Реферат: Московская битва

Сообщение:

Московскаябитва (5 декабря 1941 г.)

                                                                

                                                                                                                     Смуров Максим 10А.

2003-2004уч. год.

План1.   ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИНАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ БИТВЫ2.   ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМНАПРАВЛЕНИИ3.   НАСТУПЛЕНИЕ ГРУППЫ АРМИЙ «ЦЕНТР» НА МОСКВУ ВОКТЯБРЕ4.  НОЯБРЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВНИКАНА МОСКВУ5.  КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСКПОД МОСКВОЙ6.  ЗНАЧЕНИЕ ПОБЕД КРАСНОЙ АРМИИ ЗИМОЙ1941/42 г.ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИНАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ БИТВЫ

   В первые днивойны Красная Армия понесла большие потери, особенно в авиации. Несмотря нагероическое сопротивление советских бойцов, немецко-фашистские войска быстропродвигались в глубь нашей территории. Гитлер и его военачальники ликовали.Поздним вечером памятного нам дня 3 июля генерал Гальдер сделал очереднуюзапись в своем дневнике: «В целом теперь можно сказать, что задача разгромаглавных сил русской армии перед реками Западная Двина и Днепр выполнена…Восточнее… мы можем встретить сопротивление лишь отдельных групп, из которыхкаждая в отдельности по своей численности не может серьезно помешатьнаступлению германских войск. Поэтому не будет преувеличением, если я скажу,что кампания против России была выиграна в течение 14 дней». В таком же тоневысказался и сам Гитлер: «Я все время стараюсь поставить себя в положениепротивника. Практически он войну уже проиграл».

   Еще в ходесражения у Киева, когда обозначился успехгитлеровских войск, германский генштаб разработал планнаступления на Москву. Этот план, утвержденныйГитлером, вызвал полное одобрение генералов и фельдмаршалов на совещании,состоявшемся в сентябре 1941 г. близ Смоленска. Фашистское командование,считавшее, что с победой у Киева открылись новыевозможности глубоких стремительных операций на всемсоветско-германском фронте, не сомневалось в быстром захвате Москвы и полной победе.

К концу сентябрястратегическая обстановка резко изменилась в пользу гитлеровской армии.

Гитлеровскийгенштаб дал операции наименование «Тайфун», полагая, что группа армий «Центр», подобно тайфуну,сметет советскую оборону стремительным наступлениеми захватит Москву. По планам врага, война должнабыла закончиться его победой еще до наступления зимы.

   Однако, к удивлениюфашистов, темп продвижения их войск становился все медленнее. Если в июне немцыв среднем проходили 30 километров в сутки, то в июле только 6—7. 20 июляГальдер записал в дневнике: «Боевой состав танковых соединений; 16-я танковаядивизия имеет менее 40 процентов штатного состава, 11-я танковая дивизия —около 40 процентов».

   Немецкие танкине сами собой сгорели. И не собственной смертью умерли немецкие танкисты. Врагаи его технику уничтожали советские солдаты. Даже попадая в окружение, нашивойска дрались до последнего патрона, задерживали наступление фашистов, даваливозможность резервам подготовить оборону на новых рубежах.

   13 сентября 1941 г., в самыйразгар подготовки наступления на Москву, Гальдер писал, что «в случае, есликампания на Востоке не приведет в течение 1941 г. к полному уничтожениюсоветских войск, с возможностью чего уже давно считается верховноекомандование, это ока­жет следующее военное и политическое влияние на общуюобстановку: а) возможность нападения японцев на Россию станет сомнительной...; б)невозможно будет воспрепятствовать сообщению России и Англии че­рез Иран; в)Турция расценит такое развитие обстановки очень неблагоприятно для нас, новместе с тем она будет выжидать до тех пор, пока не убедится в окончательномпоражении России. Блокада Англии достаточно крупными силами авиации может бытьначата только после того, как будет в основном закончена Восточная кампания, аавиация восстановлена и увеличена».

   Вся масса войскгруппы «Центр» развернулась для наступления на фронте от Андриаполя до Глуховав полосе, ограниченной с юга курским направлением, с севера — калининским. Врайоне Духовщины, Рославляи Шостки сосредоточились три ударные группировки, основой кото­рых были танковыегруппы.

   В группу армий«Центр» теперь входили 2-я, 4-я, 9-я полевые армии, 2-я, 4-я и 3-я танковые группы. В составеэтой группы было 77 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных. Это составляло 38% пехотных и 64% танковых и моторизованных дивизий противника, действовав­ших насоветско-германском фронте. На 1 октября группировкапротив­ника, нацеленнаяна Москву, насчитывала 1,8 млн. человек, более 14 тыс. орудий и минометов, 1700танков и 1390 самолетов. Перед войсками группы армий «Центр» была поставлена задача окружить и уничтожить в районе Брянска и Вязьмысоветские войска, затем танковыми группами охватить Москву с севера и юга иодновременными ударами танковых сил с флангов ипехоты в центре овладеть Москвой.

   Наступление былообеспечено и материально и технически. Пройдет время, и немецкие генералы сошлются на неготовность тылов, трудностиснабжения, растянутые коммуникации и плохие дороги.А в сентябре 1941 г. в германском генеральном штабесчитали, что положениесо снаб­жением всюду является удовлетворительным.Работа железных дорог была признана хорошей, а автотранспортаоказалось столько, что часть его выводилась в резерв. Командование обещаловойскам близкую победу. Москва притягивала гитлеровских захватчиков как магнит,и они готовы были на отчаянные усилия в новойсхватке с советскими вой­сками; такая схватка казалась им последней.

   Стратегическаяинициатива оставалась за гитлеровским командова­нием, оно определяло времяи места ударов, условия борьбы, и это ставило перед ВерховнымГлавнокомандованием Вооруженными Силами СССР множество задач небывалой трудности,невиданного мас­штаба.

   Нужно было срочно закрыть брешь в обороне Юго-Западного фронта,образовавшуюся в результате поражения под Киевом, отвести войска Южного фронта,не пустить противника в Донбасс, не допустить захвата Ростова, что грозилопрорывом врага на юг, потерей Кавказа и Бакинской нефти. Необходимо былоудержать Крым, так как падение Севастополя крайнеограничило бы действия Черноморского флота, азахват Керчи угрожал прорывом на Кубань.

ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМНАПРАВЛЕНИИ

   СтавкаВерховного Главнокомандования с самого начала Великой Оте­чественной войныправильно оценила значение этого главнейшего стратегического направления. Врешающих сражениях здесь участвовало 40% всех сил действующей советской армии.Генеральный штаб Красной Ар­мии верно определил основные рубежи и операционныенаправления, на которых противник будет искать решения своихоперативно-стратегиче­ских задач.

   С первых недельвойны, когда выявились неудачи наших войск на западном направлении. ГКО иСтавка мобилизовали строительные орга­низации, инженерные войска, силытрудящихся на укрепление оборони­тельных рубежей Подмосковья. По призывамЦентрального Комитета, Московского, Смоленского, Тульского и Калининскогообкомов партии сотни тысяч рабочих, колхозников, служащих, учащихся идомохозяек приняли участие в строительстве укреплений. В летнюю жару, в осеннеененастье они возводили блиндажи, рыли окопы и противотанковые рвы. СоздавалисьВяземская и Можайская линии обороны: в последнюю вхо­дили Волоколамский,Можайский, Малоярославецкий и, позднее, Калуж­ский укрепленные районы.

