О перспективах политической модернизации в арабских странах

П.Н.Мамед-заде

События, разворачивающиеся в регионе Арабского Востока на рубеже XX-XXI вв., вынуждают сделать неутешительный вывод о том, что на наших глазах происходит разжигание старых конфликтов и возникновение новых. Среди тех, что занимают особе место на страницах газет, экранах телевизоров следует выделить продолжающийся арабо-израильский конфликт, и новый виток палестино-израильского противостояния, приведший к началу 2-й палестинской интифады в сентябре 2000 г. Более чем негативными оказались для региона последствия так называемой «антитеррористической операции», инициированной Вашингтоном и приведшей лишь к еще большему росту напряженности. Расширение дуги нестабильности на Востоке продолжилось с «реанимацией» кризиса вокруг Ирака, вылившегося, в конченом счете, в военную операцию США и их союзников весной 2003 г.

Эти сложные международные процессы оказывают воздействие на внутриполитическую обстановку практически во всех странах региона Арабского Востока. Властям нередко приходится сдавать экзамен на способность выжить в условиях, когда существует опасность внешней угрозы и внутренней нестабильности.

На фоне роста региональной напряженности на рубеже тысячелетий, Арабский Восток пережил смену руководящих элит в ряде ключевых стран. Вопрос преемственности власти – один из наиболее важных и показательных в политической культуре Арабского Востока. Устоявшаяся за десятилетия политическая система в той или иной арабской стране время от времени переживает «встряску». Это происходит в связи с кончиной правителя или приходом к власти новых руководителей в результате выборов или переворота /что случается нередко/.

Спецификой политической системы на Арабском Востоке является весомая роль главы государства, который сосредотачивает в своих руках бразды правления, как во внутриполитических делах, так и на международной арене. В странах с республиканской формой правления при смене власти она зачастую достается либо детям ушедшего главы государства, либо представителю правящего клана. Это дает основание либерально настроенным кругам на Западе говорить о весьма незначительной роли выборов, как демократического института, в политической жизни страны. А, следовательно, неспособности граждан посредством голосования влиять на свою судьбу. При этом на Западе не учитывают политическую традицию Востока, где выборность, многопартийность, свобода прессы и прочие атрибуты демократии никогда не были целью, а лишь средством, а стало быть, и прибегать к ним стоит лишь по мере необходимости. Потому характерная /или, по крайней мере, декларируемая/ для западных демократий система ценностей при имплементации в восточные общества встречает на своем пути множество препятствий.

Характерной особенностью политической элиты Арабского Востока конца XX – начала XXI в. является задача укрепления существующей системы власти и передача ее либо по наследству, либо по принципам «управляемой демократии», когда результаты выборов зачастую легко прогнозируемы, а главное – имеют второстепенное значение, так как не приведут к существенному изменению политического курса в стране.

В условиях шаткости политической системы роль стабилизирующего фактора играют армия и спецслужбы. В ряде стран они служат прочной опорой политической элиты, а в некоторых случаях – сами ее и составляют.

В арабских странах с монархической формой правления процесс передачи власти проходит в целом без потрясений. В 1999 г. на смену «патриархам» ближневосточной политики короля Иордании Хусейна и короля Марокко Хасана II пришли их сыновья – Абдалла II и Мухаммед VI. Первые годы правления молодых правителей показали, что эти два расположенных в разных уголках Арабского Востока королевства уже в ближайшем будущем способны достичь весьма впечатляющих результатов и, прежде всего, в сфере экономики. Во многом заслуга в этом принадлежит ушедшему поколению монархов, создавших прочный фундамент для последующего рывка. Консерватизм в системе государственного устройства и методах управления страной с лихвой компенсируется наглядными успехами в экономике и ростом благосостояния подданных. К тому же и Марокко, и Иордания традиционно поддерживают с США хорошие отношения, что говорит о возможной помощи Вашингтона в случае, если кто-то решит посягнуть на власть правящих элит. В таких странах существенной смены политического курса ожидать не стоит.

Интересные политические процессы происходят в двух ключевых странах Арабского Востока – Сирии и Египте.

Еще задолго до кончины Хафеза Асада в июне 2000 г. было ясно, что власть в Сирии унаследует один из сыновей сирийского президента. До 1994 года таким единственным преемником был старший сын Басель – харизматичный, любимец народа, пользовавшийся безусловным авторитетом в армии. Но неожиданная смерть Баселя в результате автокатастрофы вынудила срочно готовить в будущие президенты младшего сына – Башара.

