Реферат: Теории о несуществовании загробного бытия

                  Теории о не существовании загробного мира.

Человека во все времена интересовала тема: о продолжениисвоего существования после физической смерти и это легко объяснимо, тем что людям очень сложно себепредставить то что их нет, да многие и не хотят даже думать об этом. Людямлегче поверить в то что после смерти, их душа будет продолжать жить хоть и вдругой форме, не физической а скорее духовной.

    Доказать что загробной жизни не существуеткак я понял не возможно, но не возможно доказать и обратное. Я приведу лишь тесведенья, которые опровергают доказательства о наличие жизни после смерти.Вывод для себя делает человек абсолютно индивидуально и это достаточно важнодля его существования.   

     

    Я последовательнопройду по стадиям умирания, опишу объективные процессы, происходящие сорганизмом и сознанием умирающего.

                                          ТЕРМИНАЛЬНЫЕСОСТОЯНИЯ

По определению В.А.Неговского, к терминальнымсостояниям относятся преагония, агония и клиническая смерть. Качественныйпереход от жизни к смерти представляется последовательным закономернымнарушением функций и систем организма, заканчивающихся их выключением. Именноэто обстоятельство — последовательность и постепенность выключения функций,дает время и возможность для вмешательства с целью восстановления жизни.

Преагональное состояние
Характеристики: нарушением деятельности центральной нервной стстемы (сопор иликома), гипотензия, централизация кровообращения, расстройства дыхания. Все этоспособствует развитию гипоксии и тканевого ацидоза. Тем не менее, впреагональном состоянии основным видом обмена веществ является окислительный(А.А.Бунятян). Этот период не имеет определенной продолжительности. Он можетдаже отсутствовать, например, при внезапном развитии фибрилляции желудочковсердца при поражении электрическим током. В случаях, когда организм имеетвозможность включить различные компенсаторные механизмы(например, кровопотеря),преагональное состояние может продолжаться несколько часов, даже если лечебнаяпомощь не проводилась.

Агония
Начало агонии часто весьма четко характеризуется клинически и в 100% случаев — на ЭКГ и энцефалографически(А.Э.Уолкер), т.к.переходом между преагонией иагонией является так называемая терминальная пауза. Клинически она характеризуетсятем, что
после резкого учащения дыхания внезапно наступает апноэ, исчезают роговичныерефлексы, на ЭКГ монотонный ритм меняется на идиовентрикулярный или на редкиеэктопические импульсы. Терминальная пауза длится от нескольких секунд до 2-4минут (Л.В.Усенко).

Динамика агонии дается по В.А.Неговскому: агонияначинается короткой серией вдохов или единственным вдохом. Амплитуда дыханиянарастает, его структура нарушена — одновременно возбуждаются мышцы,осуществляющие и вдох, и выдох, что приводит к почти полному прекращениювентиляции легких. Достигнув определенного максимума, дыхательные движенияуменьшаются и быстро прекращаются. Это объясняется тем, что высшие отделыцентральной нервной системы на этом этапе выключаются(что экспериментальноподтверждено В.А.Неговским с соавторами), и роль регуляторов жизненных функцийпереходит к бульбарным и некоторым спинальным центрам. Их деятельностьнаправлена на мобилизацию всех последних возможностей организма сохранитьжизнь. При этом не только восстанавливаются описанные выше дыхательныедвижения, но и появляется пульсация крупных артерий, синусовый ритм и кровоток,что может привести к восстановлению зрачкового рефлекса и даже сознания. Однакоэта борьба со смертью неэффективна, т.к. энергетика организма в этой стадиипополняется уже за счет анаэробного гликолиза и не только становитсянедостаточной в количественном отношении, но и приводит к качественнымизменениям — быстрому накоплению недоокисленных продуктов обмена.
Именно во время агонии организм теряет те пресловутые 60-80 грамм веса (за счетполного сжигания АТФ и истощения митохондрий клеток), которые в некоторыхнаукообразных статьях называют весом души, покинувшей послеагонии тело.

Продолжительность агонии невелика, ее выраженностьзависит от характера патологических изменений в организме, на фоне которых онавозникла. После этого дыхание и сердечные сокращения прекращаются, и наступаетклиническая смерть.

