Реферат: Оппозиционно-публицистическая деятельность А.И. Герцена за рубежом на примере Вольной русской типографии и "Колокола"

Московский государственный социальный университет

Гуманитарнаяакадемия

Факультет журналистики

Курсовая работа

«Оппозиционно-публицистическаядеятельность А.И. Герцена за рубежом на примере Вольной русской типографии и«Колокола».

Научный руководитель: канд. фил. наук,доцент

Макеев А. В.

Работу выполнил: студент 2 курса

Кумарин С.

Москва, 2003.

Содержание.

ВВЕДЕНИЕ…………………………………………… стр.3

Глава1. Герцен – создатель Вольной русскойтипографии……..4

Глава2. Деятельность Герцена в газете «Колокол»…………….7

§.2.1.«Колокол» — начало………………………………………….7

§.2.2.«Колокол» на пике популярности…………………………..10

§.2.3.Последние годы существования «Колокола»…………….20

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………….21

СПИСОКЛИТЕРАТУРЫ………………………………….стр.

ВВЕДЕНИЕ.

В своей курсовой работе хотелось бы рассмотретьдеятельность великого русского публициста и литератора Александра ИвановичаГерцена по созданию Вольной русской типографии в Лондоне и по изданию журнала«Колокол». Эта тема выбрана мною потому, что Герцен является одним из самыхоппозиционных публицистов за всю историю России, именно это и привлекает меня вего личности больше всего.

Цель моейработы: показать на конкретных примерах оппозиционность творчества Герцена напримере создания Вольной русской типографии и его публикаций в журнале«Колокол».

В работемного внимания будет уделено самым важным статьям Герцена, которые былинаписаны в рассматриваемый мною период, для того, чтобы продемонстрировать сутьего убеждений и вместе с тем отразить стиль его публикаций и специфику еголитературного языка.

Герцен знаменит прежде всего тем, что он являетсясоздателем бесцензурной литературы в России, правда издавалась она за пределаминашей страны, в Лондоне. Это оказало колоссальное влияние на формирование иразвитие отечественной журналистики, в том числе и оппозиционной. Хотелось бы,чтобы личность и творческий путь Герцена стали ориентиром для современныхоппозиционных журналистов, которым подчас не хватает того бескорыстного желанияслужить на благо народа, которое всегда отличало Герцена.

ОСНОВНАЯЧАСТЬ.

1.Герцен – создатель Вольной русскойтипографии.

В августе1852 г. Герцен приехал в Лондон, где собирался прожить недолго. Целью его поездки онизначально не ставил создание вольной русскойпечати, однако со временем у Герцена стали зарождаться новые творческиезамыслы, после чего он приходит квыводу, что раз пути на родину отрезаны, то Лондон представляет собою наиболееблагоприятное место для практического претворения в жизнь задуманного.

И,действительно, Англия 50-х годов была очень удобным местом для этого начинания,потому как в отличие от Франции там отсутствовали полицейские стеснения, быласвобода митингов, а политические эмигранты могли получить себе убежище. К томуже, на «туманном Альбионе» сосуществовали такие явления жизни того времени, кактехнический прогресс и социальное неравенство, богатство немногих и нищетабольшинства.

И вот, в феврале 1853 г. Герцен напечаталвоззвание «Братьям на Руси», вкотором объявлял о создании «вольного книгопечатания в Лондоне» и обращался кчитателям с просьбой: «Присылайте, что хотите, — все, писанное в духе свободы,будет напечатано, от научных и фактических статей…до романов, повестей истихотворений…Если у вас нет ничего готового, своего, пришлите ходящие по рукамзапрещенные стихотворения Пушкина, Рылеева, Лермонтова, Полежаева, Печерина идр. …Дверь вам открыта. Хотите ли вы ею воспользоваться или нет? –это останетсяна вашей совести… Быть вашим органом, вашей свободной, бесцензурной речью- вотвся моя цель»[1].

Всвоем обращении он сообщает, что с 1 мая 1853 года типография будет открыта.

