Русская Православная Церковь под управлением митрополитов 988 — 1589

К оглавлению


Русская Митрополия в Киевский период (988—1240 гг.)

Канонический статус Русской Православной Церкви как Митрополии Константинопольского Патриархата был определен при Крещении Руси святым равноапостольным Владимиром (36). Первым Митрополитом Киевским и всея Руси был святитель Михаил, по прозванию Сирин (сириец) (37). Затем Митрополитом Киевским, вероятно, стал Преосвященный Феофилакт, перемещенный в 990 г. из митрополии Севастийской (в Армении) (38). Следующим Митрополитом некоторые церковные источники называют Преосвященного Леона (или Леонтия), занимавшего Киевскую кафедру в 992—1008 гг. (14, с. 282). Вслед за ними, по русским источникам, за период до монголо-татарского нашествия, следуют 24 Митрополита: Иоанн I (1008—1035), Феопемпт (1037—1043), Кирилл I (1043—1046), Иларион (1051—1053), Ефрем (1055—1061), Георгий (1062—1072), Иоанн II Продром (1077—1088), Иоанн III (1088—1089), Николай (1097—1104), Никифор I (1104—1121), Никита (1122—1126), Михаил II (1127—1145), Климент (Смолятич; 1147—1155), Константин I (1156—1158), Феодор (1161—1163), Иоанн IV (1164—1166), Константин II (1167—1170), Михаил III (ок. 1171—1181), Никифор II (1182— 1197), Гавриил, Матфей (ок. 1210—1220), Дионисий, Кирилл II (1224—1233), Иосиф (1237—1240) (14, с. 285—289).

Все они, за исключением двух, были посвящены в Константинополе, но не все они были греками.

Епископы русских епархий преимущественно были по происхождению русскими (предполагают, что среди них были и выходцы из Болгарии). Митрополит Макарий за первые сто лет русской иерархии, по прямым летописным указаниям, называет только трех епископов-греков (39). Иначе и не могло быть. «В первые века истории Русской Церкви епархиальные епископы избирались на местах, причем право выбора принадлежало князьям (в епархиях, принадлежащих тому или иному удельному княжеству) или народному вечу (как это было в Новгороде начиная с середины XII в.). В том и другом случае избирались русские епископы» (40, с. 6).

Когда Митрополит Киевский предполагал назначить епископом грека, князь мог не принять этого назначения, указывая на то, что «не избрали его люди земли нашей». Так, летописец в 1183 г. пишет следующее: «Недостойно восходить на святительский чин на мзде, но лишь если Бог позовет и Святая Богородица, князь захочет и люди» (41).

Константинопольский Патриарх, как правило, не вмешивался во внутренние дела Русской Митрополии, если церковная жизнь протекала канонически правильно и к нему не поступало апелляций на суд Митрополита. Все церковные вопросы в пределах Русской Митрополии самостоятельно решались Митрополитом Киевским при участии Собора русских епископов. Патриарх Константинопольский, как сообщают византийские источники, посылал к русскому Митрополиту грамоты не с восковой печатью, как ко всем другим митрополитам, а со свинцовой, как это было принято по отношению к Предстоятелям Автокефальных Церквей.

Это дает основание предполагать, что Русская Православная Церковь в период ее зависимости от Патриарха Константинопольского (до 1448 г.) пользовалась если и не de jure, то de facto значительными правами церковной автономии.

Тем не менее великие князья Киевские со времени Ярослава Мудрого делали попытки к избранию и поставлению Митрополита из числа русских кандидатов без предварительного согласования с Царьградом. Этим выражалось стремление русских иерархов и всего церковного народа освободить Русскую Церковь от опеки Константинопольского престола, предоставив право выбора и поставления Предстоятеля самому русскому епископату.

Возникновение идеи, вполне согласной с древними канонами Святой Православной Церкви (I Вселенского Собора правило 4, VII Вселенского Собора правило 3, Антиохийского Собора правила 19 и 23 и др.), дает основание видеть, что законам церковного самоустроения отвечает каноническое самосознание Русской Церкви.

В 1043 г. Русь находилась в состоянии войны с Византией. В последующие годы, после кончины Митрополита Кирилла I (1046), Киевская кафедра несколько лет оставалась вдовствующей. Соборным суждением иерархов Русской Церкви было решено поставить Митрополита в Киеве, не обращаясь в Царьград. 9 апреля 1051 г. состоялась интронизация святителя Илариона на престол Митрополитов Киевских и всея Руси. Он вошел в историю Русской Церкви как первый из ее Предстоятелей, русский по рождению и поставленный на Митрополию Собором русских епископов. Позже святой Иларион был утвержден Константинопольским Патриархом (42, с. 51—52). Первосвятителем Русской Церкви он был недолго. Летопись не отметила года кончины святителя, но на погребении князя Ярослава Мудрого (20 февраля 1054) его уже не было, а в 1055 г. в Киев прибыл новый Митрополит.

Духовное наследие Митрополита Илариона до сего дня живет в Русской Церкви. Его лучшее творение — «Слово о Законе и Благодати» (31) — представляет собой богословское и историческое осмысление слов святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «Закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин. 1, 17) — в связи с Крещением Руси.

Некоторые исследователи не без основания видели в противопоставлении закона и благодати у Митрополита Илариона богословское обоснование права Русской Церкви на «свободное хождение в благодати», т. е. на церковную самостоятельность. Подобный тезис непосредственно относился к Византии, в церковной зависимости от которой пребывала Русская Митрополия и без ведома которой в 1051 г. сам святитель Иларион был поставлен Собором русских епископов на престол Митрополитов Всероссийских. Отношение Киевской Руси к Византии, определенное святой равноапостольной Ольгой и святым равноапостольным Владимиром, было осмыслено «Словом» как логическое устремление по восходящей линии истории. Богословское видение святителя Илариона таково, что не России «пришлось заимствовать» Православие от греков, а Византии «назначено было» передать нам наследие Вселенской Церкви и вручить неугасимый светоч Христовой веры.

Второй случай избрания и поставления на Руси Митрополита из русских имел место в 1147 г.

Князь Изяслав решил по примеру Ярослава Мудрого заместить вдовствующую кафедру русским Митрополитом без обращения в Константинополь. Да и обращаться было не к кому: после отречения в 1146 г. Патриарха Михаила (Оксита) и соборного низложения его преемника Патриарха Космы (Аттика) Патриарший престол в Константинополе оставался вакантным почти весь 1147 г.

Выбор князя, сделанный им в каноническом соответствии со 137-й новеллой Кодекса Юстиниана, пал на иеросхимонаха Климента (Смолятича). О схимнике Клименте, специально выведенном из затвора для поставления в Митрополита, источники свидетельствуют: «И был он книжник и философ такой, какого не было никогда в Русской земле» (43).

Митрополит Климент (Смолятич) является своеобразным церковным писателем того времени. Его творения важны как свидетельство греческой образованности в XI—XII вв. в среде русских церковных иерархов, активного усвоения в Русской Церкви византийской культуры, включая античное наследие.

Но судьба Митрополита Климента сложилась неудачно. Три епископа, из них два грека и один русский — епископ Новгородский Нифонт, отказались принять участие в его посвящении; в дальнейшем они так и остались в оппозиции, не признавая его законным Митрополитом на том основании, что он не был поставлен в Константинополе. Патриарх Константинопольский Николай (Музалон) поддержал противников Митрополита Климента, а сменивший Изяслава князь Юрий Долгорукий (в 1155 г.) удалил его с Митрополичьей кафедры.

Далеко не все Митрополиты, присылавшиеся в Киев из Византии, были столь высоко богословски образованными, как названные русские Митрополиты.

Греки мало что могли сделать в огромной и чуждой им стране. Великий подвиг распространения Христова благовестия и созидания Русской Церкви уже в XI—XII вв. был заслугой прежде всего русского духовенства, и особенно монашества. Церковные узы, связывавшие Русскую Церковь с Константинопольской, были с самого начала результатом добровольного выбора Крестителя Руси святого князя Владимира. Это никак не затрагивало государственного суверенитета Киевской Руси и не нарушало внутренней благодатной свободы Русской Церкви. Так называемая «зависимость» Русской Церкви от Константинополя целиком касалась сферы церковной традиции и канонов, стремление же к автономии, проявлявшееся русскими иерархами, обусловлено было не византийской экспансией, а свободным устремлением русского церковного духа.

Святой благоверный князь Андрей Боголюбский

Сын Юрия Долгорукого и внук Владимира Мономаха святой благоверный князь Андрей Боголюбский (1110—1174) является наряду со святым равноапостольным Владимиром и святым Александром Невским одним из величайших деятелей Русской Церкви и Русского государства (44).

