Реферат: Дмитрий Сергеевич Мережковский

МережковскийДмитрий Сергеевич — известный поэт, романист, критик и  публицист. Родился в 1866 г. Отец его занимал видное место в дворцовом  ведомстве. Окончил курс на историко-филологическомфакультете Петербургского  университета. Женат на известнойпоэтессе-модернистке З.Н. Гиппиус (XIII,  577). С 15 лет помещал стихи в разныхизданиях. Первый сборник его  стихотворений появился в 1888 г. Очень много Мережковский, вначале своей  деятельности, переводил с греческого и латинского; в«Вестнике Европы»  (1890) напечатан ряд его переводов трагедийЭсхила, Софокла и Еврипида.  Отдельно вышел прозаический перевод «Дафнисаи Хлои», Лонга (1896). Переводы  трагиков изящны, но, очень раноМережковский выступает и в качестве критика:  в «Северном Вестнике»конца 1880-х годов, «Русском Обозрении», «Труде» и  другихизданиях были напечатаны его этюды о Пушкине, Достоевском ,  Гончарове,Майкове, Короленко, Плинии, Кальдероне, Сервантесе, Ибсене,  французскихнеоромантиков и пр. Часть их вошла в сборник: «Вечные Спутники»  (с 1897 г. 4 изд.).

В 1893 г. издана им книга «О причинах упадка современной  русскойлитературы». Крупнейшая из критических работ Мережковского  (первоначальнонапечатана в органе новых литературно-художественных течений  «МирИскусства») — исследование «Толстой и Достоевский» (2 т., с 1901 г. 3  изд.). Из других критико-публицистических работ вышли отдельно: «Гоголь и  Черт»(с 1906 г. 2 изд.), «М.Ю. Лермонтов, поэт сверхчеловечества» (1909 и 1911), книжка «Две тайны русской поэзии. Тютчев и Некрасов» (1915) иброшюра  «Завет Белинского» (1915). В «Северном Вестнике» 1895 г. Мережковский  дебютировал на поприще исторического романа «Отверженным»,составляющим  первую часть трилогии «Христос и Антихрист». Втораячасть — «Воскресшие  боги. Леонардо да Винчи» — появилась в 1902 г., третья — «Антихрист. Петр и  Алексей» — в 1905 г. В 1913 г. издан отдельно (печатался в «Русской Мысли»)  2-томный роман «Александр I». Вначале 1900-х годов Мережковский, изжив  полосу ницшеанства, становится однимиз главарей, так называемого  «богоискательства» и«неохристианства», и вместе с З. Гиппиус, Розановым ,  Минским,Философовым и др. основывает «религиозно-философские собрания» и орган их — «Новый Путь». В связи с этим перестроем миросозерцания, получившим яркое выражение и в исследовании «Толстой и Достоевский», Мережковский пишет ряд отдельных статей по религиозным вопросам. С середины 1900-х годов Мережковский написал множество публицистических фельетонов в «Речи» и др. газетах, а в последние годы состоит постоянным сотрудником «Русского Слова». Религиозные и публицистические статьиМережковского  собраны в книгах: «Грядущий Хам» (1906), «В тихомомуте» (1908), «Не мир, но  меч» (1908), «БольнаяРоссия» (1910), «Было и будет. Дневник» (1915). В  ПарижеМережковский, совместно с З. Гиппиус и Д.В. Философовым, напечатал  книгу«Le Tsar et la Revolution» (1907). В сотрудничестве с ними женаписана  драма из жизни революционеров: «Маков цвет» (1908). ДрамаМережковского  «Павел I» (1908) вызвала судебное преследование, носуд оправдал автора, и  книга была освобождена от ареста. Первое собраниесочинений Мережковского  издано товариществом М.О. Вольф (1911 — 13) в 17 т.,второе — Д.И. Сытиным в  1914 г. в 24 т. (с библиографическим указателем,составленным О.Я. Лариным). 

