Реферат: Забытые битвы Великой Отечественной
Введение.
Для обывателей наЗападе война между Советским Союзом и Германией была чем-то вроде неясной,призрачной и жестокой битвой между европейскими непримиримейшими политическимиврагами и самыми большими, громадными армиями. Технические сложности и суровыесезонные метеорологические условия в сражениях этих двух армий за обширнуюэкспансию, размер территории, привели к неизменным коротким наступлениям иотступлениям и месяцам локализованных битв, среди которых обозначаются четыреосновные: за Москву, Сталинград, Курс и Берлин. Недостаток подробнойинформации о войне подкреплялся желанием Америки и западной Европы толькоснижения интереса к еще более драматичным и значительным для их мира битвам,таким как в Ель Аламайн, Салерно, Анцио, Нормандии и Бельгии.
Все это вместенеобоснованное обывательское представление о войне объясняется тем, чтоописания конфликтов были большей частью основаны на германских источниках, аэти источники, как водиться, имели тенденцию описывать события как действияпротив бесчеловечного и бессердечного врага, врага, едиственной характеристикойкоторого был неимоверный размер армии и его безграничный источник человеческихресурсов. Поэтому, только по-настоящему сенсационные события выделялись нафоне тусклой мозаики четырехлетних боевых действий.
И только наиболееинтересующиеся и лучше всех знакомые с деталями Советско-Германской войны могутподелиться с публикой фактами. Но все равно они знают достаточно лишь обосновных сражениях и может быть слышали немного о нескольких других(Харьковский контрудар фон Манстейна, Камнецк-Подольск, окружение группы“Центр”). Оперирование этими данными свидетельствует об образовании,основанным на немецких источниках. Наиболее важно, что обыватель иинтересующиеся читатели одинаково лишены детальных знаний и необходимогопонимания для того, чтобы применить и Советско-Германской войне большийконтекст и понять ее важность и локальные и глобальные последствия.
Кто же тогда виновен заэто неверное представление? Западные историки, которые писали о войне только снемецкой точки зрения заслуживают часть упреков. Но они могут аргументровать,и правильно, что они делали так из-за того, что только эти источники и былидоступны. Укор может быть применен к типичному воздействию этноцентризма, вусловиях которого люди оценивают только то, что они испытали. Эти тенденции,однако, лишь частично, опять же, изъясняют несоответсвующее понимание Западомвойны. Может быть самым большим фактором, способствующим этому, является общее неудачное представление советской историографией западным (и советским)читателям огромного количества причин войны. Идеологическая, политическаямотивация и зарождение “холодной войны” часто объединялись для торможенияработы над этими вопросами и их искажения советскими историками.
В то время, покаподробные советские работы о войне были охарактризованны “ученностью” иаккуратностью, к сожалению, статьи для западных читалелей были наиболее общимии тяготели к предубежденности, большой политизированности и меньшейаккуратности. Даже самые громкие работы были испорченны идеологизированностью,а авторы вынуждены были писать свои статьи, фокусируя значение на конкретныхдогмах. Эти реалии подорвали доверие к таким работам, выдвинув немецкуюинтерпритацию как превалирующую и подрывавших, в свою очередь, доверие кработам тех западных писателей, кто использовал советские исторические материалыв своих описаниях войны. Сложившиеся таким образом историографическоеположение также объяняет, почему сегодня бесподобные, ужасные и дикиенесуразные работы о войне так притягивают западную читательскую аудиторию.(1)
Это общее описаниемоментов истории Советско-Германской войны должно показать, что советскаяисториография была правильной во многих отношениях, и что доверие к нейвозрастает.(2)
В общем случае,Западному пониманию советского взгляда на минувшие события мешало три основныхбарьера: “скудость кругозора” советских писателей, работающих по этой теме;неспособность читать то, что советские писатели пишут (языковой барьер); инежелание воспринимать то, что этими историками написано. Западнаяисториография медленно преодолевает первые два барьера, чтобы понятьпубликуемые работы, использующих лучшие советские источники. Делая это, иностранные историки приподнимают завесу советской истории, и все скрытое изаслуживающее доверие показывает свой огромный охват, свои силу и слабости. Для преодоления третьего барьера, однако, необходимо, чтобы “недомогания”самой советской, ныне российской, историографии были преодолены. Короче говоря,слепые пятна и ограничения, которые препятствуют советским военным историкам,должны быть объяснены и удалены до того, как будет достигнуто заслуженноедоверие.
