Реферат: Литература Древней Руси

                <span Monotype Corsiva"">  

<span Monotype Corsiva"">      Понятие «древнерусская литература» стольпривычно, что уже почти никто не замечает его неточности. Примерно досередины 

<span Monotype Corsiva"; mso-ansi-language:EN-US">XV<span Monotype Corsiva""> столетия древнерусскую литературуправильнее было бы назвать древневосточнославянской.В первые века после крещенияРуси и распространения в восточнославянских землях письменности литературавосточных славян была единой: одни и те же произведения читали и переписываликнижники в Киеве и во Владимире, в Полоцке и в Новгороде, в Чернигове и вРостове. Позднее на этой территории складываются три разные восточнославянскиенародности: русские, украинцы и белорусы. Прежде единый древнерусский языкраспадается: зарождаются русские, украинские и белорусские языки.

<span Monotype Corsiva"">      Основной круг произведений — религиозно-назидательные сочинения, жития святых, богослужебные песнопения — был общим для древнерусской литературы и для литератур других православныхславянских стран — Болгарии и Сербии. Ведь у восточных славян и у южных, сербови болгар­, были едиными и вера, и язык церковной письменности,церковно-славянский. В южнославянских землях переписывались и читалисьдревнерусские произведения, а на Руси – произведения болгарской и сербскойкнижности. И южные, и восточные славяне считали образцом для собственныхсочинений византийскую церковную литературу. Византия для них являлась ихранительницей православной веры, и великой империей. Православныеславянские  государства стремилисьдобиться равноправия в политических отношениях с Византийской империей, а дляправославного славянства было очень ценно культурное общение с Византией. НаРуси многие византийские религиозные произведения распространялись вюжнославянских переводах.

<span Monotype Corsiva"">      Некоторые исследователи считают, что вСредние века существовала единая литература православного славянства.

<span Monotype Corsiva"">      Древнерусская литература возникла в

<span Monotype Corsiva"; mso-ansi-language:EN-US">XI<span Monotype Corsiva""> в. Один из первых её памятников –«Слово о Законе и Благодати» Киевского митрополита  Илариона – был создан в 30-40-е гг. <span Monotype Corsiva"; mso-ansi-language:EN-US">XI<span Monotype Corsiva""> века. <span Monotype Corsiva"; mso-ansi-language:EN-US">XVII<span Monotype Corsiva""> столетие – последний век древнерусскойлитературы. На его протяжении постепенно разрушаются традиционные древнерусскиелитературные каноны, рождаются новые жанры, новые представления о человеке имире.

<span Monotype Corsiva"">      Литературой называют и произведениядревнерусских книжников, и тексты авторов

<span Monotype Corsiva"; mso-ansi-language:EN-US">XVIII<span Monotype Corsiva""> в., и творения русских классиковпрошлого столетия, и сочинения современных писателей. Конечно, очевидныразличия между литературой <span Monotype Corsiva";mso-ansi-language: EN-US">XVIII<span Monotype Corsiva"">, <span Monotype Corsiva";mso-ansi-language: EN-US">XIX<span Monotype Corsiva""> и <span Monotype Corsiva";mso-ansi-language: EN-US">XX<span Monotype Corsiva""> вв. Но вся русская литература трех последнихстолетий совсем не похожа на памятники древнерусского словесного искусства.Однако именно в сравнении с ними она обнаруживает много общего.<span Times New Roman",«serif»">

<span Monotype Corsiva"">Основные жанры.

Около девяноста процентов дошедших до наших днейдревнерусских произведений – переводы с греческого, и лишь десятая часть принадлежит перу древнерусских  книжников. Почти все переведенные с греческогосочинения были чисто религиозного содержания. Их  одинаково чтили и византийцы, и южныеславяне, и русские. От Византии были унаследованы такие жанры, как житие,проповедь, хроника, разнообразные богослужебные песнопения.

      Но светская,мирская византийская литература не вызвала практически никакого интереса удревнерусских книжников. И это не случайно.

