Реферат: Золотое колцо Росии. Ярославль

Содержание

1. Введение

2

2. История города

5

3. Спасский монастырь.

Спасо-Преображенский собор Святые ворота

11

4. Первые памятники на городском посаде

Церковь Николы Надеина Церковь Рождества Христова

19

5. Ярославская школа иконописания

Биография художника Творчество Семёна Спиридонова Житийные иконы Цветовые решения

27

6. Заключение

35

7. Список литературы

36


 

Введение

/>

Вдрагоценном ожерелье древнерусских городов, опоясавших Москву, Ярославль сияетособенно ярким, немеркнущим светом. Неповторимый облик этого города во многомопределяют дошедшие до наших дней прекрасные памятники прошлого.

Сегодняулицы, площади и набережные Ярославля — это своеобразный музей, «экспонаты»которого — великолепные архитектурные сооружения — поставлены планировкой XVIIIв. в необычайно выигрышное положение. Они оживляют прекрасные видовыеперспективы берегов Волги и Которосли, создавая непрерывную цепь зрительносвязанных между собой ансамблей. Даже беглое знакомство с городскими достопримечательностямиоставляет неизгладимое впечатление. Под темными сводами крепостных ворот, устен изукрашенных храмов теряется чувство времени, явственно ощущается дыханиедревней, но вечно живой почти тысячелетней истории Ярославля.

Надгородом проносились войны, пылали пожары, неоднократно менялся облик его улиц иплощадей. Но из поколения в поколение оставалось неизменным значение Ярославлякак одной из величайших сокровищниц древнерусского искусства.

Художественныепамятники Ярославля вплоть до ХVI в. были лишь самобытной порослью искусстваРостова Великого, а позднее — Москвы. Но в ХVIIв. город вписывает в историю древнерусской культуры одну из самых ярких ее страниц.Представители третьего сословия, посадские люди, выступают как заказчики истроители огромных каменных великолепно украшенных храмов и палат. Размахстроительства ведет к созданию архитектурно-художественной северорусской школы,которая быстро переросла местные рамки. С середины ХVII в. многочисленныеартели ярославских каменщиков-зодчих работали не только в родном городе, но и«на каменных и кирпичных делах в Москве и иных городах по вся годы». В1640-1650-х гг. ярославцы трудились на Патриаршем дворе в Москве и в Иверскоммонастыре. Позже «Ярославля — города каменных дел подмастерья» возводили соборыв ближних к нему центрах — в Вологде, в Борисоглебской слободе. В конце векаоколо семисот потомственных ярославских каменщиков берут подряды настроительство церквей, крепостных башен, мостов, торговых рядов по всей Россииот Новгорода до Астрахани, все дальше распространяя традиционные приемы своегомастерства.

Вчисле основных художественных богатств Ярославля стенописи его древних храмов.Ни один русский город не имеет такого количества прекрасных произведенийсредневековых монументалистов. Как свитки огромных расцвеченных папирусов,разворачиваются на церковных стенах библейские и евангельские легенды,трактуемые как живописные жанровые сцены.

Всеверорусской Школе монументальной живописи XVII в. ярославские художникинаряду с костромичами играли ведущую роль. Лучшие из них становились в Москвецарскими «жалованными» и «кормовыми» изографами. Ярославцем был один изкрупнейших мастеров Оружейной палаты, автор известного «Послания» К СимонуУшакову, его друг и единомышленник Иосиф Владимиров. Артели ярославскиххудожников во второй половине XVII — первой половине XVIII в. украшали «стеннымписанием» храмы не только Ярославля, но и Москвы, Ростова Великого, Вологды, Троице-Сергиевойлавры, позже Твери, Тулы. Выходцы из посадских низов, они были подлиннонародными художниками, отразившими в своем творчестве новое мироощущение,близкое и понятное торгово-ремесленному люду.

Большоеразвитие получило в это время и прикладное искусство. Творчество ярославскихювелиров, медников, кузнецов, гончаров, ткачей, а также судостроителей,украшавших свои барки и расшивы затейливой полихромной резьбой, тесно связано срасцветом художественной жизни Ярославля ХУII в. Так на заключительном этапеистории древнерусского искусства ярославская художественная школа стала однойиз ведущих.

ДоОктябрьской революции к древним памятникам искусства, в большинстве своемкультовым, подходили главным образом как к местным «святыням». Искаженныепоздними переделками, они были недоступны для исследования. Лишь в советскоевремя стало возможным их планомерное изучение и восстановление. Уже в 1918 г.начала работать Ярославская реставрационная комиссия. Ее организатор и первыйнаучный руководитель П. Д. Барановский собрал небольшой, но деятельныйколлектив, в котором особо выделялся глубокими знаниями памятников архитектурыЯрославля замечательный краевед И. А. Тихомиров. С 1951 г. работы повосстановлению художественных памятников города были продолжены Ярославскойнаучно-реставрационной мастерской.

Кнашему времени ряд древнейших сооружений Ярославля как бы пережил второерождение. Это прежде всего ансамбль Спасского монастыря, так называемый домИванова и Митрополичьи палаты на Стрелке, многие посадские храмы. Ихвосстановление позволило создать в Ярославле историко-архитектурныймузей-заповедник и открыть для экскурсантов интерьеры многих прекрасныхпамятников.

Широкоеизучение древнерусской стенописи и иконописи в первые годы после революциипозволило по-новому оценить значение местной школы живописи. Организованная в1925 г. выставка была своего рода открытием многих ярославских шедевров,украшающих сегодня лучшие художественные музеи страны. В послевоенные годыбольшое научное значение в восстановлении и изучении ярославской живописи имелиработы В. Г. Брюсовой, которой были раскрыты, в частности, великолепныефрагменты первоначальной живописи церкви Николы Надеина, изучены многиезначительные ярославские иконы. В последние годы в Ярославле работает большаягруппа местных художников-реставраторов. Одновременно с ними московскиеспециалисты под руководством И. М. Гудкова ведут исследования и реставрациюстенописей в церкви Иоанна Предтечи в Толчкове и соборе Спасского монастыря,где ими раскрыты интереснейшие фрагменты. Внимание к древней росписиярославских храмов и забота о ее сохранении в наши дни все возрастают.

Произведенияискусства древнейшего периода сосредоточены в стенах Спасского монастыря,поэтому обзор памятников начинается именно с этого комплекса. Здесь же можноосмотреть и коллекцию древнерусской живописи, но основная ее экспозиция ныненаходится в Митрополичьих палатах на Стрелке. Описание икон местных коллекцийвыполнено в основном Г.В. Поповым.


/>История города

Свысокого обрывистого мыса на правобережье Волги, у места слияния с ней рекиКоторосли, открываются великолепные виды на необъятные дали Заволжья,оживленные серебристой лентой реки, на панораму закоторосльной части города,украшенной цепью древних величественных храмов. Здесь, на Стрелке, начиналасьмноговековая история Ярославля — одного из древнейших русских городов.

Впериод образования Киевского государства на этом месте уже стояло древнееязыческое святилище и был расположен поселок потомков угро-финских племен,смешавшихся с пришлым славянским населением. Легенды называют это селище«Медвежьим углом». Его жители занимались земледелием, охотой и рыболовством,участвовали в торговле со Скандинавией, Волжской Болгарией, странами БлижнегоВостока. Вокруг, в радиусе 10-12 км, существовало еще несколько таких же селищ,обитатели которых оставили грандиозные некрополи.

Местоположениепоселка было очень выигрышным в военном отношении. Он контролировал устьеКоторосли, соединявшей с Волгой один из крупнейших городов того времени — Ростов Великий. В начале XI в. воины ростовского князя Ярослава Мудрого(ставшего позднее великим князем киевским) взяли штурмом поселок и сожглиглавное языческое святилище. По преданию, сам князь тяжелым боевым топоромзарубил священного медведя и приказал срубить на неприступном мысу над Волгойнебольшую деревянную крепость, названную по его имени Ярославлем. Об этихполулегендарных событиях напоминает известный с XVII в. герб города,изображающий медведя с трезубцем, позже замененным секирой. Основанный какоплот княжеской власти в этой части Поволжья, Ярославль, однако, еще долгиегоды хранил традиции мятежных языческих времен. Знаменательно, что первоеупоминание города содержится в летописном рассказе о крупнейшем восстаниисмердов 1071 г. Его возглавляли «два волхва от Ярославля».

