Реферат: Государство Бохай (698-926 гг.)

Введение

Государство Бохай (698-926 гг.), включавшее в себячасть территории современного приморского края, Северную Корею, а такжезначительную часть Северо-Восточного Китая (Маньчжурии), было создано древнимитунгусоязычными племенами мукри, или уцзи, мохэ, в результате ихпоступательного социально-экономического развития. История этого государстванеразрывно связана с историей средневековых государственных родоплеменных объединенийДальнего востока и Центральной Азии, в судьбах многих из которых оно сыграловесьма важную положительную роль.

В свете сказанного становится понятным тот повышенныйинтерес, который проявляют ученые разных стран к истории и культуре Бохая. Ксожалению, сведения о нем, сохранившиеся на страницах китайских и японскихисторических хроник, крайне отрывочны и неполны, в связи с чем труднопереоценить значение данных архиологических исследований в раскрытиипроисходивших в пределах границ государства Бохай социально-экономических,политических и этнокультурных процессов и их влияния на соседние народы игосударства, а тем более на последующее развитие потомков и преемниковбохайцев-чжурчжэней.

В XIX в., особенно со второй половины, интерес кархеологии  Дальнего востока резко возрастает, так как начинается интенсивноеосвоение этого региона. Участники экспедиций, которые снаряжаются сюда изцентра России-люди чаще всего с техническим образованием- проявили большойинтерес к археологическим памятникам, сохранив для науки ценнейшие сведения обих местонахождении и первоначальном состоянии. экономических,политических и этнокультурных п

Общая характеристика культуры Бохая

 Еще в середине XIX в. русскийвостоковед В. Горский отметил, что «Бохай был одним из самых цветущихгосударств на берегу Восточного моря, страною просвещения и ученых». Такаяхарактеристика этого государства полностью соответствует как данным письменныхисточников, так и материалам археологических исследований

По данным письменных и археологических источниковстановится также очевидным, что бохайцы пользовались по крайней мере тремявидами письменности, среди которых наибольшее распространение получила китайскаяиероглифическая письменность. К настоящему времени известно уже несколькописьменных бохайских памятников на китайском языке. К их числу  принадлежит, вчастности, надгробие бохайской принцессы Чженхуй, текст которого составлен влитературном стиле, использовавшемся в Китае при династии Тан. Как следует изтекста надгробия, оно было воздвигнуто в 780 г. отцом принцессы королем ДаЦиньмао. Содержание текста, стиль, в котором он составлен, ряд аллегорическихсравнений свидетельствует о том, что в Бохае уже в VIII в.прекрасно знали китайскую классическую и историческую литературу и мифологию.

На Николаевском городище в Партизанском районеприморского края обнаружена вертикальная бирка в виде половинки отлитой избронзы рыбки с текстом на китайском языке.

Считалось также, что к бохайским изделиям относятсябронзовая печать и диски с надписями на китайском языке, найденные в прошломстолетии в Приморском крае, но как оказалось, они были изготовлены в начале XIIIв.На территории созданного чжурчженьским военоначальником Цусянь Ваньнугосударства Восточная Ся.

Вторым видом письменности, получившем распространениев Бохае, было древнетюргское  руническое письмо, которое в VIII-IXвв. применялось в соседнем Уйгурском каганате.

При раскопках остатков Верхней столицы Бохая вблизиДунцзинчэна в Северо-Восточном Китае было обнаружено большое число кровельнойчерепицы, на которой имелись оттиски знаков, напоминающих китайские иероглифыили знаки большого киданьского письма. Но, как оказалось, вдействительности они не имеют с ними ничего общего. Это обстоятельствопозволяет высказать предположение, что в данном случае речь идет о третьем видебохайской письменности, берущей, очевидно, свое начало от так называемогописьма «иду», изобретенного в конце VI в вдревнекорейском государстве Силла. В основу этого письма были положенынесколько измененные по начертанию китайские иероглифы, которые по своемузвуковому и смысловому значению позволяли вести записи на силланском языке. Потакому же принципу, надо полагать, создали свою письменность и бохайцы,северные соседи силланцев.