   Ставкасосредоточила на защите Москвы лучшие силы авиации и гвар­дейские минометныечасти. На важнейших направлениях была установ­лена артиллерия большой мощности,в том числе тяжелые батареи мор­ской артиллерии.

  Дальнебомбардировочная авиация систематически бомбила глубокие тылы икоммуникации группы армий «Центр». Частые контратаки на­ших войск причиняливрагу серьезный урон.

   27 сентября Ставка ВерховногоГлавнокомандования отдала войскам Западного направления директивы перейти кжесткой обороне, но резер­вов и времени для ее организации на всю глубину уфронтов не было. Через три—пять дней группа армий «Центр» перешла в наступлениена Москву.

НАСТУПЛЕНИЕ ГРУППЫ АРМИЙ «ЦЕНТР» НА МОСКВУ ВОКТЯБРЕ

   30 сентября 1941 г. с линии Гадяч—Путивль—Глухов—Новгород-Северскийначала наступление на Орел и Брянск, на Москву 2-я танковая группа Гудериана всоставе 15 дивизий, из которых 10 было танковых и моторизованных. Ееподдерживали почти все силы 2-го воздушного флота, приданного группе армий«Центр».

   У советскогокомандования на этом направлении после напряженных боев и поражения Юго-Западного фронта оставалосьмало сил, не было оперативных резервов.Действовавшие здесь 13-я армия Брянского фронта и группа войск генерала А. Н. Ермакова сражалисьгероически, но про­тивник, используя громадныйперевес сил, к исходу дня прорвал оборону и, не встречая в ее глубине резервов, безостановочношел к Орлу. Город не был подготовлен к обороне, времени на ее организацию неосталось, и немецкие танкисты 3 октября ворвались на его улицы.

   Одновременночасть сил 2-й танковой группы, продвигаясь по тылам Брянского фронта с юга июго-востока, 6 октября захватила Карачев и в тот же день овладела Брянском.

2 октября перешли в наступление3-я и 4-я танковые группы, 9-я и 4-я полевые армии — остальные силы группыармий «Центр». Ее коман­дование сосредоточило главные усилия войск нанаправлении городов Белый, Сычевка и вдоль шоссе Рославль—Москва.

Наиболее сильныеудары пришлись на стык 30-й и 19-й армий За­падного фронта, где 4 советскиедивизии были атакованы 12 дивизиями противника, в том числе 3 танковыми (415танков), и по 43-й армии Резервного фронта, где против 5 советских дивизийдействовало 17 диви­зий противника, из них 4 танковые. Их наступлениеподдерживали сотни самолетов 2-го воздушного флота.

   Неглубокаяоборона наших дивизий не могла выдержать массированных ударов авиации, танковыхгрупп и армейских пехотных корпусов. Они прорвались в центре Западного и налевом фланге Резервного фронта и углубились в их оперативные тылы. На участках,где атаки противника отражались, танковые соединения врага обходили позициистойко оборонявшихся армий и дивизий, охватывая их фланги.

   В то же времяотдельные корпуса противника развивали наступле­ние на других участках фронта.9 октября они захватили Гжатск, 13 ок­тября овладели Калугой и продвинулись кТарусе, создав угрозу Серпу­хову. 14 октября дивизии 3-й танковой группыворвались в Калинин и продолжалинаступление по Ленинградскому шоссе в сторону Вышнего Волочка. Это угрожалотылам Северо-Западного фронта, отсекало по­следний от Западного фронта иоткрывало врагу возможность обойти Москву с севера.

   Осенние дни 1941г. были одними из самых грозных в истории нашей Родины. Гитлер тогда объявил навесь мир, что созданы, наконец, пред­посылки для того, чтобы посредствоммощного удара сокрушить Красную Армию еще до наступления зимы. В его ставке и вгенеральном штабе сухопутных войск царило приподнятое настроение. Немецкое командо­ваниебыло единодушно в оптимистической оценке перспектив наступле­ния на Москву. 12октября 1941 г. генеральный штаб передал группе армий «Центр» следующуюдирективу: «Фюрер вновь решил, что капи­туляция Москвы не должна быть принята,даже если она будет предло­жена противником. Моральное обоснование этогомероприятия совер­шенно ясно в глазах всего мира… Необходимо иметь в видусерьезную опасность эпидемий… Всякий, кто попытается оставить город и пройтичерез наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно».

   Но шли дни,недели, а победы все не было. Усилия гитлеровцев натал­кивались на мужественноесопротивление воинов Красной Армии, совет­ского народа. Армии Запад­ного иРезервного фронтов были окружены, и казалось, что кратчайшие пути к Москвеоткрыты, но двинуться вперед главные силы группы ар­мий «Центр» не могли, ибоони были скованы боями у Вязьмы.

   Окруженныеармии, атакуемые со всех сторон танками и пехотой, находясь под массированнымиударами авиации и артиллерии, лишенные снабжения боеприпасами, продолжалинеравную героическую борьбу. 19-я армия генерала М. Ф. Лукина и фронтоваяоперативная группа ге­нерала Н. В. Болдина с первых дней боев наносили удары по 3-йтанко­вой группе противника. Они уничтожили много немецких танков и живой силы, сражаясь до последней возможности, 107-я мотострелковая дивизия полковника П. Г. Чанчибадзе с боямипробилась из окружения и вышла к своим, сохранивбольшую часть личного состава и боевой техники. Сумелипрорваться из-под Вязьмы 2-я Московская дивизия народного ополчениякомбрига В. Вашкевича и 45-я кавалерийская дивизия полков­ника А. Стученко.

   Эта героическаяборьба имела большое оперативно-стратегическое значение:противник нес потери в людях и боевой технике итерял время, в течение которого советское командованиеподводило резервы, создавало новые очаги обороны, азатем и сплошной фронт.

   4 октября решением Ставки был образован Тульский боевой участок. 6 октябряСтавка отдала директиву остановить противника на Можай­ской линии обороны. 10 октября войска Западного и Резервного фронтов были объединены в один Западный.Командующим фронтом был назна­чен генерал Г. К. Жуков. В связи с приближениембоевых действий к Москве по решению ГКО от 12 октября создавалась еще одналиния обороны на непосредственных подступах к столице, в строительство кото­ройприняли активное участие трудящиеся города и области. 17 ок­тября был образованКалининский фронт под командованием гене­рала И. С. Конева. Несмотря на всюсложность обстановки, было вновь организовано твердое управление войсками состороны фронтовых командований и Ставки. Все эти критические дни и ночинеустанно фор­мировались резервы, которые без промедления выдвигались на важней­шиеучастки обороны.

   В условиях,когда не было сплошного фронта обороны, а в глубину ее прорывались немецкиетанки, исключительную роль сыграли совет­ские танкисты.