      Литература наРуси зарождается только после принятия христианства. Устное творчестводревних  русичей почти не получилоотклика в литературе. Отчасти исключение – летописи, в которых  излагались некоторые предания. Русскийфольклор был глубоко связан со старой языческой верой, а литература стремиласьвоплощать истины новой религии – христианства. Славянская письменность быласоздана в середине IXв. греками братьями Константином (Кириллом) и Мефодием специально для нуждхристианского богослужения. Азбука, письменность, книга стали для недавнокрещенных славян священными. Слово, текст должны были раскрывать христианскиеистины, приобщать к сверхъестественному Божественному миру, к  высшей религиозной мудрости. Потому и непоявились на Руси в первые столетия после крещения «неполезные» мирскиесочинения. Поэтому тут не было многих светских жанров, характерных и для византийской, и для западноевропейскихсредневековых литератур: романа, поэмы, драмы, лирики. По крайней мере, всохранившихся  древнерусских  рукописях таких сочинений нет.

      Ценности иинтересы земной жизни почти не привлекали внимания книжников.Древнерусская  литература до XVII в. не описывает любовныхпереживаний и как будто не знает самого понятия «любовь». Она рассказывает либоо греховной «блудной страсти», ведущей к гибели души, либо о добродетельномхристианском браке. Была переведена, и то прозой, лишь одна византийская поэма– «Дигенис Акрит», рассказывающая о подвигах богатыря  Дигениса, добивающегосябрака с красавицей Стратиговной. Только в XVII в. русские читатели познакомятся с переводнымилюбовно-приключенческими романами, которые будут переделаны в духе народныхсказок («Повесть о Бове Королевиче», «Повесть о Еруслане Лазаревиче» и др.)

      Не зналадревнерусская письменность и поэзии. Некоторые исследователи считают, чтостихами написано «Слово о полку Игореве», но это мнение не общепринято.Фольклорные лирические песни существовали издревле, однако древнерусскиекнижники их не записывали. Ритмически организованные тексты исполнялись набогослужениях. Но это не были стихи в современном смысле слова: такиебогослужебные тексты непременно пелись, а не читались. Вместо привычного нынепротивопоставления «стихи – проза» в Древней Руси было другое: «текст поющийся– текст произносимый или читающийся». Книжная, литературная поэзия возникает,когда рождается интерес к слову, внимание к литературной форме: ритму и различнымсозвучиям в стихе, рифме. Поэзия как таковая появляется в Московской Руси лишьв XVII  веке.

      К  различным стилевым приемам, к обыгрываниюсмысла и звучания слов прибегали только для того, чтобы приоткрытьнеизреченную, до конца не выразимую человеческим языком Божественную святость.

      Вплоть до XVII в. не было вдревнерусской  литературе  и пародийных, комических  сочинений. Первые  шесть веков древнерусская литература относилась к смеху настороженно инеодобрительно, как  к  «пустошному» и греховному  явлению.

Земное и небесное.    

В отличие от византийских и западноевропейской,древнерусская литература не знала явных границ между светскими и церковнымитекстами. Конечно, жития, рассказывающие о жизни и деяниях святых, илипроповедь, раскрывающая смысл какого-либо христианского праздника и содержащаярелигиозное наставление, — произведения церковной литературы. Летопись илиисторическая повесть, описывающие современные автору события: военные походырусских  князей, битвы с иноплеменниками,междуусобные  распри,- светские тексты.Но и летописец, и составитель исторической повести объясняют описываемыесобытия в духе религиозного понимания истории. Для древнерусского книжника –создает ли он житие или летопись – все происходящее объясняется провидением,волей Божьей.

      Вдревнерусской литературе события и вещи, окружающие человека, — символы ипроявление высшей, духовной, Божественной реальности. Чудесное,сверхъестественное в древнерусской словесности воспринималось как не менееподлинное, чем привычное, обыкновенное. В мире властвуют две силы – воля Бога,желающего блага человеку, и воля дьявола, жаждущего своими кознями отвратитьчеловека от Бога и погубить. Человек свободен в своем выборе между добром излом, светом и тьмой. Но, поддавшись власти дьявола, он теряет свободу, априбегая к помощи Бога, обретает укрепляющую его Божественную благодать.

      И составителижитий и проповедей, и летописцы, и авторы исторических повестей неизменнообращаются к Библии: библейские события истолковываются как прообразы того, чтопроисходит в настоящем. Повторяющиеся каждый год церковные праздники: рождество, смерть и воскресение Христа – былине просто воспоминанием о событиях земной жизни Спасителя, но таинственным иреальным повторением этих самых событий.

