Реферат: История предпринимательства
План
I. ЭпохаПетра I
II. Становлениекрупного промышленного производства
III. Легкая промышленность исельское хозяйство
IV. Торговля
V. Кредитно-финансовая сфера
I. ЭпохаПетра I
В началеXVIII в. в России происходят преобразования Петра I, которые оказали серьезноевоздействие на развитие отечественного предпринимательства. Это касается впервую очередь сферы промышленного производства. В допетровскую эпоху еще не вполной мере сложились условия для инвестиций капитала в промышленность.Преобразования Петра I резко стимулировали этот процесс. В первой четвертиXVIII в. было создано около 200 (а по некоторым подсчетам – и до 400) крупныхпредприятий. Они производили железо, вооружение, военное снаряжение, на верфяхстроились корабли. Все это использовалось для оснащения армии, которая велаболее, чем двадцатилетнюю войну со Швецией. Десятки предприятий возникли и всфере легкой промышленности. Они были ориентированы на удовлетворениепотребностей верхов общества, воспринимавшего быт, производили зеркала, ленты,чулки, шляпы, шпалеры, курительные трубки, сахар и т.п. Промышленноестроительство в эпоху Петра I в полной мере соответствовало целям ипотребностям его реформ, и решающая роль в активизации крупногопредпринимательства в сфере промышленности принадлежала государству.
Что же былосделано? Многие заводы из казны передавались частным лицам. Получившие их,привлекая свои капиталы и предпринимательские таланты, должны были расширитьпроизводство и расплатиться с казной продукцией. Промышленникам предоставлялисьбеспроцентные ссуды. Правда не стоит преувеличивать их значение. Всего приПетре I было выдано около 100 тыс. рублей. Столько стоила в то время однакрупная фабрика. Так как львиная доля продукции поступила в казну, особенно втяжелой промышленности – тем самым государство обеспечивало этим предприятиямнадежный сбыт. Владельцы заводов, их дети, мастера освобождались от податей,служб, внутренних пошлин. С конца 1710-х годов правительство принимаетсерьезные меры для защиты отечественной промышленности от иностраннойконкуренции, проводится все более жестокая протекционистская политика. На ввозиз-за рубежа товаров, аналогичных тем, что производились на российскихмануфактурах, вводились высокие заградительные пошлины. Так, первый в историиРоссии таможенный тариф 1724 г. устанавливал пошлины в 75% на импорт железа,игл, парусины, скатертей, салфеток, некоторых видов тканей. В России не хваталознаний и технологий – правительство Петра I не жалело средств и льгот дляпривлечения иностранных специалистов на отечественные заводы и мануфактуры. Каки прежде, оставалась проблема обеспечения предприятий рабочей силой. Петр I невозражал против применения наемного труда, даже призывал к этому. Но крепостнойгнет в его царствование нисколько не ослаб, а, напротив, усилился. В этихусловиях при поддержке правительства расширяется использование на предприятияхподневольного труда: привлекаются приписные крестьяне, каторжные, солдаты иматросы. В 1721 г. предприниматели получают право покупать к своим заводам крепостныхкрестьян, так появляется еще одна категория подневольных работных людей,прикрепленных к предприятиям. Заводчики получают право не возвращатьоказавшихся у них беглых крестьян.
Оказав мощнуюподдержку предпринимателям в организации крупного производства, правительствоПетра I в известной мере ограничивало их свободу. Были созданы Берг- иМануфактур-Коллегии, наблюдавшие за работой промышленных предприятий.Регламентировалось качество продукции, образцы которой предоставлялись дляконтроля в коллегию. Специальными указами предписывалась определеннаятехнология, например, юфть следовало выделывать с ворванным салом, а не сдегтем, полотна следовало изготавливать определенной ширины. Часторегламентировалась номенклатура выпускаемой продукции, объем ее поставок вказну. Промышленники были обязаны представлять в Мануфактур-Коллегию подробныеотчеты. В случае невыполнения этих предписаний они могли подвергнуться штрафу.Если в коллегиях приходили к выводу, что предприятие «ведется непорядочно» ономогло быть отобрано в казну, передано другому лицу.
Такимобразом, исключительные усилия Петра I по созданию крупной промышленности составляютего несомненную заслугу в истории отечественного предпринимательства. Вместе стем очевидно, что большинство предприятий действовали на основе подневольноготруда, многие оказались под жестоким контролем бюрократических органов.
Иногдаговорят, что при Петре I для крупной промышленности создавались «оранжерейныеусловия», она формировалась и насаждалась искусственно. При всейодносторонности этой точки зрения она имеет свои резоны. Достаточно обратитьсяк истории деятельности семейства Демидовых, одной из самых знаменитыхпредпринимательских фамилий эпохи Петра I, всего XVIII века.
Они начиналипрактически «с нуля». Основоположник династии тульский оружейник Никита Демидовпокорил Петра своим мастерством, организаторской хваткой. В 1702 г. он получилиз казны Невьянский железоделательный завод на Урале, а затем и другиепредприятия. К ним были приписаны десятки сел и волостей, чтобы обеспечить ихрабочей силой. В дальнейшем при непосредственной поддержке государстваН.Демидов и его старший сын Акинфий многократно приумножили свое достояние.Так, получив Верхотурские заводы, которые давали всего 20 тыс. пудов железа вгод, Демидовы стали производить на них по 400 тыс. пудов. Это достигалось засчет привлечения все новой и новой рабочей силы – приписных крестьян, беглых,каторжных. Их труд стоил Демидовым крайне дешево: «пеший» работник из приписныхполучал 5 коп. в день, с лошадью – 10 коп. Эта плата не увеличивалась в течениемногих лет, хотя жизнь дорожала. Любые протесты жестоко подавлялись. На Демидовскихзаводах существовали собственные тюрьмы, где в колодках содержалисьпровинившиеся работные люди, зачастую вместе с женами и детьми. Это позволялоДемидовым ставить железо в казну дешевле других предпринимателей и получать приэтом огромные прибыли. В 1715 г. они преподнесли Петру I по случаю рожденияцаревича Петра 100 тыс. руб. младенцу «на зубок». (Это стоимость целойфабрики).
АкинфийДемидов из всех потомков основателя династии отличался наибольшими масштабамидеятельности, наибольшей энергией. Он не ограничивается производством железа,начинает разработку медной руды у горы Магнитной, добывает гранит, порфир,яшму. Его доходы достигают 200 тыс. руб. в год. Сфера предпринимательскихинтересов А.Демидова выходит далеко за пределы Урала. В конце 1720-х годовначинается разработка руд цветных металлов за Иртышом в районе озера Колывань(так называемый Рудный Алтай, ныне большей частью в составе Казахстана). Здесьна основанном А.Демидовым Змеиногорском руднике было обнаружено серебро. Хотядобыча денежного металла запрещалась частным лицам, Демидов этим занимался идаже переделывал серебро в монету. Предание гласит, что это нелегальноепроизводство размещалось в подвале башни на старейшем демидовском заводе вНевьянске. Когда власти прослышали об этом и выслали следственную комиссию,Демидов, узнав о выезде чиновников, приказал немедленно открыть шлюзызаводского пруда и затопить подвалы башни. Так ему удалось скрыть следы своегопреступного промысла, уничтожив и само производство и занятых на нем работников.Как бы то ни было, только в 1747 г. серебряные рудники были взяты в казну.