ВXI-XII вв. Ярославль оставался небольшим сторожевым пунктом на беспокойнойокраине Ростово-Суздальского княжества, волжским форпостом своего «старшегобрата» Ростова Великого. На много километров вокруг видны были с крепостныхстен окрестные низменные дали. Отсюда было удобно наблюдать приближениекараванов торговых судов или разбойных вражеских ладей. Со стороны всполья крепостьзащищал глубокий Медведицкий овраг.

Городжил под постоянной угрозой вражеского нашествия. В 1152 г. он был внезапноокружен волжскими болгарами, и, пока ростовцы не пришли на помощь и не«победиша болгары», в осажденном Ярославле «изнемогаху людие в граде гладом ижажею». «Бе бо мал градок», — объясняет ростовский летописец причину временнойвоенной неудачи ярославцев.

Нарубеже XII-XIII вв. в связи с оживлением волжского торгового пути на развитииЯрославля начала сказываться выгодность его географического положения. Временемего наивысшего расцвета в домонгольский период было правление ростовского князяКонстантина Всеволодовича (1207-1218) и его сына Всеволода (1218-1238). Именнов это время город все чаще упоминается на страницах ростовского летописания.

В1218 г. князь Константин разделил свои владения между двумя сыновьями: «посласына своего старейшего Василька на стол Ростову, а Всеволода на Ярославль». Такв период усиления феодальной раздробленности Ярославль стал стольным городомнового княжества, которому принадлежали «Угличе поле, Молога и страны Заволгскиедо Кубенского озера». Возвышение города определило начало больших строительныхработ, затронувших в первую очередь территорию княжеской резиденции на Стрелке.Ее облик можно воссоздать только по сравнительно поздним летописным источниками данным археологических раскопок.

Крепостьбыла деревянной. Вокруг небольшой, вымощенной бревнами площади теснились избыдружины и многочисленной челяди. Над ними возвышался двухэтажный деревянныйкняжеский дворец с просторными сенями.

В1215 г. Константин «заложил церковь камену на Ярославли на дворе своем во имясвятые Богородицы Успения». Эта первая каменная постройка города, стоявшая вцентре кремлевского ансамбля на Стрелке, не сохранилась. Она известна лишь по.отдельным археологическим находкам. В ее стены из тонкого кирпича (плинфы) быливставлены белокаменные рельефы с орнаментами и масками. Цветной «ковер» пола изполивных керамических nлиток быn одним из главных украшений интерьера Успенскойцеркви.

Вте же годы каменное строительство развернулось и в загородном княжеском Спасскоммонастыре, основанном во второй половине XII в. В 1216 г. здесь был заложенкаменный Спасо-Преображенский собор, оконченный в 1224 г. У юго-восточного углаеще не завершенного собора в 1218 г. возвели миниатюрную Входоиерусалимскуюцерковь, по преданию, в память образования Ярославского удельного княжества.Эти монастырские сооружения (как и княжеская Успенская церковь в кремле) недошли до наших дней.

Спасо-Преображенскийсобор, выложенный из плинфы, украшенный белокаменными резнымидеталями-вставками, был сравнительно большим трехапсидным крестовокупольнымхрамом, возможно, с притворами, характерными для целого ряда памятников началаXIII в. По богатству художественной обработки фасадов он не уступал наиболеезначительным сооружениям своего времени.

Ярославскиехрамы этой поры строились, скорее всего, прославленными мастерами соседнегоРостова, которые вели большие работы непрерывно, по словам летописца, «день отодня начиная и преходя от дела в дело». Нарядные и величественные, красно-белыекаменные храмы в кремле и Спасском монастыре четко выделялись на фонеокружающих их деревянных построек.

Вначале XIII в. Ярославль разросся далеко за пределы существовавшей тогданебольшой крепости. Следы застройки этого времени найдены археологами и заМедведицким оврагом. Вдоль поймы Которосли и, возможно, с напольной стороныгород ограждался тыном. О размерах Ярославля этих лет можно судить полетописному известию об огромном пожаре в 1222 г., когда «град Ярославль малоне весь погоре и церкви изгоре 17, двор же княжь… избы огня». Такоеколичество храмов само по себе свидетельствует о значительной величине города.

Западныеподступы к городу охранял Спасский монастырь, расположенный у главной переправычерез Которосль. С севера его защищал Петровский монастырь, возникший в началеXIII в. в полутора километрах от кремля вверх по течению Волги. В дальнейшемзастройка Ярославля развивалась в пределах треугольника между кремлем, Спасскими Петровским монастырями. Впоследствии этот участок стал основной территориейгородского посада.

Прикнязе Константине Всеволодовиче, библиофиле и покровителе искусств, коголетописец назвал «вторым Соломоном», Спасский монастырь стал крупнейшимкультурным центром края. В 1212 г. здесь было открыто первое на северо-востокеРуси училище, через два года переведенное в Ростов Великий. По преданию, вмонастырской библиотеке, где велась переписка книг, хранилось большое собраниерусских и греческих рукописей. Здесь могло бытьсоздано и сохранившееся доныне Спасское евангелие первой половины XIIIв.(Ярославский историко-архитектурный музей-заповедник) с двумя прекраснымиминиатюрами, изображающими евангелистов. Особенно изыскан рисунок одной из них,где представлены пишущие Марк и Лука. С необычайным искусством подобраны здесьлегкие голубые, зеленоватые и сиреневые полутона и более плотные, «корпусные»цвета вишневый и коричневый.

Вначале XIII в. в связи со строительством новых храмов в Ярославле большоезначение приобрела иконопись. Местные иконы этого времени свидетельствуют обольшом художественном таланте и мастерстве их создателей, о глубоких знанияхлучших достижений искусства Киевской Руси и Вла­димиро-Суздальского княжества.Исполненные в разной художественной манере, они свидетельствуют о широте творческихвозможностей древнерусских мастеров.

Древнейшаяикона из Ярославля — торжественная «Богоматерь Оранта» «Знамение» свеликолепными полуфигурами ангелов в боковых медальонах широко известна пособранию Третьяковской галереи. Она написана в традициях высокого столичногоискусства Владимиро-Суздальской Руси XII в., по заказу, скорее всего, самогоКонстантина Всеволодовича для нового княжеского Успенского собора. Какпрекрасное произведение искусства и реликвия древних времен, эта икона во всевека чрезвычайно высоко ценилась в Ярославле.

Непозднее середины XIII века была создана икона «Спас» (Ярославский областноймузей изобразительных искусств). Устная легенда называет ее «моленной» иконойВасилия (1238-1249) и Константина (1249-1257), последних ярославских князейпервой династии; она стояла в Успенском соборе у гробниц князей. Эта иконамогла перейти к ним как семейная реликвия, по наследству от отца или даже деда.Художник написал Спаса, по образному выражению И. Э. Грабаря, «мечтательно искромно». Общий охранный тон иконы оживлен нарядным синим цветом одежды(гиматия) и киноварным обрезом раскрытой книги.

Трудносказать, кем были созданы ранние ярославские миниатюры и иконы. Быть может, онипринадлежат творчеству мастеров, приглашенных князьями из других городовсеверо-восточной Руси в столицу Ярославского княжества. Быть может, некоторыеиз этих произведений написаны местными художниками, обучавшимися в древнейшихкультурных центрах Руси.

