Реферат: Этнокультурные особенности зооморфизмов в разноструктурных языках
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………………….….…3
ГЛАВА I Общая характеристика семантики зооморфизмов………….....7
1. 1. Общие закономерности образования фразеологического
значения………………………………………………………………….…....7
1. 2. Особенности семантики фразеологических единиц
с зоонимами………………………………………………………………....14
1. 3. Классификация зооморфизмов…………………………………….....20
ГЛАВА II Функционирование зооморфизмов в германских
языках…………………………………………………………………….….23
2. 1. Функционирование зооморфизмов во фразеологии
английского языка…………………………………………………….........23
2. 2. Функционирование зооморфизмов в немецком языке……………..31
ГЛАВА III Функционирование зооморфизмов в славянских
языках………………………………………………………………………..35
3. 1. Зооморфизмы в русском языке………………………………………35
3. 2. Зооморфизмы в белорусском языке…………..……………………...44
ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………..…49
ЛИТЕРАТУРА…………………………………………………………..…..53
ПРИЛОЖЕНИЕ…………………………………………………………..…58
ВВЕДЕНИЕ
Работа посвящена анализу функционирования зооморфизмов во фразеологии английского, немецкого, русского и белорусского языков.
Цель данной работы – выявление и описание способов, при помощи которых проявляется национально-культурное своеобразие языковой личности во фразеологических единицах, пословицах, поговорках и текстах с зооморфическим компонентом. Для достижения данной цели необходимо решение следующих задач:
1) выявить и описать общие закономерности образования фразеологического значения;
2) исследовать особенности механизмов создания фразеологических единиц с зоонимами в английском, немецком, русском и белорусском языках;
3) выявить особенности видения себя и себе подобных, а также наиболее универсальные и этноспецифические качества человека, эксплицируемые в языке посредством языковых зооморфических метафор, символов, пословиц, поговорок и фразеологических единиц с зооморфическим компонентом;
4) исследовать функционирование зооморфизмов в художественной литературе.
Актуальность избранной темы определяется потребностями изучения различных способов выражения культурных ценностей, проблемы национально-культурных приращений зооморфизмов, фоновых знаний и культурных ассоциаций носителей языка и культуры.
Объектом исследования являются 655 номинативных и номинативно-коммуникативных фразеологических единиц с зоонимами и их вариантов, имеющих, в основном, структуру словосочетания. Анализируемое число фразеологизмов было получено в результате сплошной выборки из 15 словарей на английском, немецком, русском и белорусском языках. Количество отобранных единиц анализа — 215 на английском языке, 140 на немецком языке, 150 на русском языке, 150 на белорусском языке.
Зооморфизмы изучались такими лингвистами, как Кунин Александр Владимирович, Виноградов Виктор Владимирович, Смирницкий Александр Иванович и др. Все вышеуказанные авторы-исследователи изучали эту группу слов, уделяя внимание особенностям их функционирования в системе языка. Настоящая же работа исследует их функционирование не только в системе языка, но и в художественном тексте.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при проведении семинаров и спецкурсов по лексикологии, фразеологии, при написании курсовых работ, в практике преподавания языка.
В словарном составе каждого языка существуют особые экспрессивно-оценочные единицы, являющиеся средствами вторичной номинации. Содержанием этих вторичных форм являются не сами факты объективного опыта, но отношение к ним носителей языка.
Известно, что зоологические номены употребляются не только в прямых, но и в переносных значениях, например, для эмоционально-оценочной характеристики людей в разговорной речи разных языков. Зооморфизмы могут использоваться и для характеристики неживых объектов через свойства живых («биоморфизация» неживой природы). Кроме того, живые объекты могут характеризоваться через свойства неживых объектов («дебиологизация» живых объектов). Все эти приёмы направлены на создание образной речи и заслуживают специального рассмотрения.
Особая родовидовая сверхобщность зоосемия, включающая в свой состав зооморфизмы, единицы фразеологии с зооморфическим компонентом, может быть рассмотрена в качестве экспонента культурного знания, через который осуществляется взаимодействие языковой и культурной семантики.
Образ человека является важным фрагментом языковой картины мира, и попытка создания концепта «человек» на материале фразеологических единиц с зооморфическим компонентом позволяет выделить универсальные и этноспецифические признаки в видении мира и отражении его фрагментов.
Совпадения, расхождения и специфика употребления зооморфизмов для характеристики человека свидетельствуют о том, что языковая картина мира при её объективности и целостности является интерпретацией отображения мира, при чём специфичной для каждого языка.
Тематическая организация зооморфической фразеологии, отразившаяся в создании словаря зооморфизмов, демонстрирует сходство и различия отражения в четырёх культурах таких фрагментов языковой картины мира, как внутренние и внешние свойства человека, его поведение, универсальные жизненные ситуации: отношение к труду, к системе вышестоящий-нижестояший, к проблеме выбора и предпочтений, к понятиям лень, безделье, ложь, преувеличение, опыт.
Национально-культурный компонент зооморфической фразеологии свидетельствует о важности для национальной языковой картины мира следующих понятий: обычаи и традиции для русского языка, сельский уклад жизни для белорусского языка, политика, бизнес, национальные традиции для английского языка, образование и культура для немецкого языка.
Основанием для выбора языков нашего анализа послужил тот факт, что в них чётко просматривается разделение на общие, универсальные и этноспецифические способы представления языковой картины мира с помощью зооморфизмов. В выбранных языках имеется несколько общих стержней, вокруг которых накапливаются сходные смыслы и проявляются отличия в видении мира. Сопоставление материала данных языков интересно в плане выявления общих этимологических источников в зооморфической фразеологии, а также анализа причин этноспецифических расхождений в представлении национальной картины мира анималистическими средствами.
Национально-культурная специфика зависит во многом от того, какие фрагменты человеческого опыта были лексически зафиксированы и какой степенью детализации представлены данные фрагменты в том или ином языке в виде целостных приоритетов, образов и символов, заложенных в текстах малых фольклорных жанров.
При анализе систем ассоциаций, коннотаций, которые связаны у носителей каждого из названных языков с представлением о данном животном в проекции на человека, мы опирались в основном на лексикографически закреплённые данные, содержащиеся в толковых, фразеологических, лингвострановедческих словарях. Такого рода единицы анализа показывают уже сформированную языковую картину. Причём такая картина может отражать ассоциации, коннотации, относящиеся к последним нескольким десяткам или сотням лет. Современные тенденции, а также динамику и изменения в системе приращённых смыслов у зооморфизмов выявляет лингвистический эксперимент, показавший современные тенденции в использовании зоометафор у носителей языка. Параллелизм и расхождение в оценочных зооморфических символах свидетельствует о том, что метафора работает не столько по законам логики, сколько по часто не формулируемым правилам ассоциативного мышления, являющегося специфичным для каждой нации, культуры. Это в итоге и мотивирует расхождения в семантическом развитии зооморфизмов в сравниваемых языках.
ГЛАВА I ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СЕМАНТИКИ ЗООМОРФИЗМОВ
1. 1. ОБЩИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ
Становление фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины тесно связано с определением фразеологических единиц как объекта исследования. Учёными давно были подмечены такие особенности фразеологических единиц, как благозвучие, определённая ритмическая организация, сопровождаемая аллитерацией – повторением одинаковых (или сходных) звуков или звукосочетаний – обычно в начале слов, составляющих фразеологические сочетания (напр., with might and main – «изо всей силы; со всей решимостью», thick and thieves – «спаянные крепкой дружбой, закадычные друзья», bright as a button – «чистенький, нарядный», dogdays – «самые жаркие дни года»). Многие из них построены с помощью стилистических приёмов, содержат в себе контраст, сравнение, метафору, и являются образными, стилистически маркированными выражениями (напр., fair as a lily – «прекрасный как лилия», great cry and little wool – «шуму много, а толку мало», a big fish in a little pond «местный туз, заправила», ships that pass in the night – «мимолётные встречи» и т. д.). Благодаря этим свойствам фразеологические единицы используются как яркие выразительные языковые средства в стилистических целях. Но, несмотря на всю их значимость, указанные выше характеристики не становятся, тем не менее, для фразеологических единиц диагностирующими, позволяющими отличать их от свободных словосочетаний, с одной стороны, и от сложных слов – с другой. В качестве таковых выступают идиоматичность фразеологических единиц, устойчивость, или стабильность, и эквивалентность слову.
Идиоматичность – это семантическая характеристика фразеологических единиц, и заключается она в невыводимости значения целого языкового образования, из совокупности значений входящих в него частей. Фразеологические единицы, несмотря на свою структурную раздельноофоомленность и соответствие структурных моделей построения грамматическим моделям свободных словосочетаний и предложений, отличаются от последних семантической целостностью, своеобразием значения целого по сравнению со значениями составляющих частей, которое возникает как результат их полного или частичного переосмысления. Таковы, например, carry the guns – «быть хорошо подготовленным, достаточно квалифицированным», be off one's nut – «спятить, рехнуться, свихнуться», at sea – «в полном недоумении, в растерянности» и многие другие. Связь между значением фразеологических единиц и буквальным значением их компонентов в силу различного рода причин нарушилась, фразеологические единицы приобрели свойство немотивированности и тот особый тип значения, который учёные предлагают назвать фразеологическим значением. Собственные лексические значения компонентов фразеологизмов ослаблены, они как бы сходят на задний план и подчиняются общему значению фразеологической единицы, которая становится единицей с тесной семантической связью её компонентов, обусловливающей в конечном итоге семантическую цельность всего фразеологизма. Следствием «потери» лексических значений фразеологической единицы может явиться её омонимия свободному словосочетанию, в котором те же слова, вступающие во взаимодействие, сохраняют свои лексические значения. Ср.: letthecatoutofthebag или letthecatout «проболтаться, выдать секрет» и «выпустить кошку», abirdinthebush «обманчивая мечта, химера» и birdsinthebush «птицы в кустах», afightingcock «забияка, драчун (о людях) » и a fighting cock «бойцовый петух» и др.
Соединение слов, составляющих фразеологическую единицу, закреплено языковым обычаем, традицией и не допускает или же допускает в весьма ограниченной степени переменчивость его состава. Устойчивость фразеологической единицы многоаспектна. Она предполагает устойчивость употребления, т.е. использование фразеологической единицы не тем или иным автором, а всем языковым коллективом. Возникая как индивидуальные образования, фразеологические единицы становятся общественным достоянием. Фразеологическая единица устойчива также по своему лексическому составу и своему значению. Слова – компоненты фразеологических единиц или полностью незаменяемы (напр., ablueprint — «намётка, проект»), или варьируются в незначительной степени, причём слова-заменители всегда ограничены узким кругом (напр., as cunning (sly) asafox «хитрый, как лиса», give smb thekick(mitten, push, sack) – «уволить, дать расчёт», givesmbthefidgets (thejumps) – «действовать на нервы кому-либо, раздражать кого-либо»). Устойчивость фразеологических единиц проявляется также в устойчивости морфологических форм компонентов. Существительные, например, во многих фразеологизмах употребляются только в форме единственного (chasethewildgoose «гнаться за недостижимым», put one's finger on smth — «выяснить, определить, попасть в точку») или только в форме множественного числа (inhighplaces — «в высших сферах», smallpotatoes — «пустяки, мелочи»), или же в форме притяжательного падежа (agentleman’sagreement –«джентльменское соглашение», adog’sage — «долгое время, целая вечность», butcher's bill – «список погибших на войне»). Стабильность порядка слов фразеологических единиц, изменения которого возможны лишь в пределах нормативных структурных изменений, например залоговые изменения многих глагольных фразеологизмов, позволяет говорить об их синтаксической устойчивости. Все аспекты устойчивости тесно взаимосвязаны и образуют в своей совокупности коэффициент минимальной устойчивости фразеологических единиц, не свойственный слову и свободным словосочетаниям. Первым свойственна значительно более высокая степень устойчивости, чем вторым.
Идиоматичность и устойчивость сближают фразеологическую единицу со словом. Поскольку фразеологическая единица включается в речь именно как целая единица и функционирует в речи как одно целое слово, она оказывается известным «эквивалентом слова». Эквивалентность фразеологической единицы слову (её уподобление слову) состоит в том, что фразеологической единице присущи два характерных признака типичного слова: семантическая цельность и существование как готовой единицы в языке, её воспроизводимость в речи. Уподобление фразеологической единицы слову проходит также по линии общности синтаксических функций, вследствие чего возможна в определённых контекстах замена фразеологического словосочетания словом (напр., the eye of day – «поэт. дневное светило, солнце» — the sun) [40, 203 — 207].
Отмечено, что многие фразеологизмы возникают и существуют в языке как оценочные характеристики лиц, предметов, явлений, действий и т.д. Употребление в речи таких фразеологизмов определяется правилом – «редко да метко». Частое повторение одного и того же фразеологизма-характеристики в речевом отрезке стирает его образность, снижает силу оценочности, притупляет остроту и меткость характеристики, и потому, как свидетельствуют о том наблюдения, оно избегается. Следовательно, частота употребления, как одно из условий проявления семантического сжатия, во многих фразеологизмах устраняется, что, несомненно, благоприятствует повышению степени сопротивляемости фразеологизмов этому процессу.
Возможность или невозможность семантического сжатия фразеологизма, а при возможности сжатия и «выбор» компонента, конденсирующего семантику фразеологизма, — всё это связано как с особенностями лексико-грамматической структуры фразеологизма, так и с потенциальными лексико-семантическими способностями слова-компонента, вбирающего в себя значение всего фразеологизма. Известно, например, что в русском языке почти любое из названий представителей животного мира (домашних животных, диких зверей, птиц, насекомых и др.) может быть использовано как оценочная характеристика человека (медведь, лиса, осёл, обезьяна, паук, тюлень, петух и т.д.), и потому далеко не все фразеологизмы, включающие в качестве компонента такое название, легко и свободно «редуцируются» в слово, хотя препятствий со стороны мотивированности нет: белая ворона – «человек, резко выделяющийся чем-либо среди окружающих его людей, отличающийся чем-либо, не похожий на них» и ворона – «о нерасторопном, неловком и рассеянном человеке»; мокрая курица – 1. «о человеке, имеющем жалкий вид», 2. «о безвольном, бесхарактерном человеке» и курица – «о человеке недалёкого ума, неширокого кругозора, ограниченных интересов»; заблудшая овца (овечка) – «человек, сбившийся с правильного жизненного пути» и овца – «о робком, безответном человеке»; буриданов осёл – «крайне нерешительный человек, колеблющийся в выборе между двумя равноценными решениями и т.п.» и осёл – «о глупом, тупом, упрямом человеке». Сможет ли существительное взять на себя данную смысловую нагрузку, — это зависит не только от характера семантики фразеологизма и соответствующей этому характеру смысловой функции его, но и от его способности или неспособности иметь переключаемое значение и выполнять соответствующую смысловую функцию, а также от того, имеет ли уже слово подобное по характеру лексическое значение или нет [9, 241 — 242].
