительных подкреплений русская армия неполучила. Не прошло и польское войско, обещанное Августом II. Ряд генераловдействовали нерешительно и не вы полнили указаний Петра I. В результате русскаяармия в 44 тыс. человек была окружена почти 130-тысячной турецкой армией. Хотярусские войска сражались героически, отбив атаку турецких янычар, потерявшихтолько убитыми более 7 тыс. человек, их положение было очень тяжёлым. Положениерусских войск было крайне тяжелым. Перед военным советом стоял один вопрос: какизбежать плена и выйти из окружения?

Утром 10 июля из стана русских к турецкому визирю былнаправлен парламентер. Ответа не последовало. Тогда к туркам отправилсявице-канцлер Петр Павлович Шафиров. Двое суток в лагере русского царя солдаты,офицеры и генералы не смыкали глаз, ожидая дальнейших событий. Наконец 11 июляпосле второго заседания военного совета, на котором был принят отчаянный планвыхода из окруже­ния, от Шафирова пришло известие — ему удалось подпи­сать свизирем мир. Современники удивлялись, как вице-канцлеру удалось так быстросклонить турок на мир, да еще с минимальными уступками. По условиям мирногодоговора турки потребо­вали вернуть им в сохранности крепость Азов; срыть вновьпостроенные русские города Таганрог и Каменный Затон;

не вмешиваться в дела Польши; гарантировать безопасныйпроезд в Швецию Карла XII.

Подписанию мира на берегах Прута способствовалонесколько обстоятельств. Несомненно, большую роль сыграли дипломатическоедарование, ловкость и проницатель­ность Шафирова. Весомыми оказались бриллиантыи дру­гие драгоценности Екатерины I, которые та с готовностью предложила, чтобызадобрить турецкого визиря. Но глав­ное заключалось в том, что каждая изсторон, осознавая свое незавидное положение, не знала, что же действительноделается в стане противника.

Визирь, конечно, не мог знать, насколько трудным,почти безвыходным было положение русской армии,— армии, которая в первом жесражении уложила на поле боя 7 тыс. турок. Не ведал он, что в кармане Шафировалежала инструкция Петра, в которой во избежание плена выража­лась готовностьвернуть не только Азов и Таганрог, но возвратить шведам все города Балтийскогопобережья, занятые русскими в ходе Северной войны. В свою очередь и Петр не былосведомлен о тех опустошениях, которые его голодная армия произвела в рядахтурецких войск.

При подписании мирного договора турки потребовали отрусской стороны «аманатов» — заложников, которые должны были служить гарантиейвыполнения русскими принятых на себя обязательств. В качестве заложников визирьсогласился взять Петра Павловича Шафирова и Ми­хаила Борисовича Шереметева,сына фельдмаршала, от имени которого велись переговоры.

Узнав о заключении мира с русскими, Карл XII пришел вярость. Вскочив на коня, он помчался в турецкий лагерь. Ворвавшись бесцеремоннов шатер визиря, начал пере­палку, требуя выделить в свое распоряжение 20—30тыс. отборных войск и обещая при этом привести туркам пле­ненного русскогоцаря. Визирь в ответ на упрёки шведского короля напомнил ему Полтаву и твердозаявил, что не намерен нарушать только что подписанного соглашения. Тогда Карлпопытался спровоцировать крымского хана на выступление против русских, но тотне посмел ослушаться визиря.

Согласно договоренности сторон, русские получили оттурок продовольствие на дорогу, и 12 июля русская армия двинулась в обратныйпуть. 22 июля она переправилась через Прут, 1 августа форсировала Днестр.

/>7. Гангутское соглашение,Ништадский мир.

С1703 г. началось интенсивное строительство военно-морского Балтийского флота. В1713 г. с помощью флота русские заняли Гельсингфорс (Хельсинки) и Або, оттеснившведские войска к западным границам Финляндии. Молодой русский флот одержал первуюи блестящую победу над шведским флотом при Гангуте (Ханко) 27 июля 1714 г. Врезультате этого боя было захвачено 10 кораблей во главе с командующим отрядомадмиралом Эреншельдом. Гангутская победа дала толчок дальнейшему развитиюрусского флота, который вскоре вдвое превзошёл шведский по числу боевыхкораблей, в то время как шведский флот, до того господствовавший на Балтике,был вынужден перейти к обороне. Это было первое в истории сражение русскоговоенного флота, закончившееся победой.

Эти успехи России решил использовать в своих интересахганноверский  курфюрст, сделавшийся английским королём. Россия, Англия,Ганновер, Голландия и Дания создали «Северный союз», направленныйпротив Швеции. Но объединённый флот «Союза» ограничился военнымидемонстрациями, так как Англия и Голландия отнюдь не были заинтересованы вполном поражении Швеции. Это привело к распаду «Союза», к заключениюРоссией договора о дружбе с Францией, к активным боевым действиям России ивозобновлению мирных переговоров со Швецией, которая была крайне истощенавойной. Однако подготовленный на Аландских островах мирный договор не былподписан. Карл XII был убит (застрелен) в 1718 г. в случайной стычке поднорвежской крепостью Фридрихсгаллем, и к власти пришла проанглийская группировка,настаивавшая на продолжении войны. В Балтийском море появился английский флот.Это снова затянуло войну, но не могло изменить её ход.

В 1719 г. в Швеции был высажен русский десант, которыйнанёс там ряд ударов и успешно возвратился. В этом же году русский флот одержалпобеду у острова Саарема, за которой последовала крупная морская победа приГренгаме в 1720 г. Успешно отражена была в 1720 г. и попытка английского флотавмешаться в ход военных действий. В 1721 г. последовала высадка десантовнепосредственно в районе Стокгольма. Это заставило  английский флот уйти изБалтики, а Швецию пойти на заключение мира.

По Ништадтскому соглашению Швеция признала присое­динениек России Ингермапландии (Ижорской земли), Лифляидии, Эстляндпи, части Карелии иостровов Эзель, Даго и Мооп. Швеции возвращалась Финляндия. Россия, кроме того,обязалась уплатить шведам денежную компен­сацию за отходящие территории. Такимобразом, русские навсегда закрепляли за собой выход к Балтийскому морю. Договорпредусматривал развитие торговли между двумя странами. Россия обязаласьпродавать ежегодно в Швецию партии хлеба.

Петр узнал о заключении мира 3 сентября на пути вВыборг. Утром следующего дня он вернулся в столицу. В октябре состояласьцеремония поднесения царю от имени Сената титула Петра Великого, отца отечестваи императора всероссийского. Известие о заключении мира было с удовлет­ворениемвстречено всем населением страны.

/>8. Итоги Северной войны

Подписание Ништадтского мирного договора явилосьзнаменательным итогом длительной войны, значение кото­рого трудно переоценить вистории России. Чтобы просла­вить свое имя в веках, Петру было достаточноодного завоевания Прибалтики. Россия решила вето царствование свою главнейшуювнешнеполитическую проблему, которую она безуспешно пыталась выполнить двастолетия. Теперь договор «открывал» для России «окно в Европу», а сама онаприобретала нормальные условия для экономических и культурных связей спередовыми странами континента. Петербург, Рига, Ревель и Выборг становилисьважнейши­ми внешнеторговыми центрами страны.

Глубокие изменения во внутреннем и международномположении страны отразились в наименовании Русского государства империей, аПетра — императором всероссийским. Если ранее участие государства вмеждународных отношениях ограничивалось соседними странами, то теперь Россияпрочно заняла свое место в кругу великих европейских держав.

19

9. Отмена нейтрализации Черного моря.

Поражение России в Крымской войне ослабило ее позициив Европе. Она утратила руководящую роль, которую играла на континентедлительное время после Венского конгресса. В Европе сложилась так называемая«крымская система», основой которой был англо-французский блок, направленныйпротив России. Самым тяжелым условием Парижского мира были статьи онейтрализации Черного моря. России и другим черноморским странам запрещалосьиметь там военный флот и строить прибрежные оборонительные сооружения.Нейтрализация Черного моря значительно ухудшала положение России, так каксоздавала постоянную угрозу безопасности ее южного побережья. В случаевозникновения войны, заручившись согласием султана, западные державы моглибеспрепятственно ввести в Черное море свои военные корабли.

Было поколеблено и влияние России на Балканах, где ее право напреимущественное покровительство христианским народам заменялось коллективнымигарантиями. С утратой Бессарабии российская граница отодвигалась от Дуная.

Ухудшилось положение России на Балтике(демилитаризация Аландских островов, антирусский договор Англии и Франции соШведско-Норвежским королевством 1856 г.).

Наконец, с крахом во время войныСвященного союза Россия оказалась в состоянии дипломатической изоляции.

Столь неблагоприятная ситуация требоваларешительного поворота во внешней политике страны. Это, в свою очередь,диктовало смену руководства Министерством иностранных дел, которое 15 апреля1856 г. возглавил А.М. Горчаков.

Новый министр был проникнут сознаниемответственности за отстаивание государственных интересов России, понимая их впомещичье-буржуазном смысле. Он сознавал, что отсталость страны побуждаетобратить особое внимание на решение внутренних проблем. Горчаков сочеталприверженность принципам самодержавия с умеренно-либеральными воззрениями. Вотличие от многих царских сановников, ему было чуждо высокомерное отношение ковсему русскому. Уже современники отмечали, что Горчаков порвал со старыми«принципами» и «традициями» и в значительной степени отошел отдворянско-династической политики Николая I.