РоманыМережковского и книга о Толстом и Достоевском переведены на многие  языки исоздали ему громкую известность в Западной Европе. — Отличительные  чертыразнообразной деятельности Мережковского — преобладание головной  надуманностинад непосредственным чувством. Обладая обширным литературным  образованием иусердно следя за европейским литературным движением,  Мережковский почти всегдавдохновляется настроениями книжными. Менее всего  Мережковский интересен какпоэт. Стих его изящен, но образности и  одушевления в нем мало, и, в общем, егопоэзия не согревает читателя. Он  часто впадает в ходульность и напыщенность.По содержанию своей поэзии  Мережковский сначала всего теснее примыкал кНадсону. Не будучи  «гражданским» поэтом в тесном смысле слова, онохотно разрабатывал такие  мотивы, как верховное значение любви к ближнему(«Сакья-Муни»), прославлял  готовность страдать за убеждения(«Аввакум») и т. п. На одно из произведений  первого периода деятельностиМережковского — поэму «Вера» — выпал самый  крупный успех его какпоэта; живые картины духовной жизни молодежи начала  1880-х годов заканчиваетсяпризывом к работе на благо общества. С конца  1880-х годов Мережковскогозахватывает волна символизма и ницшеанства.  Мистицизма или хотя бы романтизмав ясном до сухости писательском  темпераменте Мережковского совершенно нет,почему и «символы» его переходят  в ложный пафос и мертвую аллегорию.- Широко задумана «трилогия»  Мережковского, долженствующаяизобразить борьбу Христа и Антихриста во  всемирной истории. Крайняяискусственность замысла, мало заметная в первом  романе, ярко выступила на вид,когда трилогия была закончена. Если еще можно  было усмотреть борьбу Христа сАнтихристом в лице Юлиана отступника, то уже  чисто внешний характер носит этосопоставление в применении к эпохе  Ренессанса, когда с возрождением античногоискусства якобы «воскресли боги»  древности. В третьей части трилогиисопоставление держится исключительно на  том, что раскольники усмотрелиАнтихриста в Петре. Самый замысел  сопоставления Христа и Антихриста невыдерживает критики; с понятием о  Христе связано нечто бесконечно-великое ивечное, с понятием об Антихристе -  исключительно суеверие. То же самое можносказать и о другом лейтмотиве  трилогии — заимствованной у Ницше мысли, чтопсихология переходных эпох  содействует нарождению сильных характеров,приближающихся к типу  «сверх-человека»: представление о«переходных» эпохах противоречит идее  непрерывности всемирнойистории и постепенности исторической эволюции.  Особенно очевиднаискусственность этой идеи в применении к Петру; в  исторической науке прочноустановился взгляд, что Петровская реформа была  лишь эффектным завершениемзадолго до того начавшегося усвоения европейской  культуры. В чистохудожественном отношении выше других первый роман. В нем  много предвзятости,психология Юлиана-Отступника полна крупнейших  противоречий, но отдельныеподробности разработаны порой превосходно.  Предприняв поездку в Грецию,тщательно ознакомившись с древней и новой  литературой о Юлиане, автор прониксядухом эллинизма и сумел передать не  только внешний быт античности, но и самуюее сущность. В «Воскресших богах»  Мережковский с особеннымувлечением отдался той стороне ницшеанства, которая  заменяет моральпреклонением перед силой и ставит искусство «по ту сторону  добра изла». Мережковский на всем протяжении романа подчеркивает полное нравственное безразличие великого художника, вносящего одно и то же  воодушевлениеи в постройку храма, и в план особого типа домов терпимости, в  придумываниеразных полезных изобретений, и в устройство «уха тирана  Дионисия», спомощью которого сыщики незаметно могут подслушивать. Вторая  часть трилогии,как и третья — не вполне художественные произведения; не  меньше половинызанимают выписки из подлинных документов, дневников и т. п.  Еще меньше можнопричислить оба романа к подлинной истории. Благодаря,  однако, хотя итенденциозной, но яркой мысли, подкрепленной колоритными  цитатами, «ВоскрешениеБоги» — одна из интереснейших книг по Ренессансу; это  признано даже вбогатой западноевропейской литературе. В третьей части  трилогии Петр«Великий» в значительной степени меркнет, и на первый план  выступаетПетр более «Грозный», чем «Грозный» царь Иван. Перед нами проходят картины дикого распутства, безобразнейшего пьянства, грубейшего сквернословия и во всей этой азиатчине главную роль играет великий  насадитель«европеизма». Мережковский сконцентрировал в одном фокусе все зверское в Петре. Новую серию исторических тем Мережковский начал драмой «Павел I» и большим романом «Александр I». Личность Павла итрагедия его  смерти освещены автором самостоятельно, без принижения личностиимператора.  