Бригады были толькочто сформированы и имели на вооружении наряду с танками Т-34 машины устаревшихконструкций. Не было у них своей зенитной и противотанковой артиллерии. Они неуспели установить взаимодействие с другими родами войск и сражались собнаженными флангами и неприкрытыми тылами. Но танкисты знали, что надо остано­витьврага, и, проявляя высокое воинское мастерство, стояли насмерть.

   В течение первойнедели, последовавшей после окружения наших войск, танковые бригады былиосновной маневренной наземной силой, способной сорвать темп немецкогонаступления. Но это была далеко не единственная сила обороны.

   Ко второйполовине октября, когда армии группы «Центр», сломив сопротивление окруженных уВязьмы частей, двинулись на Москву, они опять встретили организованный фронтобороны и вынуждены были снова его прорывать. С 13 октября развернулисьожесточенные бои на рубежах Можайского и Малоярославецкого, а с 16 октября иВолоколамского укрепленных районов.

   Отборнымдивизиям Гитлера оказали упорное сопротивление героиче­ские дивизии КраснойАрмии: 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В. Панфилова, покрывшая себяславой в боях у Волоколамска; 32-я стрелковая дивизия полковника В. И.Полосухина, ранее прославившаяся в боях у озера Хасан и теперь умножившая своюславу в боях на Боро­динском поле; 1-я мотострелковая дивизия Героя СоветскогоСоюза пол­ковника А. И. Лизюкова, остановившая противника у Наро-Фоминска.Подходили 82-я мотострелковая дивизия, отличившаяся в боях на р. Халхин-Гол,93-я стрелковая дивизия и другие части и соединения.

   На Можайскойлинии обороны приводились в порядок войска, ото­шедшие из района Вязьмы.Развернулись пока еще немногочисленные вновь сформированные армии: 16-я подкомандованием генерала К. К. Рокоссовского — у Волоколамска, 5-я подкомандованием генерала Д. Д. Лелюшенко (а после его ранения — генерала Л. А.Говорова) — у Мо­жайска, 33-я под командованием генерала М. Г. Ефремова — уНаро-Фоминска, 43-я генерала К. Д. Голубева — у Малоярославца, 49-я генерала И.Г. Захаркина — у Серпухова.

В течение пяти днейи ночей войска 5-й армии отражали натиск мо­торизованного и пехотногоармейского корпусов. Лишь 18 октября танки противника ворвались в Можайск. Втот же день пал Малоярославец. По­ложение под Москвой обострилось. Враг понесневосполнимые потери в людях, боевой технике и во времени, но его силыпо-прежнему намного превосходили силы Западного фронта.

   Первые же грозныесообщения с подмосковных фронтов мобилизовали всех трудящихся столицы. Сотнитысяч москвичей вступили в дивизии народного ополчения, истребительные отряды,строили укрепления. На усиление опасности Москва ответила новыми десяткамитысяч добровольцев. Женщины и подростки — около шестисот тысяч москвичей — былизаняты строительством оборонительных сооружений на подступах к Москве. Ихгероическим трудом под бомбежками, под обстрелом с самолетов было сделанобольше 400 километров противотанковых рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолб ипроволочных загражде­ний, сотни командных и наблюдательных пунктов, больше двухтысяч артиллерийских и пулеметных дотов и дзотов. Это, не считая оборонительныхсо­оружений в самом городе.

   На пространствахЯрославской, Московской, Рязанской и Ивановской областей был сооруженстратегический завал леса. Он протянулся сплош­ной полосой на 1400 километров.

Может быть, тольков те трагические дни люди до конца поняли, как любят Москву — столицу СССР, еедревние дома, новые улицы, ее небо, ее шум, ее сердечность, ее справедливость.Чтобы не отдать город на поругание врагу, люди не жа­лели своей жизни.  Мыдолжны с великой благо­дарностью склонить головы перед памятью тех, кто допоследней возможности стоял, преграждая путь врагу, кто с тяжелейшими боямивыходил из окружения. В ту пору каждый день  значил больше, чем неделя илимесяц в последующих сражениях. Ведь каждый день давал  новых бойцов взамен тех,кто погиб, получил раны, попал в плен или смертельно устал в жестоких боях, и каждыйдень давал  новые самолеты, орудия, танки взамен тех, что сложили свои железныетела на полях сражений  от Бреста почти до самой Москвы.

   С 20 октября порешению Государственного Комитета Обороны сто­лица и прилегающие к ней районыбыли объявлены на осадном положе­нии. К тому времени Москва преобразилась,стала прифронтовым горо­дом, ощетинилась стальными противотанковыми «ежами» инадолбами. Баррикады преградили улицы и въезды в столицу. Шла массовая эвакуа­циянаселения, учреждений и предприятий, и в то же время в цехах эвакуированныхзаводов снова налаживался выпуск военной продукции. Москва стала надежным тыломфронта. Она не только снабжала его оружием, боеприпасами, резервами, но ивдохновляла воинов на подвиги, укрепляла их веру в победу. И чем ближе подходилвраг к Москве, тем упорнее становилась ее оборона.

   На защиту Москвыподнималась вся страна. Из ее глубин — с Урала и Сибири, Дальнего Востока иСредней Азии — шли с большой скоро­стью поезда с резервами. Все ширеразвертывалось формирование новых частей и соединений.

   С каждым днемнаступление противника становилось все медленнее, он нёс все большие потери.После успеха под Можайском гитлеровцы за­хватили Дорохов, под встречным ударомподоспевших полков 82-й мото­стрелковой дивизии были отброшены, и, в конце концов,далее подступов к Кубинке 5-я армия не отошла. Противнику удалось захватить иВоло­коламск, но развить успех ему не дали войска 16-й армии. Точно так же 33-яармия, не позволив врагу продвинуться далее Наро-Фоминска, закре­пилась на р.Паре.

   Весь центрЗападного фронта устоял. Хотя враг и пытался обойти Мо­скву с севера, но этооказалось невозможным, потому что Калининский фронт сковал обороной иконтратаками 9-ю немецкую армию и угрожал северному флангу группы армий «Центр».Не удалось прорваться к со­ветской столице и с юга. 2-я танковая армияГудериана, которая 23 ок­тября снова повела наступление на Тулу, к исходу этогомесяца по­несла тяжелые потери и была остановлена героическими действиями за­щитниковгорода, что обеспечило устойчивость левого крыла обороны сто­лицы.

   Большую роль взащите Москвы сыграли Военно-Воздушные Силы и войска ПВО. С первого и допоследнего налета фашистской авиа­ции столица Советской страны оставаласьнедоступной ее массированным ударам. Отдельные асы Геринга, проникавшие в небоМосквы, находили там свою гибель. В дни прорыва танковых дивизий противника вглу­бину нашей обороны, когда терялось управление войсками и наземная разведкане могла осветить обстановку на фронтах Подмосковья, авиация помогаласоветскому командованию добыть необходимые данные и порой была единственнымсредством для быстрых ударов по вражеским танко­вым колоннам. На воздушныхподступах к Москве советские летчики и войска ПВО проявили высокое мастерство игероизм.