Монгольскоенашествие на долгие годы прервало начавшийся блестящий расцвет богатоговолжского города. Как и остальные среднерусские центры, Ярославль в 1238 г. былразорен и сожжен. Уже в ближайшие десятилетия яростное сопротивление «черныхлюдей» Ярославля власти Золотой Орды выдвинуло их в первые ряды борцов синоземным игом. Восстания заканчивались жестокими расправами ханских ставленников,которые каждый раз «царевым повелением мсти обиду свою». Один из самыхкровопролитных боев с татарами произошел, по преданию, 3 июля 1257 г. Ярославцыпонесли в нем огромные потери. С тех пор место боя – невысокая гора заКоторослью, хорошо видимая со Стрелки, стала называться Туговой горой (горойпечали). Но неудачи не останавливали жителей свободолюбивого города. Онипродолжали борьбу с Ордой и в XIII и в XIV вв. На Куликовом поле в 1380 г.ярославская дружина стояла на левом фланге войска Дмитрия Донского.

ВXIV — первой половине ХVв. ярославские князья, сохраняя видимость политической независимости, никогда,однако, не претендовали на ведущую роль в междоусобной борьбе среднерусскихкняжеств. Со времен Ивана Калиты они были постоянными верными союзниками Москвы.Дмитрий Донской заключил с ярославскими князьями договор: «… а князи велиции и ярославски снами один человек». В последующей ожесточенной борьбе московского князя заобъединение русских земель договор этот никогда не нарушался. Местное предание относит к этомупериоду возникновение слободы Тверицыза Волгой, куда великий князь якобы переселил жителей враждебной ему Твери.

В1463 г., когда полная потеря политической самостоятельности стала для Ярославляуже неизбежной, последний удельный князь Александр Федорович, по прозвищу«Брюхатый», и духовенство Спасского монастыря предприняли слабую попыткуусилить авторитет местного княжеского рода. Они инсценировали торжественноеоткрытие «чудотворных мощей» основателя второй династии ярославских удельныхкнязей Федора Ростиславича Черного и его сыновей Давида и Константина,захороненных в монастыре на рубеже XIII-XIV вв. Неумелую нарочитость этой затеис иронией отмечал московский летописец: «….сии бо чюдотворцы явишася не надобро всем князем ярославским: простилися со всеми своими отчинами на век,подавали их великому князю Ивану Васильевичу, а князь велики против их отчиныподавал им волости и села». В 1467 г. Федор Черный с сыновьями были все-таки канонизированыв качестве святых русской церкви, что необычаино упрочило положение Спасскогомонастыря.

ИзображениеФедора Черного, Давида и Константина с тех пор стало часто встречаться вярославском искусстве. Наиболее ранними из таких произведений являются надгробнаяпелена 1501 г., вышитая «замышлением и потружением» невестки последнегоярославского князя (Исторический музей, Москва), и икона «Ярославские князьяФедор, Давид и Константин» с 36 клеймами жития, где изображены сцены из ихжизни В Золотой Орде и после приезда в Ярославль (XVI в., Ярославскийисторико-архитектурный музей-заповедник).

Договорнаяграмота между Иваном IIIи Александром Федоровичем в 1463 г. формально закрепила уже традиционнуювековую зависимость Ярославля от Москвы и мало что изменила в жизни города.Такое спокойное, без борьбы и кровопролитий, включение Ярославля в составРусского государства сыграло весьма благоприятную роль в его дальнейшей судьбе.Характерно, что город еще некоторое время сохранял отдельные привилегии столицыудельного княжества, в частности чеканил своюмонету.

Запериод существования самостоятельного удельного княжества, длившегося послемонгольского нашествия два с четвертью века, история Ярославля мало известна.Ясно лишь, что напряженная обстановка антиордынских выступлений, княжескиемеждоусобицы, отсутствие у ярославских удельных князей сколько-нибудь широкихполитических притязаний и постепенное «захудание» местного княжеского рода неблагоприятствовали развитию строительного искусства. Монумен­тальные памятникивторой половины XIII-XV вв. здесь неизвестны.

Художественнаяжизнь Ярославля, как и Ростова Великого, не замирала, однако, даже во временататаро-монгольского ига. Об этом свидетельствуют произведения иконописи иминиатюры, сохранившиеся до наших дней. Крупнейшим центром культуры и искусстваоставался Спасский монастырь. Его великолепное рукописное Федоровское евангелие(2-я пол. XIV в., Ярославский историко-архитектурный музей-заповедник),очевидно, вклад ростовского епископа Прохора, выходца из Спасского монастыря,свидетельствует об утонченном художественном вкусе местных феодальных кругов, осохранении здесь лучших традиций домонгольского наследия. Украшенная изящнымицветными заставками и инициалами, рукопись имеет две роскошные миниатюры,изображающие: одна — воина Федора Стратилата, другая — Иоанна, диктующегоПрохору, обе с характерным тонким узорочьем красочного орнамента. ФедорСтратилат, патрон умершего в начале XIV в. ярославского князя Федора Черного,одет в парадную воинскую одежду и правой рукой опирается на длинное копье. Заего спиной на поясе висит меч, в левой руке – щит с изображением барса,родового знака владимиро-суздальских князей (рис.1)

/>Фигуравоина, защитника и освободителя, — один из самых распространенных мотивов вдревнерусском искусстве эпохи татарского ига. Не случайно этой же темепосвящена и икона, на которой представлен торжественный и строгий архангелМихаил в яркой праздничной, богато орнаментированной одежде. Эта икона быланаписана на рубеже XIII-XIV вв. для одноименной церкви Ярославля (Третьяковскаягалерея).

ВXIV в. для основанного в 1314 г. близ Ярославля Толгского монастыря создаетсянесколько икон богоматери, позднее названных «Толгскими» и послужившихобразцами для многочисленных копий. Едва ли не самая ранняя из них находится вЯрославском историко-архитектурном музее-заповеднике. На ней изображена сценаласкания младенца, который трогательно обхватил шею склонившейся к нему матери.Сумрачный колорит иконы подчеркивается приглушенным фоном, покрытым необычным материалом- оловом и четкими белильными высветлениями — пробелами. Ноты печали инапряженного драматизма, отчетливо ощущаемые в этой иконе, характерны длясовременного ей искусства.

Созданнаяв ХУ веке икона «Илья Пророк В пустыне» (Ярославский областной музейизобразительных искусств) свидетельствует о пристальном внимании мастеров тоговремени к внутреннему миру человека. В том, как сидящий Илья полуобернулся,ожидая ворона, несущего ему пищу, как он напряженно прислушивается, чувствуетсято же стремление художника к драматизации, что и в иконе «Богоматерь Толгская».Несколько обобщенная характеристика образа придает ему монументальнуюзначительность. Фигура Ильи четко рисуется на охристо-зеленом фоне покрытых«травами» гор. Темная мантия пророка оживлена яркой киноварной перевязью.

Традицииместной иконописи XIII-XIV вв. продолжают развивать мастера последующихпоколений. Немногочисленные сохранившиеся иконы ХVв., связанные с Ярославлем, Значительно отличаются от произведений,создававшихся тогдa же в двух крупнейшиххудожественных центрах Руси Москве и Новгороде. Их традиционные живописныеприемы, в частности сумрачные затемненные лики, ближе к работам мaстepовРостова, а также к памятникам, происходящим из Углича и Романова (современногоТутаева).

Послеприсоединения к Москве в искусстве Ярославля заметно усиливаются влияниястоличной художественной культуры. В первой половине XVIв. московские зодчие и художники работали здесь зачастую рука об руку сместными мастерами.

НачалоXVI в. ознаменовалось в Ярославлебольшими строительными работами, которые проводились по инициативе Московскогоправительства. После огромного пожара 1501г. по указу великого князя Василия IIIстоличными мастерами был выстроен новый городской Успенский собор в кремле,заменивший собой разрушенную во время пожара княжескую церковь XIIIв. Долгие годы собор оставался архитектурным центром Ярославского кремля.Впоследствии неоднократно перестраивавшийся, этот интересный памятник, ксожалению, не дошел до наших дней.

Вторымпо значению архитектурным комплексом города, его главным культурным и духовнымцентром продолжал оставаться богатый Спасский монастырь, которомупокровительствовали великие князья московские. В начале XVIв. здесь был создан прекрасный ансамбль каменных зданий, украшенныхзамечательной живописью. Судьба монастырских построек оказалась более удачной,чем собора в кремле. Сохранившиеся и восстановленные они являются сегодняединственными в Ярославле монументальными памятниками XVIв.