Герценбыл твердо убежден в том, что «основание вольной русской типографии в Лондонеявляется делом наиболее практически революционным, какое только русский можетпредпринять в ожидании исполнения иных лучших дел»[2].

Историческуюнеобходимость и своевременность этого начинания Герцен обосновал в написанномтогда же открытом письме в редакцию газеты «Польский демократ». Он утверждал,что русское политическое движение развивалось до сих пор в «средеаристократического меньшинства», без участия народа, «за пределами народногосознания». Возможность единения с народом была найдена в социализме, который он, будучи утопистом, видел вобщинном землевладении, в освобождении крестьян с землей. Но в тот момент,писал Герцен, царь цензурными гонениями «лишил нас языка». Отсюда- неизбежность создания вольной печати.

Герценправильно оценил значение слова как проявления революционной активности.Обобщая большой исторический опыт революционной пропаганды, Владимир ИльичЛенин не случайно пришел к выводу, созвучному мысли Герцена: «…Слово тоже естьдело; это положение бесспорное для приложения к истории вообще или к тем эпохамистории, когда открытого политического выступления масс нет…В России былоименно такое положение.»[3]

Вольнаятипография была создана 22 июня 1853 года. Через несколько дней появилосьпервое издание- брошюра «Юрьев день!Юрьев день! Русскому дворянству», в которой Герцен призывает русскоедворянство начать освобождение крестьян от крепостной неволи. Он пытается воздействовать на ум ичувства дворян, предрекая неизбежную катастрофу, пугачевщину, если они ненайдут в себе силы уничтожить крепостничество, воздействуя на царя. Но еслидворяне не окажутся способны изменить положение в стране, то Герцен оставляетза собой право призвать народ к освобождению своими силами.

Вконце июля 1853 года, Герцен печатает и выпускает прокламацию под названием «Поляки прощают нас!»,посвященную пропаганде союза и сотрудничества русской и польской демократий.

Вавгусте 1853 года Герцен публикует свою брошюру «Крещеная собственность»,направленную против крепостного права. Резкими штрихами рисует Герцен порядки инравы русского крепостнического общества, произвол царизма и помещиков. Вброшюре важную роль играет народническая идеализация сельской общины, каквоплощения «неразвитого коммунизма», но иллюзии эти являются сущностьюдемократических взглядов Герцена, его веры в великое будущее русского народа.Он пишет: «Народ русский все вынес, но удержал общину. Община спасет народрусский; уничтожая ее, вы отдаете его, связанного по рукам и ногам, помещику иполиции…Народ русский ничего не приобрел…он сохранил только свою незаметную,скромную общину, т.е. владение сообща землею, равенство всех без исключениячленов общины, братский раздел полей по числу работников и собственное мирскоеуправление своими делами. Вот и все последнее приданое Сандрильоны(т.е.Золушки), - зачем же отбирать последнее»[4].

Переломв положении Вольной русской типографии наступил после смерти Николая I иокончания Крымской войны. В связи с новым подъемом общественного движения вРоссии Герцен задумал издавать альманах «Полярнаязвезда». 25 июля 1855 г., в годовщину казни декабристов, вышел его первыйномер с профилями пяти казненных декабристов на обложке.

Впервом номере «Полярной звезды» были опубликованы «Письмо Белинского к Гоголю»,запрещенные стихи Пушкина, стихотворение Лермонтова «На смерть поэта», стихи ивоспоминания декабристов, произведения самого издателя. «Полярной звезде» былапредпослана программа. Главным в программе было «Распространение в Россиисвободного образа мыслей».Эта программа должна объединить вокруг Герцена всепередовое общество в стране.

Выпускать«Полярную звезду» строго периодически оказалось невозможным: вторая книга вышлав конце мая 1856 г. В статье «Вперед!Вперед!», помещенной там, Герцен писал: «На первый случай вся программанаша сводится на потребность гласности, и все знамена теряются в одном – взнамени освобождения крестьян с землею. Долой дикую цензуру и дикое помещичьеправо! Долой барщину и оброк! Дворовых на волю! А со становыми и квартальнымимы сделаемся потом»[5].