   В ходеоборонительных боев с 30 сентября по 31 октября советские летчики совершили 26тыс. самолетовылетов, в том числе до 80% на поддержку и прикрытие своих войск.В октябре фашистская авиация произвела на Москву 31 налет, в которыхучаствовало до 2 тыс. самоле­тов, но к объектам бомбометания смогли прорватьсялишь 72. При отра­жении этих налетов было сбито средствами ПВО 278 немецких са­молетов.

   К концу октября —началу ноября группа армий «Центр» стала вы­дыхаться. Ее наступление на Москвубыло остановлено железной стой­костью наших воинов.

   В начале ноябряв боях наступила небольшая передышка, и у И. Сталина появилась неожиданнаямысль — провести традиционный военный парад. Как вспоминал маршал Г. Жуков, 1ноября Сталин вызвал его и спросил: «Мы хотим провести в Москве крометоржественного заседания по случаю годовщи­ны Октября и парад войск. Как Выдумаете, обстановка на фронте позволит нам провести эти торжества?». Жуков отве­чал:«В ближайшие дни враг не начнёт большого наступле­ния...».

   Заседание послучаю годовщины Октября состоялось 6 ноября в необычном месте — в подземномзале станции мет­ро «Маяковская», одной из самых глубоких станций. На нёмвыступил  И. Сталин. В своей речи он высмеивал нацистов: «И эти люди, лишённыесовести и чести, люди с моралью живот­ных, имеют наглость призывать куничтожению великой рус­ской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского иЧернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горько­го и Чехова,Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворо­ва и Кутузова!».

/>  7 ноября назапорошенной первым снегом Красной площа­ди состоялся военный парад. Немцы, втом числе и сам Гитлер, были неприятно поражены, услышав по радио, что наКрасной площади проходит парад. Германское командование срочно от­дало приказсвоей авиации бомбить Красную площадь, но не­мецкие самолёты не сумелипрорваться к Москве.

Парад произвёл огромное впечатление и насоветских гра­ждан. То, что И. Сталин присутствовал на параде в Москве и при­ветствовалкрасноармейцев с трибуны мавзолея, вселяло в них уверенность и бодрость. СКрасной площади они шли прямо на фронт. Вся страна по радио слушала речьСталина на параде. В ней он также обращался прежде всего не к коммунистическим,а к патриотическим идеям.

   «Война, которуювы ведёте, — сказал он красноармейцам, — есть война освободительная, войнасправедливая. Пусть вдохнов­ляет вас в этой войне мужественный образ нашихвеликих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузь­мы Минина, ДмитрияПожарского, Александра Суворова, Ми­хаила Кутузова! Пусть осенит васпобедоносное знамя великого Ленина!»

   Торжественноезаседание, посвященное 24-й годовщине Великого Октября, и парад 7 ноября наКрасной площади продемонстрировали всему миру, что Советский Союз являетсяединственной силой, способ­ной не только остановить врага, но и нанести емупоражение.

НОЯБРЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВНИКА НА МОСКВУ

   Советский народзнал, что противник остановлен, но не разбит, что он готовит силы для нового,еще более грозного удара по столице нашей Родины, что нужны новые усилия длятого, чтобы отразить этот удар. К решительному отпору врагу готовилась всястрана — на фронте и в тылу.

   Послеоктябрьского наступления группе армий «Центр» потребова­лась двухнедельнаяпауза для подготовки нового наступления. В течение этого времени войскапротивника были приведены в порядок, пополнены, произвели перегруппировку, былиусилены из резерва людьми, танками, артиллерией. Они стремились занять выгодныедля наступления исходные позиции. Гитлеровское командование готовилось сломить,наконец, со­противление советских войск и овладеть Москвой.

   В ноябрьскомнаступлении непосредственно на Москву участвовала 51 дивизия, в том числе 13танковых и 7 моторизованных, имевших на вооружении достаточное количествотанков, артиллерии и поддерживаемых авиацией.

Советское ВерховноеГлавнокомандование, правильно оценив обста­новку, решило укрепить Западныйфронт. С 1 по 15 ноября ему были переданы стрелковые и кавалерийские дивизии,танковые бригады. Всего фронт получил 100 тыс. бойцов, 300 танков и 2 тыс.орудий. Калинин­скому и Юго-Западному фронтам Ставка приказала «не допуститьпереброски войск противника с этих направлений к Москве».

   Западный фронт вэто время имел уже больше дивизий, чем против­ник, а советская авиация в 1,5раза превосходила вражескую. Но по ко­личеству личного состава и огневыхсредств наши дивизии значительно уступали немецким.

   В целомфашистскому командованию удалось обеспечить численное превосходство надсоветскими войсками в людях, в танках, в орудиях и минометах. На направленияхглавных ударов это преимущество против­ника было еще большим. На клинскомнаправлении, например, против 56 танков и 210 орудий и минометов 30-й армиигитлеровцы имели до 300 танков и 910 орудий и минометов. На истринскомнаправлении про­тив 150 танков и 767 орудий и минометов 16-й армии фашистысосредо­точили 400 танков и 1030 орудий и минометов. На каширском направлениивраг имел около 400 танков и 810 орудий и минометов против 45 тан­ков и 315орудий и минометов 50-й армии.

Перед советскимивойсками стояли чрезвычайно ответственные и трудные задачи. Враг приблизился кМоскве в ряде мест на 60 км, и его прорыв танками мог стать крайне опасным налюбом операционном направлении. Советские фронты не имели достаточных резервов.Запа­сов вооружения не хватало. В этих условиях предстояло отразить беше­ныйнатиск сильного врага, отстоять Москву, свои позиции, выиграть время до подходарешающих резервов.

   Фальсификаторыистории, описывая наступление на Москву, особенно часто ссылаются на распутицу,бездорожье, мороз и снег, якобы лишив­шие немецко-фашистские армииманевренности, парализовавшие подвоз и питание операций. Нельзя не заметить,что все это сказывалось не­благоприятно и на Красной Армии. Однако главноезаключалось в действии таких факторов, как стойкость и высокий моральный духзащит­ников Москвы.

Наступление наМоскву начала 15 ноября 3-я танковая группа гене­рала Гота (вскоре его сменилгенерал Рейнгардт) в полосе между Московским морем и Клином. Южнее позициисоветских войск атаковала 4-я танковая группа генерала Хепнера. Удары пришлисьпо 30-й армии генерала Лелюшенко и по 16-й армии генерала Рокоссовского.Танковые группы имели задачу разъединить обе эти армии, оттеснить 30-ю армию кМосковскому морю и Волге, форсировать канал Москва—Волга, а 16-ю армию, охвативее северный фланг, отбросить с Ленинградского и Во­локоламского шоссе, покоторым и прорваться к северным окраинам столицы.

   Несмотря наупорное сопротивление, 30-я армия не смогла отразить удар превосходящих силпротивника. Ее фронт был прорван, причем одна часть армии вела тяжелые боиюжнее Московского моря и была оттеснена к Волге, а другая отошла сЛенинградского шоссе к каналу. Северный фланг 16-й армии оказался обнаженным.Предвидя наступление противника, Ставка приказала генералу Рокоссовскомуупредить врага и атаковать его своим левым флангом в направлении Волоколамска,16-я армия нанесла удар, но в те же часы начала наступление 4-я танковая группаврага. Развернулись встречные бои, в которых, войска Хепнера атаковали правыйфланг армии Рокоссовского, а последняя — правый фланг вражеской танковой армии.

