Реферат: Языковые взаимодействия тюркских и славянских народов

          Война и мир 

     Работу над этой главой япрервал, чтобы слетать в Дубулты на четырехстороннюю встречу писателей. С 13 по16 мая 1974 года в зале Дома творчества шли обсуждения литературных дел сучастием четырех делегаций — Индии, Бангладеш, Пакистана и Советского Союза.Главной темой дискуссии, так же как и на первой встрече в Ташкенте, и наконференции в Алма-Ате стал вопрос: отношение к культурному наследию.Выступающие не выделяли его из общей проблемы — современность и история.Делегаты говорили о том что научно-техническая революция увеличилапсихологическую дистанцию между прошлым и настоящим. Есть ли необходимостьвникать в идеи старика Вольта о гальванизации, чтобы включить зажигание вавтомобиле? 

     Яростное отрицаниеклассической истории — одна из характерных черт мировоззрения молодойинтеллигенции Азии. 

     Недоверие к истории и наВостоке и на Западе вызвано тем, что история, как считал Поль Валери,дискредитировала себя в последние столетия. Она слишком долго была прислужницейполитики, источником шовинизма и национализма. 

     Даже влюбленный висторию Марк Блок вынужден был, говоря о влиянии историков на историю, некогдазаметить: “И правда, у человека, который сидя за письменным столом неспособеноградить свой мозг от вируса современности, токсины этого вируса того и глядипрофильтруются даже в комментарии к “Илиаде” или “Рамаяне” (1). 

     История участвует вформировании современного мировоззрения. Ученые, состоявшие на службеимпериализма и колониализма, своими авторитетными трудами, прививали народамкомплекс расовой и национальной неполноценности. 

     Против этого решительновыступила советская историческая наука... 

     На совещании хорошодумается. Как на концерте симфонической музыки. Речи или музыкальный фонстимулируют мыслительный процесс. Ассоциации непрерывны. 

    … Упорная вера в неизменность вещей делает наукуненаучной. Действительность может быть понята по ее причинам — искал выходЛейбниц. Но причины часто постулировались в практике, ибо они должны былислужить убедительным оправданием необходимого следствия. 

     Смешение преемственнойсвязи с объяснением — не всегда заблуждение, но нередко метод исследования.Сила персональной оценки превосходит историческую истину, и вольно или невольнофакт приобретает черты сатанинские и обречен на презрение ученого, так как идеебожеской факт служить уже не может. Следовательно, не нужен. 

     Одной из причинненаучности историографии можно назвать и слепое доверие к письменнымисточникам. Они отдельно, и в совокупности опровергают ходячую поговорку — “история права”. Принимая любое свидетельство древних хронистов на веру, мы получаемложное представление о минувшем. Историческое событие чаще всего описано содной стороны, и беспристрастность ее еще требует доказательств. В сознаниинаших предков были свои внутренние перегородки; в каждой местности и эпохе — свои. 

     Но что объединяетдревних писателей всего мира — любовь к драме. Война и мир. Эта оппозицияувидена писателем в XIX веке. Но формула древних исторических сочинений проще — Война. 

     Каждое мгновение войныозарено кричащим словом летописца. Века мира не нашли отражения в хрониках. 

     Мир — не историчен. Егоописать труднее. Когда города не горят, не слышны вопли раненых и пленных, неплачут дети, отрываемые от “рожениц”, — летописец безмолствует. 

     И в европейских, и вазиатских хрониках прошлое человечества предстает в образе бесконечных воин,кровавых дворцовых переворотов, и лишь эпизодически, попутно в тканьповествования попадают факты из истории культуры. 

     На фоне ярких цветовкатастрофы — черного и красного — иногда забелеют купола и шпили храмов.Сверкнут алые от крови кресты и полумесяцы. 

     Имена и жизнеописанияцарей, военачальников (даже сотников) известны. Но почти не сохранялись вхрониках имена великих музыкантов, поэтов, зодчих, ученых. 

     Крики, хрипы и браньнесутся со страниц летописей. Страх и ненависть — их содержание. А миллиардывеликих и малых Любовей, тысячелетия человеческого Счастья, Радости и Надежды,громадные эпохи мирного труда, преобразовавшего землю, не отразились влетописях. Не зафиксированы и потому забыты гениальнейшие изобретения.Археологи находят изделия из алюминия в погребениях Китая, возраст которыхпревышает две тысячи лет. Не это невозможно, мы твердо знаем, что алюминийудалось получить лишь после того, как была изобретена гальваническая ванна! 

     И потом обнаруживаютгальваническую ванну в Шумере. Она действовала уже за пять тысячелетий до.рождения мэтра Гальвани. 

    … Атмосфера войн припереписках летописей еще более сгущалась: копиисты опускали все, что казалосьим не важным — живые детали прошедших эпох. 

     И в итоге, еслисуммировать сообщение только русских летописей, история Руси предстает клубкомдраматических, кровоточащих событий, временем беспрерывных междоусобиц, борьбыза власть и войны с кочевниками. Излюбленная антитеза Мишле — историографиядолжна быть все более и более отважной исследовательницей ушедших эпох, а невечной и неразвивающейся воспитанницей их “хроник”. 

     Но историк поверилпреднамеренным свидетельствам. Гиперболическая метафора была понята буквально.  

