Реферат: Неоконченное преступление
ПЛАН
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. ИНСТИТУТНЕОКОНЧЕННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
1.1 История становленияи развития института преступной деятельности в России
1.2 Понятие исодержание неоконченной преступной деятельности
Глава 2. ПОНЯТИЕ СТАДИЙСОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
2.1 Оконченноепреступление
2.2 Неоконченнаяпреступная деятельность
2.3 Понятие иуголовно-правовая характеристика добровольного отказа от совершенияпреступления
Глава 3. ОСОБЕННОСТИКВАЛИФИКАЦИИ НЕОКОНЧЕННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛНОСТИ
3.1 Проблемы оценки иквалификации «пограничных ситуаций» между неоконченной преступной деятельностьюи добровольным отказом от совершения преступления
3.2 Принципынаказуемости неоконченной преступной деятельности
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования заключается в том, что с введением УК РФ 1996 г. задачами уголовного законодательства явились сформулированная в ст. 2 УК охрана прав и свободчеловека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественнойбезопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации отпреступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а такжепредупреждение преступлений. Воплощение их в жизнь предполагает на основаниизакона определение круга преступных посягательств. И сразу встает вопрос определах признания деяний преступными и подлежащими наказанию за приготовленияк преступлению, направленные на создание условий для их совершения, нопрерванные по не зависящим от лица обстоятельствам.
Статья8 ныне действующего Уголовного кодекса РФ указывает на то, что основаниемуголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признакисостава преступления, предусмотренного в Кодексе. Часть 1 статьи 14 Кодексапреступлением признает виновно совершенное общественно опасное деяние,запрещенное кодексом под угрозой наказания. Преступление как разновидностьповедения человека содержит все признаки такого поведения. Оно протяженно вовремени и пространстве, обладает всеми психофизиологическими и психическимипризнаками поведения личности. Физическому действию либо воздержанию от него(бездействию) предшествует психологический процесс, связанный с мотивацией,установлением цели и принятием решения. Он побуждает лицо к физическомудействию (бездействию), выступает причиной деяния. Принятие решения – совершатьили не совершать определенное деяние – является конечным итогом механизмамотивации и установления цели.
Антиобщественныепотребности, интересы и направленность личности определяют низменную, в том числекриминогенную, то есть побуждающую субъекта к преступлению, мотивацию.Преступное поведение следует отличать от непреступного не по структуре егоустановления, а по его содержанию. Мотивы, цели, принятие решения направлены насовершение общественно-опасного деяния. Они формируют вину – умысел либонеосторожность[1].
Преступление,являясь деятельностью человека, таким образом, проходит определенные этапыреализации «замысла», называемые стадиями совершения преступления.
Прианализе проблемы стадий совершения преступления необходимо обратить внимание нато, что Уголовный кодекс РФ объявляет преступным и наказуемым не только ужесовершенное преступление, но и общественно опасные действия, не доведенные доконца по причинам, не зависящим от воли виновного.
Проблемамиприготовления и покушения на преступление занимались А.П. Куницын, Н.А.Неклюдов, А.Н. Орлов, Н.Д. Сергеевский, Н.С. Таганцев, А.А. Чебышев-Дмитриев идругие выдающиеся юристы XIX века. В дальнейшем, данные понятия разрабатывалиА.В. Галахова, А.А. Герцензон, Н.Д. Дурманов, В.Д. Иванов, А.П. Козлов, Л.М.Колодкин, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Мальцев, А.В. Наумов, П.Н. Панченко, К.А.Панько, А.А. Пионтковский, Э.Ф. Побегайло, А.И. Ситникова, А.А. Тер-Акопов,И.С. Тишкевич, А.Н. Трайнин и другие.
Задачи исследования:
• рассмотреть и уточнить признаки и понятие неоконченногопреступления и стадий совершения преступления;
• рассмотреть виды неоконченного преступления;
• рассмотреть историю становления и развития институтанеоконченной преступной деятельности;
• рассмотреть проблемы оценки и квалификации «пограничныхситуаций» между неоконченной преступной деятельностью и добровольным отказом отсовершения преступления;
• выявить и рассмотреть проблемы, связанные с доказыванием поделам о неоконченных преступлениях, указать пути их разрешения;
• определить особенности уголовной ответственности заприготовление и покушение на преступления.
• сопоставить взгляды на приготовление, покушение и деяния,прекращённые в силу добровольного отказа в современной уголовно-правовойлитературе;
Объект исследования. Объектом исследования является институтнеоконченной, преступной деятельности и его соотношение с добровольным отказомот совершения преступления.
Предмет исследования. Предметом исследования выступаютсоответствующие конкретные нормы российского уголовного права регламентирующиеответственность за приготовление к преступлению и покушение на преступление.
Методологическая основа и методы исследования.Методологическую основу исследования составляет диалектический метод познания,юридический, социологический, системный и другие методы, использование которыхдиктуется особенностями объекта и предмета исследования. Методологическимпринципом, положенным в основу дипломной работы, является комплексный подход кисследованию проблем доказывания по делам о неоконченных преступлениях вуголовном судопроизводстве.
При написании работы использованы общелогические методы научногопознания (анализ, индукция, дедукция, аналогия); эмпирические(историко-юридический, конкретно-социологический, сравнительно-правовой, методэкспертных оценок,); частные методы (обобщение следственной и судебнойпрактики, и другие)
Научнаяновизна исследования проявляется, прежде всего, в комплексном подходе кизучению проблем доказывания по делам о приготовлении к преступлению ипокушении на преступление в условиях судебной реформы с учетом развития нормуголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Главашестая Уголовного кодекса РФ «Неоконченное преступление» дает основаниевыделять три стадии совершения преступления:
приготовлениек преступлению,
покушениена преступление,
оконченноепреступление.
Подстадиями преступления следует понимать этапы, которые проходит преступление всвоем развитии от начала (подготовительных действий) до конца (наступлениеобщественно опасных последствий). Они отличаются друг от друга по характеру исодержанию виновных действий, а также по степени завершенности криминальногодеяния. Можно сказать иначе, стадии эти различаются между собой по объективномупризнаку — моменту прекращения преступной деятельности.
Наукеуголовного права известны и другие позиции относительно наименования иколичества стадий преступления. Так, высказывались мнения относительно УК 1960 г. Отдельные правоведы признавали стадиями преступления исполнение состава преступления инаступление преступных последствий. Но такая точка зрения подверглась жесткойкритике. По существу, «исполнение преступления» есть ничто иное, как покушение,частичное выполнение объективной стороны. Наступление последствий не составляютпризнака состава преступления, а потому оно не может признаваться стадией.
Уголовно-правовоезначение имеют лишь стадии умышленного преступления. Конечно, неосторожныепреступления также имеют протяженность во времени. Однако ввиду того, чтонеосторожные поступки до наступления последствий в уголовно-правовом отношениинейтральны, о стадиях их совершения говорить не приходится.
Первойстадией совершения преступления являются приготовительные действия, которыесоздают условия совершения преступления. Это приобретение орудий и средствпреступления, создание группы, разработка плана, изучение обстановки последующегосовершения преступления, слежка за потерпевшим и другие действия. Чем тяжелее исложнее преступления, тем основательнее, как правило, приготовительные к немудействия.
Создав необходимые условия, субъект переходит ко второйстадии совершения преступления — к исполнению состава преступления. Онприступает к тем действиям (бездействием), которые входят в объективную сторонусоответствующих составов преступлений. Они указаны в диспозицияхсоответствующих норм Уголовного кодекса. Так, субъект изымает имущество прихищении, наносит телесные повреждения при убийстве. Именно эти действиясоставляют причину преступных последствий, они порождают их с неизбежностью всилу их социально правовой сущности. Эта стадия исполнения состава преступленияявляется решающей для достижения преступного результата, достижения целимотивированной и умышленной преступной деятельности.
Цельнастоящей дипломной работы — выяснить, чтопредставляет собой неоконченное преступление, его место в системе уголовногозаконодательства и, наконец, какому наказанию подвергается субъект, совершившийданное преступление. При анализе проблемы стадий совершения преступлениянеобходимо обратить внимание на то, что Уголовный кодекс РФ объявляетпреступным и наказуемым не только уже совершенное преступление, но иобщественно опасные действия, не доведенные до конца по причинам, не зависящимот воли виновного.
Глава1. ИНСТИТУТ НЕОКОНЧЕННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
1.1 История становления и развития института неоконченной преступнойдеятельности в России
По справедливому утверждению историка русского права Д.Я. Самоквасова, «начало и первоначальное развитие русского права скрываются в недосягаемой для истории древности»[2] Изучение русского права и важнейшей его составляющей — уголовно-правовых норм — начинается с таких источников и памятников права как договоры Руси с Византией X века, Русская Правда, Судебники 1497г. и 1550г. и Соборное Уложение 1649г. При этом известные историки И.Д.Беляев, В.И.Сергеевич, М.В.Владимирский-Буданов и другие ставили задачу изучения происхождения и развития как самой системы русского права, так и отдельных институтов уголовного права путем генетического исследования первоначальных норм, их сравнительного и исторического анализа.[3] Вместе с тем реальное предпочтение при изучении содержания и правовой сущности уголовно-правовых норм отдавалось догматическому методу, который в отличие от других (частных) методов считался универсальным (общим) методом исследования. Использование догматического метода было направлено на изучение памятников русского права в целом, а не отдельных правовых институтов. При этом основное внимание уделялось не столько правовой природе карательных норм, сколько их политическому обоснованию и достоинствам национальной правовой системы. В результате использования генетического метода, не выходящего за рамки догматического подхода, институт неоконченного преступления в трудах русских ученых дореволюционного периода по существу остался неисследованным. В юридической литературе имеются лишь отдельные высказывания, о которых речь пойдет в данной работе.
Российские историки права при толковании юридических норм правовых памятников вместо генетического метода используют трактовку уголовно-правовых институтов с позиций современных концепций, то есть применяют метод синхронополяции. Наиболее ярко указанный метод проявляется при рассмотрении Русской Правды и других нормативно-правовых актов Древней и Централизованной Руси. Историк права И.А.Исаев считает, что Русская Правда наряду с оконченным преступлением выделяла покушение на преступление, так как в обязательном порядке «наказывался человек, обнаживший меч, но не ударивший». Совершенно иначе указанный памятник толковали М.В. Владимирский-Буданов, Л.Е.Пресняков и В.И.Сергеевич, рассматривавшие демонстрацию оружия как оконченное преступление.[4] При этом одни исследователи квалифицировали действия обидчика как угрозу, другие — как оскорбление, а В.И.Сергеевич рассматривал поведение лица, доставшего меч, как угрозу и оскорбление одновременно.[5] В противовес этому мнению в литературе справедливо отмечалось, что «человек может обнажить меч без желания ранить или убить, а единственно с желанием устрашить, прогнать».[6]
Системный анализ норм краткой редакции Русской Правды показывает, что ответственность за действие с оружием в руках предусматривалась в шести случаях: за удар рукояткой меча либо мечом в ножнах (ст.4), за отсечение либо повреждение руки (ст.5), за повреждение ноги (ст.6), пальцев (ст.7), бороды и усов (ст.8), вынимание меча без удара (ст.9). Причем степень обиды измерялась в гривнах: от одной гривны — за вынимание меча, до сорока — за отсечение руки.
Сравнительно невысокая санкция за обнажение оружия свидетельствует о том, что действия обидчика не воспринимались как покушение на жизнь или здоровье. Кроме того, нет никаких оснований считать демонстрацию меча оскорблением, так как за оскорбительные действия (удар батогом, жердью, мечом в ножнах и рукояткой) предусматривался штраф — 12 гривен, то есть наказание, многократно превышавшее 1 гривну. Следует признать, что обнажение меча без последующего его применения оценивалось как угроза оружием, а не приготовление или покушение на преступление, направленные против жизни или здоровья другого лица.
Из сказанного следует, что Русской Правде не были известны стадии совершения преступления, а понятие покушения как таковое было чуждо обычному праву славян, поскольку действия лица, причинившего физический либо моральный вред, воспринимались как обида, то есть как оконченное деяние, за которое полагалась кровная месть либо значительные по размеру санкции. На наш взгляд, вывод о том, что Русская Правда различала покушение на преступление и оконченное преступление, не обоснован, поскольку представление о стадиях преступления, их формах и видах появилось значительно позднее. Русской Правде как источнику обычного права, построенному по казуальному принципу, институт неоконченного преступления был не известен, хотя бы потому, что во внимание не принималась субъективная сторона деяния, а значит и этапы ее реализации в действиях обидчика.
Судебник 1497г. также не содержит никаких норм, предусматривающих ответственность за неоконченное деяние. Вместе с тем исследователи Судебника усматривают в ст.9 два вида покушения: покушение на государственную власть и покушение на правопорядок (ст. 71). Это мнение ничем не подтверждается, так как в указанной статье дан перечень особо опасных для сословного государства лиц, в первую очередь таких, как убийцы представителей господствующего класса, изменники, церковные воры, похитители холопов, подстрекатели и организаторы бунтов и известные разбойники. Статья 9 гласит: «А государскому убийце и коромольнику, церковному татю, и головному, и подымнику, и зажигалнику, ведомому лихому человеку живота не дати, казнити его смертною казнью».[7] Тем не менее комментаторы данного текста дважды используют термин «покушение»: вначале — в отношении изменников, а затем — в отношении организаторов бунтов. В первом случае отмечается, что крамольник покушается на государственный строй, а во втором — к покушению на правопорядок относятся действия лиц, организующих бунты. Однако данных, свидетельствующих о том, что деяния, совершенные крамольниками и подымщиками, признавались в XV веке неоконченными преступлениями, не имется. Даже «голый умысел» в таких случаях считался оконченным деянием и наказывался смертной казнью. Представляется, что при толковании Судебника допущена явная неточность: понятие «покушение» используется вместо понятия «посягательство», поскольку авторы фактически имеют в виду деяния, направленные против представителей господствующего класса и феодального правопорядка, а не покушение в его точном значении. Судебник 1550г., получивший название «царского», не внес каких-либо норм о неоконченном «лихом деле» и, по справедливому утверждению В.П.Портнова, «по содержанию представляет собой новую редакцию Судебника 1497г.». Одним из таких преступлений является «подписка», то есть подделка документов, под которой понимается «кормление пером». Как и всякое дело, подписка не рассматривалась как приготовление к получению незаконного (воровского) подхода. В соответствии с правовым мышлением правящего класса феодальной Руси каждое воровское дело, в чем бы оно ни проявлялось, воспринималось как оконченное и сурово каралось. К числу таких деяний закон относил не только оконченные действия, но и такие деяния, которые с точки зрения современного уголовного права, могут быть отнесены к обнаружению умысла, приготовлению либо покушению. Однако такого рода «квалификация» неуместна, так как противоречит реалиям феодального права. Его репрессивная направленность исключала возможность возникновения и развития правовых институтов, ограничивавших уголовную ответственность, одним из которых является институт неоконченного преступления. Современные исследователи полагают, что Соборное Уложение 1649г. содержит указание на приготовление к фальшивомонетничеству, а последующий Указ 1661г. «установил и стадии совершения преступления».[8]
Однако анализ этих нормативно-правовых актов показывает, что они предусматривали ответственность за оконченное преступление: изготовление воровских (фальшивых) денег или за добавление к серебру меди, олова или свинца. Выражение «учнут делати» медные или укладные деньги[9] ошибочно трактуется как «начнут делать» фальшивые деньги вместо «станут делать». При этом комментаторы соответствующей нормы (ст. 1 Соборного Уложения) не аргументируют, почему начальные действия при изготовлении фальшивых денег следует рассматривать как приготовление к преступной деятельности. Равным образом необоснованным является утверждение о том, что Указ 1661г. «установил и стадии совершения преступления, выделил, например, приготовление — если деньги делать хотели, а не делали».[10] Очевидно, что в данном случае изготовление как таковое отсутствует, так как умысел на совершение преступления не реализован даже в части совершения действий, создающих необходимые условия для его осуществления. Указ 1661г. карал, и при том весьма сурово, за обнаружение умысла на изготовление денег, то есть за обнаружение намерения, которое не воплотилось в деянии. Отдельные авторы склонны видеть в ст. 16 Соборного Уложения 1649г. покушение на жизнь, честь и здоровье госпожи. В действительности, указанная статья не регламентирует ответственность за покушение, а устанавливает наказание слуг, оказавших помощь лицу, незаконно проникшему в дом с намерением совершить посягательство в доме, в том числе надругательство над госпожой, либо похитить ее из дома. Обнаружение умысла на совершение посягательства в отношении представительниц господствующего класса, соучастие слуг в реализации такого умысла и даже их пассивность приравнивались к совершению злодеяния и наказывались смертной казнью.