Новое направление внешней политики былообосновано министром в докладе Александру II и изложено в известном циркуляреот 21 августа 1856 г., направленном в российские посольства и миссии приевропейских государствах. В нем подчеркивалось желание российскогоправительства посвятить «преимущественную заботливость» внутренним делам, распространяясвою деятельность за пределы империи, «лишь когда того безусловно потребуютположительные пользы России». Отказ от прежней активной роли на континентеносил, однако, временный характер, на что недвусмысленно намекала следующаяфраза циркуляра: «Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, асосредоточивается», то есть собирается с силами

Не меньшее значение имело намерениепроводить впредь «национальную» политику, не жертвуя интересами России во имячуждых ей политических целей. Речь шла об отказе — ради «пользы своих народов»— от целей Священного союза .

Наконец, отмечалось, что Россия стремится«жить в добром согласии со всеми правительствами», то есть отбрасываласьпрежняя почти постоянно подчеркиваемая враждебность к правительствам «незаконного»или революционного происхождения.

В начале 70-х годов обстановка в Европееще больше обострилась. Разбив Австрию, Пруссия готовилась начать войну противФранции. А. М. Горчаков продолжал проводить осторожную политику. Однако он несобирался чинить препятствий Пруссии. Ведь торжество Наполеона III моглозакрепить ограничительные условия Парижского трактата. Незадолго дофранко-прусской войны царь еще раз подтвердил Бисмарку свое обещание: в случаевмешательства Австро-Венгрии Россия выдвинет к ее границе трехсоттысячную армиюи, если понадобится, даже «займет Галицию». В августе 1870 года Бисмарк, в своюочередь, сообщил в Петербург, что Россия может рассчитывать на поддержку впересмотре Парижского трактата.

В ходе войны французская армия потерпела катастрофическоепоражение, которое коренным образом изменило политическую обстановку в Европе.Внимание Англии и Австрии было приковано к конфликту. Наступил момент, когдаРоссия могла приступить к решению своей важнейшей внешнеполитической задачи.Горчаков заявил царю, что пора возбудить вопрос о «справедливом требовании»России. Одновременно с требованием отмены нейтрализации Черного моря министр (вчем его поддержали Н. П. Игнатьев и некоторые другие государственные деятели)считал возможным поставить вопрос о возвращении России Южной Бессарабии.

15 октября 1870 г. предложения Горчакова обсуждались на заседанииСовета министров. Среди царских сановников не было единства мнений. Многиеопасались, что выступление России может привести к нежелательным последствиям.Они предлагали сначала выяснить мнение европейских правительств. Горчаковвозражал. Он считал, что решение вопроса нельзя передать на рассмотрениеевропейских держав, это грозит привести к утверждению незыблемости Парижскоготрактата. И тогда пересмотр его условий мирным путем станет невозможным.Учитывая исторический и дипломатический опыт, канцлер сомневался в возможностирассчитывать на «признательность» Пруссии в будущем. Поэтому он настаивал нанемедленных действиях. Горчаков предвидел, что несогласные державы прибегнутлишь к «бумажной войне». По предложению военного министра Д. А. Милютина былорешено ограничиться заявлением об отмене статей трактата, относящихся к Черномуморю, но не касаться территориальных требований.

19 октября 1870 г. циркуляр Горчакова о решении России не соблюдатьчасть статей Парижского трактата был направлен в российские посольства длявручения правительствам государств, подписавших этот договор. Момент длязаявления был выбран исключительно удачно. Главный «гарант» Парижского трактата— Франция потерпела военный разгром, Пруссия обещала поддержку, Австро-Венгрияне рискнула бы выступить против России из опасения подвергнуться новомунападению Пруссии. Оставалась Англия, которая всегда избегала единоличныхвоенных действий.

В своем циркуляре Россия заявляла, чтоПарижский договор 1856 года неоднократно нарушался державами, подписавшими его.Трактат ставил Россию в несправедливое и опасное положение, так как Турция,Англия и Франция сохраняли право содержать свои военные- эскадры в Средиземномморе. Появление в военное время с согласия Турции иностранных судов в Черномморе «могло явиться посягательством против присвоенного этим водам полногонейтралитета» и делало Причерноморское побережье открытым для нападения. Поэтому,отмечалось в циркуляре, Россия «не может долее считать себя связанной»положениями трактата, которые ограничивают ее суверенные права и безопасностьна Черном море. В то же время царское правительство заявляло о намерениисоблюдать все остальные пункты Парижского договора .

Главной заботой Горчакова сталозакрепление объявленного в циркуляре освобождения России от обязательств понейтрализации Черного моря. В ответных нотах, разосланных всем европейскимправительствам, канцлер старался найти убедительные аргументы для каждойдержавы и соглашался на созыв международной конференции. Она открылась 5 января1871 г. в Лондоне. 1 марта 1871 г. была подписана Лондонская конвенция, котораяотменила все ограничения для России, Турции и других прибрежных стран на Черномморе. Отныне Россия могла содержать там военный флот и строить военно-морскиебазы. В мирное время проливы признавались закрытыми для военных судов всехстран (с предоставлением султану права открывать их для кораблей дружественныхи союзных держав в специальных целях поддержания постановлений Парижскоготрактата 1856 г.).

Отмена унизительных статей Парижскоготрактата явилась крупным успехом русской дипломатии. Общественное мнение Россиисправедливо приписывало этот успех Горчакову.

Победа России на конференции укрепила еемеждународные позиции. Отмена нейтрализации Черного моря упрочила безопасностьюжных границ государства, способствовала экономическому развитию страны,прогрессу и во внешней торговле и ускорила освоение Новороссийского края.

10. Восточный кризис.

Едва улеглась франко-германская военнаятревога, как в том же 1875 г. обострилась и другая кардинальная проблемамеждународной политики — ближневосточный вопрос. Начался восточный кризис. Онпродолжался с 1875 по 1878 г.

Летом 1875 г. сначала в Герцеговине, азатем и в Боснии произошло восстание христианского населения противфеодально-абсолютистского гнёта турок. Повстанцы встретили горячее сочувствие вСербии и Черногории, которые стремились завершить национальное объединениеюжного славянства.

Сербское национальное движение былонаправлено в первую очередь против Турции. Но оно представляло опасность и дляАвстро-Венгрии. Под скипетром Габсбургов жили миллионы южных славян. Каждыйуспех в деле национального освобождения южного славянства от гнёта Турцииозначал приближение того дня, когда должно было свершиться и освобождениеугнетённых народов Австро-Венгрии. Немецкие и венгерские элементыАвстро-Венгрии были злейшими врагами славянской свободы. Господствуя надобширными территориями со славянским и румынским населением, мадьярскоедворянство в случае торжества славянского дела рисковало потерять большую частьсвоих земель, богатства и власти. Немецкая буржуазия Австрии в целом держаласьв славянском вопросе той же позиции, что и мадьяры.

Чтобы предотвратить освобождениеславянских народов, австро-венгерское правительство под влиянием немецкойбуржуазии и мадьярского дворянства стремилось поддерживать целостностьОттоманской империи и тормозить освобождение из-под её ига как южных славян, таки румын. Напротив, Россия покровительствовала славянскому национальномудвижению. Таким образом, она оказывалась главным противником Австро-Венгрии, арусское влияние на Балканах — важнейшим препятствием для успеханемецко-мадьярской политики.

Впрочем, борясь против славянской свободыи русского влияния на Балканах, ни мадьярское дворянство, ни немецкая буржуазияв Австрии не стремились в те времена к присоединению балканских областей.Мадьяры опасались всякого усиления славянского элемента в монархии Габсбургов.«Мадьярская ладья переполнена богатством, — заметил однажды Андраши, — всякийновый груз, будь то золото, будь то грязь, может её только опрокинуть».

Когда началось герцеговинское восстание,Андраши заявил Порте, что рассматривает его как внутреннее турецкое цело.Поэтому он не намерен ни вмешиваться в него, ни чем-либо стеснять военныемероприятия турок против повстанцев.

Однако удержаться на этой позиции Андрашине удалось. В Австрии имелись влиятельные элементы, которые рассчитывали иначерешить южнославянский вопрос: они думали включить южнославянские областизападной половины Балкан в состав Габсбургского государства, начав с захватаБоснии и Герцеговины. Таким образом, наряду с Австрией и Венгрией эти областивошли бы как третья составная часть в монархию Габсбургов. Из дуалистическойдержавы Австро-Венгрия превратилась бы в «триалистическое» государство. Заменадуализма триализмом должна была ослабить в империи влияние мадьяр. Сторонникиэтой программы в отличие от мадьяр и от немецкой буржуазии готовы былисогласиться на то, чтобы восточную часть Балкан получила Россия. С ней онирекомендовали заключить полюбовную сделку. На такой точке зрения стояливоенные, клерикальные и феодальные круги австрийской половины Австро-Венгрии.