      Пространстводля древнерусского человека не было просто географическим понятием. Оно моглобыть «своим» и «чужим», «родным» и «враждебным». Таковы, например, с однойстороны, земля христианская, а с другой – населенная иноверцами. Дикая степь,мирская  территория  города, деревни, поля противопоставлялисьсвященному пространству храмов и монастырей.

      Представленияоб участии Бога  в жизни человека, онеразрывной связи земного бытия с потусторонним миром характерны для всейдревнерусской литературы и выражены в произведениях  самых разных жанров. Лишь в конце XVII – начале XVIII в. зарождается новыйтип героя – предприимчивого и деятельного, добивающегося успеха в жизнисмекалкой и плутовством. Таков, например, Фрол – центральный персонаж «Повестио Фроле Скобееве».

Роль автора.

Стиль  в  древнерусской литературе  зависел  не от  жанра произведения, а отпредмета повествования.В описании жизни святого использовался устойчивый наборвыражений -                         «трафаретов» и библейских цитат. Святой обычно именовался «земным ангелом инебесным человеком», «дивным и причудным», говорилось о «свете» его души иподвигов, о неуклонной, жаждущей любви к Богу. Он уподоблялся прославленнымсвятым прошлого. Эти же «трафареты», «общие места» используются при изображениисвятого и в летописном фрагменте, и в похвальном слове.

      Неизменным вразличных  произведениях  был образ идеального князя: он благочестив,милостив и справедлив, храбр. Смерть его оплакивают все люди – богатые и бедные.

      Другой набор«трафаретов» был характерен для воинского стиля. Этим стилем  описывались битвы и в летописях, и висторических  повестях, и в житиях. Врагвыступал «в силе тяжкой», обступал русское войско подобно лесу; русские князьяперед битвой возносили молитвы Богу; стрелы летели как дождь; воины бились,схватившись за руки; битва была столь жестока, что кровь заливала долины, и т.д.

      В культуреНового времени высоко ценится все небанальное, еще неизвестное. Главнымдостоинством писателя считается его индивидуальность, неподражаемый стиль.

      Вдревнерусской литературе властвовал канон – правила и образцы, по которымдревнерусские авторы составляли свои произведения.

      Понятиеавторства в современном смысле появляется лишь в XVII веке. Придворные стихотворцы СимеонПолоцкий, Сильвестр Медведев, Карион Истомин уже считают себя создателямиоригинальных  творений, подчеркивая своёлитературное мастерство. Они получают от царей денежные вознаграждения за своисочинения. Их современник протопоп Аввакум, ревностный приверженец традицийстарины, тем не менее постоянно нарушает устоявшиеся правила и пишет автобиографическое повествование –собственное жизнеописание в форме жития святого (ни один книжник прежних вековне мог и помыслить такого). Аввакум уподобляет себя апостолам и самому Христу.Он вольно переходит от книжного языка к разговорному просторечию.

      Реформы ПетраI начертали для русскойкультуры и словесности новый путь: восторжествовало светское, мирскоеискусство, образцом стали сочинения западноевропейских авторов. Древниетрадиции были оборваны, собственная литература забыта. Постепенное открытие, «второе рождение» древнерусскойсловесности происходило в XIXи XX столетиях. Передисследователями и читателями предстал особенный мир, прекрасный и загадочный всвоей непохожести на современную литературу.

«Поучение»  Владимира Мономаха

«Я, недостойный, дедом своим Ярославом, благословенным,славным, нареченный в крещении Василий, русским именем Владимир, отцомвозлюбленным и матерью своею из рода Мономахов… и христианских  людей ради, сколько ибо сберег их по милостисвоей и по отцовской молитве от всех бед! Сидя на санях, помыслил я в душесвоей и воздал  хвалу Богу, который менядо этих дней, грешного сохранил. Дети мои или иной кто, услышав эту грамотку,не посмейтесь, но кому люба будет из детей моих, пусть примет её в сердце своеи не лениться начнет, а трудиться».

