Реферат: Скифы
ПЛАН
1. Введение
2. Историки античности о скифах
3. Хозяйство и быт скифов
4. Религия и верования скифов
5. Куль-Оба
6. Заключение
7. Литература
1. ВВЕДЕНИЕ
Скифы, обитавшие на юге Восточной Европы в I тыс.до н.э., относятся к числу тех народов, имя которых не только прочно вошло висторию человечества, но и практически всегда «на слуху» самых разных ивозрасту, профессии и образованию людей. В немалой степени такой популярностьюскифы обязаны целой цепи блестящих открытий курганов их владык, что протянуласьс конца XVIII в. вплоть до наших дней. Найденные в нихсокровища, среди которых есть подлинные шедевры ювелирного искусства, не толькобудоражат воображение, но и порождают зачастую различные догадки и домыслыотносительно облика скифов, а также их языка, образа жизни и пр.
Скифский язык, судя по немногим, дошедшим до нас в иноязычнойпередаче словам, относился к североиранским языкам иранской группы индоевропейскойязыковой семьи. Антропологически скифы принадлежали к европеоидной расе.
Проблему происхождения скифов старалось решить несколькопоколений исследователей. Несмотря на то, что по этому поводу высказались десяткиавторов, желаемой ясности достигнуть не удалось. Если попытаться классифицироватьразличные мнения, неизбежно огрубляя их при этом, выясняется следующее. Многиеисследователи полагали, что скифы — это потомки племен, населявших СеверноеПричерноморье еще в эпоху бронзы. По мнению других ученых, скифы вторглись вСеверное Причерноморье с востока, принеся с собой сложившуюся в глубинах Азиикультуру, которую мы привыкли называть скифской. Впрочем, приверженцы«автохтонной» теории обычно допускали участие в формированиискифского этноса мигрантов из Заволжья, а сторонники «азиатской» гипотезы неотрицали вклад населения Северного Причерноморья в складывание скифскойкультуры. В последние годы усилия некоторых авторов были направлены на создание«компромиссных» теорий. М.П.Грязнов полагал, что участие в формированиискифской культуры принимали различные кочевые племена Евразийских степей, быстрозаимствовавшие друг у друга достижения в области военного дела, конскогоснаряжения и прикладного искусства племен и северо-причерномоских киммерийцев.
В восточных районах евразийских степей берут свои истоки идревнейшие элементы скифской культуры, которая затем была привнесена своимисоздателями в степи Восточной Европы. Продвинувшиеся сюда племена скифов покорилисвоих предшественников – киммерийцев, родственных им по языку и образу жизни.Со временем победители и побеждённые слились в единый и многочисленный народ,получивший имя завоевателей.
Скифы вели кочевой образ жизни, продвигаясь со своими стадами и отарамипо определённым сезонным маршрутам в границах своих земель. Для нас – потомковоседлых землепашцев, само слово «кочевник» звучит несколько угрожающе. И этовполне понятно, ведь предки восточных славян в целом и украинцев в частности,жившие на порубежье Степи и Лесостепи, долгие столетия были вынуждены противостоятькочевой угрозе с юга.
Но периоды войн сменялись миром, а длительная жизнь славян бок о бок сразличными кочевыми народами не могла не повлечь взаимопроникновения культур итрадиций, возникновения определённой общности исторических судеб. Так, например,именно в недрах Скифии зарождалась славянская государственность и связанные сней институты – недаром слово «царь» имеет иранские корни. Немаловажно и то,что освоившие степной «океан» кочевники были тем звеном, что соединяло междусобой «острова» и «материки» оседлых цивилизаций – вспомним хотя бы Великийшёлковый путь, который шёл некогда от границ Китая до современной Италии.
Иными словами, хотя современное население Украины не является прямымипотомками скифов ни в биологическом ни в языковом отношении, скифская историяесть яркая страница нашей истории, а скифская культура является частью нашегокультурного наследия.
2. ИСТОРИКИ ДРЕВНОСТИ О СКИФАХ
Наиболее ранние упоминания скифов, датируемые 70-ми годами VII в. до н.э., зафиксированы в ассирийских клинописныхисточниках. Асархаддону, занимавшему в это время (680-669 гг. до н.э.)ассирийский престол, приходилось, как и всем его предшественникам, вестинапряжённую дипломатическую и военную борьбу за сохранение ассирийскогогосподства в Передней Азии, осуществлять изнурительные походы в Египет.Естественно, что появление на северных границах Ассирии нового потенциальногопротивника, каким были скифские отряды, состоявшие из прирождённых лучников инепревзойдённых наездников, не могли не вызвать обеспокоенность у ассирийскихвластителей. Согласно данным ассирийских документов, скифы вначале проникли натерриторию расположенного в районе озера Урмия Манейского царства, и, подпредводительством Ишпакая, поддержали последнее в борьбе с Ассирией.Обеспокоенные сложившимися обстоятельствами, ассирийцы постарались привлечь скифовна свою сторону. Сохранился запрос Асархаддона к оракулу бога Шамаша, будет ливерен своему слову Партатуа – «царь страны Ишкуза», если он получит в жёныассирийскую принцессу.
Немало сведений про Скифию и скифов оставили нам историки античности. С VII-VI столетий до н.э. началисьрегулярные отношения греков с Северным Причерноморьем, а с ними вместеповысился интерес ионийских переселенцев и купцов ко вновь осваиваемому краю.Отсюда родилась литература, сохранившая, к сожалению, только более или менеезначительные или совсем малые отрывки.
Первые сведения о скифах, впрочем, не называя их имя, даёт Илиада. Онаснабжает их эпитетами справедливых доителей кобылиц, питающихся молоком. И вОдиссее слышится отзвук знакомства с киммерийцами, отчасти современниками,отчасти предшественниками скифов в Крыму и в украинских степях, а учёнаялитература греков уже в самых ранних своих произведениях классического временивключает кое-где в смеси с современными им данными географические и этнографическиесведения из эпоса аргонавтов и гомеровского эпоса. Изучение странствий Одиссеяпоказывает, что сказания о них сначала имели в виду Эгейское море, затем частьюперенеслись на Чёрное, а позднее к берегам Сицилии и Италии в зависимости отновых знаний, сообщавшихся мореходами грекам, в том числе и рапсодам. Уписателя VII в. до н.э. Гесиода гомеровские доителикобылиц прямо названы скифами.