   Одновременноразгорелись ожесточенные тяжелые бои за Клин, Солнечногорск, Истру, наЛенинградском и Волоколамском шоссе.

   Обладаяпревосходством, особенно в танках (3-я и 4-я танковые группы имели в своемсоставе семь танковых, две моторизованные, три пехотные дивизии), противникпрорвался в район Рогачева, Яхромы. Ему удалось форсировать канал имени Москвына одном из участков и захватить плацдарм для наступления в обход советскойстолицы с се­веро-запада.

Добившись успехасеверо-восточнее Волоколамска, овладев Клином, Солнечногорском, Яхромой и выйдяна восточный берег канала, против­ник резко усилил натиск и на Волоколамскомшоссе, пытаясь прорваться к северной окраине Москвы.

   На Волоколамскомнаправлении оборонялись уже прославившиеся соединения 16-й армии. Своейгероической борьбой они замедлили наступление 4-й танковой группы. Лишь ценойогромных потерь противнику удалось овладеть Истрой, прорваться к Крюкову, подойдя,таким образом к Москве с севера на расстояние 25 км. Враг намеревался начатьотсюда обстрел города из тяжелых дальнобойных орудий.

   Удар противникасеверо-западнее Москвы поддерживался наступле­нием южнее Волоколамского шоссе,начавшимся 19 ноября и не прекращавшимся ни на один день. Здесь 9-й и 7-йармейские корпуса атаковали войска 5-й армии генерала Л. А. Говорова. Овладеврядом населенных пунктов, противник подошел к Звенигороду, прорвался севернееего в район Павловской Слободы. Отсюда пехотным дивизиям, чей удар теперьсливался с натиском танковых дивизий, действовавших в районе Истры, было совсемнедалеко до Красногорска и Тушина — до западных предместий Москвы.

   Вражескоекомандование намеревалось захватом Каширы перерезать пути из Москвы наюго-восток, захватом Дмитрова и Загорска — на се­веро-восток и восток, а затем,соединив свои танковые группы у Ногинска, окружить весь Московский район. ОтГудериана Гитлер требовал захватить танковыми частями мосты на р. Оке иворваться в Москву с юга.

4-я полевая армиягенерал-фельдмаршала Клюго в ноябре ограни­чилась наступлением на Звенигород исевернее его, а также сковываю­щими действиями в центре Западного фронта. Но свыходом 4-й танковой группы к каналу Москва—Волга и 2-й танковой армии кКашире, когда на флангах создались, казалось, условия для обхода Москвы,противник нанес 1 декабря удар и в центре. Две пехотные дивизии с 70 танкамипрорвали фронт 33-й армии на участке 222-й стрелковой дивизии север­нееНаро-Фоминска. Они устремились на Кубинку, а затем к Голицыну и Апрелевке,угрожая тылам 33-й и 5-й армий.

Так сложно и грозноскладывалась обстановка под Москвой в конце ноября — начале декабря 1941 г.

   Но чем опаснеесоздавалось положение, тем более массовым становился героизм защитников Москвы,больше инициативы и мастерства прояв­ляли командиры, тверже было руководствоСтавки и фронтов.

    В те дни состраниц газеты «Красная звезда» прозвучали на всю страну слова политрука 316-йстрелковой дивизии В. Г. Клочкова: «Ве­лика Россия, а отступать некуда—позадиМосква». Вся эта дивизия —   от солдата до ее командира генерала И. В.Панфилова — уже в октябрь­ских боях под Волоколамском явила образцы стойкости ихрабрости. Беззаветно сражалась она и теперь.

   В бою 18 ноябряпал сраженный осколком снаряда генерал Панфи­лов, но дивизия продолжалагероическую борьбу. Она была удостоена звания гвардейской.

В поисках слабыхмест обороны фашистские войска пытались про­биться к Нахабино и Химкам, но былиотброшены сводной группой Героя Советского Союза полковника А. Н. Лизюкова. Несмогла развить наступление в обход Москвы и танковая часть 4-й танковой группы,форсировавшая канал. На западном егоберегу ее контратаковали войска обороны, а с плацдарма на восточном берегу онабыла сброшена стрел­ковыми бригадами, подоспевшими по приказу Ставки.

   17-я танковаядивизия армии Гудериана приблизилась к окраине Каширы, по ее передовые танкибыли сожжены огнем орудий зенитного дивизиона майора А. П. Смирнова,прикрывавшего здесь электро­станцию.

    Тем временем поприказу Ставки на каширское направление были спешно брошены 1-й гвардейскийкавкорпус генерала П. А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А. Л.Гетмана. Фланговыми ударами танкистов и атаками конников противник был отброшени начал от­ступать. Его преследовали кавалерийские дивизии. А 112-я танковаядивизия, выдвинувшись к дер.Ревякино, с ходу атаковала противника, перехватившего шоссе и железную дорогуиз Тулы в Москву. Навстречу танкистам ударили защитники города. Враг былразбит, и коммуникации, связывающие город оружейников с Москвой, восстановлены.

Искусно, героическидействовали и советские воины, отражавшие удар на Москву в центре Западногофронта. Здесь танки и пехота противника стремились в тыл 5-й армии по шоссеНаро-Фоминск—Кубинка, но оно было заблаговременно минировано. Сапер П.Караганов взорвал мощный фугас под головным танком, и вслед за тем вдоль шоссезагремели де­сятки взрывов, опрокидывая и поджигая танки и машины с пехотой. Наподступах к Кубинке бойцы под руководством полковника Ш. Брегвадзе возвели вализ хвороста, облили его горючим, и перед прорвав­шимися танками возникла стенаогня.

   «Вспоминая тедни,— писал Рокоссовский,— я в мыслях своих представляю себе образ нашей 16-йармии. Обессиленная и кровоточащая от многочисленных ран, она цеплялась закаждую пядь родной земли, давая врагу жестокий отпор; отойдя на шаг, она вновьбыла готова отвечать ударом на удар, и она это делала, ослабляя силы врага.Остановить его полностью еще не могла. Но и противник не мог прорвать сплошнойфронт обороны армии. Обе воюющие стороны находи­лись в наивысшем напряжениисил. Сведения, которыми мы располагали, говорили, что все ре­зервы, имевшиеся уфон Бока, использованы и втянуты в бой под Москвой. Войскам Западного фронта, втом числе и нашей армии, нужно было во что бы то ни стало продержаться. Мыпонима­ли: остается нам продержаться совсем немного, и в этом святая нашаобязанность».

   Во второйполовине ноября 1941 г. перед советским командованием стояла задача: наряду собороной главного, московского стратегического направления принять неотложныемеры по обеспечению флангов советско-германского фронта. Для осуществления этойзадачи использовались все имевшиеся возможности.

   Пытаясь умалитьзначение успеха советских войск на ростовском на­правлении, фашистскаяпропаганда распространила сообщение о том, что немецкое командованиесосредоточивает свои усилия на московском на­правлении и что там онопобедоносно решит исход войны. Одурманен­ные ими же созданным мифом о своейнепобедимости, ослепленные ненавистью к советскому народу, гитлеровцы непонимали, что идут на­встречу тяжелому поражению. И когда им казалось, чтопобеда, которую они связывали с захватом Москвы, уже близка, мир был потрясенвнезапным, как гром в декабрь­ском небе, сокрушительным ударом советских войскпо зарвавшимся фа­шистским полчищам.

