Реферат: Алексей Константинович Толстой. Реалист или представитель "чистого искусства"?

<img src="/cache/referats/7465/image001.jpg" align=«left» v:shapes="_x0000_s1027">      Двух станов не боец, но только гостьслучайный,
      За правду я бы рад поднять мойдобрый меч,
     Но спор с обоими досель мой жребийтайный,
     И к клятве ни один не мог меняпривлечь;
    Союза полного не будет между нами —
    Не купленный никем, под чье б ни сталя знамя,
    Пристрастной ревности друзей не всилах снесть,
             Я знамени врага отстаивал бычесть!

К началу 60-х годов XIX-го века в русской критикеформируются два противостоящих друг другу направления.

Во главе первого стоял Некрасов,выдвигавший на первый план гражданские мотивы («Поэтом можешь ты не быть, ногражданином быть обязан…»). Критики из журнала «Современник» ищут вхудожественных произведениях, прежде всего отражение социальных процессов. Влитературных героях Островского, Тургенева, Толстого видят не только яркие,неповторимые характеры, но и «общественные типы», порожденные несправедливымустройством общества.

С «Современником» и «Русским словом» спорятприверженцы «чистого искусства». Во главе этого направления стоит Фет и другие,считавшие, что поэт – творец, вдохновленный Богом и поэтому далекий отполитики. В качестве лозунга они приводили известные строки А.С. Пушкина:

Недля житейского волненья,

Мырождены для вдохновенья,

Длязвуков сладких и молитв.

Реалисты довольно остро возражали:

Скажутпесня не из лестных,

Навлечешькак раз их гнев.

Лучшепой, брат, про прелестных

Дев,дев, дев.

Обратиськ луне, природе,

Пойутехи юных лет –

Ведьпоет же в этом роде

Фет,Фет, Фет.

Ведущимжурналом «чистого искусства» становится некогда основанная Смирдиным иСенковским «Библиотека для чтения», выходившая в те годы под редакциейАлександра Дружинина. По мнению Дружинина (а также известных критиков ПавлаАнненского и Василия Боткина), художественная полноценность произведения несвязана с «требованиями текущего момента», а зависит лишь от степени талантаавтора. Критика, по мысли Дружинина, как и само искусство, должнаориентироваться на «вечные ценности» — Бога, красоту, любовь. Таких критиков,как Белинский и Чернышевский, Дружинин относил к «отрицательному направлению»,а стремление подчинить литературу социально-политическим задачам считал нетолько неправильным, но и вредным. «Если мы не станем им противодействовать, — писал он Боткину, — они наделают глупостей, повредят литературе…» Сторонники«чистого искусства» так же, как Чернышевский и Добролюбов, считали необходимымследовать правде жизни, но искали эту правду совсем не там, где их идейные противники.Нередко одни и те же произведения удостаивались похвалы и тех и других, но сразных позиций… Полемика была вызвана определенными социально-историческимисобытиями в стране. Несмотря на разногласия, различные взгляды, и те и другиебыли великолепными поэтами. Да и возможно ли приказывать кому-либо, о чемписать, ведь лирика, как известно, отражает мысли и чувства, волнующиеконкретную личность, но находящие отклик в сердцах других людей. И гражданские,и чисто лирические мотивы играют важную роль в понимании мира и осознании себяв нем.

Толстой хотел быть«только» художником. Когда в первом крупном произведении своем — поэме, посвященной душевной жизни царедворца — поэта Иоанна Дамаскина — Толстойговорил о своем герое: «Любим калифом Иоанн, ему, что день, почет иласка» — это были черты автобиографические. В поэме Иоанн Дамаскинобращается к калифу с такой мольбой: «простым рожден я был певцом,глаголом вольным Бога славить… О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и петьна воле». Совершенно с такими же мольбами встречаемся мы в перепискеТолстого.

В 1854 г. он выступил в«Современнике» с рядом стихотворений

<img src="/cache/referats/7465/image005.gif" align=«left» hspace=«12» v:shapes="_x0000_s1026">(«Колокольчики мои», «Ой стоги» идр.), сразу обративших на него внимание. Литературные связи его относятся еще ксороковым годам.

