Реферат: Понятие культуры

Понятиекультуры

Содержание

1. Понятие культуры

1.1 Фундаментальноеопределение и основные характеристики культуры

1.2 Историяформирования понятия «культура»

1.3 Ценностно-нормативные иличностные аспекты культуры

Список использованных источников

1. Понятие культуры

1.1 Фундаментальноеопределение и основные характеристики культуры

Культуру составляютобразцы, программы различных видов деятельности, общения, поведения людей. Онипередаются из поколения в поколение, обогащаются, изменяются, транслируютсяканалами и средствами массовой коммуникации, частично забываются, исчезают изпамяти общества. Ф. Ницше считал забывание «коронным» механизмомразвития культуры. При социальном освоении эти образцы, программы обнаруживаютмоменты своеобразной притягательности, повышенной значимости и даже известнойгипнабельности, вызывая коллективное и индивидуальное подражание. Не случайно кличностям, являющимся культурными (знаковыми) субъектами по преимуществу (творцыноваций, религиозные и политические деятели, кинозвезды и т.д.), осуществляется«сдвиг коммуникации» (А. Моль). Они становятся основателями научныхтеорий, художественных стилей, проводниками обновленческих учений иобщественных реформ, законодателями изменяющихся мнений и вкусов, своего родаживыми зарядами, переориентирующими «силовые линии» социальногоментального поля. Видимо, поэтому люди-знаки и люди-символы окружаются как бымагическим ореолом почитания, культа (который, разумеется, не сводится кпресловутому культу личности). Наверное, этим в какой-то мере объясняется тообстоятельство, что слово «культура» имеет корневую основу «культ».Другая тому причина состоит в том, что исторически культура формировалась,испытывая влияние магии, на основе мифологического, религиозного и философскогомировоззрений, сочетавшихся уникальным образом в культуре Древней Греции.Николай Бердяев подчеркивал: «Культура родилась из культа. Истоки еесакральны...»

Культура – это, преждевсего, ожидания людей, проецированные из прошлого в будущее и выраженные вобразно-метафорической, символической и рационально-понятийной, теоретическойформах. Высшая цель культурологии и ментологии (меганаук о культуре и еементальных основах) состоит в том, чтобы преобразовывать предчувствиянеусеченной экономической, политической, культурной демократии в сознательныемировоззренческие установки и объединенные творческие усилия людей разныхнациональностей и социальных положений, направленные на ее утверждение.

Не исключено, что в ожидаемомбудущем по закону отрицания отрицания произойдет возрождение интегрального «ноосферного»мировоззрения в духовных глубинах экологически ориентированной гуманистическойкультуры. Легендарный творец преобразующих сил культуры и цивилизации Прометейв 3-м тысячелетии станет экологическим Прометеем.

Великий Гете в оде «Прометей»прорицает грядущее от лица эсхиловского героя, ставшего не только символомсвободы, самостояния и секуляризированного прогресса европейского сообщества,но и предвестником коренного обнозления планетарной культуры и цивилизации.Смело обращаясь к Зевсу и ко всему пантеону богов, Прометей восклицает:

Вот я – гляди! Я создаюлюдей, Леплю их

По своему подобью, Чтобыони, как я, умели Страдать и плакать, И радоваться, наслаждаясь жизнью, Ипрезирать ничтожество твое, Подобно мне!

Фундаментальноенаучно-рациональное определение культуры конденсирует ее образно-смысловыеинтерпретации. Культура – совокупность наращиваемых знаний, навыков, умений,смыслов, ценностей, норм, идеалов и концептов (ключевых «перекрестных»понятий и смысло-образов), передаваемых из поколения в поколение иобеспечивающих сохранение и преобразование общества, формирование и развитиеличности, реализацию ею своих творческих задатков и способностей.

Культура выполняетсоциализаторскую (и ресоциализаторскую), информационную (и познавательную),коммуникационную, ценностно-нормативную (и оценочную), творческую и игровуюфункции. При этом носители и созидатели культуры решают следующие основныезадачи:

1. Репродуцируют,воспроизводят (с частичными изменениями) образцы, программы различных видовчеловеческой деятельности, общения и социального поведения (ролевые функции, «репертуары»коммуникации, модели, «сценарии» поведения и т.п.), объединяя ипродолжая таким образом формы жизни определенных этносоциальных,социально-профессиональных групп, (обще)национальных, региональных сообществ визбранных исторических направлениях.

2. Под воздействиемизменяющихся смыслов, ценностей, идеалов создают новые образцы, инновационныепрограммы, нормы путем институциализируемого (социально признаваемого)отклонения от старых, достигая необходимого преобразования материальной идуховной жизни данных групп и сообществ.

Взятая в гуманистическоми демократическом измерениях, культура представляет собой форму очеловеченного «инобытияприроды», а также способ возвышения людей над животным миром, обузданиязоологических инстинктов, преодоления отношений «хищник–жертва».Гуманистическая культура – одновременно итог и перспектива гармонизации и облагораживаниясовместной жизни людей, устроения ее по законам красоты (В. Ф. Мартынов).

В Толковом словаре живоговеликорусского языка В. Даля культура трактуется как «обработка и уход,возделывание, возделка; образование, умственное и нравственное...». Человеческийрод всегда будет заинтересован в достижении гармонии между возделыванием землии возделыванием души, преобразованием внешнего мира и преобразованиемвнутреннего мира. Культура есть мера овладения человеком отношениями к природе,к другим людям (обществу в целом) и к самому себе (Ю.Н. Давыдов). С помощьюкультуры достигается динамичный оптимум, эффективность того или иного видадеятельности, вариативное совершенство ее выполнения и внутренней организации,высокое эстетическое качество получаемых результатов.

Приблизительно тот жеэффект достигается при соединении культуры с социальным поведением индивидов.Недаром Э. Сепир связывает статус культурного человека (по преимуществу),во-первых, с требованием «искушенности в сфере интеллектуальных ценностей»,позволяющей достигать творческого совершенства в избранной областипрофессиональной деятельности, во-вторых, с негласной образцовой модельюобщения или выделяющейся (изысканной) манерой поведения. Данные и подобные импризнаки характеризуют такое качество личности, как интеллигентность.

Индивидуальное иколлективное поведение, нормативно регулируемое гуманистической культурой,устремляется к мере, «золотой середине». Показательны в этом планедревнегреческая и белорусская культуры.

Впрочем, отрегулированноекультурой поведение представителей любых национальностей и эпох, в какой бысфере жизни оно ни проявлялось, тяготеет к мере. На этом акцентирует вниманиеОмар Хайям (1048–1132), поэтически рассуждая, в частности, о культуревинопития:

Пить Аллах не велит неумеющим пить, С кем попало, без памяти смеющим пить, Но не мудрым мужам,соблюдающим меру, Безусловное право имеющим пить!