Клиническая смерть
— своеобразное переходное состояние между жизнью и смертью, начинается смомента прекращения деятельности центральной нервной системы, кровообращения идыхания и продолжается в течение короткого промежутка времени, пока неразовьются необратимые изменения в головном мозге. С момента их наступлениясмерть расценивается, как биологическая (в контексте этой статьи мы уравниваемпонятия социальной и биологической смерти ввиду необратимости процессов,происшедших в организме). Таким образом, главной динамической характеристикойклинической смерти является возможная обратимость этого состояния.

Во время клинической смерти дыхание икровообращение отсутствуют, наблюдается полная арефлексия, однако клеточныйобмен веществ продолжается путем анаэробного гликолиза. Постепенно запасыгликогена в мозге истощаются, и нервная ткань умирает.

Принято считать (Г.А.Рябов), что в обычныхусловиях срок клинической смерти у человека составляет 3-6 минут. Необходимоучитывать, что необратимые изменения в филогенетически молодых образованияхголовного мозга (кора) наступают гораздо быстрей, чем в более древних (ствол,продолговатый мозг). При полной гипоксии в коре и мозжечке за 2 — 2.5 мин.возникают фокусы некроза, а в продолговатом мозге даже через 10-15 мин.погибают лишь единичные клетки. (А.Д.Адо с соавторами)


Смерть мозга

Смерть мозга представляет собой необратимоепрекращение всех его функций. Ее главные диагностические признаки: отсутствиеактивности полушарий (отсутствие реакций на раздражения или ареактивность),отсутствие цефалических рефлексов, ЭЭГ-молчание(даже при проведении стимуляции).(А.Э.Уолкер)

Достаточным признаком смерти мозга являетсяотсутствие признаков
внутричерепного кровообращения(Wertheimer с соавт.)

                                            

                                            НЕВЕРНЫЙКОНТИНГЕНТ

Врач реаниматолог ГубинНиколай Геннадьевич, работает в «СКЛИФЕ» в отделении интенсивной терапии.Рассказывает о нецелесообразности подбора контингента в около научных книгахтипа: «жизнь после смерти»                                    

          Подавляющее большинство таких книгстроится на опросе людей, «перенесших клиническую смерть». Причемполностью отсутствуют данные, когда, кем и каким образом фиксировался фактнаступления клинической смерти у этих людей. Как говорилось выше, для констатациинаступления клинической смерти необходима обязательная фиксация трехсоставляющих:

отсутствие дыхания отсутствие кровообращения полная арефлексия.

Таким образом, данные, полученные при работе с такимигруппами больных, просто некорректно связывать с понятием собственноклинической смерти — в пул исследуемых могли попасть больные, перенесшиеотравления (например, атарактическими1 или ГОМК-подобными2 лекарственными веществами), глубокуюкому, эпилептический припадок (pti mal), психотический криз, геморрагическийшок и т.д. Да и сами исследователи иногда не скрывают, что те или иные странныесимптомы не связаны с клинической смертью, но почему-то не оценивают этогообъективно.

Так, один из главных адептов «жизни после смерти»Р.Моуди, критикуя физиологическое объяснение приводимых им симптомов (тоннель,отделение от тела и пр.) пишет:

«Основная ошибка этого представления заключается вследующем: как можно легко увидеть из обзора предсмертного опыта, приведенноговыше, в большом числе случаев переживание предсмертного опыта имело место ещедо каких-либо физиологических повреждений, предполагаемых упомянутойгипотезой.»

О каком предсмертном опыте можно говорить при отсутствиикаких-либо физиологических повреждений? Отсутствие физиологических поврежденийизучает нормальная физиология — физиология здорового организма. И далееМоуди пишет:

«В самом деле, в нескольких случаях в течение всегопереживания предсмертного опыта не было никаких телесных повреждений, в то жевремя, каждый отдельный элемент, который появлялся в случае жестоких травм,наблюдался также и в других примерах, в которых какие-либо травмы полностьюотсутствовали.»

А где же элементарные выводы — в одном случае «не былотелесных повреждений», в другом — человек умирал от «жестокихтравм», а в большинстве случаев(не описанных автором), вообще, никакихсимптомов не было — так, может быть, описанное автором укладывается в какой-нибудьдругой ряд, а не является предсмертным опытом ?

