Статьи о взаимоотношениях Владимира Высоцкого с деятелями отечественной культуры можно пересчитать по пальцам (о книгах на эту тему уж и не говорим – их попросту не существует).
То, что для биографов любых направлений представляет особый интерес ("Пушкин и Дельвиг", "Державин и Капнист", "Есенин и Мариенгоф" – можно припомнить многие десятки работ на подобные темы), высоцковеды обходят стороной.
Результатом такой позиции специалистов является то, что в сознании читающей публики круг общения Владимира Высоцкого весьма узок: компания друзей с Большого Каретного, актёры "Таганки", да ещё художник М.Шемякин и золотодобытчик В.Туманов.
Разумеется, были у Высоцкого друзья, а были и просто знакомые, однако, на наш взгляд, игнорировать эти знакомства было бы неверным. Напротив, изучение их поможет нам лучше понять творчество поэта. Среди тех, с кем общался в разные годы Высоцкий, были поэты, писатели, композиторы, люди больших талантов и высокой культуры. Общение с такими людьми не проходит для творческой личности бесследно.
О творческих контактах Владимира Высоцкого и композитора Микаэла Таривердиева известно очень мало. Уверен, что большинство читателей даже не знают, что они были знакомы. В самом деле, что, на первый взгляд, может быть общего у Таривердиева, автора четырёх опер, такого же количества балетов, более ста романсов, написавшего к тому же музыку к 132 фильмам, и Высоцкого, знавшего, по его собственному признанию, шесть гитарных аккордов?
Не всё, однако, исчерпывается знанием музыкальной грамоты. Таривердиев, этот рафинированный интеллигент, сумел разглядеть в Высоцком то, что осталось недоступным его "товарищам по цеху" – В.Соловьёву-Седому и Д.Кабалевскому. Его уважение к Высоцкому оказалось столь велико, что он – кстати, первый из композиторов-профессионалов – посвятил ему музыкальное произведение, о котором мы расскажем ниже, а пока обратимся к истории их знакомства.
Наиболее подробно о знакомстве с Высоцким рассказал сам Таривердиев в своих, к сожалению, незаконченных воспоминаниях. Они подготовлены к изданию вдовой композитора В.Таривердиевой. Под названием "Впереди, мне казалось, меня ждёт только радость" воспоминания М.Таривердиева в 1996 г. были опубликованы в нескольких номерах журнала "Киносценарии", а в 1997 г. выпущены отдельной книгой под заголовком "Я просто живу".
Высоцкий пришёл в труппу Театра на Таганке в сентябре 1964 г., получил небольшую роль в единственном на тот момент спектакле театра "Добрый человек из Сезуана" (для точности скажем, что оставались ещё два спектакля из репертуара старого Театра на Таганке, но они шли лишь изредка и только в первый сезон "Таганки" Ю.Любимова).
Естественно, готовились новые спектакли. Как вспоминала актриса А.Демидова, "почти каждый вечер шёл "Добрый человек из Сезуана", а утром мы репетировали "Героя нашего времени" в холодном грязном помещении – тогда шла очередная перестройка сцены и зала".*1
У Высоцкого в спектакле была совсем небольшая роль драгунского капитана в сцене дуэли Печорина (Н.Губенко) и Грушницкого (В.Золотухин). Воспоминаний о спектакле практически не осталось, о роли Высоцкого – тем более. Демидова, в частности, писала, что она "не помнит", как играл Высоцкий. Вероятно, оттого, что и помнить-то было особенно нечего. Впрочем, для нашей темы важно лишь то, что именно в работе над этим спектаклем встретились Таривердиев и Высоцкий.