Среди наиболее важныхшагов, которые могут быть предприняты для восстановления репутации советскойисториографии и правильное понимание войны западными читателями, можно назватьизложение и заполнение пробелов в истории войны. Эта работа как раз описываетнекоторые из них (но не все).
Поиск упущений.
Обнаружение и анализнеописанных военных операций Великой Отечественной войны — процесс сложный,теребующий усидчивости, по многим причинам. Во-первых, большое количество,написанных советскими историками статей, часто являются лишь простым обзоромэтих операций, описываемых или как незначительные или вообще неописываемых. Во-вторых, после того, как многие из этих операций провалились, они не оставилиследа в бумагах о провведенных бросках или ударах, т.к. это могло легкопривлечь нежелательное внимание. И наконец, с того момента, как немцыпостоянно сталкивались с многочисленными советскими силами, выдвинутыми противних, записывалось как постоянное противодействие, и было сложно точноопределить какие же силы оперировали против них (из-за частоты их бросков вначале войны и нарушение их взаимосвязи с разведкой в конце), и немецкиеисторики уже фокусировали внимание только на основных операциях, которые определялисьи описывались их советскими противниками. Таким образом, выявленные здесьпробелы постоянно накапливались и затенялись большими операциями, такими какнаступление по плану Барбаросса, битва под Москвой, Сталинградом и Курском икрупными советскими операциями в конце войны (например, бросок через Днепр,операция на правобережной Украине, Белорусская операция).
Если историки не писалиоб этих операциях или пропускали как незначительные, как тогда можно определитьпоследовательность этих неописанных действий? Более того, как можно этиоперации охарактеризовать? Есть два пути. Первый. Советская историографияотмечена периодами “откровения”, в течение которых власти разрешали болееподробное освещение войны. Наиболее заметным в этом плане был период с 1958-гопо середину 60-х годов, когда мемуарная литература, исторические пособия иотчеты операций обычно были более основательны, более откровенны и болееподробны. В это время некоторые советские военные ошибки были обнародованы,включая Харьковскую неудачу в мае 1942-го года (ответственными были И.Х.Баграмьян и К.С. Москаленко) и поражение в Донбасе в феврале-марте 1943-го года(руководили операцией В.П. Морозов и М.И. Казаков). Некоторые события тоговремени упомянуты в мемуарах и пособиях по истории Л.М. Сандалова, М.Е.Катукова и М.Д. Соломатина. Еще можно восстановить смутные очертанияобойденных стороной операций по работам этих авторов, но полная реконструкцияуже невозможна. Недавние издания советских архивных материалов, и в частностиАкадемии им. Фрунзе, обнаруживает, что эти работы также очень часто пропускалиописание “ненужных” событий.
Поэтому,недостаточность и слабость в этом смысле официальной и неофициальной советскойисториографии заставила историков отказаться от отыскания белых пятен иреконструкции полной истории операций времен войны Вторым и не менее важнымисточником информации об этих забытых операциях является огромное хранилищенемецких архивных материалов о войне. Но нельзя сказать, что эти материалыобширно использовались. Те немецкие военные лидеры, которые представлялисоветско-немецкую войну западным читателям (такие как Хейнц Гудерьян, Ф.В. фонМелентин и Эрих фон Манстейн), обычно писали по памяти и по собственным записямбез обращения к существующим архивам. Поэтому, их работы далеки от полногорассмотрения советских действий и целей; а сама Советская Армия представлена всвете крайней бесчеловечности. Эти авторы слегха затрагивают нашу тему, но всеих описания снова были в тени больших операций. Последующие работы западныхисториков использовали как точку отсчета мемуары упомянутых немецких военных итакже обходили стороной много событий, фокусируя внимание только на тех их них,которые уже были определены как значительные. Краткость, узкая направленностьи лишь выборочная территориальная привязка указанных выше работ делалопроблематичным формирование логического заключения, основанного исключительнона используемых авторами источниках.
Скудость этих немецкихмемуаров и вытекшим из них работ не способно в полной мере разъяснить событиявойны, что заставило исследователей обратиться к другим источникам, а именнонемецким единичным историям, написанным более подробно и с использованиемархивных материалов, но, в основном, все-таки к самим архивам. Но в то время,как архивы собой заполняют пробелы истории, единичные истории являютсяконтекстом этих пробелов. Именно архивы восполняют собой утерянные страницыописания военных операций.