В то время наУрале находилось немало всякого начальства, надзиравшего загорно-металлургической промышленностью. Демидовы не имели тех привилегий, каккогда-то Строгановы, и подлежали этому контролю, как и прочие заводчики. ОднакоАкинфий Демидов стремился к возможно более полной независимости, умел уходитьот надзора правительственных чиновников: одним он открыто не подчинялся, другихподкупал, третьих силой удерживал в своих владениях. Нередко он запрещалокрестным крестьянам предоставлять чиновникам подводы и лошадей, лишний разнапоминая, кто тут хозяин.
ПотомкиАкинфия занимались заводами с меньшим рвением. Многие из них, как потомственныедворяне, вливаются в аристократическую среду. Никита Акинфиевич больше жил встолицах, прославился как жестокий крепостник. Прокофий Акинфиевич занималсяблаготворительностью и покровительствовал наукам – дал более 1 млн. руб. навоспитательный дом и основал коммерческое училище в Петербурге. ПавелГригорьевич, внук Акинфия, блестяще образованный человек, в начале XIX в.основал юридический лицей в Ярославле, известный как Демидовский. Лишь НиколайНикитич активно занимался горным делом и удвоил отцовское достояние.
Возвращаясь кэпохе Петра I, следует подчеркнуть, что карьера Демидовых – наиболее яркое ихарактерное воплощение проводимой тогда экономической политики, направленной насоздание крупного производства при мощной поддержке государства с широкимиспользованием принудительного труда. Это позволило Демидовым сосредоточитьсяна развитии столь капиталоемкого производства, как горное дело и металлургия.Они гораздо в меньшей степени, чем предприниматели предыдущей эпохи, занималисьдеятельностью в других сферах экономики, не накопили крупных капиталов к началусвоей карьеры в сфере промышленности. Но расширяя свои заводы, Демидовы и имподобные все в большей степени опирались на свои собственныепредпринимательские способности, собственные капиталы и возможности, умелоиспользуя экономические и социальные реалии той поры, действовали жестко, неостанавливаясь перед насилием, произволом и самоуправством, что вообщехарактерно для российской действительности того времени.
Так что неследует абсолютизировать версию об «оранжерейных условиях» для крупнойпромышленности, искусственном ее насаждении при Петре I. Тем более, что уже вдопетровскую эпоху существовал известный опыт промышленного строительства, былинакоплены крупные капиталы, которые теперь при поддержке правительства, начинаютактивно инвестироваться в производство. Наиболее характерно это для легкойпромышленности. Так, в 1698 г. группа крупных купцов во главе с В. Щеголинымвложила значительные собственные средства в создание Большого суконного двора вМоскве. Крупный предприниматель И. Микляев «с товарищи» основал суконнуюмануфактуру в Казани. Как видим, многие предприниматели создают при этом своегорода компании, объединяются для вложения капиталов в промышленность, используятрадиции старинного складничества. Ярославский купец М. Затрапезнов выступаеторганизатором полотняной, писчебумажной мануфактур. Крупное предприятие попроизводству полотна, парусины создает в Калужском уезде местный купец А. Гончаров,прапрадед жены А.С. Пушкина. Все эти лица и компании, вложившие крупныесредства в промышленность, тем не менее продолжали и весьма обширные торговыеоперации.
Положениепредпринимателей, действовавших в сфере торговли, при Петре I было весьманепростым. Для них делалось немало: строились дороги, каналы, порты, несколькорасширилось самоуправление купечества в городах. В Петербурге сразу поосновании города в 1703 г. учреждается биржа, как место регулярных собранийкупечества для заключения торговых сделок, информации о ценах и товарах.Первоначально она действует «под кровом небесным» на Троицкой площади, новскоре для нее отводятся специальные помещения при гостином дворе, которыйсначала находился там же на Петербургской стороне, а к началу 1720-х годовперенесен на Васильевский остров.
Вместе с темрезко возрос налоговый гнет со стороны государства, участились банкротства,разорения купцов. Многие крупные купцы по государеву указу, часто против ихволи переселялись из Москвы, Архангельска в Петербург, что было связано снемалыми для них издержками. С целью увеличения доходов казны расширяются еемонополии. Только из казны продавались за границу икра, рыбий клей, поташ,смольчуг, смола, ревень. Некоторые монополии предоставлялись знатным лицам,привилегированным купцам, как правило, из иностранцев. Например, право на скупкупродуктов морских промыслов на Севере и продажу за границу было предоставленокомпании во главе с А. Меншиковым и П. Шафировым. Иностранные купцы И. Любс, Х.Брант завладели правом на скупку и экспорт щетины. Русские купцы в массе своейбыли лишены возможности вести торговлю этими ценными товарами с иностраннымикоммерсантами. Только в конце 1710-х годов большинство монополий были отменены.
В годыправления Петра I существенно расширяются торговые контакты со странамиЗападной Европы. Иностранцы, как и прежде, доминируют в европейской торговлеРоссии, опираясь на мощь своих капиталов, передовые формы организации дела икоммерческого судоходства, обширные связи на мировом рынке. В 1721 г. по указуПетра I был запрещен подвоз товаров к Архангельску с внутреннего рынка страны(за исключением бассейна Северной Двины), чтобы форсировать развитие торговлиПетербурга, который с 1720-х гг. стал ведущим внешнеторговым портом России иосновным центром деятельности западноевропейских купцов. Русские купцыдоставляют им сюда со всей страны пеньку, лен, юфть, сало и т.д. При этоминоземцы широко используют кредит, ссужая русских поставщиков деньгами назакупку экспортных товаров на внутреннем рынке. В эти операции вовлекаютсямногие мелкие и средние торговцы разных регионов страны, которые оказываются визвестной зависимости от своих иностранных кредитов. В самой России и впетровскую эпоху отсутствовали учреждения коммерческого кредита какгосударственные, так и частные. Процент по ссудам в сделках между купцами был по-прежнемувысок. Правда, не без влияния иностранных коммерсантов активизируется обращениевекселей и подобных им суррогатов, например, так называемых «советных писем»русских купцов своим кредиторам, где обозначены сумма долга и срок уплаты. Нокакие-либо законодательные акты, регламентирующие обращение векселей, все ещеотсутствуют.
Основныетенденции в развитии российского предпринимательства, сложившиеся при Петре I,характерны и для нескольких последующих десятилетий. Растет число крупныхпредприятий, вместе с тем расширяется применение подневольного труда. В 1736 г.все находившиеся на заводах работные люди были объявлены «вечноотданными», т.е.прикрепленными к предприятию со всеми своими потомками. На этом настояли всеведущие заводовладельцы и мануфактуристы. Подневольный труд казался имвыгоднее, так как был дешевле. Незаинтересованность такого работника врезультатах труда компенсировалась внеэкономическим принуждением. Условияработы на тогдашних предприятиях, особенно на уральских заводах, были тяжелейшими,многим представлялись хуже каторжных. С помощью палки и кнута нельзя былодобиться высокой эффективности и качества труда. Но для многих тогдашнихпромышленников это не имело решающего значения. Продукция большей частью имелагарантированный сбыт в казне (где, правда, существовали определенные требованияк качеству). На внутреннем рынке изделия отечественных мануфактур защищались отконкуренции более качественных иностранных товаров высоким протекционистскимтаможенным барьером.