Матерью святого Андрея была половецкая княжна — в святом Крещении Мария. Уже в юности Андрей был назван Боголюбским — за глубокое молитвенное внимание, прилежание к церковным службам и «утаенных молитв к Богу присвоение» (45, с. 39—40).

Храбрый воин (Андрей означает «мужественный»), участник многих походов своего отца, он не раз в сражениях был близок к смерти. Но Промысл Божий незримо спасал князя-молитвенника. Так было, по рассказу князя, и 8 февраля 1150 г. В битве под Луцком святой Андрей был избавлен от верной гибели молитвой великомученику Феодору Стратилату, память которого совершалась в тот день (46, с. 113—116).

Вместе с тем летописцы подчеркивают дар миротворчества святого Андрея, редкий в князьях и полководцах того сурового времени. Сочетание воинской доблести с миролюбием и милосердием, великого смирения с неукротимой ревностью к Церкви было в высшей степени присуще князю Андрею и стало затем одной из отличительных черт созидателей русской государственности. Рачительный хозяин земли, постоянный участник градостроительного и храмоздательного делания своего отца — Юрия Долгорукого, он строит с ним Москву (1147 г.), Юрьев-Польский (1152 г.), Дмитров (1154 г.), украшает храмами Ростов, Суздаль, Владимир. И потому в 1162 г. святой Андрей о себе сказал:«Я белую Русь городами и селами застроил и многолюдною сделал» (47).

Когда в 1154 г. Юрий Долгорукий стал великим князем Киевским, он дал сыну во владение Вышгород (под Киевом). Но Бог судил иначе. Однажды ночью — это было летом 1155 г. — сдвинулась с места в Вышгородском храме чудотворная икона Божией Матери, написанная, по преданию, святым апостолом и евангелистом Лукой, незадолго до того принесенная из Царьграда и названная впоследствии Владимирской. В ту же ночь с иконой на руках отправился из Вышгорода на север, к городу Владимиру, святой князь Андрей, тайно, без отчего благословения, повинуясь лишь воле Божией. Великий исход на северо-восток князя Андрея имел величайшее значение для судеб России. Не Киев, а Владимир и затем основанная князьями Юрием и Андреем Москва становились отныне духовным центром Русской земли, столицей государственной, а затем и церковной. Чудеса от святой иконы, бывшие на пути от Вышгорода до Владимира, были записаны духовником князя Андрея «попом Микулицей» (священником Николаем) в «Сказании о чудесах Владимирской иконы Божией Матери» (48).

В десяти верстах от Владимира кони, везшие икону, вдруг остановились. Ночью князю Андрею явилась Пресвятая Богородица со свитком в руках и повелела поставить образ Ее во Владимире, а на месте явления основать храм и монастырь. В память об этом событии святой Андрей повелел написать икону Божией Матери, получившую именование «Боголюбская», а на указанном месте в 1159 г. построил храм Рождества Пресвятой Богородицы и создал там впоследствии город Боголюбов, который стал его постоянным местопребыванием и где он мученически скончался.

В 1157 г., когда умер отец, святой Андрей остался на княжении во Владимире. Вся его жизнь была посвящена с тех пор возвышению нового русского церковного центра. В 1158—1160 гг. строится Успенский собор во Владимире, в котором была помещена главная святыня Руси — Владимирская икона Божией Матери. Перестраивая храм в 1185 г., брат святого Андрея князь Всеволод Большое Гнездо возводит в 1185—1187 гг. новый пятикупольный храм, по образцу которого впоследствии был сооружен Успенский собор в Московском Кремле. В 1164 г. построены Золотые Ворота во Владимире с надвратной церковью Положения ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне. О числе церквей, построенных святым Андреем Боголюбским, можно судить по свидетельству летописца: через 10 лет после преставления князя, в 1185 г., при пожаре во Владимире сгорело 32 церкви.

Успенский собор, видимый издалека, величественно вознесся над Владимирской кручей, над посадом. Подобно крестившему Русь святому Владимиру, которому святой Андрей во многом стремился подражать, он дал построенному храму десятину от всего Владимирского княжества и г. Гороховец, что было записано в данной собору уставной грамоте, которая представляла собой новую редакцию церковного Устава святого равноапостольного Владимира (49, с. 130—133). Красота и благолепие храма как бы свидетельствовали о красоте Православия перед русским народом, а также иноземцами, приезжавшими в новую столицу Руси. Всем приезжавшим, и латинянам, и язычникам, святой Андрей показывал воздвигнутые им храмы Успения во Владимире и Покрова в Боголюбове.

В 1162 г. Господь послал благоверному князю Андрею великое утешение: в Ростове были обретены мощи угодников Ростовских — святителей Исайи и Леонтия. Общецерковное прославление Ростовских святителей началось несколько позже, но начало их народного почитания положил князь Андрей. В 1164 г. войска князя Андрея Боголюбского одолели давнего врага — Волжскую Болгарию.

Победы православного русского народа были ознаменованы созданием литургических творений в Русской Церкви. По указанию святого Андрея Церковь установила празднование Всемилостивому Спасу 1 августа (названное русским народом «медовым Спасом», когда в храмы приносили на освящение новый мед), в день победы над болгарами, и праздник Покрова Пресвятой Богородицы 1 октября; воплощавший литургически веру православного народа в то, что Пресвятая Богородица приняла Святую Русь под Свой омофор.

Праздник Покрова Божией Матери стал одним из любимейших русских церковных праздников, он является как бы литургическим продолжением и творческим развитием богословских идей, выраженных в песнопениях праздника Положения ризы Пресвятой Богородицы — 2 июля. Это русский национальный праздник, не известный ни латинскому Западу, ни греческому Востоку; основанием для его установления явилось видение преподобному Андрею Христа ради юродивому Божией Матери, осенявшей верующих Своим омофором во Влахернском храме в Константинополе. Первым храмом, освященным в честь праздника, был храм Покрова на Нерли (1165 г.), замечательный памятник русского церковного зодчества, воздвигнутый мастерами святого князя Андрея в пойме р. Нерли так, чтобы князь мог видеть его из окон своего боголюбовского терема.

К концу 1160-х годов относится попытка святого Андрея и епископа Ростовского Феодора просить Патриарха Константинопольского открыть вторую русскую Митрополичью кафедру во Владимире. Сохранилась грамота Патриарха Луки (Хризоверга) святому Андрею, касающаяся этого вопроса. Епископ Ростовский Феодор потерпел неудачу в попытке получить автономию Владимирской Церкви, так же как за несколько лет до него Митрополит Климент (Смолятич) — автокефалию Киевской Церкви. Судьба епископа Феодора сложилась трагически: в 1168 г. он был осужден по постановлению Митрополичьего суда и погиб в темнице. Намерение святого князя Андрея исполнилось лишь много лет спустя, когда святой Митрополит Максим перенес (около 1300 г.) Митрополичью кафедру из Киева во Владимир, сделав Успенский собор кафедральным — первопрестольным храмом Русской Церкви.

Святой Андрей сам участвовал в литературном и литургическом творчестве (50). Он принимал участие в создании «Службы Покрову», в составлении Владимирского летописного свода 1177 г., завершенного после смерти князя его духовником, священником Николаем. Ко времени княжения святого Андрея Боголюбского относится и создание окончательной редакции «Сказания о Борисе и Глебе», вошедшего в «Успенский сборник», древнейшую русскую Четью-Минею, принадлежавшую первоначально одному из храмов г. Владимира (51). Князь был глубоким почитателем святого мученика Бориса, главной домашней святыней его была шапка святого Бориса. Меч святого Бориса висел над его постелью

В ночь на 30 июня 1174 г. святой князь Андрей Боголюбский погиб в Боголюбове от рук изменников. Младший любимый сын святого Андрея, святой благоверный князь Глеб, умер в 20-летнем возрасте незадолго до гибели отца. Старшие его сыновья, помощники и сподвижники, погибли в сражениях. Единственный сын, переживший отца, Юрий, женился (в 1180-х годах) на святой благоверной Тамаре, царице Грузинской.

В 1395 г. 26 августа была перенесена в Москву Владимирская икона Божией Матери, чудесно избавившая столицу от нашествия Тамерлана. Москвичи встречали ее на Кучковом поле (там был затем построен Сретенский монастырь), где когда-то была усадьба боярина Степана Кучки, на дочери которого женился в 1139 г. князь Андрей.

В 1475 г. Митрополит Московский Филипп I и великий князь Иоанн III начали строительство Успенского собора в Московском Кремле, «храм великий весьма в меру храма Пресвятой Богородицы, что во Владимире, которую создал благоверный князь Андрей Боголюбский Юрьевич, внук Мономахов».