/>Спасскиймонастырь.

Средисооружений Спасского монастыря центральное место занимает древнейшее зданиесовременного Ярославля – Спасо-Преображенский собор, архитектурная «биография»которого насчитывает семь с половиной веков. Он возведен в 1505-1516 гг. нафундаментах первоначальной постройки 1216-1224 гг. столичными мастерамивеликого князя Василия III.

План Спасского монастыря

/>/>

Объемноепостроение этого четырехстолпного трехглавого храма, поставленного на высокийподклет, с окружавшими его открытыми галереями целикомисходит из многовековых традиций древнерусского зодчества. Однако окончательнаяразработка художественного образа памятника, его декоративноеоформлениенавеяны современными ему сооружениями Москвы, и в основном новаторскими формамиАрхангельского собора Московского Кремля,созданного итальянцем Алевизом Новым. На это указывает четкое геометрическоепостроение форм здания, поразительная соразмерность всех его частей и деталей,которая связана с применением единой модульной меры — «маховой сажени».

Спасо-Преображенский собор

Совершенствокирпичной кладки говорит о высоком техническом мастерстве строителей. Круглыеокна в закомарах, широкие орнаментированные откосы порталов, профилированноезавершение столбов в интерьере, своеобразное расположение угловых водометов — все эти детали подтверждают общность нашего памятника с его московскимсовременником. Открытая галерея-лоджия, сохранившаяся на западном фасаде Спасо-Преображенскогособора инекогда продолжавшаяся вдоль его южного фасада, также задумана и создана подвлиянием московского собора.

Вобработке отдельных фасадов Спасо-Преображенского собора сказалась некотораядвойственность его архитектурного стиля. Восточному присуща наибольшаяцелостность и выразительность. Увенчанные шлемовидными завершениями />барабаныстройного трехглавия очень близко придвинуты к восточной стене. Они органичновходят в общую композицию, где вместе с глухими стенами, прорезанными лишьщелевидными окнами, создают традиционный образ аскетиче­ски строгого, ноодновременно очень изящного по пропорциям древнерусского храма.Западный фасадболее живописен и сложен (рис. 2).

Ступенчатоерасположение объемов придает ему большую пространственную выразительность,подчеркнутую полускрытым в перспективе трехглавием. Выступающая на первый пландвухъярусная открытая аркада галереи обогащает фасад глубокой игрой светотени.Когда интерьер галереи был покрыт цветистыми росписями, его художественныедостоинства стали еще выше. Огромное крыльцо, ведшее на западную галерею несохранилось.

Подклетсобора служил усыпальницей местных князей, а в XVII-XVIII вв.- и нетитулованныхбогатых ярославцев. В его стенах до сих пор сохранились мемориальные доски 1652и 1740 гг.

Севернаяпаперть, заменившая в XVII в. первоначальное открытое гульбище, была в своевремя монастырской «книгохранительницей». Как предполагают исследователи, здесьв конце XVIII в. находилась рукопись «Слова о полку Игореве», принесшаявпоследствии (когда она стала достоянием ученых) мировое признание русскомупоэтическому мастерству XII в.

Интерьерсобора был расписан в 1563-1564 гг. мастерами, имена которых сохранились в«клейме» на северо-западном столпе: «.… а подписывали мастера московскиеЛарион Леонтьев сын, да Третьяк, да Федор Никитины дети, ярославцы Афанасий даДементий Исидоровы дети». Ведущая роль московских художников в созданииросписи, отмеченная этой записью, отражает общий характер ярославского монументальногоискусства в XVI в., когда оно включалось в круг творчества московских мастеров.Дважды прописанная – в 1781-1782 гг. и в 1814 г. — роспись собора пока раскрытачастично, хотя художники-реставраторы трудятся здесь начиная с 1920-х гг. Но ипод позднейшими записями угадываются великолепные первоначальные композиции.

Назападной стене размещены сюжеты на темы Страшного суда, где изображенияиноверцев в нарядных «заморских» одеждах и островерхих шапках и чалмах полныреализма и экспрессии. Фреску «Шествие праведников» отличает свободнаякомпоновка фигур и легкий рисунок с мягкими округлыми линиями контуров лиц.

Росписисеверной и южной стен расчленены на три (в восточной части за линией иконостаса- на четыре) яруса. Верхние посвящены библейским и евангельским сюжетам, нижний- семи вселенским соборам. Пейзажные фоны фресок представляют настоящуюколлекцию древнерусских архитектурных форм: звонницы, одноглавые храмы свосьмискатными кровлями, многоглавые соборы, украшенные белокаменнымираковинами или круглыми окнами, подобно самому Спасо-Преображенскому собору.

Характердревней росписи с ее великолепными мастерски выполненными композициямивыявляется особенно наглядно при сравнении с фрагментами, дописанными в XVIII- начале XIX в. Эти более поздние большеголовые неуклюжие фигуры мучеников внижней части западной пары столпов или измельченные вялые фигурки нижних ярусоввосточных столпов не имеют ничего общего с расположенными здесь же вышепервоначальными крупными, монументальными и одновременно стройными и изящнымифигурами, словно парящими в своих развевающихся парадных одеждах. Наибольшийинтерес представляют раскрытые от поздних записей фрагменты, в частности навосточной стене собора, выполненные в старых монументальных традицияхпредшествующей эпохи. Здесь все просто и величественно. Великолепны крупныефигуры архидиаконов в северной апсиде, а также расположенный выше их ИоаннПредтеча — аскет с суровым, изможденным лицом.

Вконхе центральной апсиды помещена традиционная композиция «Похвала Богоматери»- сидящая на троне богоматерь с младенцем, окруженная пророками со свитками пророчество рождении Христа.

Необычайнойвыразительности образов, раскрытых в алтарных полукружиях, во многомспособствовало их первоначальное, ныне утраченное интенсивное цветовоезвучание. Теперь сохранилась лишь очень сдержанная, почти монохромная серебристо-перламутроваягамма, сочетающаяся с четким контурным рисунком, свободно прочерченным рукойбольшого мастера. Ему же, несомненно, принадлежит и четко прорисованнаяполуфигура Пантократора в своде центральной главы, окруженная праотцами.

Однойиз самых значительных является крупномасштабная композиция «Преображение» — главная в системе росписей этого храма, расположенная в люнете восточной стеныи на примыкающем к нему своде. Здесь с наибольшей полнотой проявился талантхудожника-монументалиста, сумевшего использовать для одной композиции двеплоскости и их разную естественную освещенность для наилучшего раскрытиясущности сюжета. Центральная фигура Христа словно парит в ореоле, в окружениипророков Ильи и Моисея, над падающими с горы Фавор апостолами Иоанном, Петром иИаковом, едва различимыми на затемненной части стены. По силе экспрессии,выразительности ликов, красоте силуэтов это едва ли не лучшая среди других сценросписи. Первоначально, когда восточная часть собора отделялась от егоосновного помещения только невысокой алтарной преградой и двухъярусным тябловымиконостасом, эта композиция была хорошо видна стоящим в центре храма.

Изображенияорнаментированных пелен-полотнищ, окружающих стены понизу, украшеныдекоративными кругами. Их рисунок ни разу не повторяется и поражает фантазией икрасотой орнамента. Благодаря исследованиям последних лет фрески Спасо-Преображенскогособора предстают как ценнейшие произведения русской монументальной живописи XVIв.