Во второйтрети XVIII в. вновь большого распространения достигают казенные монополии,подряды и откупа. Наряду с некоторыми привилегированными купцами в них активноучаствуют представители аристократии, особенно фавориты царствующих особ и ихприближенные. При Анне Иоанновне многие заводы и промыслы арендовал А. Шемберг,приятель фаворита императрицы Э. Бирона. После падения Бирона на Шембергеостался казенный долг в 300 тыс. рублей. Один из приближенных императрицыЕлизаветы Петровны граф П. Шувалов получил монополию на эксплуатацию поморскихпромыслов. Ему же всего за 40 тыс. руб. были проданы Гороблагодатские заводы наУрале, которые реально оценивались в 182 тыс. рублей. Шувалов фактическизаплатил только 6 тыс. рублей.
В эти годыпостоянно усиливается влияние дворянства. Монархи и правительства, сменяющиедруг друга в результате частых дворцовых переворотов, предоставляют дворянамвсе новые льготы и права. Расширяется дворянское предпринимательство. Используятруд крепостных крестьян, дворяне устраивают у себя в имениях небольшиепредприятия – мельницы, сукновальни, различные мастерские. По мере развитиявнутреннего рынка в него вовлекаются многие крестьяне. Помещики непрепятствовали этому, так как значительная часть прибыли торговых крестьян ввиде оброка доставалась их владельцам.
Происходитдальнейшее развитие и углубление внутреннего товарооборота на всех уровнях.Несмотря на усиливающуюся конкуренцию неторговых сословий, прежде всего состороны наиболее удачливых и предприимчивых крестьян, крупное купечестводоминирует на внутреннем рынке. В его интересах в 1753 г. правительствоЕлизаветы Петровны отменяет внутренние таможенные пошлины. Определенные сдвигинаконец-то происходят и в сфере коммерческого кредита. В 1729 г., еще вправление Петра Вексельный устав, которым официально вводилось вексельноеобращение, законодательно подтверждалось его основные принципы (простота воформлении, скорая и безусловная процедура взыскания долга). Предусматривалисьи такие операции, как передача векселя кому-либо с соответствующей надписью нанем (индоссамент), перевод с помощью векселя уплаты с одного лица на другое.Правда, русские купцы и после издания устава крайне редко пользовалисьпереводными векселями (траттами).
В первойполовине XVIII в. те или иные суммы выдавались в кредит некоторымигосударственными учреждениями (Берг- и Мануфактур-Коллегии, Главныйкомиссариат, даже Главный почтамт). Но их получали, как правило, промышленникизнати. Лишь в 1754 г. правительство создает специальное кредитное учреждениедля купечества «Банк для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции»,стремысь ослабить зависимость русских торговцев от ростовщиков и иностранныхкредиторов. Его уставной капитал составил 500 тыс. рублей. Ссуды давались из 6%годовых на срок не более 6 месяцев под залог товаров. Услугами банка моглипользоваться только купцы, торгующие в Петербурге. Банк не вел учетных(дисконтных) операций, т.е. не выдавал кредит под векселя. Как видим,вексельное обращение существовало вне данного банка, в то время как развитыйкоммерческий кредит предполагает дисконтные операции, в результате чего банкииграют ключевую роль в обороте векселей, других ценных бумаг. Ссуды из банка,созданного в 1754 г., быстро разобрали, возвращали их плохо, средств из казныпоступало мало. Нередко по распоряжению правительства банк выдавал ссудыкому-либо из знатных лиц. Вообще правительство гораздо больше внимания уделялокредитованию дворянства путем выдачи ссуд под залог имений. С этой целью в томже 1754 г. был создан Дворянский банк с уставным капиталом в 750 тыс. рублей.Позднее он был преобразован в Государственный заемный банк и действовал напротяжении многих десятилетий, перекачивая средства из казны на поддержкудворянства. Ссуды, полученные помещиками обычно использовались нанепроизводительное потребление, а заложенные имения перезакладывались. Кредитдля купцов был по-прежнему дорог, тем более в 1770 г. Купеческий банк прекратилсвое существование. Купцы давали кредит друг другу, обращались к ростовщикам.Процент по этим ссудам достигал иногда 1% в неделю, т.е. 52% в год.Правительство в 1754 г. издало указ, не допускавший взимание более 6% в год. Ноочевидно, что изданным указом нельзя было эффективно противодействоватьпроизволу ростовщиков. Меры по содействию созданию частных учреждений дешевогокоммерческого кредита не предпринимались вовсе.
К серединеXVIII в. обозначилось несколько групп предпринимателей, интересы которых несовпадали. Во-первых, это крупные купцы-заводовладельцы, тесно связанные сказной, обладатели казенных откупов и подрядов. Они были заинтересованы всохранении и расширении принудительного труда, жестоком протекционизме,препятствующем ввозу иностранных товаров. Они добивались права владениякрепостными наравне с дворянами, т.е. возможности свободно покупать и продаватьих, иметь деревни, усадьбы, земли. Против этого категорически возражалидворяне, которые считали право «душевладения» своей исключительной привилегией.Дворяне-предприниматели также понимали, что использование дарового крепостноготруда дает им бесспорное преимущество по сравнению со всеми другимипредпринимательскими группами. Купечество так и не добилось права владения«душами», если не считать тех, кто еще по указам Петра I и Анны Иоанновны былприкреплен к заводам. Но отдельные представители достигли этого другим путем –получив дворянство для себя и своих потомков. Процесс «нобилитации» крупныхкупцов- предпринимателей крайне характерен для XVIII века. Дворянство получилиГончаровы, Евреиновы, Исаевы, многие другие. Бароны Строгановы удостаиваются графскоготитула. Этого не удалось достичь Демидовым, получившим потомственное дворянствоеще при Петре I. Однако в XIX в. один из представителей их рода получил звонкийиностранный титул «князя Сан-Донато».
Противмонополий, откупов, привилегий узкой группы дельцов, имевших связи при дворевыступали представители более широких слоев купечества, чьим основным полемдеятельности была внутренняя и внешняя торговля. Они же ощущали растущуюконкуренцию со стороны торговых крестьян. Поэтому они требовали либо запретить,либо предельно ограничить крестьянское предпринимательство, оставить торговыйпромысел исключительной привилегией купеческого сословия. Купцы в большинствесвоем выступали и против протекционизма, так как были заинтересованы впоступлении на русский рынок качественных импортных товаров, торговля которымиприносила им значительный доход. Дворяне, особенно те, кто не имел промышленныхзаведений, также выступали против протекционизма, так как он способствовалдороговизне иностранных товаров, основными потребителями которых они были. Нодворяне, как и торговые крестьяне, естественно, выступали против попытоккупечества сделать торговлю своей сословной привилегией. Таким образом, вустремлениях разных групп предпринимательства причудливо сочетались интересыболее свободного развития торговли промышленности (протест против монополий,чрезмерного протекционизма и т.п.) и узко сословные притязания.