Размышление Хайяма «Словоо пользе вина» перекликается с рассуждениями древнеримского философаПлутарха («Застольные беседы»). Оно входит составной частью в егонравоучительную книгу «Науруз-Наме», которая примыкает к жанроворазнообразной дидактической литературе, охватываемой понятием «адаб».«Само это арабское слово, – пишется в комментарии к этой книге, –одновременно обозначает и „вежливость“, „похвальную манеруповедения“, и „образованность“, „начитанность“, „эрудицию“. Впрочем, речь идет не о научной, а скорее о светской эрудиции, способностиговорить и поступать соответственно некоей идеальной модели в любой изпредложенных жизнью ситуаций». Эта литература содержала основныепопуляризированные знания об устройстве мира и человеческой жизни, правилаэтикета, которых придерживались образованные люди средневекового иранскогообщества. В одно целое соединялись компоненты литературы, протонауки,астрологии, медицины, нравственной философии. Наверное, и сегодня, согласуясь сдуховной традицией самого раннего, исламского Возрождения, мы меримкультурность человека некоей интуитивно угадываемой константой, за которойкроются мобильная модель правильного, примерного поведения и общегуманитарныйсплав самых главных знаний. Ж. Руссо утверждал, что важно знать главное, а немногое.

Изучение истории исовременного состояния гуманитарной культуры помогает нам противостоять засильюкитча, корректировать воздействие так называемой «мозаичной» культуры(сотворенной не всегда разборчивыми средствами массовой коммуникации). Важноизвлекать из накапливаемой информации и переводить в план гуманитарной культурынаиболее ценные, гуманистически значимые достижения. Уместно в этой связипроцитировать предупреждение-напутствие Шеймаса Хини, английского поэта,лауреата Нобелевской премии: «Само собой разумеется, что новая жизнь можетпритечь к нам из старых источников, только если университеты играют выдающуюсягуманистическую роль. Если культурное наследие не оберегается, если непроводится непрерывная работа по его осмыслению и переосмыслению, то общий языккультуры будет в скором времени утрачен. Мне думается, что в начале новоготысячелетия, на рубеже новой эры, когда ослепительные вспышки новых технологийгрозят сжечь тонкий озоновый слой культурной традиции, работа гуманитарныхфакультетов важна и необходима, как никогда прежде… Смотреть на экранИнтернета – все равно что незащищенным взором смотреть на затмение солнца… Вэтом случае требуется какой-то эквивалент „пинкарты“ – картонки спроколотой дырочкой… нечто, что пропускает сквозь себя картину происходящего,одновременно оберегая нас от опасности быть ослепленным. Стихотворение, вообщекультурное наследие в целом и есть такой эквивалент „пинкарты“.Держите его перед реальностью, и оно спроецирует все новые и новые образы,позволяющие увидеть мир, в котором мы живем, в доступном постижению свете».Защититься от Интернета с помощью Интернета, поставить на службу гуманитарнойкультуры передовые информационные технологии – не этим ли должно обогатитьсяискусство новых интеграл-гуманитариев?

Итак, полифоничнаякультура человечества, представляющая собой множество диалогизирующих культур,выступает в качестве обогащаемой исторической памяти, форм социального,национального наследия и образцов «научаемого поведения», привычек,общих для членов конкретных обществ, характерных для них предрасположенностей,паттернов, выделяющихся стереотипов, а также осваиваемых идей иинтеллектуальных построений, художественных образов и послеобразов, целыхкодирующих систем и знаковых концепций.

Любая эволюционирующаякультура включает в себя репродуктивные и творческие механизмы, традиции иновации, находящиеся в неповторимом соотношении. В динамично развивающихсякультурах вторые преобладают над первыми и в конечном счете подчиняют их себе.

Ретроспективно культуручеловечества можно охарактеризовать как историческое творчество, временамиусиливающееся, временами ослабевающее. Очевидно, поэтому А. Моль, рассматриваякультуру в качестве информационной системы, подмечает явные перепады в ееисторическом развитии: «Итак, мы будем определять культуру как суммувероятностей ассоциаций всех порядков, существующих между элементами знания,причем мы будем отличать культуру обширную – с большим объемом, то естьсодержащую большое количество элементов знания (например, древнегреческуюкультуру эллинистического периода, современную культуру. – И.Ш.), от культурыглубокой, для которой характерны большая частота и сила связей между элементами(например, от древнегреческой культуры классического периода, европейскойкультуры XV–XIX вв. – И.Ш.). При этом принимается, что объективно исследоватькультуру можно путем выборочного изучения ее продуктов (проводя параллели междусозвучными эпохами и периодами. – И.Ш.), понимаемых как множество всевозможныхкультурных сообщений, начиная от частных разговоров и кончая неиссякаемымпотоком документов, художественных произведений и научных работ». Потокисоциальной информации постоянно пополняются личностными вкладами. Творцыинноваций меняют облик элитарной культуры. Ее качественные приращенияпроизводят сдвиги в культуре массовой, представленной более или менеестандартизированными образованиями.

С учетом указанногообстоятельства следует конкретизировать взаимоотношение между индивидуальной иколлективной культурой. А. Моль представляет это так: "… множествоиндивидуальных культур, сплавляясь между собой, образует культурусоответствующей социальной группы – культуру, которая по объему, как правило,превосходит культуру индивидуума, но обычно уступает ей по богатству «творческихассоциаций». Ясно в то же время, что культура индивидуума представляетсобой субъективно «смещенную» выборку из совокупности знаний и идейтех социальных групп, членом которых он является". Культура личности, всоответствии с принципом обратной связи и согласно своему прямомупредназначению, становится способом осмысленного творческого обогащения иизвестного преодоления культур социальных групп и более обширных общностей.

При рассмотрении общейколлективной культуры в определенном контексте допустимо выделять в качестве ееносителей и созидателей не только активные индивидуальные личности, но исамоопределившиеся социальные личности, образующие при объединении сплоченнуюорганическую историческую общность, называемую народом. Внутреннее сплочение,культурная самобытность и ментальная стойкость социальных личностей особеннорельефно обнаруживаются в провинциальной глубинке. Трудно себе представить,например, выживание и рост белорусской национальной культуры безассоциированных подвижников почвенного сельского и городского фольклора,традиционного прикладного искусства.