Современныйсобору 1516 г. невысокий тябловый иконостас позднее не раз переделывался.Сохранилось тринадцать икон его деисусного ряда (две в Русском музее, остальные- в Ярославском историко-архитектурном музее-заповеднике). Это важнейшие дляярославского искусства XVI в. произведения станковой живописи, в которых ярковыражено характерное для этого времени влияние московской школы. Иконы написаныв разной художественной манере и выдают руку нескольких мастеров. Трицентральные композиции «Спас в силах», «Богоматерь» и «Иоанн Предтеча») созданыхудожником, хорошо знакомым с утонченным искусством круга великого Дионисия. Втой же изысканной манере написаны образы Георгия Победоносца, ДмитрияСолунского (рис. 3) и архангелов Михаила и Гавриила. Изящен и выразителенрисунок их стройных силуэтов, свободно вкомпанованных в обрез иконы. Наоборот,фигуры апостолов Петра и Павла могучи и грузны, а лики подчеркнутоиндивидуальны. Возможно, что их автор повторил более древние образцы изиконостаса предшествующего Спасо-Преображенского собора, уцелевшие при пожаре1501 г. Желание следовать старым изображениям можно видеть и в храмовой иконе«Преображение» того же времени.

/>

Однойиз самых интересных икон, украсивших новый Спасо-Преображенский собор вскорепосле его строительства, было «Благовещение с акафистом» (песнопение в честьбогоматери) с 24 клеймами, выполненное, скорее вceгo, московскими мастерами(Ярославский историко-архитектурный музей-заповедник). В иллюстрировании«Акафиста богоматери», широко распространенном в живописи с конца ХУ в. древнерусскиххудожников привлекала глубокая поэтичность и торжественность образов этоголитературного произведения. В сдержанных и изысканных по форме картинах-клеймахиконы «Благовещение» много живых и выразительных сцен, например купаниемладенца; интересны клейма, где изображены служанка за прялкой, фигурывсадников. Нарядная красочная палитра этой иконы, внимание к занимательнымподробностям рассказа в ее житийных клеймах послужили тем образцом, которомуследовали местные художники в ХУI в.

Южныйфасад Спасо-Преображенского собора, некогда обращенный к главной монастырскойплощади перед Святыми воротами, ныне закрыт огромной неуклюжей церковью Ярославскихчудотворцев, построенной в 1827-1831 гг. по проекту П. Я. Панькова. Уже с 1218г. у юго-восточного угла собора стояла миниатюрная церковь Входа в Иерусалим,замененная в 1617-1619 гг. одноименным трехглавым храмом с приделом. Его появлениееще больше усложнило традиционную живописную асимметрию этой группы древнейших монастырскихпамятников, в которой Спасо-Преображенскому собору принадлежала по-прежнемуведущая роль. Фрагменты постройки 1617-1619 гг., сохранившиеся в стенах церкви Ярославскихчудотворцев, отчетливо просматриваются со стороны апсид. В интерьере жесохранилась интересная фреска XVII в. в киоте с изображением князей ФедораРостиславича Черного и его сыновей Давида и Константина, которым посвящен былпридел церкви Входа в Иерусалим.

Восточнаясторона монастырской площади замыкается огромным нерасчлененным массивом звонницыXVI в. В ее Нижнем ярусе размещалась церковь со своеобразным иконостасом,написанным прямо на стене. Ныне росписи восстановлены. В интерьере видна аркапозднее заложенного высокого сводчатого проезда на хозяйственный двормонастыря. К северной стене звонницы примыкала двухъярусная галерея, соединявшаяее с собором и церковью Входа в Иерусалим. С галереи можно было попасть повнутристенной лестнице на Верхний ярус звона. Его огромные арочные пролетызавершались двумя высокими каменными шатрами, в XVII в. покрытыми поливнойзеленой черепицей. Они видны на рисунке начала XIX в. Однако в 1809-1823 гг.шатры были заменены существующей надстройкой в ложноготическом стиле.

Святые ворота 

1516г. — первая по времени и наиболее мощная каменная крепостная башня Спасскогомонастыря, служившая главным парадным въездом на его территорию. Вертикаль еедозорной вышки была видна издалека со стороны московской дороги. Мощные глухиестены предвратного укрепления – «захаба» — господствовали над переправой идержали под контролем путь к ярославскому посаду и кремлю.

/>

Кромеутилитарного военного назначения Святые ворота в XVIв. играли ведущую роль в панораме южного фасада монастырского ансамбля. Передпутником, проходившим в монастырь под сводами Святых ворот, центральныесооружения во главе со Спасо-Преображенским собором впервые представалипостепенно, словно вырастая у него на глазах от цоколя к завершению во всемвеликолепии своего объемно-пространственного построения. Это достигалосьблагодаря рельефу местности – расположение ворот значительно ниже уровняоснования соборного комплекса. А небольшое сужение основного арочного проездаворот в сторону двора сделано зодчими для усиления этого зрительного эффекта.

В1621 г. над воротами была построена небольшая церковь, увенчанная каменнымшатром и окруженная галерей, частично сохранившейся со строны монастырскогодвора. Своеобразный, сложный по композиции и разновременный комплекс Святыхворот дошел до наших дней лишь фрагментарно, без завершения. Тем не менее онпредставляет большой интерес как древнейшее каменной фортификационноесооружение в Ярославле и единственный свидетель успешной двадцатичетырехдневнойоброны Спасского монастыря против отрядов «тушинцев» в 1609 г. – одного изважных событий в истории не только самого монастыря, но и города.

Сводглавного прохода-проезда и часть наружной стены Святых ворот были расписаны в1564 г. теми же тремя московскими и двумя ярославскими мастерами, которыеработали в Спасо-Преображенском соборе. В 1633 г. фрески были частичнопереписаны. Недавно они восстановлены ярославскими художниками-реставраторами.Тема росписей — Апокалипсис «Видение апостола Иоанна Богослова о грядущихсудьбахмира». Когда глаз привыкает к полутьме глубокого сводчатогопроезда, можно рассмотреть на общем терракотовом фоне монументальныеизображения драконов, людей, пожираемых чудовищами, всадников, ангелов, деталиархитектурного пейзажа. Особенно впечатляет фигура грозногоангела,возвещающего о грядущем дне Страшного суда.

Кзападу от соборной площади монастыря стоит большой корпус трапезной палаты сЦерковью Рождества (начало ХVIв.) и с настоятельскими покоями (XVII в.). В его средней части находитсяогромный одностолпный зал, решенный по типу распространенных в первой половинеXVI в. монастырских трапезных палат. Большое свободное пространство перекрытосистемой вспарушенных сводов, опирающихся в центре на массивный четырехгранныйстолп. Расположенная в подклете поварня (кухня) повторяет основные габариты иконструкцию верхнего этажа.

Трапезнаяпалата была одним из наиболее благоустроенных и богато украшенных зданий своеговремени. Зимой она обогревалась теплым воздухом, поступавшим из кухонного очагачерез отдушины. Еда подавалась из поварни через вертикальные люки в толщестены. Своды, стены, откосы окон палаты были покрыты фресками. В XVI в. это былсамый большой и красивый зал в Ярославле, служивший столовой братии этогобогатого монастыря. Во время приездов знатных гостей здесь устраивалисьторжественные приемы.

Фасадытрапезной палаты решены просто и строго. Гладь стен украшают лишь ступенчатыеобрамления арочных окон да городчатый пояс между пилястрами. Художественныеприемы, использованные здесь, продиктованы формой и размером кирпича.Установленные то на ребро, то уступчатыми рядами, они производят большойзрительный эффект.

Свосточной стороны к трапезной палате примыкает древняя церковь Рождества,искаженная многочисленными переделками. Это был небольшой одноглавыйчетырехстолпный храм, стоявший на высоком подклете. Отдельные детали егофасадов (цоколь, киоты в средних закомарах) повторяют в общих чертах декорСпасо-Преображенского собора. Однако рисунок оконных обрамлений, профильмеждуэтажного пояска и карниза алтарей, завершения пилястр, выполненные изтесаного кирпича, носят упрощенный характер и далеки от ювелирной тонкостисоборной архитектуры.

Настоятельскийкорпус соединен с трапезной палатой огромными сенями, в которые вело ныневосстановленное только в своей нижней части, парадное двухэтажное крыльцо. Впервом этаже корпуса были хозяйственные, подсобные помещения: хлебная,квасоварня, погреба для хранения продуктов; во втором этаже размещались жилыепокои настоятеля. Резкий контраст в обработке фасадов скупо декорированнойтрапезной палаты и настоятельского корпуса с богато профилированнымигоризонтальными поясами и рядами нарядных наличников окон нагляднодемонстрируют пути развития русской архитектуры от более простых древних форм корнаментальной детализации XVII в.