      Этими словаминачинается замечательный памятник древнерусской литературы XII в. Словно древняя фреска, потерявшаякое-где частички красочного слоя, он дошел до нас с утратами. Уже в первых егостроках обнаруживается пропуск, сделанный, видимо, одним из переписчиков. Чтоеще хотел рассказать автор про своего отца и свою мать, которая была «из родаМономахов», рода правителей Византии? Что сделал или что только замыслилсделать автор «христианских людей ради»? Никто и никогда уже не узнает этого,потому что «Поучение» сохранилось в одной-единственной рукописной копии,которая бала сделана во второй половине XIV в. с еще более древней рукописи, по свидетельствупереписчика, монаха Лаврентия, старой и ветхой. Но, на наше счастье, утрат и«темных мест» в памятнике все же не так много.

Мономах  и еговремя.

Чтобы лучше понять, чему хотел научить Владимир Мономах своихдетей, нужно сказать несколько слов о времени, в которое ему выпало жить.

      В конце X – первой половине XI в. Древнерусскоегосударство пережило время своего наибольшего могущества. Однако уже ссередины  XI в. началось постепенное дроблениерусских земель. Князья, правившие в разных городах, перестали признаватьбезусловное старшинство князя киевского и стремились к политическойсамостоятельности. Ссоры между ними зачастую выливались в кровавыемеждуусобицы. Разладом среди русских князей пользовались кочевники, которыевновь стали совершать опустошительные набеги. Многие князья были всерьёзозабочены происходившим и говорили друг другу: «Зачем губим Русскую землю, самимежду собой распри возбуждая? А половцы землю нашу несут розно и рады, что междунами войны!».

      На княжескомсъезде, собравшемся в самом конце XI века  в городке Любече,князья, среди которых  был и ВладимирМономах, решили закрепить сложившееся положение вещей, когда каждый из нихсамостоятельно владел определенной частью русских земель. Но при этом ониторжественно поклялись жить в мире друг с другом и вместе оборонять русскиеземли от врагов:«Да отныне объединимся единым сердцем и будем  блюсти Русскую землю!».Однако клятвувыполнили не все. Междуусобные распри опять разгорелись между русскимикняжествами. Лишь спустя несколько лет борьба с половцами на какое-то времявновь объединила большинство русских князей. Одним из главных организаторовэтой борьбы стал Владимир Мономах. Сделавшись киевским князем, он сумелвосстановить  относительное единстворусских земель. Казалось, что возвращаются прежние времена, когда князьстольного Киева владел всей Русской землей и повелевал другими князьями. Однакосам Мономах хорошо понимал, что дробление Руси остановить уже нельзя, исерьезно задумывался над тем, как должны строиться отношения между русскимикнязьями, чтобы они, потомки древнего Рюрика, ладили друг с другом и все вместезащищали Русь от её многочисленных врагов. Вот эти-то раздумья и отразились вего «Поучении» детям.

      Главное, что,по мысли Мономаха, должно удержать Русь от окончательного распада на враждующиемеж  собой части, — это «страх  Божий», твердая вера каждого князя в то, чтонарушение внутреннего мира – грех, преступление против самого Господа Бога. Всерусские князья – «братия», одна большая семья, которой Бог поручил беречьРусскую землю. Взаимная же ненависть братьев – это непростительный грех, закоторый Бог может наказать вечными муками в аду. «Все мы тленны, — пишетМономах, — и потому помышляю, как бы не предстать перед страшным Судьею, непокаявшись и не примирившись между собою. Ибо кто молвит: ”Бога люблю, а братасвоего не люблю”, — ложь это. И еще: “Если не простите прегрешений брату, и вамне простит Отец ваш небесный”».Пусть заботясь лишь о судьбе своей собственнойдуши, которая рано или поздно предстанет пред «страшным Судьею», но каждыйкнязь должен уметь прощать – не отвечать злом на зло, не мстить обидчикам, нопонимать: все, что он имеет, он имеет от Бога.

      Длясохранения спокойствия в русских землях князья должны твердо выполнять то, очем им удалось договориться. Нарушение договора – это тяжкий  грех, потому что  каждый  договор скреплялся целованием креста. А разтак, то какое нарушение равно нарушению слова, данного самому Богу. По мнениюдревнерусских книжников, такой грех вообще не может быть прощен, и человекпонесет наказание дважды – и на этом свете, и на том.Автор «Поучения» крепко наказывает детям: «Если же вам придется крест целоватьбратии или кому-либо, то, сверившись с сердцем своим, на чем можете стоять натом целуйте, а поцеловав, соблюдайте, чтобы, преступив, не погубить душисвоей!».