Известный русский философКарсавин в труде «О личности» ввел само понятие «социальнаяличность» («симфоническая личность») и произвел дифференциациюсоциальных личностей согласно иерархическому принципу, установив их сложнуюсвязь с индивидуальными личностями. При этом он специально подчеркивалпротивоположность стойких, постоянных социальных личностей, с которымииндивидуальные личности сущностно идентифицируют себя, сменяющимся как вкалейдоскопе периодическим социальным личностям, при устремлении к пределупереходящим в социальные эфемериды, когда деиндивидуализируемые человеческиеособи временно соединяются случайными хаотическими связями (толпа, стихийныймитинг, «шоу-шабаш» и пр.). Функционально устойчивые социальныеличности, характеризуемые им не совсем точно как статичные, являютсяпостоянными органами «для выражения сознания и воли высшей социальнойличности», под которой подразумевается человечество. «Такиесоциальные личности (например, семью, род, сословие, правящий строй, народ)можно назвать еще органическими. Они не просто сосуществуют, но являютнекоторую иерархию, так что, если низшая из них непосредственно актуализируетсяв индивидуумах, высшие осуществляют себя в них же лишь через посредство низших.Таким образом можно говорить о социальных личностях первого, второго, третьегои т.д. порядков. Однако всякая социальная личность, даже такая, какчеловечество, конкретна только в индивидуумах; и любой индивидуум иногдаактуализирует в себе свою семью, иногда свой народ, иногда (например, в актезнания) человечество», – констатировал Карсавин.

Индивидуальная личностьобнаруживает свою постоянную связь с той или иной органической социальнойличностью через национальный характер, дифференцированные менталитеты иментальность. Некоторые великие индивидуальные личности (например, Платон,Леонардо да Винчи, Микеланджело, Эразм Роттердамский, И. Кант, И. Гете, А.Швейцер, В. Хлебников, Д. Андреев, Н. Рерих), глубоко переживая и отчетливопредставляя свою причастность к «симфонической» личности –человечеству и всеобщей ментальности, строили планы его развития, связывалисвое творчество с созиданием общечеловеческого благоденствия, порой называясебя «гражданами мира».

Вопреки мнению Карсавинао том, что всякая социальная личность рождается, достигает апогея и погибает,мы считаем, что умеющие своевременно менять содержание и форму крупныеустойчивые социальные образования (этнос, нация, общенациональная общность,региональная группа народов или лингвокультурное семейство, полиэтническое илимногонациональное объединение) способны сохранять себя и свои разномасштабныекультуры на всем протяжении существования человечества. Метафизическое внушениесебе и другим Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, Карсавиным, их современнымиподражателями обманчивого представления о фатальной гибели любых культур,культурных миров и их коллективных носителей коренится в некорректномотождествлении индивидуальных и социальных (органических) личностей. Индивидсмертен – народ может быть бессмертным.

1.2 История формированияпонятия «культура»

Первоначально длявыражения понятия «культура» применялись разные слова исловосочетания, вызывающие богатые образные ассоциации.

Древнегреческая пайдейя,например, обозначала единство воспитания, обучения, мастерства, рационального иодновременно искусного, художественно совершенного выполнения какого-либо видаматериальной и духовной деятельности, а также Управление поступками посредствомвсеумеряющего разума.

Древние римлянеупотребляли несколько терминов:

— cultura agri, coler –означали правильное интенсивное возделывание земли и душевное отношение к ней(Катон Старший), искусственное преобразование, очеловечивание осваиваемого вестественной природе, целенаправленное преодоление хаоса, явлений моральнойдеградации в социальном мире (Тацит);

— culte, cultus – имелиразные, но в чем-то совпадающие значения: высокое напряжение творческих силчеловека; приближение создаваемых предметов к произведениям искусства;подавление аффектов; предупреждение враждебных столкновений; уход занаружностью; физическое и духовно-нравственное самосовершенствование;следование в индивидуализированном стиле одежды, общении, украшении бытапринципам благородной сдержанности и изысканной простоты; наконец, самоискусство любви, которым должен руководить разум (Овидий).

Цицерон связывал спонятием культуры соединение социальных сил общества. С его точки зрения, онообеспечивается сохранением и разумным совершенствованием созданного предкамипорядка, соблюдением философски осмысленных общегражданских и правовых норм,подкрепляемых обрядами и ритуалами. Под культурой он понимал также возделываниедуши, «выпалывание» из нее порочных наклонностей и приготовление ее кпринятию посева теми зернами, «которые, вызрев, приносят обильный урожай»(«Тускуланские беседы»).

В эпоху Нового времени(XVII–XVIII вв.) в условиях господства буржуазного практицизма и индивидуализмадоминировало одностороннее понимание культуры как инструмента сугубо внешнейпреобразовательной активности, сводимой к уровню утилитарного, «рационально-хищного»поглощения и индустриального «переваривания» природных ресурсов иматериалов. Формировалась парадигмальная трактовка культуры, основанная начрезмерном противопоставлении искусственной природы естественной природе вкатегориях господства и подчинения.

Первым ввел в научныйобиход термин «культура» немецкий мыслитель С. Пуфендорф (1632–1694),обозначив им результаты деятельности общественного человека, противостоящейстихийным силам природы. Немецкий философ и антрополог В. Гумбольдт (1767–1835)охарактеризовал культуру как установление господства человека над природой спомощью наук и ремесел. При этом он сделал существенную оговорку: каждый новыйшаг общества на пути материального овладения природой стимулирует возрастаниедуховных и интеллектуальных сил человека.

В русском «Карманномсловаре» Н. Кириллова (1846) термин «культура» истолковывался взначении деятельности, направленной на пробуждение дремлющих в предметах сил, иизвестной степени развития этой деятельности. Правда, в России XIX в. культурачаще сопрягалась с духовным подвижничеством, духоборчеством,религиозно-гуманистическими исканиями, чаяниями добра и справедливости. Русскийхарактер издавна определял высокую оценку духовности, которая соразмерялась сослужением высоким идеалам, с утверждением «всеохватывающей корневойчеловечности» (Э. Сепир). Многие русские религиозные философы (Франк, Н.О. Лосский, П. А. Флоренский и др.) основывали великую культурную работу нанеобходимой связи внутреннего нравственного опыта с человеческими глубинамивсемирной истории, проникнутой «абсолютным началом». В этомидеалистическом ключе до конца выдержан фундаментальный труд Вл. Соловьева «Оправданиедобра».

В рамках европейскогоПросвещения утвердилось абстрактно-гуманистическое космополитическое пониманиекультуры как закономерного воплощения философского и научного разума,выражающегося в историческом совершенствовании человека и человечества ипризванного сделать счастливыми всех людей.