Наряду с устойчивыми сочетаниями существует множество пословиц и поговорок. Под пословицами обычно понимают афористически сжатые изречения с назидательным смыслом в ритмически организованной форме. [Кунин]. Пословица всегда является предложением. Она преследует дидактическую цель (поучать, предостерегать и т. п.). В отличие от фразеологических единиц других типов, пословицы часто бывают сложными предложениями: в гостях хорошо, а дома лучше; жизнь прожить – не поле перейти; как аукнется, так и откликнется; не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня; не ошибается тот, кто ничего не делает. Поговорки, также как и пословицы, являются предложениями. Но у этих разрядов фразеологизмов имеются существенные различия в функциональном плане, т. к. поговоркам не свойственна директивная, назидательно-оценочная функция: аппетит приходит во время еды; в ногах правды нет; внешность обманчива; от судьбы не уйдёшь и др.
Для пословиц характерна устойчивость лексемного состава и неизменяемость порядка лексем, связанная с синтаксической обусловленностью и широким использованием выразительных средств.
Источники происхождения фразеологических единиц весьма разнообразны. Во многих из них отражаются традиции, обычаи и поверья народов, различные реалии и факты истории. Многие фразеологизмы – литературного происхождения. Литературные произведения становятся важнейшим источником заимствованных фразеологизмов. Среди них как наиболее значимые следует назвать Библию, античную мифологию и литературу. Библейское происхождение имеют, например, фразеологизмы to cast pearls before swine «метать бисер перед свиньями», cherish as the apple of one's eye — «беречь как зеницу ока», toeverythingthereisaseason — «всему своё время», the Promised Land – «земля обетованная» и многие другие. Сказки различных народов и авторов – также один из источников заимствованных фразеологизмов: аn ugly duckling «гадкий утёнок» (из сказки Андерсена о гадком утёнке) и др.
Фразеологизмы библейского происхождения, из античной мифологии, из греческой и римской литературы имеют место в английском, немецком, русском, белорусском и других языках, представляя собой кальки с их прототипов. Ср., например, англ. A Trojan horse; нем. Der Trojanische Pferd; рус. Троянскийконь; бел. Траянскi конь; англ., Man is a wolf to a man; нем., Der Mensch ist dem Menschen ein Wolf; рус., Человекчеловекуволк; бел., Чалавекчалавекувоýк.
Во фразообразовании огромную роль играет человеческий фактор, так как подавляющее большинство фразеологизмов связано с человеком, с разнообразными сферами его деятельности. Кроме того, человек стремится наделить человеческими чертами объекты внешнего мира, в том числе и неодушевлённые. Способность человека к отражению объективной действительности является необходимым условием возникновения и функционирования языка, поскольку в основе коммуникации лежит потребность сообщить нечто о вещах, находящихся, как правило, за пределами языка. При этом важно подчеркнуть, что эффективное общение предполагает более или менее сходное отражение и понимание объективной реальности.
Фразеологизмы – высоко информативные единицы языка; они не могут рассматриваться как «украшения» или «излишества». Фразеологизмы — одна из языковых универсалий, так как нет языков без фразеологизмов. Устойчивость употребления – это показатель того, что фразеологизм является единицей языка, общественным достоянием в данном языковом коллективе, а не индивидуальным оборотом, употреблённым тем или иным автором. Использование фразеологизма не носит характера цитирования, и всегда связано с фразеологической абстракцией. Потенциальный фразеологизм может стать единицей языка только в том случае, если он перестанет быть «частной собственностью» и станет «общественной собственностью», т.е. регулярно воспроизводимым образованием в речи всего населения или части его, получая, таким образом, социальную апробацию [19, 46 — 47].
1. 2. ОСОБЕННОСТИ СЕМАНТИКИ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ С ЗООНИМАМИ
В корпусе экспрессивно-оценочной лексики можно выделить единицы, образованные путём метафорического переноса на основе названия животного – зоонима и служащие для образной характеристики человека. Зоологические номены, употребляемые в прямых значениях, называют «зоосемизиами», а употребляемые в переносных значениях (применительно к характеристике человека) – «зооморфизмами» [5, 49].
Зооморфизмы, как и вся оценочная лексика любого языка, способствуют выражению чувств, реакций, эмоциональной жизни человека в целом, формируя и обозначая ценностную картину мира: оценку предметов по этическим и эстетическим нормам данного языкового коллектива (хороший – плохой, красивый – некрасивый и т. п.). Предикативно-характеризующий семантический вариант включает в себя в качестве основы номинативный, к которому добавляется ещё значение (сема) характеристики, что усложняет структуру варианта и вносит в неё качественное изменение. В то же время лингвистическая специфика этого значения проявляется в том, что содержание характеристики обусловлено не столько качествами реального внелингвистического объекта (в случае зоонима — животного), сколько качествами, которые приписываются этому объекту коллективным языковым сознанием. Язык регистрирует, закрепляет эти качества как свойственные денотату (объекту, как он отражён в языке), что позволяет регулярно использовать название объекта как эталон определённых качеств [23, 27 — 28].
Для эмоционально-оценочной характеристики человека в разговорной речи употребляются сравнения и метафоры, основанные на установлении подобия между представителями разных классов (человек — животное) и привносящие таким образом в высказывание элемент образности.
Отнесённость образа к предмету является такой, что никакого другого содержания, кроме того, которое присуще предмету и его роли в жизни отражающего существа, у образа нет. Знак и образ отличаются по признаку наличия либо отсутствия подобия с объектом. Знак произволен, что элементарно доказывается существованием различных слов для именования одного и того же предмета в разных языках. Образ изоморфен, сходен с изображаемым им предметом.
Гносеологическое сходство (адекватность) образа и предмета состоит в следующем: 1) в соответствии качественной характеристики образа (и его элементов) природе оригинала (и его элементов); 2) в соответствии структуры образа структуре оригинала; 3) в соответствии количественных характеристик образа и оригинала; 4) в семантическом отношении, которое отличает психическое отражение (как собственно отражение) от отражения в неживой природе. Материальными носителями речевого образа являются языковые единицы, понимаемые как единство знака и значения.
Однако сами языковые единицы – слова, словосочетания – образностью не обладают. Их отношение к явлениям объективной действительности носит знаковый характер. Образными могут быть индивидуальные, невоспроизводимые выражения, адекватно отражающие объект. Например, слово заяц не обладает образностью само по себе. Но это же слово, произнесённое в конкретных обстоятельствах, может создать образ. Называя зайцем трусливого человека, мы уже не просто имеем дело со словесным знаком. Говоря: Заяц!, — мы в свёрнутой и образной форме выражаем суждение (этот человек труслив; заяц труслив, следовательно, этот человек подобен зайцу).
Иногда внешний признак является второстепенным, служит как бы формальной основой образного выражения, а скрытый, имплицитный признак является более существенным с точки зрения смысла. Однако доминирующей темой образа является сопоставление. Речевая образность возникает на пересечении двух систем: эстетической, надъязыковой (художественный вымысел) и лингвистической (языковое оформление). Семантика речевой образности, следовательно, включает в себя два вида отражения: 1) отражение действительности посредством слова; 2) отражение действительности художественными средствами.
Слово, употреблённое в переносном смысле, обычно отражает отвлечённое понятие вне зависимости от этимологически исходного значения. Например, слово волк может не обозначать конкретного волка во плоти, а выражать сумму качеств, справедливо или несправедливо приписываемых этому животному.
Рассматривая примеры: 1) По улице бежала собака, 2) Я этой собаке не верю, мы можем сказать, что в примере 1 значение знака совпадает со смыслом. В примере 2 значение не совпадает со смыслом. Значение слова остаётся прежним («собака»), а смысловую структуру слова можно обозначить как «человек + пейоративная коннотативная сема». Такое употребление квалифицируется как образное [25, 50 — 54].
Зооморфизмы, используемые для эмоционально-оценочной характеристики людей, давно уже привлекают внимание исследователей, поскольку животные с незапамятных времён играют важную роль в хозяйственно-экономической жизни и традициях носителей языка, и повадки животных легко переносятся на человека.
Появление у зоонимов антропоцентрических приращённых смыслов, включение зооморфизмов в состав фразеологии свидетельствует о субъективном признании языковой личностью значимости животных в общей интерпретационной картине мира, что определяется традиционной моделью переноса качеств животных на человека и наоборот.
В основе универсальных приращённых смыслов зооморфической фразеологии лежит общий этимологический источник (Библия, древнегреческие и латинские тексты, басни Эзопа), появление этноспецифических приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о появлении неформулируемых правил ассоциативного мышления у каждого этноса.
Животные по своей природе ближе к человеку и больше втянуты им в мир своих преобразований, больше связаны с историческим развитием цивилизации. Культовые изображения животных – древнейшее проявление творчества человека. Культ животных – первая грань, которую человек провёл между собой и миром природы, признавая ещё её господство, но, уже не отождествляя себя с ней. И как бы впоследствии ни снижалась роль животных в духовной культуре, анимализм всегда остаётся тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культовые стереотипы [24, 128].
В системе языка названия животных образуют особое семантическое поле – зоонимы. Зоонимы могут функционировать в качестве самостоятельных лексических единиц, могут они также входить в состав различных фразеологических сращений, идиом, пословиц, поговорок, где они могут функционировать в качестве человекозначащих или вещезначащих метафор: мышиная возня, ход конём, собаку съесть в чём-либо и др. В большинстве случаев выражения с зоонимами утратили свою мотивацию и относятся к идиомам: подложить кому-либо свинью – «устроить кому-либо гадость» (рус.), и т.д.
Зооморфизмы могут встречаться как в виде отдельных лексем – рус.: ворона, осёл, медведь, орёл; англ.: bear , bull , pig , fox — , так и в качестве компонентов зоофразеологических единиц, таких как, например: рус.: кот в мешке, (бежать) как крысы с корабля, подсадная утка, собака на сене, телячьи нежности, бедный как церковная мышь, козёл отпущения, волк в овечьей шкуре; бел.: мядзвежая паслуга, ката ý мяшку куп i ць; англ.: as blind as a bat , like a bear with a sore head , play cat and mouse , white elephant , a big frog in a little pond; нем.: die Katze im Sack kaufen , melkende Kuh , Hundem ü de .
Часто употребляются сравнения и метафоры, основанные на подобии между животным и человеком. Сравнения могут быть подразделены на логические (необразные) и образные, которые, в свою очередь, включают в себя сравнения-словосочетания с формальными элементами like, as, as if, например: likeabullinachinashop, crazylikeafox, quietasamouse, и сравнения-сложные слова с элементами –like, -shaped, -looking, употребляемые как эпитеты, например, monkey-looking.
В метафоре подобию придаётся вид тождества. Здесь имеет место явление вторичной номинации, которая заключается в непрямом отображении внеязыкового объекта, опосредуемого предшествующим значением слова, те или иные признаки которого играют роль внутренней формы, переходя в новое смысловое содержание, т.е. использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции называния. В результате переноса вторичной номинации между вариантами расчленённого наименования устанавливаются семантические отношения, характерные для определённой группы метафорических сдвигов, основанных на перераспределении семантических признаков. Примером подобного переосмысления может служить зоосемизм hog – «боров» применительно к эмоционально-оценочной характеристике человека – «эгоист», «нахал». Мотивированными при формировании этого коллоквиального зооморфизма являются семы, выражающие приписываемые данному животному качества: «неблагодарность», «бесцеремонность». Семантические преобразования здесь сопровождаются замещением архисемы «животное» архисемой «человек».
Образность зооморфных сравнений и метафор, отбор релевантных признаков, создающих образ, и ориентация на адресата – учёт его способностей понять сравнение и метафору не только интеллектуально, но и, оценивая обозначаемое и образ, лежащие в их основе, эмоционально воспринимать этот образ и соотносить его со шкалой эмотивно-положительных или отрицательных реакций, детерминированных национально-культурными понятиями, делают их конвенциальными.
Потенциально для зооморфного наименования человека может использоваться любое животное, однако практически круг животных сужается до более или менее обозримого их количества, главным образом тех, с которыми человек – применительно к среде его обитания – знаком достаточно хорошо. В качестве заглавных ключевых слов могут использоваться существительные – имена животных: animal, ant, bee, cow, horse и т.п. В свою очередь, животные могут подразделяться на домашних и диких, а также экзотических. Следует отметить, что на базе именно таких имён существительных образуется большинство зооморфных штампов, широко употребляющихся в разговорной речи. Можно выделять как укрупнённые группы зоосемизмов: «птицы», «насекомые», «животные», так и группы более дробные, вплоть до конкретных зоосемизмов: жаворонок, свинья и т.п.
Одни и те же животные могут играть неодинаковую роль в жизни разных этносов и оцениваться ими по-разному. Так, «енот» для нас малоизвестное животное, и на базе зоосемизма «енот» в русском языке не возникло никаких зооморфизмов. Для американцев енот хорошо знакомое животное, и на базе зоосемизма racoon и его сокращённого варианта coon в американском варианте английского языка возникли зооморфизмы «old coon – хитрец, пройдоха», «gone coon – конченый, пропащий человек». В русском языке бывалого, опытного моряка называют «морским волком», а в английском языке — sea-dog [21, 25 — 45].
Сопоставим теперь функционирование зоонимов одинаковой семантики во фразеологических единицах русского и английского языков. Так, зооним «свинья » имеет негативную окраску в обоих языках, о чём свидетельствуют следующие ряды фразеологизмов в русском и английском языках: рус.: подкладывать кому-либо свинью – «подстраивать кому-либо неприятности»; как свинья в апельсинах – « совершенно не понимать суть проблемы»; свинья под дубом – «о глупом, неблагодарном человеке»; грязный как свинья – «очень грязный»; свинский – «хамский»; англ.: pig – «о грязном, неряшливом человеке»; a bush pig – «некрасивая и неприятная женщина»; to pig out – «чревоугодничать»; a pig head – «человек, который неохотно идёт на компромисс»; to makeapigofoneself – «о чревоугодии».
1. 3. КЛАССИФИКАЦИЯ ЗООМОРФИЗМОВ
В общем пласте зооморфизмов и фразеологических единиц с зооморфным компонентом можно выделить три группы. Критерием данной классификации служит степень сходства – различия в представлении языковой картины мира.
Единицы первой группы передают универсальные для всех языков смыслы с помощью одинаковых зооморфических образов. Единицы этой группы подразделяются по этимологии на библеизмы; устойчивые выражения, пришедшие из латинских и древнегреческих текстов; заимствования из басен Эзопа.