      Таким образом, политические отношениямежду князьями Владимир Мономах переносит в самую важную сферу сознания людей того времени – религиозную.Бог взирает с небес на землю, и ничто не ускользает от его взора. Правителивсегда должны помнить об этом. Проблемы политические под пером князяпревращаются в проблемы религиозные, нравственные. Именно нравственностькнязей, согласно убеждению Мономаха, должна стать той силой, которая, каккрепкая известь, может скрепить разделившиеся русские земли в единое здание,согласовать отношения между полусамостоятельными правителями Руси.

      В истории древнерусской литературыВладимир Мономах занял особое место. И не только благодаря тому, что он показалсебя незаурядным публицистом и мыслителем. Его «автобиография» в жанровомотношении была совершенным новшеством для литературы Древней Руси, ничегопохожего не было вплоть до XVIIстолетия.Безусловный литературный талант князя проявился в яркости и афористичности егоречи, а также в свободном владении разными стилями языка: книжным, разговорными даже поэтическим. Покровительствовал Мономах и летописанию, в котором звучалите же идеи, что и в его «Поучении», — идеи мира и согласия во всех  русских землях.

«Слово о полку Игореве»

Последний день последнегомесяца XVIIIстолетия граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин(1744-1817) –историк, член Российской Академии, отметил по-своему очень недурно. Только чтов московские книжные лавки поступила изданная им «Ироическая песнь о походе наполовцовъ удельнаго князя Новагорода-Северскаго Игоря Святославича, писаннаястариннымъ русским языком в исходе XIIстолетия спереложением на употребляемое ныне наречие».

Кто и зачем написал  «Слово»?

По мысли Д.С. Лихачева, главныйгерой «Слова» не Игорь и даже не Святослав киевский, а Земля  Русская.

      За сорок лет до нашествия на Русьмонгольских полчищ поэт выносит свой  приговор  правителям Руси: «Сказал  брат  брату:”Се   — мое, а се – мое же!” И начали князья промалое «се великое» молвить, а сами на себя крамолу ковать. А “поганые”приходили с победами на Землю Русскую!».

      Пророчество, увы, сбылось. От битвы Игоряна реке Каяле  до битвы  на Калке, с которой началось раздроблениеКиевской Руси, князья ничему не научились. Недаром в «Слове» Святослав киевскийпроизносит: «Наизнанку времена обратились!».

      Кто же написал «Слово»?

      Поиск продолжается  уже второе столетие.В авторы гениальной поэмы Древней Руси предлагались  и некий певчий Митуса, и сам князь Игорь, идаже его супруга  Ярославна.Академик  Б. А. Рыбаков  предположил, что «Слово» мог написатькиевский боярин Петр  Бориславич.

      Переводчик Александр Степанов, а вслед заним и писатель Владимир Набоков обратили внимание на то место, где рядом сБояном появляется еще один сочинитель: «Сказали Боян и Ходына, обаСвятославовы  песнетворцы…». Место этобыло восстановлено в конце XIX  века историком Иваном Забелиным. В подлинникетекст «ироической песни» не был  разбитна слова. Эту работу проделали первые публикаторы, и далеко не всегда верно.Так, имя Ходына они написали как два слова: «ходы на».

      У Бояна в XIв. был свой киевский князь Святослав, а у автора «Слова» век спустя – свой.Значит, и Бояна, и автора можно назвать «Святославовыми песнетворцами». А есливспомнить, что в начале поэмы автор «Слова» уже пел вместе с Бояном, воображая,как тот сочинил бы зачин рассказа про поход Игоря, то припевка Бояна и Ходыны,спетая ими тому же Игорю, позволила некоторым исследователям  предположить, что Ходына – это автор «Слова».

      Десятки поэтов XIIв., жившие в Европе и Азии, в конце своих поэм ставили так называемую сфагиду –собственную «печать», упоминая себя в тексте поэмы в третьем лице. Видимо, иавтор «Слова» не был исключением из этого правила.

      Ходына – псевдоним, поэтическое имя. Оноозначает «странник». Похожее имя было у древнеанглийского поэта Видсида и усовременника автора «Слова» французского поэта Серкамона. Если Степанов и Набоковправы, то вместе с именем появляется чрезвычайно важное сообщение о судьбеавтора «Слова». Вряд ли это произведение могло быть создано придворным. Слишкомсмел и грозен голос его автора, великого поэта и великого гражданина. Всочетании двух этих качеств и кроется ответ на вопрос, почему «Слово» таквысоко оценено читателями-потомками.