Он былхорошо знаком с Гоголем, Аксаковым, Анненковым, Некрасовым, Панаевыми особеннос Тургеневым, который был освобожден от постигшей его в 1852 г. ссылки вдеревню благодаря хлопотам Толстого. Примкнув ненадолго к кружку«Современника», Толстой принял участие в составлении циклаюмористических стихотворений, появившихся в «Современнике» в 1854 — 55 годах под известным псевдонимом Кузьмы Пруткова. Весьма трудно определить,что именно здесь принадлежит Толстому, но несомненно, что его вклад был не измаловажных: юмористическая жилка была очень сильна в нем. Он обладал даромвесьма тонкой, хотя и добродушной насмешки; многие из лучших и наиболееизвестных его стихотворений обязаны своим успехом именно иронии, в них разлитой(например «Спесь», «У приказных ворот»). Юмористически-сатирическиевыходки Толстого против течений 60-х годов («Порой веселой мая»,«Потом богатырь» и др.) немало повлияли на дурное отношение к немуизвестной части критики.

Написанные в народном стилестихотворения, которыми дебютировал Толстой, особенно понравились московскомуславянофильскому кружку; в его органе, «Русской Беседе», появилисьдве поэмы Толстого: «Грешница» (1858) и «Иоанн Дамаскин»(1859). С прекращением «Русской Беседы» Толстой становится деятельнымсотрудником Катковского «Русского Вестника», где были напечатаныдраматическая поэма «Дон-Жуан» (1862), исторический роман «КнязьСеребряный» (1863) и ряд архаически сатирических стихотворений,вышучивающих материализм 60-х годов. В «Отечественных Записках» 1866г. была напечатана первая часть драматической трилогии Толстого — «СмертьИоанна Грозного».

С преобразованием в 1868 г.«Вестника Европы» в общелитературный журнал, Толстой становится егодеятельным сотрудником. Здесь, кроме ряда былин и других стихотворений, былипомещены остальные две части трилогии — «Царь Федор Иоаннович» (1868,5) и «Царь Борис» (1870, 3), стихотворная автобиографическая повесть«Портрет» (1874, 9) и написанный в Дантовском стиле рассказ в стихах«Дракон».Осенью 1875 г. Толстой написал стихотворение«Прозрачных облаков спокойное движенье», где, между прочим, говорит осебе:
Всему настал конец,прийми ж его и ты
Певец, державшийстяг во имя красоты.
Это самоопределение почти совпадает с тем, что говорили о Толстом многие«либеральные» критики, называвшие его поэзию типичнойпредставительницей «искусства для искусства». И, тем не менее,зачисление Толстого исключительно в разряд представителей «чистогоискусства» можно принять только со значительными оговорками. В тех самыхстихотворениях на древнерусские сюжеты, в которых всего сильнее сказалась егопоэтическая индивидуальность, водружен далеко не один «стяг красоты»:тут же выражены и политические идеалы Толстого, тут же он борется с идеалами,ему не- симпатичными. В политическом отношении он является в них славянофилом влучшем смысле слова. Сам он, правда (в переписке), называет себя решительнейшимзападником, но общение с московскими славянофилами все же наложило на негояркую печать. В Аксаковском «Дне» было напечатано нашумевшее в своевремя стихотворение «Государь ты наш, батюшка», где в излюбленной имюмористической форме Толстой изображает петровскую реформу как«кашицу», которую «государь Петр Алексеевич» варит издобытой «за морем» крупы (своя якобы «сорная»), а мешает«палкой»; кашица «крутенька» и «солона»,расхлебывать ее будут «детушки». В старой Руси Толстого привлекает,однако, не московский период, омраченный жестокостью Грозного, а Русь Киевская,вечевая. Когда Поток-богатырь, проснувшись после пятивекового сна, видитраболепие толпы перед царем, он «удивляется притче» такой: «есликнязь он, иль царь напоследок, что ж метут они землю пред ним бородой? мычестили князей, но не этак! Да и полно, уж вправду ли я на Руси? От земного насБога Господь упаси! Нам писанием велено строго признавать лишь небесногоБога!» Он «пытает у встречного молодца: где здесь, дядя, сбираетсявече?» В «Змее Тугарине» сам Владимир провозглашает такой тост:«за древнее русское вече, за вольный, за честный славянский народ, заколокол пью Новграда, и если он даже и в прах упадет, пусть звон его в сердцепотомков живет». С такими идеалами, нимало не отзывающимися«консерватизмом», Толстой, тем не менее, был в середине 60-х годовзачислен в разряд писателей откровенно-ретроградных. Произошло это оттого, что,оставив «стяг красоты», он бросился в борьбу общественных течений ивесьма чувствительно стал задевать «детей» Базаровского типа. Ненравились они ему главным образом потому, что «они звона не терпятгуслярного, подавай им товара базарного, все чего им не взвесить, не смеряти,все кричат они, надо похерити». На борьбу с этим «ученьемгрязноватым» Толстой призывал «Пантелея-Целителя»: «и наэтих людей, государь Пантелей, палки ты не жалей суковатые». И вот он самвыступает в роли Пантелея-Целителя и начинает помахивать палкой суковатой.Нельзя сказать, чтобы он помахивал ею осторожно. Это не одна добродушная ирониянад «материалистами», «у коих трубочисты суть вышеРафаила», которые цветы в садах хотят заменить репой и полагают, что соловьев«скорее истребити за бесполезность надо», а рощи обратить в места,«где б жирные говяда кормились на жаркое» и т. д. Весьма широкораздвигая понятие о «российской коммуне», Толстой полагает, что ееприверженцы «все хотят загадить для общего блаженства», что«чужим они немногое считают, когда чего им надо, то тащут и хватают»;«толпы их все грызутся, лишь свой откроют форум, и порознь все клянутся inverba вожакорум. В одном согласны все лишь: коль у других именье отымешь даразделишь, начнется вожделенье». Справиться с ними, в сущности, не трудно:«чтоб русская держава спаслась от их затеи, повесить Станислава всемвожакам на шею». Все это вызвало во многих враждебное отношение кТолстому, и он вскоре почувствовал себя в положении писателя, загнанногокритикой. Общий характер его литературной деятельности и после посыпавшихся нанего нападок остался прежний, но отпор «крику оглушительному: сдайтесь,певцы и художники! Кстати ли вымыслы ваши в наш век положительный!» онстал давать в форме менее резкой, просто <img src="/cache/referats/7465/image006.jpg" align=«left» v:shapes="_x0000_s1033">