Оба последних вида письменности, более соответствующиенормам и фонетическим особенностям языка бохайцев по сравнению сиероглифической письменностью китайцев, применялись, очевидно, широкими массамигородского населения Бохая при составлении различных договоров, обязательств идругих документов подобного характера, тогда как китайский язык и письменностьупотреблялась преимущественно узким кругом придворной знати и чиновничества.Это был язык, на котором составлялись официальные документы, в том числедипломатического характера, язык законов и постановлений королевского двора,наконец, язык великосветской поэзии и литературы.

Наряду с традиционными формами религиозныхпредставлений в Бохае не без влияния проживавшихся на его территории когуресцевсреди привелегерованных кругов общества большое распространение получает буддизм,о чем свидетельствует многочисленные остатки буддийских храмов и кумирен,обнаруженных во время раскопке Верхней столицы вблизи Дунцзинчэна вСеверо-Восточном Китае, а также в Приморском крае.        Интересно отметить,что при раскопках буддийской кумирни на левом берегу р. Кроуновки у подножья сопкиАбрикосовой в Уссурийском р-не зафиксирована керамическая продолговато-овальнойформы плакетка с изображением несторианского креста.  Конечно, на основанииэтой пока единственной находки трудно сделать какие-либо определенные выводы,однако не исключено, что в Бохай наряду с буддизмом проникает и несторианство,имевшее в VII вв. широкое распространение в странах ЦентарльнойАзии и Дальнего Востока, в том числе и в соседних с Бохаем китайской империиТан и Уйгурском каганате.

Внедрение в Бохае буддизма и несторианстваспособствовало, естественно, распространению соответствующей религиознойлитературы, а также утверждению определенных архитектурных и декоративно-изобразительных канонов, существовавших в соседних странах. Все этосвидетельствует о том, что формирование и дальнейшее развитие культуры Бохаяпроходили во взаимодействии   с культурами других народов и стран.

В свою очередь, Бохай также оказывал немалоевоздействие на культуру соседних стран и народов, что можно проиллюстрироватьна примере Японии. Известно, например, что в 822 г. Прибывшие в Японию бохайцыприняли участие в матче верховой игры в поло.

Под влиянием Бохайцев в Японии утверждается особыйжанр театрального представления –« боккай гаку», т.е. бохайская музыка, которыйисполнялся еще в нынешнем столетии. от них же японцы заимствовали художественноисполненные брелоки в виде миниатюрных скульптурных изображений животных,людей, птиц, рыб и цветов, с помощью которых к поясу крепились кисеты икоробочки с письменными принадлежностями, лекарствами, огнивом и другимипредметами повседневного обихода.

Большое развитие в Бохае получают поэтическоетворчество и музыка. Так, приезжавшие в Японию бохайские послы принималиактивное участие в специально организуемых в их честь состязаниях японскихпридворных поэтов и музыкантов. Положительная сторона этих состязанийзаключалась в том, что они способствовали взаимообогащению культур обеихсторон. Таким образом, на основании немногих сохранившихся на страницах древниххроник разрозненных данных о Бохае, а также исходя из восстанавливаемого порезультатам архиологических исследований общего уровня матриальной культурыматериальной культуры его населения на ткрритории Приморья, становитсяочевидным, что это государство обладало высокой для своего времени самобытной,хотя еще и не дор конца изученной культурой.

Декоративно-изобразительное искусство.

Верования

Как уже отмечалось, Бохай был полиэтническимгосударством, на территории которого наряду с тунгусоязычными племенамипроживали когуресцы, уйгуры, шибэлы, согнийцы и другие народы. Это,естественно, не могло на наложить определенного отпечатка на культуру Бохая,что и нашло свое отражение в декоративно-изобразительном искусстве бохайцев, втом числе проживавших на территории Приморского края.

Одним из важных элементов одежды бохайцев Приморья,как и у большинства средневековых народов Евразии, был наборный пояс,представленный многочисленными находками изготовленных из бронзы, железа икости бляшек и пряжек.

Вместе с тем встречаются намеренные накладки из кости,декорированные сюжетными рисунками, которым нет аналогов за пределами Бохая, всвязи с чем их следует отнести к разряду типично бохайских  по происхождению.Это прежде всего обнаруженная на Марьяновском городище двухпластинчатаяпрямоугольной формы намеренная накладка из кости с двумя отверстиями по краямдля заклепок (сохранилась только одна, железная).