В конце VII и начале VIв. отдельные поэты сообщали о далёких берегах Чёрного моря и чудесных землях насевер от него. Реальность этих сведений особенно заметна в том стихелесбосского лирика Алкея, из которого видно знакомство с Белым островом владыкиСкифии Ахилла. У Сапфо есть некоторые сведения об отдельных фактах относительноСкифии. Поэты этого времени, в частности Алкман, восприняли, по-видимому,немало из поэмы об аримаспах, «одноглазых», похищавших у грифонов то лиуральское, то ли алтайское золото, написанной, вероятно, в VIIв. Аристеем из геллеспонтского города Проконнеса. У него, несомненно, былисведения о торговом пути на северо-восток, упоминались народы и их нравы, и, наконец,он сообщал о последнем вторжении скифов в земли киммерийцев и об изгнании их.Его сведения может быть легли в основу многого в трудах позднейших логографов(сочинителей в прозе) и историков, хотя в них, судя по различию с Аристеем,отразились другие не дошедшие до нас источники. Некоторый взрыв интересов кдалёкой Скифии на рубеже этих двух столетий имеет прямое касательство к тому,что именно в это время основывались первые колонии на Северном берегу Понта ичто тогда же происходили последние вторжения киммерийцев в Малую Азию, достигшиееё ионийско-лидийского побережья.
Сношения со скифским севером никогда не прекращались в античное время, ноони вспыхивали сильнее и больше отражались в те периоды средиземноморской истории,когда скифы играли или могли сыграть в ней какую-ту роль. Поэтому новая вспышкаинтересов к Скифии и скифам возникает в связи с греко-персидскими войнами, вовремя которых скифы рассматривались как возможные союзники, а шедший с береговСкифии хлеб лишь спорадически перехватывался персами в проливах и играл виднуюроль в продовольствовании Эллады.
Среди писателей начала этой эпохи, т.е. рубежа VI-V вв. до н.э., прежде всего следует выделить Гекатея изМилета, известного в отрывках у более поздних авторов. Его большой труд«Землеописание» отражает интересы тогдашней Ионии к внешнему миру, а егоотрывки, касающиеся Скифии, показывают большое внимание к разным местамзаселённого греками побережья. Он знал много туземных племён. В его кругозор впротивоположность Геродоту вошла не только собственно Скифия, но и СеверныйКавказ, на котором он не знает и не называет скифских племён. Часть егосведений касается скифов ещё VII и VIвв. Он говорил и о последнем вторжении скифов в земли киммерийцев и,по-видимому, кое-что из рассказа о походе царя персов Дария Iв Скифию взято Геродотом у него.
Геродот из Галикарнасса (около 484-425 гг. до н.э.), касаясь историискифов, в разных местах своего труда о греко-персидских войнах, а особенно в IV книге детально освещает географию и границы Скифии,происхождение Скифов, их обычаи и религию, торговый путь на северо-восток инравы более северных народов, живших близким к скифскому бытом, но иных поязыку и не входивших в Скифское царство. Всё это изложено в связи с походомДария в Скифию в 515/14 гг. до н.э. У Геродота отражены также события раннейистории скифов, их походов в Переднюю Азию и вплоть до границ Египта в конце VII и в начале VI в. до н.э.
Современник Геродота и Фукидида Геланник из Митилен на Лесбосе написалцелый не дошедший до нас труд «Скифское». От него сохранились скупые, носущественные отрывки. Он знал и европейскую Скифию, и её задонское продолжение,т.е. один из первых начал употреблять её имя расширительно. Он приписывает скифамизобретение железа. Один из первых он идеализирует их нрав и быт.
В IV в. интерес к Скифии несколько уменьшился,пока не вспыхнули войны македонских царей Филиппа и Александра. Эфор (405-330гг. до н.э.), историк и этнограф, известен лишь в отрывках у позднейшихписателей, особенно у Страбона; несмотря на идеализацию скифов, он сохранилточное понятие об их территории и даёт интересное противопоставление их обычаевобычаям савроматов.
Источником, где много сведений по географии и истории Скифии, почёрпнутыху предшествующих авторов эпохи Митридата и Юлия Цезаря, является Страбон (около 63 г. до н.э. – 23 г. н.э.).
Хотя он сплошь и рядом употребляет термин «скифы» для обозначениясарматов, но у него легко выделить ранние сведения о скифов по Геродоту, Эфоруи другим авторам вплоть до Гекатея и Гомера.
Впрочем, в ряде случаев он предпочитает Геродоту другие источники, как,например, в вопросе о направлении торгового пути через Скифию, в рассказе опоходах скифов и киммерийцев в Переднюю Азию и т.п.
Но он незаменим в рассказе о Скилуре и Палаке и об их борьбе с Диофантом.Расширительно применяя термин «скифы», он никогда не ошибается, когда идёт речьо собственно скифах, о событиях их истории или об их территории. Так, по даннымисториков первой половины I в. до н.э. мы узнаём офракийском царе Биребисте и о сожжении им Ольвии.
После Страбона воспоминания о скифах, по большей части фактическипереплетаясь с реальными данными о сарматах, часто попадаются в виде экскурсову греческих и римских авторов эпохи римской империи.
Так, у натуралиста Плиния Старшего (23-79 гг. н.э.), при общей запутанностиего географии есть новые сведения о некоторых племенах Скифии эпохи Геродота,например об авхатах. Клавдий Птолемей сохранил нам вперемежку с новыми даннымистарую номенклатуру рек, городов и племён, восходящих к собственно «Скифии» и кеё истории до эпохи Митридата.
3. ХОЗЯЙСТВО И БЫТ СКИФОВ
Находки утвари (лепной керамики, амфор, гончарной посуды, металлическихпредметов обихода – ножей, щипцов и пр.), костей домашних животных, орудийтруда, строительных остатков (жилищ, очагов, хозяйственных ям) составляютосновную часть находок из скифских погребальных памятников и памятниковоседлости. Скифы были хорошими работниками – умелыми, изобретательными, отнюдьне замкнутыми в себе, а наоборот, — открытыми и восприимчивыми к нововведениям. Своеобразнойоценкой результатов их повседневного труда стало сооружение мощных погребальныхпамятников, возможность вести многочисленные и успешные войны, установлениеконтроля над огромными территориями. Трудовая деятельность скифов материализоваласьв двух основных сферах – хозяйстве и быте.
Главным занятием скифского населения долгое время было кочевоескотоводство. Скифы, писал Геродот: «… не основывают ни городов, ни укреплений,но все они будучи конными стрелками, возят свои дома с собой, получаяпропитание не от луга, а от разведения домашнего скота...» (IV,46). Кочевое скотоводство скифов основывалось на разведении и круглогодичномсодержании под открытым небом стадных животных (лошадей, овец, крупногорогатого скота). В течение достаточно долгого времени, т.е. весь периодскифской архаики, этот вид хозяйства был господствующим на всём Северном Причерноморье.Но с середины V в. до н.э. в долине Днепра и на ближайшихк ней участках степи начинает возникать новая форма скотоводства – полукочевая,предполагающая зимнее содержание скота в загонах с подкормкой его твёрдымикормами. Длительное время – вплоть до гибели Великой Скифии – эти два видаскотоводства сосуществовали, составляя экономическую основу политическогообъединения именуемого Великая Скифия.