Операции, упомянутые вэтой работе, не являются поголовно “обойденными” историками. Они представляютсобой только примеры, основанные на первичных и довольно поверхностныхпросмотров найденных материалов. Однако, они показывают то, что мы не знаем овойне, и что должно быть сделано, если в будущем летопись войны будет открытаполностью.(3)
Забытые операции.
Советские контратаки иконтрудары в течение операции Барбаросса (июль-сентябрь 1941-го года).
Историки были немалоудивлены внезапным, глубоким и безжалостным продвижением германских войск воперации Барабаросса. Возглавляемый четырьмя мощными группами немецкий бросокот советских западных границ до подступов Ленинграда, Москвы и Ростовавыражался в сериях наступательных ударах. Застопорилось в итоге этопродвижение в ноябре 1941-го года непосредственно у самой Москвы. Изначальноисторики объясняли остановку немцев несогласованностью в конечных целях,огромным размером территорий Советского Союза, жестокостью русской зимы ислабой просчитанностью действий немцами, приведшей в конечном итоге кпровалу. Они объяснили в некоторых деталях комплекс приграничных битв,окружение Минска, сражение при Смоленске, немецкий сентябрьский поворот в южномнаправлении и последующее окружение Киева, немецкие октябрьские победы у Вязьмыи Брянска, и финальное провалившееся наступление на Москву.
Советские источникимогут гораздо детальнее рассказать об этом периоде, правильно отмечая, вконечном результате, важность этих боевых действий на подступах к Москве. Советские историки обращали внимание на жестокость приграничных битв, важностьсражения за Смоленск и невероятные усилия Ставки для того, чтобы найти, собратьи задействовать те стратегические резервы, которые у Ленинграда, Москвы иРостова, в конце концов, помешали наступлению немцев по плану Барбаросса. Всвоих работах, однако, советские историки упоминают, но тщательно непрорабатывают интенсивность советских контрмер, чтобы восприпятствовать такомуглубокому продвижению немцев вглубь страны. Преднамеренно, они не раскрываютвсех деталей хорошо согласованных серий контрударов и контратак, которыепериодически останавливали немецкое наступление.
Вкраце, СоветскимСоюзом были предприняты контрдействия, проводимые в течение июля, августа исентября 1941-го года, которые заслуживают подробного изучения и уточнения. Как минимум эти контрдействими включали:
июль:
· операцииСеверо-Западного фронта при Столбцах (14-18 июля);
· контрударыЗападного фронта (спланированные или проведенные) вдоль Днепра, включали:
· 22-юАрмию (в Городке);
· 19-юАрмию (в Витебске);
· 20-юАрмию (вокруг Оршы);
· 13-юАрмию (вокруг Старого Быкова);
· 21-юАрмию (на Бобруйском направлении);
· 16-юи остатки 4-й Армии (в Горьком);
· операцииЮго-Западного фронта на Дубненском направлении (1-2 июля);
· операцииЮго-Западного фронта на Новгородско-Волынском направлении (10-14 июля);
август:
· наступлениеСеверо-Западного фронта у Старой Руссы (12-13 авгута);
· Смоленскоенаступление Западного фронта (11 августа-9 сентября);
· продолжениеБобруйской операции (до 7-го августа).
Советские историкиописывали каждую операцию в различных деталях, но многие из этих деталей былитактического уровня. В дальнейшем, советские источники упоминают проводимыеакции даже в меньших деталях, чем немецкие. Как и доступные немецкие работыфокусируют внимание на тяжелых боевых действиях вокруг Смоленска, советскиеработы также описывают значительные детали и, в частности, судьбу группыКачалова, которую уничтожили ударные корпуса Гудерьяна. К сожалению, советскиеработы менее открыты в плане операций и судеб других советских групп, которыесражались под Смоленском.
Таким образом, осталосьмного “дыр”, требующих заполнения, связанных с операцией Барбаросса. Требуетсямного сведений о каждой операции, упомянутой выше.
Операции периода советского зимнегонаступления (декабрь 1941-го — апрель1942-го).