Надо сказать, что для сирийского народа было совершенно неважно, каким образом произойдет смена власти. Был важен лишь желаемый всеми результат – чтобы место великого отца, давшего сирийскому народу стабильность и процветание, занял сын и продолжил его дело. Таким образом, легитимность власти Башара Асада не подвергается никакому сомнению. Кроме того, практически неизменным остался круг ближайших соратников нового президента, что говорило о преемственности политического курса.

В последние годы своей жизни Хафез Асад сделал многое для того, чтобы поднять авторитет Башара Асада среди сирийцев. Башар прошел интенсивную военную подготовку, закончив двухгодичный курс обучения в военной академии, где защитил диссертацию. Он участвовал вместе со своим отцом в решении ежедневных вопросов жизнедеятельности страны. Башару Асаду было поручено курировать отношения с Ливаном, которые всегда являлись предметом особой заботы Сирии. Уже первые месяцы правления молодого президента показали, что «уроки отца» не прошли даром для младшего Асада. У руля страны встал сильный человек, решительно настроенный на то, чтобы его страна уверенно вошла в III тысячелетие под флагом реализации планов межарабской интеграции.

В лице Сирии США, мечтающие переделать политическую карту Ближнего Востока по своему усмотрению, встретили сильный отпор. Дамаск на сегодняшний день является, пожалуй, последним бастионом панарабизма. Так, в конституции Сирии написано, что «любая опасность, которой подвергается какое-либо арабское государство со стороны колониализма и сионизма, является в то же время и опасностью, угрожающей всей арабской нации». Стремление Сирии к созданию региональных союзов, причем не только с участием арабских стран, встречает отпор США, которые не хотят возникновения на Ближнем и Среднем Восток нового «центра силы». Независимый курс Дамаска идет вразрез с откровенно экспансионистскими устремлениями Вашингтона на Ближнем Востоке, что во многом предопределяет характер сирийско-американских отношений, которые к началу XXI века продолжают оставаться сложными.

Башар Асад пользуется большой популярностью у своего народа. Идя навстречу пожеланиям интеллигенции, молодой президент стал проводить курс на постепенную либерализацию общественной и политической жизни САР. В 2003 году правящая в Сирии Партия арабского социалистического возрождения /ПАСВ или Баас/ приняла решение «ослабить вмешательство» в политическую и экономическую жизнь. Как было заявлено со страниц партийной газеты в резолюции по итогам состоявшегося в Дамаске летом 2003 г. заседания руководства ПАСВ, баасистам «не следует подменять исполнительную власть». «Члены партии и партийные органы должны только направлять и следить за работой госструктур». Как отметили сирийские средства массовой информации, данное решение руководства ПАСВ было «воспринято с воодушевлением сирийской общественностью». Ослабление партийного контроля призвано наладить «оптимальное взаимодействие всех членов общества вне зависимости от политических взглядов».

Несмотря на недавние столкновения между арабами и курдами в марте 2004 года на севере Сирии, в стране уже на протяжении многих лет наблюдается мир между нациями и конфессиями. Такие крупные национальные меньшинства как курды и армяне занимают весьма достойное место в государственном и честном секторе. В Сирии практически отсутствует преступность. С экстремистами еще в 80-е гг. XX века Хафез Асад расправился «железной рукой».

Успешно, хоть и не быстрыми темпами, развивается экономика. Возможность высказывать свои идеи получили различные общественные организации, СМИ, а борьба с коррупцией объявлена одним из приоритетных направлений в деятельности государства. В подобной ситуации у США нет никаких возможностей дестабилизировать ситуацию в Сирии изнутри. Ставка делается на давление на Дамаск извне. Однако и здесь за последние годы Сирия добилась значительных успехов. Развиваются отношений со странами Европы, крепнут отношения с Турцией, по-прежнему наиболее близким стратегическим партнером является соседний Ливан. Быстрыми темпами идет углубление отношений в различных сферах с давним союзником САР в регионе – Исламской Республикой Иран. Кроме того, традиционно тесны связи между Дамаском и Москвой: Сирия на сегодняшний день является одним из немногих реально действующих форпостов российского влияния на Ближнем и Среднем Востоке. В сложившийся ситуации главным козырем для США в деле ослабления влияния Сирии в регионе остается Израиль. Вашингтон не раз давал понять, что не будет препятствовать военным акциям Израиля против Сирии, даже если подобные действия будут противоречить нормам международного права.