В качестве английских зоофразеологизмов, в основе которых лежат библейские сюжеты, можно привести такие как: the lion's mouth – «опасное место», the golden calf – «власть денег», the fatted calf – «обильное угощение», a dead dog – «ненужная, бесполезная вещь».
В русском и белорусском языках библеизмами являются, к примеру, следующие устойчивые выражения: рус.: козёл отпущения, Валаамова ослица, живая собака лучше мёртвого льва; бел.: сыпаць б i сер перад св i нням i , аблудная авечка.
Совпадения анималистических образов в разных языках может также проявляться в результате заимствования высказываний из латинских и древнегреческих текстов. В силу того, что доступ к культурному наследию древности имели различные народы, данные культурологические единицы прижились в каждом из анализируемых языков. Например, рус.: рыба тухнет с головы, Авгиевы конюшни, собака на сене; англ.: aTrojanhorse, adoginthemanger; нем.: der Löwenteil, weißerRabe.
Вторая группа – это единицы, представляющие сходные сюжеты при помощи неодинаковых зооморфических образов. Среди них выделяются такие смысловые пласты, как отношение к труду, к проблеме жизненных предпочтений, а также представление таких понятий, как лень – безделье, ложь – фантазия и т.д.
Этноспецифичность проявляется в использовании неодинаковых зооморфических образов при совпадении сюжетов и смыслов (например, в лексико-семантической группе ‘лень — безделье’ можно выделить рус.: считать ворон, гонять собак, англ.: to shoe the goose, lizard «дармоед, тунеядец»).
В таком универсальном пласте картины мира, как «жизненные приоритеты» различные зооморфические образы передают мысль о большей ценности малого, нреального по сравнению с большим, но недоступным. Ср., например, рус.: лучше синица в руках , чем журавль в небе ; англ.: a bird in the hand is worth two in the bush.
Третья группа единиц выражает уникальные, национально-специфические смыслы. Национально-культурная семантика отражается во фразеологических единицах, этимологически восходящих к прецедентным текстам, среди которых приоритет принадлежит в русской лингвокультуре басням И. А. Крылова – попрыгунья-стрекоза, слона-то я и не приметил; а также произведениям Н. В. Гоголя – борзыми щенками брать, М. Е. Салтыкова-Щедрина – премудрый пескарь, карась-идеалист, орёл-меценат, в английской – художественным произведениям таких авторов, как Шекспир – very likeawhale! «так я вам и поверил, ну конечно! как бы не так!»; scotchthesnakenotkillit «временно обезвредить врага»; Л. Кэрролл – asmadasaMarchhare «сумасшедший, спятивший».
Национальная специфика зооморфных единиц проявляется в различных приоритетах человеческой деятельности, свойств характера, предпочитаемых или осуждаемых личностных качеств мужчин и женщин в различных лингвокультурах, а также в том, что одному и тому же животному говорящими на различных языках, могут приписываться различные человеческие качества, или же различные животные могут быть «носителями» одного и того же качества.
Источниками национально-специфических особенностей зооморфных единиц могут служить различия животного мира, особенностей жизненного уклада, характера трудовой деятельности, системы ценностей, исторических условий формирования языка определённого этноса и т.п [5, 50 — 52].
ГЛАВА II ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЗООМОРФИЗМОВ В ГЕРМАНСКИХ ЯЗЫКАХ
2. 1. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЗООМОРФИЗМОВ ВО ФРАЗЕОЛОГИИ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
Фразеологизмы в английском языке в своём большинстве являются исконно английскими оборотами, авторы которых неизвестны. Исконно английские зооморфные фразеологизмы связаны с традициями, обычаями и поверьями английского народа, а также с реалиями, преданиями, историческими фактами, например, halcyon days – «спокойные, мирные дни, спокойное время» (по древнему преданию, зимородок выводит птенцов в гнезде, плавающем по морю, в период зимнего солнцестояния, и в этот период, около двух недель, море бывает совершенно спокойным); white elephant – «обременительное или разорительное имущество, подарок, от которого не знаешь, как избавиться, обуза» (происхождение связано с легендой о том, что король Сиама, желая разорить кого-либо из своих подданных, дарил ему священного белого слона, содержание которого обходилось очень дорого); a black sheep – «паршивая овца, позор в семье» (по старому поверью, чёрная овца отмечена печатью дьявола); as well be hanged for a sheep as a lamb – «если суждено быть повешенным за овцу, то почему бы не украсть заодно и ягнёнка» (отголосок старого английского закона, по которому кража овцы каралась смертной казнью через повешение); anunlickedcub – «зелёный, желторотый юнец, молоко на губах не обсохло» (оборот связан со средневековым поверьем, по которому медвежата родятся бесформенными и медведица, облизывая их, придаёт им должный вид) [19, 212 — 215].
Зооморфизмы в различных языках описывают внешность, характер и стиль поведения, профессиональную деятельность человека, его отношение к противоположному полу, семье, детям. Английский язык показывает человека как индивидуальность, личность, акцентируя такие положительные качества, как состязательность, самостоятельность, осуждая мошенничество и недобросовестность, например, tiger – «опасный противник, сильный игрок»; a lone wolf – «человек, действующий в одиночку»; barracuda – «эгоистичный, нечестный делец, хищник»; shark – «шулер, мошенник, вымогатель; таможенный чиновник; карманник»; weasel – «проныра, скользкий тип, подхалим»; stalkinghorse – «подставное лицо, ширма».
В британской культуре человек чаще характеризуется по сфере его профессиональной деятельности, поэтому в английском языке много зооморфизмов среди слов профессионального жаргона, описывающих политическую и деловую деятельность человека: bull – «спекулянт, играющий на повышение»; bear – «биржевой маклер, играющий на понижение»; stag – «биржевой спекулянт ценными бумагами, покупающий акции распродающейся компании, с намерением их затем перепродать»; lame duck — означает политика, чей срок пребывания на избранном посту подходит к концу; poodle – «прихвостень (о партии, человеке, заискивающем перед власть держащими); человек, который хочет зависеть от или принадлежать к какой-либо властной структуре»; afatcat — «богатый и привилегированный человек». Профессиональная деятельность женщин представляется с помощью следующих зооморфизмов: canary – «певичка»; bunny girl – «официантка в ночном клубе, одетая в специальный костюм кролика: ушки и короткий пушистый хвостик».
Особенный взгляд на мир проявляется в английском языке в виде маркировки исторических личностей с помощью зооморфизмов: theHog – Ричард III, theLionHeart – Ричард Львиное Сердце, theSwanofAvon– Шекспир.
Национально-культурные особенности (критичность и педантичность англичан) выражаются в таких зооморфизмах, как if wishes were horses, beggarswouldride – «будь желания лошадьми, нищие ездили бы верхом»; pigsmightfly – «бывает, что коровы летают»; if the sky falls, we’llcatchlarks – «если бы да кабы».
Существуют также зооморфические образы для обозначения преувеличения чьего-либо влияния, важности, небывалых рассказов, баек, нереальной временной картины: to have the wolf in the stomach – «быть голодным как волк»; cock and bull story – «невероятная история, рассказанная с целью обмануть кого-либо»; shoot (throw) thebull – «нести околесицу, молоть вздор»; no room to swing acat – «яблоку негде упасть»; enoughtomakeacatlaugh – «и мёртвого может рассмешить; очень смешно»; shaggy-dog story – «длинный анекдот с абсурдным окончанием».
Английской культуре не свойственно ограничивать права человека, личность ценится как цельная, независимая, например, bring your own bears – «делайте, что хотите, я вас не боюсь», to be a bear for punishment – «не бояться наказания, идти напролом, не взирая на авторитеты».
На примере зоометафор, показывающих взаимоотношения женщины с мужчиной, выделяются модели их поведения. Английский язык подчёркивает прямой сексуальный аспект, рассматривая мужчину как производителя и потребителя: horse – «активный самец»; wolf – «бабник, волокита, сердцеед; мужчина, имеющий напряжённую сексуальную жизнь», jolly dog – «бабник, дамский угодник, весельчак». Женщина показана в основном как мать, жена: tigress – «свирепая женщина (особенно защищающая своих детей)». Таким образом, подтверждается предположение о влиянии промышленного, демократического строя, городского стиля жизни в Англии на специфику представлений о мужчине и женщине.
На английский язык колоссальное влияние оказали переводы Библии. В течение столетий Библия была наиболее читаемой и цитируемой в Англии книгой; не только отдельные слова, но и целые идиоматические выражения вошли в английский язык со страниц Библии. Библейские фразеологические единицы являются полностью ассимилированными и заимствованными. Среди них много и зооморфных фразеологических единиц: cantheleopardchangehisspots? – «разве может барс сменить свою пятнистую шкуру?» (ср. горбатого могила исправит ); castpearlsbeforeswine – «метать бисер перед свиньями»; awolfinsheep’sclothing – «волк в овечьей шкуре».
Соответствующий фразеологизм библейского прототипа может создаваться в результате переосмысления его, например, оборот kill the fatted calf в притче о блудном сыне употребляется в буквальном значении «заклать упитанного тельца ». Позднее этот оборот приобрёл новое значение угостить лучшим, что есть дома. Некоторые фразеологические единицы восходят к библейскому сюжету, в котором упоминается лишь один компонент фразеологизма. Например, фразеологическаяединица a fly in the ointment — ложка дёгтя в бочке мёда основананаследующембиблейскоминосказании: Dead flies cause the ointment of the apothecary to send forth a stinking savour, so doth a little folly him that is in reputation for wisdom and honour.
Фразеологизмы библейского происхождения не являются застывшими цитатами, не допускающими никаких изменений. В современном английском языке многие из них обрастают вариантами, подвергаются различным видам обновления, от них могут образовываться производные. Некоторые библейские идиомы имеют зоо-эквиваленты, что свидетельствует об исторической долговременности: aspatientasJob = aspatientasanox – ‘о терпимости’; aspoorasLazarus = aspoorasachurchmouse — ‘о нужде’; aswiseasSolomon = aswiseasanowl — ‘о мудрости’.
Большое число английских зооморфизмов связано с античной мифологией, историей и литературой. Многие из этих фразеологизмов носят интернациональный характер, так как встречаются в ряде языков. К античной мифологии восходят, например, следующие обороты: Man is a wolf to a man (Plautus) – «человек человеку волк (Плавт)». Выражением, связанным с троянской войной, является the Trojan Horse — «троянский конь, скрытая опасность».
Ряд выражений восходит к басням Эзопа и другим греческим сказкам и басням: killthegoosethatlaid (lays) thegoldeneggs – «убить курицу, несущую золотые яйца»; crywolftoooften (тж. crywolf) – «поднимать ложную тревогу» (из басни о пастухе, который развлекался тем, что обманывал людей, крича «Волк! Волк!»); thelion’sshare – «львиная доля»; cherish (nourish или warm) aviperinone’sbosom – «пригреть змею на груди»; anassinlion’sskin – «осёл в львиной шкуре»; aflyonthewheel– «человек, преувеличивающий своё участие в каком-либо деле» (выражение взято из басни Эзопа «Дилижанс и муха»); themountainhasbroughtforthamouse – «гора родила мышь»; adoginthemanger – «собака на сене».
Некоторые фразеологизмы восходят к произведениям древнеримских писателей: a snake in the grass – «змея подколодная, коварный, скрытый враг».
Существуют также фразеологические единицы, заимствованные из различных языков. Многие английские фразеологизмы заимствованы из французского языка: Buridan's ass – «буриданов осёл» (о человеке, не решающемся сделать выбор между двумя равноценными предметами, равносильными решениями и т.п.) (фр. l'ânedeBuridan. Французскому философу XIV в. Буридану приписывается рассказ об осле, умершем от голода, так как он не решался сделать выбор между двумя одинаковыми охапками сена. Этот рассказ был якобы приведён Буриданом в качестве примера в рассуждениях о свободе воли. К этому же рассказу восходит зооморфизм anass (или adonkey) betweentwobundlesofhay). С басней Лафонтена «Le Singe et le Chat» — «Обезьяна и кот» — связано выражение make a cat's paw of smb. – «сделать кого-либо своим послушным орудием». В приведённых примерах английские обороты являются полными кальками с французского. Однако в некоторых случаях возможны те или иные изменения.
Фразеологические заимствования из немецкого языка немногочисленны. И во многих случаях совпадение английских и немецких фразеологизмов отнюдь не означает, что английский оборот является переводом с немецкого. Скорее, наоборот, так как английская литература оказала большое влияние на развитие немецкой литературы. К подобным оборотам относятся следующие: gotothedogs – «гибнуть, разоряться, разваливаться» (нем. vordieHundegehen); letthecatoutofthebag – «проболтаться, выдать секрет» (нем. dieKatzeausdemSacklassen. Позднее также letthecatout).
В английском языке встречаются заимствования и из других языков:
— из датского языка: anuglyduckling — «гадкий утёнок» (человек, несправедливо оцененный ниже своих достоинств, проявляющихся неожиданно для окружающих; по заглавию сказки Г. Х. Андерсена о гадком утёнке, который вырос и стал прекрасным лебедем).
— из итальянского языка: everydogisalionathome – «всяк кулик в своём болоте велик» (итал. ognicane è leoneacasasua – «каждая собака – лев у себя дома»).
Следует проявлять большую осторожность при установлении факта заимствования того или иного оборота, так как параллельное существование в различных языках одних и тех же по значению и образности выражений может не иметь никакого отношения к заимствованию, а объясняется общностью общественно-политических условий жизни народов, говорящих на этих языках, общностью обычаев, традиций, элементов народной мудрости. Так, английский зооморфизм getonone'shighhorse (тж. ridethehighhorse) – «высокомерно держаться, важничать» взят из военного языка; это выражение возникло в связи с тем, что феодалы, обычно сражавшиеся верхом, презрительно относились к пехоте, состоявшей из простолюдинов. Нет оснований утверждать, что английский фразеологизм является переводом немецкого sichaufhohePferdsetzen или французского montersursesgrandschevaux. Выражения возникли независимо друг от друга в сходных условиях европейского феодализма.
Многие зооморфизмы совпадают в нескольких языках без какого-либо заимствования, например, англ. abirdofpassage, рус. перелётная птица, фр. oiseaudepassage, нем. Zugvogel.
Источники заимствования того или иного оборота не всегда удаётся установить с достаточной точностью. Так, пословица aclosemouthcatchesnoflies – «слово – серебро, молчание — золото» является переводом итальянской пословицы inboccaserratamainonentromoscaили испанской пословицы enbocacerradanoentranmoscas [20, 224 — 242].