Было много написано какнемецкой стороной, так и советской о советской стратегической обороне Москвы ио последующем советском наступлении. Однако, германские работы обращаютвнимание на события в непосредственно связанные с Москвой, а советскиеисточники раширяют круг тем и обхватывают линию фронта от Старой Руссы доЕльца. События на флангах и в менее заметных секторах в равной степениигнорированы и советскими и немецкими историками (за исключением акции вокругРостова). Два больших и один меньший примеров будут достаточными длядемонстрации этой небрежности.
Советская зимняякампания, как и ее компонент, Московские наступления, требовала огромныхусилий. В то время, как основные советские операции отгоняли немцев отнепосредственной близости от Москвы, эти операции не достигали их конечной целиуничтожения германской Армии группы Центр. Не достигали частично из-заупущений на флангах, которые или не приводили к планируемым результатам и,следовательно, не было стратегического удара, или которые рассеивали ударнуюсилу Красной Армии на главном (Московском) направлении. По этим причинам,игнорирование фланговых операций и становилось важным.
Среди тех операций,которые требуют дополнительного объяснения, можно назвать:
· наступлениеВолковского и Ленинградского фронтов (7 января — 30 апреля 1942-го года);
· наступлениеБрянского фронта (7 января — 18 февраля 1942-го года);
· наступлениеСеверо-Западного фронта (6 марта — 9 апреля 1942-го года).
Первая из этихопераций, котороя должна была попытаться снять блокаду Ленинграда, ушла из полязрения историков из-за личности человека, посланного Сталиным для спасенияармии, генерала, А.А. Власова. Хотя в настоящее время эта операция иобсуждатся, по политическим мотивам остается в силе военная оценка события.
Наступление Брянскогофронта зачахло в неясностях, как и детали других советских операций в течениеконечных стадий Московского контрнаступления (такие как попытки 50-ой Армиивызволить из окружения Армии группы Центр советский сил в феврале-апреле1942-го года). Упоминание об этих операциях имеется в отдельных главахмемуаров М.И. Казакова и отдельных историях, но многие советские военныеэнциклопедии обходят стороной эти операции, а никаких других открытыхисточников с подробной информацией нет, чтобы подтвердить обширные немецкиеархивные материалы, утверждающий, что операции были.
Советскиенаступательные и контрнаступательные операции в контексте германской операцииБлау (июнь-июль 1942-го года).
И немецкие и советскиеисточники излагают значительные детали содержания и природы проведения операцийпериода весны-лета 1942-го года. А.М. Василевский и М.И. Казаков имелидетальные планы проведения локальных наступательных операций в соответствии ссоветской стратегии обороны, И.Х. Баграмьян и К.С. Москаленко много писали обошибках Харьковского наступления в мае 1942-го, другие предоставляли деталитрагедии в Керчи. Работы с обоих сторон пересекались в значительных детеляхнемецкого наступления и последующего броска к Сталинграду. Там, где работыисториков слабы, часто записанный боевой опыт восполняет пробелы. Но естьпроблемы с описанием и анализом других боевых областей:
· контрнаступлениеБрянского фронта (июнь-июль 1942-го года);
· наступленияЗападного фронта (июль-август 1942-го года);
· оборонительныебитвы Южного фронта в Волгоградской операции (6-24 июля 1942-го года).
Если операции Брянскогофронта более-менее подробно описываются в открытых источниках, то операцииЗападного фронта за этот период остаются крайне неосвещенными, за исключениемслучайных упоминаний в некоторых единичных немецких рассказах. Различныенаступления, очевидно разработанные для отвлечения внимания и сил немцев отСталинграда, вовлекли огромные силы, особенно августовское наступление, котороебыло первой наступательной операцией недавно созданной 3-ей Танковой Армии.
Операции Южного фронтаописываются в общих чертах, но не в деталях, и снова необходимо заглядыватьвнемецкие архивы, чтобы найти детальные материалы об акциях и судьбах советских38-й, 9-й, 37-й, 24-й и 12-ой Армиях, которые были все хотя бы частичноокружены, но большая часть этих сил избежала взятия в плен. Почему и как этомогло остаться незаписанным?
Многие читатели и всеисторики знают о ходе и результате советского контрнаступлении при Сталинграде,носившее кодовое название “Уран”. Многие знают о последующем планировании ипроведении операции “Сатурн” и “Малый Сатурн” против немецких и итальянских силвдоль реки Дон. Меньше, однако, знают о неродившейся операции под кодовым именем“Марс” и, возможно, ее части, может быть, с кодовым именем “Юпитер”. “Марс”остался загадкой, упомянутой большинством проницательных западных и немецкизобозревателей, но игнорированной всеми кроме горсточки советскими изданиями. Одновременно с операцией “Уран”, несмотря на ее успех, “Марс” и “Юпитер” былизабыты.