Вывод: если у опрашиваемого не было в анамнезе четкойклинической фиксации клинической смерти, он не может быть включен в общуювыборку больных, демонстрирующих «жизнь после смерти». Ни в одном обозримомисточнике, доказывающем наличие «жизни после смерти», такие данные неприводятся. Это значит, что материал изначально строится на нерепрезентативныхвыборках и не может оцениваться, как научные данные.

2.Субъективность
Предположим пока(см.далее), что большинство опрашиваемых добросовестно иполностью вспомнили то, что перенесли во время «умирания». Возникаетвопрос, а сколько людей, перенесших клиническую смерть, может потом более илименее подробно рассказать об этом ?

Вот, что говорят сторонники «жизни после смерти»:

«Только 10 процентов людей, находившихся на гранисмерти или переживших клиническую смерть, могли ясно припомнить, что онипереживали при этом.»(Э.Кюблер-Росс). Другие исследователи называют болеевысокие цифры — от 15 до 35 процентов.

СМЕРТЬКАК ЗАБОЛЕВАНИЕ

Тело взрослого человека содержитоколо шестидесяти миллионов миллионов клеток и каждые сутки теряет их столько,что ими можно наполнить глубокую тарелку.

Вглядитесь поближе в мельчайшие чешуйки, постоянно падающие с кожи, и вы увидитетщательно выделанные кристаллические многоугольники, поверхность которыхсостоит из прозрачных кератиновых пирамид. Взгляните на один из шестидесятиежедневно выпадающих волос, и вы увидите более тысячи клеток, которые, подобнокровельной дранке, расположились вокруг центрального волокнистого стержня.Соскребите тончайшую стружку с ногтя, и вы потеряете еще десять тысяч клеток,лежащих плотными слоями твердого рогового вещества. Каждое прикосновение кповерхности тела, каждое дуновение ветра берет свою дань, и внутри условиястоль же суровы. Ежедневно вся внутренняя поверхность рта смывается в желудок ипереваривается, а семьдесят тысяч миллионов клеток срываются со стен кишечникапри прохождении пищи. Оставшаяся часть ежедневной порции гибнет от любви, голода,гнева, страха, изнашивающих тело.

Цепочка из потерянных за день клеток могла бы протянуться от одного берегаАтлантики до другого, однако в среднем у взрослого человека клеток неприбавляется и не убавляется, ибо тело образует столько же клеток, сколькотеряет. Ребенок рождается только с двумя миллионами миллионов клеток, и когдаон достигает веса взрослого человека, число их увеличивается приблизительно втридцать раз. По достижении зрелости начинается постоянный отток клеток. Послеполового созревания клетки мозга никогда не возобновляются, а после тридцати мыв среднем ежегодно теряем один процент наших нервных клеток. Количествопотерянных клеток с возрастом постепенно растет, пока жизненное равновесиерезко не нарушается и разного рода расстройства и нарушения организации нестановятся более очевидными.

Наконец наступает момент, когда мы говорим, что данный организм погиб, но можемли мы точно определить этот момент? Существуют ли критерии, в соответствии скоторыми мы можем доказать, что случилось нечто необыкновенное? Можем ли мыбыть уверенными?

Отдел статистики жизни при ООН определяет смерть как «окончательноепрекращение всех жизненных функций». Большинство авторитетных специалистовсогласны с этим исчерпывающим определением, однако существуют серьезныепротиворечия относительно того, что следует понимать под жизненными функциями иих прекращением, или клинической смертью.

В книге «Что делать, если кто-то умирает» рекомендуется прежде всегопроверить дыхание, поднеся к губам зеркальце, и посмотреть, не запотеет ли оно,однако уже в древних медицинских трактатах этот тест считался ненадежным. Тот,кто знаком с хатха-йогой, знает, что владеющий техникой «хечаримудра» может поместить кончик языка в носовое отверстие со стороны заднегонеба и часами сидеть с закрытым ртом, явно не имея никакой возможности сделатьвдох или выдох. Проведенные в Индии опыты показали, что йог, заключенный ввоздухонепроницаемый металлический ящик, способен свести потребление кислородаи выделение двуокиси углерода к минимальному уровню и выжить в летальных длялюбого нормального человека условиях. Другие исследования, в которыхучаствовали японские монахи дзэн и американцы, занимавшиеся трансцендентальноймедитацией, показывают, что в самом начале медитации у всех них отмечаетсядвадцатипроцентное снижение потребления кислорода. Вероятно, присоответствующей тренировке эти показатели можно увеличить. Во многих учебникахпо реанимации упоминается известный полковник Таунсенд, который намеренно такдолго не дышал перед комиссией лондонских врачей, что они, засвидетельствовавего смерть, разошлись по домам. На следующий день он проделал то же самое.