Сведений об организации скотоводческого хозяйства мало. Учитывая особоезначение качества пастбищ, расположения водопоев и особенности выпаса лошадей иовец, можно предположить, что основная направленность сезонных перекочёвоккочевников – от водораздельных пастбищ весной и летом – в долины рек, на подовыеи пойменные пастбища осенью и зимой. Возможным местом зимовки кочевников былаприпойменная зона Днепра. Не случайно Геродот писал, что Борисфен (Днепр)«… представляет прекраснейшие и изобильнейшие пастбища для домашнего скота...»(IV, 53). Именно в этих районах по археологическимматериалам прослеживается возникновение первых зимовок скифов, затемпревращающихся в стационарные поселения.
На рубеже V-IV вв. дон.э. некогда плодородные пастбища Северного Причерноморья под воздействиемнепомерного выпаса животных и ряда других негативных влияний человеческойдеятельности ухудшаются. Вытаптывание пастбищ, называемое пастбищнойдигрессией, происходит в первую очередь на водоразделах. Это закономерныйпроцесс развития любого кочевого общества. Также закономерны и поиски человекомлучших условий существования и попытки изменить хозяйство, приспособившись кновым условиям. Так, на рубеже V и IVвв. до н.э. возникает полукочевое скотоводство. В стаде полуоседлых скифовначинает преобладать крупный рогатый скот, меньше становится лошадей и овец.Кормовую базу составляют пойменные пастбища, использование которых не требуетдлительных откочёвок.
Начинают выделяться особые структуры – эколого-экономические районы,состоящие из городища (центра), расположенного на пересечении торговых путей,расселенческой зоны, в которой сосредоточены неукреплённые поселения и селища,и зоны фильтрации ресурсов с единичными стоянками и многочисленнымипогребальными памятниками. Городище представляло собой укреплённое поселение, защищённоеземляным валом высотой более 2 м. Этим валом, переходящие к полукочевому образужизни скифы как бы отделялись от других, закрепляя за собой пастбища обширнойпоймы. За пределами городища, на расстоянии 1-3 км по берегам небольших балок и над поймой формируется округа городища, состоявшая из небольшихнезащищённых поселений, селищ, зимовок.
Оценивая в целом скотоводство степных скифов, отметим, что эта отрасльиграет важную роль на каждом этапе развития хозяйства степных скифов.Изменялись лишь форма её организации – если в период скифской архаикисуществовало лишь кочевое скотоводство, то в среднескифский период существуютдве формы организации скотоводства – кочевая и полукочевая.
На рубеже V-IV вв. дон.э. формируется новая отрасль экономики Скифии – земледелие. Оно былоориентировано на производство твёрдых кормов, столь необходимых для подкормкискота в зимнее время. По-видимому, к IV в. до н.э.пастбища днепровской поймы перестали обеспечивать скот кормами в зимнее время,и появилась необходимость в запасах пленчатого ячменя и проса.
Палеоэкологическая ситуация в степи в этот период стала причиной сложения«скифского» степного земледелия. В видовом отношении среди культурных растенийпреобладали засухоустойчивые: просо обыкновенное, ячмень пленчатый, в меньшейстепени – полба. В обработке земли использовался перелог. На небольшом участкецелины жгли травостой, потом при помощи ручного деревянного орудия (ни одногоплуга на территории Степной Скифии пока не найдено) её обрабатывали изасеивали. Через год-два участок запускали в перелог, который использовался какпастбище. Приблизительно через десять лет участок вновь обрабатывался.
В IV в. до н.э. земледелие скифов играловспомогательную роль в хозяйстве и было подчинено скотоводству. Объёмы его производстваобеспечивали лишь минимальные потребности населения в кормовом зерне, о еговывозе или о товарном характере земледелия в степи говорить не приходится. Этоземледелие в степи по сути отличается от античной земледельческой системы,ориентированной не только на внутренние потребности античных центров СеверногоПричерноморья, но и на вывоз определённой части хлеба в Грецию.
Все виды домашнего производства скифов (деревообработка, обработка камня,изготовление посуды, обработка скотоводческого сырья, прядение и ткачество) былиполностью обеспечены собственным сырьём. Зависимость от природных ресурсовобусловила концентрацию основных видов домашнего производства скифов вПоднепровье.
Именно в пойме Днепра были сосредоточены леса – сырьё для деревообработки.Использовалась древесина дуба, ясеня, бука, граба, клёна, берёзы, тополя,ольхи, липы, ивы. Способы обработки древесины довольно сложны – здесь и рубка,и раскол ствола дерева при помощи клиньев, и лицовка поверхности долотом,теслом, и гнутьё, и долбление. В этой же местности была сосредоточена обработкакамня. Это обусловливалось мощными выходами гранита и песчаника. Уровеньспециализации в обработке этих материалов в раннем железном веке оставалсядостаточно низким и это производство не вышло за границы домашнего.
Домашний характер имели прядение и ткачество, появившиеся в среде оседлыхскифов в среднескифский период. Сырьём для этих видов домашнего производствабыли шерсть, конопля, крапива и, возможно, лён. Обработка скотоводческого сырья(кости, рога, шкур) также осуществлялась в рамках домашнего производства. Кочевникибыли умелыми косторезами. Об этом свидетельствуют раскопки хозяйственногокомплекса на Каменском городище, мастером которого изготовлялись костяные ручкик ножам и шильям, а также сами ножи, костяные орудия для обработки кож.Сравнения материалов этой мастерской с находками ножей с костяными ручками впогребениях Степной Скифии позволяют говорить о том, что мастерская снабжаласвоими изделиями всё Степное Поднепровье.
Основные виды повседневной утвари также производились самими же скифами.К среднескифскому периоду скифянки полностью усвоили способы лепки посуды. Кэтому времени в скифском быту утвердились наиболее рациональные формы посуды,удобные при кочевом и полукочевом образе жизни (в основном – горшки среднихразмеров и небольшие миски), своя орнаментация посуды. В основном онапредназначалась для приготовления мясной и молочной пищи.
Одним из основных элементов материальной культуры, отражающихприспособление человека к условиям обитания является его жилище. Подвижныйобраз жизни кочевников диктовал выбор лёгких строительных материалов. Типжилища отвечал не только требованиям окружающей среды, но и техническому уровнюэпохи, специфике местных строительных материалов. Первому периоду кочеванияприсущ единственный вид жилища – повозки с крытым верхом. Во второй половине V-IV вв. до н.э. определяются пастбищныетерритории. В местах, наиболее пригодных для зимнего выпаса скота возникаютзимовья. По-прежнему основным видом жилища является повозка, плетёный верхкоторой снимается и превращается в наземное жилище. Позднее появляются землянкиили полуземлянки, входы в которые располагались с подветренной стороны.