Операция “Марс” (25 ноября- декабрь1942-го года).
Четыре наиболееосведомленных советских источника, которые упоминают об этой операциидемонстрируют историографическую дилему и показывают как много таких забытыхопераций существует в советских работах. Г. К. Жуков упоминает существованиеоперации “Марс” в своих мемуарах, и он, очевидно, играл основную роль в еепланировании и проведении вместе с двумя участвующими в ней командующими фронтамиИ.С. Кноневым и М.А. Пуркаевыми. Мемуары Конева, которые отражают события сянваря 1943-го года, обходят стороной эту операцию и другие, в которых онпринимал участие до 1943-го. Жуков открывает общие характеристики плана,предназначенного для разгрома немецких войск в Ржеве. Затем, после описания имСталинградской победы, он кратко упоминает об упущениях в Ржеве и обходит этуоперацию как простую диверсию, хотя она началась 25 ноября (через 5 дней посленачала Сталинградской операции и через один день после окружения ШестойГерманской Армии) и продолжает описание с середины декабря.
Второй главный источник- это М.Д. Соломатин, командующий 1-ым Механизированным Корпусом, упоминает онеобходимости уничтожения немецкого резерва в процессе Сталиградской битвы ипредоставляет прекрасное и детальное описание роли своего корпуса в операции“Марс”. Его работа описывает действия и операции корпуса в кооперации с 41-ойАрмией и упоминает тот факт, что другие силы Западного фронта былипредназначены для участия в этом наступлении, целями которого, как он пишет,были “уничтожение немецко-фашистской группы Оленино-Ржев” при содействии силЗападного фронта.
М.Е. Катуков,командующий 3-го Механизированным Корпусом (подчиненным атакующей 22-й Армии),упоминает в своих мемуарах эту операцию, но дает лишь скудные детали. Онзаписывает кратко: “3-й Механизированный Корпус получил приказ присоединиться катаке при содействии пехотных войск. Наступательная операция на Ржев-Сычевкасилами Калининского и Западного фронтов начилась 25 ноября”. После описания вобщих словах сути операции, тяжести сражения и ужасных погодных условий,Катуков кратко отмечает, что “20-го декабря операция на Ржев-Сычевказакончилась”. А.Х. Бабаджаньян, командующий 3-ей Механизированной Бригадойкорпуса Катукова, упоминает об операции в соих мемуарах только кратко,передавая разговор с командующим Армии В.А. Юшкевич: “Мы будет проводитьдовольно серьезные наступления вместе с силами Западного фронта. Мы должныликвидировать вражескую группировку при Ржеве”.
Последний источник,история кавалеристских сил, упоминает совместную операцию кавалеристских сил(20-я Кавалеристская Дивизия 2-го Гвардейского Кавалеристского Корпуса) и 6-гоТанкового корпуса в операции по проникновению на юг Ржева, в течение которойкавалеристская дивизия занимает тыл немцев.
Эти источники, взятыепо отдельности, указывают, что была проведена скромная операция, может бытьдиверсионная по природе, и, что, по крайней мере три армии, поддержываемыечетырьмя мобильными корпусами, принимали участие в этой операции.
Немецкие архивыразведки и отчеты по операциям, однако, представляют эту операцию в совершенноином свете. Записи немецкой 9-ой Армии утверждают, что в операции участвовали22-я Армия Калининского фронта и 41-я Армия, поддерживаемые 1-м и 3-мМеханизированными Корпусами. Но в соответсвии с этими записями такжеучаствовала 39-я Армия и подчиненный 41-ой Армии элитный сталинский 6-йПехотный Корпус. Более того, три различные Армии Западного фронта (20-я, 31-яи 30-я) также принимали участие, поддерживамые в различное время 5-м, 6-м и 8-мТанковыми Корпусами и 2-м Кавалеристским Корпусом. В это же время,непосредственно на западе, 3-я Ударная Армия ударили по немецким войскам вВеликих Луках и достигли победы (которую советские историки осветили вдеталях). Далее 2-й Механизированный Корпус смог поддержать или операции 41-ойАрмии или 3-ю Ударную Армию. Подробные немецкие отчеты указывают, чтосоветские мобильные войска были уже готовы для вооруженных ударов, и что наступлениепланировалось заблаговременно.