Вторая намеренная накладка из кости найдена нагородище Николаевское II и имеет подпрямоугольную форму. Судя по всему, этанакладка еще находилась  в стадии изготовления, так как она декорирована далеко не полностью и у нее нет отверстий для заклепок. Как и на второйпластинке накладки из Марьяновского городища, эта  находка в центре разделенана две половинки антиподально расположенными по отношению друг к другу в нижнейчасти треугольниками, а в верхней- тремя вписанными полуокружностями, илидугами.

Обращает на себя внимание тот факт, что все накладки,хотя и были обнаружены на двух  далеко  отстоящих памятниках, имеют одну общуюдля них деталь в виде «разделительной» фигуры в центре треугольников или дуг.

К намеренной гарнитуре относятся и обнаруженный на НиколаевскомII городище костяной оконечник подпрямоугольной формы,один из концов заострен. У него имеются два отверстия для  крепления к ремню спомощью заклепок.

Декорирован тремя парами антиподально расположенных поотношению друг к другу треугольников, помещенных своими основаниями на крайпродольных сторон оконечников. Треугольники выполнены техникой выскабливания       поверхностного слоя кости.

Большой интерес представляют две вырезанные из костифигурки животных, обнаруженных во время раскопок Контантиновского Iселища. Первая из них-плоскостное изображение, скорее всего черепахи. Спинкадекорирована косо, пересекающимися резными линиями, образующими ромбовидныеячейки и как бы имитирующими узор на панцире.

Головка   у фигурки небольшая. Вторая фигурка оченьнапоминает безногую ящерицу. Хвост длинный, шилообразный. Головкаподтреугольной формы, со сквозным отверстием, очевидно, для шнурка.Недекоративные украшения из кости представлены полусферными намеренныминакладками, подвесными амулетами из клыков медведя, зубов марала.

Свою одежду, а также пояса, бохайцы украшалибронзовыми полусферой формы бляшками, нередко позолоченными, на обратнойстороне которых имеется петелька, что придает им сходство с некоторымисовременными пуговицами, хотя к ним еще не имеют никакого отношения. Были у нихи пуговицы в виде выточенных из кости штифовидных застежек.

Наиболее богато декоративно-изобразительное искусствобохайцев Приморья представлено различного рода керамическими изделиями, преждевсего кровельной черепицей.

Декоративному оформлению подвергались лишь те верхниеи нижние кровельные черепицы, которые предназначались для выкладки фронтальногокрая крыши. Наиболее распространенным видом орнамента на нижней черепицеявляются последовательно расположенные вдоль ее фронтального края вдавленияпальцев руки. Расположение и направление этих вдавлений носит произвольныйхарактер.

Второй вид -врезные,  или вдавленные по центруфронтального среза кружочки, которые наносились при помощи полого стеблятростника. Окантовка могла состоять из прочерченных по обе стороны цепочкилиний. Встречаются также экземпляры нижней черепицы, на которых цепочкаобразована из сгруппированных между собой в виде треугольника трех кружочков.

Более сложный декор с точки зрения технологииизготовления имеется на концевых дисках верхней черепицы. В композиционномотношении он представляет собой розетки, в основе которых лежит стилизованноеизображение цветка лотоса, оттиснутого по сырой глине с помощью специальногоштампа. Диски изготавливались отдельно и затем крепились в кольцевидной рамке,составляющей единое целое с туловом черепицы.

Возвращаясь к концевому диску черепицы из Корсаковскогоселища с перемещенными вы нем изображениями фениксов, можно предположит, что,как это уже отмечалось выше, будучи имитацией бронзовых зеркал, такие дискипризваны были служить своеобразными оберегами святости и чистоты буддийскойверы, оберегами самой кумирни или пагоды, а заодно и находящихся внутриприхожан. На такую мысль  наводит существовавший в  XI-XII вв. у киданей и чжурчженей обычай помещать на стенах второго яруса буддийскихпагод накладные имитации бронзовых зеркал, которые, как предполагалось, должныбыли, подобно настоящим зеркалам, отражать губительный для всякой нечистисолнечный свет. При этом считалась, что сакральные свойства зеркал можно былозначительно усилить за счет помещаемых на них тыльной сторонеблагопожелательных рисунков-символов. То же самое, очевидно, можно сказать и оконцевых дисках бохайской  черепицы. Анализ декора на концевом диске черепицыиз Корсаковского селища дает основание предположить, что на языке символов онвыражал благопожелание мира, благоденствия, любви и стойкости в вере Будде.