Особый интерес представляют так называемые «образные сравнения», большинство из которых не совпадают в разных языках. То, что представители одной культуры выделяют и подчёркивают одни свойства животных, а представители другой культуры – другие свойства, нередко объясняется «мифологическим контекстом»: свойства, которыми наделены животные в сказках, мифах, легендах, былинах одной культуры закреплены в сознании носителей данной культуры, и тот или иной признак впоследствии ассоциируется с конкретным животным. Кроме того, существуют также и параллельные варианты идиом сравнения одинакового смысла, но без зоонима: as cold as a frog = as cold as charity = as cold as stone; as dumb as fish = as dumb as statue.
Благодарясвоейобразностизоонимможетпридаватьвсейидиомесравненияопределённуюэмоциональнуюокраску: as fat as a pig, as sly as a fox, as poor as a church mouse, as greedy as a dog (pig), as happy as a lark, as harmless as a dove (kitten), as quiet as a lamb, as silly as a sheep, as brave as a lion, as free as a bird, as blind as a bat.
Языковая интерпретация определённого образа (лексемы) может иметь широкую вариативность. Например, сова (owl), согласно представлениям англоязычного индивида, может символизировать такие понятия: assolemnasanowl – «торжественный, пышный, надутый, ирон. глубокомысленный»; asstupidasanowl – «глупый»; asdrunkasanowl – «вдребезги пьяный»; as blind as an owl — «совершенно слепой». Такая полифункциональность компонента, особенно характерная для английского языка, может свидетельствовать о стремлении фразеологической системы к относительной стабильности компонентной номенклатуры [34, 51].
Многие писатели обогатили английскую фразеологию своим словотворчеством. Среди них в первую очередь следует назвать Уильяма Шекспира, Редьярда Киплинга, Льюиса Кэрролла.
Уильям Шекспир: verylikeawhale! — «так я вам и поверил! Ну, конечно! Как бы не так!».
Редьярд Киплинг: thetailwagsthedog — «хвост виляет собакой, подчинённый командует начальником» («TheConundrumoftheWorkshops»).
Льюис Кэрролл: grinlikeaCheshirecat — «ухмыляться, улыбаться во весь рот», (as) madasaMarchhare — «не в своём уме, спятивший, совсем ума лишился» («AliceinWonderland»).
2. 2. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЗООМОРФИЗМОВ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ
В немецком языке также существуют зооморфические образы, общие для всех языков. Это устойчивые выражения, перешедшие из Библии, латинских и древнегреческих текстов, заимствования из басен Эзопа.
Для зооморфических единиц библейского происхожденеия характерно сопоставление с неким эталоном, уподобление человека определённому образу: Sündenbock – «козёл отпущения, человек, на которого все перекладывают ответственность и вину». Библейские анималистические фразеологизмы создают яркую картину морально-нравственных качеств человека, например, неблагодарности: Perlen vor die Säue werfen – «метать бисер перед свиньями», закрепляют универсальную образность за определёнными зоонимами: BileamsEselin – «Валаамова ослица», einWolfinSchafspelz (Schafskleid) – «волк в овечьей шкуре», einverlorenesSchaf – «заблудшая овца», dasgoldeneKalb – «златой телец», dielistigeSchlange – «Змий-искуситель», die Böcke von den Schafen scheiden – «отделить овец от козлищ (годное от негодного)».
Одним из возможных способов совпадения анималистических образов в немецком языке с другими языками является полное заимствование высказываний из древних текстов, например, Гомера. В силу того, что доступ к культурному наследию древности имел и немецкий народ, данные культурологические единицы прижились в этом языке: Augiasstall (ausdergriechischenMythologie) – «Авгиевы конюшни; греческая мифология», WeißerRabe (Juvenal, Satiren) – «белая ворона; Ювенал, Сатиры», auseinerMückeeinenElefantenmachen – «из мухи делать слона (античная поговорка)», derTrojanischePferd – «Троянский конь; Гомер, Одиссея», derMenschistdemMenscheneinWolf – «человек человеку волк; Плавт, Ослы».
В заимствованиях из басен Эзопа также наблюдается общность представления базовых фрагментов картины мира. Выделяются номинации людей, а также их действий и некоторых общих ситуаций. Образная система басен Эзопа повлияла на развитие анималистической фразеологии немецкого языка: eineSchlangeanseinemBusennären – «змею на груди отогреть», derLöwenteil – «львиная доля».
Наряду с подобными устойчивыми словосочетаниями с явно ощутимым переносным значением, в немецком языке существует множество пословиц и поговорок с зоокомпонентом, которые являются результатом наблюдений за объективной реальностью: BärbleibtBär, fährtmanihnauch übersMeer – «как волка ни корми, он всё в лес глядит [букв. медведь останется медведем, хоть увези его за море]», solange der Esel trägt, ist er dem Müller wert – «осёл нужен мельнику, пока его вьючить можно», wenn dem Esel zu wohl ist, geht er aufs Eis tanzen – «кому слишком везёт, от голову теряет», begossene Hunde fürchten das Wasser – «пуганая ворона куста боится», Hunde, die viel bellen, beißen nicht – «брехливые собаки не кусаются; не бойся собаки брехливой, бойся молчаливой», gebrühte Katze scheutauchkaltesWasser – «обжёгшись на молоке, будешь дуть и на воду», der Katze Scherz, derMäuseTod – «кошке игрушки, а мышке слёзки». Поговорки: den Bock zum Gärtner machen (или setzen) – «пустить козла в огород», einräudigesSchaffstecktdieganzeHerdean – «паршивая овца всё стадо портит», bei Nacht sind alle Katzen grau – «ночью все кошки серы», die Ratten verlassen das sinkende Schiff – «крысы бегут с тонущего корабля» [41, 25 — 37].
Немецкие зооморфизмы очень разнообразны по своему содержанию и охватывают все стороны жизни немецкого народа.
В них нелестная оценка даётся богачам: auf den Hund bringen – «разорить, довести до нищеты кого-либо», dicke Mäuse haben (PferdchenimStallhaben) – «иметь деньжонки», PferdearbeitundSpatzenfutter – «тяжёлый труд за ничтожное вознаграждение [букв. лошадиный труд и воробьиная пища]»; высмеиваются дураки: ein Esel in der Löwenhaut – «осёл в львиной шкуре (о глупце, напускающем на себя важный вид)», er findet der Esel nicht, auf dem er sitzt – «он не видит у себя под носом», die Katze im Sack kaufen – «купить кота в мешке, приобрести что-либо за глаза, без предварительной проверки», als Esel geboren, als Esel gestorben – «ослом родился, ослом и умер», den Esel kennt man an den Ohren, an der Rede den Toren – «осла узнаешь по ушам, а дурака по речам»; осуждается пьянство: einenAffen (sitzen) haben – «быть пьяным», sich einen Affen kaufen – «подвыпить, хлебнуть лишнего, напиться, нализаться, наклюкаться», seinem Affen zucker geben – «предаться безудержному веселью», weiße Mäuse sehen – «галлюцинировать спьяна»; критикуются лентяи, лодыри, хвастуны: einenBärenaufbinden – «рассказывать небылицы, обманывать, надувать кого-либо», auf der Bärenhaut liegen – «бездельничать [ср. русск. лежать на печи]», denHundhinkenlassen – «отлынивать, уклоняться от чего-либо, прибегать к увёрткам, уловкам», auf hohem Pferd sitzen – «хвастаться, важничать, задирать нос». Когда немец желает подчеркнуть резкое несоответствие кого-либо какому-либо делу, то он говорит: erpaßtdazuwiederEselzumLautenschlagen – «он годится для этого, как осёл для игры на лютне», или was tut der Esel mitderSackpfeife? – «пришей кобыле хвост (о чём-либо несуразном, абсурдном)», es paßt wie dem Ochsen ein Sattel – «идёт как корове седло». Пословицы учат бережливости, трудолюбию: arbeiten wie ein Pferd – «работать как лошадь», wer zwei Hasen hetzt, fängt keinen – «за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь». Многие из них содержат положительную оценку: der Stier bei den Hörnen fassen — «взять быка за рога», auf das richtige Pferd setzen – «сделать верную ставку», hier liegt der Hase im Pfeffer – «вот где собака зарыта!».
В современном немецком языке имеется значительное число зооморфизмов с компаративным значением: arm wie eine Kirchenmaus – «бедный как церковная мышь», plumpwieeinBär – «неуклюж как медведь», schlafen wie ein Bär – «спать непробудным сном», er schüttet's ab wie der Hund den Regen – «ему как с гуся вода».
Животные являются носителями определённых качеств, и семантические изменения ведут к переносу имён и развитию вторичных значений. Зооморфизмы в немецком языке – это одна из универсальных тенденций метафоризации, в результате которой осуществляется перенос наименований животных для обозначения людей. Так, обезьяна в немецкой фразеологии олицетворяет ловкость: mit affenartiger Geschicklichkeit – «с ловкостью обезьяны», безумство: einen Affen an jemandem gefressen haben – «быть без ума от кого-либо», Affenwesen – «обезьяньи повадки»; волк – жестокость, опыт, дурные намерения: ein Wolf im Schafpelz – «волк в овечьей шкуре», mit den Wölfen muß man heulen – «с волками жить – по-волчьи выть», der WolfstirbtinseinerHaut – «как волка ни корми, он всё в лес смотрит»; осёл – глупость: unsers Herrgott's Esel – «олух царя небесного»; лиса – хитрость: schlauer Fuchs – «старая лиса, хитрый лис», den Fuchsanziehen (fuchsschwänzeln) – «лисой вертеться, прикидываться», esisteindummerFuchs, dernureinLochweiß – «худа та мышь, которая только одну лазейку знает», Füchsemuß manmitFüchsenfangen – «старую лису не травят молодыми собаками»; заяц – проворство: der Ochs will den Hasen erlaufen! – «бык захотел зайца обогнать», Rufenicht „Hase!“, bisduihnimSackehast – «не говори «гоп» пока не перепрыгнешь», бык – упрямство: er ist stiernackig – «он упёрся как бык», свинья – подлость, нечистоплотность: Schwein – «неряха; подлый человек», Schweinerei – «свинство».
Таким образом, можно сделать следующий вывод: в немецкой культуре при помощи зооморфизмов осуждаются либо поощряются те же качества, что и в других культурах, хотя набор качеств, с которыми ассоциируется определённый зооним, различен в разных языках.
ГЛАВА III ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЗООМОРФИЗМОВ В СЛАВЯНСКИХ ЯЗЫКАХ
3. 1. ЗООМОРФИЗМЫ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Зоофразеологизмы в русском языке являются прямым отображением этнокультурных условий, в которых формировался лексический фонд этого языка. Зооморфизмы, как и другие образно-выразительные фразеологические единицы, придают речи особую яркость, красочность. Это достигается тем, что в их построении удачно использованы самые разнообразные средства образной выразительности: переносное, метафорическое значение, сравнение, гипербола, аллитерация и т. д.
Зооморфизмы выражают оценку состояния лица, оценку действий и манеры поведения лица, некоторые черты внешнего облика человека получают свою эмоциональную оценку в системе анималистической метафорики: мокрая курица – «человек нелепого и жалкого внешнего вида», драная кошка – «женщина исключительной худобы, крайне измождённая», слон в посудной лавке – «человек исключительно неповоротливый, неуклюжий», змея в корсете – «человек исключительно тоненький, худенький». Образы всех перечисленных выше зооморфизмов не только собственно метафорические, но в значительной степени и гиперболические (реально даже самое невесомое и тоненькое создание всё-таки полнее змеи в корсете) [2, 140 — 141].
Создание отношений сопоставления сем и коммуникаций (компаративной лиги) преследует оценочно-характеристические цели. Одна сема сопоставляется с другой (оценочно-характеристической) в рамках одного предложения или в пределах одного словосочетания (члена предложения). Идея этого сопоставления выражается с помощью специального слова-индикатора (сравнительного слова), которое обычно бывает представлено союзом (как будто, словно), является языковым выражением этой связи: человек без родины (первая сема) что соловей без песни (вторая сема, оценочно-характеристическая), мать при детках что птица в клетке. Сопоставление идёт чаще всего по какому-либо свойству или действию, которое является общим или сходным для двух предметов, отражённых в двух семах. В этом случае в состав сравнения включается специальное слово (прилагательное или глагол), которое является языковым выражением этой связи: он голоден как волк, он поёт как курский соловей.
Существует также комплекс компаративов с константным компонентом «нужен»: нужен как собаке пятая нога, нужен как рыбе зонтик, нужен как слону перчатки, нужен как мартышке книжки (предмет в сочетании с реально несовместимым с ним предметом [11, 135].
Устойчивые сравнения как средства изобразительности разделяются на два основных типа: 1) сравнения позитивной оценки и 2) сравнения негативной оценки. Рассмотрим их последовательно. Сравнения позитивной оценки делятся на два разряда: 1) поэтические сравнения и 2) живописующие компаративы.
1. Поэтические сравнения (наглядно-образная основа даёт поэтический рисунок, с наибольшей полнотой и отчётливостью выражающий ту особенность, которая заинтересовала нас в объекте мысли): плывёт как лебедь белая .
2. Живописующие сравнения (наглядно-образная основа даёт яркий, живописный образ, наглядный и впечатляющий, вызывающий логически чёткое представление о какой-то особенности сравниваемого объекта): воет как волк на морозе, крутится как белка в колесе, плавает как рыба в воде.
Второй крупный функционально-изобразительный тип составляет устойчивые сравнения с экспрессией отрицательного отношения к чему-либо или кому-либо. К ним относятся зооморфизмы с различной оценочно-характеристической окрашенностью: неодобрительно-обличительные, иронические, сатирические. В них наглядно-образная основа помогает создать отрицательное, неодобрительное или резко осуждающее отношение к объекту сравнения:грязен как свинья, любит как собака палку, труслив как заяц, зверем смотреть, надулся как мышь на крупу. Наглядно-образная основа может давать экспрессивный образ, используемый в сатирических целях: устойчив как корова на льду, говорит, как лошадь хомут тащит, разговорчив как устрица.
Зооморфизмам русского языка присуще оценочное значение, т. е. положительная или отрицательная характеристика лица или предмета со стороны его устойчивых, постоянных свойств, а не случайных и временных.
Таким образом, сопоставление с животными даёт большой ряд изобразительных эффектов, создаёт целую серию образно-выразительных средств, которые в отличие от индивидуально-авторских сравнений не только характеризуются общеупотребительностью, определённой частотностью использования, воспроизводимостью, но и не уступают им в чёткости, выразительности образа, в эмоционально-экспрессивных достоинствах.