Уложение 1649г. предусматривало также ответственность за умысел, направленный против здоровья Государя (ст. 86) умысел на убийство господ (ст.248). Комментаторы справедливо отмечают, что «Уложение не предусматривает покушения на жизнь Государя, ибо уже обнаружение умысла считается преступлением». При этом не ставится вопрос, каким является преступление: оконченным или неоконченным. Синхронополяция исключает постановку такого вопроса в принципе, так как современная парадигма юридического мышления изначально приписывает нормативным актам минувших веков высокую законодательную технику. В результате нормативно-правовые акты прошлого трактуются неточно, с существенными искажениями, что не позволяет установить различия в правовом сознании представителей различных эпох.
Синхронополяционный метод делает необъяснимыми или, по крайней мере, недостаточно понятными уголовно-правовые нормы раннего законодательства. В этой связи авторы прибегают к известного рода допущениям, призванным объяснить мнимую непоследовательность нормативных актов истекших столетий.
Уложение 1845 года достаточно определенно формулировало стадии совершения преступления (в современном праве – институт неоконченного преступления). Различались 4 стадии совершения преступления: обнаружение умысла, приготовление к преступлению, покушение на преступление и «совершившееся» преступление (ст. 8-11). Так называемый «голый» умысел, известный Российскому законодательству с давних времен, наказывался только в случаях, прямо предусмотренных в законе (это были наиболее тяжкие государственные преступления), и определялся следующим образом: «Изъявление на словах или письменно, или же иным каким-либо действием намерение учинить преступление, почитается признаком умысла. К числу таких признаков принадлежат угрозы, похвальбы и предложения сделать какое-либо зло» (ст. 9). Уложение 1845 года было последним российским уголовным кодексом, устанавливающим ответственность за обнаружение умысла на совершение преступления. «Применение или приобретение средств для совершения преступления признается лишь приготовлением к оному» (ст. 10). Наказание за приготовление к преступлению следовало только в установленных законом случаях, при условии, если сам характер приготовительных действий не был противозаконным (ст. 118). «Покушением на преступление считается всякое действие, коим начинается или продолжается привидение злого намерения в исполнение» (ст. 11). Уложение же знало виды покушения. Ответственность за покушение на преступление определялась «по большей или меньшей близости сего покушения к совершению преступления, одною или двумя степенями ниже против наказания, постановленного за самое совершение преступления» (ст. 120).
В Уложении 1845 года очень четко для того времени был сформулирован институт добровольного отказа от совершения преступления (правда, без сформулированного термина), причем по существу он вполне совпадал с аналогичным институтом, содержащемся в уголовном кодексе России (ст. 16): «Когда учинивший приготовление к преступлению или уже и покусившийся на оное остановился при том и по собственной воле не совершал преднамеренного, то он подвергается наказанию лишь в том случае, если содеянное им при сем приготовлении и покушении есть само по себе преступление» (ст. 119).
Изложенное достаточно очевидно свидетельствует о том, что основные понятия института неоконченного преступления в Уложении 1845 года были разработаны на весьма высоком уровне.
Разработкав теории уголовного права учения о предварительной преступной деятельности –свидетельство влияния научной мысли на развитие уголовного законодательства.
Советскиекриминалисты при рассмотрении этой темы обсуждали следующие теоретическиевопросы: разграничение приготовления и покушения и проблема наказуемостиприготовления; отнесение обнаружения умысла к стадиям развития умышленнойпреступной деятельности; понятие состава неоконченного преступления и так называемогоусеченного состава преступления.
ВXX веке теоретическая разработкавопросов предварительной преступной деятельности началась в 20-е годы[11].
ВРуководящий началах (1991 г.) были определены понятия приготовления ипокушения, однако приготовлению и покушению, в сущности, не придавалосьсамостоятельного значения, так как отрицалась необходимость учета стадииосуществления преступного намерения при назначении наказания. По УК РСФСР (1922 г.) наказывалось лишь покушение; приготовление же каралось лишь в том случае, если оно само посебе являлось наказуемым деянием. Основные начала уголовного законодательстваСоюза ССР и союзных республик (1924 г.) устанавливали ответственность и заприготовление, и за покушение.
Несмотряна указанную эволюцию законодательства по вопросам ответственности заприготовление и покушение, отдельные авторы после принятия Основных начал (1924 г.) полагали, что понятия «приготовление» и «покушение», по существу, потеряли свое значение,так как степень подготовленности преступления и близость наступления егопоследствий подлежат свободной оценке суда[12].
Дискуссионныйхарактер в эти годы носила проблема наказуемости приготовления. Профессор А. А.Пионтковский критически подошел к оценке положения Основных начал о том, чтоприготовление всегда влечет за собой уголовное преследование. Признаниеуголовной ответственности за приготовление во всех случаях, по его мнению,противоречило задачам советской уголовной политики[13].М. С. Строгович считал, что вопрос о наказуемости приготовления – это вопросконкретного факта: «Если преступление не есть формальное понятие, адействительно социально опасное деяние, разумеется, нельзя заранее объявить,что такая-то стадия осуществления преступления ненаказуема: если в этой стадиидействия того или иного лица являются социально опасными не только сами посебе, но и по отношению к преступной цели, к достижению которой они ведут, ни вкоем случает нельзя отказываться в отношении этих лиц от применениясоответствующих мер социальной защиты»[14].
Влитературе тех лет велись споры о том, что представляет собой покушение и в чемего отличие от приготовления. С. П. Мокринский полагал, что поскольку советскоеуголовное законодательство определяет покушение как действие, направленное насовершение преступления, то оно имеет в виду не фактическое действие, анаправление воли на совершение преступления. Наоборот, профессор Э. Я.Немировский утверждал, что за основу разграничения покушения и приготовлениясоветское уголовное законодательство берет объективный критерий, т.е. характердействий.
Резкоотрицательное отношение к разграничению стадий совершения преступления высказалв 1935 г. Г. И. Волков, который утверждал, что сама постановка вопроса овозможности разграничения преступления по ступеням «бесплодна» и «неправильна».
Однакоэта точка зрения не была поддержана. Советские криминалисты всегда придавалибольшое значение точному установлению степени реализации преступного намеренияконкретного виновного лица. А. С. Шляпочников в статье «Приготовление ипокушение на преступление в советском уголовном праве» подверг справедливойкритике позицию Г. И. Волкова, пытавшегося рассматривать советское уголовноезаконодательство по вопросу о стадиях преступления как содержащее якобы«элементы буржуазной уголовно-правовой формы». А. С. Шляпочников обратилвнимание на то, что в уголовно-правовой литературе того периода упускалось извиду реальное значение различия между стадиями преступления для оценки степениопасности лица. При этом автор подчеркивал, что решение вопроса о стадияхпреступления не должно базироваться исключительно опасности личности преступникав отрыве от совершенных им действий. В связи с этим А. С. Шляпочников предлагалисключить уголовную ответственность за приготовление к преступлению в техслучаях, когда оно не составляет самостоятельного деликта[15].
В30-40-х годах проблема стадий совершения преступления освещалась в основном вучебниках по Общей части советского уголовного права. Некоторые особенностиприменения этого института к преступлениям военнослужащих были показаны В. Д.Меньшагиным.
Обстоятельноетеоретическое исследование вопросов предварительной преступной деятельностиначалось в 50-е годы. В 1952 и 1953 гг. были защищены три кандидатскиедиссертации, посвященные этой проблеме: Н. В. Лясс, Н. Ф. Кузнецовой и И. С.Тишкевичем. В 1955 г. выходит из печати фундаментальное исследование профессораН. Д. Дурманова «Стадии совершения преступления» — первая монография на этутему в советской уголовно-правовой литературе. Многие теоретические положения инаучные выводы автора имели важное практическое значение получилизаконодательное закрепление в Основах уголовно законодательства Союза ССР исоюзных республик (1958 г.). В частности, были приняты законодателемсодержащиеся в монографии Н. Д. Дурманова определения приготовления ипокушения.
Н.Д. Дурманов впервые в уголовно-правовой литературе выдвинул положение о том,что основание уголовной ответственности за предварительную преступнуюдеятельность является наличие в действиях лица признаков состава неоконченногопреступления, т.е состава приготовления или покушения на совершениеконкретного, предусмотренного статьями Особенной части Уголовного кодекса преступления[16].
Впериод, предшествующий принятию нового уголовного законодательства, настраницах юридической печати обсуждались вопросы ответственности запредварительную преступную деятельность. Споры велись особенно по вопросу обответственности за приготовление. Было высказано три мнения. Н. Д. Дурманов, А.А. Пионтковский, Т. В. Церетели, М. И. Ковалев и Н. В. Лясс предлагалиустановить наказуемость за приготовление лишь в специально указанных в законеслучаях. По мнению М. А. Чельцова, уголовную ответственность за приготовлениеследовало вообще исключить; он предлагал вернуться к конструкции УК (1933 г.), который не предусматривал наказуемости приготовления[17]. Напротив, А. Н. Трайнини некоторые другие авторы считали, что действующая в тот период конструкцияответственности за приготовление вполне приемлема и отвечает задачам укреплениясоциалистической законности[18]. Эта позиция былапринята законодателем. В Основах уголовного законодательства Союза ССР исоюзных республик (1958 г.) установлена наказуемость за приготовление кпреступлению во всех случаях. Однако и после принятия ныне действующегозаконодательства этот вопрос продолжает оставаться дискуссионным. В курсеуголовного права А. А. Пионтковский ссылается на опыт зарубежныхсоциалистических стран, в которых приготовление карается только в случаях,специально предусмотренных законом[19].
Послепринятия Основ уголовного законодательства и действующих в настоящее времяуголовных кодексов союзных республик теоретическая разработка отдельных проблемстадий совершения преступления ведется в учебниках для институтов иуниверситетов, в курсах уголовного права, кандидатских диссертациях, журнальныхстатьях.
Особенноевнимание в эти годы привлек вопрос о сущности и условиях добровольного отказа наразличных стадиях совершения преступления. Исследованию этой темы посвященымонография К. А. Панько[20] и кандидатскаядиссертация А. Д. Сафронова[21]. Использованиесоциологических и криминалистических методов исследования, изучение и обобщениезначительного количества уголовных дел позволило авторам этих работ показатьобщее количество этих случаев, при которых имеет место добровольный отказ понекоторым категориям дел, мотивы, побуждающие к добровольному отказу отдоведения преступления до конца. Специальное внимание уделено таким спорным дляпрактики вопросам, как возможность добровольного отказа на стадии оконченногопокушения и особенности добровольного отказа соучастников.
Следуетотметить, что расширение научных методов исследования стадий развитияпреступной деятельности, использование опыта зарубежных социалистических странэтой области помогают углубить научный анализ этого института и дать практикетеоретически обоснованные рекомендации.
1.2Понятие и содержание преступной деятельности
Предусмотренныев Особенной части УК РФ составы преступлений формулируются как оконченныекриминальные деяния. Однако в реальной жизни преступления не всегда доводятсядо конца, по независящим от виновного обстоятельствам прерываясь на болееранних стадиях.
Подстадией понимается определенные период, этап, фаза, ступень в развитиикакого-либо явления, отличающиеся своими качественными особенностями.
Глава6 Уголовного кодекса Российской Федерации («Неоконченное преступление»)посвящена стадиям умышленного преступления. Законодатель исходит из того, чтопроцесс реализации возникшего у лица намерения совершить конкретноепреступление в ряде случаев проходит определенные этапы (ступени) егоосуществления. В таких ситуациях и говорят о стадиях совершения умышленногопреступления.
Стадиисовершения умышленного преступления – это определенные в законе этапы егоподготовки и непосредственного осуществления (определенные этапы развитияпреступной деятельности). Они отличаются друг от друга по характеру исодержанию совершенных виновным действий, а также по степени завершенностикриминального деяния.
Законодатель(ст. 29 УК) различает три стадии реализации умысла виновного на совершениепреступления:
1) приготовлениек преступлению;
2) покушениена преступление;
3) оконченноепреступление.
Стадииэти различаются между собой по объективному признаку – моменту прекращенияпреступной деятельности.
Первыедве стадии (приготовление и покушение) составляют так называемое неоконченноепреступление; их называют еще предварительной преступной деятельностью.Приготовление и покушение совершаются до окончания и для его осуществления.
Выделениеданных стадий имеет большое значение для правильной правовой оценкисовершенного преступления, его квалификации, а также для индивидуализацииуголовной ответственности[22].
Ошибочнобыло бы полагать, что совершение любого умышленного преступления проходитнепременно все указанные этапы. Нередко умысел лица реализуется непосредственнов совершении конкретного оконченного преступления, минуя приготовление к преступлениюи покушение на него. В тех случаях, когда преступление проходит в своемразвитии указанные три (или две) стадии, самостоятельное уголовно-правовоезначение приобретает только последняя стадия. Каждая предыдущая стадияпоглощается последующей.
О приготовлении к преступлению ипокушении на него можно вести речь лишь применительно к целенаправленнойпреступной деятельности. Человек обладает способностью заранее, до началакакой-либо деятельности, ставить определенные цели, подчиняя им своипоследующие действия.
Еще до начала преступной деятельностисубъект представляет себе ее результат. Когда преступный результат становитсяцелью или необходимым этапом достижения конечной преступной цели, то в сознаниисубъекта формируется умысел на совершение преступления. При определенныхусловиях наличие такого умысла может обнаружиться в результате словесного,письменного или иного выражения субъектом своего намерения вовне.
Следуя сформировавшемуся умыслу, субъектпереходит далее к приготовлению преступления, а затем направляет свои действиянепосредственно на его совершение.
Таким образом, умышленная преступнаядеятельность в своем возникновении и развитии проходит ряд последовательныхэтапов: формирование (обнаружение) умысла — приготовление — покушение —оконченное преступление.
Этистадии возможны только в преступлениях, совершаемых с прямым умыслом. Что жекасается криминальных деяний, совершаемых с косвенным умыслом, то в них стадииприготовления и покушения невозможны[23]. Не желая наступленияобщественно опасных последствий, виновный, естественно, не может и готовиться кпреступлению или покушаться на него. В данном случае общественной опасныепоследствия преступления не составляют цели его криминалистическойдеятельности.
Неявляется стадией совершения преступления обнаружение умысла. Последнеепредставляет собой проявление вовне (словесно, письменно или иным путем)намерения совершить конкретное преступление. Здесь еще нет общественно опасныхдействий. Это самый первоначальный, причем ненаказуемый этап возможной иливероятной в будущем преступной деятельности. Обнаружение умысла – еще недействие, а всего лишь преступное намерение, мысль, хотя и объектированная.Российское же уголовное законодательство преступными и наказуемыми признает немысли, не намерения и желания, а только общественно опасные поступки человека.Все, что не выражается в деянии (действии или бездействии), находится вне сферыуголовно-правового регулирования. Поэтому обнаружение умысла не признаетсястадией совершения преступления. Общепризнан классический принцип уголовногоправа: cogitationispoenam nemopatitur (мысли ненаказуемы).
ВУложении о наказаниях уголовных и исправительных ст. 7 гласила:«Изъявление на словах, или письменно, или же иным каким-либо действиемнамерения учинить преступление почитается признаком умысла. К числу такихпризнаков принадлежат угрозы, похвальбы и предложения сделать какое-либозло». В приведенной норме неосновательно смешивались обнаружение умысла,угроза, похвальба и предложение совершить преступление. Угроза опаснапсихическими травмами потерпевшему и потому как общественно опасная в рядеслучаев преследуется в уголовном порядке (угроза убийством или нанесениемтяжкого вреда здоровью, угроза при вымогательстве и др.). При этом для составаугрозы совсем не требуется действительного умысла убить или учинить другоенасилие против потерпевшего. Ее цель — добиться нужного для угрожающего лицаповедения потерпевшего под влиянием психического насилия. Это уже оконченноесамостоятельное преступление в случаях, когда эта угроза в качестве таковогопредусмотрена уголовным законом. Что же касается предложения совершитьпреступление, то это не обнаружение умысла, а соучастие в видеподстрекательства либо пособничества в соответствующем преступлении.
Обнаружениеумысла в равной мере нельзя отождествлять со «словесными»преступлениями типа «призывов», «пропаганды», клеветы,оскорбления и т.п. Каждое из этих преступлений посягает на свой объект — мир ибезопасность человечества (ст. 354 УК РФ), конституционный строй (ст. 280 УКРФ), честь и достоинство личности (ст. 129, 130 УК РФ) и т.д.