Касаясь декора керамической посуде бохайцев Приморья,следует отметить что он довольно однообразен и к тому же встречается не так ужи часто. По технике исполнения его можно подразделить  на прочерченный,лощеный, штампованный, профилированный и налетной.

Прочерченный декор представлен преимущественно горизонтально расположенными вдоль туловасосуда прямыми линиями в количестве от одной до восьми, волнистой, арочныморнаментом.

Лощеныйдекор представлен поясами из линейно-волнистого орнамента, а так же в видезигзага, растянутой пружины, коротких вертикальных или косых полос,перекрещивающихся между собой косых полос, образующих сетку с с ромбическимиячейками.

К штампованному декору прежде всего следуетотнести гребенчатый и вафельный орнаменты. Первый может состоять из одного иболее поясков. Что касается вафельного, то им могло декорироваться как всетулово сосуда, так и в виде поясков, причем ячейки вафельного орнамента могутиметь форму квадратов, ромбов и треугольников

Профилированныйдекор обычно состоит из одного или более  горизонтальных валиков, иногдарассеченных, а также из такого же количества желобков. Тулово некоторых сосудовблагодаря наличию вертикальных желобков разделено на дольки. Это так называемыедольчатые сосуды.

Налепной  декоримеется на фарфоровом поливном сосуде из Абрикосовской кумирни, на которомбыли, судя по сохранившимся фрагментам, налепные изображения каких-то птиц,возможно феникса.

Более сложным декором бохайцы Приморья украшаликерамические постаменты скульптур Будд, облицованные керамические плиты и стеныкумирен, о чем свидетельствуют материалы раскопок Копытинской и Абрикосовскойкумирен.

На памятнике обнаружено большое число налетныхукрашений, которыми когда-то были декорированы постаменты керамических статуйБудд, представленных, к сожалению, лишь отдельными небольшими фрагментами. К ихчислу относятся прежде всего розетки-медальоны в виде обрамленных жемчужникомсильно усеченных сфероидных выступов таково же типа, что и на упоминавшейсявыше керамической трубе от жаровни сКраскинского городища. Нелишне отметить,что этот декоративный элемент в первой половине- начале второй половины Iтысячелетия н.э был широко распространен у народов Средней Азии и восточногоТуркестана, откуда он впоследствии, очевидно, попал и к бохайцам.

На территории Абрикосовской кумерни обнаружены такжефрагменты других налепных керамических украшений, в том числе в видежемчужника.

Украшения бохайцев представлены хотя и немногочисленными, но зато весьма разнообразными изделиями. Преобладающими срединих являются стеклянные, керамические и каменные бусины. Раскопки вблизиАбрикосовской кумирни позволили выявить целую россыпь каменных бусин отожерелья из числа которых особо выделяются оригинальностью формы так называемыесекирообразные бусины. Такие же бусины обнаружены и на поселении Синие скалы вОльгинском районе Приморского края, верхний слой которого датируетсяЖ.В.Андреевой  VIII-IX вв., т.е. по сути дела временем существованиягосударства Бохай. Отсюда становится очевидным, что секирообразные бусины,неизвестные пока в более ранних памятниках Приморья, являются одним изэтноразличительных признаков бохайской культуры.

Довольно популярным видом украшений у бохайцевбылибронзовые бубенчики преимущественно шаровидной формы, опоясанные в среднейчасти их лицевой стороны рассеченным валиком, и с двумя сильно выступающиминаружу «глазками», благодаря которым они приобретают некоторое сходство сголовастиками.

Среди обнаруженных на бохайских памятниках Приморьябраслетов, преимущественно фрагментированных, преобладают бронзовые, тогда какжелезные составляют незначительную их часть. Большинство браслетовпластинчатые, с несомкнутыми округлыми концами, на которых иногда имеютсякруглые отверстия для соединения с другой половинкой браслета. Декорированныхэкземпляров мало. Имеются браслеты, изготовленные из круглой в сечениибронзовой проволоки.