Второй номер по содержанию был разнообразнеепервого: кроме произведений Герцена, в него вошли присланные в Лондонзапрещенные стихи Пушкина, Рылеева и других поэтов, статьи Н.И. Сазонова и Н. П. Огарева, два письма изРоссии.

Более того, уже к середине 1856 г. обнаружилось, чторукописей из России поступает так много, а по характеру своему они иногда стользначительно отличаются от направления «Полярной звезды», что необходимо времяот времени издавать особые, составленные из этих рукописей сборники. Таквозникли сборники «Голоса из России».Первый из них вышел в свет в июле 1856 г. «Мы не отвечаем за мнения,изложенными не нами», — счел Герцен в предисловии.

2. Деятельность Герцена в журнале «Колокол»

1.3.

«Колокол»- начало.

Вначале апреля 1856 г. в Лондон приехал старый друг и единомышленник Герцена –Николай Платонович Огарев, который немедленно стал участвовать в изданияхВольной типографии. Во второй книге была помещена его статья «Русские вопросы»за подписью «Р.Ч.» («Русский человек»). С этого времени Огарев становитсяближайшим помощником и соратником Герцена. Огареву, который только что приехализ России и живо чувствовал потребностирусской общественной жизни, и принадлежала мысль – издавать в Лондоне новыйпериодический орган. Это издание должно было выходить чаще, чем «Полярная звезда»,откликаться на все текущие события и вопросы русской жизни и быть удобным дляраспространения.

Черезгод, в апреле 1857 г., Герцен особым листком известил читателей о выходе «Колокола»: «События в России несутсябыстро, их надобно ловить на лету, обсуживать тотчас. Для этого мыпредпринимаем новое повременное издание. Не определяя сроков выхода, мыпостараемся ежемесячно издавать один лист, иногда два, под заглавием «Колокол»…О направлении говорить нечего; оно то же, которое проходит неизменно через всюнашу жизнь… В отношении к России мы хотим страстно, со всей силой последнеговерования, чтоб с нее спали наконец ненужные старые свивальники, мешающиемогучему развитию ее. Для этого мы теперь, как в 1855 году, считаем первымнеобходимым, неминуемым, неотлагаемым шагом: освобождение слова от цензуры,освобождение крестьян от помещиков, освобождение податного сословия от побоев.

Обращаемсяко всем соотечественникам, делящим нашу любовь к России, и просим их не толькослушать наш «Колокол», но и самим звонить в него»[6].

Сейчас же я позволю себе включить всвою работу отрывки из книги Льва Славина «Ударивший в Колокол», котораяпредставляет собой цикл воспоминаний о Герцене. Воспоминания эти облеченыавтором в художественную форму, но, тем не менее, они безусловно содержат всебе ценные сведения о том, как же именно началась история «Колокола».

Вотчто Лев Славин пишет о начале издания журнала:

«Впервом номере был обширный обзор, подписанный «Р.Ч.» — псевдоним, которымпервые годы пользовался Огарев. Его же – обзор министерства внутренних дел.Затем – отделы «Смесь» и «Правда ли?», где язвительное перо Герцена прошлось поразличным случаям безобразного произвола в России.

Вообщеже первые номера…были составлены усилиями двух человек: Герцена и Огарева.Впоследствии редакция значительно расширила список сотрудников – и не только засчет корреспондентов из России… Герцен вэтом отношении всегда проявлял широту. Его личные более чем холодные отношенияс Сазоновым и Энгельсоном не помешали ему привлечь их к сотрудничеству. Двериего дома были для них закрыты, но широко открыты ворота в Вольную русскуютипографию.

Какбыла решена вторая часть «проектеца»(именно так, по Льву Славину, отозвалсяОгарев о плане издания «Колокола» в разговоре с Герценом – прим. А.К.),наиболее трудная: распространение «Колокола» в России?