Императору Францу-Иосифу очень хотелосьхотя бы чем-нибудь компенсировать себя за потери, понесённые в Италии иГермании. Поэтому он с большим сочувствием прислушивался к голосуаннексионистов. Эти политики энергично поощряли антитурецкое движение в Босниии Герцеговине. Весной 1875 г. они организовали путешествие Франца-Иосифа вДалмацию. Во время этой поездки император принимал представителейгерцеговинского католического духовенства, которые приветствовали его какзащитника христиан от мусульманского ига. Эта поездка наряду с предшествовавшейхорватско-католическои агитацией в немалой мере способствовала тому, чтогерцеговинцы решились на восстание.

Русское правительство также считалонеобходимым оказать помощь восставшим славянам. Оно надеялось таким путёмвосстановить среди них свой престиж, подорванный поражением в Крымской войне.Однако русское правительство отнюдь не желало затевать серьёзный конфликт сАвстро-Венгрией.

Стремясь поддержать авторитет Россиисреди, славян и при этом не поссориться с Австро-Венгрией, Горчаков решилпроводить вмешательство в балканские дела в контакте с этой державой. Такаяполитика соответствовала и принципам соглашения трёх императоров.

В августе 1875 г. Горчаков заявил в Вене онеобходимости совместного вмешательства в турецко-герцеговинские отношения. Онвысказал мнение, что восставшим провинциям нужно предоставить автономиюнаподобие той, какой пользуется Румыния, иначе говоря, близкую к полнойнезависимости.

Создание ещё одного южнославянскогокняжества отнюдь не улыбалось Австро-Венгрии. От нового государства нужно былождать установления теснейшего сотрудничества с Сербией и Черногорией. Такимобразом, освобождение Боснии и Герцеговины могло явиться первым шагом кобразованию «Великой Сербии». Тем не менее Андраши согласился на совместноевыступление. Он не желал передавать герцеговинское дело в руки одной России;более того, он считал нужным кое-что предпринять в пользу повстанцев, дабыпредупредить вмешательство Сербии. Но при этом Андраши намерен был ограничитьсясамыми минимальными мероприятиями. В конце концов он добился значительногосужения первоначальной русской программы. Покровительство христианам свелось кплану административных реформ, которых державы должны были потребовать усултана.

30 декабря 1875 г. Андраши вручил правительствам всех держав,которые подписали Парижский трактат 1856 г., ноту, излагавшую проект реформ вБоснии и Герцеговине. Нота приглашала к совместным действиям с целью добитьсяпринятия этой программы как Портой, так и повстанцами.

Все державы изъявили своё согласие спредложениями Андраши. Однако, соглашаясь с его программой, Россия вкладывала внеё свой собственный смысл. Андраши в требовании реформы усматривал путь квосстановлению власти султана; напротив, Горчаков видел в реформах шаг кбудущей автономии, а затем и к независимости восставших областей.

31 января 1876 г. проект Андраши в форме отдельных нот был переданПорте послами всех держав, подписавших Парижский трактат.

Порта приняла «совет» держав и дала своёсогласие на введение реформ, предложенных в ноте Андраши. Но вожди повстанцев,почуяв враждебный им характер австро-венгерского проекта, решительно егоотвергли. Они заявили, что не могут сложить оружие, пока турецкие войска небудут выведены из восставших областей и пока со стороны Порты имеется одно лишьголословное обещание, без реальных гарантий со стороны держав. Они выдвинули иряд других условий. Таким образом, дипломатическое предприятие Андрашипотерпело крушение.

Тогда на сцену снова выступила русскаядипломатия. Горчаков предложил Андраши и Бисмарку устроить в Берлине свиданиетрёх министров, приурочив его к предстоящему визиту царя.

Предложение Горчакова было принято. В мае1876 г. встреча состоялась. Она совпала с отставкой великого визиряМахмуд-Недима-паши. Махмуд являлся проводником русского влияния; его падениеозначало, что Турция склоняется на сторону Англии. Разумеется, такое изменениекурса турецкой политики не могло не отразиться на отношении русскогоправительства к Турции.

Привезённый Горчаковым в Берлин планразрешения восточного вопроса коренным образом отличался от ноты Андраши.Горчаков требовал уже не реформ, а автономии для отдельных славянских областейБалканского полуострова; он предусматривал предоставление и России иАвстро-Венгрии мандатов на устройство такого управления.

Проект Горчакова был явно неприемлем дляАндраши. Австрийский министр не допускал и мысли, чтобы дело освобожденияславянства увенчалось успехом, а влияние России восторжествовало хотя бы надчастью Балкан. Андраши решил провалить горчаковский план. Он не отверг егооткрыто. Превознося записку Горчакова как шедевр дипломатического искусства,Андраши внёс в неё столько поправок, что она совершенно утратила свойпервоначальный характер и превратилась в расширенную ноту самого Андраши от 30декабря 1875 г. Новым по сравнению с этой нотой было лишь то, что теперьнамечалось некоторое подобие тех гарантий, которых требовали повстанцы.Окончательно согласованное предложение трёх правительств, названное «Берлинскиммеморандумом», заключалось указанием, что, если намеченные в нём шаги не дадутдолжных результатов, три императорских двора договорятся о принятии«действенных мер в целях предотвращения дальнейшего развития зла».

Берлинский меморандум был принят тремядержавами 13 мая.    На другой же день английский, французский и итальянскийпослы были приглашены к германскому канцлеру; здесь они застали Андраши иГорчакова. На этом совещании русский канцлер заявил, что Порта не провела ниодной из обещанных ею реформ. Цель трёх императорских дворов заключается всохранении целости Оттоманской империи; однако это обусловливается облегчениемучасти христиан, иначе говоря, «улучшенным» status quo. Таков был новый дипломатический термин, которым Горчаковвыразил основную идею Берлинского меморандума.

Франция и Италия ответили, что онисогласны с программой трёх императоров. Но английское правительство в лицеДизраэли высказалось против нового вмешательства в турецкие дела. Англия нежелала допустить ни утверждения России в проливах, ни усиления русского влиянияна Балканах; для руководителей британской внешней политики Балканы являлисьплацдармом, откуда можно угрожать Константинополю. Как раз в это время Дизраэдиподготовлял целый ряд мероприятий по расширению и укреплению британскоговладычества над Индией. Он замышлял подчинение Белуджистана и Афганистана; сдругой стороны, он уже приступил к овладению Суэцким каналом и установлениюанглийского господства в восточной части Средиземного моря. После открытияСуэцкого канала (в 1869 г.) через Средиземное море пролегали основныекоммуникационные линии Британской империи. Этим линиям мог угрожать французскийфлот. С переходом же проливов в руки России или при наличии русско-турецкогосоюза в Средиземном море могла бы появиться и русская эскадра. Ввиду этогоанглийское правительство стремилось подчинить своему контролю не только Египет,но и Турцию. К этому присоединялось и ещё одно соображение. В случае конфликтаиз-за Балкан Англия могла рассчитывать на Турцию и на Австро-Венгрию. Вотпочему для Англии было несравненно выгоднее развязать борьбу с Россией не вСредней Азии, где она одна стояла лицом к лицу с Россией, а на Ближнем Востоке.

Ещё в первой половине XIX века британскоеправительство выдвинуло своеобразное объяснение англо-русских отношений в Азии.Согласно английской версии Россия непрерывно надвигалась на подступы к Индии,захватывая одну область за другой, сама же Англия лишь обороняла свои индийскиевладения и защищала неприкосновенность Оттоманской империи, через которуюпролегает как бы мост из Европы в Индию. Эта версия развивалась во множествеанглийских «Синих книг» и в парламентских дебатах. Она подхвачена былаизвестным публицистом Урквартом, а позже Раулинсоном и усвоена авторами многихисторических книг. Влияние её распространилось и за пределы Англии.

Версия эта была явно тенденциозна.Положение было вовсе не таково, будто бы Россия наступала, а Англияоборонялась. В Средней Азии сталкивались два встречных потока экспансии. ИРоссия и Англия вели наступательную политику, и при атом обе опасались другдруга.

Не иначе обстояло дело и на БлижнемВостоке. Обе державы добивались преобладающего влияния в Константинополе ивсячески старались помешать друг другу в достижении этой цели. Царская Россия,стремясь к контролю над проливами, конечно, преследовала наступательные цели.Но при этом, разумеется, она и оборонялась, ибо старалась предотвратитьвозможный переход к Англии ключей от Чёрного моря.

Англо-русская борьба в Средней Азии в 70-хгодах прошлого века наглядно иллюстрирует то положение, что «наступала» вовсене одна Россия. В декабре 1873 г., через несколько месяцев после занятия Хивырусскими войсками, английский кабинет поручил британскому послу в Петербургезаявить царскому правительству, что завоевание Хивы угрожает добрым отношенияммежду Россией и Англией. Если соседние с Хивой туркменские племена попытаютсяискать спасения от русских на афганской территории, легко может возникнутьстолкновение между русскими войсками и афганцами. Английский кабинет выражалнадежду, что русское правительство не откажется признать независимостьАфганистана одним из важнейших условий безопасности Британской Индии.

Горчаков заверил англичан, что Россиясчитает Афганистан лежащим вне сферы ее влияния. Однако при этом былоподчёркнуто, что русское правительство не признаёт и за Англией права навмешательство в отношения между Россией и туркменами.