Еслиобнаружение умысла никакого ущерба правоохраняемым интересам не причиняет, то вслучае с приведенными преступлениями такой ущерб налицо.
Уместнозаметить, что криминализация «словесных» преступлений и преследованиеза них таят в себе определенную возможность нарушений законности. Печальноизвестная норма о контрреволюционной пропаганде, а позже антисоветской агитациии пропаганде часто использовалась в период сталинских репрессий, в 70-е и даже80-е гг. — для преследования инакомыслия.
Изложенноепозволяет сделать ряд заключений: 1) сформирование умысла на совершениепреступления находится вне пределов уголовно-правовых отношений; 2) обнаружениеумысла не есть стадия совершения преступления; 3) обнаружение умысла нельзясмешивать с угрозой совершения преступления, подстрекательством к совершениюпреступления или призывами и иными «словесными» преступлениями,предусмотренными в уголовном законе.
Стадиисовершения преступления — это этапы, которые проходит преступление в своемразвитии от начала (подготовительных действий) до конца (наступленияобщественно опасных последствий). Таких стадий (этапов) три: 1)подготовительный к совершению преступления; 2) исполнение объективной сторонысостава и 3) окончание преступления с наступлением общественно опасныхпоследствий.
Какуже отмечалось, Уголовным кодексом РФ выделяются три стадии совершенияпреступления — приготовление к преступлению, покушение на преступление, оконченноепреступление.
Первыедве стадии (приготовление и покушение) составляют так называемое неоконченноепреступление; их называют еще предварительной преступной деятельностью.Приготовление и покушение совершаются до окончания преступления и для егоосуществления. Выделять данные стадии необходимо для правильной правовой оценкисовершенного преступления, его квалификации, а также для индивидуализацииуголовной ответственности.
Необязательно,чтобы любое умышленное преступление проходило все указанные этапы. Нередкоумысел лица реализуется непосредственно совершением конкретного оконченногопреступления, минуя предварительную преступную деятельность.
Оприготовлении и покушении можно вести речь лишь применительно кцеленаправленной преступной деятельности. Эти стадии возможны только впреступлениях, совершаемых с прямым умыслом. Что же касается криминальныхдеяний, совершаемых с косвенным умыслом, то в них стадии приготовления ипокушения невозможны. Не желая наступления общественно опасных последствий,виновный, естественно не может ни готовиться к преступлению, ни покушаться нанего. В данном случае общественно опасные последствия преступления несоставляют цели его криминальной деятельности.
НовыйУголовный кодекс РФ в ч.1 ст. 29 впервые определяет понятие оконченногопреступления. Преступление признается оконченным, если в совершенном лицомдеянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренногоконкретной нормой Особенной части Уголовного кодекса.
Важноотметить, что при этом момент юридической законченности криминального деянияможет не совпадать с представлением самого субъекта о завершении преступления.
Наиболеесущественным признаком, отличающим оконченное преступление от иных стадий,является полная реализация объективной и субъективной стороны, предусмотренногоуголовным законом общественно опасного деяния. Объект же и субъект деянияодинаковы как для оконченного, так и неоконченного преступления[24].
Моментокончания преступления зависит от того, как в конкретной норме особенной частиУК сконструирован данный состав преступления. В материальных составах, прикоторых необходимо наступление конкретного преступного последствия, последствиедолжно наступить фактически, чтобы преступление было признанным оконченным. Вформальных составах, при которых достаточно совершить деяния, указанные вдиспозиции закона и необязательно наличие последствия как необходимогопризнака, преступление считается оконченным с момента совершенияпредусмотренного в данной норме действия или с момента бездействия.
Некоторыесоставы сконструированы таким образом, что преступление считается оконченным смомента, когда объект уголовно-правовой охраны поставлен под угрозу причинениявреда (ч.1 ст. 215 и др.).
Внекоторых составах момент окончания преступления переносится на более ранниеотносительно наступления преступных последствий стадии (усеченные составы).Например, с момента посягательства на жизнь потерпевшего считаются оконченнымипреступления, предусмотренные ст. 277, 295, 317 УК. В данном случае законприменительно к этим составам поступает альтернативно, считая преступлениеоконченным как в случае покушения на убийство, так и в случае самого убийства особоохраняемых законом лиц.
Отдельныесоставы преступлений формируются исходя из особенностей их совершения иповышенной степени общественной опасности таким образом, что криминальноедеяние считается оконченным с момента осуществления организационной деятельности,направленной к совершению тяжких и особо тяжких преступлений (составы,предусмотренные ст. 208, 209, 210, 239 УК).
Различнаяконструкция составов преступлений в УК предопределяет и различия в моментеокончания того или иного криминального деяния. В случаях, когда для оконченногосостава требуется фактическое наступление последствия, его отсутствие означает,что речь может идти только о неоконченном преступлении.
Стадиивозможны практически во всех умышленных преступлениях с материальным составом.
Приготовлениеи покушение невозможны, когда закон связывает уголовную ответственность толькос наступлением определенных последствий, указанных в диспозиции Особенной частиУК. Например, составы, предусмотренные ст. 285, 286, 288, 330 УК.
Предварительныестадии невозможны в преступлениях, объективная сторона которых состоит всоздании опасности причинения вреда (ч.1 ст.215 и др.). Приготовление (и,соответственно, покушение) невозможно и в составах, где уже самаподготовительная деятельность рассматривается законодателем как оконченноепреступление (ст. 208, 209, 210, 239 и др.).
Стадиипокушения не может быть в преступлениях с так называемым усеченным составом(ст.277, 295, 317), в то время как стадия приготовления здесь вполне возможна.
Глава2. ПОНЯТИЕ СТАДИИ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ2.1Оконченное преступление
Недоведениепреступления до конца по не зависящим от воли лица обстоятельствам либодобровольно — распространенное явление. В связи с принятием нового Уголовногокодекса Российской Федерации (далее — УК РФ) этот вопрос требует теоретическогоосмысления, а также законодательного уточнения, так как проблемаответственности за неоконченное преступление тесно связана с проблемами началауголовной ответственности, разграничения наказуемого и ненаказуемого вуголовном праве.
Основнымразграничением преступлений в зависимости от степени осуществления преступногонамерения является деление на оконченное и неоконченное преступления. Особеннаячасть уголовного законодательства непосредственно связывает уголовнуюответственность с оконченным преступлением.
Преступлениесчитается оконченным, когда причинен вред или создана угроза причинения вредаличности, обществу или государству и когда закон считает преступлениеоконченным.
Существуетмнение, что оконченное преступление можно понимать в двояком смысле: или какконструкцию оконченного преступления в законе, т. е. в соответствующей статьеОсобенной части, или как определение оконченного преступления в судебнойпрактике[25]. С такой точкой зрениясогласиться нельзя, потому что в соответствии с принципом законностипреступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовыепоследствия определяются только УК РФ (ч. 1 ст. 3), а суд лишь применяет закон.Однако есть юридический и фактический моменты окончания преступления, которыепри совершении конкретного преступления далеко не всегда совпадают (это зависитот типа юридической конструкции состава определенного законом преступления).
Точноеопределение признаков всех оконченных преступлений в Особенной части УК РФпозволяет в каждом конкретном случае совершения преступного деяния установитьстепень осуществления лицом его преступного намерения, и, прежде всего,сказать, совершено или нет оконченное преступление, т. е. в каждом конкретномслучае закон определяет состав оконченного преступления. Важно, что в понятиеоконченного преступления входят лишь преступления, совершаемые с прямымумыслом.
ВУложении Российской Империи о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в ст. 12 понятие оконченного преступления определено так: «Преступление почитаетсясовершившимся, когда в самом деле последовало преднамеренное виновным или жеиное от его действий зло»[26]. Но данная редакциявносила значительные недоразумения ввиду того, что для окончания преступления,по тексту закона, было безразлично, последовало ли зло преднамеренное, или жеиное[27].
Разъясненияоб определении момента окончания отдельных видов преступлений содержатся впостановлениях Пленума Верховного Суда СССР и Пленума Верховного Суда РСФСР(Российской Федерации). Так, изнасилование следует считать оконченнымпреступлением с момента начала полового акта; дача взятки, получение взятки ипосредничество во взяточничестве — с момента принятия должностным лицом хотя бычасти взятки.
Вспециальной литературе даются различные определения рассматриваемого намипонятия.
И.С. Тишкевич определяет оконченное преступление как «такое умышленное преступноедеяние, объективная сторона которого получила развитие, предусмотренноесоответствующей статьей особенной части Уголовного кодекса»[28].С мнением Н. Д. Дурманова, что «оконченным преступление будет тогда, когда всовершенном деянии имеются все признаки состава того преступления, насовершение которого был прямо направлен умысел виновного»[29],солидарны А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков.
Н.В. Лясс пишет, что «наличие в действиях лица признаков состава данногопреступления, установленных уголовным законом, образует оконченноепреступление». Аналогично определяют рассматриваемое понятие и многие другиеавторы.
Глава6 «Неоконченное преступление» УК РФ начинается со ст. 29 «Оконченное инеоконченное преступления», в части первой которой дано определение оконченногопреступления: преступление признается оконченным, если в совершенном лицомдеянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного настоящимКодексом. Н.Ф. Кузнецова считает, что это определение — неудачно и требуетограничительного толкования, так как оно не учитывает субъективнуюнаправленность деяния. Она предлагает иное определение оконченногопреступления: оконченным признается такое преступление, в котором содержатсявсе признаки состава преступления, совершить которое лицо желало либосоглашалось с неизбежностью его последствий[30].
Приведенныеопределения имеют общий недостаток: неприменимость понятия оконченногопреступления к преступлениям с усеченным составом. Импонирует позиция М. Д.Шаргородского, считающего, что преступление окончено не только тогда, когдавиновный довел до конца свое преступное намерение, но и тогда, когда полностьювыполнено предусмотренное составом деяние, хотя желаемый результат и ненаступил. Преступление признается оконченным, если в деятельности лица пореализации преступного намерения содержатся все признаки состава преступления,предусмотренного уголовным законом.
Изэтого определения следует, что момент окончания преступления зависит отконструкции его состава, данной в законе. Однако закон не всегда связываетокончание преступления с причинением конкретного вреда (так называемыепреступления с материальным составом). В ряде случаев закон карает какоконченное преступление само преступное действие (бездействие) вне зависимостиот причинения конкретного вреда (так называемые преступления с формальнымсоставом) или использует конструкцию «преступления с усеченным составом».
Первыедва типа из перечисленных составов преступлений, различно конструируемыхзаконом в зависимости от включения или невключения причиненного вреда в числопризнаков, характеризующих объективную сторону состава преступления, предлагаемкратко называть так (соответственно): 1) составы преступлений с включениемвреда и 2) составы преступлений без включения вреда. Ввиду известной сложности,спорности и практической важности представляется необходимым особо остановитьсяна вопросе о моменте окончания преступлений с усеченным составом.
Характернойособенностью таких составов является то, что они признаются оконченными тогда,когда действие (бездействие), непосредственно направленное на непосредственныйдополнительный объект, еще не совершено, но уже создана возможность дляпричинения вреда этому объекту посягательства. Непосредственная же опасностьдля указанного правоохраняемого объекта посягательства возникает в результатедальнейших действий (бездействия) лица по осуществлению преступного намерения.При отсутствии конструкции преступлений с усеченным составом такие действия(бездействие) могли бы влечь уголовную ответственность по ч. 1, 2 ст. 30 УК РФ(приготовление к преступлению). От формальных составов эти составы отличаютсятем, что прямым умыслом виновного охватываются не только действия, входящие всостав преступления, но и дальнейшие, направленные на тот же (непосредственныйдополнительный) объект действия и их результат, находящиеся за пределамиданного состава.
Вместес тем нельзя согласиться с утверждением ряда авторов, что конструированиепреступлений с усеченным составом (примером типичного преступления с усеченнымсоставом является разбой)[31] возможно на стадиипокушения[32] (по нашей терминологии,на стадии совершения преступления). В преступлениях с усеченными составамиприготовление возможно, а покушение — нет, так как само нападение, например приразбое, уже образует оконченное преступление. Бандитизм, предусмотренный ч. 1ст. 209 нового УК РФ, считается оконченным с момента создания устойчивойвооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, апотому готовность применить насилие для достижения целей банды по-прежнемунаходится за пределами юридического момента окончания бандитизма.Следовательно, в преступлениях с усеченным составом момент их окончанияперенесен на стадию подготовки к преступлению с «полным» (материальным)составом, а на стадии совершения преступлений с «полным» (материальным)составом конструирование преступлений с усеченным составом являетсябессмысленным.
Такимобразом, преступление признается оконченным, если в деятельности лица пореализации преступного намерения содержатся все признаки состава преступления,предусмотренного уголовным законом.
2.2Неоконченная преступная деятельность
Деятельностьлица по реализации преступного намерения может привести к одному из имеющихразличное юридическое значение последствий, например: 1) к оконченномупреступлению; 2) к прерыванию подготовки к преступлению по независящим от волилица обстоятельствам до начала совершения преступления; 3) к прекращениюумышленных действий (бездействия) лица, непосредственно направленных насовершение преступления, также по независящим от воли лица обстоятельствам; 4)наконец, к прекращению до ее завершения актом добровольного отказа лица отпреступления. Когда в уголовном праве речь идет об ответственности занеоконченное преступление, то имеются в виду второй и третий случаи, а именно,когда деятельность лица по реализации преступного намерения была окончательнопрекращена на стадии подготовки к преступлению, либо на стадии совершенияпреступления по независящим от воли лица обстоятельствам соответственно доначала совершения преступления, либо до момента «наполнения» всеми признакамисостава преступления, предусмотренного уголовным законом (т. е. до моментадоведения преступления до конца).
Вследствиетого, что осуществление преступной деятельности в полном объеме не произошло(было прекращено по независящим от воли лица обстоятельствам на стадииподготовки к преступлению либо на стадии совершения преступления), естьнесоответствие между совершенным деянием и умыслом имеющего преступныенамерения лица. В то время как охватывалась вся совокупность действий(бездействия) и причинение вреда (создание угрозы причинения вреда), вдействительности не были совершены некоторые действия, а потому не наступилинамеченные этим лицом вредные последствия.
Основноеразличие между неоконченным и оконченным преступлением состоит в том, что в неоконченномпреступлении умысел только частично находит свое воплощение во внешнихдействиях (бездействии) лица и их последствиях, а в оконченном преступленииобъективная и субъективная стороны преступного деяния по своему содержаниюсовпадают.
Хотяранее действовавшее уголовное законодательство и не давало определения понятиянеоконченного преступления, но из ст. 15 УК РСФСР 1960 г. вытекает, что под ним законодатель понимал приготовление к преступлению и покушение напреступление. В новом УК РФ определено, что неоконченным преступлениемпризнаются приготовление к преступлению и покушение на преступление (ч. 2 ст.29)[33].
Неоконченнымпреступлением признается приготовление к преступлению и покушение напреступление (ч. 2 ст. 29 УК РФ). Данная норма также нуждается в уточнении.Дело в том, что существуют два вида неоконченных преступлений — прерванное поне зависящим от лица обстоятельствам и добровольно не оконченное (оставленное).Глава 6 УК РФ объединяет оба вида общим родовым понятием «неоконченноепреступление».
Помещениенорм о приготовлении к преступлению и о покушении на преступление в единой ст.30 УК РФ вполне обоснованно. Приготовление к преступлению и покушение напреступление квалифицируются по двум статьям УК — ст. 30 и статье Особеннойчасти Кодекса, которая предусматривает состав преступления, к совершениюкоторого лицо готовилось либо совершить которое покушалось (ч. 3 ст. 29 УК РФ).Ссылка на ст. 30 необходима потому, что все составы преступлений в Особеннойчасти кодекса сформулированы как оконченные. Если бы в Общей части непредусматривалась ответственность за неоконченное преступление, нельзя было быкого-либо привлечь к ответственности за него.
Изизложенного следует, что неоконченное преступление включает в себя все случаивыполнения действий (бездействия) по подготовке и совершению умышленногопреступления, если эти деяния не выразились в виде оконченного преступлениялибо добровольного отказа от преступления.
Влитературе в отношении приготовления к преступлению и покушения на преступлениераспространено понятие «предварительная преступная деятельность». В отношениипокушения на преступление это неверно, так как само понятие «предварительнаядеятельность» означает нечто предшествующее чему-либо[34].