Гуманизация культурыздесь подтягивалась до мерки распространяемых по всему миру западноевропейскихидеалов и образцов. «Куда бы ни заходил на широких просторах историичеловеческий разум, он ищет только самого себя и обретает только себя самого»,– считал философ-просве-титель И. Г. Гердер (1744–1803), один из вдохновителейдвижения «Буря и натиск». При этом он подчеркивал, что гуманныйчеловек-творец является высшим смыслом развития «единого мировогоорганизма», коим становится человечество, и чем больше чистой истины ичеловеколюбия встретил разум в своих странствиях, «тем прочнее, полезнее,прекраснее будут его творения и тем скорее согласятся с их правилами умы исердца всех людей во все времена истории». В XX – начале XXI в. критическимыслящие гуманитарии серьезно задумываются над вопросом: самодостаточен ли узкопонятый европейский разум в поисках чистой истины и человеколюбия?Провозглашенный просветителями идеал «иррадирующего гуманизма» (отлат. irradio – сияю) сильно расходился с экспансионистской политикой ведущихзападноевропейских держав.

Справедливости ради надопризнать, что в своих широких и многоплановых историко-культурных,историко-лингвистических обзорах, а также в изучении формирования Земли игеографического расселения народов И.Г. Гердер занимал более гибкую позицию,подмечая разные социокультурные опыты их развития. По его представлению, каждыйнарод, внося свою лепту в общее дело прогресса, вырабатывает самобытныепредставления о счастливой и благополучной жизни, об оптимальном жизненномпорядке, о соотношении материальных и духовных ценностей, закрепляемых в языке,национальной религии, преемственных традициях и способах жизнедеятельности.

Более последовательноидею лингвокультурной дифференциации народов развил в научной философскойантропологии В. Гумбольдт, увязывавший в своем многогранном мировоззрениивсеобщие идеалы интеллектуального гуманизма с убеждениями в правомочностикультурного плюрализма, обусловленного разнообразием национальных характеров иязыков.

В XIX – начале XX в., вомногом благодаря работам JI. Моргана «Древнееобщество», Э. Тайлора «Первобытнаякультура», Дж. Фрейзера «Золотая ветвь», утвердилосьэтнографическое понятие культуры. Краткое его определение дано Э. Тайлором: «Культура,или цивилизация, в широком этнографическом смысле слагается в своем целом иззнания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых другихспособностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества». Онсопроводил его умозрительным пояснением абстрактно-гуманистического толка: «Сидеальной точки зрения на культуру можно смотреть как на общееусовершенствование человеческого рода путем высшей организации отдельногочеловека и целого общества с целью одновременного содействия развитиюнравственности, силы и счастья человека».

Возникает законныйвопрос: имеют ли живущие на земле народы совершенно одинаковые представления осущностных основаниях и соотношениях нравственности, силы и счастья? Этимвопросом задавался еще во второй половине XVIII в. зачинатель культурнойантропологии Жан Жак Руссо, выражая свое жесткое несогласие с гегемонистскимдоктринерством великодержавного западноцентризма.

Недостаткилинейно-прогрессистской парадигмы культуры с притянутыми к ней этнографическимифактами в дальнейшем были умножены коммунистической утопией К. Маркса и Ф.Энгельса, вариантами социологической (социально-исторической) глобалистики О.Конта и Г. Спенсера, идеалистической метафизикой М. Шелера, спекулятивнодекларировавшего в статье «Человек в эпоху уравнивания» «мировойзакон» тотальной унификации цивилизаций, и тому подобными «универсальными»социально-философскими доктринами, которые сегодня реставрируются апологетаминеолиберальной глобализации. Суть этих недостатков заключается: 1) внекорректном отождествлении понятий культуры и цивилизации; 2) в сомнительномпредставлении глобальных устремлений западной суперсистемы культуры и цивилизациив качестве эталонного сверхобразца, конечной цели «пылящих сзади»других культур и цивилизаций; 3) в искусственном уравнивании их между собойнекими однородными законами и одинаковыми потребностями («весь мир естьодна страна»); 4) в недооценке антропологических, ментальных,формотворческих различий этнонациональных культур, которые вовсе не стремятся кунификации, унылому однообразию.

Объективные результатыкультурологических исследований показывают, что непрерывное выживаниеконкретных культур, особенно небольших по масштабу, непосредственно зависит отпоследовательного стремления их коллективных субъектов к наращиванию икачественному обновлению своеобразных традиций и преимущественно внутреннеймодернизации специфических стилей, которые объединяют их с базовымисубцивилизациями.

Культурная антропология,получившая распространение во второй половине XX в., подвергла критикесубъективистскую западноцентристскую схематологию культуры вместе сметафизическими схемами линейного цивилизационного «прогресса». Истинныйпрогресс разнокачественных разномасштабных культур и цивилизаций заключается внеуклонном росте их внутреннего разнообразия, связанном с преемственностью иобогащением их специфических стилей. При достижении этими культурами ицивилизациями форм равноправной диалогической коммуникации, активизации ихизбирательного информационного, творческого обмена и многоплановогоразномасштабного объединения утверждается альтернативная глобализация.

Обязательным условиемвыживания дифференцированного человечества являются:

а) неуклонноевоспроизведение некоего оптимума внутренних культурно-цивилизационных различий;

б) создание «пороговкоммуникаций», «защитных фильтров» взаимодействующимикультурами;

в) сохранение иукрепление каждою из них собственного ценностно-смыслового и структурногоединства (К. Леви-Строс).

Жизнеспособныеэтнонациональные культуры развиваются самостоятельно, относительно автономно,совершенствуя неповторимые стили, на основе собственных ментальныхформообразований и согласно своим специфическим закономерностям. Заимствованиеже культурами друг у друга дополнительных образцов в процессе взаимногообогащения и конвергенции (которая своевременно выводит их из режима «параллельного»функционирования) носит характер трансформации (Э. Сепир). Положенияметодологически сплоченных культурологии, менталогии, гуманитарной антропологииимеют большое значение для решения проблем самосохранения и прогрессаотечественной культуры и цивилизации, для грядущего Нововозрождениячеловечества в целом. Генеральная цель Нововозрождения «кооперативаотечеств» состоит в сохранении и гуманистическом обновлении самобытныхкультур и цивилизаций, в продолжении каждой из них собственной истории.Служение этой великой цели придает большой смысл индивидуальному и коллективномутворчеству, самой человеческой жизни.

1.3 Ценностно-нормативныеи личностные аспекты культуры

культуракоммуникационный ценностный лингвокультурный

Смыслы – ценности – нормы– идеалы культуры. Культура – это, прежде всего, творчество смыслов. По образномувыражению М. Вебера, человек – это животное, опутанное «сетями»смыслов, сотканными им самим. Эти «сети» и есть культура. Корректируяприведенную мысль, можно заметить, что люди постоянно меняют конфигурациютакого рода «сетей», чтобы, очевидно, добиться большей свободы всоциальных действиях, поступках, интеллектуальных искушениях и творческихпорывах. Однако абсолютной свободы от культуры еще никому достичь не удалось.Монстр и проницшеанский сверхчеловек – это всего лишь плоды сказочно-мифологическойфантазии или духовно надорванной философской гиперболы, а также профанныхамериканских «телеужастиков».

