Реферат: Уголовная революция
Мы переживаем эпоху, в которуюполитика все более смешивается с грязью. Это надо продумать и из этого надосделать выводы.
Всякое революционное движениенуждается в денежных средствах. Чем настойчивее, чем нетерпеливее, и чем беднеереволюционер, тем острее становится для него вопрос о добывании денег любымипутями и средствами; чем решительнее он «отвергает капитализм» и чем больше он,в качестве социалиста или коммуниста, «презирает частную собственность», темближе он подходит к уголовному правонарушению. Это предвидел Достоевский, укоторого Петр Верховенский прямо говорит: «Я ведь мошенник, а не социалист».Это предвидел Лесков (в «Соборянах»): «Мошенники ведь всегда заключают своеюузурпацией все сумятицы, в которые им небезвыгодно вмешаться». Это предвиделграф А.К. Толстой и другие. Но предотвратить этого развития в России неудалось.
Еще Бакунин, мечтая о русскойреволюции, возлагал свои надежды на русский преступный мир.
Уже в первую русскую революцию(1905-1906) некоторые революционные партии перешли к«экспроприациям», т. е. к ограблениям с убийством и к прижизненным ипосмертным вымогательствам (смерть Саввы Морозова).
В страшные годы 1917-1920смешалось все. Люди грабили и уверяли, что они «грабят награбленное».Интеллигентные революционеры присваивали себе чужие дома, чужие квартиры, чужуюмебель, чужие библиотеки — и нисколько не стыдились этого. Крестьяне грабилипомещичьи усадьбы; революционные матросы — офицеров и городских«буржуев»; чекисты — арестованных; безбожники — храмы; солдаты — военныесклады. Революция стала грабежом, следуя прямому указанию Ленина. В марте 1917года Временное правительство амнистировало уголовных, считая их, по-видимому,нелегальными борцами против имущественной несправедливости, которые совершалисвои уголовные деяния якобы вследствие отсутствия в стране свободы и равенстваи якобы жаждали морального возрождения (см. в воспоминаниях заведующего всемрозыскным делом Империи А.Ф. Кошко «Очерки уголовного мира Царской России», с.214). В то время петербургская дактилоскопическая коллекция с фотографиямипреступников и подозрительных лиц достигала двух миллионов снимков. И вотпреступный мир покинул тюрьмы, освобождая их для«контрреволюционеров» — и привычные жители тюрем влились в революцию.Уголовные, принимавшие коммунистическую программу, быстро и легко врастали впартию и, особенно в Чеку; уголовные, желавшие грабить самовольно, внереволюционной дисциплины, арестовывались и расстреливались. В 1920 году лицо,близкое к профессиональному уголовному розыску, отмечало: «Все нынешниепреступники — новички, дилетанты; они грешат с голоду, ни скрыть, ни «завязаться»,«смыть кровь» не умеют; а профессионалы-рецидивисты, тюремщики — илив партии, или перебиты ею за самовольство».
Характерным являетсяпример «героя — революционера» Григория Котовского. Если в воспоминанияхветеранов Октября он предстает могучим титаном – «косая сажень в плечах», тополицейская карточка рисует субтильного горбуна ниже среднего роста. Вдокументах архивов истории партии враньё начинается сразу же после имени,отчества и фамилии. Дату рождения он указывал разную – это помогало уклонятьсяот армии. В конце – концов, ему удалось омолодить себя на семь лет. В анкетахгерой пишет о беспросветной бедности детства, но это не соответствовало действительности:хороший заработок отца – квалифицированного рабочего, собственный каменный дом.И после смерти кормильца владелец завода Манук — Бей продолжал опекать семью.По его протекции мальчика зачислили в Кишиневское реальное училище. ПроучилсяГригорий там два месяца и был выгнан за хулиганство. Покровитель тут же устроилюного дебошира в сельскохозяйственное училище. Тут уж Григорий проявилнекоторое прилежание и в 1900 году закончил курс. Но в анкетах упомянул ещё исоциал-демократический кружок, хотя ни о чем подобном в училище не слыхали.Однако за воровство был исключен. Кочуя в качестве помощника управляющего изимения в имение, Котовский манипулирует поддельными рекомендациями, продолжаетпонемногу воровать и всячески уклоняется от призыва. Свои первые 4 месяцаотсидки схлопотал за подлог. Затем следует обвинение в растрате и камера вКишиневской тюрьме. Там он ловко симулирует горячку и выбирается на свободу.Постепенно он приобретает репутацию рецидивиста, но понимает, что выгоднее предстатьпред обществом преступником политическим, а не уголовным. После Октября – темболее. Первый грабеж он совершил в 1905 году. За налетами на квартиры имагазины последовали более крупные дела. За год его шайка превратилась в коннуюбанду, которая только в октябре 1905 года совершила 12 вооруженных налетов.Правда, ни на одном из судов он не смог доказать, что экспроприированные имденьги раздавались бедным. Все просаживалось в карты, прокручивалось вресторанах, растрачивалось на подарки любовницам. В 1916 году Котовский ужесидел пожизненное заключение. Грянула Февральская революция, и ворота тюрем распахнулись.Действительных и мнимых борцов приветствовали ликующие толпы. Но дажелиберальное временное правительство поостереглось выпустить матерого бандита.Но Григорий Котовский не дремал и создал в тюрьме «комитет самоуправления» иустановил «революционный порядок». В Октябре Котовский вместе с анархистами ивооруженными уголовниками помогает красным в захвате города. Однако когдаконную сотню Котовского включили в состав Красной армии, братва, не провоевав инедели, покинула позиции для занятий грабежом. За войну Григорий получалнаграды за работу в карательных отрядах, фальшивые рассказы о победах сыпалисьиз него. Но справится с реальными врагами, ему было не по зубам. В 1925 годуКотовский был убит по пьянке своим товарищем.
Главные правила революции гласят:«Добро есть то, что полезно революционному пролетариату; зло есть то, что емувредно», «революции позволено все»; «законы буржуазных стран не связывают революционера».Все это внушено членам компартии и ее чиновникам. Так возник этот режим:разбойники стали чиновниками, а чиновники стали разбойниками. Уголовные иполитики слились. Политическое и уголовное смешалось. В самую сущность новой«политики» были включены: ограбление, ложное доносительство,беззаконные аресты, произвольные мучительства и убийства, вечная ложь, вечноевымогательство и законченный административный произвол. Уголовное (преступное)обхождение человека с человеком стало самой сущностью политики. А политика,принципиально признавая преступление полезным для революции, зловещезасветилась всеми цветами уголовщины.