Раскопки скифских погребений, как богатых, так и бедных, немногочисленныеизображения скифов на предметах торевтики[1]позволяют реконструировать их одежду. Скиф-воин был одет в кожаную безрукавкусо свисающими острыми концами пол, застёгнутую влево и опушённую мехом, котораяодевалась поверх рубахи с длинными рукавами. Верхней одеждой служили плащи изкожи. Остроконечный кожаный башлык закрывал голову. Длинные кожаные штаны,напоминающие шаровары и мягкая обувь без каблука (скифики) завершали мужскойкостюм.
Женскую одежду восстановить труднее, так как изображения женщиннемногочисленны. Основным источником для восстановления женского костюмаостаются женские погребения. По положению бляшек в районе головы можновосстановить головной убор – в виде кокошника или конуса, обшитого золотымибляшками. Изредка голову украшали повязки. Основу одежды составлялоплатье-рубашка с длинными рукавами, поверх которой надевался плащ без рукавов,обшитый золотыми бляшками. Серьги, ожерелья, гривны и перстни из золота,серебра или бронзы, стеклянные или пастовые бусы, многочисленные золотыенашивные бляшки дополняли одежду любой скифянки.
Утварь скифов бедна и набор её подчинён образу жизни и быту её создателейи потребителей. В хозяйственных нишах наиболее богатых погребений хранились:посуда для варки (котёл, котелок, крючки для мяса и щипцы) и потребления(блюда, подносы) мяса или бульона (деревянные чаши, иногда с обивками).Отдельный блок составила посуда для питья вина (амфора, черпак, ситечко, канфарили килик, ойнохоя или кувшин), молока или молочной водки (кожаные сосуды,металлические или деревянные открытые сосуды). Менее богатые могли позволитьсебе простой набор инвентаря (лепная керамика, деревянные сосуды), блюда илиподносы для мяса и греческая посуда для вина (чернолаковая или бронзовая).Типичный набор утвари рядовых погребений среднескифского периода – лепнойгоршок и деревянное блюдо или поднос с частью туши барана или коровы содним-двумя железными ножами. В наборе утвари раннего периода наиболеемногочисленна группа лепной посуды. В памятниках среднескифского периодагосподствующей в группе столовой керамики становится греческая гончарная посуда.
Деревянная утварь играла большую роль в обработке и употреблении молочныхпродуктов. Чаще всего использовались неглубокие сферические чащи для молокаили бульона. Встречаются подносы в виде скреплённых деревянных дощечек сослегка согнутыми бортами или блюда с высокими бортиками и выступающими ручкамипо бокам. Они использовались в качестве сосудов для готового вареного мяса.
Коллекция сосудов, изготовленных из металла (бронзы, серебра или железа)из погребений среднескифского периода немногочисленна. В основном это бронзовыекотлы и парадная посуда для питья вина из богатых погребений.
Редкая находка – приспособление для разлива вина – киафы – железные илибронзовые чашечки на длинной ручке, которая иногда заканчивается лебединой головкой.В курганах, расположенных ближе к античным центрам встречаются бронзовыеситечки для процеживания вина – неглубокие широко открытые чашечки с короткимифигурными или плоскими ручками, иногда также украшенные птичьими головками.
Изучение всех видов утвари из погребений и материалов поселенийсреднескифского периода позволяет получить представление не только о материальнойкультуре степных скифов, но и о системе питания этого народа.
В системе питания скифов присутствовала мясная, молочная и растительнаяпища. В рационе преобладало мясо (встречаются кости лошадей, овец и крупногорогатого скота, реже – птиц). При анализе находок замечены некоторые социальныеособенности потребителей. В отличие от рядовых могил, в напутственной пище избогатых погребений отсутствует мясо крупного рогатого скота, т.е. любимой, а можетбыть канонизированной пищей кочевника остаётся конина.
О преобладании в рационе знатных скифов мясной пищи и пренебрежении имирастительной пищей свидетельствуют некоторые данные антропологии, в частности –патологические наросты на костях позвоночника.
Новой составляющей системы питания степняков, перешедших к полуоседломуспособу ведения хозяйства, становится мясо свиньи. Кости этих животных зафиксированыпрактически на всех поселениях Приднепровья.
У большинства кочевников соблюдался сезонный ритм питания. Мясная пищапреобладала осенью, когда перед зимовкой забивались слабые и старые животные, изимой, когда мясо могло долго храниться. В дневном рационе тяжёлая мясная пищаупотреблялась вечером после трудового дня.
Сезонный характер мясной пищи принуждал скотовода к поискам растительнойпищи. Археологические данные, в частности, отпечатки зёрен на лепных сосудах,обожённое зерно в слоях памятников оседлости и в зерновых ямах, позволяютопределить видовой состав зерновых культур. Преобладали ячмень и просо — культуры, хорошо известные скотоводу и использовавшиеся для приготовления блюдиз толчёного зерна. Подсушенное на солнце зерно растирали на зернотёрках;толчёное зерно варилось в небольшом количестве молока или воды.
Вопрос об употреблении скифами хлеба остаётся открытым. Они несомненнознали выпечку хлеба из пресного теста (стоило каше из толчёного зерна немногопересохнуть и превратиться в лепёшку подобную хлебу, выпеченному на тандыре).Но отсутствие в материальной культуре жерновов позволяет высказатьпредположение, что до состояния муки зерно скифы не размалывали и мучныепродукты в их рационе ещё не появились. В целом растительная пища не отличаласьразнообразием, но потребности человека в белках растительного происхождения,углеводах, минеральных веществах и витаминах обеспечивала.
Растительная пища кочевника, доставляемая путём собирательства, чрезмернобедна: щавель, стебли кислицы, полевой лук, чеснок. По словам Геродота эти растениябыли известны каллипидам и алазонам. О понтийском луке писал Теофраст:«… очевидно, что есть много видов луковиц; они различаются величиной и цветом,и видами, и соками. В некоторых областях они так сладки, что употребляются впищу сырыми, как, например, в Херсонесе Таврическом». В качестве приправы кмясу использовался сельдерей, который также упоминается Геродотом.
Широкое распространение у скифов получило вино греческого производства,чему способствовали не только большие возможности греческого импорта, но и знакомствоскифов с алкогольными напитками типа молочной водки араки или кумыса. Молочныеводки более крепки, чем виноградное вино, которое скифы стали сразу питьнеразбавленным и быстро пьянели, чем поразили греков. Спартанцы, желая выпитьпокрепче, говорили: «Налей по-скифски».
Молочная пища. Молоко – универсальный продукт, который можно употреблятьв его естественном виде. Античные авторы преувеличили роль кобыльего молока врационе кочевника. По удойности, пищевой ценности, количеству вторичныхпродуктов кобылье молоко значительно уступает овечьему. Из овечьего молокаизготовлялся сухой сыр типа бислага или арула у монголов, торака укаракалпаков, курута у киргизов. Сухой сыр, хранившийся века, найден в одном изалтайских курганов скифского времени.