Второй традиционный признак клинической смерти — остановка пульса. Здесь сновакартину осложняют те, кто научился сознательно контролировать обычнобессознательные процессы. Французский кардиолог, отправившийся в Индию спереносным электрокардиографом, обнаружил там несколько человек, способных покоманде останавливать сердце. С помощью инструментальной тренировочной техникиможно обучить крыс контролировать частоту сердечных сокращений. В одной серииопытов семи крысам удалось не реагировать на мощные сигналы, которые организмпосылает в случае опасности; они не давали биться своему сердцу, пока непогибали. В госпитале Нью-Дели я сам наблюдал опытного факира, который всоответствии с показаниями электрокардиографа остановил свое сердце на целыхдвенадцать минут. В этом случае воздействие на блуждающий нерв, передающийсигналы из ствола мозга к сердцу, по-видимому, производится с помощью техники,которую йоги называют «валсалва», когда давление в груди постоянноувеличивается с помощью глубокого вдоха и резкого наклона вперед.

То, что современная медицина не смогла решить проблему диагноза смерти,доказывают и хирургические операции при низких температурах, когда сердце нефункционирует в продолжении всей операции. Любой хирург XIX в., наблюдаяподобное зрелище, без колебаний констатировал бы смерть.

Слишком низкая температура тела также считается верным признаком клиническойсмерти, однако ученые так и не решили, что же считать «нормальным»уровнем. В Англии это 98,4° F, тогда как в США — 98,6°. Европейцы согласны самериканцами, однако у них эта величина выглядит как 37° С. Когда мыпросыпаемся, наша температура ниже средней «нормальной», когда желожимся спать — выше. У детей температура значительно выше средней, у стариков- ниже, у женщин во время овуляции — выше на целый градус. После нагрузокспортсмены могут одновременно иметь ректальную температуру 41° С, а на охлажденнойпотом коже — 34° С. В холодной ванне температура тела может понизиться до 32°С. Отмечены случаи спасения замерших в своих холодных жилищах стариков стемпературой 24° С. Согласно утверждениям экспертов по судебной-медицине, послеклинической смерти температура тела ежечасно падает почти на градус, поэтомувремя, прошедшее с момента убийства, например, вычисляют по этой формуле. Онахорошо работает, если с момента смерти прошло не более двенадцати часов, затемв ход идут другие процентные расчеты.

Проблема температуры как признака клинической смерти осложняется тем, чтомгновенная смерть от удара молнией или внутреннего повреждения может в течениенескольких часов не повлечь за собой значительного изменения температуры, в товремя как приступы астмы ведут к быстрому, почти такому же, как при смерти,понижению температуры у живых людей.

Другой аномалией является то, что вслед за смертью от холеры, столбняка и оспытемпература сразу же повышается, и все тела, разлагаясь, выделяют столькотепла, что вскоре так или иначе достигают нормальной температуры. Под действиемлекарств может наступить состояние, похожее на временную смерть, когда, какуверял Джульетту отец Лоренцо, давая ей зелье, наступает глубокий сон, прикотором «ни теплота, ни вздох не обличат, что ты жива...».

Спасенный из лавины шведский мальчик полностью восстановился после температуры17° С, которая, согласно формуле полиции, свидетельствует о том, что он былмертв около двадцати пяти часов.

Многие животные, погружаясь в спячку, оживают даже после более низкихтемператур (6° С — у ежа). Теперь же научились и людей погружать вискусственную спячку. В хирургии низких температур практикуется часоваяостановка циркуляции крови путем снижения температуры тела до 15° С, а в Япониибыла проведена операция на мозге при той же температуре, что и у погруженного вспячку ежа, — 6° С. В 1967 г. Джеймс Бедфорд из Калифорнии заморозил свое телопри температуре жидкого азота, с тех пор, по крайней мере, еще десять человекпоследовали его примеру и сейчас пребывают в состоянии глубокой заморозки поднаблюдением общества, чей лозунг «Скажи смерти нет!». Их тела,находящиеся в холодных коконах между жизнью и смертью, являются серьезнойпроблемой как для биологов, так и юристов.