XIII век. Восток и Запад. Русь и Золотая Орда. Святые Митрополит Кирилл III и князь Александр Невский

Тринадцатое столетие было переломным в истории Европы и христианства. Произошли события, изменившие ход мировой истории, затронувшие все стороны духовной, социальной и государственной жизни народов. Западный мистик аббат Иоахим Флорский, или Фиорский (1202), провозгласил наступающий век «веком Иоанна», идущим на смену «веку Петра», ожидались великие изменения в отношениях Восточной и Западной Церквей, стран Востока и Запада (51 а). В те годы в Русской Церкви прозвучала огненная проповедь преподобного Авраамия Смоленского (1221), одного из наиболее ярких представителей русского эсхатологизма. Очевидец княжеских усобиц, современник покаянного «Слова о полку Игореве» преподобный Авраамий со всей силой своего пророческого дарования обращал к людям великий призыв: «Кайтесь, ибо время близко!»

У западных рубежей Руси был основан Орден меченосцев (1202 г.). 12 апреля 1204 г. крестоносцами взят и разгромлен Царьград, столица Православия, осквернена Святая София, в алтаре разбит на куски престол... На берегах Онона в далекой Монголии в 1206 г. Чингис-хан избран «великим ханом». За несколько лет изменилась расстановка сил на Евразийском материке.

Архиепископ Антоний (тогда — новгородский дипломат Добрыня Ядрейкович) был очевидцем взятия в 1204 г. и разорения крестоносцами «второго Рима» — Царьграда. Вернувшись на Русь с едва уцелевшей при разграблении города частью Гроба Господня, он написал о происшедшем, и его повествование примечательно широтой исторического понимания событий и строгим христианским провиденциализмом (52).

7 октября 1207 г. Папа Иннокентий III обратился «ко всем русским епископам, клиру и всему русскому народу» с требованием отречься от Православия, так как «страна греков и их Церковь почти полностью вернулись к признанию Апостольского престола» (53). Русская Церковь отвергла притязания папства, центр русско-византийских сношений переместился в Никею.

Митрополит Киевский, сам никейский грек, с воодушевлением возглавил борьбу Русской Церкви во имя защиты Руси и Вселенского Православия. Митрополиты Киевские и всея Руси проявляли заботу о единстве и примирении враждовавших княжеских группировок (киевских, суздальских, черниговских, волынских).

Историки обращали много внимания на латинскую экспансию в Прибалтике. Но часто забывают, что другим флангом борьбы в эти годы оставалась Южная Русь, а полем битвы стали Балканы. В 1205 г. болгары разгромили войско крестоносцев Балдуина II под Адрианополем. Второе Болгарское царство (возникшее в 1187 г.), хотя и признало номинальное церковное главенство Папы, исторически тяготело к православной Руси. Царь Иван Асень II (1218—1241) состоял в союзе с Киевом и Никеей, за что Папа Римский Григорий IX в 1236 г. отлучил Асеня от Католической Церкви. Был канун монголо-татарского нашествия.

И вот 1238 год: сожжена Рязань, разгромлен Владимир, пали в бою святые благоверные князья Юрий Всеволодович с сыновьями, Василько Ростовский. В этих условиях 9 августа 1238 г. Папа благословил венгерского короля в крестовый поход на Болгарию.

Русская Церковь и вся Русская земля уже были охвачены пламенем монголо-татарского нашествия. Стали явью предсказания святого Авраамия Смоленского. Разграблены и уничтожены многочисленные храмы, монастыри, церковная утварь, книги; погибли при взятии русских городов многие епископы, священники, монахи; церковное управление пришло в расстройство: пропал без вести грек Митрополит Иосиф, епископы Владимирский Митрофан и Переяславский Симеон были убиты. Киев, краса и «мать градов русских», был превращен в руины (1240 г.) и утратил значение политического и церковного центра. Русская государственнная жизнь сосредоточилась на северо-востоке страны.

Митрополит Кирилл III (1243—1280), избранный возглавлять Русскую Митрополию князем Галицким Даниилом (1229—1264), был посвящен Патриархом Константинопольским в г. Никее.

Более чем тридцатилетняя церковная деятельность Митрополита Кирилла проходила в непрестанных трудах в обширной Русской Митрополии по упорядочению расстроенной монголо-татарским нашествием церковной жизни (54, с. 50—89.) Созванный им во Владимире-на-Клязьме церковный Собор в 1274 г. наметил меры, направленные на устранение недостатков в церковном управлении, в совершении богослужений, на улучшение нравов клира и мирян (55). Для руководства церковной жизнью на Соборе была принята новая редакция славянской Кормчей книги, восходящая к святителю Сербскому Савве (1237). В основе этой редакции Кормчей лежит, как известно, Номоканон Патриарха Фотия с краткими комментариями знаменитого канониста православной церкви Алексея Аристина (XII в.). Книга была прислана Митрополиту Кириллу III из Болгарии в 1262 г. и дополнена затем русскими статьями.

Первые годы управления Митрополитом Кириллом III Русской Митрополией совпали с годами княжения святого князя Александра Невского (1252—1263) (56).

Святой благоверный князь Александр Невский родился 30 мая 1220 г. в г. Переславле-Залесском. Отец его, Ярослав, в Крещении Феодор (1246), «князь кроткий, милостивый и человеколюбивый», был младшим сыном Всеволода III Большое Гнездо (1212), братом святого благоверного князя Юрия Всеволодовича (1238), павшего в битве с татарами на р. Сити.

Детство его прошло в Переславле-Залесском, где княжил отец. Княжеский постриг отрока Александра (обряд посвящения в воины) совершал в Спасо-Преображенском соборе Переславля святитель Симон, епископ Суздальский (1226), составитель Киево-Печерского Патерика. От благодатного старца-иерарха получил святой Александр первое благословение на ратное служение во имя Бога, на защиту Русской Церкви и Русской земли.

Начиналось самое трудное время в истории Руси: с востока надвигались, уничтожая все на своем пути, монголо-татарские орды, с запада — рыцарские полчища, называвшие себя с благословения Папы Римского «крестоносцами». В тот грозный час Промысл Божий воздвиг для спасения Руси святого князя Александра — великого воина и молитвенника, подвижника и строителя земли Русской.

Воспользовавшись нашествием Батыя, разгромом русских городов, смятением и горем народа, гибелью его лучших сынов и вождей, крестоносцы вторглись в пределы России. Первыми были шведы. «Король римской веры из полуночной страны», из Швеции, собрал в 1240 г. огромное войско и на множестве кораблей послал к Неве под командованием своего зятя, ярла (герцога) Биргера. Гордый и самонадеянный швед прислал в Новгород к святому князю Александру гонцов: «Если можешь, сопротивляйся, — я уже здесь и пленяю твою землю».

Святой Александр (ему не было тогда и 20 лет) повел войско на шведов. «И была сеча великая с латинянами, и перебил их бесчисленное множество, и самому предводителю возложил печать на лице острым своим копьем». За победу на р. Неве, одержанную 15 июля 1240 г., в день памяти святого равноапостольного Владимира, народ назвал святого Александра Невским.

В 1242 г. святой Александр выступил в зимний поход и освободил Псков, этот древний «дом Святой Троицы». 5 апреля 1242 г. он дал Ливонскому ордену решительное сражение на льду Чудского озера. Его современники понимали всемирное историческое значение Ледового побоища: прославилось имя святого Александра по всей Святой Руси, «по всем странам, до моря Египетского и до гор Араратских, по обе стороны Варяжского моря и до великого Рима» (57).

Западные пределы Русской земли были надежно ограждены, настало время оградить Русь с Востока. В 1242 г. святой Александр Невский со своим отцом, Ярославом, выехал в Орду.

Заключив мир с ханом Батыем, князь Ярослав должен был, однако, ехать в 1246 г. в далекую Монголию, в столицу всей кочевой империи. Положение самого Батыя было трудным, он искал поддержки у русских князей, желая отделиться со своей Золотой Ордой от далекой Монголии. А там не доверяли ни Батыю, ни русским. Князь Ярослав был отравлен. Завещанный отцом союз с Золотой Ордой — единственное, что могло тогда спасти Русь от нового разгрома и гибели, — продолжал крепить святой Александр Невский. Принявший православие сын Батыя, Сартак, который заведовал в Орде русскими делами, становится его другом и побратимом.

24 июня 1245 г. открылся Лионский Собор под председательством Папы Иннокентия IV. На нем выступил с обращением к западным христианам Митрополит Киевский Петр (Акерович), посланный святым князем Черниговским Михаилом (58, с. 57—67). Он призывал к объединению христианской Европы для борьбы с монголо-татарскими захватчиками. Но католическая Европа ответила отказом. Еще в июне 1241 г., вскоре после разгрома монголами польско-немецкой армии при Лигнице 9 апреля 1241 г., император Фридрих II двинул свои войска не на монголов, а на Италию — против Папы Римского. Внутренние противоречия раздирали западный мир (59).