Неправильно предположение о том, что «предварительная преступная деятельностьименно предваряет окончание преступления и осуществляется для этого. Лицо,умышленно совершающее преступление, никогда не ставит своей целью ограничитьсяприготовлением к преступлению или покушением на него, а стремится совершитьоконченное преступление. Но для этого ему в ряде случаев как раз и надоосуществить предшествующее этому этапу приготовление и покушение (либо одно изних)»[35]. Равным образом нельзясогласиться и с тем, что «приготовление и покушение не предшествуют преступнойдеятельности, а так же, как и оконченное преступление, являются общественноопасной преступной деятельностью. Поэтому приготовление и покушение, являясьпреступлением, так же как и оконченное преступление, не являютсяпредварительной деятельностью»[36].
Приготовление— это предварительная деятельность, но покушение таковой не является.
Обавида неоконченного преступления возможны в случае совершения преступных деяний,имеющих материальный состав, совершаемых как путем действия, так и путембездействия. Сложнее решается рассматриваемый вопрос при совершениипреступлений, имеющих формальный состав. Здесь должен быть дифференцированныйподход и, кроме того, важное значение имеет форма совершения конкретногопреступления: путем действия или бездействия. При совершении преступлений,имеющих усеченный состав, приготовление к преступлению возможно, покушение —нет.
Такимобразом, неоконченное преступление — это деятельность лица по реализациипреступного намерения, прерванная по независящим от воли этого лицаобстоятельствам на стадии подготовки к преступлению либо на стадии совершенияпреступления.
Неоконченнымпреступлением признаются приготовления к преступлению и покушение напреступление (ч. 2 ст. 29 УК РФ). Стадии преступления различаются по степениобщественной опасности, которая возрастает по мере выполнения виновнымпреступного умысла. Наименее опасной является стадия приготовления, наиболееопасной — стадия оконченного преступления.
Указанноеобстоятельство нашло отражение в уголовном законе. Так, в соответствии с ч. 2ст. 30 УК уголовная ответственность наступает за приготовление, только ктяжкому и особо тяжкому преступлению. Кроме того, согласно ст. 66 УК срок илиразмер наказания за приготовление к преступлению не может превышать половинымаксимального срока или размера наиболее строгого вида наказания,предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление. Срокили размер наказания за покушение на преступление не может превышать трехчетвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания,предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление.
Стадиинеоконченного преступления возможны далеко не во всех случаях.
Субъективнаясторона неоконченного преступления может выражаться только в виде прямогоумысла. Стадия неоконченного преступления исключается в преступлениях,совершаемых по неосторожности, а также с косвенным умыслом.
Указанноеобстоятельство обусловлено тем, что, совершая приготовление к преступлению либопокушение на преступление, виновный стремится к достижению определенной цели,желает ее наступления и прилагает определенные усилия для реализации задуманного.Следовательно, стадия неоконченного преступления возможна только впреступлениях, совершаемых с прямым умыслом.
Крометого, стадия покушения невозможна в формальных составах преступлений,совершаемых только путем бездействия, так как указанные преступления считаютсяоконченными с момента начала бездействия, независимо от его продолжительности.Сказанное означает, что с момента начала бездействия это преступлениеавтоматически считается оконченным (например, невозвращение из-за границысредств в иностранной валюте признается оконченным с момента началабездействия, вне зависимости от времени, в течение которого виновный уклонялсяот выполнения возложенной на него обязанности).
Приквалификации неоконченного преступления необходимо отражать указанный факт, аравно указать, на какой именно стадии было пресечено преступление. В силуназванного обстоятельства, приготовление к преступлению квалифицируется постатье Особенной части со ссылкой на ч. 1 ст. 30 УК. Покушение на преступлениеквалифицируется по соответствующей статье Особенной части с применением ч. 3ст.30 УК.
Оконченноепреступление квалифицируется только по статье Особенной части УК, ссылка настатьи Общей части УК не требуется.
Приготовление к преступлениюПервуюстадию совершения преступления составляют подготовительные действия, которыесоздают благоприятные условия для совершения запланированного преступления. Ихпримерный перечень дает ч. 2 ст. 30 УК РФ. Например, сговор с соучастником длясовершения корыстного преступления, покупка огнестрельного оружия длясовершения убийства, изучение режима работы банка для совершения хищения денеги т.д.
Длительностьи тщательность приготовительных действий определяются характером готовящегосяпреступления. Чем оно сложнее и опаснее, тем, как правило, многостороннее ипродуманнее приготовление к его совершению. В ситуативных преступлениях стадияприготовительных действий протекает свернуто, и преступление прекращается наней редко (например, при внезапно возникшем и немедленно реализованном умыслехулигана). В преступлениях типа захвата заложников, терроризма, шпионажа, такназываемого «заказного убийства» приготовительные действиямногочисленны и основательны. В дореволюционном законодательстве дляобозначения вины в таких преступлениях существовало понятие «предумысел».От преступлений с предумыслом отличались преступления без предумышления.
Вуголовно-правовой доктрине относительно содержания приготовления к преступлениюсуществовало немало точек зрения. Оно то признавалось «отдаленнымпокушением», то включалось в обнаружение умысла. В частности, вдореволюционном уголовном праве (ст. 7 Уложения 1845 г.) приготовлением признавалось лишь приискание и приспособление средства для совершенияпреступления. Остальные виды подготовительных действий, не связанные с орудиямии средствами совершения преступления, относились к обнаружению умысла.
Собеими крайностями дореволюционного уголовного права нельзя согласиться.Покушение, независимо от степени его отдаленности от оконченного преступления,отличается от самого близкого к совершению преступления подготовительногодействия тем, что все подготовительные действия совершаются до началаисполнения состава преступления, его объективной стороны. Они лишь предваряют,создают условия для совершения преступления. Что касается обнаружения умысла,то, как ранее отмечалось, оно стадией преступления не является.
Практические,т.е. законодательный и правоприменительный, аспекты приготовления кпреступлению сводятся к следующему:
а)объем криминализации приготовления к преступлению; б) отличие его от покушения;в) пределы наказуемости приготовления.
Вистории российского уголовного законодательства ответы на эти вопросыпредлагались неодинаковые. Уложение о наказаниях уголовных и исправительныхограничивало приготовительные действия приисканием и приспособлением средствдля совершения преступления. Наказывалось оно лишь в двух случаях: когда былопротивозаконным само приобретение некоторых средств (например, оружия) и когдаприготовление относилось к особо тяжким преступлениям. Таких преступлений поУложению было четыре: приготовление к мятежу, подделке денежных знаков,убийству и подлогу. УК РСФСР 1922 г. расширил понятие приготовления, онотказался в принципе от его криминализации. Так, ст. 12 гласила:«Приготовлением к преступлению считается приискание, приобретение илиприспособление орудий, средств и создание условий для совершения преступлений.
Приготовлениек преступлению карается, если оно само по себе является наказуемымдействием».
Основныеначала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. вообще отказались от терминов «приготовление к преступлению» и «покушение напреступление»; в них говорилось о «начатом преступлении».Терминологическая неопределенность привела к тому, что законодатели союзныхреспублик толковали это понятие по-разному: одни — как покушение, а другие — как приготовление и покушение. Пленум Верховного Суда СССР в своемпостановлении от 7 мая 1928 г. разъяснил, что под «начатымпреступлением» имеются в виду и приготовление, и покушение. Президиум ВЦИКСССР придал этому толкованию легальную силу. В результате все республикивынуждены были криминализировать приготовление к любому преступлению, что былотеоретически ошибочным и отступало от позиций первого советского УК. Понимаяэто, авторы директивного письма Наркомюста СССР и Верховного Суда СССР поприменению УК 1926 г. ориентировали практические органы так: «Однакоследует подчеркнуть, что применение мер наказания за приготовление кпреступлению может иметь место лишь в тех случаях, когда приготовительные кпреступлению действия вылились в конкретную форму начала осуществленияпреступного умысла, а потому и являются социально опасными».Подчеркивалось тем самым, что приготовление наказывается при наличии в немконкретной общественной опасности, которая определяется главным образомтяжестью подготавливаемого преступления.
Сложившаясяправоприменительная практика, по существу, подвергала преследованию и наказаниюприготовления лишь к тяжким преступлениям — убийству, крупным хищениям, разбою.В 30-40-е гг. статья УК о приготовлении к преступлению использовалась каксредство для грубейших нарушений законности. Вымышленное обвинение в«приготовлении к террористическому акту» нередко встречалось вприговорах как основание для суровых репрессий. УК РСФСР предусматривалответственность за приготовление ко всем преступлениям. В отличие от покушенияпонятие приготовления не содержало важного признака — прерванностиподготовительных действий по не зависящим от лица обстоятельствам. Фактическикодекс определял не приготовление к преступлениям, а приготовительные действия.
«Приготовлениемк преступлению признается, — устанавливала ст. 15, — приискание илиприспособление средств или орудий или иное умышленное создание условий длясовершения преступления». Наказывалось приготовление в рамках санкций заоконченное преступление[37].
УКРФ 1996 г. внес в норму о приготовлении к преступлению существенные изменения.Он расширил примерный перечень приготовительных действий, добавив«приискание соучастников преступления, сговор на совершениепреступления», указал в качестве обязательного признака приготовлениявынужденную прерванность приготовительных действий, «если при этомпреступление не было доведено до конца по не зависящим от лицаобстоятельствам». Декриминализированы приготовления к преступлениямнебольшой и средней тяжести.
Приготовлениек преступлению совершается исключительно с прямым умыслом. С такой формой виныкоррелирует обязательный объективный признак приготовления — прерванность доначала исполнения состава по не зависящим от лица обстоятельствам. Именно желаянаступления общественно опасных последствий, субъект создает все необходимыеусловия, и только непредвиденные обстоятельства срывают его планы.
Возможныслучаи, когда до пресечения действий виновный успевает выполнить состав другогопреступления. Например, приобрести огнестрельное оружие или купитьнаркотические средства, чтобы усыпить жертву, и т.д. В таких случаях на общихоснованиях виновный подлежит ответственности за оконченное преступление — незаконный оборот оружия либо наркотиков и, кроме того, за приготовлениесоответственно к убийству или разбойному нападению. Так, группа из трех гражданпо мотивам мести запланировала взорвать дверь квартиры потерпевшего. Приехав наавтомашине, они поставили ее на тротуар у дома жертвы. Дворник в резкой формепотребовал машину с тротуара немедленно убрать и при этом грозил сообщить обэтом в милицию. Испугавшись, субъекты сложили взрывчатые вещества в урну уподъезда дома и уехали. Сработавшим взрывным устройством оказалась убитойпроходившая мимо дома студентка. В этих действиях субъектов содержитсяприготовление к умышленному уничтожению имущества, незаконное приобретениевзрывных устройств и убийство, форма вины которого зависит от данныхотносительно места расположения и убойных свойств взрывного устройства (либоумышленное убийство с прямым неконкретизированным или альтернативным умыслом,либо неосторожное убийство).
Вбольшинстве зарубежных уголовных кодексов приготовление к преступлению некриминализируется. Однако считать такую позицию безоговорочно гуманной илиберальной можно лишь с учетом объема криминализации приготовлений какоконченных преступлений. Если заговор, сговор, приобретение яда,подстрекательство к любому преступлению объявляются оконченными преступлениями,тогда ненаказуемость приготовления оказывается не только декларативной, ноозначает усиление репрессии за неоконченное деяние, ибо не позволяет от негодобровольно отказаться. Например, за сговор на совершение преступления вбольшинстве УК стран Европы, Англии и США предусматривается ответственность какза оконченное преступление. Однако по своей сути — это приготовление к самымразличным преступлениям, подобно подстрекательству. До момента прерыванияпреступления по не зависящим от лица обстоятельствам допустим добровольныйотказ, и тогда лицо не подлежит уголовной ответственности. При криминализацииже приготовлений как оконченных преступлений добровольный отказ исключается.
Наказаниеприготовления к преступлению в мировой законодательной практике осуществляетсяпо двум вариантам: в пределах санкции за оконченное преступление, приготовлениек которому осуществлялось, или по правилам обязательного снижения наказания.
УКРФ 1996 г. в отличие от УК РСФСР 1960 г. избрал второй вид наказуемостиприготовления. Срок или размер наказания за приготовление не может превышатьполовины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания,предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Кодекса за оконченноепреступление (ч. 2 ст. 66 УК РФ). При этом смертная казнь и пожизненное лишениесвободы за приготовление к преступлению (равно как и за покушение) неназначаются (ч. 4 ст. 66 УК РФ).
Такимобразом, можно сделать следующие выводы: 1) приготовление к преступлению — этоумышленное создание условий для совершения умышленного преступления, не доведенногодо конца по не зависящим от лица обстоятельствам; 2) приготовление кпреступлению квалифицируется по ст. 30 УК РФ и по статье Особенной части,предусматривающей ответственность за то преступление, к которому готовилсявиновный; 3) если в процессе совершения приготовительных действий субъектвыполнит состав другого (а не того, к которому готовился) преступления, онотвечает и за это оконченное преступление, и за приготовление ксоответствующему преступлению; 4) наказание за приготовление к преступлению обязательноснижается.
Покушение на преступлениеПокушениена преступление — это исполнение состава преступления, прерванное донаступления общественно опасных последствий по независящим от лицаобстоятельствам. УК РФ 1996 г. сохранил в основном определение покушения по УКРСФСР 1960 г.
Часть3 ст. 30 УК РФ дает такую редакцию: «Покушением на преступление признаютсяумышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные насовершение преступления, если при этом преступление не было доведено до концапо не зависящим от этого лица обстоятельствам».
Историческисо времени принятия французского УК 1810 г. по учению классической школы уголовного права покушение на преступление трактовалось как «начало исполнениясостава преступления». Статья 121 (5) нового УК Франции 1993 г. устанавливает: «Покушение на преступление образуется, если, проявившись началомисполнения, оно не было приостановлено или если оно не имело последствий лишьпо обстоятельствам, не зависящим от воли его исполнителя». Болгарский УКопределяет покушение как «начало исполнения умышленного преступления, прикотором исполнительное деяние не завершено или хотя и завершено, но ненаступили предвиденные лицом общественно опасные последствия этогопреступления». Недостатком этой дефиниции следует считать отсутствие в нейуказания на непременный признак любого покушения — незавершение преступления поне зависящим от лица обстоятельствам.
Аналогичныйдефект содержит УК ФРГ, в котором говорится, что покушение на уголовное деяниесовершает тот, кто в соответствии со своим представлением о деяниинепосредственно приступает к исполнению состава преступления. Обращает на себявнимание и то, что немецкая формулировка исходит из субъективного критерияисполнения состава, т.е. из представления покушавшегося, а не иззаконодательной характеристики состава преступления. Субъективный критерийначала исполнения состава способен внести путаницу в квалификацию покушения,сделать ее шаткой в зависимости от труднодоказуемого «представления»виновного лица, распространить на ненаказуемое по закону приготовление кпреступлению.
УКИспании 1995 г. предлагает следующую дефиницию покушения: «Покушением напреступление признаются действия лица, непосредственно направленные насовершение преступления и которые объективно должны были бы привести копределенному результату, однако данный результат не достигнут по причинам, независящим от воли лица» (ч. 1 ст. 16).
Началоисполнения состава преступления наличествует с момента совершения хотя быодного действия (бездействия), входящего в объективную сторону состава.Например, кража представляет собой тайное хищение чужого имущества (ч. 1 ст.158 УК РФ). Квалифицированный состав предусматривает проникновение в жилище,помещение либо иное хранилище (п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ). С моментапроникновения в жилище начинается исполнение состава кражи. Если она будетпрервана, например, хозяином квартиры, виновный подлежит ответственности запокушение на квалифицированную кражу[38].
Независящие от воли лица обстоятельства, прерывающие исполнение состава донаступления общественно опасного последствия, чаще всего имеют внешний,объективный источник. Однако в отдельных случаях такие обстоятельства могутносить субъективный характер, т.е. проистекать от самого виновного лица, но вовремя совершения преступления против его воли.
Например,П. проник в квартиру для совершения кражи ценных вещей. Но, соблазнившисьсодержимым бара в буфете, «додегустировался» до глубокого опьянения исна, в котором и застал его хозяин квартиры.
Вдругом уголовном деле М., хронический наркоман, решил убить свою сожительницу,которая отказалась с ним встречаться. Захватив холодное оружие и приняв сильнуюдозу наркотиков, М. пришел к ней в дом. Во время ссоры он размахивал ножом,угрожая убить потерпевшую. Внезапно наступил наркотический шок, виновный упална пол и потерял сознание. Потерпевшая оперативно вызвала наряд милиции, М. быларестован, затем осужден за покушение на убийство и за незаконный оборотнаркотиков.
Вобоих приведенных делах имеется покушение соответственно на кражу и убийство.Обстоятельства, прервавшие доведение преступления до конца, вначалеинициировались виновными, но затем оказались ими неуправляемыми.