На фоне углубления и укрепления отношений Сирии с Египтом, официальный Каир весьма болезненно воспринимает угрозы со стороны Израиля /поддерживаемые США/ в адрес Дамаска. Египет резко осудил израильскую атаку на палестинские лагеря на территории Сирии 5 октября 2003 г. Власти АРЕ, которые также прилагают большие усилия для активизации межарабской интеграции, весьма негативно восприняли подобную акцию Израиля. Сирия была и остается одной из ключевых стран в арабском мире, а потому любые враждебные действия против нее воспринимаются египетским руководством, интеллигенцией и общественностью как попытка ослабить ее позиции.

В самом Египте внутриполитические процессы протекают довольно спокойно. 26 сентября 1999 года президент Египта Хосни Мубарак был избран на очередной – уже четвертый – шестилетний президентский срок. В ходе всеобщего референдума за него отдали свои голоса 93,8 проц. избирателей. Согласно Конституции Египта, прямые президентские выборы в этой стране не проводятся. Кандидатуру будущего главы государства утверждает Народное собрание /парламент/ и выносит ее на всенародный референдум. Большинство в парламенте принадлежит возглавляемой Мубараком Национал-демократической партии /НДП/.

Хосни Мубарак стремится сделать роль своей страны в межарабских отношениях как можно более весомой. Египет – страна, обладающая большим политическим весом в Арабском мире, стремится к закреплению в нем своего лидерства, хотя и не обладает столь колоссальными запасами углеводородного сырья как страны Персидского залива. Во внешней политике Египет стремится стать одним из коспонсоров палестино-израильского урегулирования, ключевым звеном в системе безопасности, как в северной Африке, так и в регионе Арабского Машрика. Внутри страны власти делают ставку на масштабные национальные проекты, которые при успешной реализации могут решить внутренние задачи и существенно повысить престиж Египта на международной арене. Речь идет о планах стать одним из крупнейших поставщиков природного газа в мире, центром продвижения информационных технологий, а также разрешить проблему водных ресурсов в бассейне реки Нил.

Все это, безусловно, малореализуемо без солидной финансовой поддержки Запада, прежде всего США. Вашингтон ежегодно выделяет Египту около 2 млрд. долларов безвозмездной помощи. Поэтому, стремясь укрепить свое региональное лидерство на Арабском Востоке, Египет в обозримом будущем обречен на тесное сотрудничество с Соединенными Штатами. И Запад, и Израиль, и, разумеется, арабские страны заинтересованы в том, чтобы в Египте царили мир и спокойствие. Это требует особая роль Египта, играющего роль посредника между Арабским миром и Западом, особенно в том, что касается насущных политических вопросов арабского сообщества. В этом смысле нынешний правящий режим во главе с опытным Хосни Мубараком, многих устраивает.

Начиная с 1981 года, когда Мубарак встал у руля власти в Египте, ему удалось достичь многого. Он смог вывести Египет из изоляции, в которой он оказался после подписания с Израилем сепаратного мирного договора в 1979 г., уже в 80-е гг. восстановить членство Египта в Лиге арабских государств и Организации Исламская конференция. К началу 90-х годов XX века Египет вернул себе звание лидера арабского мира. Без его участия сейчас не решается ни один вопрос ближневосточной политики и, в первую очередь, арабо-израильского мирного процесса. Мубарак провел реформы по либерализации экономики, создал миллионы рабочих мест, значительно снизил уровень инфляции. Но главным достижением Мубарака можно считать победу над фундаменталистами, державшими в страхе страну на протяжении многих лет. По мнению наблюдателей, именно за это люди неизменно говорят президенту на референдумах «да». Слабым местом правящего режима может стать неубедительная социальная политика. Экономика развивается успешно, но большая часть населения этого не ощущает. Численность населения стремительно растет, а экономические показатели не поспевают за демографическим ростом. В 2003 г. население Египта перевалило за 70-миллионную отметку.

На международной арене за более чем два десятилетия президентства Хосни Мубарак успел зарекомендовать себя как внушающая доверие фигура. Учитывая в целом благоприятные отношения Каира с Западом, а также большой интеллектуальный потенциал «страны пирамид», на Западе нередко звучат голоса, что Египет – это будущий «тигр Нила», которого ждет быстрый и блестящий подъем, подобно некоторым странам Юго-Восточной Азии. Самого президента Египта нередко сравнивают с фараоном, у которого в руках помимо колоссальной политической власти сосредоточено управление армией, самой сильной на Арабском Востоке.

Мубарак прекрасно выглядит, обладает хорошей спортивной формой. Активно ездит по стране и участвует в различных международных саммитах, инициатором которых он нередко сам и является. Но, все же учитывая его солидный возраст /Хосни Мубарак родился в 1928 г./, в арабской и западной прессе все чаще появляются публикации, в которых их авторы задаются вопросом, кто же станет преемником нынешнего президента. Среди прочих рассматривается вариант с передачей власти от отца к младшему сыну президента – Гамалю Мубараку.