Зоометафоры демонстрируют, что к положительно оцениваемым личностным качествам мужчины русская культура относит силу, храбрость, смекалку, молодость: бык, орёл, сокол; брови соболиные, очи соколиные, сам орёл, а к отрицательным, кроме отсутствия вышеназванных, считают невоспитанность, грубость, безынициативность: медведь, свинья, козёл, рыба. Отношения мужчины к женщине в русском языке рассматриваются и как поэтически-возвышенные, восходящие к фольклорной традиции (селезень, утица ), и как приземлено-бытовые (жеребец ‘ половозрелый, сексуально активный’; кот ‘ похотливый, сластолюбивый’; козёл ‘ похотливый’; сильныйнегативный оттенок несёт зоовокатив кобель ‘ мужчина, охотящийся за каждой юбкой’ ).
В русском языке много метафор с компонентом-зоонимом. Например, мы говорим «пустить красного петуха» вместо«поджечь». Такие зооморфизмы образованы в результате переносного употребления словосочетаний и очень многочисленны и разнообразны в русском языке, например: птица невысокого полёта, подложить свинью, гора родила мышь, лошадь – человеку крылья, свинья в ермолке, синяя птица, белая ворона, вольная птица, гусь лапчатый, канцелярская крыса, крокодиловы слёзы, лебединая песня, медвежий угол, морской волк, осиное гнездо, стреляный воробей, козёл отпущения, собака на сене [7, 86 — 93].
Наглядно-образная основа – это вещественно-наглядное представление на основе отражения простого ощутимого предмета, в роли которого выступает животное, они представляют изображаемое в более яркой, наглядной, красочной форме. Изобразительная функция – это функция живописания: метафорический фразеологизм одевает предмет изображения в яркие, живописные одежды, придаёт почти физическую ощутимость.
В русском языке существуют также зооморфические глаголы типа обезьянничать – подражать, лисить – хитрить. Зооморфические глаголы представляют собой языково-речевые единицы с двойной корреляцией: они связывают сферы «Вселенная» (как фаунизмы по происхождению) и «Человек» (как функциональные средства создания характеристики), по иной терминологии, они объединяют объекты «живая природа» и «люди». Зооморфические глаголы входят в разряд славянских субъектных глаголов, предметом наименования которых является не только «сам глагольный признак, но и сопутствующие ему обстоятельства способа, цели, интенсивности действия и т. п.»: ишачить – работать тяжело, безропотно, павлиниться, бычиться, петушиться. Расширение сферы их действия происходит за счёт «исходного» (анималистического субъекта, т. к. они начинают соотноситься и с субъектом-животным, ср.: завбазой окрысился – собаки, тигры, кошки окрысились; ребята съёжились – собаки, тигры, кошки съёжились; галопирует лошадь, человек, инфляция).
Зооморфические глаголы соотносятся чаще всего с компаративными конструкциями. Между исходным зоонимом и зооморфическим глаголом лежит целая лингвистическая эпоха формирования и накопления сравнительных оборотов с выразительной пейоративной (реже — мелиоративной) установкой (ср.:хитрый как лиса, злой как собака )и их последующего «стяжения» в синтаксические дериваты типа «лисить», «собачиться» и пр.
Самой активной для зооморфических глаголов является форма повелительного наклонения (не ершись, не петушись и пр. ). Русские зооморфические императивы входят в широкую систему повелительно-побудительных форм и конструкций, выделяясь в ней особой эмоционально-экспрессивной окраской. Зооморфические глаголы выражают в своём большинстве негативные действия и потому нуждаются в системе определённых запретов: не петушись, не бегемотничай, не обезьянничай и др. Положительные формы зооимперативов довольно редки, что, несомненно, ещё более усиливает их экспрессивную оценочность. Для того, чтобы зооимперативы заменили общеязыковые (нейтральные) глаголы в повелительном наклонении, необходима дву- (и более) субъектная ситуация и своеобразный «эмоциональный накал», способствующий синонимизации. Подобное функциональное взаимодействие зооимперативов с другими экспрессивными и нейтральными элементами создаёт неповторимый колорит современной русской речи [26, 18 — 23].
В художественной литературе также употребляется множество зоонимов, что связано с желанием автора выразить свою мысль образно, эмоционально. Много их в сказках и баснях. Басни и сказки очень близки друг другу, т. к. они предполагают вымышленный сюжет, определённое видение мира, где реальность переплетается с фантастикой. Одной из тематик сказок и басен являются сказки и басни о животных. Главными действующими лицами в них являются животные. Для некоторых сказок характерно наличие не только животных: в них на равных правах действуют предметы, животные и люди.
Изучая сказки о животных, необходимо остерегаться очень распространённого заблуждения, будто они действительно представляют собой рассказы из жизни животных. Как правило, они имеют очень мало общего с действительной жизнью и повадками зверей. Животные обычно не более, как условные носители действия. Правда, до некоторой степени они действуют согласно своей природе: лошадь лягается, петух поёт, лиса живёт в норе (впрочем, далеко не всегда), медведь медлителен и сонлив и т. д. Всё это придаёт сказкам характер реализма, делает их правдивыми и художественно убедительными. Обрисовка животных иногда настолько убедительна, что мы с детства привыкли подсознательно определять характеры животных по сказкам. Сюда относится представление, будто лиса – животное исключительно хитрое. Однако всякий зоолог знает, что это мнение ни на чём не основано. Каждое животное хитро по-своему [Пропп].
В сказках о животных находит широкое отражение человеческая жизнь, с её страстями, алчностью, жадностью, коварством, глупостью и хитростью и в то же время с дружбой, верностью, благодарностью, т. е. широкая гамма человеческих чувств и характеров, равно как и реалистическое изображение человеческого, в частности крестьянского, быта. Русская сказка о животных отличается не только самобытностью репертуара, но и особым характером. Наши звери живут в берлогах и производят впечатление большей свежести и непосредственности, им свойственны такие добродетели, как сострадание, бескорыстная дружба (в типично русской сказке «Кот, петух и лиса» кот, друг петуха, несколько раз спасает петуха из беды), в отличие от зверей в западных сказках, которые находятся в состоянии взаимной вражды.
При изучении сказок о животных нельзя обойти и того богатого наследия, которое оставила нам античность (Эзоп, Бабрий, Федр) и в котором животные играют большую роль. У Эзопа мы находим, например, такие сюжеты, представленные русской сказкой, как «Лиса и журавль», «Собака и волк», «Волк-дурень», «Лиса и рак».
Басни Эзопа и Федра были излюбленным чтением средневековья, неоднократно издавались, переводились и обрабатывались. Эзоп переводился и читался у нас. Животный мир фигурирует в средние века не только в басенной литературе. Представления о животных отражены в так называемых «физиологиях» и позже (на французской почве) «бестиариях» — предшественницах наших зоологий, в которых сообщаются иногда совершенно фантастические сведения и истории о животных, особенно о библейских, а также басенных, таких, как единорог, феникс («Финист ясный сокол» наших сказок), сирен (наш «Сирин») и т. д. Так, феникс — это символ вечного обновления, возрождения (сказочная птица, в старости сжигающая себя и вновь возрождающаяся из пепла молодой). Первые физиологии относятся ко II веку н. э., к александрийской эпохе, и число их в византийском, славянском, в том числе русском, и в романо-германском средневековье довольно велико [32, 299 — 315].
Сказки о животных строятся на элементарных действиях, лежащих в основе повествования, представляющих собой более или менее ожидаемый или неожидаемый конец. Эти простейшие действия представляют собой явление психологического порядка, чем вызван их реализм и близость к человеческой жизни, несмотря на полную фантастичность разработки. Так, например, многие сказки построены на коварном совете и неожиданном для партнёра, но ожидаемом слушателями конце. Отсюда шуточный характер сказок о животных и необходимость в хитром и коварном персонаже, каким является лиса, и глупом и одураченном, каким у нас обычно является волк. Основным композиционным стержнем является обман в самых разных видах и формах. В центре обычно стоит хитрое животное, всех превосходящее и всех побеждающее.
Наблюдая за составом животных, выступающих в качестве действующих персонажей в сказках, необходимо отметить преобладание диких и, особенно в русских сказках, лесных животных. Это – лиса, волк, медведь, заяц и птицы: журавль, цапля, дрозд, дятел, ворона. Гораздо реже выступают домашние животные: собака, кот, козёл, баран, свинья, бык, лошадь и домашние птицы, из которых чаще других встречается петух.
Можно сделать вывод, что сказки о животных не возникают из реальных наблюдений над реальными силами и возможностями животных. Животное является героем в силу приписываемого ему могущества, вовсе не реального, а магического.
В русском языке существует немало лексем, используемых исключительно во фразеологии этого языка. Источником их являются басни И. А. Крылова. До Крылова басни создавали М. В. Ломоносов, А. П. Сумароков, В. А. Жуковский. Но только Крылову суждено было поднять жанр басни на небывалую высоту. Пословицы, поговорки, сказочные элементы давали возможность баснописцу глубже, разностороннее показывать национальный характер русского народа, его трудолюбие, мудрость. Более того, басенных героев Крылова не спутаешь с героями произведений, скажем, Эзопа или Лафонтена. «Звери у него мыслят и поступают слишком по-русски: в их проделках между собой слышны проделки и обряды производств внутри России… Словом – всюду у него Русь и пахнет Русью …в лучших баснях Крылова нет ни медведей, ни лисиц, хотя эти животные, кажется, и действуют в них, но есть люди, и притом русские люди» [Белинский].
К этому следует добавить: звери в баснях Крылова не просто олицетворяют людей, они (что самое главное!) являются носителями качеств определённых социальных групп. Так, Львы, Медведи, Лисы, Волки – наделены чертами господствующих классов; Пчёлы, Овцы – представители трудового народа.
Как правило, рассказ в басне живой, остроумный, энергичный. Автор, обращаясь к народному складу речи, пословицам, поговоркам, и сам создаёт точные, крылатые выражения: попрыгунья-стрекоза (о легкомысленном, беззаботном человеке; басня «Стрекоза и муравей»), слона не приметить (не увидеть самого важного, самого заметного; басня «Любопытный»), мартышка и очки, собачья дружба, слон и Моська, а Васька (кот) слушает, да ест, медвежья услуга (выражение стало употребляться после выхода в свет басни «Пустынник и Медведь»), свинья под дубом (о невежде, необразованном и глупом человеке; басня «Свинья под дубом»), вертеться как белка в колесе (быть в беспрестанных хлопотах, быть занятым многими делами; басня «Белка»), за что же, не боясь греха, Кукушка хвалит Петуха? За то, что хвалит он кукушку (о лести; басня «Кукушка и Петух»).
В баснях Крылова собака – сторож добра, который противостоит волку – любителю лёгкой наживы: «Днём стадо под моей защитой, а ночью дом я стерегу » («Собака и Лошадь»). Собака – верный друг человеку: «…А человек: к стыду из нас не всякий сравнится в верности с собакой ». Но можно встретить и такие выражения как: собаке под хвост, собачья жизнь, усталый как собака, ни одна (каждая) собака, т. е. В русской культуре существует двоякая трактовка этого образа.
Свиньи в баснях – бескультурные невежды, свинья – критик, цензор: «Но как же критика Хавроньей не назвать, который, что ни станет разбирать, имеет дар одно худое видеть». И. А. Крылов награждает её эпитетом «свинья свиней », которая«в сору, в навозе извалялась, в помоях по уши, досыта накупалась» («Свинья на панском дворе»).
Осёл – символ невежества, сумасбродства в баснях Крылова: «Чтоб солнце заслонить, ушей ослиных мало » (басня «Осёл»); надменности, хвастовства: «Ослёнок хвастовством весь душит лес: намерен Апеллес писать с меня пегаса »; глупости: «С ослиным ли умом за это дело браться » (Басня «Осёл и Мужик»); плутовства: «Но важный чин на плуте как звонок: звук от него и громок и далёк ».
На функционирование зоонимов в тексте оказывает влияние экстралингвистический фактор, т. е. различные мифы, легенды, сказания, которые существуют в культуре носителей того или иного языка. При использовании зоонимов в художественном тексте, они, благодаря своей образности, переходят в зооморфизмы, т. е. используются как человекозначащая метафора.
3. 2. ЗООМОРФИЗМЫ В БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКЕ
Зооморфизмы в белорусском языке характеризуются разнообразием и сложностью происхождения. Источником абсолютного большинства зооморфизмов является живой язык народа, откуда они попадали в произведения писателей и публицистов и под их пером становились фактом литературного языка. Например, В. Дунин-Мартинкевич ввёл в литературное употребление такой зооморфизм: на канí í пад канём. Приобретением литературного языка стал зооморфизм, впервые употреблённый в произведении К. Крапивы:акунёý вадзíць. Есть и такие зооморфизмы, которые имеют своего автора: жаба ý каляíне [К. Крапива].
Исконно белорусские зооморфизмы возникли в белорусском языке, либо перешли из общеславянского языка или являются общими для восточнославянских языков. Правда, доказать, что тот или иной зооморфизм берёт начало из праславянской эпохи, сегодня невозможно, т. к. не сохранилось никаких подтверждений. Здесь главный критерий – это наличие определённого зооморфизма во всех или почти во всех славянских языках. Так, к общеславянским можно отнести следующие зооморфизмы (аналогичных выражений с такой же образностью, значением и грамматической структурой нет в других европейских языках): мурашкí бегаюць па целе, мухí не пакрыýдзíць, ранняя птушка, сабак вешаць, белыя мухí, у свíныя галасы, гадзíна падкалодная, гол як сакол, самí з вусамí.
Исконно белорусские зооморфизмы употребляются обычно только в белорусском языке. Они появились с возникновением и развитием белорусской народности (начиная с ХIV века), а затем белорусской нации. Этот пласт фразеологизмов постоянно пополняется выражениями из живого языка народа, диалектов, профессиональных говоров, частично пополняется также за счёт индивидуально-авторских крылатых выражений типа свíнтус грандыёзус [К. Крапива]. Вот только некоторые из исконно белорусских зооморфизмов: сабакам сена касíць, конь божы, кату па пяту, з жабíны прагаршчы, на ваду брахаць. Каждое из этих и других выражений имеет свою историю возникновения, отражает определённую частицу из жизни людей и окружающей действительности.
Белорусы всегда стремились не только назвать то или иное явление действительности, но и высказать свои экспрессивно-оценочные отношения к этим явлениям. Например, можно сказать малога росту, а можно употребить зооморфизм кату па пяту. В этом случае значение обрастает многочисленными эмоционально-экспрессивными характеристиками и несравненно обогащается. Зооморфизм почти всегда обозначает не только то, что и какое-то слово, но «плюс что-то ещё»: ранняя птушка – не каждый‘человек’, а только ‘очень бдительный и предприимчивый, который рано встаёт или раньше других приходит куда-нибудь’.