II. Становлениекрупного промышленного производства
Говоря о формированиив России крупной промышленности, еще раз подчеркнем, что инициатива в созданиикрупной индустрии, принадлежала государству, с XVII в. предпринимавшемуспорадические попытки основать ряд заводов общегосударственного значения.Массовый характер эта практика принимает в царствование Петра I с конца 1690-хгодов. Наиболее показательно в этом отношении развитие металлургии. Один изпервых законодательных актов в этой сфере – учреждение в 1700 г. в МосквеРудного приказа и принятие первого Горного узаконения, согласно которому нетолько казне, но и всем желающим разрешалось «приискивать» руды на земляхлюбого владельца, а нашедшему предписывалось объявлять об этом в Рудном приказеза вознаграждение. В течение первых двух десятилетий XVIII в. в России былопостроено заводов железоделательных 26, медных 5, серебряных 1, кроме того вКазанской и Московской губерниях насчитывалось соответственно 36 и 39 ручныхгорнов. В 1719 г. в указе Петра I подтверждалось право всем желающим,независимо от» чина и достоинства» во всех местах «как на собственных, так и начужих землях» искать, копать, плавить всякие металлы. По желанию вБерг-Коллегии можно было испросить разрешение на строительство завода. Подстроительство рудника и завода отводилась земельная площадь в 250 кв. саженей,независимо от воли владельца земли. Заводовладелец обязывался лишь выплачиватьвладельцу земли определенную долю от произведенного. Право на использованиедругими источниками полезных ископаемых, лесами частным промышленником должнобыло специально испрашиваться. В XVIII в. происходит закрепление за заводамиколоссальных земельных владений и установление фактической монополиигорнозаводчиков на леса и недра в горнозаводском районе. Тенденция к созданиюогромных земельно-лесных владений обусловливалась в значительной степени свойствамидревесноугольной металлургии. Методы ведения лесного хозяйства и тогдашниетопливные коэффициенты предопределяли потребность в больших количествахдревесного топлива, и соответственно, ведения заготовок на огромных площадях.Нередки были и конфликты, когда тот или иной промышленник пытался возить рудуиз мест, «которых ему в даче нет», что незамедлительно пресекалось вадминистративном порядке.
С частныхзаводов взималась в казну пошлина в размере десятой части от производственнойпродукции (первоначально в натуральном выражении). Для ограждения интересовказны частные заводчики не допускались в места, прилежащие к казенным заводам.За частными заводами поручалось «смотреть» горному начальству, ведавшемуказенными заводами, — чтобы их «по надлежащему строили», и «негодного железа инечистой меди в продажу не употребляли».
Этапным сталуказ Анны Иоанновны от 26 июня 1739 г. (т.н. Берг-Регламент). Подтвердивобязательность отвода под завод 250 саженей, указ в то же время предписывал«охочим людям отводить места по усмотрению, сколько к которому заводузапотребно признано будет…»; заводы разрешалось строить на дворцовых,сизодальных, помещичьих, монастырских и землях государственных крестьян,уплачивая владельцу земли 2% от стоимости произведенного металла. В 1744 г.решением Сената отводиться могла уже такая площадь, лесов с которой хватало бына 60-летнее действие (имело силу до 1780-х, когда было запрещено отводитьказенные леса к частным заводам).
С 1750-хгодов происходит закрепление определенных территорий (прежде всего лесов) иказенными заводами. Ранее эти земли отводились к заводам в соответствии спредписанием первого горного начальника В. де-Геннина. «И при котором заводеруды будут пресекаща и леса вынимаща, на то б место заранее приисканы были рудыи места з довольными лесами, где б можно построить другой завод… И заводы… чтобстроены были бережения лесов, дабы не могли вскоре искоренятся, завод к заводуне во близости».
С 1739 г.начинается массовая передача казенных заводов в частные руки. ПроисхождениеАлапаевского, Сысертского, Верх-Исетского посессионных округов связано сраздачей казенных заводов в начале второй половины XVIII в. (и с позднейшимиприрезками земель). Вообще правительство охотно шло на «пособие землями илюдьми» для заводов. Наряду с пожалованиями и отводами земельисточникомобразования крупных земельных владений являлась и «покупка» за бесценокбашкирских земель, что по существу являлось легализованным захватом (так дляБелорецкого завода в 1762 г. было куплено 300 тыс. дес. за 300 руб.; дляНязепетровского в 1754 г. 70 тыс. дес. за 30 руб.; для Авзяно-Петровского в1769 г. арендовано на «вечные времена» 180 тыс. дес. за 20 руб. в год и т.п.).
Всего вРоссии в первой половине XVIII в. построено 105 металлургических заводов, в томчисле в Европейской России (31 частный и 9казенных) и 65 на Урале и в Сибири(40 частных и 25 казенных).
Необходимоотметить, что по смыслу действовавших в XVIII в. законов, владение поверхностьюземли еще не означало закрепления за владельцем и ее недр. Законодательнымактом от 10 декабря 1719 г. (известен под названием Берг-Привилегии) былустановлен так называемый принцип «горной свободы». Согласно ему, горныйпромысел объявлялся свободным, а горные разведки могли производиться на всехземлях, кому бы они не принадлежали.
Закон 1719 г.формально был отменен в 1782 году. В рамках же периода отчетливо наблюдаетсяэволюция в сторону установления исключительного права владельца земли как наповерхность, так и на недра земли.
В 1782 г.Система монопольного обладания недрами получает юридическое оформление, чтобыло затем подтверждено горным Положением 1806 года. Принцип горной свободы былвновь установлен на казенных землях только в 1887 году.
«Фавориты»казны при межевании земель пользовались известными льготами. Уже в 1702 г. одиниз первых заводов – Невьянский – был передан правительством Н.А.Демидову «совсеми строениями и припасами» землями на 30 верст во все стороны на льготныхусловиях (с постепенной выплатой стоимости завода). Первоначальный отвод землик Невьянскому заводу составил тогда 1,18 тыс. десятин. А в 1703 г. последовалораспоряжение Петра I: «Никите Демидову для умножения железа и иных заводов игосударевых припасов… приписать в работу и отдать Верхотурского уезда АецкуюКраснопольскую слободы да монастырское. Покровское село с деревнями и со всемикрестьяны… и со всякими угодьи». Указами Петра I Демидову к Невьянскому заводубыло приписано 2,5 тыс. крестьян обоего пола, за которых заводчик обязывалсявносить в казну подати. Первым же актом такого рода (приписки к заводам рабочейсилы) была приписка в 1700 г. 40 крестьянских дворов к Новопетровским,Олонецким заводам (к началу 1720-х годов к ним было приписано 48 тыс. душкрестьян мужского пола). В том же 1700 г. к Невьянскому заводу (тогда еще казенному)было приписано1671 душ крепостных. В связи с незаселенностью Уралапромышленники там добивались приписки к заводам государственных крестьян, такаяпрактика существовала до 1711 г., после чего Сенат не принял ни одногоподобного решения до 1734 года. В тот год право решать такого рода вопросы былопредоставлено местному горному начальству специальной инструкцией.