Одиниз первых перевалочных пунктов был организован в Кенигсберге…В дальнейшемканалы проникновения «Колокола» в Россию умножились. Небольшой по размеру итонкий «Колокол» свободно умещался в чемоданах с потайным отделением. Иногдаему придавали видимость тюков с упаковочной бумагой, и тогда «Колокол» проникалв Россию целыми кипами…Доходило до того, что в портовых городах за границейиспользовали прибывавшие туда военные суда: «Колоколом» начиняли стволы боевыхорудий.

Конечно,«Колокол» не выжил бы, если бы не связал себя единой кровеносной сетью сРоссией. Он питал ее своей правдой и гневом, а она его – своими бедами игорестями. «Колокол» не был изданием эмигрантов для утешения их узкого круга.Сила его в том, что он стал народным органом.»

Итак,исходя из слов Льва Славина, становится окончательно ясно, что Герцен отнесся кизданию «Колокола» с максимальной серьезностью и с колоссальным энтузиазмом.Ведь далеко не каждый человек сможет привлечь к делу всей своей жизни людей, скоторыми ему, мягко говоря, не очень хотелось бы общаться. Герцен же оказалсявыше своих личных обид и привлек к изданию журнала даже этих людей, потому чтознал – чем больше людей, преданных его идеям будет трудиться в «Колоколе», темболее разнообразным будет журнал и тем более эффективным будет его воздействиена читательскую аудиторию, а именно к этому в общем-то и стремился Герцен и егоближайшие сподвижники. Конечно же им это удалось, о чем и пойдет речь далее.

2.2

«Колокол» на пике популярности

В первое пятилетие своего существования«Колокол» имел в России неслыханный успех и приобрел исключительное влияние.Это было естественно в условиях общественного подъема, начавшегося послеКрымской войны, роста крестьянского движения, постепенного нарастанияреволюционного кризиса. «Колокол» отвечал на пробуждение в широких слояхрусского общества потребность в свободном, бесцензурном органеантикрепостнического и демократического направления, открыто разрешающим наболевшиевопросы русской жизни.

Одной из причин популярности«Колокола» была поразительная одаренность Герцена как публициста. Незаменимымсоратником Герцена был Огарев, перу которого принадлежала большая частьвыступлений «Колокола» по экономическим и юридическим вопросам. Кроме их статейпостоянно публиковались злободневные сообщения из России, блестяще обработанныередакцией и снабженные убийственными примечаниями.

В первых номерах «Колокола» еще небыло материалов, присланных из России. Но уже в 5-м листе редакция моглаписать: «Мы получили за прошлый месяц ворох писем; сердце обливается кровью икипит бессильным негодованием, читая, что у нас делается под спудом»[7].С этого времени «Колокол» начинает серию разоблачений, направленных наконкретных представителей самодержавно-крепостнического режима и на злодеяния,которые они чинили по отношению к людям.

Изобличение же русской буржуазии и еехищничества еще не могло стать одним из основных мотивов «Колокола».Тем неменее можно указать на одну заметку Герцена в «Колоколе», направленную противизвестного в то время либеральничавшего откупщика-миллионера Кокорева. На строительстве Волжской железной дороги, в котором принимал участие Кокорев,администрация при помощи полиции силой удерживала жестоко эксплуатируемых иразбегавшихся рабочих. Для того чтобы заставить рабочих остаться, была вызванавоинская команда и двое рабочих застрелены. Саркастически заканчивал Герцен этусвою заметку: «Г. Кокорев, любитель гласности и поклонник русского народа,правда ли это?»

ПравительствоАлександра II боялось герценовских разоблачений, было напугано его требованиямии чрезвычайно опасалось проникновения вольной печати в народ. Меры борьбы слондонскими изданиями стали предметом постоянных забот царского правительства.Лица, уличенные в передаче изданий Вольной типографии или в связях с Герценом иОгаревым, подвергались преследованию. Русской печати запрещалось даже упоминатьимя Герцена. В то же время за границей подкупленная пресса выступала противГерцена, изливая на него клевету и брань. Особенно старалась правительственнаярусская газета «Le nord», выходившая в Брюсселе на французском языке.