Некоторые эксперты в области судебной медицины обращают внимание на изменениеглаз после клинической смерти. Добрый доктор, закрывающий открытые глаза трупу,стал кинематографическим штампом. Однако глаза и веки точно так же «ведутсебя» и при глубоком сне, апоплексии, асфиксии, опьянении, отравлении инекоторых повреждениях мозга. Другие классические способы, например проверкареакции зрачка на свет, также не дают окончательного ответа, ибо мышцы зрачка,подобно многим другим мышцам тела, в течение нескольких часов после констатацииклинической смерти сохраняют активность и способны сокращаться. Судебные медикиутверждают, что с наступлением смерти зрачки расширяются, а затем в течениедвадцати часов постепенно сужаются. Некоторого доверия заслуживает изменениецвета глаз, согласно утверждениям экспертов, после смерти все глаза становятсязеленовато-коричневыми. Возможно, так оно и есть, потому что пигмент радужки,меланин, у всех один и тот же, в карих глазах он просто ближе к поверхности, ав голубых глазах скрыт покрывающей его тканью. Также верно, что роговаяоболочка глаза становится сухой и замутненной и что через десять-двенадцатьчасов после клинической смерти глазное яблоко становится впалым и дряблым.

При остановке кровообращения красные кровяные тельца оседают под действием силытяжести, оставляя прозрачную сыворотку, поэтому у светлокожих людей появляетсяособая бледность. Вся кровь также имеет тенденцию спускаться в капилляры,расположенные в нижней части тела, образуя темные пятна, на которые обращаютособое внимание детективы, ибо они показывают, переносилось тело или оставалосьна месте. Однако эти пятна нельзя считать надежными признаками смерти, ибоединственный способ отличить их от прижизненных синяков, имеющих больше крови вокружающей ткани, — сделать надрез. Тот факт, что через несколько часов послеклинической смерти кровь начинает свертываться, навел на мысль о возможностиустановить смерть с помощью анализа крови. Однако при жизни кровь несвертывается благодаря химическому веществу, которое вырабатывается в клеткахстенок сосудов, а эти клетки продолжают слабо функционировать и после смерти,поэтому, даже начав свертываться, кровь через несколько дней опять может статьсовершенно жидкой.

Другой известный симптом — трупное окоченение. Оно вызывается напряжениеммышечных волокон, когда одна из крупных энергонесущих молекул в клетках меняетформу. Процесс начинается в кишечнике и распространяется на сердце, диафрагму илицевые мышцы. Обычно через час коченеют веки, через три-четыре часа — челюстьи через двенадцать часов — все длинные мышцы тела. Тридцать шесть часов спустямышцы снова расслабляются, но эта схема может меняться в результате действияразличных факторов. Трупное окоченение может наступить позже из-за высокойконцентрации адреналина в крови в результате стресса или испуга, испытанного вмомент смерти, а может вообще не наступить, если силой согнуть окоченевшуюконечность. Окоченение может появиться раньше обычного после тяжелого истощенияи даже сразу же, в виде трупного спазма в случаях внезапной смерти. Эти редкиеслучаи иногда путают с тяжелым приступом столбняка.

Последние успехи медицины расширили границы клинической смерти, включив в неесостояния, ранее считавшиеся необратимыми. Лаборатория экспериментальнойфизиологии оживления в Москве теперь описывает клиническую смерть как«состояние, при котором отсутствуют все внешние признаки жизни (сознание,рефлексы, дыхание и сердечная деятельность), однако организм в целом еще непогиб; метаболические процессы в его тканях еще имеют место, и при определенныхусловиях возможно восстановить все его функции». В обычных условияхорганизм в таком состоянии, пожалуй, не вернулся бы к жизни, но притерапевтическом вмешательстве оживление возможно до тех пор, пока не наступаютнеобратимые изменения коры головного мозга. После этого еще восстановимадеятельность отдельных органов, например сердца и легких, однако организм вцелом не способен вернуться к самостоятельной жизни. Экспериментальные работы вэтой области показывают, что при нормальной температуре мозг можетбездействовать не более пяти-шести минут, после этого он не способен квосстановлению всех своих функций. Итак, теперь смерть устанавливают с помощьюэлектроэнцефалограммы по истечении шестиминутного периода у наименее устойчивойиз тканей организма. По-видимому, это самый точный из имеющихся методконстатации смерти, однако русские исследователи предупреждают, чтомаксимальный шестиминутный период бездействия мозга нельзя установить с полнойуверенностью. Они утверждают, что «с практической точки зрения невозможноточно определить конец состояния клинической смерти каждого отдельногоорганизма и следует руководствоваться средними данными».