Серьгипока представлены тремя типами:  кольчатыми, т.е в виде согнутой или скрученнойв кольцо бронзовой проволоки; комбинированными, состоящими из бронзового илисеребряного кольца, но на много большего, чем первый тип, диаметра, сподвешенным на него через специальное отверстие плоским каменным, чаще всегонефритовым и сердоликовым диском, литым, с боковыми выступами- отростками.

Изображение статуи Будды выполнено техникой литья внизком рельефе. Будда сидит на скрещенных «по-турецки» ногах на цветке лотоса.Ладони рук вложены одна в другую и покоятся на вывернутых вверх ступнях ног.Лицо у него круглое, явно монголоидного типа: с широко поставленными чутьнаискосок глазами, широким приплюснутым носом, толстыми губами. Мочки ушейсильно оттянуты вниз. Волосы пышной, но невысокой шапкой обрамляют голову.Будда облачен в халат с широкими рукавами, его борта оторочены широкой лентой.На груди прослеживается что-то наподобие помочей.

Судя по всему, рассматриваемая плакетка представляетсобой буддийскую иконку домашнего алтаря. Подобные иконки с вращающимися навставленных в специальные пазы или петельки штырьках с двухстворчатыми дверцамибыли распространены в средневековой Корее. Такая же двустворчатая дверца когда-то была и у бохайской плакетки, о чем можно судить по наличию петелек наее боковых сторонах.

Иконографически  Будда с плакетки имеет много общихчерт, особенно если учесть ко всему прочему и наличие штырька в ее нижнейчасти, с бронзовой статуэткой Будды из Краскинского городища. Подобные штырькиимеются и на двух других датируемых бохайским временем статуэтках Будд,обнаруженных во время раскопок развалин буддийской кумирни вблизи с. Борисовкив Уссурийском р-не Приморского края, что, по всей видимости, можно считатьодним из отличительных признаков  статуэток Будд бохайского происхождения.

Самой же интересной частью рассматриваемой плакеткиявляется крыша кумирни. На обоих концах крыши установлены характерные длясредневековых буддийских сооружений Дальнего Востока и Центральной Азииархитектурные украшения в виде противостоящих друг другу скульптурныхизображений голов дракона. Оба дракона держат в широко раскрытых клыкастыхпастях концы конька крыши. Глаза широко раскрыты, нос кургузый. Над головой,круто изогнувшись, нависает клювообразный хвост, обрамленный сзади рифленым гребнем.

Интересны находки изваянных  из песчаника горельефныхизображений Будд сделаны во время раскопок буддийской кумирни на Краскинскомгородище. Одной из них представлено лишь верхней частью, т.е. без ног, которыебыли очевидно отбиты во время гибели кумирни от пожара. Будда сидит на фонетреугольного щитка, или нимба. Руки у него вложены одна в другую и покоятся наживоте. Поверх тела накинута тог7а, края которой обшиты широкой полосойматерии. Голова овально продолговатая,  с сильно оттянутыми вниз мочками ушей сполуоткрытым резко очерченным ртом и прикрытыми глазами. Волосы на голове тугостянуты жгутом в виде усеченной верхней в части пирамидки. Спокойное иотрешенное выражение лиц3а Будды и его статичная поза говорят о том, что онглубоко погружен в самосозерцание  своего внутреннего мира. Это пакаединственная статуэтка Будды, выгодно отличающееся высоким профессионализмомисполнения, тщательностью проработки деталей, наконец, реализмом п передачи еговнутреннего состояния, которые по праву позволяют отнести это произведение кшедеврам средневекового искусства стран Дальнего Востока вообще и Бохайского вчастности.

Бронзовых скульптурок Будд на бохайских памятникахприморья обнаружено три экземпляра: один в Краскинской и два в Борисовскойкумирнях.