Хотя кобылье молоко по ряду качеств уступает другим видам молока, ононезаменимо при изготовлении кумыса. Скифы же знали напиток, аналогичный кумысу:«Как только надоят молока, его разливают в деревянные сосуды и, разместив вокругсосудов слепых, взбивают молоко. Ту часть молока, которая поднимается наверхснимают черпаком. Её считают более ценной, а молоко, осевшее вниз считаютхудшим» — пишет Геродот. Обычай потребления коровьего молока стал возможен лишьв условиях оседлой жизни.
Оценивая в целом систему питания скифов отметил некоторые её особенности:выдвижение на первое место потребления мяса крупного рогатого скота, появлениев мясной пище свинины; знакомство с хлебом и увеличение доли зернового компонентав питании степняков.
Изучение хозяйства и быта скифов позволило заметить, что изменения в хозяйствеэтого народа связаны с изменением природных ресурсов, которое чаще всегопроисходит под антропологическим влиянием.
4. РЕЛИГИЯ И ВЕРОВАНИЯ СКИФОВ
Религия является важнымисточником для воссоздания культуры и истории скифского общества. Каждоебожество древних религий имело какую-то определённую функцию, важную дляобщества в целом, то есть как бы регулировало отношения между человеком иприродой, человеком и обществом. Главные из этих функций – управление,плодородие, защита. К тому же, сами имена божеств, их количество и старшинство– всё это характеризует уровень развития общества, а также показывает, где,когда и из каких источников сложилась его культура.
По обрядности и способамобщения с божеством скифская религия относилась к числу шаманистских. Для этихрелигий, сложившихся в основном на территории Сибири и Центральной Азии,характерны представления о делении Вселенной на верхний, средний и нижниймиры, посредником между которыми является шаман. Во время камлания шаман спомощью наркотических средств впадает в транс и в таком состоянии, обычно спомощью духов-помощников, посещает иные миры, где и получает необходимые пророчестваили помощь от их обитателей Многочисленные свидетельства шаманизма (утварь,одежда, изображения) найдены в алтайских и тувинских курганах скифскоговремени. У скифов Северного Причерноморья черты шаманизма не так очевидны, новсё же достаточно выразительны. Религия скифов, удалившихся достаточно далекоот центральноазиатской прародины, хотя и не порывавшей с ней связей, испыталавоздействие со стороны развитых религий Передней Азии и Греции, а такжевосприняла ряд верований и культов местного причерноморского населения.
Одним из основных инаиболее ценных источников для изучения скифской религии является опять-такиГеродот. Вот что он пишет в своей «Истории»: «Богов они умилостивляют толькотаких: больше всего Гестию, кроме того, Зевса и Гею, полагая, что Гея – женаЗевса, после них Аполлона и Афродиту Уранию и ещё Геракла и Ареса. Этих боговпочитают все скифы. Скифы же, которых называют царскими, приносят жертвы такжеПосейдону. Гестия у скифов называется Табити, Зевс вполне правильно, по моемумнению, зовётся Папай, Гея – Апи, Аполлон – Гойтосир, Афродита Урания – Аргимпаса,Посейдон – Тагимасад. У них не принято воздвигать ни изображений, ни алтарей,ни храмов никому из богов, кроме Ареса. Ему же они воздвигают» (IV, 59).
Зевс – Папай считалсяпрародителем скифов. Согласно легенде о происхождении скифов, Зевс и дочь рекиБорисфена были родителями первого скифа – Таргитая. Важно отметить, что царьИдантирс в ответе Дарию во время скифо-персидской войны подчеркнул: «Владыкамиже своими я считаю только Зевса, моего предка, и Гестию, царицу скифов» (IV, 127).
Гея – Апи, т.е. Земля,олицетворяет землю и воду как одно из основных порождающих начал. А брачные узыЗевса и Геи – это союз неба и земли.
Эта триада – Табити,Папай, Апи – возглавляла пантеон высших скифских божеств.
В Аполлоне – Гойтосиреисследователи видят охранника скота, победителя чудовищ, лучника, волшебника.
Афродиту Уранию, т.е.Небесную – Аргимпасу, считают владычицей умерших, великим божеством жизни исмерти.
Скифский Геракл – этопобедитель мифических чудовищ, прославленный герой, аналогичный греческомуГераклу. Его образ был особенно популярен в изобразительном искусстве. Во времяАрхеологических раскопок часто встречаются различные ювелирные изделия,украшения, скульптуры с изображением этого божества.
Арес – как известно, богвойны. Кровавый культ этого божества играл особенно важную роль в жизни скифов,соответственно тому, как велика была роль войны и военного сословия в скифскомобществе. Об этом наглядно свидетельствует хотя бы тот факт, что скифывоздвигали святилища из всех божеств только одному – именно Аресу: «У всех уних по кругам их областей устраиваются святилища Ареса вот таким образом:нагромождают связки хвороста, приблизительно три стадии в длину и в ширину, ввысоту же меньше. Наверху сделана ровная четырёхугольная площадка, три еёстороны обрывистые, с одной же стороны она имеет доступ. Каждый год они наваливаютсто пятьдесят повозок хвороста: ведь кучи хвороста всегда оседают от непогоды.Поверх этой кучи во всех округах водружён древний железный акинак; он иявляется изображением Ареса. Этому акинаку ежегодно приносят в жертву мелкийскот и лошадей; и вообще ему в отличие от других богов приносят сверх того ещёи такие жертвы.
Сколько бы они не захватилив плен врагов, одного мужа из каждой сотни они приносят в жертву, но не какскот, а иначе. Полив головы пленных вином, они закалывают людей над сосудом изатем, подняв его вверх на кучу хвороста, выливают кровь на акинак.
Кровь они несут наверх, авнизу у святилища делают следующее. Отрубая у всех убитых людей правое плечовместе с рукой, бросают их в воздух, и затем, совершив остальныежертвоприношения, они удаляются. Рука лежит в том месте, куда упадёт, а трупотдельно» (Геродот, IV, 62).
Человеческие жертвоприношенияскифы совершали только Аресу. Другим богам жертвовали различных животных. Этими ограничивались – крови людей требовало лишь кровожадное божество войны.
Жертвоприношения другимбогам заключалось в удушении животных. Затем скифы варили мясо жертвенныхживотных – иногда в котлах, иногда же в желудках этих же животных, бросая вкостёр их кости. Почему?
К. Нойман считал, что этоделалось для того, чтобы не пролить не единой капли крови: её полностьюсобирали в сосуд и зарывали в землю, посвящая божеству. В доказательство учёныйпривёл примеры таких бескровных жертвоприношений у бурятов и калмыков.