Интереснейшимпамятником жилой архитектуры на территории Спасского монастыря является корпускелий XVII в. Западная его часть возведена в 1670-х гг., восточная — лет напятнадцать-двадцать позднее. Каждая из них состоит из двух одинаковых жилыхизолированных блоков. Отдельный блок повторяет традиционный в древнерусскомзодчестве прием трехчастной планировки, когда жилые палаты располагаются посторонам сеней. Внутристенные лестницы, многочисленные ниши — стенные «шкафы»,тщательно продуманная система отопления с топкой печей из хозяйственных сеней,окна, освещающие лестницы и сени,- все свидетельствует о большом опытестроителей, знавших и применявших здесь самые рациональные решения планировкижилья.

Декоративноеоформление главного фасада, обращенного в сторону Спасо-Преображенского собора,четко выявляет внутренюю структуру здания. Разновеликие оконные проемы кaк быподчеркивают различное назначение жилых помещении и сеней. В древности, когдакаждая пара келий имела отдельный выход — крыльцо, был особенно четко выраженстрогий ритм чередования изолированных друг от друга келий. Несмотря на то, чтоэто здание появилось через полтораста лет после основных сооружений монастыря,оно не нарушает стилистического единства ансамбля.

Втечение нескольких столетий укрепления монастыря, как и Ярославский кремль,строились и перестраивались из дерева. Только в XVI в. появились первыекаменные монастырские оборонительные сооружения. Их строительство было вызваноусилившимся вниманием московского правительства к Ярославлю в период напряженнойи упорной борьбы за окончательное присоединение к Русскому государствуПоволжья.

В1550-1580 гг. были возведены первые каменные стены и башни Спасского монастыря,после чего он стал одной из сильнейших крепостей на Волге. Здесь стоялстрелецкий гарнизон, хранилась «государева казна». В начале XVII в. монастырскаякрепость по своей мощи значительно превосходила обветшавшие укрепления кремляна Стрелке. Когда в апреле — мае 1609 г. приверженцы «тушинского вора» двадцатьчетыре дня осаждали наскоро укрепленный кремль, успехом в его столь длительныйобороне ярославцы были обязаны во многом именно новым каменным укреплениямСпасского монастыря. Благодаря им отряды «тушинцев» оказались «между двухогней» в прямом смысле слова и вынуждены были отступить.

В1612 г. благоустроенный Спасский монастырь, наиболее надежная цитадель города,стал главной штаб-квартирой Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского в период созыванародного ополчения. В 1613 г. здесь останавливался Михаил Романов по пути изКостромы в Москву для «венчания на царство». Монастырские власти не замедлиливоспользоваться своей активной ролью в событиях, приведших к власти новуюдинастию. Еще до полной ликвидации «смуты» они добились подтверждения ихстарого права на беспошлинные разработки и перевозку «безо всякой задержкиизвесткового камня, хоромного и дровяного леса на церковное и монастырскоестроение» и в ближайшие годы развернули большое строительство.

Наиболеезначительными стали работы по коренной перестройке оборонительных сооружениймонастыря в 1621-1646 гг., в большей части сохранившихся до наших дней. Новыеукрепления XVII в. были «старые стены толще и выше граздо». Они состояли изшести башен, расположенных по углам или в изломах стен (из них сохранилисьдве), перестроенных тогда же Святых ворот, новых Водяных ворот и прясел стенмежду ними. Фрагмент старой стены XVIв. только в одном месте – у Боровицкой башни  вошел в состав новой стены XVIIв.

Северо-западнаяБоровицкая башня 1623г. имеет глубокий подвал с потайным ходом.Северо-восточная Угличская башня 1635г. была проездной – от нее начиналасьдорога на Углич. Она имеет свою особую историю. Построенная на месте деревяннойбашни городских укреплений, Угличская башня является своеобразным памятникоммноголетней борьбы ярославских посадских людей с могущественным Спасскиммонастырем, стремившимся расширить и укрепить власть на городском посаде. В XVIIв. монастырь входилв число крупнейших восьми монастырей Замосковья, владевших десятками тысячкрепостных крестьян. В Ярославле ему принадлежали большие слободы Спасская,Богоявленская, Крохина, Меленки — всего более 300 дворов. Он был могущественнымфеодалом-вотчинником, по своему богатству оставившим далеко позади себяизмельчавших потомков ярославских владетельных князей.

Глухоенедовольство посадских людей соседством этого монастыря-феодала, все болееактивно проявлявшего свою власть и силу, вылилось при строительстве восточнойчасти монастырских укреплений в 1635-1646 гг. в открытое столкновение. Поводомдля этого послужила борьба за обладание издавна существовавшим здесь узкимпроездом вдоль вала Земляного города. «А тот городовой осыпной вал отмонастыряблизко и над монастырскою стеною возведен высоко и с того осыпного городскоговала в монастыре все видеть», — жаловался настоятель царю и в конце концовполучил эту землю. Горожанам не помогли даже рукопашные схватки со «спасскимислужками». Новые Угличская и Михайловская башни были поставлены на местегородских укреплений. Однако их строительство происходило уже накануне событий,значительно подорвавших экономическую основу власти монастыря в Ярославле: в1648 г. все его городские владения по указу царя перешли в посад.

Ожесточеннаяборьба города с монастырем, возглавлявшаяся наиболее влиятельными посадскимилюдьми, длилась десятилетиями и во многом определила общественную жизнь Ярославляв первой половине XVII в. Она нашла отражение и в искусстве, в частности вантимонашеских сюжетах фресок 1640 г. в церкви Николы Надеина.


/>Первыепамятники на городском посаде

Всередине ХУI в. через Ярославль пролегли пути, связывающие Москву с Белым мореми Западной Европой и Север со странами Востока; здесь же прошла дорога вЗападную Сибирь. Ярославль стал крупнейшим центром внутренней и международнойторговли. Отсюда, обычно не заезжая в Москву, начинали путешествие в восточныестраны агенты Лондонско-Московской компании. В ХVIв. в городе появились сначала английская, а затем голландская и немецкаяфактории. К 1630 г. в Ярославле было 29 дворов «голландских торговых немец иразных земель иноземцев». Здесь с крупнейших в стране судостроительных верфейспускались на воду многочисленныесуда, большими караванами отправлявшиеся вниз по Волге. Многие изделияярославских ремесленников пользовались большим спросом за границей.

Вовторой половине XVI в. неизмеримо вырос ярославский посад. Город окружилитесным кольцом многолюдные слободы. Наиболее зажиточная верхушка «лучших»посадских людей постепенно приобрела здесь огромную власть. Разбогатевшиеторговые люди начали выступать заказчиками разнообразной церковной утвари, азатем и самих церквей. Но, выстроенные из дерева, все посадские храмы ХVIв. бесследно исчезли при последующем бурном развитии города. Сохранилось лишьнесколько икон и отдельные фрагменты резьбы иконостаса да часть утвари издревнейших деревянных посадских храмов XVI в. — Благовещения (стоявший на местецеркви Николы Надеина), Никиты Мученика, Спаса «на Городу», Николы Мокрого иряда других. В этих иконах виден уже сложившийсяопределенный стиль, характерный для творчества местных художников, тесносвязанных с посадом. Общие черты современного имискусства переплетаются в них с традициями, восходящими к XIV в. Изображения наних порой трогательно наивны, пропорции фигурприземисты. Народный вкус сказался в обилии сочетаний контрастных яркихкрасного и зеленого цветов, иногда дополненных светло-желтым. Характернымпамятником этого времени является икона «Иоанн Предтеча-крылатый в пустыне» сдвадцатью красочными клеймами жития (Ярославский историко-архитектурныймузей-заповедник). Стоящий в среднике Иоанн Предтеча держитсвитоки чашу с «усекновенной» главой. Взметнувшиеся крылья,беспокойные складки одежды, дробные линии пейзажа создают общее напряженноенастроение. Еще более бурным, стремительнымдвижением наполнены сцены в клеймах: убийство Захарии, бегство Елизаветы отпреследователей-воинов, крещение народа. Подробно и выразительно иллюстрированпир Ирода. Ярко горящая киноварь особенно интенсивно пылает рядом с основнымитемно-зелеными тонами иконы. От второй половины XVI — начала XVII в.сохранилось немало работ местных художников, где хорошо прослеживаются традицииболее раннего времени.