    … И в этих условияхостается признать, что словарь — единственный объективный источник историческихсведения. Язык сохраняет Летопись мира, не отразившуюся в письменности. 

     Показания языканеожиданны. Он свидетельствует, что с дохристианских времен славяне мирнообщались с тюрками. Вместе пасли скот и пахали землю, ткали ковры, шили одежду,торговали друг с другом, воевали против общих врагов, писали одними буквами,пели и играли на одних инструментах. Верили в одно. 

     Только во времена мира идружбы могли войти в славянские языки такие слова тюркские, как — пшено(пшеница, сено), ткань, письмо, бумага, буква, карандаш, слово, язык, уют, явь,сон, друг, товарищ... 

     Мы привыкли называтьтюркизмами лишь те слова, что лежат на поверхности книжной речи и не прошлиобкатку в народных говорах. Тюркизм — это уже русское слово, происхождениекоторого не всегда осознается. Названные А. И. Поповым шершавые — чага, евшан,ортьма — не тюркизмы, а просто тюркские слова, употребленные в письменности ине освоенные народом. 

     Церковь с первых жешагов своей деятельности начала разрушать коммуникации со степью, обосабливаяславяно-христианское сознание. Церковь сыграла прогрессивную: роль в судьбеславянских народов прежде всего, возвысив роль активного земледелия, чтоспособствовало повсеместному переходу славян к оседлости. 

     В XIII-XIV-XV векахдуховная оппозиция Русь-Поле предельно обострилась. Культурные контакты,ведущие к взаимопроникновению, приобретают характер эпизодический. Былая фузивностьсменилась агглютинативной связью. 

     Все труднее проникаеттюркизм в славянские языки. Эпоха Ига отложила термины преимущественно одногокласса (скотоводческие) и, как правило, только в восточнославянские. К XIIIвеку языки славян были достаточно развиты и полны средствами выражения. К томуже уровни цивилизации Руси и Поля уже не совпадали. Какие новые явления моглипринести кочевники Ига в культуру, предельно насыщенную ароматом степногоэтноса за века минувшие? Большую часть того, что можно было получить от тюрок,славяне заимствовали до XIII века. 

     Комплекснеполноценности, вызванный Игом, заявил о себе в работах первых же русскихисториков, начиная с Татищева. Их запоздалый военный гений проявлялся подчас вформах, веселящих читателя. Неистово исправляя несправедливую правду, они ваялииз ее грубого живого тела прекрасный труп. Научная истина или просто Истина безэпитетов? Такого вопроса в имперской историографии не возникало. 

     Татищев изымал изобращения подлинные факты, заменяя их своим изложением. Рубил головы словами. Алегко ли это? Рубанешь со злобой, думая — чужое, а оно, корявое, раскосое вдругзакричит по-русски — мама!.. 

     Погладишь по льнянойголовке свое, исконное из конца в конец, а оно растает от нежности, прильнет ктвоему слуху и лепечет, волнуясь, что-то гортанное... 

     Смешны попытки иныхблюстителей чистоты культуры избавиться от “варварских наносов” — вырубить всечастицы меди из бронзы. 

     Мы говорили, что историялюбого народа по сути своей интернациональна. И рассматривать ее спсевдо-патриотических позиций — значит, попросту проявить некомпетентность.Нарушая природные связи культуры, лишая ее животворящего космоса, мы обрекаемее на затхлость и вымирание. 

     Иго проклятого прошлогопродолжается — мутит души, отравляет сознание. Историки не могут проститьдалеким предкам фактов невежества, доверчивости и робости. Неистребимостремление посмотреть на брата своего сверху вниз. Но если соотношения непозволяют — всегда готова к услугам история, помогающая изменить их. 

     Мир человеческийзаставлен старыми весами — от аптекарских до складских. И все они — судейские.Когда видишь, что где-то нарушено равновесие, тащит тебя туда, узнать в чемдело. 

     Потом замечаешь, что всевесы перекошены. И жизни твоей на это не хватит. Но и равнодушия пока нехватает безучастно наблюдать зрелище тупого попрания правды. 

     Летописи Войны питаютживым огнем наши сегодняшние чувства, обращая их в ненависть. 

     Жалок гнев современногокопта на иранца за ахаменидское нашествие VI века до рождества Христова. Но какоценить чувства моего знакомого, мучительно переживающего поражение Игоря нареке Каяле? 

     Писатели восстанавливаютлетопись Мира и Любви, чтобы от многообразия лживых вер человечество когда-нибудьпришло к единству сознания, 

     “Ведь история — этообширный и разнообразный опыт человечества, встреча людей в веках. Неоценимывыгоды для жизни и для науки, если встреча эта будет — братской”. Марк Блок,выдающийся теоретик историографии. Герой Сопротивления фашизму. Расстрелян вмарте 1944 года. 

     Многие из теоретическихположений великих мыслителей — несовременны. Они могут принадлежать дажезавтрашнему дню. Но они призывали всех современников думать категориямибудущего, иначе завтра не наступит. 

     Поэты Индустана говорилио рождении новой, единой цивилизации человечества, основанной на доброте. Однавойна допустима — война поэзии с лжеисторией. 

--------------------------------------------------------------------------------

     Примечание: 

1. Блок М. Апология истории.М., 1968, стр. 25.

 

 

 

еще рефераты
Еще работы по литературе: зарубежной