К началу1730-х годов к Уральским казенным заводам было приписано 25 тыс. крестьян. Чтокасается частных заводов, то до 1734 г. приписными крестьянами владели лишьодни Демидовы, к 1751 г. их получили еще 7 заводчиков, общая численностьприписных составила более 11 тыс. душ. Приписные деревни необязательнонаходились вблизи заводов. По данным на 1779 г. более 50% всех приписных кзаводам селений находились от них на расстоянии свыше 100 верст. К моментуликвидации этого института в 1807 г. количество приписных крестьян достигало275 тыс. человек, из них 158,7 тыс. приписанных к казенным и 117,2 тыс. – кчастным заводам.
В 1807 г.институт «приписных» крестьян был отменен (исключая Олонецкие заводы и Алтай).Из числа «приписных» были выделены так называемые «непременные работники» по 58человек на тысячу приписных для частных заводов и в необходимом количестве дляказенных. В количестве 18 тыс. человек они отдавались заводам для постоянноговыполнения заводских работ, с освобождением остальных бывших приписных крестьянот повинности по обслуживанию заводов. В соответствии с императорским Указом от18 января 1721 г. позволялось «как шляхетству, так и купецким людям» покупать кзаводам деревни, причем «тех деревень особо без заводов отнюдь никому непродавать и не закладывать», деревни же с заводами можно было продать лишь «спозволения Берг- и Мануфактур-Коллегии». Таким образом было юридически оформленоправило, ставшее одним из важнейших параметров горнозаводской системы. Правопокупки крестьян к заводам просуществовало до 1762 года. Отмена этого права(восстановлено в 1798 и окончательно отменено в 1816 г.), помимо усилившегосявлияния дворянства, была обусловлена и значительным уменьшением необходимости внем в связи с изменениями, произошедшими в сословном составе заводовладельцев,и достижением промышленностью уровня, когда сохранение некоторых привилегиймогло считаться излишним. Казенные заводы использовали исключительно трудприписных крестьян, из 82 частных заводов, основанных до 1762 г. и составрабочей силы которых известен, пользовались трудом приписных 23. Большеезначение для частных заводов имели покупные или собственные (т.е. ранее принадлежавшие)крестьяне. Государственных крестьян на горных заводах Урала во второй половине1760-х годов состояло 142,2 тыс. человек, собственных 57,1 тыс. Всего на Уралев XVIII в. построено 176 заводов, из них 32 казной, остальные в частномпорядке.
К началу XIXв. заканчивается в целом процесс распространения горнозаводской промышленностии освоения новых рудных и лесных площадей, складывается географическоеразмещение промышленности.
По формесобственности округа могли быть казенными (т.е. принадлежащими государству) ичастновладельческими. Последние делились на вотчинные и посессионные. Владениезаводами и округа по вотчинному (владельческому) праву реализовывало правочастной собственности в узком смысле со всеми присущими последнейхарактеристиками (право свободного владения, распоряжения, пользования).
Посессионноеправо было связано с рядом особенностей. Посессионный округ считался неделимым,право пользования им сохранялось лишь при условии постоянной заводскойдеятельности. Заводовладельцы имели от казны «пособие» в землях (лесах),являвшихся государственной собственностью, а также (до 1851 г.) в рабочей силе,при этом лес и руда могли быть использованы только для надобностей самогоокруга. Округ не мог быть заложен в Ипотечном банке. Заводчики находились подконтролем горного ведомства и обязаны были уплачивать подать.
Оформлениезаводско-окружной системы связано с промышленным освоением Урала. Сущность еезаключалась в том, что заводы обеспечивались всем необходимым путем «приписки»к ним прилегающих территорий с рудными месторождениями, лесами, а также рабочейсилы, горные заводы, земля (с лесом и рудниками), рабочая сила (до 1861 г.)составляли три обязательных неразделимых элемента горнозаводского округа. Постатистическим источникам за 1860 г., из 38 заводских округ только 2незначительных округа возникли в XIX веке. В остальных случаях основания новыхзаводов – новые заводские единицы строились на территории оформившихся ранееокругов (в 1801-1860 гг. построено 29 заводов). В пореформенный период доначала XX в. построено еще 19 заводов, а с 1901 по 1917 – 6. К реформе 1861 г.в ведении Уральского горного правления находилось 52 заводских округа, из них 6казенных и 46 частных.
Решениюпроблем промышленного развития отводилось большое место в экономическойполитике Екатерины II. При этом были учтены и некоторые меры, предпринятые еепредшественниками. Еще в 1762 г. Петр III запретил покупку крестьян к заводам.Екатерина II подтвердила этот запрет, что привело к расширению использованиявольнонаемного труда на купеческих и крестьянских мануфактурах. В 1760-е годыбыли отменены практически все монополии частных лиц, многие откупа. Снижалисьтаможенные пошлины, особенно либеральным был тариф 1782 года. В 1775г. былоразрешено любому желающему, в том числе и крепостным крестьянам, заводитьпромышленные предприятия. Екатерина II и ее окружение во многом следовалипринципам свободной торговли, связанными с идеями Просвещения, крайнепопулярными в Европе в то время и объективно выражавшими интересы наиболее дальновидныхкапиталистов, ратовавших за свободную конкуренцию, наиболее широкие возможностидля предпринимательской деятельности. Но в России эти идеи удивительным образомсовпали с устремлениями дворян-душевладельцев, так как им было выгодно развитиепредпринимательства их крестьян. Кроме того, их право на даровой трудкрепостных осталось незыблемым, а ограничение подневольного труда касалось всехпрочих категорий работодателей.
Экономическаяполитика правительства Екатерины II способствовала существенным сдвигам вразвитии отечественного предпринимательства во второй половине XVIII века. Хотяна этот раз, в отличие от эпохи Петра I, гораздо большее значение имелаестественная эволюция, нежели поддержка государства. Именно во второй половинеXVIII в. завершается становление предпринимательства в сфере промышленности,основанной на наемном труде и ориентированной на широкий рынок. В дальнейшемоно неуклонно и необратимо развивается в условиях сохранения в странекрепостнической системы. В этом смысле последние десятилетия XVIII и перваяполовина XIX вв. представляют собой единый этап в развитии российскогопредпринимательства.