Заграницей стали появляться книги, направленные против Герцена: книга«Искандер-Герцен» и брошюра Шедо-Феротти.

С15 февраля 1858 г. «Колокол» стал выходить 2 раза в месяц. Его тираж увеличендо трех тысяч экземпляров, что по тем временам считалось очень большой цифрой.

Главнойчертой направления «Колокола» и всей вольной печати была борьба за освобождениекрестьян от крепостного права. Журнал с сочувствием писал о крестьянскихволнениях, требовал немедленного уничтожения крепостного права с передачейкрестьянам той земли, которая находилась в их пользовании. «Колокол» всталгорой за освобождение крестьян»[8], — указывал В.И. Ленин.

Чемвыше поднималось крестьянское движение, чем яснее обозначался союзправительства и помещиков, чем все более откровенно и все более подло либералыпресмыкались перед царизмом, тем решительнее Герцен вставал на сторону народа противблока правительства, крепостников и либералов, на сторону молодогореволюционного поколения, возглавленного Чернышевским. Герцен все чаще сталвыступать с революционным призывом, обращенным непосредственно к народу. Какписал В.И. Ленин, «…демократ все же брал в нем верх»[9].

Демократическаялиния «Колокола» ясно проявилась в требованиях, которые Герцен и Огареввыдвигали в области крестьянской реформы в период ее подготовки.

Онинастойчиво требовали «не выкупа усадебной земли, а выкупа всей земли, какуюимеют в пользовании помещичьи крестьяне»(«Колокол», л.35), и решительновосставали против предоставления помещику власти «начальнику общины»(«Колокол»,л.42 – 43), против установления для крестьян переходного, «срочно-обязанного»периода («Колокол», л.51), против отрезков земли в пользу помещика («Колокол»,л.62).[10]

Будучиорганом революционной демократии, «Колокол» отразил в то же время либеральныетенденции своих руководителей, их отступления от демократизма к либерализму.Герцен и Огарев были менее последовательными, чем Чернышевский и Добролюбов. Непонимая классовой природы русского самодержавия, они наивно мечтали о «революции сверху». Этим иобъясняется появление писем Герцена к Александру II, в которых он уговариваетосвободить крестьян с землей. В. И. Ленин сказал об этих письмах, что их«нельзя теперь читать без отвращения»[11].

Герценправильно понял ограниченность буржуазных революций, при которых народные массыостаются по-прежнему обездоленными, но при этом впал в крайность и стал вообщенедоверчиво относиться к насильственным методам преобразованиядействительности.

Этовыразилось в его статье «Революция вРоссии», которая была напечатана во втором листе «Колокола» от 1августа 1857 г. Вот как Герцен описывает ситуацию в России: «Мы сто пятьдесятлет живем в ломке старого; …Мы с Петра I в перестройке, ищем форм, подражаем,списываем и через год пробуем новое. Достаточно переменить министра, чтобывдруг из государственных крестьян сделать удельных или наоборот».

И вслед за этим следует вывод: «Имея власть в рукахи опираясь с одной стороны на народ, с другой – на всех мыслящих и образованныхлюдей в России, нынешнее правительство могло бы сделать чудеса, без малейшейопасности для себя.

Такогоположения, как Александр II, не имеет ни один монарх в Европе, — но кому многодается, с того много и спросится!..»[12]

Герценприходит к выводу о том, что мирным путем в России никаких преобразованийдобиться не удастся, вместе с тем он, как уже было отмечено выше, не являлсясторонником революции. Хотя в № 8 «Колокола» Герцен указывает на правомерностькрестьянской войны ради интересов народа. Поводом к этому послужило заявлениетамбовских крепостников, которые противились намерению правительства провестиреформу крепостного права.

Усилениеподобных тенденций в публицистике Герцена связано с тем, что в России к 1859 г.сложилась революционная ситуация. Именно об этом писал Ленин в статье «Крах IIИнтернационала».

«Колокол»меняет свою социальную ориентацию. Это выразилось в том, что Герценразочаровался в среднем интеллигентном дворянстве, перестав видеть в немдвигатель последующих изменений в русской жизни.