"Он (Ю.Любимов, – авт.) предложил мне написать музыку к "Герою нашего времени" по Лермонтову. Пьеса была замечательная. Любимов работал очень интересно. Он хотел, чтобы я как-то организовал спектакль музыкально. Музыки было много, была сделана попытка ритмизовать спектакль. Например, сцену с Грушницким сопровождало звучание ударных и контрабасов. Актёры не пели. Они говорили в ритме ударных. Это был сквозной замысел звукового решения спектакля. Но система работы у него была странная. Во всяком случае, для меня. Я привык работать с режиссёром. А Юра стал сразу собирать актёров – Высоцкого, Хмельницкого, Губенко, был ещё кто-то. И они обсуждали каждый номер. Мне это не нравилось и чрезвычайно меня сковывало. Я не привык работать в коллективной атмосфере, а у них, видимо, так было принято... Спектакль, по-моему, не получился. И больше я для Таганки ничего не делал".*2
С этой оценкой согласен и Высоцкий: "В это время близился юбилей Лермонтова, и нам сказали: "Вот сделаете спектакль к юбилею, а мы вам сделаем ремонт... В общем, каков ремонт был, таков и спектакль, потому что ремонт был плохой – всё время текло. Ну и спектакль мы довольно быстро сняли с репертуара".*3
Спектакль не получился, а вот музыка к нему получила положительный отзыв. "Ритм спектакля очень тонко подчёркнут и усилен музыкой композитора М.Таривердиева, не навязчивой, возникающей лишь там, где это необходимо, не стилизованной, но органически проникнутой духом лермонтовской кавказской романтики".*4
Кстати, в спектакле Высоцкий исполнял романс Таривердиева на слова Лермонтова "Есть у меня твой силуэт...". Фонограммы, естественно, не сохранилось.
В следующем, 1965-м, году Высоцкий и Таривердиев встретились в работе над фильмом "Последний жулик". Встреча была не случайной: Таривердиев, приглашённый писать музыку для фильма, захотел, чтобы песни к нему писал именно Высоцкий. Вот его рассказ об этом эпизоде:
"Последний жулик"... – музыкальная картина, где всё решалось на музыке и пластической игре Н.Губенко. Для картины нужны были три песни. Я подумал, что было бы замечательно, если бы стихи для них написал Высоцкий. Я ему позвонил, он согласился. Приехал ко мне домой, пришли также Миша Калик и Ян Эбнер (художественный руководитель и один из режиссёров фильма, – авт.). Мы замечательно общались, дурачились, было очень весело. Я что-то играл, Володя пел. Через некоторое время мы уехали на съёмки в Сочи... Туда же приехал Высоцкий, он привёз стихи, которые вошли в фильм. Стихи замечательные. Он провёл с нами всего два дня – это было в разгар театрального сезона, то ли в октябре, то ли в ноябре. В Сочи я написал музыку на его стихи. Пел в фильме Коля Губенко.
К сожалению, картина вызвала странную реакцию властей и, прежде всего, в самой Риге (фильм снимался на Рижской киностудии, – авт.). Начались требования переделок. Картину просто изуродовали... Правда, песни не трогали. Приятно было бы сказать, что гоняли нас с Володей Высоцким. Но это не так".*5
С этим, кстати, не всё ясно. Две из трёх песен вошли в картину без нескольких авторских строф, а одна из них ("Здравствуйте, наши добрые зрители...") имеет финал, отсутствующий на единственной известной авторской фонограмме и в черновом автографе. Так что вполне возможно, что Высоцкому кто-то "помогал".
Фильм вышел на экраны в августе 1966 г., но очень быстро был изъят из проката. Вероятно, в связи с тем, что несколько человек из съёмочной группы уехали в эмиграцию.
В 1967 г. вышла небольшая пластинка М.Таривердиева "Музыка из кинофильма "Последний жулик"". Туда вошла песня Высоцкого "Вот что, жизнь прекрасна, товарищи..." в исполнении Н.Губенко. Это была первая песня Высоцкого, вышедшая на пластинке, хотя и не в авторском исполнении.
Последняя совместная работа Высоцкого и Таривердиева относится к весне 1966 г. В то время главный режиссёр Большого театра Б.Покровский вёл курс в ГИТИСе, который после выпуска должен был стать основой возглавляемого им же Камерного театра. Покровскому пришла в голову идея поставить современную оперу по сюжету В.Аксёнова. Либретто написала завлит Большого театра М.Чурова, композитором пригласили Таривердиева.
В своих воспоминаниях композитор не касается этого эпизода, но, к счастью, существует интервью, данное им Б.Акимову, одному из создателей прекрасной, но опубликованной, увы, не полностью документальной повести о Владимире Высоцком (Б.Акимов и О.Терентьев. "Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы").
"Эта опера (она называлась "Кто ты?", – авт.) планировалась для их дипломного спектакля в 1966 г., – рассказывал М.Таривердиев. – Я писал её летом, месяца четыре... Тогда ещё речи о песне "Старый дом" не шло. Идея её возникла, когда от локальных репетиций в ГИТИСе курс Покровского перешёл на сцену. Было это во втором семестре – в феврале или даже в марте.