Это былологическим итогом длительного развития товарно-денежных отношений в предыдущийпериод. Большая роль здесь принадлежит крестьянским промыслам, которые внаибольшей степени были развиты в центральных нечерноземных губерниях и наСевере. В нечерноземном центре помещики из-за малоплодородных земель несоздавали обширного хозяйства, а предпочитали получать с крестьян денежныйоброк. Те, стремясь достать деньги, все с большей активностью занимаютсянеземледельческими промыслами: обработкой дерева, гончарным, скорняжным,швейным, плотницким делом. Но ведущая роль в этих промыслах принадлежалапрядению и ткачеству. Их продукция выбрасывалась на рынок, находила сбыт вгородах и селах, ближних и дальних. Многие оброчные крестьяне уходят назаработки, нанимаются на заводы, мануфактуры. Так складывается рынок наемноготруда. Процессы первоначального капиталистического накопления шли в самих крестьянскихпромыслах (при этом земледельческие занятия в целом сохраняли натуральныйхарактер), выделялись предприимчивые крестьяне, сюда же проникал купеческийкапитал. Многие «капиталистые» крестьяне начинали со скупки продукции промысловв округе, затем переходили к раздаче сырья и полуфабрикатов мелкимпроизводителям, выплачивая им за готовые изделия заработную плату, затемобъединяли их под одной крышей, окончательно превращая в наемных рабочих.Такова была логика становления крупного промышленного предпринимательства,органически выраставшего из неземледельческих промыслов.
III. Легкаяпромышленность и сельское хозяйство
Наибольшихуспехов промышленное предпринимательство, основанное на вольнонаемном труде иориентированное на широкий рынок, достигает в производстве хлопчатобумажныхматерий. Его устойчивый и необратимый рост начинается уже в последней третиXVIII в. на основе традиционных крестьянских промыслов по изготовлению тканей.Исстари практически во всех селах и деревнях производились льняные материи –холсты и полотна, которые предназначались и для продажи. На определенном этапескупщики холстов переходят к раздаче производителям суровых хлопчатобумажныхматерий, на которые оставалось нанести расцветку. Она «набивалась» посредствомспециальных досок, покрытых краской. Это была весьма несложная и недорогаятехнология, труд был дешев, хлопок ценился ниже, чем шелковые и шерстяныематерии. Поэтому такие «набойки» были доступны по цене и простым горожанам идаже крестьянам. Они быстро завоевывают самый широкий рынок, что обусловилоускоренное развитие этой отрасли предпринимательства.
Следующимшагом было изготовление хлопчатобумажных тканей из ввозной пряжи. В начале XIXв. многие предприниматели переходят к организации бумаготкацких мануфактур. Этомуспособствовал известный перерыв в торговле с Англией, вызванный континентальнойблокадой и наполеоновскими войнами, поскольку оттуда в Россию в большомколичестве поступали и ткани, и пряжа. После восстановления русско-английскойторговли отечественные бумаготкацкие мануфактуры продолжали развиваться,потребляя ввозную пряжу. Но англичане могли предложить в большом количестве иготовые ситцы. Здесь большую роль сыграла протекционистская политикаправительства. В 1822 г. был издан очередной таможенный тариф, которыйустанавливал высокие пошлины на ввоз готовых тканей и низкие – на пряжу. Врезультате сбыт продукции отечественных мануфактур был надежно защищен отконкуренции импортных тканей. Наконец, предприниматели переходят к производствупряжи, закупая хлопок. Так возникает бумагопрядильная мануфактура – последнеенедостающее звено во всем цикле. Но для этого нужны машины, которые тогдапроизводились главным образом все в той же Англии. Достаточно вспомнитьзнаменитую прялку «Дженни». Английское правительство долгое время запрещалоэкспорт прядильных машин, стремясь сохранить доминирующее положение в поставкепряжи на мировой рынок. Но в 1842 г. этот запрет был снят. Самые предприимчивыерусские промышленники устанавливают у себя прядильные машины, поступление пряжииз Англии резко сокращается, расширяется ввоз хлопка. На российскихмануфактурах начинается промышленный переворот, они становятся фабриками вполном смысле слова, т.е. крупными предприятиями, основанными на применениимашин. Завершается этот переворот уже в пореформенную эпоху.
Текстильноепроизводство развивается во многих городах и селах нечерноземного центра. Ноособо выделяются Москва и ее окрестности, а также Владимирская губерния, а сней – Шуйский уезд. К этому времени восходит и история крупнейших предприятийданной отрасли, истоки многих торгово-промышленных династий, знаменитых в XIX иначале XX веков. На рубеже XVIII и XIX вв. в Москве возникает Прохоровскаямануфактура (ныне «Трехгорка»), впоследствии ставшая крупнейшим предприятиемпервопрестольной столицы. Пожар и разорение Москвы 1812 г. дали шанс кускорению развития хлопчатобумажного производства в промышленных селахВладимирской губернии. Здесь исключительно активно действуюткрестьяне-предприниматели вотчины графов Шереметевых в Шуйском уезде, центромкоторой было Иваново-Вознесенское. После пожара Москвы прибыль ивановскихнабойщиков составляла 500 процентов. До 1861 г. из вотчин Шереметевыхвыкупилось на волю до 50 семейств «капиталистых» крестьян.
Из этих местпроисходит и Савва Морозов, основатель одной из самых известных династийроссийских промышленников. Он был крепостным помещика Рюмина, имел мануфактурыв селах Зуево и Орехово на стыке Московской и Владимирской губерний. В 1820 г.он выкупился на волю за 17 тыс. рублей. В дальнейшем С.Морозов одним из первыхприменил на своих фабриках прядильные машины. Пройденный им путь столь жехарактерен для истории российского предпринимательства XIX в., как и карьераДемидовых, олицетворяет собой предпринимательство петровской и послепетровскойэпохи, а промыслы и торги Строгановых типичны для XVI-XVII веков. В конце XVIII– начале XIX вв. формируются капиталы других известных семейств – Бутримовых,Грачевых, Зиминых, Тучковых, в течение одного-двух поколений проделавших путьот крепостных крестьян до крупнейших промышленников. Весьма характерно, чтоцентром их деятельности были не города, а именно села.
Но далеко невсе отрасли развивались столь быстро. К началу XIX в. определенный застойнаблюдается в металлургической промышленности Урала. Причины очевидны:господство принудительного труда, на котором когда-то основывался подъемздешней промышленности, теперь стало тормозом ее дальнейшего обновления. Резкосократился и экспорт российского железа на европейский рынок. В Англии, куда вXVIII в. направлялась львиная доля этого экспорта, было освоено собственноепроизводство чугуна на основе коксующихся каменных углей. Довольно показательнаистория предпринимательства в суконном производстве. Эта отрасль всегдаинтересовала военное ведомство и находилась под неусыпным контролем властей. ВXVIII в. предприятия, которые использовали подневольный труд и дотациигосударства, все сукно были обязаны сдавать в казну. Те, что применяливольнонаемный труд, могли часть продукции реализовывать на свободном рынке. В1797 г. Павел I предписал всем суконщикам сдавать продукцию в казну. Ясно, чтостимулы к расширению производства у многих исчезли, и казна вскоре сталаиспытывать недостаток сукна для обмундирования армии. Лишь в 1816 г. АлександрI позволил производителям сукна свободно распоряжаться своей продукцией. Еевыпуск вновь стал расти.
Но наиболеесущественным препятствием в развитии предпринимательства в сфере промышленностибыло сохранение крепостнических отношений в целом. Так, многие предприниматели,владельцы мануфактур оставались крепостными и не могли в полной мереиспользовать свою прибыль на развитие производства, так как платили огромныеоброки своему помещику. Тому же помещику по закону принадлежали и все правасобственности на предприятия своих крестьян. Весьма неустойчив был и рыноквольнонаемного труда. В основном он состоял из крепостных крестьян, которыхпомещики отпускали на заработки, так называемых «отходников». Как правило, этобыли сезонные рабочие, состав их существенно менялся почти каждый год. Однакодальнейшее совершенствование технологии, применение машин требовало постоянныхкадров обученных профессионалов.