К особенностям отражения картины мира в белорусской фразеологии с зооморфическим компонентом относится передача национально-культурного компонента через описание реалий, демонстрирующих приоритет сельского, патриархального уклада жизни (отсюда преимущественное использование названий домашних животных для образования зооморфных характеристик), связанных с народными промыслами, верованиями и традициями: як кот наплакаý, чорная кошка перабегла дарогу, сабачы холад, патрэбен як сабаку пятая нага, пагнацца за двума зайцамí, лупíць як сíдараву казу, як з казла малака, гусь свíннí не таварыш, падлажыць свíнню, не па канí корм, доранаму каню ý зубы не глядзяць, паршывая авечка ýсю чараду псуе, дзялíць шкуру незабíтага мядзведзя, ваýкоý баяцца – у лес не хадзíць, бíцца як рыба аб лёд и т. д.
Чаще всего возникновение того или иного зооморфизма в белорусском языке связано с метафорическим переосмыслением соответствующего свободного словосочетания. Отдельные выражения могут употребляться как с союзом як, так и без него: (як кот наплакаý, як кот з сабакам). При метафорическом переосмыслении некоторое абстрактное понятие, воплощённое в зооморфизме, передаётся через конкретный образ, через наглядное представление кого-нибудь или чего-нибудь. Например: Ты мне жвачку не жуй, гавары канкрэтна. [А. Кудравец]. Использованный здесь фразеологизм жаваць жвачку с его значением ‘говорить нудно и бестолково про одно и то же’ сформировался на базе аналогичного свободного словосочетания, которое употребляется в отношении жвачных животных. Фразеологизм вíць гняздо имеет три значения: ‘устраивать семейную жизнь’, ‘устраиваться, создавая домашний уют’ и ‘находить прибежище (о врагах)’. Все эти абстрактные значения фразеологизм передаёт через конкретные образы, которые вызывают ассоциации с птицами.
Вот ещё несколько выражений «птичьего происхождения»: вылятаць з гнязда, апускаць крылы, распраýляць крылы, пералётны птах, жаýтаротае птушаня, складаць крылы, залётная птушка, стрэляная птушка, падразаць крылы, убìрацца ý пер'е, толькí пер'е ляцíць (ад каго, з каго).
Множество выражений по своему происхождению являются «метафорами, взятыми из животного мира» [В. В. Виноградов]: адкíдваць хвост, трымаць вуха востра, í ý хвост í ý грыву, ляйчына пад хвост папала, козамí сена травíць, пускаць казла ý агарод, дойная карова, í вухам не вядзе, натапырыць вушы и т. д.
Стилистическое значение – это коннотативный элемент, который эмоционально окрашивает предметно-логическое значение зооморфизма, придавая высказыванию торжественность, фамильярность, ироничность, неуважение и т. д. В белорусском языке много зоофразеологизмов, которые употребляются в просторечии и далеко не всегда являются книжными: сабакам сена касíць, мяняць быка на íндыка, купляць ката ý мяшку, хадзíць на заднíх лапках, кату пад хвост, казла дзерцí. Разговорные фразеологизмы составляют самый многочисленный стилевой разряд. Их употребление придаёт речи натуральность, простоту и непосредственность.
Многие белорусские зооморфизмы возникли из пословиц в результате отпадения от них второй, поясняющей части. Это, например, зооморфизмы прыйдзе каза да воза, сабака на сене, работа не воýк, которые образованы от пословиц прыйдзе каза да воза прасíць сена; сабака на сене, сам не есць í другíм не дае; работа не воýк, у лес не збяжыць (не ýцячэ).
Некоторые пословицы распались на две части, и каждая из них употребляется самостоятельно как фразеологизм. Так, из пословицы старога вараб'я на мякíне не правядзеш, которая обозначает ‘опытного человека не обманешь’, образовались фразеологизмы стары верабей и на мякíне не правядзеш. Соответственно и значение пословицы распределилось между двумя её фрагментами (‘опытный человек’ и ‘не перехитришь, не обдуришь кого-либо’). Два зооморфизма (сíнíца ý руках и журавель у небе ) дала пословица лепш сíнíца ý руках, чым журавель у небе.
Зооморфизм может возникнуть на базе отдельного слова, в результате «развёртывания слова во фразеологизм» [28, 112]. Так образовалось, например, выражение генетически каламбурного характера пракацíць на вараных со значением ‘провалить на выборах’. Этот зооморфизм при сопоставлении его с соответствующим свободным словосочетанием не воспринимается как метафорическое образование. Он возник на основе многозначного слова пракацíць в результате наложения на значение ‘провалить на выборах’ ещё одного значения этого глагола — ‘провезти’ и каламбурного дополнения на вараных. Так же, при одновременной реализации двух значений слова гад (‘змея, гадюка’ и ‘плохой человек’) и его каламбурного дополнения прилагательным, сложился зооморфизм гад печаны — ‘очень плохой, вредный человек’.
В белорусском языке также много и заимствованных зооморфизмов, которые чаще всего твёрдо усваиваются носителями языка и не воспринимаются как иноязычные. Поскольку структурная схема иноязычного выражения заполнена нашими словами, то обычно иноязычность таких выражений совсем не чувствуется. Многие из них воспринимаются как живые метафорические образования с ярким образным стержнем, сформированным на основе слов конкретного значения. Поэтому не как чужеродный, а как свой, национальный воспринимается на первый взгляд, например, зооморфизм браць быка за рогí. На самом же деле это — калька из испанского языка, и возникновение зооморфизма связано с таким массовым зрелищем в Испании, Португалии, как коррида – бой тореадора с быком. В белорусском языке преобладают заимствования из неславянских языков: рабíць з мухí слана, лебядзíная песня (из греческого),абрэзаць крылы, божая кароýка, з вышынí птушынага паллету, купляць ката ý мяшку, лавíць рыбу ý каламутнай вадзе, сíняя птушка (из французского), дзе сабака закапаны, нí рыба нí мяса, дойная карова (из немецкого)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В проведённом исследовании рассмотрены некоторые характеристики языковой картины мира, фразеологизмы с компонентом зоонимом и сопоставлены фрагменты английской, немецкой, русской и белорусской языковых картин мира.
На уровне значений пословиц отражается знание стереотипов поведения индивида в обществе, норм морали, житейских истин и типичных житейских ситуаций. На уровне внутренних форм фразеологизмов закрепляется знание о конкретных ситуациях проявления этих общежитейских истин, связанных с бытом, повседневной жизнью, с непосредственно наблюдаемым человеком миром. Во фразеологизмах, пословицах и поговорках, помимо когнитивных, могут быть представлены культурные, социальные, географические характеристики социума.
На основании проведённого анализа можно сделать следующие выводы. Несмотря на то, что компонентный состав зооморфизмов в рассматриваемых языках довольно схож, существует немало лексем, используемых исключительно или преимущественно во фразеологии одного из языков: рус.: червь – книжный червь; ёж – ежовые рукавицы, ежовая голова, ежу понятно; мартышка – мартышкин труд; бел.: свíнтус грандыёзус, сабакам сена касíць. В английском языке, например, можно выделить: pheasant – toshootthesittingpheasant – «воспользоваться чьим-то беспомощным положением»; a sparrow in hand is worth a pheasant that flies by – «лучше синица в руке, чем журавль в небе»; silver pheasant – «юная привлекательная аристократка»; oyster – as like as apple to an oyster – «совсем непохожий», в немецком: Bär – einen Bäranbinden – «наделать долгов».
Сопоставительное изучение различных языковых картин мира позволяет установить общие и различные черты в постижении мира разными народами и отображении этого мира во фразеологических фондах, сопоставить проявляющийся во фразеологизмах менталитет народов.
При сопоставлении неблизкородственных английского и русского языков могут встречаться как сходные (например, as cunning (sly) asafox – хитрый как лиса; as hungry as a wolf — голодный как волк; asquietasamouse – тихий как мышь ), так и диаметрально противоположные оценки зоонима-компаранта: англ.: as dumb as a dog – «молчаливый, безмолвный» — рус.: брехать как собака; англ.: as stupid as an owl – «глупый» — рус.: мудрая сова.
Неоднозначные качественные оценки одного и того же компонента в компаративных оборотах могут встречаться и в пределах одного языка. Объяснить это можно, в частности, семантическим несовпадением одного или обоих сопоставляемых компонентов в определённых позициях, что создаёт возможность их антонимичной «омонимии», например, англ.: to work like a dog – «тяжело работать» — as lаzy as Ludlam's dog that leaned his head against the wall to bark «ленивый как собака» (ср. также idledog – «бездельник»); tosleepthesleepofadog(или tosleepadogsleep) – «спать чутко, урывками» — tosleeplikeadog – «спать без задних ног, крепко спать»; рус.:собачья душа – скверный, грубый человек, хам — собачья преданность.
В русском и белорусском языках вариативность компаративных фразеологических единиц с зооморфным компонентом развита меньше, диапазон значений, приписываемых определённому образу, в этих языках уже, что может свидетельствовать о присущей этим двум культурам устойчивости ассоциативных связей. В качестве примера вариативности компаративных зоофразеологизмов в русском и белорусском языках можно привести сравнительные характеристики с зоонимом кошка: рус.: шкодливый, живучий, блудливый как кошка; бел.: шкадлíвы, блудлíвы як кошка.
Целый ряд параллелей, у которых наблюдается отличие одного (реже двух) зооморфических компонентов плана выражения, можно провести между семантически адекватными фразеологическими единицами английского и русского языков: to swim like a duck – плавать как рыба, as ahogonice – как корова на льду, tokilltwobirdswithonestone – убить двух зайцев одним выстрелом; русского и белорусского языков: и волки сыты и овцы целы – í козы сыты í сена цэла; немецкого и русского языков: dasträgteineMausaufdemSchwanzfort – кот наплакал, dieKatzeläßtdasMausennicht – как волка ни корми, он всё в лес смотрит.
Национальное своеобразие ряда фразеологических единиц определяется тем, что структурно-семантическая модель, по которой они построены, совсем не встречается в языке-компаранте, например, it is a poor mouse that has only one hole – «старого воробья на мякине не проведёшь», it is a small flock that has not a black sheep – «в семье не без урода».
За фразеологизмами стоит многовековая мудрость, опыт целых поколений, они хранят знание о мире и о человеке в этом мире, являются, наряду с другими формами культуры, «автобиографией народа», «зеркалом культуры» [А. Дандис]. Причём, опыт не даёт суждениям строгой всеобщности, допуская исключение, это является одной из причин существования противоположных по значению фразеологизмов.
Проведённый анализ показывает значительное сходство представления о мире у английского и немецкого, русского и белорусского народов. Такое сходство обусловлено совпадением социально-исторических условий жизни народов, общими закономерностями развития человеческого бытия, дающими единый опыт, единое знание «правил жизни». Это знание имеет своим источником не только непосредственно приобретённый опыт поколений, но и опыт, закреплённый в библейских изречениях. Для английских фразеологизмов в большей степени, чем для русских и белорусских, важен тот опыт и знание жизни, которое несут в себе латинские изречения.
Во всех четырёх языках представлена традиционная метафора, построенная на сопоставлении человека с животным, отмечена общая тенденция преувеличивать черты, свойственные жителям отдельных стран. В русских и белорусских зооморфизмах отражён в первую очередь менталитет крестьянина. По сравнению с английскими и немецкими, в русских и белорусских зооморфизмах представлено гораздо больше ситуаций сельского труда, сельских реалий. Во всех четырёх языках присутствуют реалии, концепты с национально-специфической окраской, но в русском и белорусском языках эмотивный фактор играет большую роль, чем в английском и немецком.
Проведённое исследование позволило описать весьма значимый для человека фрагмент языковой картины мира, связанный с животными, играющими немаловажную роль в повседневной жизни.
ЛИТЕРАТУРА
1. Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии. – Л., 1963. – 250 с.
2. Астахова Э. И., Баранов А. И., Беляева Е. В. Фразеология в машинном фонде русского языка. – М.: Наука, 1990. – 320 с.
3. Белинский В. Г. Полное собрание сочинений, т. 8. — с. 576
4. Бочина Т. Г. Зооморфизмы как семантические дериваты эмоциональной оценки // История русского языка: словообразование и формообразование. – Казань, 1997. – с. 125 — 132
5. Брославская Е. М. Этнокультурные особенности зооморфизмов в русском, украинском и английском языках // Вестник МСУ, 2001. – т. 4. — № 6. – с. 49 — 52
6. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. – М.: Языки русской культуры, 1999. – 280 с.
7. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г., Национально-культурная семантика русских фразеологизмов // Словари и лингвострановедение. — М., 1982. – с. 86 — 93
8. Виноградов В. В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. – М., 1977. – 425 с.
9. Вопросы семантики фразеологических единиц. – Новгород, 1971. – 350 с.
10. Вопросы семантики фразеологических единиц славянских, германских и романских языков. – Новгород, 1972. – 325 с.
11. Гаврин С. Г. Фразеология современного русского языка. – Пермь: «Звезда», 1974. – 220 с.
12. Григорьева Г. С. Фразеологические единицы с зоонимами в аспекте теории номинации (на материале современного английского языка) // Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. – Одесса, 1985. – 16 с.
13. Добровольский Д. О. Типология идиом // Фразеология в машинном фонде русского языка. – М.: 1990. – с. 24 — 35
14. Жуков В. П. Семантика фразеологических оборотов. – М.: «Просвещение», 1978. – 190 с.
15. Иванова Е. В. Пословичные картины мира (на материале английских и русских пословиц). – СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. – 155 с.
16. Киприянова А. И. Функциональные особенности зооморфизмов (на материале фразеологии и паремиологии русского, английского, французского и новогреческого языков). // Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. – Кубанский государственный университет. – Краснодар, 1999. – 23. с
17. Клушин Н. А. Зоо- и фитоморфизмы в английской разговорной речи // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи. – Горький, 1989. – с. 29 — 37
18. Крылов И. А. Сочинения. – М.: Художественная литература, 1969. – 320 с.
19. Кунин А. В. Курс фразеологии современного английского языка. – М.: «Высшая школа», 1996. – 380 с.
20. Кунин А. В. Пути образования фразеологических единиц // Иностранные языки в школе. – 1971. — № 1. – с. 15 — 18
21. Лапшина М. И. Английская метафора в когнитивном аспекте (на материале зооморфизмов новоанглийского периода) // Диахроническая германистика. – СПб., 1997. – с. 25 — 45
22. Лепешаý Í. Я. Фразеалогíя сучаснай беларускай мовы. – Мíнск, 1998. – 270. с
23. Литвин Ф. А. Многозначность слова в языке и речи. – М., 1984. – 180 с.
24. Маслова В. А. Введение в лингвокультурологию. — М, 1997. – 165 с.