По убеждению австрийскогопсихолога В. Франкла, смысл в своих истоках индивидуален, посколькупредставляет собой центральный целеполагающий мотив, исходя из котороголичность определяет полностью самостоятельно, руководствуясь голосом совести ивнутренней ответственностью, свой рискованный поступок, сама прочерчиваетединственно правильную линию поведения в проблемных и конфликтных ситуациях. В.Франкл приводит в этой связи слова древнееврейского мудреца Гиллеля: «Еслия не сделаю этого – кто сделает? И если я не сделаю этого прямо сейчас – токогда же мне это сделать? Но если я сделаю это только для себя самого – то ктоя?»

Гуманитарная культураподнимает человека над мелкоэмпирическим существованием, развивая в немспособность к индивидуальному осмыслению судьбоносных проблем, например,касающихся сохранения этносов, наций, расширяет его кругозор до уровняпонимания модели сбалансированного диалога, коммуникации равноправных культур,стратегии гуманизации планетарной цивилизации. «Океаническая»личность (метафора 3. Фрейда) чувствует свою принадлежность к культурномучеловечеству и даже ко всему универсуму. Такими личностями ощущали себя титаныитальянского Возрождения, Шиллер, Гете, русские космисты.

Под углом зрениягуманистической культуры личность первична, общество вторично; личность – цель,общество – средство. Соответственно смысл первичен, ценность вторична, норматретична. Вот почему нельзя до предела унифицировать нормативные «инструменты»культуры и «стричь» ими индивидов и целые этносы под одну гребенку.

По замечанию В.Н.Сагатовского, в аксиологическом аспекте культура обнаруживает себя как мирэкзистенциальных смыслов и ценностей, возвышаемых в духовной жизни императивамигуманизма и определяющих выбор достойных человека целей и средств деятельности:«Если эти смыслы почему-либо иссякают, дух ослабевает, то эффективностьсама по себе становится единственным смыслом. И тогда – не двигатель внутреннегосгорания или модные вещи для человека, но человек для двигателя внутреннегосгорания...». Изначально культура представляет собой способ свободногосамоопределения в личности подлинной человечности.

Ценности культуры,согласно В. Франклу, – это обобщения и типизации смыслов, которые становятсяраспространенными актуальными значениями явлений и событий, предопределяющимиколлективно-индивидуальный, социально-типичный выбор взглядов или жизненныхпозиций, нередко в ситуации сохраняющейся неопределенности.

Ценности – это значениявещей, явлений, событий и самих индивидов, их группирований, формирующиеся иутверждающие себя под воздействием материальных и духовных потребностей,стремлений, интересов. Каждый предмет или конкретный человек имеет множество ценностныххарактеристик, которые складываются в подвижную иерархию. В целом культурные(прежде всего, духовные) ценности выдвигаются на первый план по сравнению снепосредственно жизненными (в частности, потребительскими), социальными,экономическими, политическими и другими, поскольку несут на себе печать меры,подвижного равновесия (гомеостаза), гармонии и в той или иной степени проявляютэстетические предпочтения индивидов.

От культурной ценностинеотделим момент красоты. В эстетических ценностях художественной культуры(культуры по преимуществу) этот момент выражен наиболее рельефно иразнообразно. Древние греки создали идеально-нормативные, типичные образцыпрекрасного во многих областях творчества и особенно в пластических искусствах.Стало общим местом указывать на общечеловеческую ценность достижений культурыантичной Греции, в которой искусство трактуется с определенной долейпреувеличения как синоним абсолютного совершенства, как идеальная мерапрекрасного (Б.Р. Виппер).

Омар Хайям высоко ценилкрасоту. Для него красивое лицо вместе с хорошим характером олицетворялигармонию мира («след творца», показывающий «доброту его сущности»,«знак рая», «площадь любви», «сад общительности»).«В мире много хороших вещей, лицезрение которых веселит людей и приноситсвежесть в природу, – замечал он в „Слове о свойствах красивого лица“,– но ничто не заменит красивое лицо… никакое веселье не сравнится с ним.Говорят, что красивое лицо является причиной счастья в этом мире… Когдачеловек видит кого-либо с красивым лицом, в нем возбуждаются чувствамужественности и великодушия… красивое лицо делает старика молодым, молодогоделает ребенком, а ребенка – ангелом. Пророк – мир над ним! – сказал: „Требуйтевсе, что вам нужно, у красивых лицом“. Каждый определяет для себя красивоелицо и дает ему свое название… Что касается ученых и философов, то ониговорят, что оно есть доказательство божественного создания и желания изучатьнауку». Как будто сама природа помогает людям, обладающим, как Рафаэль,красивым лицом, хорошим характером и нравственным благородством.

По признанию О. Хайяма,сделанному в ряде четверостиший «Рубай», подлинная красота заключенав самом естестве мира, а красота рукотворная есть ее продолжение, т.е.совершенствование природной гармонии, напоминающее искусство украшения женщины.

Высокая культура, и вособенности художественная, является средоточием, великим историческим сводомнеобходимых для прогресса человечества ценностей. Она позволяет выделитьнаиболее удачные и выразительные, эстетически значимые формы, образцычеловеческого творчества. В основе разнообразия национальных культур,базирующихся на первоценностях, лежат в чем-то различные и в то же время воснове своей совпадающие представления о красоте и динамичной множественнойгармонии. Интегральная культура человечества выражается в нескончаемом поискеновых и новых синергетических совершенств, воплощаемых в оригинальных стилях.

Их неустанный поисквсегда вдохновлял гениев, ценивших одухотворенное внутренним благородствомпрекрасное женское лицо и тело. Бессмертные художники Ренессанса (СимонеМартини, Сандро Боттичелли, Рафаэль Санти, Леонардо да Винчи, Джорджоне,Тициан) лучше других понимали преимущество женской красоты и само превосходствоспецифически человеческих качеств, концентрирующихся в Женщине.