Вначале XVII в. богатое ярославское купечество, терпевшее большие убытки из-завсеобщего разорения в связи с польско-литовской интервенцией, активновключалось в борьбу за быстрейшее прекращение «смуты». Посадский мир под руководствомземских старост твердо и непоколебимо сохранял верность Москве.

В1612 г. Ярославль стал на полгода фактической столицей Русского государства,куда собралось около двадцати пяти тысяч ополченцев. Это всколыхнуло все слоигородского Населения. Влиятельные ярославцы вошли в состав Совета временногоправительства, где вместе с «выборным человеком всей земли» Козьмой Мининымрешали, «как бы земскому делу быть прибыль нее», и подписывали вслед за «людьми»Строгановых платежную ведомость на ополчение и знаменитую апрельскую грамотукнязя Дмитрия Пожарского, призывавшую на борьбу с врагом. Они же в составе Советаобсуждали важнейший по тому времени вопрос, как «в нынешнее конечноеразорение… выбрати общим советом государя», а через полгода в Москвеприсутствовали на торжественной церемонии его избрания. При раздаче новыхжалованных грамот в 1613 г. несколько наиболее видных торговых людей Ярославлябыли включены в самую привилегированную группу государевых гостей, что открылоперед ними широкие горизонты торгового и промышленного предпринимательства.

Именноэти могущественные купеческие династии выступают как основные заказчики первыхкаменных храмов Ярославля XVII в. В их облике они неизменно стремятсязапечатлеть свою растущую социальную и экономическую мощь, своевременноесближение с царским двором и феодальной знатью. Выходцы из посадской среды, онитяготели к подлинно народному искусству, которое нашло великолепных ивдохновенныхисполнителей в среде ремесленного Ярославля.

Церковь Николы Надеина

/>Вцентре древнего посада, там, где находились некогда богатые усадьбы государевыхгостей, сохранились три памятника, открывшие период расцвета ярославскогокаменного зодчества. Древнейшим из них является Церковь НИК0ЛЫ Надеина наВолжском берегу, выстроенная в 1620-1622 гг. (угол Народного и Волковапереулков) на Месте деревянного храма. Значительно перестроенная на рубежеXVII-XVIII вв., лишенная первоначального завершения, она не может в современномвиде раскрыться перед зрителем во всем великолепии своей первозданной красоты.В Ярославском историко-архитектурном музее-заповеднике находится макет еереконструкции. Пятиглавие храма, покрытое зеленой мерцающей на свету черепицей,некогда высоко поднималось над низкой деревянной окружающей застройкой.Открытая аркада двухъярусной галереи оживляла фасады глубокой светотенью.Невысокая колокольня (надстроена в конце ХVIIв.) органично усиливала общий монументальный характер сооружения.

Сразуже после постройки церковь Николы стала композиционным центром большогогородского района. Ею гордились. О ней слагали легенды. К названию церкви вскорестали прибавлять имя ее заказчика — государева гостя НадеяСветешникова.

Архитектурныйязык церкви Николы Надеина во многом близок современным ей сооружениямСпасского монастыря — церкви Входа в Иерусалим и пере строенным тогда же Святым воротам. Простыеи строгие детали убранства ее фасадов «нарисованы» рукой мастера, хорошознавшего и умело использовавшего богатый опыт русского зодчества XVI в.По-видимому, памятник строила артель мастеров, приглашенных из Москвы, кудапостоянно ездил Светешников и где присутствовал в качестве именитого гостяна обедах у патриарха и на посольских приемах царя. Скорее всего, это были мастера, работавшиев предшествующие годы в Спасском монастыре Ярославля.

Системаступенчато-повышенных сводиков, поддерживающих барабаны гпав, обработка столбовгалереи декоративныными кессонами-ширинками с кирпичными и белокаменнымивставками, рисунок междуэтажных «катушечных» поясов целиком заимствованы изхудожественного и технического арсенала предшествующего периода московскогозодчества. Однако создатели Николо-Надеинской церкви не просто повторяли старыеархитектурные образцы. Такие традиционные приемы,как полукружия закомар и профилированные круглые окна в их плоскостях,превращены здесь в чисто декоративные мотивы. Значительно изменился и сам образторжественного и симметричного пятиглавого храма на высокомподклетес открытыми двухъярусными галереями и с приделами на восточных углах,получивший в XVI в. свое наиболее полноевоплощение в соборе подмосковной усадьбы Годуновых — Вязёмах. Первоначальноеотсутствие южного придела, появившегося лишь на рубеже XVII-XVIII в., ипостановка колокольни над северо-западным углом галереи, дополнительный вход ссеверо-западного угла — все это свидетельствует о стремлении зодчихНиколо-Надеинского храма по-своему решить его объемное построение, о тяготенииих к более свободной компоновке сооружения, в которой, возможно, не малую рольсыграл и заказчик. Такой композиционный принцип станет одной из характерныхособенностей ярославской архитектурной школы на первом этапе ее развития.

Оченьиндивидуально трактован северный Благовещенский придел с отдельным входом изакрытой папертью с пристенными скамьями, по существу, являвшийся совершенноотдельным самостоятельным миниатюрным храмом. Обращает на себя внимание богатоеубранство его интерьера с уникальным тябловым иконостасом, обложенным свинцом с«выколотным» орнаментом. Перед нами рассчитанная на изоляцию от основного приходскогохрама «домовая» церковь самого НадеяСветешникова. При Михаиле Федоровиче он стал одним из крупнейших агентов позакупке товаров «для царского обихода».Он держал в своих руках многочисленные торговые и промысловые предприятия по всейтерритории России отАрхангельска и Олонца до Астрахани и от Пскова до глубинных районов Центральнойи Восточной Сибири. В Мангазее, Якутске и Жиганске ежегодно бывали егоприказчики, скупавшие бесценную пушнину. В других местах он вел большие строительные работы,используя даровой труд «работных людей», в том числе и обнищавших ярославцев,«отбывавших своеизделие» за долги. В Олонце, например, ими была выстроена по его указаниюбольшая церковь, а на соляных промыслахв Самарской луке на Волге — целая частновладельческая крепость, впоследствииоснащенная шестнадцатью пищалямии укрывавшая сторонников Степана Разина после разгрома восстания.

Огромныебогатства позволяли Светешникову удовлетворять честолюбивые желания, казалосьбы, доступные лишь верхам феодальной знати. Он не только выстроил большуюкаменную приходскую церковь, но и соорудил при ней придел, который по егозамыслу являлся его личной капеллой, где церковная служба проходила в узкомкругу приближенных к нему избранных лиц.

Подклетцеркви одновременно служил и усыпальницей семьи Светешникова и складом еготоваров.

Росписьв интерьере церкви Николы Надеина выполнена в 1640-1641 гг. двадцатьюхудожниками, во главе которых стояли старые опытные мастера-знаменщикикостромич Любим Агеев, ярославец Стефан Ефимиев и нижегородец Иван Муравей. Всвоей работе они сохранили традиционные приемы живописипредшествующих лет. В состав артели входили и молодые художники: костромичВасилий Ильин и ярославец Севастьян Дмитриев,впоследствии ставшие ведущими Мастерами. Уже в следующих 1642-1644 гг.знаменщики-рисовальщики Любим Агеев, Иван Муравей, Василий Ильин работали вУспенском соборе Московского Кремля рядом с царскимиизографами.В росписи Николо-Надеинской церкви различаются несколько индивидуальных«почерков», принадлежащих разным мастерам, даженесмотря на то, что большая часть стенописей записана в XIX в.