При дальнейших переговорах с АнглиейГорчаков указывал, что для устранения соперничества между Россией и Англиейбыло бы желательно оставить между ними «промежуточный пояс», или буфер, которыйпредохранил бы их от непосредственного соприкосновения. Таким буфером мог быслужить Афганистан; необходимо лишь, чтобы его независимость была признанаобеими сторонами. Тут же русский канцлер подтверждал, что Россия не намеренадальше расширять свои владения в Средней Азии.

Британское правительство отказалосьподтвердить признание независимости Афганистана. Оно заявило в октябре 1875 г.,что сохраняет по отношению к этому государству полную свободу действий.

Ввиду такой позиции Англии, царь издал 17февраля 1876 г. указ о присоединении к Российской империи Кокандского ханства.Россия, таким образом, сама воспользовалась «свободой действий» в отношениистран «промежуточного пояса».

Англии было несравненно труднее добитьсянамеченных ею целей. В частности завоевание Афганистана наталкивалось наогромные природные препятствия. К тому же афганцы рассчитывали на поддержкуРоссии в своей борьбе за независимость. Эмир уже искал связей с русскимправительством.

Своим отказом принять Берлинский меморандумДизраэли завоевал господствующее влияние в турецкой столице, расстроилевропейский «концерт» в Константинополе и поощрил Турцию на сопротивлениетребованиям трёх императоров.

Тем временем на Балканах произошли новыесобытия. Почти одновременно с появлением Берлинского меморандума турки подавиливосстание в Болгарии. Усмирения сопровождались дикими зверствами. ВФилиппопольском санджаке в несколько дней черкесами и башибузуками(иррегулярной кавалерией Турции) было вырезано около 15 тысяч человек; убийствасопровождались пытками и всякого рода надругательствами.

Дизраэли старался как-нибудь затушеватьтурецкие зверства. Чтобы ещё больше подстрекнуть Порту к неуступчивости, онпослал к проливам английский флот; британские корабли стали на якоре в Безикскойбухте, неподалёку от входа в Дарданеллы.

Было ясно, что, имея поддержку Англии,Порта отклонит Берлинский меморандум. Невзирая на это, Горчаков всё-таки хотелвручить его Порте. Однако Андраши и Бисмарк уговорили его отказаться от этоймысли.

Между тем Сербия и Черногория ужеготовились к вооружённому вмешательству в пользу славянских повстанцев.Представители России и Австрии в Белграде и Цетинье официально предостерегалипротив этого. Но там не придавали этим дипломатическим представлениям особогозначения. Сербы были слишком уверены, что в случае, если Сербия и Черногорияначнут войну, Россия, невзирая на официальные предостережения, не допустит ихразгрома турками.

30 июня 1876 г. князь Милан объявил войну Турции. В Сербиинаходилось около 4 тысяч русских добровольцев, в том числе много офицеров, воглаве с генералом Черняевым, который был назначен главнокомандующим сербскойармией. Кроме того, из России притекала и денежная помощь. Русский царизмзатевал опасную игру. Тайно поощряя и повстанцев и сербское правительство, онрисковал конфликтом с великими державами, к которому Россия не былаподготовлена ни в военном, ни в финансовом отношении. Само царскоеправительство крайне опасалось такого конфликта и, тем не менее, вело политику,которая грозила втянуть его в серьёзные осложнения.

Объяснялась такая противоречивая политикашаткостью внутреннего положения правительства Александра II в годы аграрногокризиса, всё большего обнищания крестьянства и так называемого «дворянскогооскудения». На этой основе рос либерализм и всё громче раздавались требованияконституции. Усиливалось в стране и народническое движение. В таких условияхцарское правительство надеялось внешними успехами укрепить своё положениевнутри страны; с другой стороны, именно из-за шаткости своего положения онобоялось обнаружить слабость, отступив перед упорством турок. В конечном счётемотивы внутренней политики взяли верх.

11. Русско-турецкая война.

На отклонение Турцией Лондонскогопротокола Россия на другой же день (13 апреля 1877 г.) ответила мобилизациейещё 7 дивизий. Царь выехал в Кишинёв, где находилась ставка верховногоглавнокомандующего. Там 24 апреля 1877 г. им был подписан манифест обобъявлении войны Турции. Активные военные действия на балканском театреначались, однако, только в конце июня.

У Биконсфильда была мысль ответить наобъявление Россией воины оккупацией Дарданелл, Но такой план не встретилсочувствия ряда влиятельных членов английского кабинета. Англия ограничиласьтем, что 6 мая Дерби вручил Шувалову ноту. В ней сообщалось, что Англия неможет допустить, во-первых, блокады Россией Суэцкого канала, во-вторых,оккупации Египта, хотя бы только на время войны, в-третьих, захватаКонстантинополя и изменения статуса проливов.

Русский посол в Лондоне решил, что Англиясобирается вступить в войну. Он так встревожился, что немедленно помчался вПетербург, чтобы доложить там о крайней серьёзности положения.

Русское правительство, только что начаввойну, уже подумывало, как бы скорее её окончить на сколько-нибудь приемлемыхусловиях. Оно поспешило успокоить англичан в отношении Египта и Суоца.

Что касается Константинополя и проливов,то этот вопрос петербургский кабинет объявлял проблемой общеевропейской,Другими словами, Россия обязывалась не решать его единолично.

Русский канцлер не ограничилсявышеприведёнными заверениями. Он поручил Шувалову заявить, что Россия готовазаключить мир на умеренных условиях; пусть только турки запросят его раньше,чем русские армии перейдут Балканский хребет. Предложения русского правительствапредставлялись более скромными, чем даже последний вариант требованийКонстантинопольской конференции. Так, например, конференция предполагала, чтоБолгария будет простираться на юг почти до Адрианополя и за Родопскне горы;теперь Россия готова была ограничиться автономией части Болгарии, к северу отБалканского хребта. Для себя, в случае быстрого заключения мира, Россия готовабыла удовольствоваться возвращением юго-западной Бессарабии и уступкой ейБатума. 8 июня 1877 г. Шувалов сообщил эту мирную программу лорду Дерби.

Британское правительство отвергло русскиепредложения. Оно признало их неприемлемыми в вопросе о Константинополе ипроливах. Дело в том, что Горчаков предупредил англичан о возможностивременного занятия зоны проливов русскими войсками, если по ходу военныхдействий это окажется необходимым. На это английская дипломатия никак несчитала возможным согласится.

Ещё 19 мая 1877 г. Дерби начал переговорыс Австро-Венгрией о совместном отпоре России. Англия должна была послать свойфлот в проливы; Австро-Венгрии предлагалось ударить в тыл русской Дунайскойармии. Ясно было, что риск союзников был бы неравным. Английскому флоту негрозила встреча с русскими военными кораблями, по той причине, что таковых вЧёрном море не имелось. Правда, и австрийская армия могла надеяться насравнительно легкий успех в борьбе против русских войск за Дунаем; ониоказались бы в клещах между австрийцами и турками. Но после этого Австриипредстояла бы война со всеми вооружёнными силами России, Австрийское правительствоправильно оценило положение. Пораздумав, оно предложило англичанам лишьпроводить совместную политическую линию в вопросах будущего устройства Востока.От мобилизации против России Австрия отказалась.

Пока шли все эти переговоры, военныедействия развивались своим чередом. Весьма предприимчивый и храбрый генералГурко устремился прямо за Балканы и, не встречая особых препятствий, увлексячуть не до Адрианополя. А в это время Осман-паша, командовавший несколькимидесятками тысяч турецкого войска, занял неприступную позицию при Плевне в тылурусских войск, переправившихся за Балканы. Штурм Плевны был отбит, и скорооказалось, что это такое неприступное место, из которого выбить Осман-пашу былонельзя, и приходилось думать о долговременной осаде, причем у русских не былодостаточно войска, чтобы обложить Плевну со всех сторон. Положение русскихоказалось печальным, и если бы командовавшие южной турецкой арминй и в то времянаходившийся по ту сторону Балкан Сулейман-паша немедленно перешел, как емубыло приказанно, через Балканы и соединился с Османом, то Гурко и другиерусские передовые отряды были бы отрезаны от остальной армии и неминуемопогибли бы. Только благодаря тому, что Сулейман-паша, по-видимому, соперничая сОсманом, вместо того, чтобы, как было ему приказано, пойти через один из своихпроходов, пошел выбивать русских из шипкинского прохода, который был взятРадецким, — только благодаря этой ошибке или преступлению Сулейман-пашипередовые отряды русских были спасены. Шипку русским удалось удержать,Сулейман-паша был отбит Радецким, Гурко успел благополучно отступить, а вместес тем успели подойти новые русские войска. Однако Плевну пришлось осаждать втечение несколькмх месяцев; первая попытка овладеть плевенскими высотами была виюле 1877 г., а удалось принудить Осман-пашу к сдаче только в дерабрк, и тотолько благодаря тому, что из Петербурга была вытребовонна вся гвардия, котораямогла быстро мобилизироваться и быть доставлена на театр войны.