Очевидно, что ни один симптом сам по себе не может служить верным признакомклинической смерти. Большинство специалистов, понимая это, утверждали, чтоединственным надежным признаком является разложение. Бактерии и грибки, начинаяразмножаться в кишечнике, вызывают изменение цвета передней брюшной стенки:сначала появляются серые пятна, которые затем становятся зелеными и испускаютзловоние. Но даже они не могут быть неоспоримым доказательством, ибо принекоторых кожных болезнях на коже появляются пятна, в точности похожие напризнаки посмертного разложения.

В книге «Посмертный внешний вид» указываются три возможные причинысмерти: асфиксия, или остановка дыхания (в результате удушья, паралича и т.д.),остановка, или нарушение кровообращения (в результате шока, кровотечения,сердечных заболеваний и т.д.), и кома, или паралич (в результате повреждениямозга, действия ядов, наркотиков и т.д.). Ни в одном из этих случаев нетникаких характерных внешних признаков, позволяющих точно установить диагноз.

Последние успехи медицины и техники, очевидно, не изменили дела к лучшему. В1890 г. один озабоченный доктор написал статью, посвященную проблемеопределения реальной и мнимой смерти, перечислив четыреста восемнадцатьпризнаков. Сегодня этот список можно было бы продолжить, однако единства мненийпо этому вопросу по-прежнему нет. Новейшие технические средства, помогаяпродлить жизнь, все больше стирают различия между жизнью и смертью, и, несмотряна сложное оборудование, мы все еще делаем ошибки. 3 ноября 1967 г. тяжелораненный американский солдат был доставлен в лучший военный госпиталь в ЮжномВьетнаме, попытки вернуть его к жизни через сорок пять минут были оставлены.Согласно показаниям электрокардиограммы, электроэнцефалограммы и мнениюдокторов, он был мертв, однако четыре часа спустя он очнулся в морге и до сихпор живет и получает военную пенсию. В комментарии, сделанном еще в 1821 г.,утверждается: «Если мы сумеем понять, что служит признаком жизни, скоторой, конечно, знакомы все, однако едва ли кто-либо может сказать, что яснопонимает, в чем она состоит, мы тотчас же получим определение смерти. Она представляетсобой прекращение феномена, с которым мы все хорошо знакомы, феноменажизни».

В настоящее время общепризнано, что существуют различные стадии смерти и чтоклиническая смерть (прекращение жизненных функций) предшествует абсолютнойсмерти (сопровождающейся разрушением клеток, выполняющих эти функции). Волосы иногти по-прежнему растут, печень вырабатывает глюкозу, а клетки, извлеченные изтела трое суток спустя после клинической смерти, успешно культивируются.

Новое состояние готы начинается лишь после того, как клетки пережилизначительное химическое разрушение или физическую изоляцию, оторвавшую их отисточника организации. В первую очередь абсолютная клеточная смерть всегдапоражает самые специализированные органы, например мозг и глаз. Хирурги,занимающиеся трансплантацией, знают это и применяют все более сложноеоборудование, чтобы сохранить эти органы живыми и пригодными для пересадкидругим пациентам. Разумеется, это оборудование пускается в ход лишь тогда,когда совершенно ясно, что смерть донора в любом случае неотвратима, однакоблагодаря развитию технических средств и реанимационного оборудования сейчасудается спасти все больше таких пациентов, которые неминуемо погибли бы безмедицинского вмешательства.

Клиническая смерть оказывается переменным и чисто теоретическим понятием, а мывсе ближе подходим к той точке, когда мы сможем искусственно заменять всежизненные функции, даже функцию мозга, отодвигая смерть на неопределенный срок.Тогда как относиться к предложенному ООН определению смерти как«окончательного прекращения всех жизненных функций»? Ведьокончательное прекращение наступит не раньше, чем будет выключена аппаратура.Тогда, возможно, смерть будут определять как «то, что зависит от решенияврача».