Переговоры с Папой Римским вели также князья Галицкий Даниил и Суздальский Андрей, брат святого Александра. Даниил Галицкий за союз с Папой, ничего ему не дававший, должен был заплатить хотя бы временной изменой Православию — унией с Римом. Святой Александр не желал этого родной Церкви. Когда летом 1248 г. послы Римской курии передали ему послание от Папы, датированное 22 января 1248 г., он написал в ответ о верности русских Христовой Церкви и вере Семи Вселенских Соборов: «Сии все добре сведаем, а от вас учения не приемлем».

В 1252 г. многие русские города восстали против монголо-татарского ига, поддержав Андрея Ярославича. Положение было очень опасным. Снова возникла угроза самому существованию Руси. Святому Александру пришлось снова ехать в Орду, чтобы отвести от русских земель карательное нашествие татар. Князь Андрей, разбитый, бежал в Швецию искать помощи у тех, кого разбил на Неве его великий брат. Святой Александр стал единственным великим князем всей Руси: Владимирским, Киевским и Новгородским. Великая ответственность перед Богом и историей легла на его плечи. В 1253 г. он отразил новый немецкий набег на Псков, в 1254 г. заключил договор о мирных границах с Норвегией, в 1256 г. ходил походом в Финскую землю.

После смерти хана Батыя (1256 г.) святой князь Александр в третий раз едет в столицу Золотой Орды Сарай, чтобы подтвердить мирные отношения Руси и Орды с новым ханом Берке.

Князь Александр использовал любую возможность для возвышения родной земли и облегчения ее крестного пути. В 1262 г. во многих русских городах были перебиты татарские сборщики дани и вербовщики — воины-баскаки. Ждали татарской мести. Но великий заступник народа мудро направил события в другое русло: ссылаясь на восстание русских, хан прекратил посылать дань в Монголию и провозгласил Золотую Орду самостоятельным государством, сделав ее тем самым заслоном для Руси с Востока. Некоторые исследователи оценивают это событие как «первое освобождение Руси от монгольского ига» (60, с. 345).

В 1261 г. стараниями святого князя Александра Невского и Митрополита Кирилла III была учреждена в Сарае епархия Русской Православной Церкви. Открытие Сарайской епархии было тесно связано с двумя одновременными, но отдаленными по месту событиями, важными для судеб Европы и Ближнего Востока. То, что хан ориентировался на союз с православной Русью и Византией, помогло императору Михаилу Палеологу вернуть Константинополь (25 июля 1261 г.). Одновременно хан Берке отозвал свое войско из монгольской армии хана Хулагу, предпринявшего в те годы так называемый «желтый крестовый поход» на Палестину. Это позволило египетским мамлюкам, войска которых формировались в основном из русских пленных, проданных в рабство на рынках Крыма, разгромить монголов на подступах к Иерусалиму в 1260 году.

Первым епископом Сарайским Митрополит Кирилл поставил Преосвященного Митрофана, окормлению которого подлежала территория от Сарая вверх по Волге и Дону (61, с. 24—34).

В 1279 г. Митрополит Кирилл III получил от хана Менгу-Темира ярлык (охранительную грамоту) — признание неприкосновенности христианской веры, храмов и церковного имущества. Этот документ освобождал духовенство от выплаты дани монголам.

Впоследствии, когда в 1313 г. при хане Узбеке татары приняли магометанство, русские Митрополиты продолжали успешно отстаивать права и интересы Русской Церкви (62).

Московские святители

Новой Руси, воскресавшей из пепла пожарищ, нужен был новый центр, новая церковная и государственная столица. Киев передал свое древнее апостольское наследие Владимиру, Владимир — Москве. Москве, возвысившейся при брате святого Александра Невского Михаиле Храбром (1248) и сыне святом Данииле (1303), основавшем в 1282 г. на берегу Москвы-реки монастырь, получивший впоследствии наименование «Данилов», суждено было в дальнейшем называться «третьим Римом».

Митрополит Кирилл III своим частым и долгим пребыванием в г. Владимире предрешил вопрос о перемещении престола Русской Митрополии из Киева во Владимир, что и было затем осуществлено его преемником греком Митрополитом Максимом (1283—1305) после нового разорения Киева татарами в 1299 г.

Перенесение центра Русской Митрополии во Владимир вызвало недовольство князя Галицко-Волынского Юрия Львовича (1301—1315), который добился от Патриарха Константинопольского учреждения особой митрополии для Галицкой Руси (в 1303 г.). После первого митрополита Нифонта (ок. 1307) Юрий Львович в качестве кандидата на другой, новый Митрополичий престол избрал игумена Ратского монастыря Петра и отправил его для посвящения в Константинополь. Патриарх Афанасий в связи с кончиной митрополита Максима (1305) поставил в 1308 г. Петра Митрополитом всей Руси.

С именем святителя Петра (1308—1326) связано окончательное перенесение центра Русской Митрополии из Владимира в Москву.

Князь Московский Иоанн Данилович Калита, внук святого Александра Невского, понимая, какое огромное историческое значение для Москвы будет иметь пребывание в ней Предстоятеля Русской Церкви, убедил святителя Петра переселиться в Москву (в конце 1325 г.), так как «пребывание Митрополита в Москве давало этому городу значение главного города всей земли, потому что князей было много, а Митрополит был один».

Святитель Петр благословил князю построить каменный храм Успения Пресвятой Богородицы и пророчески предсказал ему: «Если ты послушаешь меня, сын мой, то и сам прославишься более иных князей с родом твоим, и город твой будет славен между всеми городами русскими, и святители поживут в нем, и кости мои здесь положены будут» (63, с. 88). Так, по благословению Первосвятителя Русской Церкви Иоанн Калита начал «московское собирание Русской земли».

Преемник святителя Петра грек Митрополит Феогност (1328—1353) по прибытии на Русь также поселился в Москве. С того времени Москва «стала церковной столицей Руси задолго прежде, чем сделалась столицей политической» (64, с. 24). Поддерживая своим архипастырским влиянием князей Московских Иоанна Калиту и его сына Симеона Гордого (1340—1353), Митрополит Феогност совершил важное деяние для будущего Русской Церкви, благословив преемником себе крестника Иоанна Калиты, знаменитого святителя Митрополита Алексия (1354— 1378), и заранее известив о своем выборе Патриарха Константинопольского.

Обширная деятельность Митрополита Алексия была направлена на пользу и Русской Церкви, и Русского государства. Он был мудрым советником и воспитателем московских князей Иоанна Иоанновича Красного (1353—1359) и его сына святого Димитрия Донского (1359—1389). В юные годы князя Димитрия в течение десяти лет святитель был регентом Русского государства. При святителе Алексии Димитрий Иоаннович Донской «первым из великих князей Московских ясно и определенно заявил о стремлении к государственному единодержавию» (54, с. 194).

В 1357 г., как сообщают Воскресенская и Никоновская летописи, Митрополит Алексий пребывал в Орде «с великою честию» по просьбе заболевшей ханши Тайдулы, исцелившейся по его молитвам. В 1362 г. Димитрий Донской получил от хана ярлык на великое княжение, и Москва вновь стала не только церковной, но и великокняжеской столицей (65, с. 200).

Русских князей, виновных в нарушении мира и непокорных великому князю Московскому, святой Митрополит Алексий иногда предавал церковному отлучению. Так, в 1365 г. князь Суздальский Борис отказался мирно уступить своему брату Димитрию отнятый у него Нижний Новгород и Митрополит Алексий послал к Борису Преподобного Сергия Радонежского с указанием закрыть в Нижнем Новгороде все храмы. В 1366 г. князь Тверской Михаил Александрович и князь Смоленский Святослав Иоаннович были преданы Митрополитом Алексием церковному отлучению за то, что нарушили договор с великим князем Московским и вместе с князем Литовским Ольгердом участвовали в походе на Москву.

Митрополит Алексий заботился и о чистоте христианской жизни клира и мирян, о чем свидетельствуют сохранившиеся его учительные послания. По его благословению построены монастыри в Москве (Чудов, Спасо-Андроников, Симонов и Алексиевский, женский), а также вне Москвы (в Серпухове, Нижнем Новгороде и около Владимира). Святитель Алексий осуществил новый славянский перевод Нового Завета (66).