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК ПОД МОСКВОЙ

   На защиту Москвыподнялась вся страна. Все шире развертывалась исполинская мощь советскогонарода. На Волге и Урале, в Средней Азии и Казахстане, в Сибири и на ДальнемВостоке — на всей необъятной территории нашей Родины ком­плектовались полки,дивизии, армии — стратегические резервы государ­ства. Новые воинские части,формируемые в самой столице командова­нием Московской зоны обороны по приказуСтавки, готовились к выдви­жению на опаснейшие участки фронта. Подготовкарезервов принимала все более широкий размах. Никакой мобилизационный аппаратлюбой капиталистической страны не справился бы с такой задачей в условиях,какие сложились осенью 1941 г. для Красной Армии. Осуществление ее было подсилу лишь Советскому государству.

   То было тяжелоедля нашей Родины время. Производство промышлен­ной продукции, в том числевоенной, упало до самого низкого уровня, снабжение войск и населения крайнеосложнилось. Огромные трудности переживал транспорт, на который легла задачаэвакуировать население, оборудование фабрик и заводов, колхозное имущество иззападных и центральных областей на восток и одновременно обеспечить огромныйпоток срочных воинских перевозок из глубинных районов страны на фронт.

   В этот моментвновь сказались всеобщий подъем народа на защиту Родины. В районы формированийпо единым планам стекались люди, подвозилось оружие, боевое снаряжение, наместах готовилось обмундирование, со­бирался провиант. Войсковые контингентыобучались военному делу днем и ночью, стремясь скорее вступить в бой с врагом.В глубокой тайне грузились и мчались к фронту воинские эшелоны.

К началу декабря1941 г. соотношение сил на западном стратегиче­ском направлении существенноизменилось. Противник все еще имел под  Москвой численное превосходство, но оноуже не было подавляю­щим. Группа армий «Центр» вместе с военно-воздушнымисилами насчи­тывала 1,7 млн. человек, около 13500 орудий и минометов, 1170танков и более 600 самолетов. Советские фронты имели здесь 1,1 млн. человек, 7650орудий и минометов, 415 установок реактивной артиллерии, 770 тан­ков (из них220 тяжелых и средних) и 1000 самолетов.

   Таким образом,противник сохранил превосходство в численности войск, артиллерии и танках. Лишьв авиации небольшое преимущество было на советской стороне. Оно подкреплялосьтем, что с приближением линии фронта к Москве в борьбу с противником активновключилась и столичная противовоздушная оборона. Объединенные военно-воздушныесилы ПВО, фронтов, Московского военного округа и авиации даль­него действияпревзошли ВВС противника и завоевали господство в воз­духе.

   Возросли силыКрасной Армии и на всем советско-германском фронте. Против армий гитлеровскойГермании и ее сателлитов, насчитывавших в сухопутных войсках около 4 млн.солдат и офицеров, 1650 танков и штурмовых орудий и в авиации 2040 самолетов,действовали советские войска (в составе действующей армии) численностью 3,4млн. человек, 1950 танков (из них 27% КВ и Т-34) и 2238 самолетов (из них 57,6%новой конструкции).

   Изменение всоотношении сил даже при отсутствии перевеса советских войск дало возможностьВерховному Главнокомандованию принять ре­шение о переходе от обороны кконтрнаступлению.

   В этомпроявилось не только различие возможностей воюющих госу­дарств, но и разница вовзглядах на стратегию и роль стратегических ре­зервов. В СССР стратегическиерезервы готовились перед войной и в ходе ее. Их ввод в бой определял ход борьбыпод Ленинградом и Киевом, под Смоленском и Москвой. Гитлеровская же Германия на­чалавторжение в Советский Союз, имея в резерве всего 24 дивизии. А к кульминационномумоменту кампании 1941 г. в распоряжении ОКВ было только 6,5 дивизии, у ОКХ —словацкая дивизия и 4 венгерские бригады.

   Командованиегруппы армий «Центр» имело в резерве к декабрю 1941 г. лишь одну бригаду —900-ю. Несмотря на это, генерал-фельдмар­шал Бок продолжал гнать свои войска внаступление, рассчитывая победить, ворвавшись в Москву, хотя бы с «последнимбатальоном». Это была авантюра, но авантюра опасная.

Оборона должна былаустоять до ввода в сражение резервов Ставки, и командование Западного фронтаманеврировало своими силами. Чтобы остановить врага, оно снимало с менееопасных участков дивизии, полки, а в кризисные дни даже взводы, вооруженныепротивотанковыми ру­жьями и гранатами. Дороги были каждый день, каждый километрпод­московной земли.

   Для перехода вконтрнаступление нужно было выбрать момент, когда наступательные возможностипротивника уже иссякнут, но он еще не ус­пеет перейти и закрепиться в обороне.Определение этого момента, а также направлений решающих ударов потребовало отСтавки и коман­дования фронтов большого искусства, точного расчета, смелыхрешений. Тем более что советские войска, как уже показано выше, не имели пере­весасил, а резервы только подходили. Однако на стороне Красной Армии были искусствокомандования и превосходство морального духа совет­ских воинов. «Под Мо­сквойдолжен начаться разгром врага» — этой мыслью жил каждый со­ветский воин.

Готовяконтрнаступление на московском стратегическом направлении, Ставка приказалаКалининскому фронту нанести удар по войскам 9-й ар­мии генерала Штрауса,разгромить их и, освободив Калинин, выйти на фланг и в тыл группе армий«Центр». Юго-Западному фронту предпи­сывалось нанести поражение вражескойгруппировке в районе Ельца и содействовать Западному фронту в разгромепротивника на тульском направлении. Западному фронту Ставка приказаларазгромить немецко-фашистские ударные группировки северо-западнее и южнееМосквы, на­нести поражение основным силам группы армий «Центр».

   В основудирективы Ставки лег план контрнаступления, представлен­ный командованиемЗападного фронта. Он предусматривал для войск последнего задачу внезапнымиохватывающими ударами разбить угрожавшие столице 3-ю и 4-ю танковые группы врайоне Клин—Солнечногорск—Истра и 2-ю танковую армию в районе Тула—Кашира изатем охватить и разгромить 4-ю полевую армию, наступавшую на Москву с запада.

   Этот планучитывал, что войска группы армий «Центр» растянуты на тысячекилометровомфронте, в частности, полоса наступления 3-й и 4-й танковых групп составляла 250км, 2-й танковой армии — 300 км. Причем эти ударные группировки, наступая,оказывались в оперативно опасном положении, позволившем советским войскамохватить их фланги.