Становится ясно: смерть не окончательный факт, а скорее функция отношения«врач-пациент». Или вообще любого отношения. Создается впечатление,что наше мнение о жизни и смерти зависит не столько от реальных фактов, сколькоот того, как кто-то воспринимает кого-то. Возможно, нам не следует говорить:«Бедняга Джад умер», если мы знаем об этом только со слов Фреда. Насамом деле мы можем утверждать только то, что смерть произошла между Фредом иДжадом. Когда для констатации смерти вызывают семейного врача, тогда кругвовлеченных в это дело людей расширяется до минимальных легальных пределов, иДжад может быть похоронен, однако вся ответственность лежит на докторе. Об этомговорится в тексте британского свидетельства о смерти, где врач устанавливаетпричину смерти «с полным знанием и уверенностью». Вся проблемарешается скорее на основании бытующих мнений, чем абсолютных фактов. Врачдолжен вынести решение по очень сложному вопросу.

Жизнь и смерть неразделимы, однако если они отличаются от состояния, названногонами готой, и если это различие можно установить с помощью приборов, тогдапроблема будет частично решена. Сегодня во всем мире насчитываются сотнинеизлечимых больных, месяцами и даже годами находящихся в тяжелейшем состояниифизического и умственного истощения; они кажутся живыми только потому, чтожизнь в них поддерживается разного рода аппаратами и лекарствами. Я думаю, чтоорганизмы в этих условиях погружаются в полную анонимность, переставсуществовать как личности или даже как живые единицы. Мы все это чувствуем.Посмотрите, как ведут себя те, кто обслуживает этих безнадежных больных:несмотря на всю свою доброту и лучшие намерения, они начинают обращаться с нимикак с машинами, требующими ухода. Эта аналогия справедлива, ибо я думаю (хотяэтого никто не измерял), что у этих людей, находящихся в состоянии готы,организаторы жизни либо качественно другие, либо настолько ослаблены, что ихколичеством можно пренебречь.

Еще в 1836 г. в учебнике медицинской юриспруденции говорилось: «Индивиды,внезапно получившие повреждения от ран, болезней или даже отсечения головы, вдействительности не мертвы, а просто находятся в состоянии, несовместимом спродолжением жизни». Это элегантное и важное различие. Смерть не является«несовместимой с продолжением жизни». Наша возможность вернутьразличные виды смерти к жизни ограничена только уровнем нашей техники. Тем неменее есть состояния, когда возвращение к жизни невозможно, именно они ихарактерны для готы.

Один из способов решения проблемы смерти — видеть в ней просто болезнь. Вомногих отношениях это временное состояние, от которого, как и от болезни, можновылечить. Подобно тому как существуют неизлечимые пока болезни, есть некоторыестадии смерти, с которыми мы пока не можем справиться. Те выражения, в которых мыговорим о болезнях, оказываются здесь вполне уместными. Мы можем говорить о«приступах смерти» и проводить различие между тем, кто «легкомертв» и «очень тяжело мертв».

Такой подход к смерти помогает решить философскую проблему, поставленную двумяпсихологами в их исчерпывающем и увлекательном исследовании наших реакций насмерть. Они задавали вопрос: «Сколько времени длится смерть?»,сопровождая его логическим контрвопросом: «Сколько времени существо должнобыть живым, чтобы его таковым признали?» Ответ на второй вопрос, очевидно,состоит в том, что существо должно быть живым не меньше времени, чемпотребуется на необходимое наблюдение. Его последующая гибель никак неопровергнет начального наблюдения, установившего, что оно живо. Однако та желогика неприменима к смерти. Если путем наблюдения было установлено, чтосущество мертво, но впоследствии оно оказалось живым, мы предполагаем, чтопрежнее наблюдение было ошибкой, что кто-то допустил ошибку.

Корни проблемы лежат в нашем культурном, лингвистическом, социальном, научном,медицинском и психологическом убеждении, что смерть — это нечто неизменное.Однако если рассматривать смерть как болезнь, считать ее излечимой, тогдапроблема сама собой отпадает. Ответ на вопрос: «Сколько времени длитсясмерть?» — будет таким же, как и ответ на вопрос: «Сколько временидлится рак?» До тех пор, пока организм либо не излечится, либо непогибнет. До тех пор, пока мертвый организм либо не оживет, либо не превратитсяв готу.