Вернёмся, однако, кскифским божествам. Сведения о семи верховных божествах, которым поклонялисьвсе скифы, изложены выше. Кроме того, царские скифы поклонялись Посейдону –Тагимасаду. Важно отметить, что эти скифы жили вблизи Меотиды и ПонтаЭвксинского и больше других племён были связаны с морем. Поэтому многиеисследователи вполне обоснованно считают это божество морским. Некоторые жеполагают, что море не играло большой роли в жизни скифов и связывают этот культсо скифскими реками. Но реки были у всех скифских племён, а Посейдону – Тагимасаду,поклонялись лишь царские скифы, которые жили рядом с морем. Поэтому, видимо,это божество следует считать именно морским. Его сопоставляют также сПосейдоном Гиппием и видят в этом культе почитание коня.
Таковы основные божества,которым поклонялись скифы. Перейдём теперь к знакомству со скифскими жрецами. Ускифов, как и у других индоиранских народов, существовало много жрецов. Этобыла обособленная социальная группа, отдельные категории которой занималидовольно высокое положение.
Геродот пишет, что«… Они прорицают с помощью большого числа ивовых прутиков следующим образом:принеся большие пучки прутиков, они, положив их на землю, разъединяют и,раскладывая прутья по одному, вещают и, произнося прорицания, одновременноснова собирают прутья и опять по одному складывают их. У них это искусствопрорицания, идущее от отцов, а энареи – женоподобные мужчины, говорят, что имискусство прорицания дала Афродита. Так вот они прорицают по коре липы.Прорицатель, разрезав кусок коры на три части, переплетая и расплетая их вокругсвоих пальцев, пророчествует» (IV, 67).
Эти данные подтверждаютсяне только археологическими находками, но и этнографическим материалом –подобный способ гадания описан исследователями у осетин.
Теперь об энареях –женоподобных мужчинах. Этот термин специалисты выводят от иранского слова нара– мужчина, которое с приставкой э (а) означает не мужчина.
В начале своего трудаГеродот рассказывает о том, как скифы во время господства в Передней Азии,двинулись на Египет. Псамметих, царь Египта, встретил их с богатыми дарами имольбами упросил не идти дальше. Скифы вняли его просьбе и повернули обратно.На обратном пути часть скифов разграбила храм Афродиты Урании в сирийскомгороде Аскалона – древнейшее святилище этой богини. За это Афродита наказала их«женской болезнью». Интересно, что сами энареи не считали себя наказанными, аговорили, что Афродита дала им искусство прорицания.
Псевдо-Гиппократ в своёмтрактате «О воздухе, водах и местности» отрицает божественное происхождениеболезни энареев и выдвигает простую естественную причину. Он считает, чтопричиной этой болезни является «верховая езда, при которой ноги постоянно висятпо бокам лошади». Это приводит к образованию опухоли, от которой скифы лечатсянесколько оригинальным способом: они разрезают себе с обеих сторон жилы позадиушей. От потери крови больные впадают в дремоту, после которой одни выздоравливают,а другие – нет. После этого наступает половое бессилие. Мужчины не обращают наэто внимания в первый раз, но если это становится нормой, то они решают чторазгневали божество, надевают женское платье и вместе с женщинами занимаются ихработой. «Этой болезни подвержены скифские богачи, не люди самого низкогопроисхождения, а, напротив, самые благородные и пользующиеся наибольшиммогуществом;… бедные люди менее страдают ею, так как не ездят верхом».
Этисведения не только позволяют полнее понять процесс появления энареев какобособленной социальной группы, их имущественное и социальное положение, но ираскрывают в определённой степени картину глубокого неравенства богатых инеимущих слоёв скифского общества.
Несмотря на богатствоособое положение, жрецы, если их предсказание не сбывалось, рисковали многим,даже жизнью.
Определённые жреческиефункции выполняли скифские цари. Например, они совершали жертвоприношения вчесть священных золотых реликвий, якобы дарованных небесным божеством первым царям.В этом обряде принимал участие и ритуальный заместитель царя. Он должен былохранять золотые реликвии, и если он засыпал возле них, то его предавали смертидо истечения года. А перед этим эму давали такой надел земли, который он могобъехать верхом за день. Вероятно, эти обряды с участием царя и его двойникавходили в ритуал новогоднего празднества, на котором повторялись сакральныедействия, совершённые божеством при творении мира. И в то же время это былоновое творение мира, обновление всего природного жизненного цикла. Интересно,что в числе главных реликвий скифов были, наряду с секирой и чашей жрецов,золотые плуг с ярмом – символы оседлого земледельческого хозяйства: возможно,они появились в скифской мифологии и культах после покорения оседлого лесостепногонаселения.
В число новогоднихритуалов входил и священный брак царя и богини плодородия, которую представлялаеё жрица. Это событие, сопровождаемое пиршеством-жертвоприношением, изображенона золотой пластине головного убора, найденной в кургане у с.Сахновка наЧеркасщине. В центре – сидящая на троне богиня с зеркалом в руке, перед неюколенопреклонённый бородатый скиф с посохом или скипетром. Здесь же сказитель,аккомпанирующий себе на струнном инструменте, прислужники, разливающие напиткии ведущие жертвенного барана и т.д. Сюжет и отчасти композиция позаимствованыиз передневосточного искусства, но все персонажи одеты в скифские костюмы.Главное место в новогодних ритуалах занимал поединок героя-первопредка счудовищем. Победа героя означала торжество света, добра над силами зла, с неёначинался новый годовой цикл.
5. КУЛЬ-ОБА
В последних числахдекабря 1820 г. один из жителей Керчи, добывая в окрестностях города «на цепискалистых холмов» камень для постройки, неожиданно наткнулся на великолепныйпостроенный из тёсаных камней склеп, потолок которого возвышался в видеступенчатой пирамиды. Как писал из Керчи граф де Сансе президенту Академиихудожеств А.Н.Оленину, пробравшись в него, «грек, ослеплённый массою находившихсятам предметов, поспешно захватил один или два золотых листка… несколько пуговициз того же металла и глиняный сосуд в аршин высоты и поспешил выйти, побуждаемыйобвалом земли».
12 января 1821 г. в склеп проникли матросы гребной транспортной флотилии. Они захватили всё, что тамнаходилось, и отнесли своему командиру, капитан-лейтенанту Патиниотти (именнопо его имени в науку вошла и находка и сам курган, насыпанный над гробницей,где она была обнаружена). Капитан отослал находки графу де Ланжерону,тогдашнему генерал-губернатору Новороссийского края, от которого они якобыпозднее поступили в Одесский музей. Дальнейшие их следы теряются, носохранились описание и рисунки найденных вещей. Среди них были массивный шейныйобруч (т.н. гривна) из электра, украшенная на концах львиными головками, двазолотых браслета, небольшая электровая «статуйка» скифа с рогом для вина в рукеи множество золотых бляшек с дырочками – нашивных украшений одежды. В склепебыли также медные котлы с бараньими костями, большое количество наконечниковстрел и глиняная амфора с клеймом на горле.