Школа Преподобного Сергия

Имя Преподобного Сергия Радонежского (1392) «выступает из границ времени, потому что дело, осуществленное им, по своему значению так далеко выходило за пределы своего века, своим благотворным воздействием так глубоко захватило жизнь дальнейших поколений», что из исторического деятеля он превратился, по словам знаменитого историка В. О. Ключевского, «в народную идею, а самое дело его из исторического факта стало практической заповедью, заветом, тем, что мы привыкли называть идеалом» (67, с. 7).

Исключительно велик духовный вклад Преподобного Сергия в историю Русской Церкви, русской культуры. Особенность богословского делания Преподобного Сергия состояла в том, что он умел глубоко проникать в сокровенные тайны Богословия «умными очами» подвижника — в молитвенном восхождении к Триипостасному Богу, в опытном Богообщении и Богоуподоблении. Чтобы раскрыть величайший из христианских догматов, догмат о Пресвятой Троице, нужно было достичь самого высокого из доступных человеку состояний, предначинающегося уже в земной жизни, — обожения. Преподобный знал заветы святого Григория Богослова, что «сонаследниками Совершенного Света и созерцания Пресвятой и Владычной Троицы будут те, которые совершенно соединятся с Совершенным Духом».

Игумен земли Русской, во всем соблюдший заповеди Христовы, относился к числу святых угодников, в душе которых «сотворила обитель» Святая Троица; он сам сделался по слову Евангелия «обителью Святой Троицы» (Ин. 14, 23).

Дело Преподобного Сергия неразрывно связано в духовном наследии Русской Церкви с новой эпохой, отмеченной особым почитанием Пресвятой Троицы. Придя на лесистый холм Маковец близ Радонежа (в 70 км от Москвы) в 1337 г. и срубив деревянный храм Пресвятой Троицы, Преподобный Сергий открыл нечто новое в духовном мире русского человека.

Преподобный Сергий жил в эпоху, когда богословское учение о Святой Троице получило дальнейшее развитие в Православной Церкви в связи с духовным опытом исихастов, с богословскими творениями преподобного Григория Синаита, Митрополита Солунского святителя Григория Паламы и других византийских богословов (68).

Явления, родственные византийскому исихазму, были присущи Русской Церкви с древнейших времен, потому что православное учение о созерцании как пути к совершенству и обожению неразрывно связано с иноческим созиданием спасения. Только вместо «исихия» по-русски говорили «безмолвие, молчание», вместо «исихаст» — «затворник, безмолвник».

Паламитские споры нашли свое отражение в «Чине Православия», включавшем новые исихастские пункты о различении «Божественной сущности» и «Божественной энергии» (69).

О непрерывности и развитии в Русской Церкви иноческих традиций «умного делания», почти забытых ко времени преподобного Григория Синаита в Византии, говорят факты из жизни русских подвижников: святого Митрополита Илариона; митрополита Климента (Смолятича), выведенного из затвора для поставления на Киевскую кафедру и именуемого в летописях «схимником и философом»; подвижника-столпника Кирилла, впоследствии святителя Туровского.

В 1147 г. пришел на р. Вологду из Киева преподобный Герасим Вологодский (1178), один из основателей Русской Фиваиды на Севере (70) . В начале XIV в. в Московском Богоявленском монастыре был пострижен в монашество будущий Митрополит Алексий, святитель Московский (1378) (72).

Не прерывалась и преемственность общежительного иноческого устава в Русской Церкви. В тяжкие годы монголо-татарского нашествия оплотом общежительного иноческого делания становятся Спасо-Каменный Вологодский монастырь и монастырь святого Григория Богослова в Ростове Великом, из которого вышли впоследствии святитель Пермский Стефан и преподобный Епифаний Премудрый (73). В 1335 г. в Нижнем Новгороде возник Вознесенский Печерский монастырь.

Радонежский подвижник и его ученики обогатили Русскую и Вселенскую Церковь новым богословским и литургическим ведением и видением Троицы Живоначальной, Начала и Источника жизни, являющей Себя миру и человеку в соборности Церкви, братском единении и жертвенной искупительной любви ее пастырей и чад.

Духовным символом собирания Руси в единстве и любви, исторического подвига народа стал храм Живоначальной Троицы, воздвигнутый Преподобным Сергием, «чтобы, — по слову его жизнеписателя, — постоянным взиранием на него побеждался страх ненавистной розни мира сего». Весь духовный опыт и духовное устремление Русской Церкви воплотились в службе праздника Святой Троицы, в троицких церковных обрядах, иконах Святой Троицы, храмах и обителях Ее имени (74).

Претворением богословского ведения Преподобного Сергия в жизнь стала чудотворная икона Живоначальной Троицы преподобного Андрея Радонежского, прозванием Рублева (1430), инока-иконописца, постриженника Троице-Сергиевой обители, написанная по благословению преподобного Никона Чудотворца, игумена Радонежского, в похвалу святому авве Сергию.

Праздник Святой Троицы (Троицын день) был первоначально местным храмовым праздником обители Сергиевой. В соборе Живоначальной Троицы положены были мощи Преподобного Сергия, и в похвалу ему создавалась храмовая икона — Святой Троицы (75). «Местное празднование единственной иконы единственного храма, будучи духовной сущностью всего русского народа, бесчисленными отражениями воспроизводится в бесчисленных Троицких храмах с бесчи сленными иконами Троицы. Праздник Троицы делается точкой приложения бытового творчества и своеобразных поверий, народных песен и обрядов. Красота народного быта обрастает вокруг этого Троицына дня и частью вливается в само храмовое действо, так что нет определенной границы между церковным уставом и народным обычаем» (76).

Почитание Святой Троицы в формах, созданных и завещанных игуменом Дома Живоначальной Троицы, стало одним из наиболее глубоких и самобытных черт русской церковности. «В Троице Преподобным Сергием было указано не только святое совершенство, ведущее к Вечной Жизни, но и дан образец для жизни человеческой — знамя, под которым должно стоять все человечество, потому что в Троице, как Нераздельной, осуждаются усобицы и требуется собирание, а в Троице, как Неслиянной, осуждается иго и требуется освобождение». В учении Преподобного Сергия о Пресвятой Троице русский народ «верно почувствовал свое Кафолическое, Вселенское Православие, собирающее всех в одно стадо к одному Пастырю, не уничтожая национальности и языка» (74, с. 14, 15).

Школа Преподобного Сергия, открывшая Русской и Вселенской Церкви новые области опытного ведения о Святой Троице, тесно связана с расцветом книжности, иконописью, зодчеством. Это было подлинное воцерковление жизни, внесение в нее всей церковной красоты, поэзии, литургическое преображение мира.

Школа Преподобного Сергия через обители, основанные им, охватывает все пространство Русской земли и проходит через всю дальнейшую историю Русской Церкви. Четвертая часть всех русских монастырей, твердынь веры, благочестия, высокой нравственности и христианского просвещения основана игуменом Сергием и его учениками. «Игуменом Русской земли» назвал народ основателя Троице-Сергиевой Лавры. Его ученики — преподобные Никон и Михей Радонежские, Сильвестр Обнорский и Мефодий Песношский, Сергий Нуромский и Павел Обнорский, Стефан Махрищский и Авраамий Чухломской, Афанасий Серпуховской и Никита Боровский, Феодор Симоновский и Ферапонт Можайский, Андроник Московский и Савва Сторожевский, Димитрий Прилуцкий и Кирилл Белоезерский, — все они были хранителями духовного богатства школы «чудного старца» Сергия. Митрополиты Алексий и Киприан, святители Московские, Дионисий, архиепископ Суздальский, и Стефан, епископ Пермский, состоя с ним в ближайшем духовном общении, свидетельствуют о высоком авторитете его школы. Через преподобных Никиту и Пафнутия Боровских продолжается духовная преемственность к преподобному Иосифу Волоцкому и дружине его учеников, через преподобного Кирилла Белоезерского — к преподобным Герману, Савватию и Зосиме Соловецким и Нилу Сорскому (77).

Общецерковным признанием значения иноческого делания игумена Сергия являются послание Патриарха Филофея, направленное в 1354 г. через Митрополита Алексия, святителя Московского, благословение на возрождение «общего жития» иноков в Русской земле, а также крест-мощевик (78). «Крест, посланный Патриархом Филофеем Сергию, являлся как бы программой единства Русской Церкви и вообще единства Вселенской Православной Церкви, которую проводил Патриарх Филофей и к которой он призвал самих русских» (79, с. 105).

Солнце Божией правды, молитвами Преподобного и его иноческой дружины, просияло над Русью в 1380 г., в день Рождества Пресвятой Богородицы, когда 8 сентября на поле Куликовом русские войска князя Московского святого Димитрия сокрушили монголо-татарские полчища Мамая. За день боя от рассвета до захода солнца пали тысячи русских воинов. Эта победа открыла новую страницу в истории Русского государства, стала первым общерусским национальным подвигом, сплотившим вокруг Москвы духовные силы русского народа. За Куликовскую битву народ назвал великого князя Димитрия Донским.