Кроме того пришлось обратиться за помощью к князю Карлу румынскому,который согласился дать свою, хотя небольшую, но хорошо обученную и вооруженнуютридцатипятитысячную армию только под условием, чтобы сам он был назначенкомандующим всем осадным корпусом. Лишь с прибытием вызванного из Петербургаинженер-генерала Тотлбена осада Плевны пошла правильно, и Осман-паша долженбыл, наконец, положить оружие после неудачной попытки пробиться.

Таким образом, компания растянулась навесь 1877 и часть 1878 г. После    взятия Плевны русским удалось перейти вновьБалканы, занять Адрианополь, который тогда не был крепостью, и подойти к Константинополю в январе 1878 г.

      Разбитая Турция грозила уступить, если не последует помощьсо стороны Англии. 13 декабря английское правительство предупредило Россию, чтодаже временная оккупация Константинополя заставит Англию принять «мерыпредосторожности». Однако внутри английского кабинета продолжались споры,следует ли принимать такие меры. Кабинет был единодушен только в одном — вготовности бросить в огонь Австрию.

На английское предостережение последовалясный и твёрдый ответ Горчакова: Россия не может гарантировать, что ход военныхдействий не заставит её временно занять турецкую столицу.

24 декабря Турция обратилась к Англии с просьбой о посредничестве.Английское правительство уведомило об этом Петербург. Ответ Горчакова гласил:если Порта хочет кончить войну, то с просьбой о перемирии она должна обращатьсяпрямо к главнокомандующему русской армией. Дарование перемирия обусловливалосьпредварительным принятием обязательств будущего мирного договора. Русскоеправительство при этом подтверждало свою готовность передать на обсуждениемеждународной конференции те пункты договора, которые затрагивают«общеевропейские интересы».

8 января 1878 г. Порта обратилась к русскому главнокомандующемувеликому князю Николаю Николаевичу («старшему») с просьбой о перемирии.Начались переговоры.

Английский кабинет беспрерывно обсуждалположение. Королева Виктория писала премьеру отчаянные письма, уверяя что, будьона мужчиной, она немедленно отправилась бы бить русских. Снова запросили Вену,не склонна ли она мобилизоваться. Сам Андраши был готов на этот шаг. Однако потребованию военного командования он повторил свой отказ, ссылаясь, междупрочим, на то, что мобилизация стоит больших денег.

Под влиянием тревожных сообщений изКонстантинополя английский кабинет 23 января принял, наконец, решение оботправке британского флота в проливы. Между прочим кабинет рассчитывал, чтотакой шаг подвинет вперёд и Австро-Венгрию. В знак протеста лорды Дерби и Карнарвонподали в отставку. Но, тут же отменив своё решение, кабинет послал адмиралуХорнби новый приказ: немедленно вернуться в Безикскую бухту. После этого и лордДерби возвратился на свой пост. Англия и Австрия совместно потребовали передачивсей совокупности условий русско-турецкого мира на обсуждение международнойконференции. При этом австрийцы указывали на нарушение Рейхштадтского иБудапештского соглашений: в лице Болгарии Россия создавала на, Балканах тосамое большое славянское государство, образования которого как раз и былоусловлено не допускать.

Русское правительство не рискнуло пойти наконфликт с двумя великими державами. Его армия и запасы военного снаряженияпострадали от войны; финансовое положение государства было не из лёгких. Ввидуэтого царское правительство официально сообщило, что оно готово передать наобсуждение международного конгресса те условия будущего мирного договора,которые затрагивают «общеевропейские» интересы. Под таковыми в первую очередьразумелся вопрос о проливах.

Опасаясь столкновения с Англией, царьприказал главнокомандующему в случае принятия турками условий перемириявоздержаться от оккупации Константинополя, остановиться под его стенами и вовсяком случае не производить оккупации Галлиполи.

31 января 1878 г. турки подписали перемирие. Один из пунктовпредусматривал распространение русской оккупации до Чаталджи и Булаира. Но этирайоны в тот момент фактически ещё не были заняты русскими войсками. Поэтомупродвижение русских продолжалось ещё несколько времени и после подписанияперемирия. Это вызвало в Лондоне новый приступ паники. Английский кабинетбоялся, что русские идут на столицу Оттоманской империи. Для самих англичан былнемалый соблазн занять проливы и Константинополь. Ещё в августе 1877 г.Биконсфильд писал Лайарду: «хотел бы видеть наш флот во внутренних водах Турциии переход Галлиполи в наши руки в качестве материальной гарантии».

Шовинистическая агитация приняла в Англииистерический характер. В такой обстановке кабинет 8 февраля снова отдал приказадмиралу Хорнби идти в Дарданеллы. Адмиралу было сообщено, что английский посолдолжен получить согласие султана на проход судов через проливы. Флот двинулся вДарданеллы. В Чанаке он стал на якорь в ожидании султанского разрешения.Простояв некоторое время и ничего не дождавшись, адмирал Хорнби снялся с якоряи направился обратно в Безикскую бухту. Вскоре выяснилось, что султан не посмелпропустить британский флот к Константинополю ввиду угрозы русскогоглавнокомандующего, что в таком случае его войска займут турецкую столицу.

Царь действительно хотел было приказатьглавнокомандующему ввести войска в Константинополь. Горчаков и военный министрМилютин возражали: они считали, что это приведёт к войне с Англией. Тогда царьизменил своё решение: лишь высадка английского десанта должна была явитьсясигналом для оккупации турецкой столицы. Но когда советники ушли, Александр II,оставшись один, снова передумал и опять склонился к тому, чтобы ввести войска вКонстантинополь. Кончил же он совершенно неожиданным решением: онпротелеграфировал главнокомандующему один за другим оба приказа.

Между тем странные упражнения британскогофлота грозили сделать его предметом всеобщего посмешища. На здании английскогопосольства в Константинополе однажды утром нашли наклеенное кем-то объявление:«Между Безикой и Константинополем утерян флот. Нашедшему будет выдановознаграждение». 12 февраля адмирал Хорнби вновь получил приказ двинуться вМраморное море, хотя бы и без разрешения султана.

Британский флот прошёл через Дарданеллы и15 февраля бросил якорь у Принпевых островов. Затем, по просьбе султана, флотбыл отведён подальше, в Муданию, к азиатскому побережью Мраморного моря.

Анпийское правительство грозило, чтовступление русских войск в Константинополь вызовет разрыв дипломатическихсношений.

Австрийское правительство тоже заявляло,что в случае оккупации Константинополя русскими войсками оно отзовёт своегопосла из Петербурга.

Русское правительство решило не создаватьконфликта с обеими державами. Оно ограничилось занятием местечка Сан-Стефано,расположенного в 12 верстах от турецкой столицы, на берегу Мраморного моря.

3 марта 1878 г. в Сан-Стефано был подписан мирный договор.

В эту пору вследствие болезни престарелогоГорчакова в деятельности русской дипломатии начал сказываться недостатокнеобходимого единства. Один из самых видных послов, граф Пётр Шувалов, проводилв Лондоне примирительную линию. Той же позиции держался и сам Горчаков; еёподдерживали его ближайшие сотрудники в министерстве Жомини, Гирс и др. Однаконаиболее влиятельной фигурой в рядах русских дипломатов являлся в это времябывший посол в Турции граф Игнатьев. Он-то и был уполномочен царём вести мирныепереговоры с Турцией. Убеждённый сторонник великодержавной русской политики, онвластно диктовал Порте тяжёлые условия мира.

Сан-Стефанский договор расширял территориюБолгарии по сравнению с границами, намеченными Константинопольскойконференцией; болгарам передавалась значительная часть Эгейского побережья. Приэтом турецкие войска лишались права оставаться в пределах Болгарии. Дляпокровительницы турок — английской дипломатии — такое положение представлялосьнеприемлемым.

Британское правительство опасалось, что,включив Болгарию в сферу своего влияния, Россия станет средиземноморскойдержавой. Вдобавок новые границы Болгарии так близко подходили кКонстантинополю, что проливы и турецкая столица оказывались под постояннойугрозой удара с болгарского плацдарма. Ввиду этого Сан-Стефанский договорвстретил со стороны Англии резко отрицательное отношение.

Столь же мало отвечал Сан-Стефанскийдоговор и интересам Австро-Венгрии. В Рейхштадте и в Будапештской конвенции от15 января 1877 г. было условлено, что не будет допущено создание большогославянского государства на Балканах. Чтобы предупредить образование такогогосударства, Константинопольская конференция разделила в своём проекте Болгариюна две части по меридиональному направлению; западная Болгария должна былавойти в сферу австрийского влияния. Игнатьев не пожелал считаться с этимипроектами. По его плану Болгария должна была стать единым государством, котороеохватывало бы большую часть Балканского полуострова.

Сан-Стефанский договор предусматривалтакже полную суверенность Черногории, Сербии и Румынии, предоставлениерумынскому княжеству северной Добруджи, возвращение России юго-западнойБессарабии, передачу ей Карса, Ардагана, Баязета и Батума, а также небольшиетерриториальные приобретения для Сербии.

6 марта Андраши официально выступил с предложением созвать конгрессдля обсуждения всех условий мира между Россией и Турцией, а не только статусапроливов, на что ещё раньше соглашался Горчаков. Русскому правительствупришлось дать своё согласие.