Междутем непоследовательность и противоречия в политической позиции «Колокола»привели к конфликту Герцена с новым поколением революционеров-разночинцев. Влисте 44 журнала от 1 июня 1859 г. Герцен помещает статью «Very dangerous!!!» , на которой хотелось бы остановиться более подробно.

Вэтой статье Герцен обрушивается на «Современник» и на «Свисток» за их насмешкинад либерально-обличительной литературой и за отрицательное отношение к лишнимлюдям. Добролюбов, который вел «Свисток», доказывал, что нельзя ограничиватьсяобличением частных несправедливостей, в чем, собственно, и преуспевал«Колокол», в особенности рубрика «Под суд».По мнению Добролюбова нужно необличать, а бороться с самодержавием и крепостничеством.

Вотчто пишет по этому поводу Герцен: «В последнее время в нашем журнализме сталоповевать какой-то тлетворной струей, каким-то развратом мысли…Журналы, сделавшие себе пьедестал из благородныхнегодований…катаются со смеху над обличительнойлитературой, над неудачными опытами гласности…В «обличительной литературе»были превосходные вещи. Вы воображаете, что все рассказы Щедрина и некоторыедругие так и можно теперь гулом бросить с «Обломовым» на шее в воду? Слишкомроскошничаете, господа!.. Не лучше ли в сто раз, господа, вместо освистываний,неловких опытов, вывести на торную дорогу – самим на деле помочь и показать,как надо пользоваться гласностью?.. Истощая свой смех на обличительную литературу,милые паяцы наши забывают, что по этой скользкой дороге можно досвистаться … и до Станислава на шею!»[13]

Добролюбовответил на выступление Герцена в июньской книжке «Современника», в которойутверждал, что революционно-демократическая критика, не отрицая необходимостиобличений и гласности, стремится к «более цельному и основательному образудействий». Для специального объяснения с Герценом в Лондон приехалЧернышевский. В результате этого свидания в 49-м листе «Колокола» от 1 августа1859 г. появилось «Объяснение статьи «Verydangerous!!!»

Вэтом объяснении Герцен заявляет: «Нам бы чрезвычайно было больно, если бирония, употребленная нами, была принята за оскорбительный намек. Мы уверяемчестным словом, что этого не было в уме нашем…Мы не имели в виду ни одноголитератора, мы вовсе не знаем, кто писал статьи, против которых мы сочли себявправе сказать несколько слов, искренно желая, чтобы наш совет обратил на себявнимание».[14]

Темсамым, Герценом была фактически признана ошибочность его резких выпадов против«Современника». Такая позиция Герцена была обусловлена тем, что он не понималеще убеждений разночинцев, не рассчитывал на их силы и вместе с темпереоценивал роль дворянской интеллигенции в революционном движении, а все лишьиз-за того, что он был оторван от России. Чернышевский также понял, что Герцен– их потенциальный союзник и впоследствии назвал статью «Very dangerous!!!» «удивительным недоразумением», аГерцен назвал «Современник» «русскими собратьями». То есть, конфликт сЧернышевским и Добролюбовым был исчерпан, так как Герцен своим «Объяснением…»фактически вступил в противоречие со своей первой статьей и с еевраждебно-издевательским тоном, признал свою неправоту. Отрадно то, что сторонывышли из этого конфликта путем взаимного сближения позиций, а не сталиусугублять его, так как в этом случае конструктивное сотрудничество Герцена идемократов было бы практически невозможно.

Влисте 64 «Колокола» (1 марта 1860 года) было напечатано было «Письмо из провинции», подписанное«Русский Человек», которое представляет собой изложение позиций русскойреволюционной демократии. Его автор упрекал Герцена в том, что он восхваляетцарскую семью вместо того, чтобы обличать неправду, а также говорил о том, чтоединственное средство для коренных изменений в жизни русского человека – этотопор.