Преподобный Сергий благословил на ратный подвиг своих постриженников-иноков схимонаха Александра (Пересвета) и схимонаха Андрея (Ослябю). В память воинов, павших в Куликовской битве, установлена для общецерковного поминовения Димитриевская родительская суббота. В первый раз эта панихида была совершена в присутствии святого князя Димитрия Донского в Троице-Сергиевом монастыре 20 октября 1380 г. Преподобным Сергием.

Автокефалия Русской Православной Церкви — 1448 г.

В XV в. снова меняется политическая карта Европы. Мусульманские народы, державшие Европу в тисках на Востоке и Западе, отступают: в Испании завершается Реконкиста, покончено с мавританским владычеством, в Русской земле сброшено монголо-татарское иго. Однако турки-османы, проникшие почти за 100 лет до того в Европу, завершают разгром Византийской империи. 29 мая 1453 г. пал Константинополь.

«Гордые ромеи» в последние годы Византийской империи вынуждены были искать единства с католическими странами Запада. Император Иоанн VIII Палеолог и Патриарх Константинопольский Иосиф решили обратиться за помощью к Риму. В 1438 г. в Ферраре (а затем во Флоренции) был созван очередной Собор с целью оформления унии Православной Восточной Церкви с Римской (80).

По иронии судьбы одним из главных виновников этой Флорентийской унии стал Митрополит Исидор (1436—1441), последний на Руси Митрополит-грек из Византии. Однако унию не приняли ни на православном Востоке, ни в Москве. По возвращении Митрополита Исидора Русская Церковь категорически отвергла идею унии и отмежевалась от молитвенного и канонического общения с ее участниками. Митрополит Исидор по повелению князя Василия Темного был низложен и заточен в Чудовом монастыре в Кремле. Позже ему удалось бежать в Рим, где он получил звание кардинала.

Отстранив от Митрополичьей кафедры Исидора-униата, Русская Церковь, естественно, сочла невозможным обращаться к Константинопольскому Патриарху-униату за посвящением Митрополита на Русскую Митрополию. Собор русских иерархов имел полное каноническое право не только прекратить церковное общение с изменившими Православию Патриархами, но и объявить о своей церковной независимости от них. Русское духовенство надеялось на скорое возвращение на Патриарший престол верных Православию Патриархов. Поэтому, не предрешая вопроса о каноническом получении автокефалии, 15 декабря 1448 г. русскими иерархами в Московском Успенском соборе Митрополитом был поставлен епископ Рязанский и Муромский Иона, избранный на Митрополичий престол еще в 1432 г., после смерти святителя Фотия (1408— 1431). В 1448 г. начался период независимого бытия Русской Православной Церкви.

Если святой Митрополит Иона (1448—1461) был поставлен на Руси Собором русских епископов потому, что на Константинопольском Патриаршем престоле был в то время Патриарх-униат Григорий (Мамма), то преемники его не посвящались в Константинополе уже по другой причине: Константинопольский Патриарх стал после падения Византии подданным турецкого султана, который утверждал избрание Патриарха и вручал ему патриаршие инсигнии (знаки патриаршей власти. — Ред.).

Поэтому еще при святителе Ионе после падения Константинополя (1453 г.) на Руси принято было решение, чтобы на будущее время Митрополиты Московские и всея Руси были фактически независимыми от Патриархов (54, с. 5— 11). Таким образом, в середине XV столетия «внутренняя и внешняя церковно-политическая обстановка сложилась так, что полная автокефалия Русской Православной Церкви явилась естественным и необходимым выводом» (81, с. 14).

Митрополит Иона, занимающий достойное место в ряду Московских святителей, развил широкую деятельность на благо Русской Церкви и государства, о чем свидетельствуют 35 его посланий, призывающих к верности Православию, высокой духовной жизни, сохранению единства Русской Митрополии, искоренению древнего греха русских княжеских междоусобиц и объединению всех сил для завершения вековой борьбы с Ордой.

Независимое положение Русской Церкви вызывало недовольство католического Рима. Стремясь расколоть единство Русской Митрополии, низложенный и изгнанный из Константинополя бывший Патриарх Григорий (Мамма) в 1458 г., нарушая церковные каноны, посвятил митрополита «Киевского, Литовского и всей нижней России» Григория.

В связи с этим Митрополит Иона в конце 1459 г. созвал в Москве Собор русских епископов, который подтвердил, что «совершилось разделение Божиих Церквей Московской и Киевской, и от этого разделения произошла великая пагуба для Православия», и решили быть «неотступными от Святой Церкви Московской» (82, с. 40).

Однако надежды Папы Римского Каллиста III, добившегося антиканонического разделения Русской Митрополии, навязать признание Флорентийской унии православному населению Киевской Митрополии не оправдались. Убедившись в неправоте унии, митрополит Киевский Григорий (1458—1472) порвал с унией и был принят (в 1470 г.) в общение православным Патриархом Константинопольским Дионисием I. Однако единство Русской Церкви было нарушено более чем на 200 лет вплоть до воссоединения Украины с Россией в 1654 г. и Киевской Митрополии с Московским Патриархатом в 1687 г.

Русской Православной Церкви на Украине и в Белоруссии предстояло еще много испытаний: насильственно отторгнутые в XIV в. от братского единения с Великой Россией, эти древние православные земли становились жертвой католической экспансии. Польша не прекращала усилий навязать им унию, и в итоге на юго-западе Руси была введена печально известная Брестская уния 1596 г.

Неменьшую опасность для Русской Церкви и государственности представлял иной противник, проникавший в православное мировоззрение, нравственный церковный порядок, во всю систему богословских и жизненных ценностей русского православного народа. По древнему апокрифическому преданию, червь-древоточец — единственный и незаметный враг, сумевший подточить и разрушить трон царя Соломона. Таким древоточцем на Руси в 70-х годах XV столетия стала ересь жидовствующих.

Преподобный Иосиф Волоцкий с тревогой писал епископу Суздальскому Нифонту: «Ныне и в домах, и на путях, и на торжищах (рынках. — Авт.) иноки и миряне в сомнениях, все о вере допытываются» (83, с. 162).

Ересь распространилась не только в Великом Новгороде, но и в Москве. Исторически корни ее глубже, чем обычно представляют себе. До сих пор недостаточно выяснено соотношение национальных элементов в ереси, вспышки которой, подобно эпидемиям, поражали средневековую Европу. Акты инквизиции показывают, что большая часть сект были иудео-христианскими по характеру с более или менее яркой манихейской окраской. Расцвет альбигойской ереси во Франции историки прямо связывали с ростом иудейского влияния в этой стране (84, с. 43). С эзотерическим иудаизмом и поруганием Христа связана была ересь тамплиеров, «рыцарей храма», осужденных в 1314 г. (орден тамплиеров упразднен за ересь в 1312 г. буллой Папы Климента V «Vox clamantis» — «Глас вопиющего»).

Известны жидовствующие и на православном Востоке. В первой трети XIV в. в Солуни «существовало в сердце греческого населения еретическое иудействовавшее общество» (85, с. 70), которое имело влияние на «болгарских жидовствующих сороковых и пятидесятых годов того же века» (85, с. 72). В 1354 г. состоялся в Галлиполи диспут именитого богослова Восточной Церкви святителя Григория Паламы с турками и хионами, т. е. «жидовствующими». В 1360 г. в Тырнове, тогдашней столице Болгарского Патриархата, были соборно осуждены наряду с противниками исихазма (варлаамитами) также и «мудрствующие от еврейских ересей».

Успехи ереси на Руси объяснялись той же причиной, что и во Франции в XIV в. В молодое государство османов со всей Западной Европы стекались евреи (86, с. 332), проникавшие затем беспрепятственно в генуэзские колонии Крыма и Приазовья, в район прежней Хазарии, где большое влияние имели также караимы — иудейская секта, имевшая многих приверженцев в Крыму и Литве и тесно связанная с Палестиной. Как показывают надписи еврейского кладбища в Чуфут-Кале, колонии караимов существовали в Крыму со II до XVIII столетия. В Литву караимов привез князь Витовт, герой Грюнвальдской битвы (1410 г.), прадед Иоанна III Васильевича, отсюда они распространились по всей Западной Руси.