В Сталинграде КраснаяАрмия задействовала шесть Армий, содержащих или поддерживаемых девятьюмобильным Корпусами, против Шестой, части Четвертой немецких Армий и румынскихТретьей и Четвертой Армий группы Б, тогда как 62-я и 64-я Армии оборонялись вгороде. В операции на Ржев-Сычевке Жуков задействовал шесть Армий,поддерживаемых семью мобильными Корпусами, против двух третей Девятой немецкойАрмии, пока 3-я Ударная Армия одновременно с Девятой воевала в Великих Луках, адополнительные три советских Армии защищали фланги.
25-го ноября 41-я и22-я Армии, возглавляемые 1-м и 3-м Механизированными Корпусами, атаковали ипрорвали немецкую оборону с севера и с юга, в течение нескольих днейпродвигались вглубь немецкого тыла. Ухудшающаяся погода и сильное немецкоесоротивление в конечном итоге остановили атаку и Механизированные КорпусаКатукова и Соломатина. Тем не менее, на востоке Армии Конева разгромилинемецкую оборону. Повторно тяжелые советские танковые и пехотные атаки ударилипо немецкой обороне, но были отброшены с большими потерями. На севере силами39-ой Армии также атаковалась оброна немцев на северо-востоке от Ржева,медленно отодвигая обороняющихся назад, и только к западу от Ржева, 30-я Армияпрорвалась вперед и захватила железнодорожную ветку Ржев-Оленино. Тяжелые боипродолжались в декабре. Тогда мобильные резервы немцев окружли и уничтожилибольшую часть Механизированного Корпуса Соломатина, поддерживаемого 6-мПехотным корпусом. В середине декабря Жуков и Конев предприняли еще однупопытку прорвать кольцо и спасти силы Соломатина, но она также закончиласькровавым поражнием. Сколько всего советские войска потеряли в этой операциинеизвестно, но те немецкие отчеты показавали большое число (примерно 42000мертвых в одном только секторе Конева и 1655 уничтоженных танков с 24 ноября по14 декабря).
Два фактора отличаютоперацию “Уран” от “Марса”. Во-первых, в Сталинграде советские Армии выбралирумынский сектор, в которм проводили свои первичные операции, и они углыблялисьсквозь румынскую оборону довольно легко. В Ржеве, однако, опытные немецкиедивизии (такие как 102-я) окопались и хорошо подготовились к обороне. Вотличие от Сталинграде, немцы выставили 5-ю Дивизию, принявшую главный ударКонева. Во-вторых, в Сталинграде немцы потеряли свою армию в уличных боях иимели в резерве только две дивизии. В Ржеве, однако, немецкая Девятая Армияимела четыре мобильные дивизии в своем резерве и три другие другие дивизии. Это определило судьбу советского наступления.
Наступательные операции зимой-весной 1943-го года.
Советское историческоеописание зимней кампании (ноябрь 1942-го — март 1943-го) во многом похоже илисвязано с немецким. Обе стороны дают адекватную детальную прорисовкупротекания операций начала февраля, когда события битв внезапно обернулисьпротив продвижения советских войск. Немецкие описания акций февраля и мартаобращают внимание именно эффективные контрудары фон Манстейна в Домбассе,который сломал продвижение передовых частей советской армии, откинулЮго-Западный фронт назад к реке Северный Донец и, в дальнейшем, обрушился насилы Воронежского фронта и откинул их на север к Харькову и Белгороду.
Понятно, что немцыписали о фон Манстейне в поэтических тонах и надеялись, что их армия на этом неостановится. Советские историки много писали о Харьковском наступлении иоборонительных операциях, но очень мало было деталей о Донбасской операции. Информация есть, но нужно много потрудиться, чтобы откопать ее из бесчисленногоразбросанных источников. Более примечателен тот факт, что возможно наиболееважные советские наступления поздней зимой 1943-го года были почти полностьюубраны из поля зрения. Таким оказалось главное наступление Центрального Фронтана Курско-Врянском направлении, наступление которое, если бы оказалосьуспешным, должно было уничтожить немецкую Армию группы Центр, занимавшей Днепр,и “искрошить” половину немецкого Восточного фронта.