Ссубъективной стороны (по тем же основаниям, которые приведены применительно кприготовлению) покушение на преступление возможно исключительно с прямымумыслом. Это положение четко выдерживается и в теории, и на практике.
Так,К., узнав, что Т. встречается с ее сожителем С., пришла к дому, где тепребывали, разбила окно, сломала телевизионную антенну и бросила в комнатузаранее приготовленный ею баллон с бензином. В результате в комнате возникпожар, Т. и С. получили тяжелые ожоги. Суд признал К. виновной в покушении наубийство двух лиц и в умышленном уничтожении чужого имущества, совершенномобщеопасным способом. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного СудаРоссии, рассмотрев дело в кассационном порядке, приговор изменила. Было признано,что обстоятельства содеянного К. говорили в пользу косвенного умысла наубийство. Покушение же с косвенным умыслом не совершается. Поэтому действия К.в части посягательства на жизнь были переквалифицированы на фактическипричиненные тяжкие телесные повреждения. При покушении возможен аффективныйпрямой умысел. Если субъект выстрелил в потерпевшего с целью убийства, нопромахнулся, например, действуя в состоянии аффекта, он будет отвечать запокушение на убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 30 и ст. 107 УКРФ).
Чтокасается возможности покушения с неконкретизированным или альтернативнымумыслом, то здесь мнения теории и практики неоднозначны. Одни авторы считают,что квалифицировать покушение на преступление с неконкретизированным умысломнадо, ориентируясь на более тяжкое преступление, другие, напротив — на менеетяжкое, третьи предлагают компромиссное решение. Так, в свое время до Военнойколлегии Верховного Суда СССР дошло уголовное дело, приговоры по которому судомотменялись именно из-за неправильной оценки неконкретизированного умыславиновного. Пятеро военнослужащих затеяли на мосту драку, во время которой одиниз ее участников сбросил другого с моста в реку. Пролетев шестиметровый пролет,упавший солдат отделался легким телесным повреждением без расстройстваздоровья. Одна судебная инстанция квалифицировала содеянное как покушение наубийство, вторая — как оконченные легкие телесные повреждения, третья — какзлостное хулиганство. При неконкретизированном умысле преступление следуетквалифицировать по фактическим последствиям. Поэтому Военная коллегия пришла квыводу, что в действиях виновного наличествует оконченный состав злостногохулиганства. Драка в данном месте и сбрасывание потерпевшего с моста в рекупризнаны грубым нарушением общественного порядка. Одновременно можно считать,что с неконкретизированным умыслом, к тому же близким по содержанию ккосвенному умыслу, покушения не совершаются. Преступник ставит прямую цельдостижения вполне определенного результата. В ситуациях с неконкретизированнымумыслом трудно признать прерывание преступления до конца происшедшимисключительно по не зависящим от воли виновного обстоятельствам.
Иноеположение с покушениями в преступлениях с альтернативным прямым умыслом. Принем лицо желает причинить два или более ущерба соответственно двум и болееобъектам. Какой из них фактически пострадает, ему все равно. Поэтому правилоквалификации преступлений с альтернативным прямым умыслом «по фактическимпоследствиям» пригодно и для покушений.
Лицоотвечает за фактически совершенное покушение на одно из альтернативносостоявшихся преступлений. Например, лицо дает взятку чиновнику, не зная точно,государственное ли это должностное лицо либо управленец частной фирмы. Дачавзятки не состоялась ввиду задержания виновного. Налицо покушение на дачувзятки фактическому чиновнику — государственному или частному.
Следовательно,вина в покушении — это прямой конкретизированный умысел, а также прямойаффективный и альтернативный.
Дляуголовных законов, которые криминализировали неоконченное преступление лишьначиная с покушения, вопрос о разграничении приготовления и покушения означаетразграничение непреступного (приготовление) и преступного (покушение) деяния. Вдоктрине предложено большое количество теорий разграничения приготовления ипокушения. Основные из них: а) исходящие из субъективного критерия (злогонамерения, представления субъекта о виде совершаемого им неоконченногопреступления); б) объективные, которые исходят из законодательного определенияобъективной стороны состава; в) смешанные, в которых соединяются субъективный иобъективный подходы. В немецкой доктрине, в законе и на практике преобладаютсубъективные воззрения на покушение. В других странах размежеваниеприготовления и покушения весьма разноречиво. Иногда суды нарушают принципненаказуемости приготовления, толкуя его как «отдаленное покушение».Самым прочным и обоснованным, как отмечалось, является критерий началаисполнения состава, а точнее — его объективной стороны. Все действия,совершенные до исполнения состава, относятся к приготовлению.
Отоконченного преступления покушение отличается лишь одним признаком — отсутствием общественно опасного последствия. Это последствие, с одной стороны,должно входить в содержание умысла и цели покушавшегося, с другой — соответствовать законодательному описанию последствий, не наступившихисключительно по не зависящим от лица обстоятельствам. Как и при приготовлении,в случае, когда покушавшийся успевает выполнить состав другого преступления, оннесет ответственность и за него.
Сторонникиразделения преступлений и составов преступлений на материальные и формальныеполагают, что в бездействия. К формальным беспоследственным преступлениямошибочно относят большинство преступлений с неимущественными и нефизическимипоследствиями. Психологический (моральный) вред, организационный ущерб всеминым объектам, кроме убийства, причинения вреда здоровью и материальногоущерба, игнорируется. В результате на большинство преступлений норма опокушении не распространяется вопреки установлению на этот счет УК, не знающегокаких-либо ограничений понятия покушения на преступление.
Вдействительности покушения на все без исключения преступления реальны, особеннопри так называемом «негодном» покушении. Например, как покушение на«формальное» оскорбление следует квалифицировать унижение чести идостоинства потерпевшего, который в момент деяния крепко спал в кресле, о чемне знал виновный. В составе дезертирства также не названы прямо общественноопасные последствия и потому оно считается, якобы, формальным. Однако призадержании пожелавшего дезертировать лица на пропускном пункте воинской частидолжна следовать квалификация «покушение на дезертирство».
Втеории уголовного права, а иногда также в уголовных кодексах различаются видыпокушения: оконченное и неоконченное, годное и негодное. Последнее, в своюочередь, подразделяется на покушение на негодный объект и покушение с негоднымисредствами.
Неоконченнымпризнается покушение, при котором субъект не успел совершить все действия,входящие в объективную сторону состава. Оконченным — когда все действия(бездействие) совершены, но результат по не зависящим от лица обстоятельствамне наступил.
Однакокритика деления покушения на оконченное и неоконченное довольно обоснованна.Всякое покушение прерывается дальше или ближе к последствиям преступленияпомимо воли субъекта. Поэтому заслуга пресечения начатого исполнения составапреступления должна отдаваться тому, кто остановил преступление. УК РФ 1996 г., как и прежние кодексы, не предусматривает оконченного и неоконченного покушения.
Влитературе и некоторых УК можно также встретить указание на негодное покушение.При этом выражение «покушение на негодный объект» — ошибочно. Объектправоохраны всегда пригоден для посягательства, потому и покушавшийся на негонесет уголовную ответственность. Речь должна идти о покушении на негодныйпредмет, включающий как неодушевленные вещи, животных, птиц, так и человека(потерпевшего — по уголовно-процессуальному определению). Негодным дляпосягательства предмет может оказаться ввиду его отсутствия, а также вследствиеутраты им прежних своих свойств, защищаемых законом.
Покушениемна негодный предмет является, например, попытка приобретения наркотическогосредства, вместо которого субъекту был продан безвредный порошок, выстрел вголову потерпевшему, убитому полчаса назад, о чем стрелявший не знал.
Вовсех случаях покушения на негодный предмет налицо фактическая ошибка лицаотносительно свойств предмета посягательства. Такая ошибка охватывается независящими от лица обстоятельствами, которые прерывают покушение. Поэтому наобщих основаниях виновный подлежит ответственности за покушение насоответствующее преступление.
Такжефактическую ошибку допускает лицо, пытающееся достичь преступной цели снегодными средствами. Подобные средства могут оказаться таковыми лишь в данномконкретном случае, но могут быть и абсолютно непригодными при любыхобстоятельствах. Иллюстрацией первой разновидности непригодности средств можетслужить дача по ошибке вместо яда безвредного лекарственного препарата илипопытка выстрелить в жертву из незаряженного оружия. Абсолютно непригоднысредства, связанные с суеверием или полным невежеством, например, заговоры,«напущение порчи, сглаза» и т.п. Первый вариант использованияслучайно непригодных средств влечет ответственность за покушение, ибо результатне наступил по не зависящим от покушавшегося обстоятельствам. Во втором случае,скорее всего, дело не будет возбуждено за малозначительностью деяния (ч. 2 ст.14 УК РФ).
Уместноотметить, что расцвет в последнее время в России оккультизма на почве глубокогосистемного кризиса, в том числе духовного, правовая оценка гипнотического,энергетического воздействия, «заговоров» и проч., не говоря уже оприменении биопсихологического оружия, может потребовать уточненияуголовно-правовой оценки покушения с такими негодными средствами. Вполнереальны случаи воздействия «черной магии» на сверхчувствительногочеловека, который, по оценке судебно-психиатрической экспертизы, мог тяжело заболеть.В подобных случаях допустима постановка вопроса о покушении на причинение вредаздоровью потерпевшего[39].
Иллюстрациейпокушения с негодными средствами может служить дело Ц. Для ограбления Сбербанкаон изготовил устройство и в запланированное время вошел в помещение банка дляразбойного нападения. Взрывное устройство не сработало из-за техническойнеисправности. Выбежав из банка, Ц. зашел в соседний дом и стал разбиратьвзрывное устройство, чтобы выяснить причину его поломки. Устройство взорвалось,ранив Ц. Одновременно взрывом были повреждены газовые трубы, и семнадцатьжильцов, получив отравления, были госпитализированы. Ц. был осужден заоконченное преступление — изготовление взрывного устройства, неоконченноеразбойное нападение на Сбербанк и за причинение гражданам вреда здоровью понеосторожности.
Вч. 3 ст. 29 УК РФ предусмотрены правила квалификации приготовления и покушения:«Уголовная ответственность за неоконченное преступление наступает постатье настоящего Кодекса, предусматривающей ответственность за оконченноепреступление, со ссылкой на статью 30 настоящего Кодекса». УК РФ 1996 г. предусматривает обязательное снижение наказания за покушение на преступление. Часть 3 ст. 66УК РФ гласит: «Срок или размер наказания за покушение на преступление неможет превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболеестрогого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особеннойчасти настоящего Кодекса за оконченное преступление». И далее:«Смертная казнь и пожизненное лишение свободы за приготовление кпреступлению и покушение на преступление не назначаются» (ч. 4 ст. 66 УКРФ).
Итак:1) покушение на преступление — это исполнение состава умышленного преступления,прерванного по не зависящим от лица обстоятельствам до наступления общественноопасного последствия; 2) покушение отличается от приготовления стадией, накоторой прерывается преступная деятельность: приготовление прерывается доначала исполнения состава преступления, его объективной стороны, покушение — впроцессе исполнения состава до момента наступления общественно опасныхпоследствий; 3) от оконченного преступления покушение отличается отсутствиемобщественно опасных последствий; 4) виды покушения — оконченное и неоконченное,годное и негодное (на негодный предмет и с негодными средствами) не имеютзначения для квалификации покушения, ибо во всех случаях недоведениепреступления до конца происходит помимо воли субъекта; 5) покушение на любоепреступление наказуемо, однако УК РФ 1996 г. устанавливает обязательное снижение наказания за покушение.
Квалификация покушенияКвалификациясовершенного деяния как покушения на преступление должна происходить приустановлении: 1) действий (бездействия), непосредственно направленных насовершение преступления; 2) умысла; 3) недоведения преступления до конца,причем по не зависящим от лица обстоятельствам.
1.Признак действий (бездействия), непосредственно направленных на совершениепреступления, означает, что при покушении на преступление осуществляетсядеяние, предусмотренное статьей Особенной части уголовного законодательства.Этот признак отличает покушение на преступление как от любого непреступного(пусть и предосудительного) поведения, так и от приготовления к преступлению — создания условий для совершения преступления (ч. 1 ст. 30 УК РФ). Если лицо неприступает к выполнению действий (бездействия), названных в соответствующейстатье Особенной части, содеянное ни при каких условиях нельзя квалифицироватьв качестве покушения на преступление.
Не случайно Президиум Верховного Суда РФисключил из приговора и кассационного определения по делу Халдеева и другихуказание об их осуждении за покушение на хищение наркотических средств какизлишне предъявленное. Осужденные, «обсуждая план разбойного нападения наквартиру и предполагая, что кроме ценностей там могут находиться наркотики,высказали намерение завладеть ими в случае их обнаружения. Однако при нападенииникаких действий, направленных на завладение наркотиками, они несовершали». В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля2000 г.N 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческомподкупе» разъяснено, что «не может быть квалифицировано как покушениена дачу или получение взятки либо на коммерческий подкуп высказанное намерениелица дать (получить) деньги, ценные бумаги, иное имущество либо предоставитьвозможность незаконно пользоваться услугами материального характера в случаях,когда лицо для реализации высказанного намерения никаких конкретных действий непредпринимало».
Получается,что квалификация содеянного как покушения на преступление предполагаетустановление того, что лицо приступило к совершению деяния, предусмотренного вОсобенной части уголовного законодательства. Однако выявление данного признакасамо по себе недостаточно для уголовно-правовой оценки содеянного. Кроме того,необходимо выявить наличие умысла.
2.Признак совершения умышленных действий (бездействия) сам по себе, конечно, неотличает покушение на преступление от оконченного преступления, но означает,что установление неосторожности сразу исключает квалификацию деяния какпокушения на преступление. Поэтому неправильно были оценены судом действияБуракова, фактически повлекшие лишь легкий вред здоровью потерпевшего, в качествепокушения на неосторожное убийство, совершенное в результате преступнойнебрежности. Президиум Ростовского областного суда справедливо указал поданному делу, что «в соответствии с законом покушение возможно только присовершении умышленного преступления...»[40].
Известно, что умысел бывает прямым икосвенным (ст. 25 УК РФ). Однако практика обоснованно исходит из того, чтопокушение на преступление способно быть совершено исключительно с прямымумыслом. Так, в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г.N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»разъяснено, что «покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, тоесть когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавалобщественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность илинеизбежность наступления смерти другого человека, но смертельный исход не наступилпо не зависящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы,вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинскойпомощи и др.)». При таких условиях, казалось бы, очевиден вывод о том, чтои установление косвенного умысла сразу исключает квалификацию деяния какпокушения на преступление. В то же время само уголовное законодательство,используя термин «умышленное», прямо не ограничивает совершениеподобного преступления лишь прямым умыслом.
Вместес тем покушение на преступление — это умышленные действия (бездействие),непосредственно направленные на совершение преступления или ведущие ксовершению оконченного преступления. Конечно, такое может быть и при косвенномумысле, но последним, как признается в теории, всегда охватывается психическоеотношение лишь к побочному результату действий (бездействия), ведущих ксовершению иного преступления или непреступного деяния, для появления котороголицо вообще ничего не предпринимает. Поскольку для реализации косвенного умысладействия (бездействие) специально не осуществляются, их непосредственнаянаправленность на совершение преступления исключается.
3.Признак недоведения преступления до конца означает, что при покушении напреступление соответствующие действия (бездействие) либо выполняются не вполном объеме, либо не влекут общественно опасные последствия, предусмотренныестатьей или частью статьи Особенной части уголовного законодательства. Данноеобстоятельство особенно важно для отграничения покушений на преступления отоконченных преступлений. Оно недвусмысленно свидетельствует о невозможностиквалификации как покушения на преступление деяний, с помощью которыхкриминализуются в качестве оконченных преступлений покушения на преступления.Речь идет об усеченных и в некоторых случаях формальных составах. Например,совершение нападения в целях хищения при разбое уже само по себе без изъятия иобращения в свою пользу чужого имущества образует оконченное преступление (ст.162 УК РФ); заявление при вымогательстве требования передачи чужого имуществабез каких-либо действий, направленных на его получение, также образует такоепреступление (ст. 163 УК РФ); оконченным преступлением является и простопосягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, лица,осуществляющего правосудие или предварительное следствие, сотрудникаправоохранительного органа (ст. 277, 295, 317 УК РФ) без цели воздействия на ихпрофессиональную деятельность или мести за нее[41].