25. Мезенин С. М. Образность как лингвистическая категория // Вопросы языкознания. – 1983. — № 6. – с. 48 — 57
26. Миронюк Л. Ф. Семантико-типологическая характеристика славянских зооморфических глаголов // Язык: этнокультурный и прагматический аспекты. – Днепропетровск, 1988. – с. 18 — 25
27. Миронюк Л. Ф. Функциональные особенности русских зооморфических императивов // Семантика и стилистика грамматических категорий русского языка. – Днепропетровск, 1989. – с. 137 — 142
28. Мокиенко В. М. Славянская фразеология. – М., 1980. – 145 с.
29. Мокиенко В. М. Образы русской речи. – Л.,1986. – 190 с.
30. Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. – Л.,1977. – 215 с.
31. Прищепчик А. М. Принципы подачи зооморфизмов в словаре // Словарные категории. – М., 1988. – с. 210 — 213
32. Пропп В. Я. Русская сказка. – Л.: Издательство ленинградского университета, 1984. – 270 с.
33. Рогова Н. П. Проблема фразеологического оборота как эквивалента слова (на материале немецкого языка) // Некоторые вопросы изучения словарного состава языка. – М.: издательство АОН, 1954. – с. 34 — 42
34. Романова Н. Б. Эволюция некоторых фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в свете теории номинации (в языке ново-английского периода). – М., 1982. – 95 с.
35. Рубанова Е. В. Семантический процесс метафоризации на примере зооморфизмов английского и русского языков // Классические концепции и современные технологии преподавания иностранных языков в XXI веке. – Могилёв, 2001. – с. 133 — 135
36. Свионтковская С. В. О прагматическом потенциале зооморфизмов в художественном тексте // Лингвистические категории в синхронии и диахронии. – Пятигорск, 1996. – с. 121 — 126
37. Смирницкий А. И. Лексикология английского языка. – М., 1956. – 320 с.
38. Сорокин Ю. А., Морковина И. Ю., Крюков А. Ю. Этнопсихолингвистика. – М.,1988. – 175 с.
39. Степанов Н. Л. И. А. Крылов. – Мн.: Издательство БГУ им. В. И. Ленина, 1980. – с. 3 — 10
40. Харитончик З. А. Лексикология английского языка. – Мн., 1992. – 230 с.
41. Чернышева И. И. Фразеология современного немецкого языка. – М., 1970. – 235 с.
42. Эзоп Басни. – М.: «Наука», 1968. – 320 с.
43. Яковлева Е. С. Человек <=> животное: взаимные языковые проекции // Лики языка. – М., 1998. – с. 402 — 416
44. Янкоýскí Ф. М. Беларуская фразеалогíя. – Мн.,1981. – 160 с.
45. Янкоýскí Ф. М. Сучасная беларуская мова. – Мн., 1984. – 145 с.
46. Dundes A. Interpreting folklore. – Bloomington, 1980. – 235 p.
47. Zoo Techniques in the Stock Market // FORUM. – vol. 37. — № 4. – 1999. – р. 29 – 31
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ
1. Ахманова А. В. Словарь лингвистических терминов. – М., 1966
2. Бинович Л. Э. Немецко-русский фразеологический словарь. – М., 1956
3. Бинович Л. Э., Гришин Н. Н. Немецко-русский фразеологический словарь. – М.: Издательство «Русский язык», 1975
4. Большой энциклопедический словарь. – М. — СЭ, 1991
5. Брускина Т. Л., Шитова Л. Ф. Краткий русско-английский фразеологический словарь. – СПб.: Издательство «Лань», 1998
6. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. – М., 1975
7. Лепешаý Í. Я. Фразеалагíчны слоýнíк беларускай мовы ý 2х тамах. – Мн.: «Беларуская энцыклапедыя» íмя Петруся Броýкí, 1993
8. Лепешаý Í. Я. Этымалагíчны слоýнíк фразеалагíзмаý. – Мн.: «Народная асвета», 1981
9. Мюллер В. К. Англо-русский словарь. – М., 1992
10. Новый большой англо-русский словарь. – М., 1993 — 1994
11. Ожегов С. И. Словарь русского языка: 70000 слов / под редакцией Шведовой И. Ю. – М.: Русский язык, 1989
12. Русско-немецкий словарь крылатых слов / под редакцией Ю. Афонькина. – М.: Издательство «Русский язык», 1991
13. Русско-немецкий словарь / под редакцией К. Лейна. – М.: Издательство «Русский язык», 1989
14. Соllins COBUILD English Language Dictionary. — London, 1995
15. The Oxford English Dictionary. – Oxford University Press, 1992
ПРИЛОЖЕНИЕ
СЛОВАРЬ ЗООМОРФИЗМОВ
ENGLISH
A
toape – копировать кого-либо
Buridan’s ass – буридановосёл
an ass between two bundles of hay – междудвухогней
B
аbird in the bush – обманчиваямечта, химера
as blind as a bat – слепойкаккрот
like a bear with a sore head – злойкакчёрт
a bull in a china shop – слонвпосуднойлавке
aredragtoabull – красная тряпка для быка (что-то раздражающее)
take the bull by the horns – взятьбыказарога
bull -necked – человек с короткой и толстой шеей
bull ’ s eye (alsobull) – центр мишени, яблочко
cock - and - bull story – история, рассказанная с целью обмануть кого-нибудь
shoot / throwthebull – нести околесицу, молоть вздор
barracuda – эгоистичный, нечестный делец, хищник
bull – спекулянт, играющий на повышение
bear – биржевой маклер, играющий на понижение
bunny -girl – официантка в ночном клубе
a bird of passage – перелётнаяптица
C
the golden calf — златойтелец
the fatted calf – обильноеугощение
till the cows come home – оченьдолгоевремя
tocow – запугивать, устрашать кого-либо
cowed – запуганный человек
calf love (puppylove) – сильное чувство любви между подростками
to be the’ cat s whiskers / pyjamas – самаялучшаявещь, идея, человек
not to have a cat in hell’s chance (of doing sth) – неиметьникакихшансов
curiositykilledacat – говорится, чтобы человек не был слишком любопытным
has the cat got your tongue? – тычто, языкпроглотил?
let the cat out of the bag – выдатьсекрет
like a cat on hot bricks – оченьнервный
look like sth the cat brought in – выглядетьгрязныминеопрятным
no room to swing a cat – яблокунегдеупасть
play cat and mouse – игратьвкошки-мышки
to rain cats and dogs – оченьсильныйдождь
when the cat’s away, the mice will play – безкотамышамраздолье
cat burglar – вор-домушник
cat o’ nine tails – кошка (плеть)
cat ’ s cradle – колыбель для кошки (детская игра); что-то очень запутанное
с at ’ s eye – катафот, световозвращатель
togrinlikeaCheshirecat – постоянно бессмысленно улыбаться во весь рот
to see which way the cat jumps – выжидать, кудаветерподует
there are more ways than one to skin a cat – многоспособовсделатьчто-либо
fightlikeKilkennycats – драться до взаимного уничтожения
alleycat – женщина лёгкого поведения
fatcat – богатый и привилегированный человек
enough to make a cat laugh – имёртвогорассмешит
thatcat won’tjump – этот номер не пройдёт
cat ’ s paw – жертва обмана, орудие в чужих руках
cat – ice – тонкий ледок
cat nap / cat sleep – сон урывками
a fighting cock – забияка, драчун
an unlicked cub – желторотыйюнец
canary — певичка
D
dog -eat-dog – жестокое, беспощадное отношение к кому-либо
a dog in the manger – собаканасене
adog ’ s breakfast / dinner – что-то очень плохо сделанное
a dog’s life – собачьяжизнь
every dog is a lion at home – всяккуликвсвоёмболотевелик
everydog hasit’sday – будет и на нашей улице праздник
to give a dog a bad name – иметьплохуюрепутацию
to go to the dogs – разориться, идтикчертям
the hair of the dog – алкоголь, выпитыйспохмелья
let sleeping dogs lie – небудитеспящуюсобаку
not to have a dog’s chance – неиметьникакихшансов
thetailwaggingthedog – подчинённый командует начальником
to teach an old dog new tricks – старатьсяпереучитьстарыхлюдей
totreatsmblikeadog – обращаться как с собакой
dog – collar – белый воротничок, который носят священники
dog days – самые жаркие летние дни
dog -eared – с загнутыми уголками страниц
dog -end– бычок (сигареты)
dog -tired – уставший как собака
hot dog — сосиска
in the dog house – вбеде
toputonthedog – важничать, держать себя высокомерно
shaggy-dog -story – анекдот с бородой
dogs ofwar – ужасы войны
gaydog / jollydog – бабник, дамский угодник, весельчак
luckydog — счастливчик
lazydog — лентяй
dirtydog – плохой человек, свинья, грязный подонок
topdog – хозяин положения, господствующая сторона
underdog – подчиняющаяся или побеждённая сторона
waterdog – бывалый моряк
to help a lame dog over a stile – помочькому-либовбеде
to throw to the dogs – выброситьзанегодностью
dog on it – проклятье! чёртпобери!
dog’s age – долгоевремя
todog – охранять, стоять на страже
dog -poor – гол как сокол
dog -sick — недомогающий
dog -sleep – чуткий сон, сон урывками
adeaddog – ненужная, бесполезная вещь
dinosaur – старомодный человек, устаревшая вещь
anuglyduckling – гадкий утёнок
E
elephant – человек большого роста с массивной фигурой
toseetheelephant – узнать жизнь, увидеть свет
whiteelephant – обременительное имущество
F
fox – лиса, хитрый человек
tofox – хитрить, обманывать, сбивать с толку
crazylikeafox – глупый на первый взгляд, но хитрый на самом деле
as sly as a fox – хитёркаклиса
to have a frog in one’s throat – потерятьголос, хрипеть
a big frog in a little pond – набезрыбьеиракрыба
frog man — водолаз
frog skin – доллароваябумажка
a big fish in a little pond – местныйтуз, заправила
a fly in the ointment – ложкадёгтявбочкемёда
afly onthewheel – человек, преувеличивающий своё участие в каком-либо деле
G
g oat – развратник, распутник; дурак, простофиля
togetsmb’sgoat – раздражать, сердить, злить кого-либо
to separate the sheep from the goats – отделитьовецоткозлищ
goatee – козлинаябородка
scapegoat – козёлотпущения
to play / act the goat – проказничать, валятьдурака
to chase the wild goose — гнатьсязанедостижимым
to kill the goose that laid golden eggs – убитькурицу, несущуюзолотыеяйца
H
a dark / black horse – тёмнаялошадка
tobackthewronghorse – поддерживать проигрывающую сторону
to be on one’s high horse – вестисебявысокомерно
to change horses in midstream – менятьконейнапереправе
to eat like a horse – оченьмногоесть
toflogadeadhorse – обсуждать уже решённый вопрос
straight from the horse’s mouth – изпервыхрук
a stalking horse – подставноелицо, ширма
toholdone’shorses – вести себя более осторожно
to lock the stable door after the horse has been bolted – старатьсяпредотвратитьчто-либо, когдаужеслишкомпоздно
to look a gift horse in the mouth – смотретьвзубыдарёномуконю
to put the cart before the horse – ставитьтелегупередлошадью
tobeatadeadhorse – интересоваться безнадёжным делом
if wishes were horses – еслибыдакабы
one-horse town – малозначащее место
wildhorses cannotdragme – меня ничто не заставит сделать что-либо
to work like a horse / a beaver – работатькаквол
you can lead a horse to water but you cannot make it drink – нельзязаставитьчеловекасделатьчто-либопротивеговоли
to horse around – возиться, шуметь
a horse of a different colour – совершеннодругоедело
horse sense – здравый смысл
horse trading– махинация, нечестная сделка
horse power – лошадиная сила
horse joke – грубая шутка
horse face – лицо с грубыми чертами
horse godmother — толстуха
horse opera – ковбойскийфильм
horse -towel – полотенце на ролике (для общественного пользования)
manofhorse back – военный диктатор, сильная личность
a Trojan horse – троянскийконь
as mad as a March hare – сумасшедший, спятивший
halcyon days – спокойные, мирные дни
L
a lion ’s mouth – опасноеместо
can the leopard change his spots? – горбатогомогилаисправит
M
poor as a church mouse – бедныйкакцерковнаямышь
quiet / still as a mouse – тишемыши
drunk as a drowned mouse – пьянкаксапожник
to speak as a mouse in a cheese – говоритьнеразборчиво, чутьслышно
likeadrownedmouse – в плачевном положении
neither man nor mouse – ниоднаживаядуша
to mouse over – усердноучиться
the mountain has brought forth a mouse – горародиламышь
tomonkey about (around) – дурачиться, забавляться, играться
monkey business – валяние дурака, бессмысленная работа
more fun than a barrel of monkeys – что-тооченьсмешное
monkey onone’sback – зависимость от наркотиков; тяжёлая ноша
to throw a monkey wrench into – расстраиватьпланы, вмешиваться
to make a monkey out of smb – насмехатьсянадкем-либо
tosuckthemonkey – выпить до дна; пьянствовать
to put smb’s monkey up – разозлитького-либо
togetone’smonkey up – рассердиться, разозлиться
tomonkey – пародировать, передразнивать, дразнить
mutton dressed as a lamb – старик, одетыйкакмолодой
О
as solemn as an owl – торжественный, пышный
as stupid as an owl — глупый
as drunk as an owl – вдребезгипьяный
as blind as an owl – совершеннослепой
P
to buy a pig in a poke – покупатькотавмешке
to make a pig ’s ear out of sth – делатьчто-тооченьплохо
pig in the middle – междудвухогней
apig head – человек, который неохотно идёт на компромисс
pigs mightfly – если бы да кабы
topig out – слишком много есть, объедаться
pig gybank – копилка в виде свинки
inapig ’seye– ни при каких условиях
pig in clover — выскочка
to make a pig of oneself — переедать
topig it – жить по-свински, в грязи
pig ’sbreakfast – нечто неаппетитное или отталкивающее
pig ’swhisper – тихий шёпот
pleasethepigs – если повезёт
topig – набивать(ся) битком
pig ’sear – пиво (рифмуется с beer)
pig ’swash– помои
poodle — прихвостень
S
tocountsheep – считать овец
likesheep – человек, легко поддающийся влиянию других
to make sheep ’s eyes at smb – бросатьвлюблённыевзгляды
one may as well be hanged for a sheep as a lamb – семьбед – одинответ
tofollowlikesheep – слепо следовать за кем-либо
black sheep of a family — паршиваяовца
the lost sheep – заблудшаяовца
to cast pearls before swine – метатьбисерпередсвиньями
shark – шулер, мошенник, вымогатель
asnake inthegrass – змея подколодная, скрытый враг
W
tocrywolf – поднимать переполох
to keep the wolf from the door – сводитьконцысконцами
a lone wolf – одинокийволк
to throw smb to the wolves – броситьнарастерзаниеволкам
a wolf in sheep’s clothing – волквовечьейшкуре
towolf sthdown– пожирать с жадностью
wolf -whistle – возглас изумления, восхищения
tohavethewolf inthestomach – быть голодным как волк
tocrywolf – поднимать переполох
manisawolf toaman – человек человеку волк
verylikeawhale! – так я вам и поверил, как бы не так!