Уступчивость русской дипломатииобъяснялась соотношением сил, которое сложилось с самого начала восточногокризиса. Война с Турцией создавала для России риск столкновения с Англией иАвстрией. Русское правительство не желало идти на такой конфликт, особенноввиду позиции, занятой Германией. Ещё 19 февраля 1878 г. Бисмарк произнёсзнаменитую речь, в которой заявил, что в восточном вопросе он не более как«честный маклер»: его задача — поскорее привести дело к концу. Таким образом,Бисмарк публично устранился от активной поддержки русского правительства. Всёже русская дипломатия ещё раз попыталась заручиться такой поддержкой. Онапомнила, как тот же Бисмарк усиленно подстрекал русское правительство начатьвойну против Турции. Но оказалось, что канцлер успел превратиться в миротворца.Теперь он «советовал» России в интересах мира согласиться на созыв конгресса.Очевидно, Бисмарк рассчитывал, что германская дипломатия сумеет кое-чтозаработать в этом международном ареопаге. Русскому правительству не оставалосьничего другого, как примириться с такой необходимостью. Главнокомандующиеобеими армиями (Балканской и Кавказской) великие князья Николай Николаевич иМихаил Николаевич, военный министр Милютин, министр финансов Рейтерн, равно каки Горчаков, — все считали дальнейшую войну нежелательной.

Надо отдать справедливость Биконсфильду:после всех колебаний и ошибок он в эту решающую минуту правильно понял своютактическую задачу. Необходимо было внушить русскому правительству убеждение,что Англия в самом деле готова воевать, в случае если Россия не уступит.Поэтому Биконсфильд продолжал демонстративные военные приготовления. В знак протестапротив этих мероприятий лорд Дерби вторично ушёл в отставку.

Для русского правительства уход лордаДербл с поста министра был большой потерей. Этот министр более всего сдерживалвраждебные настроения Биконсфильда. Кое-что значила для России и лэди Дерби.Как известно из недавних публикаций, супруга министра, будучи в приятельскихотношениях с Шуваловым, с самого начала кризиса информировала русского послаобо всём, что происходило в английском кабинете.

Преемником лорда Дерби явился лордСолсбери. То был человек крупных дипломатических дарований. Он не разделялагрессивных замыслов Биконсфильда и сомневался в правильности его политики.Между прочим однажды Солсбери высказал мнение, что, поддерживая Турцию, Англия«ставит не на ту лошадь». Солсбери давно был сторонником соглашения с Россией,но он полагал, что предварительно её следует хорошенько запугать. На это и былирассчитаны первые его выступления. Они побудили Шувалова запросить Солсбери,каких же, в сущности, изменений Сан-Стефанского договора добивается английскоеправительство. Результатом этого явились переговоры, которые 30 мая 1878 г.закончились подписанием англо-русского соглашения. По этому соглашению,Болгария отодвигалась от Константинополя за оборонительную линию Балканскогохребта. Англия обязывалась не возражать против передачи России Батума и Карса ипротив возвращения ей Бессарабии. За это английский кабинет компенсировал себясоглашением с Турцией. Вскоре Лайарду был послан проект англо-турецкогодоговора. «В случае, если Батум, Ардаган, Карс или одно из этих мест будутудержаны Россией», — гласил этот документ, Англия обязывается «силой оружия»помочь султану защищать азиатские владения Турции против всякого новогопосягательства России. Дальнейший текст договора свидетельствовал, чтоанглийская «помощь» предлагалась Турции далеко не бескорыстно. «Дабыпредоставить Англии возможность обеспечить условия, необходимые для выполненияеё обязательств, — читаем мы в договоре, — его императорское величество султансоглашается предоставить ей оккупацию и управление островом Кипром». В случае,если Россия возвратит Турции Карс и другие свои приобретения в Армении, Кипрбудет эвакуирован Англией, и весь договор потеряет силу. Наконец, султан обещалввести реформы, улучшающие положение его христианских подданных в азиатскихвладениях Турции. Такое обязательство султана перед Англией позволяло ейвмешиваться во внутренние дела Турции.

Для ответа султану был дан 48-часовойсрок; иначе говоря, ему был предъявлен ультиматум. 4 июня Кипрская  конвенциябыла подписана. И всё же через некоторое время султан отказался издать фирманоб уступке Кипра. Биконсфильд не смутился такой «мелочью»: англичанеоккупировали остров без всякого фирмана. Султану ничего не оставалось, какзадним числом издать фирман «о добровольной передаче острова».

6 июня между Англией и Австрией было подписано соглашение осовместной политической линии на предстоявшем конгрессе. Оба правительстваусловились не допускать расширения болгарской территории южнее Балканскогохребта и ограничить срок русской оккупации Болгарии шестью месяцами. Англияобязывалась поддержать притязания Австро-Венгрии на Боснию и Герцеговину.

Конгресс открылся 13 июня 1878 г. вБерлине. Представители балканских государств были на него допущены, но не вкачестве полноправных членов конгресса. Делегации великих держав возглавлялисьминистрами иностранных дел или же премьерами — Бисмарком, Горчаковым,Биконсфильдом, Андраши, Ваддингтоном и Корти. Каждая делегация состояла изнескольких человек. Из так называемых вторых делегатов большую роль игралиСолсбери и Шувалов. Председательствовал Бисмарк, в качестве хозяина. Онустановил следующий метод работы. В качестве председателя он намечал повесткузаседания и излагал очередной вопрос; затем открывались дебаты. Если обнаруживалисьсерьёзные разногласия, Бисмарк резюмировал прения, закрывал заседание ипереносил разрешение спорного вопроса на обсуждение заинтересованных делегацийв порядке частных переговоров. Когда стороны приходили к соглашению, на одномиз следующих заседаний вопрос ставился вновь для официальной формулировкирешения.

К представителям балканских государств иТурции Бисмарк относился с нескрываемым презрением. Турецким делегатам он грубозаявил, что судьбы Турции ему достаточно безразличны. Если же он и тратит своёвремя на конгрессе в летнюю жару, то делает это только ради предотвращенияконфликтов между великими державами. Он сокрушался, сколько энергии уходит наобсуждение судьбы таких «вонючих гнёзд», как Ларисса, Трикала или другиебалканские города.

Основные контуры решений конгресса былинамечены уже в англо-русском соглашении от 30 мая. Но там границы Болгарии былиопределены лишь в общих чертах. Между тем их детали в связи со стратегическимзначением балканских перевалов имели весьма серьёзное значение. Поэтому вокругэтих проблем шли оживлённые дебаты. Споры вызвал также вопрос об объёме правсултана в южной части Болгарии, расположенной к югу от Балканского хребта:здесь решено было образовать автономную провинцию Оттоманской империи поднаименованием Восточной Румелии. На другой день после открытия конгресса ванглийской печати появилось разоблачение англо-русского соглашения 30 мая. Этовызвало сенсацию. Раскрытие предварительной сделки с Россией побудило Дизраэлизанять на конгрессе самую непримиримую позицию: в Англии его упрекали визлишней уступчивости, тем более что Кипрская конвенция, которой он себявознаградил, всё ещё оставалась тайной для публики. 20 июня из-за разногласийпо поводу статуса Восточной Румелии и судеб Софийского санджака Дизраэли дажезаказал себе экстренный поезд, угрожая покинуть конгресс. В конце концов припосредничестве Бисмарка спорный вопрос был улажен: англичане согласились напередачу Софийского санджака Болгарии в обмен за предоставление султану прававводить свои войска в Восточную Румелию. Срок русской оккупации Болгарии былустановлен в 9 месяцев, но за Россией осталась миссия организоватьправительственную власть в Болгарском княжестве.

Оккупация Боснии и ГерцеговиныАвстро-Венгрией прошла на конгрессе более или менее гладко. Англия и Германияподдерживали Австрию, а Россия не могла отступить от обязательств, принятых ещёпо Будапештской конвенции 1877 г. Турция возражала, но её голос не был принятво внимание. Очень раздражена была Италия, желавшая получить себе «компенсации»за усиление Австро-Венгрии. «На каком основании итальянцы требуют себеприращения территории? Разве они опять проиграли сражение?» — остроумно заметилодин русский дипломат, намекая на территориальные приобретения Италии,полученные после войны 1866 г., невзирая на сокрушительное поражение приКустоцце. Немцы и австрийцы предлагали Италии взять Тунис; впрочем,одновременно Бисмарк предлагал его также и французам.

Русские территориальные приобретения вАзии опять едва не привели к кризису конгресса. В англо-русском соглашении 30мая было сказано, что Россия «займёт» Батум; и Солсбери и Биконофильдиспользовали эту формулировку, чтобы утверждать, будто они не давали согласияна присоединение Батума, а согласились лишь на его оккупацию. В обмен зауступку в этом вопросе они требовали согласия России на английское толкованиестатуса проливов, стараясь добиться для английского флота доступа в Чёрноеморе. Солсбери объявил, что принцип закрытия проливов, установленныйконвенциями 1841 и 1871 гг., носит характер обязательства держав передсултаном. Следовательно, это обязательство отпадает, в случае если сам султанпригласит в проливы тот или иной флот. Со стороны русской делегации такоетолкование встретило решительный отпор. Шувалов выступил с декларацией, вкоторой заявил, что обязательство о закрытии проливов державы проявили нетолько перед султаном, но и друг перед другом. Кончилась эта полемика тем, чтоБатум, равно как и Карс и Ардаган били всё же отданы России. Баязет остался заТурцией. Наконец, конгресс оставил в силе постановление Сан-Стефанскогодоговора о Бессарабии, Добрудже, о независимости Черногории, Сербии и Румынии.