Определениепри уголовно-правовой оценке содеянного, что соответствующие действия(бездействие) были выполнены не в полном объеме, предопределяется их описаниемв уголовном законе. Если они не являются одноактными, то вполне могут быть недоведены до конца, а значит, и квалифицироваться как покушение на преступление.Так, в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм»разъяснено, что «в тех случаях, когда активные действия лица, направленныена создание устойчивой вооруженной группы, в силу их своевременного пресеченияправоохранительными органами либо по другим не зависящим от этого лицаобстоятельствам не привели к возникновению банды, они должны бытьквалифицированы как покушение на создание банды».
В п. 11 цитированного постановленияПленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г.N 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческомподкупе» дано пояснение, что «в тех случаях, когда должностное лицоили лицо, осуществляющее управленческие функции в коммерческой или инойорганизации, отказалось принять взятку или предмет коммерческого подкупа,взяткодатель или лицо, передающее предмет взятки или подкупа, несетответственность за покушение на преступление, предусмотренное статьей 291 УК РФили соответствующей частью статьи 204 УК РФ». Далее разъяснено, что«если обусловленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам,не зависящим от воли лиц, пытавшихся передать или получить предмет взятки илиподкупа, содеянное ими следует квалифицировать как покушение на получение либодачу взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе».
Дело обстоит несколько иначе, еслисостав преступления включает альтернативные виды соответствующих действий(бездействия). Так, в Определении Судебной коллегии по уголовным деламВерховного Суда РФ по делу Юрьева сказано: «Диспозиция ч. 1 ст. 222 УК РФпредусматривает уголовную ответственность за незаконное приобретение, передачу,сбыт, хранение или ношение боеприпасов. Совершение любого из указанных в диспозициидействий образует оконченный состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 222УК РФ. Поэтому действия лица, которое незаконно приобрело, хранило, перевозилои носило боеприпасы, а затем пыталось их сбыть, квалифицируются по ч. 1 ст. 222УК РФ. В данном случае дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 30 УК РФ нетребуется».
Получается,что совершение хотя бы одного из альтернативных действий в полном объемеисключает уголовно-правовую оценку как покушения на преступление другогодействия, выполненного лишь частично. При таких условиях в исполненномполностью действии уже содержатся все признаки состава преступления,предусмотренного Уголовным кодексом. Значит, согласно ч. 1 ст. 29 УК РФуказанное действие подлежит квалификации в качестве оконченного преступления.Все остальные действия из фактически совершенного деяния юридического значенияпри его оценке не имеют.
Изложеннаяуголовно-правовая оценка содеянного при совершении отраженных в составепреступления альтернативных действий и в полном объеме, и частично можетвызвать сомнение из-за того, что не охватывает альтернативные действия. Вместес тем при назначении наказания такой недостаток вполне преодолим. Затодополнительная квалификация деяния из-за вменения покушения на преступлениедопускает повышение наказуемости содеянного в соответствии со ст. 69 УК РФ. Врезультате более опасный преступник (выполнивший полностью несколькоальтернативных в составе преступления действий, оцениваемых только в качествеоконченного преступления) способен получить преимущество перед менее опасным(одно из действий выполнивший не в полном объеме).
Сложнеерешается вопрос о юридической оценке покушения на преступления в связи сненаступлением общественно опасных последствий, предусмотренных статьей иличастью статьи Особенной части уголовного законодательства. Дело в том, что притаких условиях в содеянном могут содержаться и признаки оконченного менеетяжкого преступления. Однако умысел лица охватывает и не наступившиепоследствия. Видимо, из этого исходит практика при квалификации деяния какпокушения на хищение чужого имущества в крупном размере, независимо отколичества фактически похищенного, когда умысел виновного был направлен назавладение имуществом в крупном размере и не был осуществлен по не зависящим отнего обстоятельствам.
Поэтомувозможность уголовно-правовой оценки покушения на преступления в связи сненаступлением общественно опасных последствий, предусмотренных статьей иличастью статьи Особенной части уголовного законодательства, должна зависеть отместа нахождения в соответствующей статье указания на причиненные последствия.Это вполне соответствует положениям ч. 1 ст. 29 УК РФ об оконченномпреступлении, которое появляется, как только причиненные последствия достигаютпоказателя, охватываемого умыслом и признаком состава преступления,предусмотренного в данной статье или части статьи Особенной части. Дальнейшее«нарастание» вреда в рамках этой статьи или части статьи юридическогозначения для квалификации деяния не имеет.
«Избыток»умысла, не охватываемый рассматриваемой уголовно-правовой оценкой преступления,смущать не должен. Он вполне может быть учтен при назначении наказания. Однакоквалификация деяния в качестве покушения на преступление из-за«отрицательных» последствий влечет снижение наказуемости содеянного всоответствии со ст. 66 УК РФ. В результате более опасный преступник (например,убивший двоих и ранивший одного потерпевшего) получает преимущество перед менееопасным (только убившим двоих лиц).
Отсюдаследует общий вывод о том, что только если умысел лица включал наступлениеобщественно опасных последствий, предусмотренных в статье или части статьиОсобенной части Уголовного кодекса, устанавливающей ответственность за болееопасную разновидность преступления, чем фактически причиненные, содеянноедолжно получать юридическую оценку в качестве покушения на преступление. Еслиже умысел лица включал наступление общественно опасных последствий,предусмотренных той же статьей или частью статьи Особенной части, что ифактически причиненные, то содеянному надлежит давать уголовно-правовую оценкууже в качестве оконченного преступления[42].
Наконец, деяние способно бытьквалифицировано как покушение на преступление при наличии соответствующейфактической ошибки в поведении лица. При этом известное общее правилоуголовно-правовой оценки содеянного исходит из того, что ошибочноепредставление лица о наличии фактических обстоятельств (при отсутствии их в действительности)влечет ответственность за покушение на совершение преступления с указаннымиобстоятельствами. Судебная практика давно исходит из этого. Так, по делуСучкова, ружье которого при выстреле дало осечку, указано, что осужденный«думал, что из его ружья можно стрелять и, следовательно, можно убитьчеловека. Поэтому он должен нести уголовную ответственность за покушение наубийство. Кроме того, покушение с негодными средствами, по общему правилу,влечет за собой уголовную ответственность, так как негодное покушениесвидетельствует об общественной опасности личности преступника». ВПостановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г.N 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных снаркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитымивеществами» указано, что покупатели, которые вместо наркотических,психотропных, сильнодействующих или ядовитых приобрели какие-либо иные средстваили вещества, «при наличии предусмотренных законом оснований могут нестиответственность за покушение на незаконное приобретение наркотических средств,психотропных, сильнодействующих или ядовитых веществ». В п. 20постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. N 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»говорится, что действия виновного, передавшего для совершения желаемого длянего действия (бездействия) ценности ненадлежащему должностному лицу либо лицу,выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, атакже лицу, не намеревавшемуся передать их по назначению, «подлежатквалификации как покушение на дачу взятки или коммерческий подкуп». В п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия,боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» разъяснено, что«если лицо похитило непригодные к функциональному использованиюогнестрельное оружие, комплектующие детали к нему, боеприпасы, взрывчатыевещества или взрывные устройства, заблуждаясь относительно их качества иполагая, что они исправны, содеянное следует квалифицировать как покушение нахищение огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов,взрывчатых веществ или взрывных устройств». Однако и самопо себе недоведение преступления до конца еще не дает оснований для уголовно-правовойоценки деяния в качестве покушения на преступление. По действующемузаконодательству существенным моментом является еще и то, почему преступлениене было доведено до конца.
Согласнозакону покушением признается лишь такое недоведение преступления до конца,которое произошло по не зависящим от лица обстоятельствам. Под такимиобстоятельствами понимаются внешние по отношению к желанию виновного факторы,помешавшие завершению преступления. По этому признаку покушение на преступлениеотграничивается от добровольного отказа от преступления, который происходит приосознании лицом возможности доведения преступления до конца (ч. 1 ст. 31 УКРФ), то есть по обстоятельствам, зависящим от него.
Соответственно,для квалификации покушения на преступление с учетом названного признака главное- установить, по каким именно обстоятельствам преступление не доводится доконца. Так, по делу Малышева и Лебедева Судебная коллегия по уголовным деламВерховного Суда РФ отметила, что «суд достоверно установил и в приговореуказал, что слова Л., наносившего потерпевшей многочисленные удары: „Все,больше не могу“, нельзя расценивать как добровольный отказ от совершенияпреступления, потому что он сделал все возможное для того, чтобы убить Б.:Действия М., выразившиеся в вызове скорой помощи, суд признал обстоятельством,смягчающим наказание». Содеянное при вынужденных отказах должно считатьсяпокушением на преступление. Установление признака недоведения преступления доконца по не зависящим от лица обстоятельствам уже дает окончательный вывод оквалификации покушения на преступление. Выявлять что-либо еще нетнеобходимости.
2.3Понятие и уголовно-правовая характеристика добровольного отказа от совершенияпреступления
Добровольныйотказ от преступления — это прекращение лицом подготовительных действий илиисполнения состава преступления при сознании возможности доведения преступлениядо конца. УК РСФСР 1960 г. не давал определения добровольного отказа отпреступления и не определял его правовую природу. В ст. 16 лишь говорилось, чтопри добровольном отказе лицо подлежит уголовной ответственности в том случае,если фактически совершенное им деяние содержит состав иного преступления. Такойтекст юридически неосведомленному гражданину грозил уголовной ответственностьювместо того, чтобы выполнять функцию, по образному выражению, «золотогомоста», который законодатель строит для начавшего преступление лица.
Следуязадаче предупреждения преступления, УК РФ 1996 г. значительно расширил статью о добровольном отказе. В ней не одна, как в УК РСФСР 1960 г., а пять частей. Она содержит понятие добровольного отказа, определяет правовую природу,уточняет терминологию, регламентирует добровольный отказ соучастников.
Части1 и 2 ст. 31 УК 1996 г. гласят:
«1.Добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовленияк преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственнонаправленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможностьдоведения преступления до конца.
2.Лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если онодобровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления доконца».
Добровольныйотказ может побуждаться любыми мотивами — сострадание, страх перед наказанием,нецелесообразность и др. Главное, чтобы мотивация не устраняла понимания лицомтого, что оно способно довести начатое преступление до конца.
Инициативаотказа может исходить от свидетеля, соучастников, жертвы. Однако решение оботказе всегда свободно избирает само лицо, выбирая один из двух вариантов — продолжить преступление или прекратить его. Закон обоснованно делает акцент наосознании возможности беспрепятственно завершить преступление. Объективно такаявозможность может отсутствовать, но лицо об этом не знает. Например, М. решилпроникнуть в квартиру своего одноклассника П. с целью кражи магнитофона. Однакоперед дверью его квартиры остановился, решив, что «игра не стоит свеч»,и ушел домой. Позже, когда он рассказал П. о своем поступке, тот рассмеялся исказал, что магнитофон давно находится за городом на даче. М. сознавалвозможность совершения кражи чужого имущества, хотя объективно он бы не мог еесовершить. Налицо — добровольный отказ от преступления.
Каквсякая другая возможность, возможность, осознаваемая лицом, при добровольномотказе варьируется по степени вероятности реализации. Насколько конкретнаястепень вероятности совершения преступления осознается лицом — вопрос факта.Однако во всяком случае, если лицо не осознает реальной опасности разоблаченияили задержания в конкретной обстановке, отказ можно признать добровольным. Так,А., X. и Ф., заранее организовавшись для совершения крупной кражи из квартирывыехавшего за границу Л., приехали на грузовой машине с надписью«Перевозка мебели» и направились к подъезду, где находилась квартира.Вопреки их ожиданиям у подъезда на скамейке сидели соседи по подъезду и сподозрением разглядывали прибывших. Те ретировались, испугавшись, что будутопознаны и наказаны. Вероятность совершения квартирной кражи в данной ситуацииоказалась небольшой. Поэтому такой отказ нельзя считать добровольным.
Напрактике проблемы наличия или отсутствия добровольного отказа чаще всеговстречаются по делам об изнасиловании.
Так,Э. затащил М. в сарай для совершения над ней насилия. Хотя на лице Э. былаповязка, М. узнала в нем односельчанина и сказала ему об этом. Испугавшисьразоблачения, тот оставил жертву и убежал. Суд признал, что Э. совершил покушениена изнасилование, которое не завершил по не зависящим от него обстоятельствам — из-за угрозы немедленного разоблачения[43].
Конечно,полностью вероятность доведения преступления до конца в данном случае неисключалась, однако она оказалась небольшой, а вероятность быть задержанным — значительной.
Вдругом деле потерпевшая, сопротивляясь насильнику, заявила, что если он над нейнадругается, то она покончит с собой. Субъект пожалел девушку и прекратилдомогательства. Здесь налицо добровольный отказ от преступления: преступниксознавал возможность доведения преступления до конца (угроза девушки этому непрепятствовала), но эту возможность не использовал.
Отказозначает окончательное прекращение начатого преступления. Перерыв в начатомпреступлении по «тактическим» соображениям не образует отказа.Например, если пытавшийся проникнуть на склад оружия с целью его похищения П.обнаружил, что на вахте стоит не его соучастник, а другой вахтер, и отложилхищение, то здесь отсутствует добровольный отказ.
Виновныйдолжен отвечать за приготовление к хищению оружия. Отказ от повторения попыткисовершить преступление не означает добровольного отказа от начатогопреступления. Окончательность отказа распространяется только на начатоепреступление, а не на последующие преступные деяния.
Основаниемнепривлечения к уголовной ответственности и освобождения от нее являетсяотсутствие состава преступления. В поведении добровольно отказавшегося отпреступления нет признаков неоконченного, прерванного против его волиприготовления к преступлению или покушения на преступление.
Часть4 ст. 31 УК РФ впервые регламентирует добровольный отказ соучастников. Онразличается по содержанию и последствиям в зависимости от вида соучастника.Организатору и подстрекателю предъявляются более жесткие требования длядобровольного отказа, чем пособнику. Добровольный отказ организатора иподстрекателя должен состоять в предотвращении доведения преступленияисполнителем до конца (посредством своевременного сообщения органам власти илииными мерами).
Длядобровольного отказа пособника ему достаточно принять все зависящие от негомеры предотвращения совершения преступления. Если эти меры оказалисьбезрезультатными и исполнитель окончил преступление, пособник от уголовнойответственности все же освобождается. «Все от него зависящие меры» состороны пособника прежде всего выражаются в устранении, изъятии его«вклада» в преступление: передал исполнителю ключи от чужой квартиры,а затем до начала кражи забрал их (хотя бы исполнитель все равно совершил кражупутем взлома двери); передал пистолет для совершения убийства, но забрал его, аисполнитель совершил убийство ножом и т.д.
Часть5 ст. 31 УК РФ говорит о наказании неудавшегося добровольного отказаорганизатора и подстрекателя. В таком случае они несут ответственность каксоучастники совершенного преступления. Попытка добровольного отказа может бытьучтена судом как смягчающее наказание обстоятельство.
Добровольныйотказ не следует смешивать с деятельным раскаянием, которое представляет собойдобровольное заглаживание причиненных общественно опасных последствий. Егосодержание зависит от характера причиненного вреда — физического, психического,социального, имущественного, организационного.
Заглаживаниефизического вреда осложнено, а при убийстве — исключено. Однако предпринятыепосле совершения преступления меры по спасению раненного потерпевшего, срочноедоставление его в больницу, оказание медицинской помощи, иные попытки уменьшитьпричиненный вред закон признает смягчающим вину обстоятельством (п.«к» ч. 1 ст. 61 УК РФ).
Болеевсего возможно загладить причиненный ущерб в имущественных преступлениях.Допустимы денежная компенсация утраченного потерпевшим имущества, возвратпохищенной вещи, восстановление имущественных прав собственным трудом (ремонтповрежденного имущества).
Дезорганизационныйвред не всегда возместим. Все зависит от характера и величины причиненнойпреступлением дезорганизации соответствующих социальных отношений. Например, Ш.на дискотеке раскидал стулья, растолкал присутствующих, нецензурно их обругал,выключил магнитофон. Если после этого он вскоре добровольно восстановилнарушенный порядок своими силами, извинился перед потерпевшими, восстановилзвучание музыки — состав хулиганства Ш. в деянии имеется. Однако его деятельноераскаяние может послужить основанием освобождения его от уголовнойответственности (ч. 1 ст. 75 УК РФ).
Длявозмещения психологического (морального) вреда достаточно извиниться передпотерпевшим за оскорбление или клевету, прекратить угрозы и заверить, чтопрежние угрозы были несерьезными и субъект искренне о них сожалеет. Кроме того,возмещение морального ущерба возможно и в денежном исчислении (посредствомгражданского иска).
