Реферат: Древние греки
Тот, кто не можетдумать безгрусти о конфигурацииобщества, ктонаучился пониматьего как длящеесяболезненноерождение тогопривелегированногокультурногочеловека, вслужбе которомудолжно исчахнутьвсе остальное,-тот не будетобманут темложным блеском, которым нашисовременникиокружилипроисхождениеи значениегосударства.Чем именноможет являтьсядля нас государство, как не средствомвозникновенияи продолжениятолько чтоописанногосоциальногопроцесса? Какбы ни было сильнов отдельномчеловеке стремлениек общению,-только железныетиски государствамогут сплотитьдруг с другомбольшие массынастолько, чтобы моглоначаться тохимическоеразложениеобщества иобразованиеего новойпирамидальнойнадстройки.Но каковопроисхождениеэтой неожиданнойвласти государства, цель которойлежит так далековне рассудкаи эгоизмаединичнойличности? Какпроизошел раб, слепой кроткультуры? Грекипроговорилисьоб этом в своемправовом инстинкте, который и вздравой полнотецивилизациии гуманностине переставалвозвещать измедных устследующиеслова: ”Победителюпринадлежитпобежденныйс женой, детьми, всем имуществом.Сила дает первоеправо, и нетправа, котороев своей основене являлосьбы присвоением, узурпацией, насилием”.Здесь мы опятьвидим, с какойнастойчивостьюприрода, чтобысоздать общество, кует суровоеорудие государства- именно тогопобедителяс железнойрукой, который- ничто другое, как объективациявыше упомянутогоинстинкта.По неопределимойвеличине имогущетсветаких завоевателейнаблюдательчувствует, что они являютсялишь средствомобнаруживающейсяв них и тем неменее скрытойв них цели. Отних — будтоисходит магическаяволя; так загадочнобыстро примыкаютк ним слабыесилы, так чудеснопревращаютсяони при неожиданномросте этоймогучей лавины, под обояниемтого творческогоядра, приобретаянебывалуюдотоле силухимическойреакции.
Еслимы теперь посмотрим, как мало покоренныевскоре затемдумают об ужасномпроисхождениисвоего государства- в сущностиговоря, неттакого родасобытия, о которомистория осведомляланас хуже, нежелио возникновениитех неожиданных, насильственных, кровавых и, покрайней мере, в одном пунктенеобъяснимыхузурпаций; если, напротивтого, сердцаневольно стремятсяк заманчивостивозникающегогосударства, предчувствуяневидимо глубокуюцель там, гдерасчетливый разум способенвидеть лишь сложение сил; если даже теперьгосударстворевностносчитаетсяцелью и вершинойжертвованияи долга единиц- то из всегоэтого виднаогромная потребностьв государстве, без которойприроде не удалосьбы достигнуть“освобожденияиллюзией“ взеркале гения.Какие толькопознания непреодолеваетинстинктивноестремлениек государству! Можно было быдумать, чтосущество, заглянувшеев происхождениегосударства, впредь будетискать своегоспасения впугливом отдаленииот него. И гдене видны памятникиего происхождения- опустошенныестраны, разрушенныегорода, одичавшиелюди, всеистребляющаяненавистьнародов! Государствос его позорнымпроисхождениемдля большинствалюдей — постоянныйисточникбедствий, вчасто повторяющихсяпериодах пожирающеепламя родачеловеческого- и при всем этомэто звук, прикотором мызабываемся, военный клич, воодушивившийк бесчисленными действительногероическимпоступкам, может быть, высшее и достойнейшееявление дляслепой эгоистичноймассы, котораятолько в страшныемоменты государственнойжизни несетна своем лицеудивительныйотпечатоквеличия.
Грековже, ввиду единственнойсолнечнойвысоты ихискусства, мы уже apriori представляемсебе как “политическихлюдей в себе“; и действительно, история незнает второгопримера такогоужасногоразнузданияполитическогостремления, такого полногоприношенияв жертву инстинктугосударственностивсех другихинтересов — вкрайнем случаеможно сравнитьи по тем жепричинам выделитьтаким же титуломлюдей Ренессансав Италии. Вышеупомянутоестремлениеу греков такобострено, что оно постоянноначинаетсвирепствоватьпротив самогосебя и кусаетсвое собственноетело. Кровавоесоперничествогорода с городом, партии с партией, страсть ккровопролитиюв тех маленькихвойнах, достойныйтигра триумфнад теломнизложенноговрага, корочеговоря, непрерывноевозобновлениетроянскихсцен борьбыи ужасов, всозерцаниекоторых Гомер, как истый эллин, радостнопогружается,-на что указываетэто наивноеварварствогреческогогосударства, в чем его оправданиеперед судомвечной справедливости? Гордо и спокойновыступаетперед ним государство; оно ведет заруку прекрасную, цветущую женщину,-греческоеобщество. Заэту Елену велооно ту войну- какой седобородыйсудья дерзнетего осудить?