«Моление» Даниила Заточника

  Одно из самых загадочных  произведений древнерусской литературы –«Моление Даниила Заточника». В ученых кругах вокруг него уже почти полтора века кипят нешуточные страсти. Спорятбуквально обо всем: о времени создания произведения, его названии, авторе идаже адресате.

О чем молил Даниил?

Кратко содержание «Моления»Даниила Заточника можно изложить буквально в нескольких строках. Некий человекпо имени Даниил, служивший князю и чем-то не угодивший ему или его вельможам,оказался в заточении на берегах олонецкого озера Лача. Обращаясь к своемуповелителю, он рассказывает о бедствиях, обрушившихся на него, о наветах игонениях, которым он подвергся. Укоряя князя, Даниил  тем не менее мечтает о его расположении,говорит о желании служить ему верой и правдой, перечисляет свои заслуги.

      В конце он обращается к Богу с молитвой освоем господине: «Господи! Дай же князю нашему силу Самсона, храбростьАлександра, разум Иосифа, мудрость Соломона, искусность Давида и умножь,Господи, всех людей под пятою его».

      «Моление» Даниила, рисующее образидеального князя, перекликается с «Поучением» великого князя ВладимираМономаха, написанным намного раньше.

Загадки, споры, гипотезы

В одной из дошедших до нашихдней копий этого памятника автор адресует свое «Моление» не ЯрославуВсеволодовичу, как в других, а князю Ярославу  Владимировичу. Это далооснование некоторым ученым полагать, что произведение обращено к великому князюкиевскому  Ярославу Мудрому. Но тут жебыло высказано предположение, что отчество «Владимирович» в этой редакции –просто ошибка переписчика. Некоторые современные историки вообще отказываютсяопределять, к кому было обращено послание, в связи с абсолютной неясностьювопроса.

      Но если неизвестен адресат, то трудно сточностью установить и время возникновения этого произведения. Ученыеопределяют дату создания «Моления» в очень широких  рамках: от XIдо XIVв. Кроме того, в разных рукописных копиях произведениеназывается то «Молением», то «Посланием», то «Словом», то даже «Написанием».Поэтому некоторые исследователи предполагают, что текст состоит как бы из двухчастей: «Слова», которое обращено к новгородскому князю Ярославу Владимировичу,сыну великого киевского князя Владимира Мстиславича, и «Моления». Высказываетсядаже мнение, что «Слово» и «Моление» — это два разных произведения, условнообъединенные под одним авторским названием.

      А сколько копий было сломано вокругпредполагаемого автора загадочного литературного памятника! Для одних ученыхэто, несомненно, член княжеской дружины, для других – боярский холоп, длятретьих – не рожденный холопом, а попавший в холопы за долги человек. Кое-ктоутверждает, что Даниил – скоморох или княжеский музыкант. Чем же объясняетсятакая разноголосица и даже некоторая сумятица в ученых  кругах? Дело в том, что разные редакции имеютвесьма существенные текстовые отличия: подробности, приводимые в одной,отсутствуют в другой; в одном из вариантов автор ополчается на боярство идуховенство, в другом — на «злых жен». Даже по стилю рукописи существенноотличаются друг от друга. Сам жанр этого произведения, построенного на притчах,афоризмах, цитатах из разных литературных источников, давал возможность весьмавольного с ним обращения. Любой переписчик мог легко редактировать текст взависимости от собственных политических, художественных и иных пристрастий.

      По мнению известного исследователядревнерусской литературы Николая Каллиниковича Гудзия, «произведение,скомпонованное из столь текучего и подвижного материала… в практике старойрусской книжности само напрашивалось на очень свободное обращение с собой всмысле всяческих добавлений, сокращений, перестановок, замен и т. д.».