13 июля конгресс закончил свою работу подписанием Берлинскоготрактата, заменившего собой Сан-Стефанский договор, Россия была лишеназначительной части плодов своей победы. «Защитники» Турции, Англия и Австрия,без выстрела захватили: первая — Кипр, вторая —Боснию и Герцеговину. Такимобразом, существо Берлинского трактата сводилось к частичному разделу Турции.

12. Возобновление союза трехимператоров.

Заключая союз с Австро-Венгрией, Бисмаркне закрывал глаз на таящиеся в нём опасности. Однако он был уверен, что этотвраждебный России акт сойдёт ему с рук безнаказанно. В силу финансовогоистощения и тревожного внутреннего положения страны царское правительство идумать не могло о возобновлении в ближайшие годы наступательной политики.Потребность в передышке вызывалась ещё и тем, что продолжалось преобразованиерусской армии, задуманное военным министром Д. А. Милютиным. Новая войнапомешала бы закончить это дело. Между тем Берлинский конгресс вскрыл крайнююнапряжённость русско-английских отношений. Царское правительство опасалось, чтов случае нового конфликта с Англией возможно появление английского флота впроливах и Черном море. На Берлинском конгрессе выяснилось, что Англия отнюдьне намерена соблюдать принцип закрытия проливов для военных судов. Если быАнглия стала хозяйкой проливов, тысячевёрстное побережье Чёрного моря оказалосьбы открытым для пушек английского флота, а вся внешняя торговля южной России —зависимой от воли Англии.

Перед лицом такой опасности России преждевсего нужно было обзавестись своим флотом на Чёрном море. Но, во-первых, флотнельзя было построить в один день; во-вторых, на его постройку нужны былибольшие деньги, которых у царского правительства не было. Приступить кпостройке военного флота оно смогло лишь в 1881 г., через три года послеокончания русско-турецкой войны. Спущены же на воду первые броненосцы на Чёрномморе были только в 1885—1886 гг.

Готовясь к возможной борьбе против Англии,Россия была чрезвычайно заинтересована в том, чтобы выйти из состояния тойполитической изоляции, в которой она оказалась на Берлинском конгрессе. Приэтом русская дипломатия стремилась отдалить от Англии её вероятных союзников ипрежде всего английскую соратницу на Берлинском конгрессе — Австро-Венгрию.Далее имелось в виду дать почувствовать самой Англии, что Россия можетпричинить ей неприятности в таком чувствительном месте, как северо-западныеподступы к пределам Индии. В том же плане предполагалась попытка оторватьТурцию от Англии. Наконец, при отсутствии флота важно было продвинуть хотя бысухопутные силы России поближе к проливам. Первую из этих задач русскаядипломатия рассчитывала разрешить возобновлением соглашения трёх императоров;вторую — продвижением русских в Средней Азии; решение третьей отчастипредусматривалось тем же соглашением трёх императоров. Но, главное, этомунеожиданно помог захват Англией Египта: он оттолкнул Турцию от Англии и разрушилангло-турецкий союз. Четвёртую задачу русское правительство рассчитывалоосуществить путём укрепления русского влияния в Болгарии и организацииболгарской армии под руководством русских офицеров. Господствуя на болгарскомплацдарме, Россия могла держать под ударом проливы. Таковы были цели, которыеобстановка конца 1878 г. выдвигала перед руководителями русской дипломатии.

Осуществление указанных дипломатическихзадач совпало с переменами в руководстве русской внешней политикой. КнязьГорчаков с конца лета 1879 г. почти совсем устранился от дел из-зарасстроенного здоровья; в 1879 г. ему минул 81 год. Формально он оставалсяминистром до 1882 г.; но с 1879 г. управление министерством было порученотоварищу министра Н. К. Гирсу. Гирс был чиновником не глупым, но ни в какоймере не выдающимся. Робость и нерешительность были едва ли не основными егосвойствами. Больше всего он боялся ответственности. К тому же он не имел нисвязей, ни состояния, а тому и другому придавалось в те времена большое значение.Гирс очень дорожил своим служебным положением и своим окладом. Нового царя,Александра III, он боялся панически. Когда Гирс отправлялся с докладом к царю,ближайший помощник его Ламздорф шёл в церковь молиться о благополучном исходедоклада. Вдобавок Гирс был немцем. Он неустанно заботился о том, чтобы незадевать немецких интересов и быть приятным Бисмарку. Только ради этого ипроявлял иногда инициативу этот серый человек. Подчас он выступал буквально какнемецкий агент.

В 1878—1881 гг., т. е. в последние годыцарствования Александра II, через голову Гирса оказывает воздействие наруководство русской дипломатии несравненно более крупная фигура, военныйминистр Д. А. Милютин. Милютин участвовал в целом ряде походов, однако посвоему складу он был больше профессором военного искусства и первокласснымвоенным организатором, нежели полководцем и боевым генералом. Правда, Милютинне имел дипломатического опыта; однако, в отличие от Гирса, это была сильнаяличность. Пока он пользовался влиянием, т. е. пока был жив Александр II,Милютин мог считаться фактическим руководителем внешней политики России.Главную задачу этой политики он видел в том, чтобы обеспечить стране передышкудля завершения реорганизации русской армии.

Для восстановления нормальных отношений идоговорных связей с Германией в Берлин был послан Сабуров. Вскоре он назначенбыл туда послом вместо Убри, которого Бисмарк ненавидел, считая его сторонникомфранко-русского сближения. Ещё 1 сентября 1879 г., после поездки Мантейфеля кцарю, Бисмарк полагал, что переговоры с Россией о союзе невозможны: онизатруднили бы сближение Германии с Австрией. Но после того как с Австрией делобыло закончено, Сабуров нашёл канцлера в совершенно ином настроении. Правда,Бисмарк начал с жалоб на «неблагодарность» и враждебность России. По егословам, до него дошли сведения, будто Россия предлагает союз Франции и Италии.Канцлер дал понять, что сам он уже достиг соглашения с Австрией. Однако послевсего этого он заявил, что готов приступить к восстановлению союза трёх императоров.Участие Австрии он ставил непременным условием соглашения с Россией. Сабуроввначале вообразил, что с Германией удастся договориться не только без Австрии,но и против неё. Однако вскоре русским дипломатам пришлось убедиться вневозможности такого оборота дела.

Гораздо больше затруднений доставилиБисмарку австрийцы. Надеясь на сотрудничество Англии, австрийские политикидолго не желали идти на сделку с Россией. Однако в апреле 1880 г. произошлособытие, сделавшее Австрию более сговорчивой. Пал кабинет Биконсфильда; насмену ему пришёл Гладстон. Вся избирательная кампания проводилась Гладстономпод лозунгом борьбы против внешней политики Биконсфильда. Гладстон провозглашалобычные либеральные лозунги: «европейский концерт», отказ от каких-либо сепаратныхвыступлений, свобода и равенство наций, экономия в военных расходах и уклонениеот всяких союзных договоров, которые могли бы связывать внешнюю политикуАнглии. По существу политика Гладстона оставалась политикой колониальнойэкспансии; именно при нём совершилась оккупация Египта британскими войсками. Нонекоторое реальное содержание во всей этой либеральной фразеологии всё жеимелось. Восстановление «европейского концерта», разрушенного Биковсфильдом вмомент отклонения Берлинского меморандума, и лозунг свободы и равенства наций впереводе на простой язык означали отказ от англо-турецкого союза, а также отфактического протектората над Турцией, т. е. от основ внешней политикиБиконсфильда, ради попытки соглашения с Россией. При прямом поощрении со стороныБиконсфильда султан медлил с осуществлением ряда неприятных для негопостановлений Берлинского конгресса. К числу их относилось исправление границЧерногории и Греции. Гладстон резко повернул этот политический курс. Осенью 1880г. и в начале 1881 г. Россия и Англия при пассивной поддержке Франции и Италииугрозой применения силы принудили султана уступить Греции Фессалию иудовлетворить претензии Черногории.

Рассчитывать на поддержку Англии Австриятеперь явно не могла. Более того, перед ней вырастала угроза англо-русскогосоглашения. Некоторое время австрийцы не хотели этому верить, и потомупереговоры с Россией протянулись ещё около года. Наконец, австрийцы поняли, чтоот Гладстона им ждать нечего. Тогда колебаниям их пришёл конец. 18 июня 1881 г.был подписан австро-русско-германский договор. По примеру договора 1873 г., онтоже вошёл в историю с громким титулом «союза трёх императоров». В отличие отдоговора 1873 г., который был консультативным пактом, договор 1881 г. являлсяпрежде всего соглашением о нейтралитете.