Бронзовая статуэтка Будды из Краснинской кумирни имелапозолоту, следы которой на изъеденной коррозией поверхностей видны еще исейчас. Иконографически она очень близка изображению Будды на бронзовойплакетке с мыса Шульца, т.е.в сидящей на цветке лотоса позе, с одинаковойпрической  на голове и характерным для северных монголоидов физическим типомлица -круглым, с широко поставленными узкими косыми глазами и сильно нависающейнад ними складкой верхнего века, широким приплюснутым носом. Такой тип лица ненаблюдается на статуэтках Будд китайского или индо-тибетского происхождения,что служит одним из доказательств местного, т.е. бохайского происхождениярассматриваемых Бронзовых статуэток Будд из бохайских памятников. Отличительнойособенностью бронзовой статуэтки из Краскинского городища, как впрочем, идругих бохайских бронзовых статуэток, от более поздних является наличие в ихнижней части длинного стержня, при помощи которого они крепились на алтаре.

Статуэтки из Борисовской кумирни выполнены в полный рост,облаченными в длиннополое одеяние, с вложенными одна в другую на груди руками.Сохранность их плохая, поверхностей слой сильно коррозирован. Прическа у первойфигурки такая же как и у описанных выше статуэток Будд. Внизу у него находитсяштыре от которого сохранился лишь небольшой выступ. На груди на тесьмеподвешено что-то вроде кисти. У второй фигурки  голова и штырек отбиты, ногибосые.  

Еще одна явно бохайского происхождения бохайскаястатуэтка обнаружена на датируемой второй половиной XII в. –первойтретью XIII в. Шайгинском городище в жилище № 154. она такжесильно коррозирована и с точки зрения иконографии напоминает собой статуэтки изБорисовской кумирни.

В целом же, как сточки зрении общей иконографии, таки с учетом наличия  сильной коррозии,  статуэтка из Шайгинского городища ненаходит себе аналогов среди подобного рода изделий XII-XIIIвв. что касается  вопроса о том, как она могла  попасть на чжурчженское городище то он решается просто. Ряд находок более древнего происхождения,сделанных на Шайгикском городище является однослойным памятником,свидетельствует о том, что чжурчжени довольно часто приносили с собой   случайно найденные ими  древние изделия, особенно, если они были из бронзы,которую можно было пустить на переплавку.

К произведениям изобразительного искусства бохайцев сполным основанием можно отнести случайно найденную в Партизанском районеприморского края на Николаевском многослойном городище отлитую из бронзы вформе рыбки верительную бирку, выдававшуюся особо уполномоченным лицам с важнымиправительственными поручениями.

К изделиям  шаманского культа относится и случайнонайденная в Лазовском р-не  вблизи с. Кишеневка личина-череп изсеровато-голубого стеатита. В настоящее время почти вся ее поверхность покрытокоричневато-0серой патиной. Лишь передняя часть большее чем на половину имееттемную, а местами почти серную окраску, которую обычно приобретают камни,,длительное время подвергавшиеся воздействию огня и копоти. Личина имеет формуперевернутого основанием вверх подтрапециевидного бруска высотой 8,5 см.

Наличие на личине-черепе изображений розетки и косогокреста символизирующих, как известно, солнце или огонь с их очистительнымсветом, а также следов на ее тыльной стороне красной краски, имитирующей, надополагать, жертвенную кровь, указывает на использование личины в каких-торитуальных целях. В пользу такого предположения говорит и наличие следовзакопчености над глазницами, в которой, по всей вероятности вставлялисьпропитанные жиром толстые фитили и поджигались с целью отпугивания огнемнаходящейся поблизости нечестии, злых духов.

Судя по всему, в данном случае мы сталкиваемся сосвоеобразным проявлением культа черепов, которые еще сравнительно недавно впережиточном виде был распространен среди нанайцев. Последние, в частностисчитали череп вместилищем души покойного, если она по каким либо причинам немогла попасть в буни, т.е. находящийся под землей загробный мир. В такихслучаях черепа наиболее почитаемых родичей нанайцы хранили в большихкерамических сосудах, на дне которых  из осоки сооружалось специальное гнездо. Нечтоподобное имело место у народов Индонезии, Полинезии и Меланезии, у которыхчереп также считался вместилищем души умершего, настелем его таинственнойдуховной силы, в связи с чем черепа помещались в специальные хранилища иизвлекались оттуда для исполнения некоторых ритуалов. При этом известны случаи,когда вместо черепов во время отправления ритуалов употреблялись различные ихимитации. К числу такого родо имитаций относится вне всякого сомнения, ирассматриваемая каменная личина-череп, а также возможно, довольно частовстречающиеся на бохайских памятниках Приморья керамические навершия, которыепо целому ряду признаков совпадают с кишиневской личиной –черепом. 