Когда Борис Александрович (Покровский, – авт.) "собрал" спектакль и "прогнал" его в сборе, выяснилось, что ему не хватает, в общей сложности, ещё трёх номеров. Я их очень быстро написал. В одной из сцен требовался хор. За текстом его я обратился к Высоцкому. И он написал этот хор. Не помню точно месяц, но на 100 процентов это уже было после песен к "Последнему жулику". Я позвонил Володе, он тут же сказал, что "с большим удовольствием". Ему была задана тема о доме, о старом доме. И всё, больше ничего...".*6
А дальше – знакомая история. Клавир был сдан в редакцию в 1967 г., напечатан через девять (!) лет, но – без песни Высоцкого. Правда, Таривердиев не видит тут злого умысла, а предполагает, что эту часть рукописи просто потеряли, поскольку дополнительные номера были оформлены в виде вкладки. Возможно, и так, конечно, девять лет – большой срок, могли и весь клавир потерять...
"Песню о старом доме" (она имела и другие авторские названия) Высоцкий в том же 1966 г. отдал в фильм "Саша-Сашенька", сам же её и исполнил. Правда, в картине она звучит в чужом исполнении, поскольку роль Высоцкого переозвучили. (Уже и тогда кто-то старался закрыть ему дорогу на экран). Однако Высоцкий часто исполнял её на концертах, так что сегодня она хорошо известна каждому, кто любит его песни.
Следует, видимо, упомянуть и о спектакле "Последний парад" по пьесе Штейна. Этот спектакль ставился в 1968 г. в Москве главным режиссёром Театра Сатиры В.Плучеком, а в Ленинграде – И.Владимировым, главрежем Театра имени Ленсовета. Совместной работой Высоцкого и Таривердиева этот спектакль назвать нельзя, но заметим, что и на афишах, и в программках обеих постановок было указано: "Песни Владимира Высоцкого и Микаэла Таривердиева".
На этом сотрудничество композитора и поэта закончилось. Причины назвать трудно. Возможно, виной были трудности, неизменно возникавшие при участии Высоцкого в любом проекте, предполагавшем использование его песен? Кто знает. Важно отметить другое: Таривердиев навсегда сохранил к Высоцкому чувство глубокого уважения и даже написал упомянутое в начале статьи музыкальное произведение, посвящённое его памяти.
В 1982 г. Таривердиев побывал в Париже, где это произведение – вокальный цикл на стихи А.Вознесенского в сочетании с камерной музыкой под названием "Запомни этот мир" – впервые прозвучало на публике.
Обращаясь к зрителям, композитор сказал: "Я попытался отдать дань Высоцкому. В этом вокальном цикле я попытался соединить камерную музыку с ритмами и элементами, свойственными песне. Я люблю этот жанр... Высоцкого я бы назвал бардом. Это понятие в какой-то степени эквивалентно принятому у вас понятию автора-композитора-исполнителя, не имеющего профессиональной подготовки. Эта традиция, корни которой уходят в века, популярна в Советском Союзе. Барду не важно отсутствие заказов и заработка, если его везде зовут и всюду приглашают. Он остаётся свободным.
Есть ещё одна особенность, которую я хотел бы подчеркнуть. Высоцкий сам исполнял свои песни хрипловатым голосом, аккомпанируя себе на гитаре. Те же песни, исполненные певцами-профессионалами, теряют, на мой взгляд, всё очарование. Мне трудно объяснить, почему это происходит, но даже когда Высоцкий поёт с оркестром (это, к сожалению, записи на пластинках), теряется его сочность. Оркестр ничего не добавляет, наоборот – некоторые качества исчезают.
Обычно говорят, что поэты не умирают, их песни помогают каждому из нас стать лучше. Для этого они жили и продолжают жить после смерти. С Высоцким дело обстоит именно так".*7
Такова история взаимоотношений Владимира Высоцкого и Микаэла Таривердиева. Не много довелось им работать вместе, и это безумно жаль. Возможно, в других условиях соединение двух столь крупных талантов помогло бы создать замечательные произведения. Но к чему рассуждать о неслучившемся? Давайте помнить то, что было.