Договаривающиеся стороны взаимнообязывались соблюдать нейтралитет, в случае если какая-либо из них окажется всостоянии войны с четвёртой великой державой. Это означало, что Россияобязывалась перед Германией не вмешиваться во франко-германскую войну.По-видимому, тут сказалось воздействие Гирса и других германистов из царскогоокружения. Германия и Австрия в обмен гарантировали тоже самое России на случайангло-русской войны. Гарантия нейтралитета распространялась и на случай войны сТурцией, при том, однако, непременном условии, чтобы заранее были согласованыцели и предполагаемые результаты этой войны. Было предусмотрено, что никто изучастников договора не станет пытаться изменить существующее территориальноеположение на Балканах без предварительного соглашения с двумя другимипартнёрами. Кроме того, Германия и Австрия обещали России, что окажут ейдипломатическую поддержку против Турции, если та отступит от принципа закрытияпроливов для военных судов всех наций. Этот пункт был особенно важен длярусского правительства. Он предупреждал возможность англо-турецкого соглашенияи устранял опасность появления английского флота в Чёрном море.

Таким образом, посредством договора 18июня 1881 г. Германия гарантировала себе русский нейтралитет в случае своейвойны с Францией; Россия же обеспечивала для себя нейтралитет Германии иАвстрии при войне своей с Англией и Турцией.

Договором 18 июня 1881 г. Бисмаркобеспечивал себя от франко-русского союза в обмен за свои гарантии для Россиина случай англо-русской войны. Уязвимым местом всей этой дипломатическойкомбинации было то, что согласие трёх императоров могло держаться лишь до техпор, пока не проснутся вновь австро-русские противоречия, смягчившиеся былопосле окончания восточного кризиса 1875—1878 гг. Иначе говоря, соглашение трёхимператоров было прочно лишь постольку, поскольку положение на Ближнем Востокеоставалось более или менее спокойным.

13. Франко-русский союз.

Русское правительство без замедлениясделало свои выводы из отказа правительства Каприви от возобновления договораперестраховки и из попыток Германии сблизиться с Англией. Франция отныне должнабыла стать не только кредитором, но и союзником Российской империй. Гирс,правда, по мере своих сил тормозил сближение с Францией. Когда весной 1891 г.французское правительство, оправившись от испуга, объявшего его в 1887 г.,поставило в Петербурге вопрос о союзе, оно сначала получило уклончивый ответ.Царскому правительству скоро пришлось об этом пожалеть: парижский Ротшильд тутже отказал ему в очередном займе, вдруг вспомнив об участи своихединоверцев-евреев в Российской империи.

В военном союзе Франция нуждалась больше,чем Россия. При этом финансовую зависимость царизма от французского капиталаона могла использовать, чтобы побудить Россию связать себя союзнымиобязательствами. Не следует, однако, видеть в этой зависимости единственнуюоснову франко-русского союза. Хотя и не так сильно, как Франция, но и царскоеправительство тоже боялось остаться изолированным перед лицом Германии.Особенно встревожилось оно после того, как 6 мая 1891 г. состоялосьвозобновление Тройственного — союза, сопровождавшееся демонстрациями дружбымежду его участниками и Англией.

В июле 1891 г. французский флот прибыл свизитом в Кронштадт; при встрече эскадры царь Александр III с непокрытой головой прослушал «Марсельезу». То было невиданнымзрелищем: самодержец всероссийский обнажил голову при звуках революционногогимна.

Одновременно с кронштадтской демонстрациейбыл заключён франко-русский консультативный пакт (самый термин, впрочем, в тупору ещё не употреблялся). Пакту была придана довольно сложная форма. 21августа 1891 г. Гирс послал русскому послу в Париже Моренгейму письмо дляпередачи французскому министру иностранных дел Рибо. Письмо начиналось с указанияна причины, которые ближайшим образом вызывали заключение франко-русскогосоглашения. Гирс указывал на «положение, создавшееся в Европе благодаряоткрытому возобновлению Тройственного союза и более или менее вероятномуприсоединению Великобритании к политическим целям, преследуемым этим союзом». Вписьме далее констатировалось, что «в случае, если бы мир оказалсядействительно в опасности, и в особенности в том случае, если бы одна из двухсторон оказалась под угрозой нападения, обе стороны уславливаются договоритьсяо мерах, немедленное и одновременное проведение которых окажется в случаенаступления означенных событий настоятельным для обоих правительств». 27августа Рибо ответил письмом на имя Моренгейма. В нём он подтверждал согласиефранцузского правительства со всеми положениями Гирса и, кроме того, ставилвопрос о переговорах, которые заранее уточнили бы характер предусмотренныхданным соглашением «мер», по существу, Рибо предлагал заключение военнойконвенции. Летом 1892 г. в Петербург приехал заместитель начальникафранцузского генерального штаба. Во время его пребывания в русской столицевоенная конвенция была предварительно подписана представителями генеральныхштабов. После этого по приказу царя её текст был послан на политическую апробациюминистру иностранных дел.

Гирс считал, что обмена прошлогоднимиписьмами о взаимной консультаций вполне достаточно. Он положил проект конвенциипод сукно. В таком положении дело оставалось до декабря 1893 г. Панамскийскандал, создавший некоторую неустойчивость внутреннего положения Франции,помогал Гирсу тормозить оформление военной конвенции.

Сдвинуть с мёртвой точки делофранко-русского сближения помогло германское правительство. Оно совершило поотношению к России новые враждебные акты. Стремясь завоевать для своейпромышленности русский рынок, оно явно клонило дело к таможенной войне. В 1893г. такая война, наконец, разразилась. Таможенная война должна быласпособствовать экономическому закабалению России германским капиталом. В том жегоду в Германии был принят закон о новом значительном усилении армии. Врезультате в 1893 г, русская эскадра демонстративно отдала визит французскомуфлоту в Тулоне. 27 декабря 1893 г. Гирс был вынужден сообщить французам, чтоАлександр III одобрил проект франко-русской военной конвенции. 

Статья 1 конвенции гласила:

«Если Франция подвергнется нападениюГермании или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все свои наличныесилы для нападения на Германию.

Если Россия подвергнется нападениюГермании или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все своиналичные силы для нападения на Германию».

Статья 2 устанавливала, что «в случаемобилизации сил Тройственного союза или одной из входящих в него держав Францияи Россия по поступлении этого известия и не ожидая никакого предварительногосоглашения мобилизуют немедленно и одновременно все свои силы и придвинут ихкак можно ближе к своим границам». Далее определялось количество войск, котороебудет двинуто Россией и Францией против Германии как сильнейшего членавраждебной группировки. Французы очень добивались, чтобы Россия поменьше силнаправляла на австрийский фронт. Для французов было очень важно, чтобы возможнобольшее количество русских войск было брошено против Германии. Это вынудило быгерманское командование перебрасывать на восток свои войска с французскогофронта. С апробацией военной конвенции франко-русский союз был окончательнооформлен.

Германское правительство пожинало плодысвоего отдаления от России. Страшной ценой расплачивалось оно за близорукость исамонадеянность своей дипломатии: расплатой явился франко-русский союз. Хотясоглашения 1891 и 1893 гг. и оставались строго секретными, но Кронштадт и Тулондостаточно ясно говорили о том, что происходило за кулисами. Германия осложнилаотношения с Россией, но не добилась взамен союза с Англией.

Германское правительство попыталось былоисправить свою сшибку и вновь сблизиться с Россией. В 1894 г. таможенная войназакончилась заключением русско-германского торгового договора. Это отчастиоткрывало путь и для нормализации политических отношений.

Потребность восстановить неосторожнонарушенные нормальные отношения с Россией была тем сильнее, что влиятельныекапиталистические круги Германии всё решительнее требовали приобретенияобширных колоний; это означало, что внешняя политика Германии должна вступитьна антианглийский путь. Опасность одновременного отчуждения и от России и отАнглии была слишком очевидна. За восстановление прежних отношений с Россиейагитировал и опальный Бисмарк: он развернул энергичную борьбу противправительства Вильгельма II. Но франко-русский союз стал уже фактом; устранитьего Германия не могла.

 

14. Итоги

Россия достигла многих, поставленных перед собой целей.

Во-первых была достигнута отмена нейтрализации Черного моря. Во-вторыхРоссия вышла из международной изоляции, в которой она находилась послепоражения в Крымской войне вплоть до союза трех императоров. В-третьих Россиявосстановила свое влияние на Балконах после победы над турками вРусско-турецкой войне 1877-1878 гг. Примечательно то, что Россия вовремяостановила свои войска и избежала конфликта с другими великими европейскимидержавами (Англией и Австро-Венгрией). Это свидетельствует о том, что Русскаядипломатия того времени проводила осторожную и обдуманную политику. Толькоблагодаря такой политике Россия сумела выйти из изоляции и заключать союзы стакими государствами как Германия, Австро-Венгрия и Франция.

Такой курс внешней политики во многомпомогал России развивать хорошие экономические связи с крупными европейскимдержавами. Развитие торговли с крупными державами способствовало стабилизации иулучшению русской экономики

/>Списоклитературы

Б.А.Рыбаков «История СССР с древнейших времён до конца XVIII в.»

И.А.Заичкин, И.Н. Почкаев «Русская история»

Н.И Павленко. «Петр Первый»

А.А. Корнилов  “Курс истории России XIX века”. Издание 2-е. М., 1993. 

В.А. Федоров  “История России 1861-1917 гг.” М., 1998.