О существовании у бохайцев культа череповсвидетельствует и находка на расположенном на Круглой сопке долине р. АрсеневкиНовогордеевского городища керамического брелока типа нэцке в виде объемногоизображения черепа.

Возвращаясь вновь к черепу, нельзя не сказать об имеющемсяна ее тыльной стороне изображении головы и черепа какой-то птицы, тем болееесли вспомнить о существовании у нанайцев обычая помещать черепа почитаемых имиродичей в специально сооружаемые в сосудах гнезда, что, несомненно,свидетельствует о какой-то между культом черепов и образом птицы.

И действительно, согласно широко распространенномукогда-то среди народов мира представлению, душа человека мыслилась в видептицы, которая, как полагали теже нанайцы, со смертью человека вскоре покидалоего телесную оболочку и улетало в царство душ, где местом ее обитаниястановилось росшая там огромное родовое дерево. Впоследствии эта птица душа,спустившись на землю, попадала в лоно женщины и в виде новорожденного вновь воплощаласьв человеке. Сходные предоставления  существовали в XII в. И учжурчжэней, о чем можно судить по находке на Шейкенском городище отлитого избронзы изображения родового дерева с сидящими на его ветвях птицами.

Сказанное выше позволяет, таким образом, не толькоподтвердить существование причинной связи между культом черепов и птицей, какмифической носительницей человеческой души, но и пролить дополнительный свет нарелигиозные представления бохайцев. Становится очевидным, что бохайцы, как,впрочем, и их преемники в лице чжурчжэней, мыслили душу человека в видемифической птицы, постоянным местом обитания которой при жизни человека и дажеспустя некоторое время после его смерти считался череп. Этим, собственноговоря, и объясняется тот факт, почему для черепа почитаемых родичейсооружалось нечто наподобие гнезда. Вскоре после смерти человека его душа ввиде птицы, выбравшись из черепа, улетала в царство душ, где она до поры довремени обитала на принадлежащем данному роду дереве. При этом, очевидно,считалось, что на первых порах, обессиленная трудным перелетом, птица-душанаходилась на нижних ветвях родового дерева, но затем, по перенакопления сил,она, увеличиваясь в размерах, постепенно начинала перелетать с нижних веток наверхние, а оттуда- на землю, причем обязательно во владения своего рода, где,попадая в лоно женщины, птица-душа вновь обретала человеческую плоть. Этоткруговорот человеческой души мог, по представлениям бохайцев, совершатьсябеспрерывно, подобно чередованию времен года, вселяя тем самым надежду каждомучлену рода на то, что когда-нибудь он сможет вновь возродиться из тлена к жизнина земле в своем же роду и племени. Отсюда понятна та чрезмерная забота ор душеусопшего у бохайцев, поскольку  это было  и заботой  о продлении самого рода. Кстати,такие же примерно представления бытовали среди поклонников буддизма, который,как свидетельствует археологический материал, мирно сосуществовал у бохайцев сшаманизмом.

В связи с затронутым выше вопросом о религиозныхвоззрениях бохайцев следует подчеркнуть, что к настоящему времени можноконстатировать наличие у них по крайней мере трех видов религиозных идеологий –буддизма, несторианства и шаманизма. Существование такого количестваидеологий в рамках одного этносоциального организма объясняется не сколько егополиэтничностью, сколько социальной многоукладностью, где, с одной стороны,какая-то часть населения Бохая уже достигла уровня классовых, т.е. антагонистическихпо своей сущности отношений, а с другой, значительная часть его населения всееще пребывала на стадии первобытнообщинных отношений или же находилась впроцессе классообразования.

В первом случае сложившаяся в Бохаефеодально-аристократическая верхушка общества начинает все острее испытыватьпотребность в таком виде религиозной идеологии, которая смогла бы защитить ихузко-классовые интересы. Этому требованию вполне отвечали буддизм инесторианство.