Французскийпоэт-символист Поль Верлен возвеличил приоритет женского начала мира путемусловно-образного противопоставления мужскому:

Прекрасный, слабый пол!Мы столько испытали От этих нежных рук и радостей, и бед! Глаза, в чьей глубинеживотной страсти нет, Мужской звериный пыл нередко укрощали. <...>

Сердца мужчин – кремень.Вся наша жизнь позор. Но что-то все же есть, хоть на вершинах гор, Вдали отстрастных ласк, от битв и лихолетий,

Ведь что-то детское ичистое живет – Участье, доброта. Ведь что-то есть на свете! А что оставим мы,когда к нам смерть придет? Культурная и всякая иная (смежная) ценностьскладывается как некое промежуточное образование между субъектом и объектом,субъектом и субъектом в месте пересечения идущих от них встречныхпроекций-детерминаций.

Например, разнящиеся внациональных культурах ценностные характеристики женской красоты зависят и отсамих носительниц этих признаков, и от признанных ее ценителей; кроме того,здесь играют роль факторы исторического времени, вкуса, моды, социальной среды.Так, вплоть до XVTII в. (и даже в более позднее время) в ареалах русскойнародной культуры и среди ее эстетических приверженцев из числа интеллигенцииприродная красота женщины связывалась с умеренной полнотой, так сказать, с грациознойдородностью. Приехавший в Россию в середине XVIII в. французский художникЖан-Батист Лепренс был пленен самобытной красотой, нарядами статно-дородныхрусских женщин из разных сословий и запечатлел их в серии гравюр и рисунков («Крестьянкаиз Московии в обычной одежде», «Женщины из народа», «Женщинас коромыслом» и др.). «Он увлечен русскими женщинами, – отмечает Я.В.Брук, – в которых находит, по его собственным словам, природную грацию, хотямногие из них… полные. Изображенные просто и серьезно, без галантной лести иигривости, фигуры исполнены необычной для Лепренса значительной и внутреннейсилы». Следовательно, можно поспорить с О. Хайямом: не всегда красоту вещии человеческого облика (и особенно фигуры и лица женщины) определяют абсолютноеравновесие форм и идеальная симметрия пропорций.

Нам кажется, что женскаякрасота – особенно в славянском мире – привлекает не утонченной кукольностью,рафинированные образы которой можно лицезреть на картинах французскиххудожников Буше, Натье, Фрагонара – приверженцев рококо,аристократически-изысканного салонного стиля. Отдал дань этому стилю в раннийпериод творчества и Лепренс. Однако знакомство с новой культурой заставилоиммигранта пересмотреть прежние эстетические вкусы, выработать самостоятельный методи стиль, а также более близкое природному естеству представление о женскойкрасоте, характеризующейся неотразимыми сочетаниями симметрии–асимметрии,пропорции–диспропорции. Недаром ученые разных профилей говорят о том, чтомоменты тонкой асимметрии форм являются необходимыми импульсами самодвижения вмире живой природы и культуры, а также динамичными моментами эстетическойгармонии, порождающей множество субъективно-объективных оценок.

По Н. Смелзеру, "… ценности– это общепринятые убеждения относительно целей, к которым человек долженстремиться". Данная формулировка может служить вспомогательным краткимопределением не понятия ценности, а понятия оценки. Ценность, сдвинутая ксубъекту, интерпретированная субъектом, превращается в оценку. Оценка – этоценность ценностей. Индивидуальные личности, превосходя социальные личности,наделяют дополнительными характеристиками субъективно- объективные значениявыделенных явлений и тем самым как бы критически переоценивают последние. Врезультате могут изменяться сами исходные ценности. Они преобразуются по меревыделенных индивидуальных смыслов. Превращение смыслов в новые ценностипроисходит по мере того, как первые признаются и синтезируются увеличивающимисясоциальными слоями.

В частности, основупоявления новых мировых религий или их конфессий всегда составлялаиндивидуальная переоценка ценностей, совершаемая пророками-пассионариями. Кпримеру, отрицание католичества протестантизмом Мартин Лютер мотивировалключевой идеей: «Богу угодно то, что угодно человеку». В. А. и М. В.Сухаревы отмечают, что из этой идеи выросла вся скорректированная кальвинизмомсистема новобуржуазных ценностей, основанная на культе методичного труда,предприимчивости, бережливости, обогащения и вызвавшая – в результатепреломления через отличающиеся национальные характеры, социально-экономические,политические, религиозные менталитеты – разные общественные последствия в рядезападноевропейских стран и в США.

Ценности как бы образуютбазовый материал для норм, но предварительно проясняются в общих «перекрестных»понятиях (или понятиях-образах), получивших название концептов. В переходных(трансформационных) обществах, выбирая такую ценность, как демократия,социальные союзы и политические объединения должны в первую очередьмировоззренчески определиться, ведут ли они отсчет демократии от понимания еекак действительной власти народа или, по совету либеральных «друзей народа»,склонны редуцировать демократию к уровню либеракратии, к формальному правусвободно обсуждать и выбирать отчужденную власть. Ведь результат такого «выбора»фактически предопределен могуществом денег.

Возникает потребность вконцептуальном прояснении общих признаков и особенных национальных черт(моделей) аутентичной демократии. В белорусском обществе по традиции социально-экономическаядемократия имеет приоритет по отношению к демократии политической. Сегодня вРеспублике Беларусь выходят на качественно новую ступень системнаяидеологическая проработка и практическое освоение общей для гражданскогообщества и государства «посполитой» демократии, а такжесовершенствование национально оптимальной модели социально-экономического иполитического развития. Данная модель должна соответствовать обновляемым нормамэкономической и политической культуры, коррелятивным достоинствам белорусскогонационального характера, межнационального менталитета, базовым ценностнымориентирам общенациональной и общечеловеческой ментальности.

Надо иметь в виду, чтолюбые нормы ограничены историческим временем и окружены допустимымиотклонениями. Есть даже специальные нормы для конкретных отклонений (Ю М.Лотман). Нормы – это рассчитанные на типичные ситуации запреты и предписания,правила и установления, социальные требования должного, своеобразные алгоритмы,регулирующие формы, «усредненного» поведения, стандартизированнойдеятельности в определенных условиях. Типовые нормы хорошо работают встандартных ситуациях и не совсем подходят (или совсем не подходят) кнеординарным жизненным случаям. Трудно, порой даже невозможно, следоватьжестким, привнесенным извне нормам в процессах высокого творчества.