Добровольныйотказ от преступления отличается от деятельного раскаяния тем, что первыйпроисходит до наступления общественно опасных последствий, а раскаяниеосуществляется после их наступления. При добровольном отказе — нет составапреступления. При деятельном раскаянии — состав преступления налицо.Добровольный отказ дает основание для непривлечения лица к уголовнойответственности. Деятельное раскаяние выступает как основание освобождения отуголовной ответственности.
Такимобразом: а) добровольный отказ от преступления представляет собой окончательныйотказ от приготовительных действий или исполнения состава преступления приосознании возможности его совершения; б) мотивы добровольного отказа не имеютзначения, если они не устраняют представления лица об успешном завершениипреступления; в) добровольно отказавшееся от начатого преступления лицо несетответственность лишь за иное оконченное преступление, если оно его совершает додобровольного отказа; г) добровольный отказ отличается от деятельного раскаянияпо содержанию и основаниям непривлечения или освобождения от уголовнойответственности.
Глава3. ОСОБЕННОСТИ КВАЛИФИКАЦИИ НЕОКОНЧЕННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
3.1. Проблемы оценки и квалификации «пограничных ситуаций»между неоконченной преступной деятельностью и добровольным отказом отсовершения преступления
Вследственной и судебной практике годами накапливались проблемы, связанные с юридическойоценкой «пограничных ситуаций» — между неоконченным преступлением идобровольным отказом от доведения его до конца.
Вновом УК РФ содержатся достаточно четкие определения, способные снять рядвопросов.
Уголовныйзакон выделяет две стадии неоконченного преступления: приготовление кпреступлению и покушение на преступление (ст.ст.29, 30 УК РФ). Необходимоеусловие наличия этих стадий — единый признак: ситуация, когда преступление небыло доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам (ч.1 и ч. 3ст.30 УК РФ). В ранее действовавшем законодательстве (ч.1 ст. 15 УК РСФСР)применительно к стадии приготовления к преступлению указание (ссылки) на этоусловие вообще отсутствовало. В отношении же покушения на преступление (ч.2 ст.15 УК РСФСР) действовало правило, согласно которому покушение имело место, еслипреступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воливиновного. В правоприменительной практике это правило распространялось и настадию приготовления, что было вполне логичным. Однако сама формулировка этогоправила, ставившая наличие или отсутствие покушения на преступление взависимость от воли виновного, с правовой точки зрения была весьма уязвима.Так, вопрос о виновности может быть решен только на судебных стадиях процесса,уголовно-правовые же дефиниции должны быть максимально универсальными,применимыми также и к досудебным стадиям уголовного производства. Отсюда речьдолжна идти о лице, совершившем деяние либо его «часть», что исделано в новом УК. Теперь уголовный закон, определяя как приготовление кпреступлению, так и покушение и отграничивая эти стадии как от оконченногопреступления, так и от добровольного отказа от него, содержит ссылки не на«волю виновного», а на «не зависящие от лица обстоятельства».Это, несомненно, более точная юридическая формулировка.
Приреализации старой редакции УК затушевывался элемент полной добровольностиотказа от преступления, что являлось необходимым признаком исключения уголовнойответственности. В новом же уголовном законе упор делается на не зависящие отлица обстоятельства, которые сыграли решающую роль в формировании«волевого момента» при отказе от доведения преступления до конца. Иэтот момент уже не должен расцениваться как добровольный отказ при отсутствииосознания лицом возможности доведения преступления до конца. Установлениеналичия или отсутствия такого осознания является общим требованием при оценкеобоих рассматриваемых стадий в силу прямого указания закона. Квалифицироватьповедение лица как «добровольный отказ от преступления» допустимолишь, если оно отказалось от доведения деяния до конца, осознавая возможностьэтого (т.е. — доведения до конца преступления), — ч.1 ст.31 УК РФ.
Определениеэтих новых признаков сузило возможности избежать уголовной ответственности состороны лиц, в действиях которых на самом деле никакого добровольного отказа неимелось. Однако если для приготовления к преступлению все более или менее ясно(эта стадия преступной деятельности относительно изолирована во времени ипространстве от оконченного преступления), то иначе обстоит дело с покушениемна преступление. Эта стадия непосредственно связана с оконченным составом.Поэтому по любому неоконченному преступлению перед правоприменителем встаетвопрос о причинах, по которым оно не было доведено до конца. Имел ли местодобровольный отказ от преступления? Это один из сложнейших вопросовдоказывания. Однако с некоторыми рекомендациями можно выступить уже сейчас,исходя из практического опыта и целого ряда исследований в этой области.
Вотличие от ранее действовавшего законодательства, новый уголовный закон,раскрывая понятие добровольного отказа, предусматривает прекращение лицомприготовления к преступлению либо покушения на преступление (ч.1 ст.31 УК РФ).Эта формулировка означает — не прерывание или отложение преступнойдеятельности, а окончательный отказ от доведения преступления до конца (ч.2ст.31 УК РФ). Но, повторяю, в любом случае для добровольного отказа лица отпреступления необходимо осознание им возможности доведения преступления до конца.Отсутствие его (несмотря на объективные препятствия, делающие невозможнымдоведение преступного умысла до конца) не может исключить уголовнойответственности.
Правда,не все так просто, как кажется на первый взгляд. Полезно в этой связирассмотреть некоторые примеры из практики. Некто Е., встретив в темное времясуток С., напал на нее, повалил на землю и начал с применением насилияраздевать. Когда по вблизи расположенному шоссе проезжала автомашина и осветилаих фарами, Е. с места происшествия скрылся. На предварительном следствии возникспор о том, как оценивать действия Е.: покушение на изнасилование или какдобровольный отказ. Пока спорили, находившийся на свободе Е. вновь совершиланалогичное деяние в отношении другой женщины и опять-таки по причине сходныхобстоятельств не довел его до конца. На этот раз он был взят под стражу;ходатайства защиты о том, что в обоих случаях имел место добровольный отказ,были отклонены. Судебные инстанции не усмотрели добровольного отказа ни поодному эпизоду; Е. был признан виновным в покушениях на изнасилование иосужден.
Подругому делу имела место следующая ситуация. Двое молодых людей распивалиспиртные напитки в лесу. Увидев X., договорились ее изнасиловать. С этой цельюсхватили Х. с двух сторон за руки и потащили через дорогу в лес, порвав приэтом на ней одежду. Однако испугавшись шума проезжавшей мимо автомашины,бросили потерпевшую и скрылись в лесу. На предварительном следствии защитойтакже ставился вопрос о наличии добровольного отказа, с чем суд не согласился,признав этих лиц виновными в покушении на изнасилование. Тем не менее, прирассмотрении дела в кассационном порядке областной суд все-таки признал наличиедобровольного отказа, квалифицировав их действия по ч.1 ст.206 УК РСФСР[44].
Каквидим, двум однородным деяниям, совершенным вроде бы при сходныхобстоятельствах, судебными инстанциями даны противоположные оценки. Уместноотметить, что в приведенных примерах виновные осознавали возможность доведенияпреступления до конца, если бы проявили больше настойчивости в реализациипреступного умысла. Однако, восприняв и оценив привходящие извне обстоятельствакак способные существенным образом затруднить дальнейшую реализацию преступногоумысла и решив не искушать судьбу, они оставляли потерпевших и покидали местопроисшествия. Если оценивать ситуации без учета внутренних мотивов поведениявиновных, можно констатировать наличие добровольного отказа. Но если углубитьсяв анализ психологических причин такого поведения, то со всей очевидностью можнозаключить, что оно вызвано чисто внешними, не зависящими от этих лицобстоятельствами, о которых говорится в ч.3 ст.30 УК РФ, т.е. имело местопокушение на преступление. Лицо в силу обстоятельств было вынуждено отказатьсяот доведения преступления до конца.
Смыслтермина «добровольный» раскрывается в толковом словаре русского языкакак действующий по собственному желанию, не по принуждению. А для этогонеобходимы чисто внутренние побуждения, независимо от мотивов. Какпредставляется, во втором случае суд второй инстанции был не прав, признаваяналичие добровольного отказа от доведения изнасилования до конца. Конечно,грань в подобных ситуациях весьма тонкая, но тем не менее провести ее можно.
Непредвиденныеобстоятельства как бы выбивают действия субъекта из преступной колеи. На этоспециально указывал в свое время А.Пионтковский, заостряя внимание на том, чтодобровольный отказ при покушении мыслим во всех тех случаях, когда субъект ещесохраняет господство над совершением дальнейших действий[45].Очевидно, что в рассматриваемых примерах страх разоблачения и привлечения куголовной ответственности лишил лиц возможности осуществлять такое«господство» в полной мере и главное — страх этот возник по независящим от лиц причинам, которые возникли внезапно, сыграв рольнепредвиденных препятствий.
Побудитьлицо отказаться от доведения преступления до конца в некоторых ситуациях могут,в частности, уговоры или угрозы со стороны потерпевших. И в этой ситуации принедоведении преступления до конца для выводов о виновности или невиновностимогут иметь решающее значение мельчайшие детали и оттенки события.
Представляется,что следует избегать расширительного толкования такого интеллектуальногомомента добровольного отказа, как наличие у лица осознания возможностидоведения преступления до конца, ибо это может привести к необоснованномуосвобождению от уголовной ответственности.
Какрасценивать, к примеру, ситуацию, когда К., напав в безлюдном месте на В., втечение длительного времени пытался ее изнасиловать? Потерпевшая оказывалаактивное сопротивление. К., хотя и почти раздел В., все же не довелпреступление до конца, бросил потерпевшую и скрылся. Теоретически можнопредположить, что, предприми К. чуть больше усилий, он довел бы реализациюумысла до конца. Такая возможность им осознавалась. Тем не менее, судсовершенно правильно расценил его отказ вынужденным, по причине активногосопротивления потерпевшей, на которое он не рассчитывал, что и сталонепредвиденной трудностью; суд признал в его действиях наличие покушения наизнасилование.
Нив ранее действовавшем, ни в новом российском уголовном законодательстве нетделения покушения на неоконченное и оконченное. Эти понятия разработаны втеории уголовного права, но они имеют и практическое значение, причем не толькодля индивидуализации наказания, а как раз при отграничении покушения напреступление от добровольного отказа. Особое значение это имеет для оценкипосягательств на жизнь и здоровье. Так, В., имея умысел на убийство Г., сбольшой силой нанес ему удар кухонным ножом в область сердца, причинивпроникающее колото-резаное ранение, опасное для жизни. Видя, что потерпевшийжив, и имея возможность довершить первоначально задуманное, Г. не стал этогоделать и с места происшествия скрылся; только по чистой случайности потерпевшийостался жив. Такие случаи нередки в следственной практике, но порой получалиневерную квалификацию как причинение умышленных тяжких телесных повреждений,поскольку исходным моментом квалификации считали добровольный отказ отдоведения убийства до конца при наличии реальной возможности для этого.Думается, что такая квалификация не является верной. Она исходит в основном изобъективно наступивших последствий, без учета всех моментов субъективнойстороны состава преступления. Ведь лицо сделало все необходимое дляосуществления умысла на убийство, однако преступный результат не наступил непотому, что убийца в последний момент отдернул руку и не нанес удара. Так, Ж.,решив убить знакомую из ревности, произвел выстрел из обреза в область груди,но попал в ногу; от повторения своих действий отказался. В другом случаепреступник трижды стрелял из пистолета, но не смог попасть в жертву. Послечего, имея еще не отстрелянную обойму, скрылся. В этом случае налицо отказ отповторения покушения, но никак по добровольный отказ от преступления.
Всвете приведенного анализа целесообразно указать на недопустимостьнеосновательного уменьшения объема уголовной ответственности за совершениереальных посягательств.
Какуказано в ч.2 ст.31 УК РФ, не подлежит уголовной ответственности лицо, котороедобровольно и окончательно отказалось от доведения преступления до конца.Использование термина «окончательно» имеет значение как дляпокушения, так и приготовления.
Напрактике именно в отношении «приготовления» чаще возникают неясностиотносительно того, добровольно ли лицо отказалось от доведения преступления доконца либо временно прервало деяние, отложив дальнейшую реализацию преступногоумысла с тем, чтобы осуществить его при более благоприятных обстоятельствах.
Содержаниепонятия «окончательный отказ» достаточно полно раскрывается приописании особенностей добровольного отказа организатора преступления,подстрекателя и пособника. Общим для всех видов соучастия является то, чтодобровольный и окончательный отказ от доведения преступления до конца можетбыть ими реализован только в активной форме. Организатор и подстрекательсвоевременным сообщением органам власти или иными активными действиями способныпредотвратить доведение исполнителем преступления до конца. Пособникпреступления не подлежит уголовной ответственности, если предпринял всезависящие от него меры, чтобы предотвратить преступление (ч.4 ст.31 УК РФ).Если исполнитель может осуществить добровольный отказ от преступления как вформе пассивного, так и активного поведения, то иных соучастников способноосвободить от ответственности лишь принятие активных мер по предотвращениюсовершения преступления.
3.2 Принципы наказуемости неоконченной, преступнойдеятельностиУстанавливаяуголовное наказание за приготовление к преступлению и покушение, закон исходитиз того, что эти деяния представляют собой значительную общественную опасность.Они направляются на реальное причинение вреда объектам уголовно-правовой охраныи не причиняют вред только потому, что прерываются на более ранней стадии,помимо воли виновного. Уголовная ответственность за неоконченное преступление(приготовление и покушение) наступает по соответствующей статье Особенной частиУК РФ, предусматривающей ответственность за конкретное оконченное преступление,со ссылкой на ст. 30. При этом надо иметь ввиду, что каждая последующая стадиясовершения преступления «поглощает» предыдущую. Предшествующие ей стадии лишенысамостоятельного квалификационного значения.
/>Ответственность за приготовление кпреступлению.
ПоУК РФ уголовная ответственность будет наступать только за приготовление ктяжкому или особо тяжкому преступлению (ч.2 ст.30 УК). При приготовлении кпреступлениям небольшой и средней тяжести (ст. 15 УК) не возникает основанияуголовной ответственности. Это решение вызвано тем, что при практическомприменении закона норма о приготовлении используется не часто. Во-первых,уровень общественной опасности приготовительных действий невысок. Во-вторых,при приготовлении трудно определить умысел лица на совершение преступления(например, лом может быть приобретен и для хозяйственных нужд). В-третьих,приготовление обычно протекает в замаскированной, скрытой форме. О нем малоинформации. В-четвертых, приготовление нередко совершается в малозначительныхпреступлениях, свидетельствующих о незначительной общественной опасности.
Уголовныйзакон предусматривает особые правила назначения наказания за приготовление кпреступлению (ст. 66 УК). В частности учитываются следующие обстоятельства:важность охраняемого объекта, степень завершенности приготовительных действий,характер изготовленных орудий, сговор группы и т.д. При этом срок и размернаказания за приготовление к преступлению не могут превышать половинымаксимального срока или размера наиболее строгого вида наказания,предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление.Смертная казнь и пожизненное лишение свободы за приготовление к преступлению неназначаются.
/>Ответственность за покушение напреступление.
Приназначении наказания за покушение важное значение имеют обстоятельства, в силукоторых преступление не было доведено до конца. Покушение влечет менее строгоенаказание, нежели оконченное преступление. По закону срок и размер наказания запокушение не могут превышать трех четвертей максимального срока или размеранаиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части заоконченное преступление. Смертная казнь и пожизненное лишение свободы запокушение не назначаются.
Приназначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасностидействий, совершенных виновным, степень осуществления преступного намерения ипричины, в силу которых преступление не было доведено до конца.
Можнопровести параллель между нормой закона и тем, как она реализуется на практике.Верховный суд Российской Федерации разъяснил, что назначая наказание занеоконченное преступление при наличии оснований, предусмотренных ст. 62 УК РФ,следует исчислять три четверти максимального срока или размера наиболеестрогого вида наказания от максимального наказания, предусмотренного занеоконченное преступление.
По приговору Белгородского областного суда 15 июля 1996 г. Колибабчук, ранее несудимый, осужден к лишению свободы: по ст. 15, пп. «а», «е», «з», «н» ст. 102 УК РСФСР к двенадцати годам, по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР к четырем годам, по ч. 3 ст. 146 УК РСФСР к одиннадцати годам, на основании ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений назначено тринадцать лет лишения свободы.
По делу также осужден Борис С.