Герценпрокомментировал это письмо предисловием, которое поместил в этом же номережурнала. «Мы расходимся с вами не в идее,а в средствах, — писал он, - не в началах, а в образе действования.Вы представляете одно из крайнихвыражений нашего направления… К топору…мы звать не будем до тех пор, пока останется хоть однаразумная надежда на развязку без топора.

Чем глубже…мы всматриваемся в западный мир…тем больше растет у нас отвращение от кровавых переворотов…Кметлам надо призывать, а не к топору!.. Восстания зарождаются и возрастают, каквсе зародыши, в тиши и тайне материнского чрева, им надобно много сил икрепости, чтоб выйти на свет и громко кликнуть клич…Призвавши к топору, надобноиметь организацию…план, силы и готовность лечь костьми, не только схватившисьза рукоятку, но схватив за лезвие, когда топор слишком расходится? Есть ли всеэто у вас?»[15] Иными словами, Герцен этим ответом вторично вступил в полемику сдемократами(кстати, существует гипотеза, согласно которой автором письма былЧернышевский), хотя, справедливости ради стоит отметить, что возражения Герценав этом случае были гораздо менее колкие, нежели в статье «Very dangerous!!!», это можно понятьдаже по приведенному отрывку из «Предисловия…» Герцена. Да и вообще в те годыГерцен и Огарев в те годы боролись против либерализма, подвергали беспощаднойкритике самодержавие и даже выступали в защиту революции, не отказываясь отреволюционного насилия, хотя и отвергали призыв «К топору!» Разногласия междуГерценом и революционной демократией, несмотря на свою глубину и серьезность,были разногласиями людей, по словам Герцена, «дружеского стана». Этопротиворечия между демократом колеблющимся и демократами болеепоследовательными и цельными. Глубокие мысли о связях Герцена с революционнойдемократией высказал В.И.Ленин в своихработах «Памяти Герцена» и «Из прошлого рабочей печати в России». С однойстороны, он установил идейно-политическое сродство Герцена с революционнойдемократией. С другой, он вскрыл и различия между Герценом и лучшимипредставителями революционной демократии. Чернышевский, по мнению Ленина,«сделал громадный шаг вперед против Герцена.»Герцен еще раз вернулся к разногласиям с «Современником» в статье «Лишние люди и желчевики», котораяпоказывает его идейное приближение к позиции журнала. Она была опубликована в1860 г., лист 83 от 15 октября. В ней Герцен характеризует «Современник» какодно «из лучших русских обозрений». Также в этой статье он спорит с егопозициями относительно исторической роли «лишних людей». Вот что конкретнопишет Герцен: «Лишние люди были тогда(в николаевскую эпоху – прим. А.К) столько же необходимы, как необходимо теперь, чтоб их не было…Они…медленно перезрели. Старостьих коснулись прежде гражданского совершеннолетия. Это не лишние…люди, это люди озлобленные,…которыене могут отделаться от желчи и отравы, набранной ими больше, чем за пять леттому назад…Лишние люди сошли со сцены, за ними сойдут и желчевики, наиболее сердящиеся на лишних людей. Они даже сойдут очень скоро, они слишком угрюмы,слишком действуют на нервы, чтобы долго держаться…» Герцен считал, что задаватьтон должны некие новые люди.

Вообще, «Колокол», как, впрочем, идругие издания Герцена, оказали огромное влияние на развитие политическогосознания демократической интеллигенции 1850-1860-х гг. и сыграли большую роль врусском освободительном движении. По мере нарастания революционной ситуации вРоссии направление «Колокола» становилось все более революционным. Если проследитьто, как отзывается журнал об Александре II, тенденция эта очевидна. Итак, 1июля 1858 г. Герцен пишет: «Александр II не оправдал тех надежд, которые имелаРоссия при его воцарении», Через полтора месяца он заявляет: «Мы каемся передРоссией в нашей ошибке. Это – то же николаевское время, но разварное спатокой». Непосредственно перед реформой разочарование достигло высшей ступени.«Прощайте, Александр Николаевич, счастливого пути! Bon vouage!… Нам сюда», — писал Герцен15 апреля 1860 г.(«Колокол», №

68-69).