НаступлениеЦентрального и Западного фронтов на Орел-Брянск-Смоленск (февраль-март 1943-гогода).
Подробное изучениесоветской литературы и, в частоности, работ А.М. Василевского, К.К.Рокоссовского, И.Х. Баграмьяна, А.М. Чистякова и К.С. Москаленко позволяютисследователям воссоздать границы февральско-мартовского наступления. Немецкиеархивные материалы, частично из записей Второй Армии, подтверждают советскиеданные и добавляют детали.
Ранним февралем 1943-гогода Ставка планировала наступление Брянским и Воронежским фронтами наВоронежско-Курском направлении и бросок Юго-Западного фронта через Донбасс кДнепру и Азовскому морю. Для этого планировалось использовать основу“сталинградских” Армий, свободных после капитуляции немецкой Шестой Армии, идругих сратегических резервов для атаования на Курско-Брянском направлении доДнепра и Смоленска с участием Западного и Калиниского фронтов. Донской фронтРокоссовского, переименованный в Центральный фронт, должен был начать всередине февраля наступление 2-й Танковой Армией, 70-й Армией из резерва Ставкии перебошенными железной дорогой из района Сталинграда 65-й и 21-й Армиями. Это “многофронтовое” наступление началось 12-го февраля, когда передовый АрмииЗападного фронта (16-я) и Брянского фронта (13-я и 48-я) должны были окружитьнемецкие войска в Орелском мешке. Затем, между 17-м и 25-м февраля, два фронта(объединившись с Центральным фронтом) должны были очистить район Брянска отфашистских сил и сохранить при этом мосты через Десну. В течение финальнойфазы операции, между 25-м февраля и середины марта, Калининский и Западныйфронты, должны объединиться для освобождения Смоленска и уничтожить Армиюгруппы Центр в Ржевско-Вязьмовском мешке. Это сплошное наступление должносовпасть с ожидаемой успешной операцией на Воронежском и Юго-Западном фронтах,чтобы к середине марта стратегическое наступление могло продвинуть советскиевойска на линию Днепра от Смоленска до Черного моря.
С самого началанаступление испытывало серьезные трудности. Сперва, проблемы с передвижениемсил задержали начало наступления Рокоссовского до 25-го февраля, к тому временибросок Юго-Западного фронта к Донбассу был уже отбит контрударом фонМанстейна. Удар Западного фронта Баграмьяна также првалился, хотя он постояннопредпринимал новые атаки. Тем не менее, Рокоссовский атаковал 25-го февраля2-й Танковой Армией, 65-й Армией и Кавалеристско-пехотной группой, образованнойиз ядра 2-го Гвардейского Кавалеристкого Корпуса. Другие подтягивающиеся Армиидолжны были нанести удар, как только они прибудут.
НаступлениеРокоссовского первоначально достигло эффектного успеха. К 7-му марта, 2-яТанковая Армия освободила Севск и с Кавалеристско-пехотной группой приблизиласьк Трубчевску. 65-я Армия, соединившаяся с 70-й Армией, медленно продвигалась кОрлу с юга, преодолевая сопротивление немцев.
В дальнейшем, немецкоесопротивление стало еще жесче, ломая наступление Рокосовского. Финальный ударнаступления планировался на 11 марта, когда 21-я Армия, только что прибывшаядля соединения с Рокоссовским для наступления на Орел, совершило бросок кБелгороду. Хотя сражения продолжались на Орловскм направлении до 21 марта,силы Рокоссовского освободили Севск и заняли новые позиции, которые должны былистать северной и центральной сторонами Курской дуги.
Таким образом,амбициозные стратегические усилия провалились, и Ставка снова должна былаотложить бросок на линию Днепра. Советские просчеты оказали основное влияниена то, как советские силы должны были оперировать в Курске.
Белорусское стратегическоенаступление (ноябрь 1943 -февраль 1944 года).