Сравнение смерти с раком вполне правомерно. Эксперимент, проведенный скультурой тканевых клеток мыши, наводит на мысль о сходстве этих двухсостояний. Единичная клетка, взятая у мыши, выращивалась в культуре, пока отнее не были получены две отдельные линии клеток. После длительной серииразмножений одна из линий погибла, достигнув предела Хейфлика, а другаяпродолжала жить. Когда клетки выжившей линии были пересажены мышам того жештамма, что и первый донор, они вызвали образование злокачественной опухоли,убившей своих реципиентов. Клетки стали раковыми. Обычно рак вызываетсяклетками, которые настолько изменились в результате мутации, что нарушаютвидовую организацию, бурно разрастаясь с неимоверной скоростью. Таким образом,рак является иной организацией, при которой не происходит нормального ростаклеток, и этим он очень похож на заболевание, которое мы называем смертью. Рак- это не какая-то одна болезнь, как, например, ветрянка, его нельзя лечитьодним и тем же способом, и, очевидно, он не возникает у всех одинаково. У рака,как и смерти, нет одной причины. Средства от рака будут найдены, однако они неуничтожат рак. Средства от смерти уже находят, но люди по-прежнему будутумирать — и их будут от этого лечить. И смерть, и рак — состояния жизни.

От всех других заболеваний и расстройств смерть отличается тем, что онанеизбежна. С того момента эволюции, когда бактерии научились размножаться,каждая особь была приговорена к смерти. Вероятно, только человеку выпалагорькая участь знать об этом приговоре и бояться его; бояться, что мы живем и,следовательно, должны умереть. У животных, по-видимому, нет самосознания, но иони, разумеется, знают о состоянии смерти.

Эжен Марэ, загадочный и блестящий натуралист, который в одиночку успешноисследует души муравьев и обезьян, рассказывает о ручной самке южноафриканскогобабуина, у которой пришлось забрать детеныша для лечения. Мать почти непрерывнокричала три дня, пока Марэ пытался спасти детеныша, который все-таки погиб.Когда мертвого малыша вернули безутешной матери, она «приблизилась к телу,издавая звуки, обозначающие на языке этих обезьян ласку, и дважды коснулась егорукой. Затем она приблизила лицо к спине мертвого ребенка, дотрагиваясь до егокожи губами. Вдруг она встала, несколько раз вскрикнула и, отойдя в угол,спокойно уселась на солнце, не проявляя никакого видимого интереса ктелу». Инцидент был исчерпан.

Джильберт Манли, наблюдая колонию шимпанзе в лондонском зоопарке, заметил, чтосамка, прижимая раненого детеныша к груди, таскает его с собой повсюду, непозволяя служителям забрать его. Когда малыш умер, мать просто положила его наземлю и больше к нему не прикасалась.

Смерть детеныша для животных не менее очевидна, чем для людей, но, вероятно,она их не пугает. В обоих случаях ответом на замеченное изменение являетсяутрата интереса к объекту. В работе о поведении собак Смит говорит: «Ячасто наблюдал, как собака пробегает мимо мертвого тела другой собаки, скоторой она незадолго до этого играла, совершенно ее не узнавая и даже непытаясь обнюхать труп». Он добавляет: «Прежде, когда свиней забивалина виду у их сородичей, те, дожидаясь своей очереди, могли вбежать и слизыватькровь, льющуюся из перерезанных глоток».

У приматов и домашних животных отсутствие интереса, видимо, являетсясоответствующей биологической реакцией на смерть одного из членов группы.Оставшиеся в живых ничем не могут помочь и им незачем предпринимать какие-либоохранительные действия. Наблюдения над миром диких животных показывают, чтовнезапная смерть от далекого выстрела или бесшумного лука сама по себе не производитили почти не производит никакого впечатления на тех, кто уцелел. Если же смертьсопровождается видом, звуком или запахом хищника, послужившего причиной смерти,тогда реакция будет иной, однако полет оставшейся в живых куропатки или беггазели — реакция на присутствие убийцы, а не убитого.

В целом животные, по-видимому, понимают, что что-то изменилось, однако они нелучше нас определяют критический момент. Известн

еще рефераты
Еще работы по психологии, общению, человеку