Утрачиваянадежды на Александра II, Герцен и Огарев все сильнее осознавали, что во дворценет «живых», что нужно звать и будить народ и демократическую интеллигенцию.Решительные и смелые призывы все чаще раздаются со страниц «Колокола».

В 60-хгодах позиция журнала и самого Герцена по всем основным вопросам принимаетреволюционно-демократический характер. После объявления законов об«освобождении» крестьян высоко поднимаются волны народного моря, отражаяглубокое недовольство крестьянства манифестом о воле. После детальногоознакомления Герцена с законодательными актами царского правительства покрестьянскому вопросу, «Колокол» писал о «новом крепостном праве», о том, чтонарод обманут царем(«Колокол», л.101). Герцен клеймит теперь «всекаемоеосвобождение». «Колокол» выдвигает требование передачи крестьянам всейпомещичьей земли(л. 134).

Посленачала расстрелов крестьян, Герцен помещает в листе №105 от 15 августа 1861года статью «Ископаемый епископ,допотопное правительство и обманутый народ», являющуюся обращением кнародным массам: «Ты ненавидишь ненавидишь подъячего, боишься их – и совершенноправ; но еще в царя и архиерея…Не верь им!». Герцен отвергает либеральныепопытки приукрасить действительность: «Маски долой! Лучше видеть звериные зубыи волчьи рыла, чем поддельную гуманность и покорный либерализм». Также Герценуказывает в статье на то, что «Колокол» на стороне русского мужика.

В«Колоколе» с середины 1861 года появляются передовые статьи, написанные простымязыком, рассчитанные на широкие массы солдат и крестьян. «Колокол» обращается кнароду и говорит ему: «Народу нужна земля и воля»(л.102). «Колокол» обращаетсяк солдатам и на вопрос: «Что надо делать войску?» – отвечает: «Не ходить противнарода»(л.111).

Ссередины 1862 года Герцен и Огарев начинают выпуск листка «Общее вече»,формально являвшегося приложением к «Колоколу», но имевшего самостоятельноезначение в силу своей ориентации на массового читателя. Обращаясь к крестьянам иразночинцам оно стремилось «служить выражением мнений, жалоб и общественныхпотребностей людей всех религиозных толков и согласий».

Все чащеи сильнее зовет «Колокол» к всенародному вооруженному восстанию. Теперь ужеруководители журнала требуют не только передачи крестьянам той земли, котораянаходилась в их пользовании при крепостном праве, но и полной ликвидациипомещичьего землевладения; теперь они призывают с оружием в руках подниматьсяна притеснителей.

В1861-1862 гг. руководители «Колокола» помогли Н.Серно-Соловьевичу, Обручеву,Слепцову создать революционное общество «Земля и воля», которое в России былосвязано с Чернышевским. В основу программы этого общества легла уже упомянутаяранее статья «Что нужно народу?» Вопрос об организации тайного революционного общества еще болееостро поставлен в № 107 и 108 «Колоколом» в полемике против прокламацийобщества «Великорусс». С этого времени влияние «Земли и воли» на «Колокол»стало весьма значительным. Герцен относился к созданию «Земли и Воли»сдержанно, но 1 марта 1863 г. выступил с обращением к этой организации, котороеопубликовано в №157.

Одной изважных тем публикаций Герцена стала борьба Польши за независимость. Своимивыступлениями в защиту Польши, ее поруганных прав в борьбе за государственнуюнезависимость и свободу он завоевал такой авторитет в среде польскойдемократии, который никогда ранее не выпадал на долю русского публициста.Герцен смотрел на польских демократов как на союзников в общей борьбе.

В январе1863 г. польское восстание разразилось. В листе 155 от 1 февраля 1863 годаГерцен писал о

еще рефераты

Еще работы по литературе, лингвистике

Реферат по литературе, лингвистике

Стихотворение М.Ю. Лермонтова "Родина"

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

Эстетика Сартра

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

История литературы Соединенных Штатов Америки

29 Августа 2013

Реферат по литературе, лингвистике

Тема родины в лирике Есенина

29 Августа 2013