Основные контуры этогонаступления могут быть прослежены в широком списке советских источников. Общийплан Ставки (вероятно он был сформулировани в начале ноября) определял 1-муБалтийскому фронту ударить в южном направлении и к западу от Витебскауничтожить немецкую группировку при содействии Западного фронта, которыйатаковывал на Оршайском направлении. Одновременно Белорусский фронт доленсделать бросок от Днепра вдоль Бобруйского направления на Минск, поддерживаемыйсправа силами Западного фронта. Один источник устанавливает это намерениеплана Ставки, выделяя приказ Ставки от 1-го октября: “Пока наносится основнойудар на направлении Злобин, Бобруйск и Минск, уничтожить вражескуюЗлобинско-Бобруйскую группировку и освободить столицу Белорусии, Минск. Послать отдельные группы сил на атаку северной набережной реки Припьять внаправлении Каликовичи и Житковичи”. В своих мемуарах К.Н. Галицкий,командующий 11-ой Гвардейской Армией 1-го Балтийского фронта, также описываетпервоначальное намерение Ставки “изолировать вражескую группировку в районеВитебска-Городка”, и в соответствии с другим источником при поддержке своздуха.
Очевидно,авиабомбардировка была отменена, а предполагаемое стратегическое наступлениепровалилось по многим причинам, включая плохую погоду и интенсивность немецкогосопротивления. Советские историки писали о сериях операций в ноябре и декабре1943-го года при Городке, Невеле, Рогачев-Злобинской операции в феврале 1944-гогода. Они, однако, стойко отмалчиваются о том, что касается последующийоперациях 1-го Балтийского и Белорусского фронтов в течение этого периода,совершенно умалчивают об операциях Западного фронта.
Немецкие мемуары иархивы достаточно полно описывают интенсивность и продолжительность советскихнаступлений против немецких войск в Белоруссии в течение всего этого периода. Несмотря на дополнительные советские материалы, ставшими доступными, историяэтих операций будет все равно основана на немецких источниках.
Попыки Советского Союза развитьуспех наступлений в 1944 году.
Как и весной 1944 года,существовало много удобных случаев, которые советские войско должны былииспользовать для развития успехов при освобождении Белоруссии и связанных сэтим операций в конце леты 1944-го года. Наиболее выдающиеся из них, каксвидетельсвуют немецкие источники, случились в октябре 1944-го, в течениекоторых советские войска продвинулись до Балтийского моря. Сразу послеокончания этих операций советские Армии, подчиненные 3-му Белорусскому фронту,предприняли успешную попытку проникнуть вглубь Восточной Пруссии. Эта операциястала примером того, как будут действовать в будущем советские войска.
Заключение.
То, что описано в этойработе, является очередной попыткой осветить, а если быть точнее, поднятьвопросы, которые раньше не могли быть рассмотрены по различным причинам. Модные сейчас разоблачения не стояли в задачах доклада. Из самого изложениявидно, что автор не пытается встать на чью-либо сторону. Естественно, этоутверждение не касается всех тех достижений и вложенных в них трудов, которыенам достались в наследство. Нет такого эквивалента, способного оценить ценумужества, героизма, патриотизма, самой жизни, в конце концов.
Тема доклада былавыбрана уже в процессе сбора материала, сама работа носит, скорее, характерпростого исследования, поиска и сбора информации. В ней нет определенныханалитических выкладок, зачастую — это простая констатация фактов, заполнениебелых пятен истории. Всякая история интересна своей завершенностью. Войнаслишком серьезное событие, чтобы оставалась возможность извлекать из негонеправильные уроки. Любая задача решается только, когда известны всенеизвестные. Такой прагматичный подход, думается, оправдан конечнымрезультатом — правильными выводами. Можно воспользоваться старой аксиомой,которая до сих пор остается верной — лучше самому рассказывать свою историю,чем кто-то другой расскажет ее.
Литература:
1. А.А.Владимирский, “На киевском направлении”, Москва: Воениздат, 1989.
2. А.А.Волков, “Незавершенные фронтовые наступательные операции первых кампанийВеликой Отечественной Войны”, Москва: АВАИР, 1992.
3. Б.Панов, Н. Наумов, “Восстановление стратегического фронта на Западномнаправлении (июль 1941 г.), Военно-исторический журнал, №8, 1976.
4. К.Н.Галицкий, “Годы суровых испытаний 1941-1944”, Москва: Наука, 1973.
5. М.Алексеев, “Начало боев в Восточной Пруссии”, Военно-исторический журнал, №10,1964.
6. Г.Кулешов, “На Днепровском рубеже”, Военно-исторический журнал, №6, 1966.
7. Е.Клименчук, “Советский воин”, Военно-исторический журнал, №20, 1989.
8. А.Василевский, “Некоторые вопросы руководства вооруженной борьбы летом 1942года”, Военно-исторический журнал, №8, 1965.
9. Данныесети Интернет.