Други, неверьте! Все та же единая

Сила нас манитк себе неизвестная,

Та же пленяетнас песнь соловьиная,

Те же насрадуют звезды небесные!

Правда все таже! Средь мрака ненастного

Верьтечудесной звезде вдохновения,

Дружно гребитево имя прекрасного

Противтечения".

Как нихарактерна сама по себе борьба, в которую вступил поэт, считавший себяисключительно певцом «красоты», не следует, однако, преувеличивать еезначение. «Поэтом-бойцом», как его называют некоторые критики,Толстой не был; гораздо ближе к истине то, что он сам сказал о себе: «двухстанов не боец, но только гость случайный, за правду я бы рад поднять мойдобрый меч, но спор с обоими — досель мой жребий тайный, и к клятве ни один немог меня привлечь».

Не случайно этот удивительный поэт писал о себесамом: «Я один из двух или трех писателей, которые держат у нас знамя искусствадля искусства, ибо убеждение мое состоит в том, что назначение поэта – неприносить людям какую-нибудь непосредственную выгоду или пользу, но возвышатьих моральный уровень, внушая им любовь к прекрасному…».

Реалистов и представителей «чистого искусстварассудило время»…

Н.Г. Чернышевский в письме от 24 сентября 1856 годаписал Некрасову: «Вы говорите:

Нетв тебе поэзии свободной,

Мойтяжелый, неуклюжий стих!

Вам известно, что я с этим не согласен. Свобода впоэзии не в том, чтобы писать именно пустяки вроде чернокнижия или Фета(который, однако же, хороший поэт), а в том, чтобы не стеснять своего дарованияпроизвольными претензиями и писать о том, к чему лежит душа. Фет был бы несвободен, если бы вздумал писать о социальных вопросах, и у него вышла быдрянь… каждому свое… В этом и состоит свобода, чтобы каждый делал то, чтотребуется его натурою». В следующем письме Чернышевский говорит, что поэзиясердца имеет такие же права, как и поэзия мысли, а стихотворения «Когда измрака заблужденья», «Давно отвергнутый тобою», «Я посетил твое кладбище», «Ахты, страсть роковая, бесплодная» относил к категории «без тенденций». «Эти стихи,- говорил Чернышевский, — буквально заставляют меня рыдать, чего не в состояниисделать никакая тенденция».

План:

Два направления в русскойлитературе во второй половине XIX-го века.

«Чистое искусство».

Реалисты.

А.К. Толстой иреволюционеры.

А.К. Толстой и «чистоеискусство».

А.К. Толстой: певец«красоты».

Алексей КонстантиновичТолстой. Реалист или представитель «чистого искусства»?

Выполнила ученица 11-гокласса лицея №1580

(113639, Москва, Балаклавскийпроспект 6а тел.: 316-50-22)

Мещерякова Вера Игоревна

Руководитель:Хлебинская Галина Федоровна