В условияхсохранения крепостнических отношений в деревне, многие дворяне продолжаютактивно заниматься предпринимательством в своих имениях. Их промышленныезаведения составляют заметную долю российских предприятий. По ведомостиМануфактур-Коллегии 1773 г. из 328 находившихся в России фабрик 66 принадлежалидворянам. Они составляли конкуренцию промышленникам из купцов. Так, князьЮсупов устраивает обширные фабрики по изготовлению сукон и шелковых материй.Выдающийся деятель Екатерининской администрации и тоже князь – Г.А.Потемкинзаводит в своих курских поместьях Глушковскую фабрику сукон. Дворянству былапредоставлена привилегия заниматься винокурением, чем воспользовались многиепомещики. Предпринимательская активность дворянства породила и такой курьезныйслучай – однажды граф Апраксин вполне подал прошение о записи в купеческуюгильдию. Екатерина II объявила его сумасшедшим. Сама императрица не одобрялаувлечения дворянства торгово-предпринимательской деятельностью, но вынужденабыла с этим смириться.
Наряду ссозданием всякого рода мелких предприятий многие помещики еще более активно,начиная с последней трети XVIII в., организуют обширные хозяйства попроизводству зерна, которое идет как на внутренний, так и на внешний рынок. Этосвязано и с освобождением дворян от обязательной службы, когда многие из нихпостоянно находятся в своих усадьбах, занимаясь хозяйством, и с углублениеммеждународного разделения труда, в связи с чем Россия становится одним изкрупнейших экспортеров хлеба. Большинство таких хозяйств создается наплодородных землях в черноземных губерниях. Все работы выполняют здеськрепостные, отбывающие барщину. Имея даровой труд крестьян, работающих своиминвентарем, помещики мало заботились о совершенствовании своего хозяйства.Расширение производства товарного хлеба достигалось за счет элементарногоувеличения числа барщинных дней. Когда оно достигало 5 или 6 дней в неделю,возможности дальнейшего развития такого хозяйства были исчерпаны. Лишь немногиепомещики пытались усовершенствовать экономику и агротехнику своих хозяйств,ориентируясь на передовой отечественный и зарубежный опыт.
Такимобразом, предпринимательство в сфере земледелия было представлено в основномподобного типа барщинными хозяйствами помещиков. Применение капитала,вольнонаемного труда, развитие товарного земледелия и животноводства вкрестьянских хозяйствах дореформенной России находилось в зачаточном состоянии.Хозяйства типа фермерских начинают возникать в основном на окраинах империи,там, где не было крепостного права, в том числе поселенияхиностранцев-колонистов, выходцев их Германии. В большинстве регионов«капиталистые» крестьяне, как отмечалось выше, предпочитали вкладывать деньги внеземледельческие промыслы. Известны и сельские богатеи, использующие средствав ростовщичестве, содержании трактиров, торговом посредничестве; на Руси ихназывали «кулаки».
IV. Торговля
Эволюция предпринимательствав сфере торговли протекала медленно. Как и прежде, большое значение здесь имеласословная структура. При Екатерине II завершилось формирование сословийгильдейского купечества. Оно делилось на три гильдии в зависимости от величиныкапитала. Купцы каждой гильдии имели определенные права и обязанности.Например, купцы 1-й гильдии могли торговать за границей, а 3-й гильдии – тольков пределах своего города и уезда. В первые десятилетия XIX в., особенно вправление Николая I, сдерживается процесс нобилитации крупного купечества.Чтобы повысить сословный статус самых богатых купцов из числа 1-й гильдии и невводить их в дворянство, дабы сохранить «чистоту» его благородных рядов,создавалось новое сословие так называемых «почетных граждан». Еще при Павле Iдля поощрения наиболее заслуженных купцов вводился чин «коммерции советника»,соответствовавший VIII классу Табеля о рангах. Они не получали дворянства, номогли ходатайствовать о причислении их к «почетным гражданам». Подобнее делениекупцов-предпринимателей на сословия к середине XIX в. выглядело ужеанахронизмом.
И в самойторговой деятельности российских купцов XVIII – начала XIX вв. сохранялисьчерты, характерные еще для допетровской эпохи. Во второй половине XVIII иначале XIX вв. ярмарки в России достигают расцвета. Они функционируют какцелостный организм связанных между собой крупных и мелких торжищ, определяяструктуру внутреннего рынка страны. Наибольшего размаха достигает системаярмарочного торга на Украине. Но самой крупной остается Макарьевская ярмарка наВолге, с 1817 г. переведенная в Нижний Новгород.
Определенныеуспехи были достигнуты во внешней торговле. Еще с середины XVIII в. некоторыерусские купцы выходят со своими товарами на европейский рынок, используютсобственные суда. В конце XVIII в. среди купцов, отправлявших товары за море изПетербурга 10-15% составляли российские подданные. В конце XVIII – первойполовине XIX вв. действовала Российско-Американская компания, основаннаярусскими купцами Г. Шелеховым и А. Барановым. Ей удалось освоить сверхдальний исверхтруднодоступный рынок в северо-западной части Американского континента.Основные фактории она имела на Аляске и Алеутских островах, где занималасьскупкой продуктов морской охоты и рыболовства. В 1867 г. Аляска была проданаСоединенным Штатам, компания свою деятельность прекратила.
Созданиекомпаний подобных Российско-Американской свидетельствует, что совершенствованиеорганизационных форм торговли все же имело место. Развиваются некоторые еестационарные формы, в частности специализированные магазины. Зачастую ихвладельцами являются иностранцы, получавшие товары непосредственно из-зарубежа. Торговые сделки, соглашения о найме кораблей, иные контрактызаключались здесь при участии маклеров, т.е. посредников, получавших в своюпользу небольшой процент с общей суммы. Все сделки подлежали регистрации вмаклерских книгах, иначе они считались недействительными. Маклерами становилисьобычно известные, но разорившиеся купцы, среди них было немало иностранцев,знавших биржевую практику Европы. На бирже проводились также торги казеннымитоварами или закупки чего-либо на нужды двора. С этой целью сюда назначалисьгоф-маклеры. Первым гоф-маклером был разорившийся английский купец С. Мюкс,назначенный Петром I. И после него гоф-маклерами были, как правило, иностранцы.