«Повесть о разоренииРязани Батыем» 

«Повесть» состоит из двухчастей. В первой речь идет о том, как, опасаясь татарского нашествия на Крым,Евстафий, священник той самой корсунской церкви, где, по преданию, принялхристианство будущий креститель Руси великий киевский князь ВладимирСвятославич, решил бежать из города и увезти с собой на Русь особо чтимую иконуНиколая Чудотворца. Путь священника в Рязань оказался длинным и трудным, потомучто прямая дорога стала небезопасна из-за нашествия степных кочевников, а инойдороги, кроме как вокруг всей Европы, у него не было. Почти три годапродолжалось путешествие Евстафия. Доплыл он от Понтийского (Черного) моря доВаряжского (Балтийского) и, минуя Великий Новгород, прибыл наконец в Рязаньвместе с чудотворной иконой. Сын правителя Рязани Юрия Игоревича князь Федорвидел накануне прихода Евстафия вещий сон. Явился  ему Николай Чудотворец и молвил: «Князь, идивстречай чудотворный образ мой Корсунский. Ибо хочу здесь  пребывать и чудеса творить. И умолю о себевсемилостивого и человеколюбивого владыку Христа, Сына Божия, — да дарует тебевенец Царствия Небесного, и жене твоей, и сыну твоему».

      А о нашествии татар и гибели княжескойсемьи речь идет уже во второй части повествования, которая начинается так: «Вдвенадцатый год по перенесении чудотворного образа Николина из Корсуни пришелна Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских и стал нареке Воронеже близ земли Рязанской». Эти слова связывают не только первую ивторую части «Повести», но два печальных для Русской земли события – вторжениемонголо — татар на Русь  в 1223 г. иужасающее по своим последствиям нашествие Батыя в 1237 г. Перенесениечудотворного образа из Корсуни в Рязань стало своеобразным предвестием  грядущих страданий русских людей.

      Юрий посылает сына своего Федора к Батыюс богатыми дарами и великими молениями, чтобы «не воевал» он Землю Русскую. НоБатый стал требовать у рязанских князей дочерей и сестер себе на ложе. Кто-тосказал Батыю, что у Федора жена – сущая красавица. Тогда обратился Батый кФедору со словами: «Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей». Тот в ответрассмеялся и так ответил Батыю: «Не годится нам, христианским, водить к тебе,нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашимивладеть будешь». Разъяренный Батый велел немедля убить отважного князя, а телобросить на растерзание зверям и птицам. Так принял Федор свою смертную чашу имученический венец – что и было предсказано ему Чудотворцем.

      Один из воинов, уцелевших во время резни,учиненной Батыем, пробирается в Рязань и сообщает ужасную весть о кончине еесупруга. «…бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим…». Такприняли мученический венец, предсказанный Николаем  Чудотворцем, жена и сын князя ФедораЮрьевича.

      Великий князь рязанский, узнав о смертисына и снохи, обращается к боярам и воеводам с такими словами: «О государи моии братия, если из рук Господних благое приняли, то и злое не потерпим ли?!Лучше нам смертью  славу вечную добыть, нежеливо власти поганых  быть. Пусть я, братваш, раньше вас выпью чашу смертную за святые Божии церкви и за веру христианскую…».

      Битва с Батыем была проиграна, почти всерусские князья пали в этом  сражении.

      Последним приходит на разоренную Рязанскуюземлю князь Игорь Игоревич, который, видя множество павших, скорбит о них « яко труба рати глас подавающе, якосладкий арган вещающи».

      Князь Игорь похоронил убитых, а телакнязя Федора Юрьевича и его родных перенес в Рязанскую землю, к иконе великогочудотворца Николы Корсунского… «  ипоставил над ними кресты каменные».

      Заканчивается «Повесть о разорении РязаниБатыем» восторженной похвалой защитникам Русской земли, напрочь лишеннойпокаянного тона, свойственного некоторым памятникам литературы того времени, ивселяющей веру в конечное торжество над врагами.

      «С точки зрения литературной отделки,тонкости литературного рисунка, похвала эта – своего рода образцовоепроизведение. Её сжатость, отточенность формулировок, ритм синтаксическихоборотов… позволяют сравнивать её с произведениями столь развитого на Рязаниювелирного искусства…Только при внимательном наблюдении можно заметитьнекоторые швы и спайки, допущенные в этом поразительном по законченностигрупповом портрете рязанских  князей: «напирование тщивы», но и «плоти угодие не творяще», «взором-грозны», но и«сердцем лёгкы».

                                                        (Из сочиненийД. С. Лихачёва.) 

еще рефераты
Еще работы по литературе, лингвистике