Единое планированиеи руководство Ставки обеспечивало оперативно-стратегическое взаимодействиеЗападного, Калининского и Юго-Запад­ного фронтов, которым предстояло сокрушитьосновную на советско-гер­манском фронте силу врага — группу армий «Центр» иобезопасить со­ветскую столицу от нового наступления на нее. В то же времяконтрнаступление советских войск под Ростовом и Тихвином лишало гитлеровскоекомандование возможности перебрасывать оттуда свои вой­ска к Москве. В тылупротивника усиливали боевую деятельность пар­тизаны, и так как охранных дивизийдля борьбы с ними у врага не хва­тало, он был вынужден снимать для этого войскас фронта.

   Переход отобороны к контрнаступлению было решено осуществить без оперативной паузы,вырвать у врага инициативу, навязать ему свою волю.

   В первые днидекабря бои на всех фронтах продолжались с нарастаю­щей силой и ожесточением.Атаки сменялись контратаками. Населенные пункты, высоты, узлы дорог переходилииз рук в руки. Шла крайне напряженная борьба за инициативу. Гитлеровцы нехотели примириться с мыслью, что Москва им недо­ступна. Советская столица,казалось, была совсем близко. Это впечатление еще больше усиливали сверкавшиенад нею по ночам разрывы зенитных снарядов и освещенное прожекторами московскоенебо.

   Фашистскоекомандование прилагало все усилия, чтобы сломить обо­рону ее защитников. Этобыли уже последние потуги. Они завершились 5 декабря отчаянной попыткойпротивника прорваться через Крюково, Красную Поляну и Белый Раст к окраинеМосквы. Но и здесь в ожесто­ченном ближнем, порой рукопашном бою враг былостановлен.

Бои на всехучастках фронта показали, что войска группы армий «Центр» больше не в состояниинаступать, и 8 декабря они получили, наконец, директиву немедленно перейти кобороне. Ссылаясь на прежде­временное наступление зимы и затруднения вснабжении, директива требовала удержать районы, имеющие оперативное значение, исоздать предпосылки для наступления в 1942 г. Гитлеровская пропаганда сравни­валаМоскву с Верденом, уверяя, что прекращение наступления вызвано нежеланиемтерять войска в боях, подобных верденским, и что позднее будет начато третьенаступление на советскую столицу.

Но уже не Берлинупринадлежала стратегическая инициатива. На всем фронте от Калинина до Ельцаперешли в контрнаступление советские войска.

   5 декабря атаковали врага войскаКалининского фронта, положив этим начало контрнаступлению на московскомстратегическом направлении. Вот как вспоминает этот день дважды ГеройСоветского Союза, генерала армии Дмитрий Данилович Лелюшенко. В то время онкомандо­вал 30-й армией.

   «Ровно в шестьутра 6 декабря без артиллерий­ской и авиационной подготовки, без криков «ура!»армия в белых маскировочных халатах перешла в контрнаступление. Вскоре началадоноситься с передовой учащающаяся пулеметно-автоматная стрельба. Небопрочерчивали ракеты. Через час-полтора начали поступать первые боевые донесе­нияоб успешном продвижении вперед. К рассвету на главном направлении армияпрорвала оборону противника до пяти километров в глубину и до двенадцати пофронту. Враг был застигнут врас­плох, ошеломлен. Он не мог сразу определить, чтопроисходит: частная операция или большое контрнаступление. Не смог установить ичислен­ность наступающих.

Первый этапоперации удался как нельзя луч­ше. К 10 часам в штабе армии суммировали дан­ные:захвачено тридцать восемь исправных тан­ков, а подбито и сожжено двадцать два,уничто­жено семьдесят два орудия, сотни пулеметов, ав­томашин, захвачено боевоезнамя полка 36-й гит­леровской дивизии — первое знамя врага! Бойцы в упоррасстреливали врага из орудий, противотанковых ружей, бросали под гусеницы связ­кигранат, а на броню — бутылки с зажигательной смесью. Вскакивали на вражескиетанки, откры­вали люки и разили немецких танкистов автомат­ным, ружейным огнеми штыком».

   К серединедекабря северная группировка противника повсюду не­организованно отступала,бросая раненых, оружие, танки, теряя сотни солдат пленными и оставляя в снегутысячи трупов.

   Южнее Москвы, врайоне Тулы, в первых числах декабря продолжа­лись тяжелые бои. До подходарезервов Ставки противник превосходил здесь 50-ю армию в численности войск в 3раза, в танках

/> в 4 и в артил­лерии — в 6 раз.

   Опасностьусугублялась тем, что правофланговые дивизии Брян­ского фронта при отходе навосток обнажили левый фланг Западного фронта. Пользуясь этим, Гудерианнамеревался, перегруппировав свои разбросанные по разным направлениям войска,продолжать наступ­ление.

   Фашистскоекомандование оказалось не в состоянии отразить удары советских войск. ПриказГитлера от 16 декабря угрожал солдатам, офи­церам и генералам смертью заоставление позиций под Москвой и требо­вал фанатического сопротивления. Но иэтот приказ не спасал положения. Отборные танковые, моторизованные, пехотныедивизии, части СС под­верглись разгрому.

   Весь мир,следивший, затаив дыхание, за Московской битвой, услышал по радио из советскойстолицы сообщение «В последний час»: «6 дека­бря 1941 г. войска нашегоЗападного фронта, измотав противника в предшествующих боях, перешли вконтрнаступление против его удар­ных фланговых группировок. В результатеначатого наступления обе эти группировки разбиты и поспешно отходят, бросаятехнику, вооружение и неся огромные потери».

   Поражение группыармий «Центр» резко отразилось на моральном состоянии вражеских войск.Внезапность удара, стремительность и ре­шительность контрнаступления лишаливрага возможности организовать прочную оборону. К тому же гитлеровскоекомандование, уверенное в успехе «молниеносной войны», не готовило свои войскак боевым дей­ствиям зимой, и это дало себя знать: фашистская боевая техника ока­заласьмалоприспособленной к зимним условиям, солдаты не были обе­спечены зимнейодеждой. Начался грабеж теплых вещей у населения. Потерпев поражение,гитлеровцы еще больше озверели: отступая, рас­стреливали мирных жителей иуничтожали населенные пункты.

   Фашистскаяпропаганда уверяла, что группа армий «Центр» совер­шает преднамеренноестратегическое отступление. Но она уже не могла обмануть даже своих солдат.Особенно потрясающими для гитлеровских солдат были огромные потери, понесенныеими под Москвой. Сокруши­тельное поражение подорвало их веру в непобедимостьвермахта.

Этот перелом всознании солдат передает в дневнике ефрейтор Карл Верл: «Если кругом всегрохочет и стреляет, а на каждых двух-трех метрах земли лежит труп, то взглядына вещи меняются». На смену самоуверенности пришло чувство обреченности. СолдатИоганнес Бантер перед боем писал жене: «Через час мы встретимся с русскимилицом к лицу. Страшно! Допустим, мы займем деревню, другую, а дальше? Дальшесмерть на русской земле. Нам, солдатам, известно будущее. Где-то недалеко отместа, откуда я пишу тебе письмо, будут еле замет­ные холмики. Здесь мы ляжемкостьми. И это все, что добудет наш брат в России… .»

   Немецкий солдатпонял, что «блицкриг» не удался и живым из войны не выйти. Если солдаты увиделикатастрофу, то тем более понимали ее неотвратимость многие гитлеровскиегенералы. Единственным шансом на спасение они считали немедленное отступление.На этом настаивали командующие группами армий «Юг» и «Север» фельдмаршалыРундштедт и Лееб.