Непосредственными предшественниками жидовствующих на Руси считаются стригольники (1370-е годы), но самый ранний след иудейского проникновения в Москву сохранился в еврейской датировке приписки к Сийскому Евангелию (1340 г.). В той же приписке, представляющей собой «Слово похвальное» великому князю Московскому Иоанну Калите, говорится о «безбожных ересях», прекратившихся в его княжение. Если отождествлять упомянутых здесь еретиков с «протожидовствующими» (Н. А. Мещерский) или «караимами в Москве» (Г. М. Прохоров), придется признать, что начало полемике православных с еретиками было положено не в Византии, а в России. Причем полемика началась не при святителе Феогносте (1353), как следует из приписки к Сийскому Евангелию, а при святителе Петре (1326), созидателе Московского церковного центра. В Житии святителя Петра указано среди его подвигов на благо Русской Церкви, что он «переспорил Сеита еретика на диспуте и проклял его» (54, с. 130—131). Гипотеза о караимском происхождении «жидовствующих» позволяет видеть в Сейте караимского проповедника.

Уже из сказанного видно, что ересь, не исчезая, тлела под покровом церковности в определенных кругах православного городского населения и Русская Церковь духовно возрастала под водительством своих святителей в непрестанной борьбе с лжеучениями. Вехи этой борьбы: святитель Петр одержал победу над Сеитом в диспуте (между 1312 и 1326 гг.), были обличены и осуждены стригольники в Новгороде при святителе Алексии (1370-е годы), одолена эта ересь при святителе Фотии (1431), ересь жидовствующих — при святителе Геннадии, архиепископе Новгородском (1505), и преподобном Иосифе Волоцком (1515).

Со времен святого князя Владимира, Крестителя Руси, отвергшего домогательства хазарских раввинов, «Русская великая земля 500 лет пребывала в православной вере, пока враг спасения, диавол, не привел скверного еврея в Великий Новгород», как писал преподобный Иосиф Волоцкий (87). На Михайлов день, 8 ноября 1470 г., в Новгород прибыл из Киева в свите приглашенного вечем князя Михаила Олельковича «жидовин Схария» (82, с. 80—81), он же «Захария, князь Таманский» (88). Позднее прибыли литовские раввины Иосиф Шмойло Скарявей и Моисей Хануш.

Ересь начала быстро распространяться. Впрочем, «в строгом смысле слова это была не ересь только, а полное отступничество от христианской веры и принятие веры иудейской» (82, с. 82—83). Пользуясь слабостями некоторых клириков, Схария и его помощники стали внушать малодушным недоверие к церковной иерархии, склонять к мятежу против духовной власти, искушать «самовластием», личным произволом каждого в делах веры и спасения, подталкивали соблазнившихся к отречению от Матери-Церкви, поруганию святых икон, отказу от почитания святых — основы народной нравственности — и, наконец, к полному отрицанию спасительных Таинств и догматов Православия о Пресвятой Троице и догмата о Боговоплощении. Так приходили к иудейскому богоборчеству, подмене Христа Спасителя лжемессией-антихристом.

Лжеучение распространялось тайно. Первое известие о ереси дошло до святителя Геннадия, архиепископа Новгородского, в 1487 г.: четыре члена тайного сообщества, в хмельном угаре обличая друг друга, обнаружили перед православными существование ереси. Ревностный архипастырь немедленно приступил к розыску и с глубокой скорбью убедился, что опасность угрожает не только Новгороду, но и самой столице Русского Православия — Москве. В сентябре 1487 г. он направил в Москву Митрополиту Геронтию все розыскное дело в подлиннике. Против ереси выступил также игумен Успенского Волоцкого монастыря («на Волоке Ламском», в 146 км к западу от Москвы) преподобный Иосиф (Санин), имевший непререкаемый авторитет в русском обществе конца XV — начала XVI в.

Но бороться с ересью оказалось не просто, еретики заручились сильной поддержкой в Москве. Великий князь Иоанн III, обольщенный жидовствующими, пригласил их в Москву, назначил двух виднейших еретиков протопопами — одного в Успенский, другого — в Архангельский соборы Кремля. Некоторые из приближенных князя, в том числе возглавлявший правительство дьяк Феодор Курицын, брат которого стал вождем еретиков, были совращены в ересь. Приняла иудейство невестка великого князя Елена Волошанка (82, с. 89). По дипломатическим каналам между Москвой и Бахчисараем осуществлялась с 1483 г., а возможно и ранее, переписка Иоанна III с самим ересиархом Схарией (89). Наконец, на кафедру великих святителей Московских Петра, Алексия и Ионы был поставлен Митрополитом еретик Зосима.

Девятнадцать лет продолжалась борьба святителя Геннадия и преподобного Иосифа с противниками Православия.

В основанном в 1479 г. преподобным Иосифом Успенском Волоколамском монастыре были созданы его главные богословские творения, написан «Просветитель», создавший ему славу великого отца и учителя Русской Церкви, получили распространение его пламенные противоеретические послания. Труды игумена Волоцкого Иосифа и святого Геннадия, архиепископа Новгородского, увенчались успехом. Лжеучение было обличено, движение жидовствующих остановлено. В 1494 г. был отстранен от Митрополичьей кафедры еретик Зосима, в 1502—1504 гг. были соборно осуждены злейшие, нераскаявшиеся еретики.

Богословские творения преподобного Иосифа составляют неотъемлемую часть сокровищницы Православного Предания. Главная его книга — «Просветитель, или Обличение ереси жидовствующих» — писалась по частям. Первая часть, законченная ко времени Соборов 1503—1504 гг., включала 11 слов. Позже были добавлены новые. В окончательной редакции, распространившейся в Русской Церкви и имевшей большое число списков, а затем изданной, книга состоит из 16 (в других редакциях — 10 и 11) слов, которым предпослана в качестве предисловия «Повесть о новоявившейся ереси».

Слово первое излагает учение Православной Церкви о догмате Пресвятой Троицы, второе — о Господе Иисусе Христе, Истинном Мессии, третье — о значении в Церкви пророчеств Ветхого Завета, четвертое — о Боговоплощении, слова с пятого по седьмое — об иконопочитании. В словах с восьмого по десятое преподобный Иосиф преподает учение о христианской эсхатологии. Слово одиннадцатое посвящено монашеству. В двенадцатом доказывается недействительность проклятий и прещений, налагаемых еретиками. В последних четырех словах (13—16) обсуждаются средства преодоления ересей в Церкви, исправления и покаяния еретиков.

Памятником канонических трудов игумена Волоцкого Иосифа является и «Сводная Кормчая» — значительный сборник канонических правил Православной Церкви, начатый преподобным Иосифом и завершенный Митрополитом Даниилом (90).

Преподобный Иосиф был также общественным деятелем и поборником сильного централизованного Московского государства. Взгляды сторонников святого Иосифа на значение монастырского имущества для церковного строительства и участия Церкви в общественной жизни в условиях борьбы за централизацию власти князя Московского следует понимать в историческом контексте. Противники преподобного Иосифа старались опровергнуть его взгляды в своих политических целях — для сохранения удельной раздробленности, использовав для этого учение преподобного Нила Сорского о «нестяжании» — отречении монаха от мирских дел и собственности.

Преподобный Нил Сорский, несколько лет подвизавшийся в константинопольских монастырях и на Святой Горе Афон, принес учение о созерцательной жизни и «умной молитве» как средстве, также необходимом миру (91, 92, 93). Но труд духовный и труд физический — две стороны единого христианского делания: живого продолжения творческого действия Божиего в мире, направленного как на духовную, так и на материальную сферу. В этом отношении преподобный Иосиф и Нил — духовные братья, в равной мере продолжатели святоотеческих церковных традиций и наследники заветов Преподобного Сергия. Преподобный Иосиф высоко ценил духовный опыт преподобного Нила и посылал к нему своих учеников для обучения молитве и созерцанию.

Не соответствует действительности мнение, распространенное в исторической литературе, о разномыслии и несогласии двух великих духовных руководителей русского иночества конца XV — начала XVI столетия, наследников благодатных заветов Преподобного Сергия, — преподобных Иосифа Волоцкого (1515) и Нила Сорского (1508), возглавлявших два якобы «враждебных» направления в русской духовной жизни — внешнего делания и внутреннего созерцания.

Преподобный Иосиф в своем «Уставе» дал синтез русской иноческой традиции, непрерывно идущей от афонского благословения преподобного Антония Печерского и заветов Преподобного Сергия Радонежского, сохраняющихся до наших дней. «Устав» указывает на полное внутреннее перерождение человека, подчинение всей жизни делу спасения и обожения не только отдельного инока, но и соборного спасения всего человеческого рода. Большое место в «Уставе» отведено требованию непрерывного труда: «никогда монаху праздным не быть». Труд как «соборное дело» представлял для святого Иосифа сущность церковности — веру, воплощенную в добрых делах, осуществленную через молитву.