40-летний сын Хосни Мубарака – представитель интеллектуальной элиты своего поколения. Он является квалифицированным экспертом по экономическим проблемам. Получив университетский диплом по финансам и менеджменту, работал в египетских банках, а потом пять лет повышал квалификацию в Лондоне. В сентябре 2002 г. года был избран членом секретариата правящей Национал-демократической партии /НДП/. Впрочем, сам Гамаль Мубарак регулярно повторяет, что не думает о том, чтобы баллотироваться на пост главы государства, при этом говоря о том, что намеревается и впредь активно заниматься общественно-политической деятельностью. Президент Мубарак в январе 2004 г., отвечая на вопросы журналистов относительно возможной передачи власти сыну, категорически опроверг возможность подобного развития событий, сказав, что идея передачи власти «по наследству» даже не обсуждается. В любом случае, данный вопрос остается одной из самых захватывающих интриг внутриполитической жизни Египта на ближайшее время. Очевидно, ситуация прояснится ближе к следующему «президентскому» референдуму, который состоится в 2005 году.

Как бы то ни было, сотрудничество и Сирии, и Египта с Западом будет продолжено и впредь, поскольку серьезные экономические интересы Европы и США в этом регионе всегда будут пересиливать недовольство по поводу несоответствия внутриполитических реалий этих двух арабских стран пресловутым западным стандартам. И все же, несмотря на присущую Востоку консервативность и верность устоявшимся принципам государственного строительства и правления, в некоторых странах Арабского Востока результаты реформ по модернизации политической системы налицо. В авангарде стран, предпринимающих шаги серьезных преобразований, идут небольшие арабские монархии Персидского залива – Бахрейн и Катар.

14 февраля 2001 года в ходе референдума была одобрена Национальная хартия, определившая основные направления политических и социально-экономических преобразований в Бахрейне. Согласно ей, предусмотрено учреждение двухпалатного парламента и независимой судебной власти, предоставление гражданских прав подданным и их равенство перед законом вне зависимости от пола, социального происхождения и религиозной принадлежности. Ровно год спустя 14 февраля 2002 г. Хамад бен Иса на основании Хартии внес изменения в Конституцию 1973 года и объявил себя королем /до этого глава государства именовался эмиром/. В 2002 г. король Бахрейна Хамад бен Иса Аль Халифа издал новый закон о печати, который многие назвали «самым либеральным в арабском мире».

В соседнем с Бахрейном Катаре весной 2003 г. подавляющее большинство жителей проголосовало за первую Конституцию после получения страной независимости в 1971 г. В поддержку документа проголосовали 96 проц. участников референдума. Согласно принятой катарцами Конституции, в стране создается Консультативный совет /парламент/ в составе 45 членов, две трети из которых избираются на выборах, а одна треть – назначается эмиром. В Конституции зафиксировано разделение полномочий между исполнительной, законодательной и судебной властями.

Примером страны, где успешно осуществляется политическая и экономическая модернизация, можно назвать также и Тунис. За годы реформ это небольшое государство на Севере Африки добилось больших результатов. Властям страны во главе с президентом Зин аль-Абидином Бен Али удалось подавить фундаменталистов, выйти на один из лучших в арабском мире показателей по доходу на душу населения. Выбранный властями курс на либерализацию экономики и отмену ограничений на частнопредпринимательскую деятельность встречает поддержку у подавляющего большинства населения. В стране действует самое либеральное на Арабском Востоке законодательство в отношении женщин. Достижения Туниса оценила даже скупая в комплиментах по отношению к Арабскому миру Европа. В 1998 г. был подписан документ об ассоциированном членстве Туниса в ЕС.

Впрочем, есть и те, кто считают, что тесное партнерство Туниса с ЕС, его политика открытости «неизбежно приведут страну к большей зависимости от Запада, превратят ее в рынок сбыта европейских товаров». А в политическом и военном смысле – «в стратегический плацдарм, территорию для военных баз НАТО и США».

Процесс постепенной политической модернизации в арабских странах нередко наталкивается на серьезные преграды. В последние годы власти арабских стран столкнулись со сложной задачей сохранения своей национальных безопасности. Волна терактов, прокатившаяся по арабским странам в 2002-2003 гг. /взрывы в Тунисе, Марокко, Саудовской Аравии/ и вызванное этим осложнение общей ситуации в регионе вынуждает правящие круги арабских стран «закрутить гайки», ставя под государственный контроль деятельность некоторых СМИ и общественных организаций.