Притой таинственнойсвязи, которуюмы предполагаеммежду государствоми искусством, политическойстрастностьюи художественнымтворчеством, полем битвыи произведениемискусства,-мы понимаемпод государством, как сказано, лишь железныетиски, которыенасильственносоздают социальныйпроцесс, в отвремя, как безгосударствав естественномbellumomniun contra omnes обществов большей своейчасти и внеобласти семьине может пуститькорней.
Теперь, когда всюдуобразовалисьгосудапрства, стремлениеbellumomniun contra omnes время отвремени концентрируетсяв страшныхнародных буряхи разряжаетсяредкими, нозато болеегрозными ударамии молниями.Но в промежутках, под сосредоточеннымдействиемтого bellum’а, направленноговнутрь, обществудается времярасти, зеленетьи, как тольконастанетнесколькотеплых дней, дать распуститьсяблестящимцветам гения.
Говоряо политическоммире эллинов, я не буду скрывать, в каких именноявленияхдействительностия вижу для искусстваи обществаодинаковоопасные вырожденияполитическихначал. Еслиб существовалилюди, которыесамим рождениембыли бы поставленыкак бы вненародных игосударственныхинстинктови которые, такимобразом, постолькусчиталисьбы государством, поскольку онокасалось быих личныхинтересов; топодобные людинеобходимодолжны былибы представитьсебе как последнююгосударственнуюцель — ненарушимоесосуществованиебольших политическихсовокупностей, в которых имсамим будетпредоставленоследоватьсобственнымпобуждениямпрежде всехи безо всякихограничений.С этим представлениемв голове онибудут содействоватьтой политике, которая наиболееобеспечиваетэти намерения; в то же времянемыслимо, чтобы они, действуя противсвоих намерений, руководилисьбессознательныминстинктоми приносилибы себя в жертвугосударственнойтенденции, потому чтоим недостаетименно тогоинстинкта.Все остальныеграждане государстванаходятся внеизвестностиотносительнотого, что имеетв виду природас ее инстинктомгосударственности, и поэтомуповинуютсяслепо; толькостоящие внеэтого инстинктазнают, чегоони хотят отгосударстваи что оно можетим дать. Вотпочему совершеннонеизбежно, что такие людиприобретаютбольшое влияниев государстве; они могутсмотреть нагосударствокак на средствов то время, какостальные, находящиесяпод властьюнеизвестныхнамеренийгосударства, сами являютсялишь средствомгосударственнойцели. Чтобынаилучшеиспользоватьгосударстводля своихкорыстолюбивыхцелей, необходимо, чтобы государствосовершенноосвободилосьот тех страшнонерасчетливыхвоенных конвульсий; поэтому онидомогаютсясовершенносознательнотакого положения, в котором войнабыла бы невозможностью.Для этого надопрежде всегопо возможностиограничитьи ослабитьполитическиеисключительныестремленияи довестиблагоприятныйисход наступательнойвойны и войнывообще до полнойневозможностипри помощибольших, равновесящихгосударственныхгрупп со взаимнымобеспечениемпоследних; ас другой стороны, они стараютсяотнять отединоличныхносителейрешение вопросавойны и мира, чтобы иметьвозможностьапеллироватьк эгоизму массыи ее представителей; для этого имопять — такинеобходимомедленно разложитьмонархическиеинстинктынародов. К этойцели они подходятпри помощивсеобщегораспространениялиберально-оптимистическогомировоззрения, имеющего своикорни в ученияхфранцузскогопросвещенияи революции, следовательно, в совершеннонегерманской, а чисто романской, плоской и неметафизическойфилософии. Яне могу невидеть в настоящемнациональномдвижении ив одновременномраспространениивсеобщегоправа голосапрежде всегодействия страхавойны. Я не могуне заметитьна фоне этихдвижений, какдействительныхносителейстраха, техинтернациональныхбезродныхфинансовыхотшельников, которые приестественномотстутствииинстинктагосударственностинаучилисьзлоупотреблятьполитикой какбиржевым орудием, а государствоми обществом- как средствомобогощениясамих себя.Единственнымпротивоядиемпротив этогоопасногоотклонениягосударственнойтенденции кденежной тенденции- является войнаи опять-такивойна: в еевозбужденияхстанет по крайнеймере ясно, чтогосударствоне основанона страхе переддемоном войны, как убежихедля эгоистичныхединиц, но даетэтическийразмах в любвик родине и кгосударям. Иесли я указываюна это использованиереволюционныхмыслей для выгодкорыстолюбивойнегосударственнойденежнойаристократиикак на опасноесвойствополитическойдеятельности; если я понимаюогромноераспространениелиберальногооптимизмакак результатпопавшего встранные рукисовременногоденежногохозяйстваи признаю весьвред социальныхположенийвместе с необходимымупадком искусств, выросшим изэтого корняили сросшегосяс ним, — то пустьпростят мнеприслучае моепрославлениевойны.
Тот, кто войну иее орудие, военноесословие, будетрассматриватьв их отношениик вышеописаннойсущностигосударства,- должен прийтик тому убеждению, что в войнеи в военномсословии мыимеем передглазами образили, вернее, праобраз государства.