В русской церковной истории особое место занимают труды святителя Геннадия по изучению Священного Писания — плод долгой борьбы с ересью. Свои «мудрствования» еретики подкрепляли искаженными текстами ветхозаветных книг, отличными от принятых Православной Церковью.

Священные книги Ветхого Завета особенно часто подвергались случайной или намеренной порче. Об этом со скорбью писал святитель Геннадий в послании архиепископу Иоасафу: «Жидове еретическое предание держат — псалмы Давидова или пророчества испревращали» (82).

Архиепископ Геннадий взял на себя немалый труд — свести в единый свод исправные списки книг Священного Писания, которые до того времени переписывались на Руси отдельными частями, — Осьмокнижия, или Пятокнижия, Царств, Притчей, Псалтири, Пророков, Евангелия и Апостола. С помощью организованного при Новгородском архиепископском доме круга ученых-книжников святитель собрал все книги Священного Писания в единый свод, дополнив его новыми переводами с латинского языка тех Священных книг, которые не были им найдены среди славянских библейских рукописей. В 1499 г. на Руси появился первый полный свод Священного Писания на славянском языке — «Геннадиевская Библия», как ее называют по имени составителя. Так Церковь сохранила славянское библейское наследие и затем умножила его, напечатав так называемую Елизаветинскую Библию 1751 г. и более поздние издания книг Священного Писания (94).

Наряду с подготовкой Библии церковные книжники под руководством архиепископа Геннадия составили «Четвертую Новгородскую летопись», доведенную до 1496 г., перевели, исправили и переписали многочисленные рукописные книги. Игумен Соловецкого Спасо-Преображенского монастыря Досифей, проживший в Новгороде несколько лет (с 1491 по 1494 г.), трудился у святителя Геннадия, составляя библиотеку для своей обители. По просьбе святителя Геннадия игумен Досифей написал житие преподобных Зосимы и Савватия Соловецких.

Русская Церковь, окрепнув в борьбе с ересью жидовствующих, не приняв Флорентийской унии и отвергнув соблазн иудейского Богоборчества, взошла на новую ступень духовного опыта иноческих школ преподобного Иосифа Волоцкого и преподобного Нила Сорского и тем самым укрепила церковное единство Московского центра с древними «вечевыми» окраинами (Новгородом в 1470 г. и Псковом в 1510 г.). Русская Церковь оказала сильную поддержку Русскому государству при окончательном (в 1480 г.) освобождении Руси от зависимости ее от Золотой Орды.

Вскоре обнаружилась, однако, и тревожная тенденция. Предстоятели Русской Церкви постепенно стали все более зависеть в своей административной деятельности от усилившейся светской власти, которая нередко вмешивалась в церковные дела, смещала неугодных ей Митрополитов и по своему усмотрению избирала других. Так, в XVI в. из одиннадцати Московских Митрополитов пятеро были лишены кафедры по произволу светской власти: Митрополит Варлаам — при Василии III в 1521 г., Митрополиты Даниил в 1539 и Иоасаф в 1541 г. — в период боярского засилья, святой Филипп в 1568 г. — при Иоанне Грозном, Митрополит Дионисий в 1587 г. — при царе Феодоре Иоанновиче.

В этот сложный период истории выделяются такие святители Московские, как Митрополит Даниил (1522—1539) — духовный писатель, составитель Сводной Кормчей книги и Никоновской летописи (95); святой Митрополит Макарий (1542—1563), названный Великим за широту церковно-просветительной деятельности (96); святой Митрополит Филипп II (1566—1568) — мужественный обличитель царских злодеяний.

Молодой царь Иоанн Грозный (1547—1584) охотно подчинялся влиянию святого Митрополита Макария, которого глубоко почитал, называл «желателем добрых дел и любви» и о котором в письме (1556 г.) к архиепископу Казанскому святому Гурию писал: «Как счастлива была бы Русская земля, если бы Владыки были таковы, как Преосвященный Макарий да ты» (82, с. 213, 293).

Еще будучи архиепископом Новгородским, святой Митрополит Макарий начал собирание «всех святых книг, которые в Русской земле обретались». В результате 20-летних трудов святителя Макария и его помощников появился свод из 12 (по числу месяцев года) рукописных фолиантов, которые известны как Великие Макариевские Четьи-Минеи. Софийские Четьи-Минеи были созданы в 30-е годы в Новгороде, Успенские и Царские — в Москве в 50-х годах XVI в. Этот монументальный труд включает в себя выдающиеся памятники духовной письменности Русской Церкви (98). Святой Макарий содействовал открытию первой русской типографии в Москве, в которой трудились русские первопечатники диакон Иоанн Федоров и Петр Тимофеев Мстиславец.

В 1547 и 1549 г. под председательством святителя Макария в Москве были созваны Поместные Соборы, установившие общецерковное, общерусское празднование многим святым, просиявшим по всей России в иноческом подвиге, в святительском сане, в подвиге благочестия и в ратных трудах по защите священных пределов Отечества. Святым земли Русской составлялись службы и жития.

Святитель Макарий, стремясь к устранению недостатков в жизни Русской Церкви, созвал в 1551 г. Поместный Собор. Постановления Собора, изложенные в 100 главах (отсюда название Собора «Стоглавый»), касались всех сторон церковной жизни того времени: церковное Богослужение (решениями предусматривались чинное и полное совершение служб, унификация церковных обрядов, исправление богослужебных текстов, иконописание в соответствии с каноном), епархиальное управление и архиерейский суд (предлагалось усилить церковно-административное наблюдение за духовенством, ограничить взимание пошлин с клира и мирян архиереями, мирянам — архиерейским чиновникам не дозволялось разбирать духовные дела). Постановления Собора упорядочивали жизнь монашества и монастырей (монахам запрещалось жить в миру, устанавливался строгий контроль за монастырским имуществом), клириков и мирян (открытие школ для подготовки духовенства, избрание достойных кандидатов на священное служение), предприняты меры по борьбе с суевериями и обычаями, противными Христовой вере. Определения Собора были собраны в книге «Стоглав» (97).

После Собора 1551 г. святитель Макарий исходатайствовал прощение и разрешение преподать Святое Причастие преподобному Максиму Греку (1556), которого уже при жизни почитали как святого. В Деянии юбилейного Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви 1988 года о преподобном Максиме Греке сказано, что он, местночтимый радонежский святой, чудотворец, монах-аскет и учитель иноческого жития, был узником и страдальцем в многолетнем заключении. Преподобный Максим отличался твердостью в вопросах правой веры и смирением в подвижнической жизни. Он написал разнообразные творения и изложил в них богопросвещенные истины православных догматов и как духовный учитель углубил святоотеческую традицию.

В 1553—1554 гг. под председательством святителя Макария состоялся Собор, осудивший ереси и заблуждения Матфея Башкина, дьяка Ивана Висковатого и Феодосия Косого.

В 1560—1563 гг. в кружке Митрополита Макария был создан другой монументальный свод — «Степенная книга царского родословия». Такие памятники, как «Домострой» (сер. XVI в.; определял весь строй жизни русского человека) и «Лицевой свод» (доведен до 1567 г.; всемирная история и летопись Русского государства), также создавались лицами, близкими к Митрополиту Макарию.

После смерти святого Митрополита Макария (31 декабря 1563 г.) царь Иоанн Грозный установил систему «опричнины» — своеобразного «государства» внутри государства. В это время прекратилось официальное общерусское летописание. Учиненные Иоанном Грозным кровавые погромы в Твери и в Новгороде (1569—1570 гг.), казни и ссылки невинных людей, грабежи церквей и монастырей привели народ в смятение.

Защитником невинно осужденных и пострадавших явился святитель Филипп II, Митрополит Московский. Он происходил из боярского рода Колычевых, долгое время был игуменом Соловецкого монастыря, где прославился строгостью жизни, мудрым руководством обителью. Святитель Филипп потребовал от царя отмены опричнины и стал открыто порицать творимые им беззакония. По приказанию Иоанна Грозного 8 ноября 1568 г. опричники вывели святителя из Московского Успенского собора во время служения Божественной литургии, а затем заключили в Тверской Отрочь монастырь, где 23 декабря 1569 г. он принял мученическую кончину от руки опричника Малюты Скуратова (99, с. 108).

Заступницей за Русскую землю в те тяжелые годы внутренних испытаний явилась Сама Богоматерь. 8 июля 1579 г. совершилось явление чудотворного образа в г. Казани. С того времени Казанская икона Божией Матери стала символом Защитницы Руси во всей ее последующей истории. Под покровом Богоматери крепла Русская Церковь и приобретала все большее признание среди христианских Церквей Востока (100).

Ссылки по теме
Форумы