   Гитлернеистовствовал. Он запретил отход, угрожая расправой, а, узнав о начавшемсяотступлении, пришел в ярость и сместил командующих группами армий «Север»,«Центр» и «Юг» фельдмаршалов Лееба, Бока и Рундштедта, главнокомандующегосухопутными войсками Германии фельдмаршала Браухича, командующих танковымиармиями Гудериана, Хепнера и многих других генералов. Но это не помогло.Гитлеровская армия продолжала отступать.

   12 декабря советские гражданеуслышали по московскому радио первую победную сводку. Впервые они увидели, что «не­победимаягерманская армия» терпит крупные поражения. Увидел это теперь и весь мир.

ЗНАЧЕНИЕ ПОБЕД КРАСНОЙ АРМИИ ЗИМОЙ 1941/42 г.

   Развернувшиесязимой 1941/42 г. наступательные операции со­ветских войск под Москвой и надругих участках советско-германского фронта имели огромное, поистинеисторическое значение. Разгромив и отбросив противника на 150—400 км, КраснаяАрмия устранила непосредственную угрозу столице. Вся Московская, Тульская,Рязанская области были освобождены. В ходе зимнего наступления на северных июжных участках фронта от врага была очищена значительная часть районовКалининской, Ленинградской, Смоленской, Орловской, Курской, Харьковской,Сталинской, Ростовской областей, Керченский полуостров.

   Поражениенемецко-фашистских войск зимой 1941/42 г. коренным об­разом изменило обстановкуна советско-германском фронте. Однако при всем огромном значении этих событийони не могли еще окончательно повернуть ход войны в пользу СССР. Хотя КраснаяАрмия нанесла по врагу сильные удары, этого было еще недостаточно, чтобывывести из строя гитлеровскую военную машину.

   Впередипредстояла еще длительная и упорная борьба, но на всем ее ходе и конечномисходе в огромной мере сказывалось влияние великой победы под Москвой. Оназаложила фундамент последующих успехов, которые были достигнуты в другихбитвах. Зимой 1941/42 г. Вооружен­ные Силы СССР накопили ценный опытнаступательных фронтовых операций. Наши войска закалились в борьбе.

   Начав борьбу вневыгодных условиях, сражаясь против превосходя­щих вооруженных силгитлеровской Германии и ее союзников, Красная Армия после пяти месяцев тяжелыхбоев перешла от обороны к насту­плению, навязала врагу свою волю, вырвала унего стратегическую инициативу, нанесла ему поражение на участках фронта, гдебыли сосре­доточены основные силы вермахта и где противник намеревался достиг­нутьрешающего успеха.

   Разгромгитлеровских войск под Москвой, Ростовом и Тихвином явился их первымстратегическим поражением во второй мировой войне. Они продвинулись от границык Ленинграду, Москве и Ростову, но ни одной стратегической цели не достигли.Развеяв миф о непобеди­мости немецко-фашистской армии и непревзойденностиискусства ее ге­нерального штаба, советские войска разгромили гитлеровцев подМо­сквой, отрезвили и немецких генералов, особенно тех, кто непосред­ственноучаствовал в боях на советско-германском фронте. «Кампания в России, а особенноее поворотный пункт — Московская битва, нанесла первый сильнейший удар поГермании как в политическом, так и военном отношениях», — признает в своихвоспоминаниях бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал Г. Блюментрит.

   Окончательнорухнул план «Барбаросса», потерпела крах его основа— теория «блицкрига», авместе с этим рушились и другие планы, связан­ные с замыслом завоеваниямирового господства. Война, вопреки расче­там немецко-фашистского командования,приобретала затяжной характер.

   Победа подМосквой еще выше подняла политико-моральное состоя­ние Красной Армии, боевойдух ее воинов, увидевших, как под их уда­рами в панике бегут «непобедимые»гитлеровские войска. Она укрепила веру советских людей в свою Красную Армию, вее победу, воодуше­вила на новые усилия в помощь фронту. Труженики тыла нафабриках, заводах, в деревне брали новые повышенные обязательства по производ­ствувсего необходимого для борьбы с врагом. Еще больше укрепилась сплоченностьсоветского народа с Коммунистической партией — органи­затором и вдохновителемпобеды, еще выше поднялся ее авторитет.

   Разгромгитлеровцев под Москвой всколыхнул все прогрессивное человечество, усилилсимпатии к СССР и веру в него со стороны тру­дящихся всего мира.

Вынужденнаяпереброска немецких дивизий из стран оккупирован­ной Европы на Восточный фронтоблегчила народам этих государств возможность сопротивления захватчикам.Военно-политическое поло­жение гитлеровской Германии ухудшилось.

   Народы всегомира увидели, что Советский Союз, на плечи которого легла основная тяжестьборьбы с гитлеровской Германией, способен ее победить. Каждый успех КраснойАрмии и особенно победа под Моск­вой были ударом по «новому порядку»,установленному фашистами в Европе, приближали день освобождения порабощенныхими стран. Народы поверили, что Красная Армия принесет им спасение от фа­шизма.Движение Сопротивления во всех оккупированных странах резко возросло.Укреплялся антифашистский союз народов, еще более расширился фронт борьбыпротив гитлеровской Германии в Европе. Все это означало, что военное поражениенацизма неизбежно.

   Победасоветского народа в битве под Москвой изменила соотноше­ние сил во второймировой войне в пользу антигитлеровской коалиции. Результаты Московской битвызаставили призадуматься те «ней­тральные» страны, которые строили своюполитику, исходя из уверен­ности в военном триумфе фашистской Германии. В Токиоони охладили горячие головы, которым не терпелось выступить против СССР.

Итоги Московскойбитвы сказались и на отношениях внутри анти­гитлеровской коалиции. Победа подМосквой показала реакционным кру­гам в Лондоне и Вашингтоне, что их прогнозы вотношении способности Советского Союза к сопротивлению построены на песке.Соотношение сил на советско-германском фронте менялось в пользу СССР, и это немогли не понимать его союзники.

   В выступлении полондонскому радио 15 февраля 1942 г. премьер-министр Великобритании У. Черчилльговорил: «Ленинград и Москва не взяты. Русские армии находятся на поле боя…Они победоносно продвигаются, изгоняя подлого захватчика с родной земли,которую они так храбро защищают и так сильно любят. Больше того, они пер­выеразвеяли гитлеровскую легенду. Вместо победы и обильной добычи, которую он иего орды собрали на Западе, Гитлер пока нашел в Рос­сии только беду, поражение,позор несказанных преступлений, избиение или гибель миллионов германских солдати ледяной ветер, веющий над русскими снегами». Такую же оценку событий дал в тедни пре­зидент США Ф. Рузвельт в своем послании американскому конгрессу.

   Великая победа вМосковской битве явилась началом коренного по­ворота в войне. Это выдающеесясобытие упрочило международный пре­стиж Советского Союза. Неся основное бремяборьбы против фашистской Германии, СССР прочно занял ведущее положение вантигитлеровской коалиции.

еще рефераты
Еще работы по истории