Фактор внешней угрозы в вопросах обеспечения национальной безопасности на современном этапе играет все большую роль. После распада СССР в 1991 г. странам, находившимся в сфере влияния Советского Союза, стала навязываться американская модель видения мироустройства, в котором США играют «первую скрипку». Зачастую такие идеологические акции осуществляются посредством агрессивной экономической экспансии, насаждения американских социокультурных ценностей, наращивания военного присутствия в зоне искусственно нагнетаемого кризиса.

Согласно устоявшимся канонам американского агитпропа, увеличение своего военного присутствия в том или ином регионе или силовые акции ( не всегда легитимные исходя из существующего сегодня международного права) США предваряют различного рода бездоказательными обвинениями, нередко являющимися попросту вмешательством во внутренние дела. В качестве основного аргумента США все чаще выдвигают тезис о нехватке демократических свобод, как источнике всех проблем. Так, по мнению советника президента США по национальной безопасности Кондолизы Райс, большинство стран Ближнего Востока страдают от дефицита свободы и именно в этом кроются причины, порождающие терроризм. Причем, как правило, речь идет о тех странах, которые не хотят идти в форваторе американской политики.

Между тем именно политика США является тем катализатором, который приводит в действие наиболее радикальные силы на Арабском Востоке. Поддержка Вашингтоном откровенно силовых акций Израиля в отношении арабов, оккупация Ирака, рост числа американских военных баз, насильственное внедрение посредством экономических рычагов западных элементов культуры – все это воспринимается жителями Арабского региона как попытка реколонизации. Миссионерская роль, которую взяли на себя США и о которой все громче заявляют в период правления нынешней республиканской администрации, воспринимается в арабских странах, как желание разрушить многовековую систему ценностей региона, взросшую на постулатах ислама и верности к традициям предков.

Подобное развитие событий может дестабилизировать обстановку в регионе Арабского Востока, поскольку способно породить сильный социальный протест в широкий слоях населения. Поэтому у тех, кто внимательно следит за развитием событий в мире, не вызывает большого удивления рост антиамериканских настроений, достигших в последние годы шокирующих масштабов.

Осознавая тот факт, что страны Арабского Востока к началу XXI века подошли с разным багажом политических и экономических достижений, Египет в 2003 г. выступил с инициативой по развитию системы межарабских отношений. Этот документ содержит в себе целый комплекс мер, которые предусматривают в частности, создание новых структурных объединений внутри арабского сообщества с целью диверсификации многосторонних связей и повышения эффективности взаимодействия между странами.

Говоря о необходимости более тесного межарабского экономического сотрудничества, как залоге процветания арабской нации в целом, и каждой страны в отдельности, Египет затрагивает один из наиболее актуальных вопросов, стоящих на повестке в регионе – проблему преодоления экономической отсталости. Экономическая составляющая играет далеко не последнюю роль в достижении согласия внутри страны. «Островки стабильности» на Арабском Востоке, к которым, как правило, относят Ливан, Иорданию, Тунис – это страны, если не победившие бедность, то, по крайней мере, существенно повысившие средний уровень доходов населения в результате продуманных реформ.

Очевидно, что сегодня не все арабские страны готовы встать на путь серьезных преобразований, которые позволят догнать ушедшие вперед промышленные развитые страны. Арабский мир широк и разнолик. Как и в любом крупном сообществе, в нем есть и бедные, и богатые. Но вместе с тем, есть общее понимание того, что без решительных шагов не достичь желаемого результата. Необходимо переосмысление задач, стоящих перед сообществом в контексте новых вызовов. Это поможет совершить серьезные политические сдвиги. Так, решение Ливии в декабре 2003 г. отказаться от производства оружия массового поражения вызвало положительные отклики в мире, в том числе и в арабских странах. Оно свидетельствовало о желании властей этой страны во главе с харизматичным Муамаром Каддафи посредством столь своевременного шага снизить политическую напряженность, нависающую над регионом Ближнего Востока и Северной Африки уже не первый год. Ранее в сентябре 2003 г. Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1506 об отмене санкций против Ливии, которые были введены в 1992-1993 годах.

Итак, политическая модернизация в арабских странах происходит. Но как показывает практика последних лет, наиболее эффективно данный процесс протекает в тех государствах, где необходимые для этого меры вызревают внутри политической элиты самой страны, а не насаждаются извне. Лишь в этом случае результаты преобразований позволят достичь общественного согласия и процветания.