Реферат: Личная жизнь вождя
В своей речи «О Ленине» на вечере кремлевских курсантов 28 января 1924 года (через неделю после смерти вождя) в разделе «Гений революции» другой будущий «гений всех времен и народов», Сталин, высказался так: «Никогда он не чувствовал себя так свободно и радостно, как в эпоху революционных потрясений!». Попробуем показать, что были у Ильича и кое-какие другие «радостные» моменты в жизни. Нелюдимый и волевой О ранних влюбленностях Володи Ульянова, если таковые существовали, ничего не почерпнешь из отлакированных воспоминаний о его юности. Директор Симбирской гимназии Ф. Керенский, отец будущего трансвестита поневоле (если достоверна байка о том, что его сын, глава Временного правительства А. Керенский, бежал из Зимнего в женском платье), отмечал «излишнюю замкнутость» и «нелюдимость» Володи. Ему в своих воспоминаниях возражает сестра Ильича А. Ульянова-Елизарова: «Больших приятелей у него в гимназические годы не было, но, конечно, нелюдимым его никак нельзя было назвать». Так, вероятно, и осталось на всю жизнь — «товарищи по партии», «соратники по борьбе», а вот друзей — не было. Юношей Володя «держал себя в руках», «время экономил», «сильную волю вырабатывал» (из воспоминаний Крупской о молодых годах вождя, написанных с его же слов). Какие уж тут девушки?.. То же и в студенческие годы, и в деревне Кокушкино на высылке после участия в волнениях в Казанском университете. Интересы были совсем другие. Товарищ Якубова О недолгой и, возможно, первой любовной связи молодого Ильича с Алоллинарией Александровной Якубовой известно немногое. Они познакомились в 1893 году в Петербурге. Аполлинария была своей в питерской социал-демократической «тусовке», и не исключено, что Ленин даже сделал ей предложение, но получил отказ. Отношения, однако, продолжали оставаться теплыми. Ульянова-Елизарова вспоминает, как «в день освобождения брата в нашу с матерью комнату прибежала и расцеловала его, смеясь и плача одновременно, т. Якубова». Напомню: будущий вождь просидел с декабря 1895 года по февраль 1897 года в «предварилке» на Литейном (теперь на месте того здания, сгоревшего в 1917 году, высится новое, аналогичного назначения, — Большой дом). Затем он получил три года ссылки в Восточную Сибирь и был отпущен домой для сборов. А «т. Якубова» была, видимо, девушкой эмоциональной, порывистой… Надя по кличке «Рыба» Крупская была старше Ленина на год с небольшим — она родилась 26 февраля 1869 года. В 21 год вступила в члены студенческого марксистского кружка. В 1894 году познакомилась с Ильичом и на следующий год вошла в созданный им «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». В 1896 году была арестована и после семимесячного заключения приговорена к трехлетней ссылке в Уфимскую губернию. В эти же годы за ней закрепились клички «Рыба» и «Минога». Ильич по ходатайству матери, ввиду «слабости здоровья», поехал за свой счет (то есть не по этапу, кочуя от тюрьмы к тюрьме) в село Шушенское Минусинского уезда, «самую здоровую местность Сибири». Через год к нему приехала вместе со свой матерью и Наденька, которая уже числилась его невестой. Власти опять же удовлетворили ее просьбу отправиться к жениху в Сибирь вместо Уфы. Молодые сняли квартиру попросторнее и зажили семейной жизнью. По окончании своей ссылки в феврале 1900 года Ильич проводил супругу в Уфу, где оставил «мотать» окончание срока, а сам вскоре укатил за границу. Позже Крупская, выехав из России, безуспешно искала мужа в Праге и с трудом нашла его в Мюнхене. Указанная квартира оказалась пивной, на задах которой и обитал Ильич, для немцев — «герр Мейер» (великий конспиратор!). Надя вспоминает, что, обнаружив супруга, она «стала ругаться: „фу, черт, что ж ты не написал, где тебя найти?“ Владимир Ильич оправдывался. В конце концов, его можно понять: благополучная Европа была реальностью, а медвежий угол Шушенское, провинциальная Уфа и „Минога“ в ней остались далеко. »… И Надю замучил" По-видимому, интимные отношения в этой семье играли роль самую малую, если играли вообще. Главное — «революционная работа». В воспоминаниях Ц. Бобровской (Зеликсон) о швейцарском периоде жизни четы «Ильичей» (так их прозвали) можно вычитать, как ворчит мать Крупской, сопровождавшая дочь всегда и везде: «Вот, уткнулись там наверху в свои книги и тетради, мучает себя на работе Владимир Ильич и Надю замучил — покушать не дозовешься их». Наверху — это в двух комнатах второго этажа «небольшой дачки» в предместье Женевы. В каждой комнате — стол для работы, полки с книгами, пара стульев и узкая койка, прикрытая пледом. И сидели «Ильичи» каждый за своим столом, и спали в разных койках и даже в разных комнатах… Некоторые вспоминатели описывают весьма трогательные подробности. Одна из них, М. Эссен, рассказывает об эпизоде совместной прогулки в горах: «Мы наткнулись на целое поле нарциссов. Владимир Ильич стал энергично собирать цветы для Надежды Константиновны. „Надюша любит цветы“, — сказал он, и с юношеской ловкостью и быстротой моментально собрал целую охапку». Прямо как на охоте в Шушенском: если уж зайчикам на островке во время разлива Енисея деваться было некуда, так «целую лодку настреляет». Максималист во всем. И на цветах сэкономил. Крупская, впоследствии ставшая деятелем народного образования, зам. наркома просвещения РСФСР, пережила мужа на 15 лет и умерла как-то очень вовремя, в 1939 году, на следующий день после своего 70-летия. И все же, почему к ней смолоду