Колибабчук признан виновным в том, что 21 сентября 1995 г. по предварительному сговору с Борисом С. в с. Николаевка Белгородской области незаконно проник в магазин и похитил оттуда товары на общую сумму 2 333 294 неденоминированных руб.; 12 декабря 1995 г. они же напали на продавцов магазина «Кооператор», с целью убийства нанесли им удары молотками по голове, причинив своими действиями опасные для жизни тяжкие телесные повреждения. Похитив товары на сумму 5 026 675 неденоминированных руб., виновные скрылись. Смерть потерпевших не наступила по независящим от воли виновных обстоятельствам, так как им своевременно была оказана медицинская помощь.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 10 декабря 1996 г. приговор оставила без изменения.
Судья Алексеевского районного суда Белгородской области постановлением от 15 марта 1999 г. привел приговор в соответствие с требованиями Уголовного кодекса Российской Федерации: действия Колибабчука с ч. 2 ст. 144 УК РСФСР переквалифицировал на пп. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначил по ней наказание сроком четыре года лишения свободы, в остальном приговор оставил без изменения.
Президиум Белгородского областного суда 20 августа 1999 г. постановление судьи изменил, назначенное Колибабчуку наказание по ст. 15, пп. «а», «е», «з», «н» ст. 102 УК РСФСР смягчил до одиннадцати лет и трех месяцев лишения свободы, на основании ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. «а», «е», «з», «н» ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, определил наказание в виде лишения свободы сроком на двенадцать лет три месяца, в остальном постановление оставил без изменения.
Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об исключении из приговора указания об осуждении Колибабчука по ст. 15, п. «е» ст. 102 УК РСФСР, смягчении ему наказания по ст. 15, пп. «а», «з», «н» ст. 102 УК РСФСР до восьми лет четырех месяцев лишения свободы, о назначении наказания по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. «а», «з», «н» ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР и пп. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, сроком двенадцать лет лишения свободы.
Президиум Верховного Суда РФ 22 января 2003 г. протест удовлетворил, указав следующее.
Согласно приговору Колибабчук осужден, в частности, за покушение на убийство. Максимальный срок наказания в виде лишения свободы по ст. 102 УК РСФСР составляет пятнадцать лет.
В ч. 3 ст. 66 УК РФ определено, что срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации за оконченное преступление.
Руководствуясь данным положением закона, а также ст. 10 УК РФ, президиум областного суда, снижая назначенное Колибабчуку наказание по ст. 15, пп. «а», «е», «з», «н» ст. 102 УК РСФСР с двенадцати лет до одиннадцати лет и трех месяцев лишения свободы, не учел следующего.
В приговоре в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Колибабчуку, суд указал на раскаяние подсудимого в содеянном и способствование им раскрытию преступления. Обстоятельств, отягчающих наказание, суд не установил.
С учетом этого в соответствии со ст. 62 УК РФ назначенное Колибабчуку наказание не могло превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. При назначении наказания за неоконченное преступление при наличии оснований, определенных данной статьей, следует исчислять три четверти максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания от максимального наказания, предусмотренного за неоконченное преступление, т.е. от трех четвертей — за покушение на убийство.
Таким образом, срок назначенного Колибабчуку наказания по ст. 15 и ст. 102 УК РСФСР не должен превышать восьми лет четырех месяцев и трех дней лишения свободы.
Кроме того, при квалификации действий виновного по п. «а» ст. 102 УК РСФСР (убийство лица из корыстных побуждений) по смыслу закона исключается возможность квалификации этого же убийства, помимо указанного пункта, по какому-либо другому пункту ст. 102 УК РСФСР, предусматривающему иную цель или мотив убийства.
Следовательно, указание об осуждении Колибабчука по ст. 15, п. «е» ст. 102 УК РСФСР как покушение на убийство с целью скрыть ранее совершенное преступление подлежит исключению из приговора.
С учетом изложенного Президиум Верховного Суда РФ судебные решения по делу Колибабчука изменил: исключил указание о его осуждении по ст. 15, п. «е» ст. 102 УК РСФСР; смягчил назначенное ему наказание по ст. 15, пп. «а», «з», «н» ст. 102 УК РСФСР с одиннадцати лет трех месяцев до восьми лет четырех месяцев лишения свободы; на основании ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. «а», «з», «н» ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР и пп. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, окончательно ему назначил двенадцать лет лишеия свободы, в остальном судебные решения оставил без изменения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Уголовнымкодексом РФ выделяются три стадии совершения преступления — приготовление кпреступлению, покушение на преступление, оконченное преступление.
Первыедве стадии (приготовление и покушение) составляют так называемое неоконченноепреступление; их называют еще предварительной преступной деятельностью.Приготовление и покушение совершаются до окончания преступления и для егоосуществления. Выделять данные стадии необходимо для правильной правовой оценкисовершенного преступления, его квалификации, а также для индивидуализацииуголовной ответственности.
НовыйУголовный кодекс РФ в ч.1 ст. 29 впервые определяет понятие оконченногопреступления. Преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деяниисодержатся все признаки состава преступления, предусмотренного конкретнойнормой Особенной части Уголовного кодекса.
Важноотметить, что при этом момент юридической законченности криминального деянияможет не совпадать с представлением самого субъекта о завершении преступления.
Наиболеесущественным признаком, отличающим оконченное преступление от иных стадий,является полная реализация объективной и субъективной стороны, предусмотренногоуголовным законом общественно опасного деяния. Объект же и субъект деянияодинаковы как для оконченного, так и неоконченного преступления[46].
Уголовныйзакон выделяет две стадии неоконченного преступления: приготовление кпреступлению и покушение на преступление (ст.ст.29, 30 УК РФ). Необходимоеусловие наличия этих стадий — единый признак: ситуация, когда преступление небыло доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам (ч.1 и ч. 3ст.30 УК РФ).
Теперьуголовный закон, определяя как приготовление к преступлению, так и покушение иотграничивая эти стадии как от оконченного преступления, так и от добровольногоотказа от него, содержит ссылки не на «волю виновного», а на «независящие от лица обстоятельства». Это, несомненно, более точнаяюридическая формулировка.
Определениеэтих новых признаков сузило возможности избежать уголовной ответственности состороны лиц, в действиях которых на самом деле никакого добровольного отказа неимелось. Однако если для приготовления к преступлению все более или менее ясно(эта стадия преступной деятельности относительно изолирована во времени ипространстве от оконченного преступления), то иначе обстоит дело с покушениемна преступление. Эта стадия непосредственно связана с оконченным составом.Поэтому по любому неоконченному преступлению перед правоприменителем встаетвопрос о причинах, по которым оно не было доведено до конца. Имел ли местодобровольный отказ от преступления? Это один из сложнейших вопросов доказывания.Однако с некоторыми рекомендациями можно выступить уже сейчас, исходя изпрактического опыта и целого ряда исследований в этой области.
Вотличие от ранее действовавшего законодательства, новый уголовный закон,раскрывая понятие добровольного отказа, предусматривает прекращение лицомприготовления к преступлению либо покушения на преступление (ч.1 ст.31 УК РФ).Эта формулировка означает — не прерывание или отложение преступнойдеятельности, а окончательный отказ от доведения преступления до конца (ч.2ст.31 УК РФ). Но, повторяю, в любом случае для добровольного отказа лица отпреступления необходимо осознание им возможности доведения преступления доконца. Отсутствие его (несмотря на объективные препятствия, делающиеневозможным доведение преступного умысла до конца) не может исключить уголовнойответственности.
Нив ранее действовавшем, ни в новом российском уголовном законодательстве нетделения покушения на неоконченное и оконченное. Эти понятия разработаны втеории уголовного права, но они имеют и практическое значение, причем не толькодля индивидуализации наказания, а как раз при отграничении покушения напреступление от добровольного отказа. Особое значение это имеет для оценкипосягательств на жизнь и здоровье.
Такимобразом, неоконченное преступление — это деятельность лица по реализациипреступного намерения, прерванная по независящим от воли этого лицаобстоятельствам на стадии подготовки к преступлению либо на стадии совершенияпреступления.
БИБЛИОГРАФИЯ
Нормативно-правовыеакты
1. Конституция(1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. – М.:Маркетинг, 2001. – 39, [1] с.; 20 см. – 10000 экз. – ISBN5-94462-025-0
2. Уголовныйкодекс Российской Федерации [Текст]: [федер. закон: принят Гос. Думой 24 мая 1996 г., одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 г., в ред. от 27.07.2006 г.]
3. ПостановлениеВЦИК «О введении в действие Уголовного кодекса РСФСР» // СУ РСФСР. 1922 г. № 15
4. ПостановлениеПКЮ 12.12 1919 г.// СУ РСФСР.1919. № 66
5. ПостановлениеПленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными,сильнодействующими и ядовитыми веществами» // «Российская газета» от 28 июня 2006 г. № 137
6. ПостановлениеПленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике поделам о краже, грабеже и разбое» // «Российская газета» от 18 января 2003 г. № 9 (специальный выпуск)
7. ПостановлениеПленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 года «О судебной практике поделам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // «Российская газета» от 23февраля 2000 г.
8. ПостановлениеПленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 года №7 «Об изменении и дополнениинекоторых постановлений Пленума Верховного Суда РФ по уголовным делам».
9. ПостановлениеПленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 года №8 «О признании утратившимисилу некоторых постановлений пленума Верховного суда РФ».
Научная литература
1. АкоевК.Л., Кауфман М.А. Объективная сторона преступления (факультативные признаки).М., 1995
2. БлаговЕ.В. Особенности назначения наказания за неоконченное преступление. — Ярославль, 1994
3. ДурмановН.Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. М., 1955
4. ДурмановН.Д. Стадии совершения преступления. М., 1969
5. ЗавидовБ.Д. К вопросам о стадиях уголовного преступления. Неоконченное преступление //СПС «КонсультантПлюс», 2005
6. ИвановВ.Д. Борьба органов внутренних дел с покушениями на преступления. Учеб.пособие. Хабаровск, 1987
7. РединМ.П. – Рец:, Ю.И. Ляпунов, В.А. Владимиров. Ответственность за корыстныепосягательства на социалистическую собственность // Правоведение. 2003. №5. С.111- 112
8. КамынинИ., Колесников А. Особенности назначения наказания за неоконченные преступленияи преступления, составляющие множественность // «Законность», № 4, 2004
9. ИвановВ. Д.Общее понятие и виды стадий совершения умышленногопреступления по законодательству Казахской ССР//Труды Карагандинской ВШ МВДСССР. 1972. С. 140
10. КарауловВ.Ф. Уголовно-правовая борьба с покушением на преступление и приготовлением кпреступлению по советскому уголовному праву. Автореф. дис. канд. юрид. наук.М., 1969
11. КлименкоС.В., Чичерин А.Л. Основы государства и права, Зерцало, Теис, 1996
12. КозловА.П. Неоконченное преступление: Учеб. пособие. Красноярск, 2004
13. Комментарийк Уголовному кодексу Российской Федерации (отв. ред. А.А. Чекалин; под ред.В.Т. Томина, В.В. Сверчкова). — 3-е изд., перераб. и доп. — Юрайт-Издат, 2006 г.
14. Комментарийк Уголовному кодексу Российской Федерации. — 2-е изд., перераб. и доп./отв.ред. А.И. Рарог. — М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004
15. Комментарийк Уголовному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. В.М. Лебедев. — 3-е изд.,доп. и испр. — М.: Юрайт-Издат, 2004
16. Комментарийк Уголовному кодексу Российской Федерации: (постатейный)/В.К. Дуюнов и др.,отв. ред. Л.Л. Кругликов. — Волтерс Клувер, 2005 г.
17. КоржанскийН.И Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980
18. Курссоветского уголовного права. Часть общая. Т. 1. Л., 1968
19. КудрявцевВ.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2002
20. КузнецоваН.Ф. Ответственность за приготовление к преступлению и покушение на преступлениепо советскому уголовному праву. М., 2001
21. Курссоветского уголовного права. Т. 2. М., 1970
22. ЛуневВ.В. Мотивация преступного поведения. М., 1991
23. ЛяссН. В. Стадии совершения преступления. Курс советского уголовного права. Частьобщая. Т. 1. Л., 1968
24. ЛяссН.В. Понятие и основание наказуемости приготовления и покушения //Уч. запискиЛГУ. № 202. Серия юр. наук. Вып. 8. Вопросы уголовного права и процесса. Л.,1956
25. Новоеуголовноеправо России. Общая часть: Учебное пособие. М., 2004. С. 31
26. МокринскийС. Покушение и приготовление в советском праве. Аналогичное мнение см.: ТрайнинА.Н. Уголовное право. Общая часть, 1929
27. НаумовА.В. «Введение в уголовное право» // «Государство и право», №11, 1993
28. Уголовноеправо России. Учебник для вузов. В 2-х томах. Т.1. Общая часть. Ответственныередакторы и руководителя авторского коллектива – доктор юридических наук,профессор А.Н. Игнатов и доктор юридических наук, профессор Ю.А. Красиков. –М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА М., 2004
29. НаумовА.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарийсудебной практики и доктринальное толкование. — Волтерс Клувер, 2005 г. (под редакцией президента Адвокатской палаты г. Москвы, заслуженного юриста РоссийскойФедерации Г.М. Резника)
30. НаумовА.В. Применение уголовно-правовых норм. Волгоград, 1983
31. Новоеуголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой / М., 1996. 1Курс советского уголовного права, М. 1970
32. ПанькоК.А. Добровольный отказ от преступления по советскому уголовному праву.Воронеж, 1975
33. ПионтковскийА.А. Советское уголовное право. Т. 1. 1925
34. ПионтковскийА.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. Часть общая. М. 1961
35. ПитецкийВ. Добровольный отказ соучастников преступлений // «Российская юстиция», № 10,2004
36. ПознышевС.В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права. Изд.2-е, испр. и доп. М., 1912
37. Полноесобрание законов Российской империи. Т. 3
38. РоссийскоезаконодательствоХ-ХХ веков. Т. 6. Законодательство первой половины XIX века. М, 1988. С. 175
39. Правои психиатрия / Сост. С.В. Полубинская, науч. редактор Бородин С.В. М., 1991
40. РединМ.П. Основание уголовной ответственности за неоконченное преступление исущность неоконченного преступления // «Российский следователь», № 10, 2002
41. РединМ.П. Понятие покушения на преступление в российском праве.// «Уголовное право»,№ 2, 2004
42. Российскоеуголовное право. Общая часть. Курс лекций / Наумов А.В. М., 2002
43. Российскоеуголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / под ред. Кудрявцева В.Н.,Наумова А.В. М., 2003
44. РединМ.П. Понятия оконченного и неоконченного преступлений в уголовномзаконодательстве Российской Федерации // Правоведение. М, 2004. №1. С. 111 –121
45. Российскоеуголовное право: Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. Издательство«СПАРК». М., 2004
46. СафроновА.Д. добровольный отказ от совершения преступления и деятельное раскаяниепреступника. Автореф. канд. дис. М., 1977
47. Сборникпостановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по уголовным делам. М.:Спарк, 1995
48. СелезневМ. Неоконченное преступление и добровольный отказ // «Российская юстиция», №11, 2004
49. СеливановН.А. Соя-Серко Л.А. Расследование убийств. М.: Манускрипт, 2003
50. СтроговичМ.С. Приготовление к преступлению по УК в редакции 1926 года. – «Рабочий суд»,1927, № 10
51. ТишкевичИ.С. Приготовление и покушение по советскому уголовному праву. М., 1958
52. Курсуголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении (под ред. доктораюридических наук, профессора Н.Ф.Кузнецовой, кандидата юридических наук,доцента И.М.Тяжковой) — М.: ИКД «Зерцало-М», 2004
53. ТрайнинА.Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957
54. ТрайнинА.Н. Уголовная ответственность за приготовительные к преступлению действия. –«Социалистическая законность», 1953, № 12
55. ТрайнинА.Н. Уголовное право. Общая часть; Васильев-Южин М.И. Приготовление и покушениена преступление. – «Вестник Верховного суда СССР», 1928, № 1
56. Уголовноеправо России. Общая и Особенная части. /Под ред. В.П. Ревина. — М.: Юрид. лит.,2005
57. ТишкевичИ.С. Понятиеприготовления и покушения в советском уголовном праве: Автореф. канд. дис.Минск, 1953. С. 6
58. ФефеловП.А. Механизм уголовно-правовой охраны. Основные методологические проблемы. М.,1992
59. БлаговЕ.В. Квалификация покушения на преступление // «Журнал российского права»,2005, N 8
60. ФлетчерДж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. М., 2004
61. ШляпочниковА.С. Приготовление и покушение на преступление в советском уголовном праве. –«Социалистическая законность», 1937,№ 3
62. Якубов.Время совершения преступления. // «Российская юстиция», № 8, 2004