weasel – проныра, скользкий тип, подхалим
DEUTSCH
A
ich bin doch nicht vom wilden Affen gebissen – менянелегконадуть
ich dachte, mich kratzt der Affe – яостолбенелотнеожиданности
nicht für einen Wald voll Affen – низакакиековрижки
einen Affen (sitzen) haben – бытьпьяным
sich einen Affen kaufen – подвыпить, хлебнутьлишнего
einenAffen tanzenlassen – порезвиться, повеселиться на славу
seinemAffen Zuckergeben – предаться безудержному веселью
einen Affen an jemandem gefressen haben — влюбитьсябезпамятивкого-либо
mit affen artiger Geschicklichkeit — словкостьюобезьяны
nachäffen — обезьянничать
B
ein ungeleckter Bär – грубый, неотёсанныйчеловек
gesund wie ein Bär – здоровкакбык
plump wie ein Bär – неуклюжкакмедведь
schlafen wie ein Bär – спатьнепробуднымсном
Bär bleibt Bär, fährt man ihn auch übers Meer – какволканикорми, онвсёвлессмотрит
derB ä r schnapptstetsnachHonig – волк линяет, но нрава своего не меняет
einenB ä ren anbinden – наделать долгов
jemandemeinenB ä ren aufbinden – рассказывать небылицы, обманывать
einenB ä ren losbinden – расплатиться с долгами
einenB ä ren loslassen – вести себя необдуманно, опрометчиво
einen Bär endienst erweisen – оказатьмедвежьюуслугу
aufderB ä r enhautliegen – бездельничать, лежать на печи
man soll nie die Bär enhaut verkaufen, bevor man den Bären erlegt hat – неубивмедведя, шкурынепродавай
einenB ä r enhungerhaben – быть голодным как волк
der Seebär – морской волк
denBock melken – козла доить (делать бесполезную работу)
den Bock zum Gärtner machen – пуститькозлавогород
sie kann den Bock zwischen die Hörner küssen – онасухакакпалка
der Bock stoßt ihn – онплачетнавзрыд
wenndieB ö cke lammen – никогда, когда рак свистнет
die Böcke von den Schafen scheiden – отделитьовецоткозлищ
einen Bock schießen – совершитошибку, датьмаху
ins Bock shorn kriechen – струсить, спрятатьсявкусты
jemanden ins Bock shorn jagen – запугатького-либо
В ock sprünge machen – выкидыватьномера
E
den Esel läuten – болтатьногами
auf den Esel setzen – рассердить, вывестиизсебякого-либо
um des Esels Schatten zanken – споритьопустяках
er findet den Esel nicht, auf dem er sitzt – онневидитусебяподносом
der graue Esel Fährt heraus – сединавбороду
er paßt dazu wie der Esel zum Lautenschlagen – онгодитсядляэтого, какосёлдляигрыналютне
solange der Esel trägt, ist er dem Müller wert – осёлнуженмельнику, покаеговьючитьможно
was tut der Esel mit der Sackpfeife? – пришейкобылехвост
wenn dem Esel zu voll ist, geht er aufs Eis tanzen – комуслишкомвезёт, тотголовутеряет
wenn man den Esel nennt, kommt er gerennt – лёгокнапомине
ein Esel in der Löwenhaut – осёлвльвинойшкуре
unsers Herrgott’s Esel – олухцарянебесного
als Esel geboren, als Esel gestorben – осломродился, осломиумер
aus einer Mücke einen Elefanten machen – делатьизмухислона
der Elefant fängt keine Mäuse – не гоняется слон за мышью
Bileams Eselin – Валаамова ослица
F
schlauer Fuchs – стараяхитраялиса
den Fuchs pelz anziehen – лисойвертеться, прикидываться
es ist ein dummer Fuchs, der nur ein Loch weiß – худатамышь, котораяоднутольколазейкузнает
Füchse muß man mit Füchsen fangen – старуюлисунетравятмолодымисобаками
H
denHund hinkenlassen – отлынивать, уклоняться от чего-либо
den Hund nach Bratwürsten schicken – пуститькозлавогород
womankeinenHund vordieTürjagt – когда ни один хозяин собаку на улицу не выгонит
er schüttet’s ab wir der Hund den Regen – емукаксгусявода
es nimmt kein Hund e in Stück Brot von ihm – егониоднасобаказнатьнехочет
ein blöder Hund wird selten fett – злаясобакажиромнеобрастает
getroffener Hund bellt – наворешапкагорит
Hunde flöhen – делатьгрязную, нуднуюработу
mitallenHunden gehetztsein – пройти огонь, воду и медные трубы
vordieHunde gehen – пропасть, погибнуть
vordieHunde werfen – отдать что-либо на поругание
Hunde, die viel bellen,beißen nicht – брехливыесобакинекусаются
Hund emüde – уставший как собака
begossene Hunde fürchten das Wasser – пуганаяворонакустабоится
böse Hunde haben zerzauste Ohren – узлыхсобакрваныеуши
den letzten beißen die Hunde – отстающихбьют, последнегособакирвут
aufdenHund bringen – разорить, довести до нищеты, до упадка
auf den Hund kommen – опуститься (очеловеке)
auf dem Hund sein – терпетькрайнююнужду, бедствовать
hier liegt der Hund begraben – вот гдесобаказарыта
alte Hunde sind schwer bändig zu machen – старого псакцепинеприучишь
alterHund machtguteJagd- старый конь борозды не испортит
werzweiHasen hetzt, fängtkeinen – за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь
der Ochs will den Hasen erlaufen – быкзахотелзайцаобогнать
rufe nicht «Hase » bis du ihn im Sacke hast – неговори «гоп» поканеперепрыгнешь
hier liegt der Hase im Pfeffer – вотгдесобаказарыта
K
dieKatze aushalten – помалкивать в тряпочку, сидеть и не рыпаться
der Katze den Schmer abkaufen – остатьсянабобах
der Katze die Schelle umhängen – называтьвещисвоимиименами
das macht der Katze keinen Buckel – отэтогохуженебудет
das ist für die Katze – котуподхвост
wie die Katze um den heißen Brei herumgehen – ходитьвокругдаоколо
die Katze trägt es auf dem Schwanze fort – этолегкокакпёрышко
sieht doch die Katz ’ den Kaiser an – кошкаитанацарясмотрит
gebrühte Katze scheut auch kaltes Wasser – обжёгшисьнамолоке, будешьдутьинаводу
bei Nacht sind alle Katzen grau – ночьювсекошкисеры
die Katzen, die vorne lecken und hinten kratzen – мягкостелют, дажёсткоспать
Katze und Maus spielen – игратьвкошки-мышки
dieKatze läßtdasMausen – как волка ни корми, он всё в лес смотрит
der Katze Scherz, der Mäuse Tod – кошкеигрушки, амышкеслёзки
wenn die Katze fort ist, tanzen die Mäuse – кошкаиздома – мышкамволя
die Katze im Sack kaufen – купитькотавмешке
melkende Kuh – дойная корова
das goldene Kalb – златой телец
M
das trägt eine Maus auf dem Schwanz fort – котнаплакал, оченьмало
davon beißt die Maus keinen Faden ab – тутужничегонеподелаешь
wie eine gebadete Maus – мокрыйкакмышь
Maus wieMutter – всё едино, что в лоб, что по лбу
wenn die Maus satt, ist das Mehl bitter – сытуюмышьмукойнесоблазнишь
M ä use merken – почуять что-то неладное
dickeM ä use haben – иметь деньжонки
weißeM ä use sehen– галлюцинировать (спьяна, от страха)
P
das Pferd beim Schwanze aufzäumen – ставитьтелегувпередилошади
auf hohem Pferd sitzen – хвастаться, важничать
auf einem fahlen Pferde reiten – разоблачать, выдаватьсебя
auf das falsche Pferd setzen – поставитьненатулошадь
auf das richtige Pferd setzen – сделатьвернуюставку
vom Pferde auf den Esel herunterkommen – обеднеть, опуститься
arbeiten wie ein Pferd – работатькаклошадь
es hängt ein Pferd in der Luft – предстоятнеприятности
mit ihm kann man Pferde stehlen – нанегоможноположиться
der Trojanische Pferd – Троянский конь
immer sachte mit den jungen Pferden – полегченаповоротах
Pferdchen im Stall haben – иметьденьжонки
Pferde arbeit und Spatzenfutter – лошадиныйтрудиворобьинаяпища
Den Pferde fuß wittern – чуятьподвох, злойумысел
Er hängt den Pferde kopf heraus – онвесьрасторговался
R
der weißer Rabe – белая ворона
S
stier nackig — упрямыйкакбык
der Stier bei den Hörnen fassen – взять быказарога
Schwein – неряха, подлый человек
Schwein erei — свинство
er hat Schwein – емувезёт
ein verlorenes Schaf – заблудшая овца
die listige Schlange – змий-искуситель
eine Schlange an seinem Busen nären – змею нагрудиотогреть
W
Hunger treibt den Wolf ins Dorf – голодиволкаизлесугонит
derWolf stirbtinseinerHaut – как волка ни корми, он всё в лес смотрит
ein Wolf im Schafpelz – волквовечьейшкуре
wer den Wolf fürchtet, geht nicht in den Wald – волковбояться – влеснеходить
mit den Wölfen muß man heulen – сволкамижить – по-волчьивыть
es sind die Beine, die den Wolf ernähren — волканогикормят
der Mensch ist dem Menschen ein Wolf – человекчеловекуволк
РУССКИЙ
Б
вертеться как белка в колесе
на то и бараны, чтобы их стричь
убить бобра – не видать добра
здоровый как бык
В
морской волк – старый, опытный моряк
травленый волк – видавший виды человек
волк в овечьей шкуре – лицемер
волком смотреть – иметь угрюмый, недружелюбный вид
хоть волком вой – о тяжёлом, безвыходном положении
отольются волку овечьи слёзки – будет наказан, пострадает за зло
голодный как волк
бояться волков – быть без грибков
выть как волк на морозе
ворона – нерасторопный, рассеянный человек
ворона в павлиньих перьях
белая ворона – человек, резко выделяющийся чем-либо
старого воробья на мякине не проведёшь
стреляный воробей – опытный, бывалый человек
лучше воробей в клетке, чем водяная курочка, которая плавает
считать ворон
работать как вол – тяжело работать
Е
ежовые рукавицы
ежу понятно
Ж
ждать, что жаворонки жареными упадут в рот
З
заячья душа
убить двух зайцев одним выстрелом
трусливый как заяц
змея подколодная – подлый, низкий человек
И
ишачить – тяжело работать
К
кот в мешке – что-то неизвестное, таящее неожиданности
драная кошка – жалкого вида женщина
живучий как кошка
чует кошка, чьё мясо съела – о том, кто виноват и сознаёт свою вину
жить как кошка с собакой – постоянно ссориться
как угорелая кошка – бессмысленно
кошки скребут на душе (на сердце) – о тоскливом состоянии
чёрная кошка пробежала между кем-то – произошла размолвка
играть в кошки-мышки
кот наплакал – очень мало
кошке игрушки, а мышке слёзки
у кошечки когти в рукавичках
кошка спит, а мышей видит
две кошки в мешке дружбы не заведут
бежать как крысы с корабля
козёл отпущения
пустить козла в огород
где козы во дворе, там козёл без зову в гостях
как корова на льду
кабы на добра коня не спотычка, и цены б ему не было
дарёному коню в зубы не смотрят
конь о четырёх ногах, да и тот спотыкается
быть на коне – чувствовать себя победителем
конь ещё не валялся – ещё ничего не сделано
ход конём – неожиданный поступок
Авгиевы конюшни – крайне запущенные дела
не в коня корм – о бесполезных затратах
баба с возу – кобыле легче
кобыла не лошадь, баба не человек
счастье не конь: хомута не наденешь
степного коня на пашне не удержишь
не к лицу старой кобыле хвостом вертеть
карась-идеалист
денег куры не клюют
мокрая курица – человек, имеющий жалкий вид
Л
хитрый как лиса – очень хитрый человек
львиная доля
храбрый как лев
быстрая лошадь скорее станет
на вожжах и лошадь умна
говорит как лошадь хомут тащит
лошадиная доза – очень большая доза
тёмная лошадка – человек, чьи качества, принципы неясны
М
мартышкин труд
бедный как церковная мышь
тихий как мышь
мышь копной не задавить
надуться как мышь на крупу – иметь обиженный вид
гора родила мышь
мышиная возня – суета из-за мелочей
мышиный хвостик – очень тонкая косичка
глуп как сивый мерин
кабы соловому мерину чёрную гриву был бы буланый
О
Валаамова ослица
буриданов осёл – нерешительный человек
овец не стало, так и на коз честь пала
заблудшая овца – человек, сбившийся с правильного пути
орёл-меценат
обезьянничать
П
пустить красного петуха – поджечь что-либо
петух – задиристый человек
попугай
премудрый пескарь
мать при детках, что птица в клетке
птица (не)высокого полёта
синяя птица – символ счастья
Р
плавать как рыба
рыба тухнет с головы
человек ищет, где лучше, рыба – где глубже
С
собака на сене – человек, который сам не пользуется чем-то и другим не даёт
собаку съесть на чём-либо – иметь большой навык
вот где собака зарыта – вот в чём суть дела
с собаками не сыщешь – очень трудно разыскать
нужен как собаке пятая нога
как собак нерезаных – очень много
каждая (всякая) собака – все, каждый
ни одна собака – никто
вешать собак на кого-либо – наговаривать на кого-либо
собачья душа – скверный, грубый человек
собачья преданность
живая собака лучше мёртвого льва
гонять собак — бездельничать
любить как собака палку
мудрый как сова
попрыгунья-стрекоза
слона-то я и не приметил
лучше синица в руках, чем журавль в небе
свинья (свинтус) – грязный, неопрятный человек
метать бисер перед свиньями – объяснять что-либо тем, кто не может оценить это по достоинству
как свинья в апельсинах разбираться – не иметь ни малейшего понятия
неблагодарная свинья
подложить свинью – совершить подлость
от свиньи кроме хрюканья ничего не дождёшься
человек без родины, что соловей без песни
сыч – молчаливый, угрюмый человек
Т
телячьи нежности
златой телец
глухая тетеря
У
подсадная утка
разговорчив как устрица
Ч
книжный червь
Щ
борзыми щенками брать