Александровская эпоха разработана довольно поверхностно, адекабристское  движение — даже легкомысленно. Стремясь отыскать в декабристах «человеческое, слишком человеческое», автор затушевал в них то несомненно-геройское, которое в них было. — В критических работах своих Мережковский отстаивает те же принципы, которых держится в творческой деятельности. В первых его статьях, например, о Короленке, еще чувствуется струя народничества начала 80-х годов, почти исчезающая в книжке «Опричинах  упадка современной литературы», а в позднейших статьях, уступающаяместо не  только равнодушию к прежним идеалам, но даже какому-то вызывающемупрезрению  к ним. В 1890-х годах мораль ницшевских «сверх-человеков»так увлекает  Мережковского, что он готов отнести стремление к нравственномуидеалу к  числу мещанских условностей и шаблонов. В книжке «О причинахупадка  современной русской литературы» не мало метких характеристик, нообщая  тенденция неясна; автор еще не решался вполне определенно поставитьскрытый  тезис своего этюда — целебную силу и утилитарной школы русскойкритики, но  собственные его статьи очень тенденциозны. Так, поглощенный подготовительными работами для второго романа трилогии, он в блестящем, но крайне парадоксальном этюде о Пушкине находил в самом национальном русском поэте «флорентинское» настроение. В период увлечения религиознымипроблемами  Мережковский подходил к разбираемым произведениям по преимуществус  богословской точки зрения. Эта специальная точка зрения не помешала,однако,  исследованию Мережковского о Толстом и Достоевском стать одним изсамых  оригинальных явлений русской критики. Сам художник, Мережковский тонко анализирует сущность художественной манеры Толстого, которого характеризует как ясновидца плоти, в противоположность ясновидцу духа — Достоевскому. Замечательно владея искусством перемешивать собственное изложение искусно подобранными цитатами, Мережковский сделал из своего исследования одну из увлекательнейших русских книг. Как в исследовании о Толстом и Достоевском,  таки в других статьях попытки Мережковского обосновать новое религиозное миросозерцание сводятся к следующему. Мережковский исходит из старой теории дуализма. Человек состоит из духа и плоти. Язычество «утверждало плоть в ущерб духу», и в этом причина того, что оно рухнуло. Христианство церковное выдвинуло аскетический идеал «духа в ущерб плоти». В действительностиже  Христос «утверждает равноценность, равносвятость Духа и Плоти» и«Церковь  грядущая есть церковь Плоти Святой и Духа Святого». Рядом с«историческим» и  уже «пришедшим» христианством должнанаступить очередь и для  «апокалиптического Христа». В человечестветеперь обозначилось стремление к  этому «второму Христу».Официальное, «историческое» христианство  Мережковского называет«позитивным», т. е. успокоившимся, остывшим. Оно  воздвигло передчеловечеством прочную «стену» определенных, окаменевших  истин иверований; оно не дает простора фантазии и живому чувству. В  частности«историческое» христианство, преклоняющееся перед аскетическим идеалом, подвергло особенному гонению плотскую любовь. Для «апокалиптических» чаяний Мережковского вопрос пола есть попреимуществу  «наш новый вопрос»; он говорит не только о «СвятойПлоти», но и о «святом  сладострастии». Этот довольнонеожиданный переход от религиозных чаяний к  сладострастию смущает и самогоМережковского. В ответ на обвинения духовных  критиков он готов признать, что вего отношении к «историческому  христианству» есть «опасностьереси, которую можно назвать, в  противоположность аскетизму, ересью астартизма,т. е. кощунственного  смешения и осквернения духа плотью». Несравненноценнее другая сторона  религиозных исканий Мережковского. Второй из его«двух главных вопросов,  двух сомнений» — «более действенный,чем созерцательный вопрос о  бессознательном подчинении историческогохристианства языческому Imperium  Romanum»: об отношении церкви кгосударству. Став в начале 1900-х годов в  главе«религиозно-философских» собраний, Мережковский подверг резкойкритике  всю нашу церковную систему, с ее полицейскими приемами насаждения благочестия. Эта критика, исходящая от кружка людей, заявлявших, что они не атеисты и не позитивисты, а искатели религии, в свое время произвела сильное впечатление. Как публицист, Мережковский слишком неустойчив в своих  симпатияхи антипатиях, чтобы иметь серьезное влияние. Он выступал и как  апологетсамодержавия, и как защитник идей диаметрально-противоположных. Не  всегдаустойчив Мережковский и как практический деятель; в 1912 г. произвело  очень неблагоприятное впечатление обнародование его странно-ласковой  переписки сА.С. Сувориным. — Обширную литературу о Мережковском см. в  библиографии А.Г.Фомина во II т. «Литературы ХХ в.», под ред. С.А.  Венгерова (Москва,изд., «Мир»). С. Венгеров.

Список литературы

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта  perfilov.narod.ru/