Только в1816г. биржа, наконец, получила собственную организацию, что связано спостройкой ее нового здания, и ныне составляющего центр архитектурного ансамблястрелки Васильевского острова. На собрании биржевого купечества был избранБиржевой комитет в составе наиболее авторитетных предпринимателей и опытныхмаклеров. Комитет занимался организацией работы биржи, изданием специальнойгазеты, содержащей сведения о ценах, курсах валют. В 1832 г. вышел устав биржи,содержащий известную регламентацию торговли в соответствии с сословнымиограничениями и к выгоде крупного гильдейского купечества. Так, купцы 3-йгильдии и торговые крестьяне допускались к заключению сделок только сроссийскими купцами 1-й и 2-й гильдии, их контакты с иностранцами тем самымпресекались. Долгое время на Санкт-Петербургской бирже обращались толькотовары. Акции, облигации, т.е. «фонды» становятся предметом сделок не ранее1830-х годов. При этом правительство стремилось не допускать спекуляции. По уставуоб акционерных компаниях 1836 г. акции можно было продавать только на наличныеденьги, но не к установленному сроку по условленной цене. Эти ограничения былиотменены только в 1893 году. Более подробных правил обращения фондов на биржене существовало. Акции и облигации обращались здесь тем же порядком, что итовары.
Несмотря навсе препятствия, во второй половине XVIII и начале XIX вв. происходитмедленное, но неуклонное движение купеческого капитала навстречу производству.Немало купцов становятся промышленниками, подчиняя и укрупняя мелкие промыслы иремесла, аналогично организаторам мануфактур и фабрик из крестьян. Ониприменяют вольнонаемный труд, стремятся не отстать от технического прогресса.Некоторые из них вкладывают деньги и в тяжелую промышленность, в добычу иобработку металла, стекольное производство, как известные предприниматели изБрянска – Мальцевы, выходцы из Тулы – Баташевы. Многие купцы с успехомзанимаются текстильным производством, например, владельцы нескольких крупныхмануфактур в Серпухове – Коншины. На юго-западе империи, на Украине на основекапиталов местных купцов и наиболее предприимчивых помещиков создаются сахарныезаводы.
V. Кредитно-финансоваясфера
Развитиепредпринимательства в сфере торговли и промышленности по-прежнему сдерживалосьотставанием кредита. Политика правительства в этой области в отличие, кпримеру, от таможенного дела, больше была ориентирована на интересы дворян,нежели учитывала потребности купцов и промышленников. В 1770 г. Купеческий банкпрекратил свое существование. В 1786 г. был создан Ассигнационный банк дляорганизации обращения в России первых бумажных денег – ассигнаций. В 1797 г.при Ассигнационном банке в Петербурге открывается учетная контора, в 1806 г.также конторы создаются в Москве, Архангельске, Одессе, Таганроге, Феодосии.Здесь купцы могли получить кредит не только под залог товаров, но и подвекселя. Тем самым государство наконец-то признало дисконтные операции. Носсуды давались на срок не более 10 месяцев, их могли получить только представителиверхушки купечества, связанные с внешней торговлей. В 1817 г. учетные конторыбыли преобразованы в Коммерческий банк, который вел учетные операции, выдавалподтоварные ссуды. Но всякого рода ограничения сохранялись. Купец 3-й гильдиине мог получить больше 7,8 тыс. руб., 2-й гильдии – 30 тыс. руб., 1-й гильдии –68 тыс. рублей. Торговые крестьяне и мещане вообще не имели права на получениессуд. При учете векселей маклер должен был свидетельствовать их надежность. Непринимались к учету иностранные переводные векселя (тратты). Один из участниковвекселя должен быть жителем Петербурга, и т.д. На депозиты Коммерческого банкапретендовала казна, его средства использовались для поддержки бюджета,кредитования дворянства через Заемный банк. Все же под воздействиемдеятельности Коммерческого банка ссудный процент снизился до 7-8 процентов.Учет векселей стал основной его операцией, подтоварных ссуд выдавалось мало.Учетная ставка (процент, удерживаемый банком при дисконте) составляла в 1830-хгодах от 6,5 до 8 процентов.
Дальнейшемупонижению учетной ставки и удешевлению кредита могло способствовать развитиеширокой сети частных коммерческих банков. Однако правительство относилось ктаким учреждениям с большим подозрением. Граф Е.Ф. Канкрин, министр финансов вправление Николая I, блестящий финансист и опытнейший бюрократ, полагал, чточастные банки «подобны шарлатанам, спекулирующим на легкомыслии публики».
Частныекоммерческие банки и подобные им учреждения стихийно возникали в тех или иныхгородах империи. Они создавались местными купцами, имели небольшие средства.Таковы банки Амфилатова в Слободской Вятской губернии, Савина в Осташкове и др.Операции в сфере коммерческого кредита занималась и старообрядческая община приПреображенском кладбище в Москве. Ссуды здесь часто были беспроцентными, аиногда и безвозмездными. Льготные ссуды получали из казны общины обычно еечлены, среди которых было немало известных предпринимателей – Гучковы, Носовы идр.
Но гораздоболее видную роль среди неправительственных учреждений на кредитном рынке вконце XVIII и первой половине XIX вв. играли крупные банкирские дома, выросшиена основе ростовщичества, различных операциях во внешнеторговой сфере,обслуживании финансовых нужд правительства и двора. Операции этих домов быливесьма разнообразны, часто носили откровенно спекулятивный характер. Нопостепенно они все больший интерес проявляют не только к кредитованиюкоммерции, но к инвестициям в промышленность и транспорт.
В Петербургебольшим влиянием на денежном рынке пользовались придворные банкиры. Онипроисходили, как правило, из иностранных купцов, посредничали при заключениивнешних займов российского правительства, переводили деньги за рубеж на егонужды, обслуживали различные финансовые потребности императорской фамилии. Приэтом они вели обширные операции от своего имени, выдавали ссуды другимкоммерсантам, имели связи с ведущими банками Европы, пользуясь там большимавторитетом. При Екатерине II в качестве придворного банкира действовалголландец по происхождению И. Фредерикс, после него – англичанин Р. Сутерланд.С тех пор стало традицией жаловать придворным банкирам титул барона. При ПавлеI этот титул получили банкиры И. Велио (выходец из Португалии), А. Ралль,Н.Роговиков. Затем эта роль надолго перешла к банкирскому дому Штиглицев.Людвиг Штиглиц, уроженец княжества Вальдек на западе Германии, прибыл в Россиюв начале XIX в., сумел разбогатеть на поставках товаров в специфическихусловиях Континентальной блокады, стал придворным банкиром Александра I иНиколая I, получив титул барона в 1826 году. Его дело продолжил сын Александр.При посредничестве Штиглицев правительство Николая I заключило 13 внешнихзаймов на сумму более 300 млн. рублей. Часть этих денег предназначалась длястроительства железной дороги Петербург-Москва. Это способствовало вовлечениюбанкирского дома в новое для российских предпринимателей дело. В 1857 г. А. Штиглицстал одним из основателей Главного общества российских железных дорог. Он жепродолжал активно заниматься торгово-посредническими операциями, 13 летнаходился во главе комитета Петербургской биржи. Для банкирского дома Штиглицевхарактерен и интерес к финансированию промышленности. В 1847 г. А. Штиглицосновал суконную фабрику в Нарве. По некоторым оценкам, в середине XIX в. онобладал капиталом в 100 млн. рублей. В 1860 г. А. Штиглиц стал директоромтолько что основанного Государственного банка, ликвидировав свою фирму.Значительная часть средств была им вложена в создание в Петербургехудожественного училища с великолепным музеем при нем. Как видим, традициимеценатства среди российских предпринимателей продолжались.