Искусство значительноменее нормировано, чем, скажем, право или религия. В искусстве всякий новыйстиль становится наглядно зримым отклонением от старого (что не исключаетизвестную преемственность художественных форм). Не случайно чешский философ итеоретик искусства Ян Мукаржовский образно характеризовал художественные нормыкак «арену отклонений», подчеркивая, что ни одна из них не можеттребовать абсолютно обязательного выполнения творцом: «Художественноепроизведение – это всегда неадекватное применение эстетической нормы… Историяискусства, если мы рассматриваем ее с точки зрения эстетической нормы,предстает перед нами как история мятежей против господствующих норм. Отсюдавытекает особое свойство живого искусства: в том впечатлении, которое онопроизводит на нас, эстетическое удовольствие смешано с неудовольствием».Во все эпохи существовали конформисты и консерваторы, которые во всеуслышаниезаявляли о преобладании (в них!) чувства неудовольствия от появленияхудожественных новаций и стремились навязать публике отсталые взгляды иэстетические вкусы и выразить «общее» или даже «официальное»недоверие появившимся «бунтарям». Завоевание социальных симпатий иобщественного признания художниками-новаторами достигалось тем, что онисоздавали оригинальные, открывающие новые вехи культурного прогресса стили,которые отвечали эстетическим ожиданиям и мировоззренческим установкампередовых слоев интеллигенции, их внутреннему чувству гармонии форм.

Первоимпульсом подлиннойкультуры всегда будет обретение уникального смысла в неповторимых ситуациях ивыход за пределы устаревающих норм, который требует их пересмотра под угломзрения меняющихся или корректируемых ценностей и идеалов.

Идеалы представляют собойобобщенные ценностные представления о пределах, вырисовывающихся при достиженииключевых общественных и индивидуальных целей. Они ориентируют как некиевиртуальные маяки, направляют изменение и взаимное преобразование смыслов,ценностей и норм.

Идеалы в своем абсолютномвыражении недостижимы. Несмотря на относительную устойчивость, они также немогут претендовать на неизменность.

Итак, новые смыслыобобщаются в ценностях, которые мотивируют социальное признание допущенныхотклонений от прежних норм и тем самым способствуют ускоренному превращениюданных обоснованных отклонений в институциональные нормы. Этот сложный процесснаправляется соответствующими идеалами, которые сами при достижении искомыхцелей и результатов могут пересматриваться. Такова представленная в общем видедиалектика внутреннего развития культуры.

Идеалы, даже религиозные(наиболее устойчивые, где-то консервативные), выступая в качестве глубинныхоснований культуры, тем не менее – по закону обратной связи – изменяются врезультате творчества смыслов, аккумулируемых в совместных ценностях, которые вконечном счете конкретизируются и канонизируются в нормах. Как это ни покажетсяпарадоксальным, смысл первичен и в сфере религиозной культуры. Без личностногопереосмысления моральные императивы, содержащиеся, в частности, в заповедяхМоисея, заветах и проповедях Христа, невозможно буквально применить при поискевыхода из жизненного и духовного тупика.

Индивид, попавший в такойтупик (пример из книги В. Франкла «Человек в поисках смысла»), долженпроявить исключительную самостоятельность, взять на себя полную ответственностьв определении правильной линии поведения, в нахождении единственного выхода изкритической ситуации. Среди приведенных автором примеров особенно впечатляетдраматическая история человека, который попал в Освенцим вместе со своеймолодой женой. «Когда они оказались там… их разделили, и в этот моментон вдруг почувствовал сильное стремление умолять ее выжить „любой ценой “…Она поняла, что он имел в виду: она была красива, и в недалеком будущем для неемог возникнуть шанс сохранить жизнь, согласившись на проституцию среди СС. Ипоскольку такая ситуация могла возникнуть, муж хотел заранее, так сказать,отпустить ей грех. В последний момент совесть заставила его, приказала ему освободитьжену от заповеди „не прелюбодействуй“. В уникальной – поистинеуникальной – ситуации уникальный смысл состоял в том, чтобы отказаться отуниверсальной ценности супружеской верности, нарушить одну из заповедей.Разумеется, это была единственная возможность исполнить другую из десятизаповедей – » не убий ". Если бы он не дал ей этого разрешения, онпринял бы на себя долю ответственности за ее смерть". Гуманистическаякультура обязывает личность брать на себя ответственность за решениеиндивидуальных и общественных проблем разной степени сложности и разногомасштаба.

Впечатляют и близкие длянас историко-культурные образцы самоопределения личности религиозным смыслом.Когда Франциск Скорина обратил внимание православных, католических ипротестантских иерархов на то, что в Священном Писании не содержится указанийна различия – и тем более противоположения – христианских конфессий, он сделалсвой выбор, очень рискованный, едва не стоивший ему жизни. Как свидетельствуютнекоторые его биографы, Лютер объявил автора девиантного (отклоняющегося)перевода канонических и второканонических книг Библии отъявленным еретиком,католическим шпионом и рекомендовал сжечь на костре и автора, и перевод. Подругим гипотетичным сведениям, московские владыки, к которым Скорина обратилсяс просьбой о помощи в издании избранных и переработанных им книг СвященногоПисания с вольными интерпретациями, объявили «возмутительный перевод»сплошной «апокрифической ересью». Было решено посадить отступника отканонов в клетку. Скорина едва спасся бегством.

Степень «вины»Скорины увеличилась и тем, что снабженный яркими комментариями и графическимииллюстрациями стилизованный перевод-деконструкция книг Библии с портретомтолкователя на обложке (!) излагался старобелорусским языком (с введением новыхслов), достаточно понятным в среде восточных, западных и южных славян. К просторазъясненным требованиям все христианской этики приобщались представителинепривилегированных сословий, образованные городские слои. В то время длязаконодателей соперничающих христианских церквей это было недопустимым вызовом.

Эволюция христианствапродолжается. Пройдет какое-то время и благодарные потомки заново откроют длясебя краеугольную социальную истину Скорины: единое христианство глубже иполнее отражает сущность общечеловеческой морали, нежели расколотоехристианство.

Духовный смыслаутентичного христианства неразделим и сопричастен в одинаковой меренравственным исканиям верующих разных национальностей и социальных положений.Формы выражения этого смысла могут быть культурно разнообразными. Разделение жехристианства на конфессии и секты (сожаление по поводу произошедшего расколавыразил в свое время Папа Иоанн-Павел II) имеет отношение не к вере кактаковой, а обусловлено противоречиями в развитии цивилизаций, борьбой церквейза власть. Экуменическое движение набирает силу.

Личность – свобода –творчество. Духовная свобода как залог социально-деятельностной свободысоставляет начало передовой культуры. Личность, решившаяся на культурныйподвиг, свободна в любом положении. Даниил Андреев писал неподражаемую «Розумира» в сталинских застенках. Будучи свободной, личность осознает всюполноту персональной ответственности за творимое ею и за судьбу высокойкультуры. Интеллектуальная активность личности представляет собойиндивидуальную переработку воспринимаемой информации, а собственно творческаядеятельность состоит в качественном приращении к ней.

Первый пласт внутреннеосвобожденной культуры образован формами индивидуального творчества, результатыкоторого приобретая широкий гуманистический размах и получая общественноепризнание, становятся социально-типичными (П. Флоренский). Творчествопредставляет собой комбинирование изменяемых элементов культуры в новыеструктуры, отсутствующие в окружающей природной и социальной среде.