Находка осталасьнезамеченной и лишь десятилетие спустя привлекла внимание учёных в связи сновой находкой, сделанной тоже совершенно случайно в непосредственном соседствес курганом Патиниотти.
Вмарте 1830 г. было решено переселить 108 семей отставных матросов из Севастополяв Керчь. Для этого предполагалось постройки за счёт казны небольшие домики «смалыми расходами». Срочность и стремление максимально сократить расходы привелиместное начальство к решению отрядить солдат резервного полка Воронежскогопехотного батальона собирать камень на большом холме, расположенном в 6 верстахот города по дороге в Феодосию и носившем у местного населения названиеКуль-Оба («Холм пепла»).
Работы начались в первыхчислах сентября и до начала зимы дома должны были быть построены. В Керчьпотянулись обозы с камнем. При этих работах в качестве наблюдателяприсутствовал смотритель керченских соляных озёр Павел Дюбрюкс. Чутьё и опытисследователя подсказывали ему, что Куль-Оба не естественный холм, а курган,насыпанный людьми, и под насыпью должна быть древняя гробница. После сообщенияДюбрюкса градоначальник Керчи Стемпковский приказал увеличить количествосолдат, работавших на северной стороне кургана: Дюбрюкс был уверен, что именнотам находится вход в гробницу. И он не ошибся: 19 сентября градоначальникудоложили об открытии части строения из тёсаного камня. Это был узкий проход всклеп и в конце его дверь, заложенная камнями. Ещё три дня спустя дромос былочищен и через отверстие, проделанное в верхней части заложенной камнями двери,можно было проникнуть в склеп. Он представлял собой квадратную камеру площадьюоколо 20 м2, сложенную из огромных прекрасно отёсанных и тщательнопригнанных друг к другу известняковых камней. Свод возвышался в видеступенчатой пирамиды: каждый верхний ряд камней несколько выступал над нижними,образуя ступеньку.
Погребение оказалосьсовершенно нетронутым. Лишь дерево, ткани и кости частично истлели ирассыпались.
В склепе были похороненытри человека. Главное захоронение принадлежало знатному воину, лежавшему надеревянном катафалке. Это был человек высокого роста – около 193 см. Одет он был в праздничный наряд. На голове – войлочная остроконечная шапка в форме башлыка,богато украшенная золотыми бляшками. На шее – массивный золотой обруч-гривна,весом 461г, скрученный в виде жгута из шести толстых проволок; концы егоукрашены скульптурными фигурками верховых скифов. На руках и ногах воина – золотыебраслеты тончайшей работы. Вся одежда погребённого была расшита множествомзолотых тиснённых бляшек.
Рядом лежало его оружие:меч, лук и стрелы, поножи. Рукоятка и ножны меча, а также футляр для лука истрел (налучье или горит), были выложены золотыми пластинками с вытесненными наних изображениями борющихся зверей и фантастических животных; бронзовые поножи– покрыты позолотой. Там же была рукоятка кожаной нагайки, оплетённая золотойлентой. Рядом с оружием был точильный камень в золотой оправе и роскошная золотаячаша весом в 698 г, богато орнаментированная чеканными изображениями бородатойголовы скифа и маски медузы Горгоны, многократно повторяющимися.
Всё свидетельствовало отом, что погребённый здесь человек был представителем высшей знати.
Рядом с ним, на полу,была погребена женщина, очевидно его жена или наложница. Некогда её тело былоположено в саркофаг-гроб из кипарисового дерева с росписью и отделкой изпластин слоновой кости. Часть этих пластинок украшена поразительными потонкости и изысканности гравированными и отчасти раскрашенными рисунками. Наниз изображены сцены из древнегреческих мифов, охота скифов на зайцев и т.д.
Женщина похоронена водежде, расшитой золотыми и электровыми бляшками, число которых достигалонескольких сотен. Голову её украшала электровая диадема. Найденные здесьзолотые подвески представляют собой замечательное произведение искусства – этодва медальона с изображение головы Афины Девы (Партенос), воспроизводящейголову статуи богини, изваянную в V в. до н.э. Фидием для Парфенона в Афинах. Ещё две пары золотых подвесоктакже подлинные шедевры ювелирного искусства. Изображения в медальонах можнорассмотреть лишь через сильное увеличительное стекло. На одном – сцена на сюжетиз «Илиады»: богиня Фетида и нереиды приносят Ахиллу оружие, выкованное длянего Гефестом. Фигурки богинь и оружие переданы так реалистично и точно, чтопросто поражаешься человеческому гению, изготовившему их.
На шее женщины былиожерелье и тяжёлая золотая гривна весом 473 г. Возле погребённой лежали два широких золотых браслета и бронзовое зеркало, ручка которого обложена листовымзолотом. Все предметы, подобно оружию мужчины, украшены изображениями зверей.
У ног женщины был найденкруглый электровый сосуд, на котором вычеканены и выгравированы четыре сцены изжизни скифов. В первой – изображён сидящий царь или военачальник, опирающийся обеими руками о копьё и внимательно выслушивающий донесение воина. Следующаясцена – воин, натягивающий тетиву на лук. В других сценах представлено врачеваниескифов: стоящий на коленях скиф лечит другому зуб; на лице пациента – боль истрадание, своей правой рукой он схватил руку лекаря. В последней сценеизображён воин, перевязывающий ногу своему раненому товарищу.
С поразительным реализмоми этнографической точностью художник передал одежду скифов, их оружие.
Широко распространённымявляется мнение, что на Куль-Обинской вазе изображён скифский лагерь после боя.В пользу такого понимания говорят все четыре описанные сцены. Но такоетолкование не является единственно возможным и бесспорным. Присутствовавший принаходке сосуда, Е.Шевелев высказал предположение, что здесь показаны различныеэпизоды из жизни мужчины, похороненного в кургане. Чтобы проверить свою догадку,Шевелев попросил передать ему найденный череп. Каково же было удивлениеприсутствующих, когда оказалось, что в нижней челюсти покойника был больнойзуб, расположенный как раз в том месте, где манипулирует лекарь, изображённыйна вазе. Дюбрюкс также отмечает, что «замечательнее всего то, что на сосуде изэлектрума в одной группе изображён человек, которому, кажется, рвут зуб, и чтов нижней челюсти царя недоставало двух коренных зубов, а третий, возле них, былбольной, отчего челюсть в этом месте напухла; этот последний зуб лежит гораздоглубже остальных, которые очень хороши, совершенно здоровы и принадлежаличеловеку от тридцати до сорока лет». Это позволило предположить, что сцена навазе передаёт реальный эпизод из жизни покойника, который страдал болезньюзубов. В таком случае на Куль-Обинском электровом сосуде все сцены относятся кжизни самого мужчины, являются своеобразной его «биографией в картинках».