приклеились столь негероические клички? Навевает противоречивые ассоциации: с одной стороны — «как рыба в воде», с другой — «холодна, как рыба». А минога и вовсе только присосаться норовит… Таинственная Элизабет В 1905 году Ленин приезжает из Швейцарии в Петербург, поруководить первой русской революцией. Живя на нелегальном положении под чужим именем, он знакомится с некоей молодой и богатой особой, которая в переводных источниках таинственно именуется Элизабет Де К. Незадолго до их знакомства она развелась с мужем, скучала и искала острых ощущений. Ильич предложил проводить на ее квартире конспиративные сходки, на что Элизабет согласилась. Однако в этих «сходках» зачастую принимали участие только " два человека: хозяйка квартиры и главный подпольщик. Их связь продолжалась с перерывами несколько лет, однако обратить Элизабет в «свою веру» Ильичу так и не удалось. «Совершенно очевидно, что ты никогда не станешь социал-демократом!» — сказал он ей однажды. «А ты никогда не станешь никем, кроме социал-демократа», — ответила находчивая Элизабет. Чем он их брал? Тут уместно сделать небольшое отступление и задать вопрос: чем все-таки брал Владимир Ильич своих поклонниц? Ведь воспоминания людей, не принадлежавших к большевистской партии, сходятся на том, что внешне это был полноватый человек с вечно засаленным воротничком, довольно язвительный и нелюбезный. К тому же весьма малорослый (2 аршина 5 с половиной вершков, или 166 см). Вероятно, играл свою роль революционный флер, окутывавший этого «непримиримого борца». И, возможно, красноречие. Хотя с последним еще вопрос. Может быть, оно действовало на дам, рабочих и солдат, а вот философ Питирим Сорокин, высланный из России в 1922 году и впоследствии ставший в США основателем американской социологической школы, остановился как-то раз у дворца Кшесинской, послушал выступавшего с балкона Ильича и написал в своих воспоминаниях «Бойня: революция 1917 года», что оратор он слабый, речь полна повторов и состоит, в основном, из прямолинейных лозунгов. Будущему гарвардскому профессору тогда еще было невдомек, что эти самые принципы через 20 с небольшим лет лягут в основу геббельсовской пропаганды: ложь, повторенная многократно, уже как бы перестает быть ложью. А то, что большевистские лозунги были доходчивы, подтверждает и сам Питирим Александрович: «В тени ворот, прямо на открытом месте, никому не известные мужчина и женщина вели себя самым непотребным образом. „Ха, ха! — веселилась толпа, — раз свобода, то все позволено!..“ На всех углах города солдаты и проститутки вели себя с революционной непринужденностью. — Товарищ! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Пошли со мной домой! — пристала ко мне разукрашенная особа. Оригинальное использование революционного лозунга». Пламенная Инесса То, что не удалось Ильичу с Элизабет, удалось с другой — Елизаветой Федоровной Арманд, в девичестве Стеффен, взявшей себе имя Инесса. Она-то его догмы впитала по самую завязку и была предана Ленину не меньше, чем Крупская. Женщиной Инесса была незаурядной: знала несколько европейских языков, увлекшись идеями феминизма, бросила мужа, забрав пятерых детей. А когда ей было уже без малого 30 лет (Арманд родилась в 1875 году), совершила эволюцию от феминизма к большевизму. В 1909 году Инесса бежала из ссылки и в том же году объявилась в Брюсселе. На следующий год — Париж, знакомство с Лениным, членство в президиуме большевистской «Парижской группы содействия партии». Принимала она и деятельное участие в работе партшколы в Лонжюмо(помните, вдохновенную поэму молодого Вознесенского об этой лесопилке, как там Ильич «распиливал» все и вся?). Фактически, с 1910 года до своей смерти Арманд почти не расставалась с Лениным и Крупской. Они вместе разъезжали, жили, проводили время. И Крупская к Инессе относилась хорошо. Прямо-таки идеальное семейство — «Ильичей» стало трое. После Октябрьского переворота Арманд на недолгое время сделалась для Москвы чем-то вроде нынешнего Лужкова — председателем Московского губсовнархоза. А умерла она от холеры во время поездки на Кавказ в 1920 году. Ее смерть стала серьезным ударом для Ильича. На похоронах он был крайне подавлен. Должно быть, любил по-настоящему… Мозг Ленина В книге с таким названием современный немецкий писатель и историк Т. Шпенглер рассказывает об ученом О. Фогте, приглашенном в Москву для исследования мозга умершего вождя. Фогт пытался определить признаки гениальности обладателя мозга, хотя вполне мог ответить на вопрос гораздо более прозаический: был ли у Ленина сифилис мозга, и стал ли он причиной слабоумия и смерти? Еще раньше, в 1923 году, группа немецких профессоров была вызвана для консультаций по поводу состояния здоровья Ильича (он уже не вставал и по большей части находился в забытьи). Один из врачей был знаменит своей способностью диагностировать поздние формы сифилиса. Однако после переезда через российскую границу пропал его чемодан с реагентами для реакции Вассермана (в то время это был новейший метод диагностики сифилиса при отсутствии его внешних проявлений). А позже сестра Ленина категорически запретила делать анализ крови. Однозначного ответа на вопрос о заболевании сифилисом так и не было дано, хотя истории о том, что вождь умер от «дурной болезни», подцепив ее где-то за границей в молодые годы и не залечив до конца, нашептывались в советском народе не один десяток лет.
Список литературы
Окунь Михаил. Личная жизнь вождя