Во втором же случае основная масса населения в силунеразвитости классовых отношений отвергала буддизм, а тем более несторианство,как чуждые для нее форм религиозной идеологии, и продолжала сохранятьтрадиционные верования, т.е. шаманизм.

Вместе с тем, было бы, конечно, ошибкой считать, чтобуддизм и другие виды религиозных идеологий классового общества, которыеисповыедывали высшгие социальные слои бохайского общества и, надо полагать,некоторые этнические общности, например когуресцы и согдийские колонисты, неоказывали влияния на шаманизм и, наоборот не испытывали на себе воздействия состороны шаманизма.

В принципе, то же самое можно сказать и о культуреБохая в целом, характер формирования которой во многом предопределялся какмногократностью, так и полиэтничностью бохайского общества.   

Так, в процессе создания государственного аппарата исвязной с ним атрибутики, бохайцы многое переняли из того, что уже давно былоапробировано в соседних с ним классовых обществах-королевстве Когуре,Восточно-тюркском и Уйгурском канаганах, танском Китае. Это нашло своеотражение в распространении среди правящих кругов общества буддизма и другихформ религиозных идеологий классовых обществ, в следовании ими определеннымистереотипами в области фундаментальной дворцово-храмовой архитектуры, вовнедрении у себя китайской иероглифической письменности и литературы, а нарядус этим древнетюркской рунической и силланской  силлабической письменности.

Но особенно много  заимствований было сделанобохайцами  у когуресцев, которые составляли значительный процент населенияюжных районов Бохая, особенно нат территории включенного в его состав севернойчасти Корейского п-ва. Влияние когуресцев прослеживается прежде всего в областипроизводства кровельной черепицы, декорировка которой находит себе множествосоответствий среди когуреской кровельной черепицы. Это же влияниепрослеживается в области гончарного производства, о чем можно судить как поналичию у бохайцев одинаковых с когурескими форм керамической посуды, вчастности корчаг с полутрубчатым в разрезе венчиком и ленточнымигоризонтальными петельчатыми ручками, так и по одинаковой их декорировке в видеволнистого или линейцно-волнистого орнамента. Заметное влияние оказаликогуресцы в области производства наконечников стрел, а также, на что ужеобращалось внимание выше, в развитии земледелия.

Вместе с тем анализ архиологического материаласвидетельствует, что в культуре Бохая есть немало элементов, свойственныхкультурам древних тюрков и уйгуров, а также согдийцев и иранцев, киданей ишиберов. Все это, выражаясь словами китайского исследователя Чжан Цзюня,говорит об  «открытости» бохайской культуры с точки зрения ее доступности длявнедрения элементов, свойственных культурам других стран и народов.

Наряду с этим следует отметить, что в областикультурных контактов и заимствований существовала и обратная связь. Известно,например,  что бохайская музыка высоко ценилась и получила широкоераспространение в Китае и Японии. Более того, японцы даже специально приезжалив Бохайс цельюобучения там бохайской музыке, одним из результатов чего можносчитать внедрение в Японии особого театрального представления, известного досих пор под названием «боккай гаку», т.е.бохайской музыки. Под вличяниембохайцев в Японии получают, о чем уже говорилось выше, распространение и особыебрелоки типа нэцке. При посредничестве бохайцев в Японии в 862г. Был внедрентанский календарь «Сюань-мин», который применялся там на протяжении восьмисотлет. В японских исторических источниках сохранились записи стихотворныхбуддийских молитв бохайцев, что свидетельствует о миссионерской деятельностибохайских буддистов в Японии.

Сегодня пока еще трудно оценить полном объеме тот вклад,который внесли бохайцы в развитие культур шибэров, киданей и родственных имчжурчжэней, а через них – в культуры нынешних монголоязычных и тунгусоязычныхнародов Дальнего востока и Центральной Азии. Во всяком случае, этот вклад, каксвидетельствует фактический материал, был весьма значительный и благотворный.Так, вначале киданями, а затем и чжурчжэнями была заимствована система Пятистолиц, слоговая, иначе силлабическая письменность, агротехника, гончарство имногие другие виды  ремесленных производств, о чем можно судить по идентичностиразличных видов орудий труда и вооружения.