Изображение на найденнойв кургане Куль-Оба вазе впервые дали реальное представление о жизни скифов, обих облике, одежде, вооружении и т.д. Скифы носили длинные волосы, бороду и усы,одевались в кожаную или льняную одежду – кафтан с поясом и длинныештаны-шаровары; обувались в мягкие кожаные сапоги, перехваченные на щиколоткахремешками; голову покрывали остроконечными войлочными шапками. Их оружиесостояло из короткого меча, лука и стрел, вкладывавшихся в горит, копья ичетырёхугольного щита.
Помимо электровой вазыизображения скифов сохранились на других предметах, найденных в Куль-Обе. Назолотой бляшке – два скифа, пьющие из одного ритона. Здесь перед нами сценаобряда побратимства, о котором известно из рассказов древних авторов об обычаяхскифов.
На других золотых бляшках– скифы с горитами на поясе и сосудами в руке, два скифа, стреляющие из луков,скифский всадник с занесённым копьём.
За саркофагом мужчинылежал скелет раба-конюха. За его головой в специальном углублении, были костилошади, греческие бронзовые поножи (греки называли их кнемидами) и шлем. Постенам склепа стояли два серебряных позолоченных таза и большое серебряноеблюдо, а в них – целый набор серебряных сосудов: на одном из них – чеканныепозолоченные изображения львов, терзающих оленей, на другом – дикие гуси,ловящие и поедающие рыб; кроме того, — два ритона и килик – чаши для питья вина. По обеим сторонамдверей стояли два больших медных котла, а вдоль стены – четыре глиняных амфоры,в которых когда-то было вино с острова Фасос. Об этом свидетельствует клеймо,оттиснутое на ручке одной из них. Вино в амфорах, как и мясо в котлах, былипоставлены в склеп во время погребальной церемонии. На каменном полу склепабыло найдено несколько сотен бронзовых наконечников стрел и копий.
Легко представить, какоевпечатление произвели сокровища на людей, присутствовавших при их открытии. Но,увы, судьба кургана была довольно печальной.
Непрерывныепоиски длились в течение трёх дней и к концу 24 сентября работа была в основномзакончена. Лишь небольшая часть склепа оставалась неисследованной. Дюбрюкс былуверен, что ночью никто не решится войти в гробницу, так как сотни любопытныхзрителей видели, как обрушилась южная стена, чуть не задавив работавших в ней.Выставленные на ночь караульные, ссылаясь на холодную ночь и отсутствие пиши,оставили пост. Дюбрюкс не возражал против этого. И напрасно.
Утром оказалось, чтонеисследованная часть кургана ограблена. Грабители выворотили камни в полусклепа и открыли тайник. Там была тяжёлая шейная гривна, украшенная на концахзолотыми львиными головками, сама же она была сделана из бронзы и лишь обёрнутатонким золотым листом. Она была разломана на три части. Остались лишь львиныеголовки. Одну из них вернул Дмитрий Бавро, а уже значительно позднее втораябыла приобретена у состоявшего на русской службе французского нумизмата Сабатьеи поступила в Эрмитаж.
Та же участь, что гривну,постигла золотую обкладку горита, обломки которой Дюбрюкс ещё успел увидеть ускупщика краденного. По-видимому, ещё многие бесценные творения искусства былипохищены. Часть из них была переплавлена в слитки, часть продана, частьприпрятана самими грабителями. Много лет спустя, в 1959 г., в Керчи было скуплено 18 золотых бляшек из Куль-Обы.
Единственная ценнаянаходка, которую удалось спасти, — это золотая бляха в виде оленя, возвращённая властямДмитрием Бавро. Это массивная бляха (вес её 266 г) служила, по-видимому, центральным украшением кожаного щита. Она представляет собойстилизованную фигуру лежащего с подогнутыми ногами оленя. На его туловищепомещены изображения льва, сидящего грифона и прыгающего зайца. Под шеей оленя– лежащая собака; один из его рогов заканчивается головой барана; вместо хвоста– птичья голова.
Кто же был похоронен вКуль-Обе с такой пышностью? Первые исследователи высказывали по этому поводусамые различные предположения. Некоторые полагали, что в кургане похороненбоспорский царь. Поскольку курган был сооружён в самой непосредственнойблизости от Пантикапея, такой вывод казался естественным. На олене имеютсябуквы «ПАI», — по-видимому, сокращение имени мастера, изготовившегоего. Исследователи же решили, что эти буквы – начало имени боспорского царяПерисада (по-гречески Пайрисадес), правившего на Боспоре с 349 по 311 гг. дон.э. и при котором государство достигло наибольшего могущества.
Но боспорские цари, хотяони, возможно, и не были греческого происхождения, вели внешне типичный длягреков образ жизни, поклонялись греческим богам. А в захоронении заметны чертыскифского погребального обряда: захоронение женщины (наложницы), слуги, золотаяпосуда; над умершим скифы насыпали большой курган. Очевидно, похоронен вКуль-Обе скифский царь, который находился под сильным влиянием греческой культуры.Почему он погребён не в Скифии, а на Боспоре, можно только гадать.
Куль-Обинское погребениеотносится к последней четверти IV в.до н.э., ко времени когда скифское общество было уже на ступени большого социальногорасслоения.
6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Каждый народ проходитсвой исторический путь. Путь скифов не был короток – история отмерила им болеетысячи лет. Долгое время они представляли господствующую политическую силу наобширной территории между Доном и Дунаем. Поэтому история юга Украины не можетрассматриваться вне контекста истории скифов. Немало выдающихся археологов и историковзанимались изучением этого народа. Исследования продолжаются и к ним начинаютприсоединяться специалисты смежных специальностей (например, палеогеографы иликлиматологи). Надеюсь, что это сотрудничество позволит нам узнать немалоинтересного и нового из истории скифов.
7. ЛИТЕРАТУРА:
1. Бессонова С.С. Религияскифов.- Николаев: МП «Возможности Киммерии»,1997.- 24 с.: ил.- (Страницы истории Южной Украины).
2. Гаврилюк Н.А. Хозяйствои быт Степной Скифии.-Николаев: МП «Возможности Киммерии», 1997.- 24 с.: ил.- (Страницы истории Южной Украины).
3. Мурзин В.Ю. Историяскифов.- Николаев: МП «Возможности Киммерии»,1997.- 24 с.: ил.- (Страницы истории Южной Украины).
4. Агбунов М.В. Путешествиев загадочную Скифию.-М.: Наука, 1989.-191 с.: ил.- (Страницыистории нашей Родины).
5. Граков Б.Н. Скифы: Научно-популярный очерк.- М.: Изд-во Московского ун-та, 1971.- 200 с.: ил., табл.
6. Брашинский И.Б. Сокровища скифскихцарей: Поиски и находки.- М.: Наука, 1967.- 128 с.