Немецкий философ-романтикОтто Вейнингер отмечал, что всякий глубокий человек религиозен, прежде всего, впереживании внутренней нравственной жизни и отвечает за свои деяния в сферекультуры сначала исключительно перед самим собой, делая совершенно свободныйвыбор творческого решения: «Необходимую предпосылку всякой культурысоставляет… свобода индивидуума… Полноценной в культурном отношении можетбыть только работа над самим собой. Как культурная ценность труд над собойполезен и для других… Социальное рабство само по себе антикультурно...».Личность «обречена» на творчество и высокое целеполагание. Теперь всечаще она находит поддержку в креативном партнерстве.

Используя образныесравнения французского поэта Поля Валери, можно сказать, что творческий порыврождается у человека благодаря неудержимому стремлению выскочить из социальногопотока, несущего алгоритмы подражания, преодолеть «запрограммированныйритм» засасывающей обыденщины. Творчество представляет собой имманентнуюформу развития культуры.

В высшем выражениитворчество – это мотивированное смыслами создание нового, изменяющее нормы иценности существующей культуры, а порой преображающее и ее идеалы. Творчествоесть «преступление» – только в культурологическом смысле (Э.Грязнов). Культура постоянно выходит за собственные границы. Это происходитблагодаря глубоко осознанной готовности активной личности идти на риск,совершать ответственные поступки, принося жертвы на алтарь культуры. Выборвысокой цели совершается благодаря напряженной духовной работе, а само занятиеиндивида творчеством побуждается некоей непреодолимой тягой, вечным как мирвнутренним зовом.

Своим развитием обществообязано творческим личностям, которых гораздо больше, чем принято думать. «Каждыйчеловек, – писал Э. Сепир, – стремится оставить свой отпечаток на окружающейего социальной среде и хотя бы в бесконечно малой степени, но сделать так,чтобы его индивидуальность сыграла свою роль в выборе направления, избираемогоникогда не прекращающимся движением, которому с неизбежностью подчинены иформа, и содержание общественной жизни. Конечно, сознание человека в такойогромной степени сформировано наследуемой им общественной традицией, чтособственный, индивидуальный вклад даже заметных, оригинальных умов имеет тенденциюрастворяться в толще культуры. Более того, равнодействующая компромисса, снеобходимостью возникающая при столкновении тысячи воль, из которых лишьнекоторые обладают неотразимой силой, в значительной степени сводит на нетсоциальную значимость каждой отдельной личности. Все это в основном так. И темне менее, всегда и везде думает, и действует, и мечтает, и бунтует все та желичность». Личность (индивидуальная и социальная) является источникомразвития культуры.

Существуют глубокиеантропологические основания, влекущие личность к творческому «преступлению»в культуре.

Первое основание – это (втерминологии Ч. Ламсдена и А. Гушурста) кулыпурогены, или паттерны, базовыесхемы универсальных представлений определенной ценностной направленности. Ихможно охарактеризовать как индивидуализируемые «архетипы» (термин К.Юнга), персонализированные первообразы, первомысли, выраженные с помощьюмифологических символов. Например, М. Лермонтов и М. Врубель художественновоплотили в своих неподражаемых произведениях смысло-образы демона – существа,гонимого богами и людьми. Один написал замечательную романтическую поэму «Демон».Другой создал в стиле модерн потрясающие художественным гротеском картины «Демонсидящий», «Демон поверженный». Поэзия Лермонтова и живопись Врубеляпо сути своей являются эталонными образцами возвышенного демонотворчества.

Второе основаниеинтеллектуальной активности и творческой деятельности состоит сначала впредсознательном, а затем осознанном стремлении каждой незаурядной личностиесли не «обмануть», «победить» смерть, то, по крайней мере,компенсировать предстоящее небытие физического субстрата социальным бытиемкультурной субстанции и рельефно отпечатать в последней подлинную самость, своеаутентичное Я. В порядке предположения можно назвать лежащий в основе этогостремления подспудный психологический мотив окультуренным «инстинктомбессмертия». Во всяком случае, объективно культура выступает в качествесубститута (аналога) продолжения жизни творцов в «трансфизической», «трансперсональной»,информационной форме.

Уязвима для критики точказрения немецкого философа-иррациона- листа А. Шопенгауэра («Мир как воля ипредставление»). Он считал, что согласно некоему «мировому закону»индивиды умирают, чтобы продолжилось развитие общества, исчерпав не только своифизические возможности, но и культурный ресурс, определенный историческимвременем. Эта спорная мысль, выпестованная спекулятивной метафизическойконцепцией, не воспринимается не только психологически, но и интеллектуально.Первостепенная задача цивилизованного сообщества – неуклонно увеличиватьпродолжительность человеческой жизни без установленного предела, что вовсе непрепятствует прогрессу культуры.

Личность человекасоединяет в себе свободу, ответственность, индивидуальность, творчество,самоосознание (В.П. Тугаринов). Творческий порыв и ответственный поступок,стимулированные стремлением личности продолжиться в истории, следуетрасценивать как атрибуты осмысленного человеческого существования, как способызаполнения информационных и экзистенциальных «брешей». Такразвивается высокая культура, взятая в динамике и в аспекте своего высокогопредназначения.

Творцы значительных идейи произведений культуры глубоко и остро чувствуют свою историческую роль,состоящую в том, чтобы выводить современников и потомков из тяжелого состояниясмыслоутраты, «психологического затмения», ценностно-нормативнойразрегулированности (anomi – в терминологии Э. Дюркгейма), вызванныхдевальвацией идеалов. По образному выражению А. Блока, творцы высокого искусствакак бы заполняют своей духовной плотью «трещины мира». Вспомним такжеафоризмы У. Шекспира: «Мир вывернулся из коленной чашечки!», «Миртреснул – и трещина прошла через сердце поэта!»

Список использованныхисточников

1. Культурология. Учебное пособие Под редакцией А. А.Радугина – М., 2001.

2. Эренгросс Б.А. Культурология. Учебник для вузов / Б.А.Эренгросс, Р.Г. Апресян, Е. Ботвинник – М.: Оникс, 2007.

3. Ширшов И.Е. Культурология – теория и история культуры:учебное пособие / Ширшов И.Е. – Мн.: Экоперспектива 2010.

4. Давидович В.Е. Сущность культуры / Давидович В.Е., ЖдановЮ.И. — Ростов н/Д., 1973.

5. Драч Г.В., Матяш Т.П. Культурология. Краткий тематическийсловарь – М.: «Феникс», 2001.