Привычноерасположение сюжетов сочетается здесь со значительными нововведениями. Взападной галерее рядом смногочисленнымииллюстрациями Библии (история Адама и Евы, Ноев ковчег, переселение евреев изЕгипта) помещена композиция «Страшный суд». Здесь. же привлекает вниманиераскрытоеот записей первоначальное монументальное изображение Ильи Пророка.

Традиционныесюжеты на евангельские темы размещены на сводах и в алтаре центрального храма.Фигура Пантократора и отдельные композиции на сводах близки росписямСпасо-Преображенскогособора. На столпах два ряда монументальных статичных фигур в богатых одеждахпредставляют Константина и Елену и русских князейи царей. В нижней части изображены ярославские князья Василий и Константин,Федор Ростиславович Черный с сыновьями.

Настенах центрального храма, над орнаментальным поясом,испорченныммалярной записью, расположены четыре яруса композиций на темы жития НиколыЧудотворца. Четко ограниченные прямоугольными рамками, они напоминают миниатюрыили клейма икон. Немногочисленные детали и еще оченьусловныйпейзаж не заслоняют от зрителя основной стержень рассказа. Но уже видностремление к занимательности, жанровым подробностям, которые станут стольхарактерными в последующих ярославских росписях. Значительная часть «чудес»Николы связана с помощью бедным. В облике купца с мешком золота в руках онщедро одаривает нуждающихся, освобождает невинно наказанных, спасаетголодающих. В цикл жития Николы художники включили сюжеты и чисто русскогопроисхождения: в нижнем ярусе северной стены они иллюстрируют киевскую легендуо спасении младенца, утонувшего в Днепре, рассказ летописей о спасении от огняикон в городе Ругодиве (Нарве) и встрече их в Москве в 1558 г. В композициях«Никола возвращает зрение царю Стефану» отражена действительная историяослепления сербского царя в XIV в. Одна из них, раскрытая от поздних записей,приоткрывает нам истинный колорит древней фрески с ее звонким голубцом итеплыми охристыми и киноварными полутонами.

Необычайноподробная разработка темы жития Николы объясняется особой популярностью культаНиколы Чудотворца-покровителя купцов и путешественников в торгово-ремесленномЯрославле. Недаром в XVII — начале XVIII в. его имени было посвящено здесь покрайней мере семь посадских церквей. Образ этого святого-простолюдина былблизок и Светешникову, не раз помогавшему царю, но вынужденному никогда незабывать о своем «низком» происхождении. Впоследствии, разорившийся, он былпосажен в долговую яму ивскореумер, похороненный у южной стены подклета церкви Николы.

Всеверо-западном углу паперти Благовещенского придела особый интерес вызываетцикл росписи «О юноше, нашедшем злато». В пятнадцати картинах живорассказывается о лживых и алчных монахах, утопивших юношу, показавшего им клад.В соседнем помещении, справа от входа в северную галерею, в композиции «ВидениеИоанна Лествичника» изображены монахи, старающиеся пробраться в рай, куда их непускают черти. Обе эти легенды, разоблачающие пороки монашества, в 40-х гг. XVIIв., когда создавались росписи, были особенно злободневны в связи собострившейся борьбой ярославского посада с властями Спасского монастыря.Характерно, что эти антицерковные сюжеты помещены в той части здания, гдезаказчик чувствовал себя полновластным хозяином.

Вглавном алтаре висит большая деревянная резная сень 1636 г. Формы церковногошатра с главкой приобрел и здесь в руках художника фантастический облик. Врезьбу вплетен причудливый орнамент из ягод, дубовых веток, раковин,виноградных лоз, рельефно выделяющихся на ярко-красном и синем фонах,поверхность которых выложена слюдой и поблескивает. Это самый ранний образецподобного рода сложных сооружений, которыми славились ярославскиемастера-резчики в XVII в.

Богатейшиевклады в виде икон и серебряных предметов убранства интерьера продолжалипоступать сюда в течение всего XVIIи даже XVIII в. Своеобразный«вклад» сделал основатель русского национального театра Ф. Г. Волков, вмолодости бывший прихожанином этой церкви. Предание говорит, что именно по егорисунку в 1751 г. был выполнен прекрасный резной иконостас в стиле барокко,служащий лучшим украшением памятника. Его центральная часть – створки царскихврат — скомпонована в виде горельефной композиции на тему «Тайная вечеря» (Рис.5). Врата обрамлены колонками и стоящими в развевающихся одеждах фигурамиангелов с чашами в руках и увенчаны короной с пышными драпировками,поддерживаемыми двумя летящими ангелами. Дробная моделировка форм, беспокойныйразорванный силуэт, блики от сплошного золочения — все это создает впечатлениеэмоциональной приподнятости и максимальной театрализованности.

Внижнем ярусе иконостаса сохранились иконы, перенесенные сюда из местного рядастарого иконостаса XVII в. Древнейшая из них- «Никола в житии» середины XVIв. — происходит из деревянной церкви, стоявшей на месте Николо-Надеинскойцеркви. Расчистка клейм показала прекрасную сохранность первоначального яркого,звучного колорита живописи. Интересны соседние с нею древние иконы«Благовещение», «Богоматерь Тихвинская», «Троица», рама с клеймами от иконы «СпасНерукотворный» (средник отсутствует), где иллюстрируется история«Нерукотворного убруса».

Церковь Рождества Христова

Известно,что в 20-40-е гг. XVII в. местные каменщикибыли заняты на больших строительных работах в Спасском мо­настыре. Может быть,этим объясняется то обстоятельство, что после возведения церкви Николы Надеинана ярославском посаде долгое время не велись каменные работы. Только в середине30-х гг. здесь выстроили новые каменные посадские церкви Леонтия Ростовского иНикиты Мученика, не сохранившиеся до наших дней. Почти одновременно с ниминачалось возведение Церкви Рождества Христова на Волжском берегу (МалаяФевральская улица, д. 1). Ее первыми заказчиками были хорошо известные вЯрославле посадские люди Акиндин и Гурий Назарьевы. Когда в 1608 г. над городомнависла угроза его разорения отрядами приверженцев «тушинского воpa», АкиндинНазарьев «стоял против них крепко и непоколебимо в твердости ума своего безовсякого сомнения и ни к каким воровским советам не приставал и Московскомугосударству во всем помогал и малодушных людей от всякого дурна отговаривал».

Тогда-тоон и получил, видимо, прозвище — Дружина. Правда, в период самых активныхдействий народного ополчения 1612 года он не сумел выдвинуться так, как, например,Светешников, но все же после окончания «смуты» тоже получил царскую жалованнуюграмоту «против гостей».

ЦерковьРождества Христова была задумана Назарьевыми гораздо скромнее нынесуществующего памятника. Сейчас четко читается ее первоначальная композиция,весьма близкая церкви Николы Надеина: это тот же массивный четырехстолпный кубна подклете, окруженный двухъярусной галереей и когда-то увенчанныйпятиглавием. Можно предположить, что, как и в прототипе, здесь вначале былзаложен только один придел с восточной стороны. Эта близость архитектурногорешения двух памятников не может быть объяснена только распространенным тогдаобычаем строительства «по образцу». Здесь, безусловно, сказалось огромноеэмоциональное воздействие, какое оказал в свое время Николо-Надеинский храм нажителей ярославского посада, что и повлияло на выбор заказчиками конкретногообразца.

Оставаясьсравнительно небогатыми торговыми людьми «второй руки», братья Назарьевы несмогли закончить дорогостоящее строительство каменной церкви, основанной ими рядомс их жилой усадьбой. Она была достроена в 1644 г. сыновьями младшего из братьев– Гурия Назарьева, внесшими в первоначальный замысел существенные изменения.

Взавершенном виде церковь Рождества Христова имеет сравнительн/>осложное объемно-пространственное построение благодаря появлению на юго-западномуглу Казанского придела, вызвавшему расширение вдвое ее западной галереи. Ктому же к галере примыкал ныне не сохранившийся переход к колокольне. Именно вовторой период строительства памятник обогатился новыми прекраснымиархитектурными деталями. Так, на северо-западном углу опоры арочных пролетовподклета были тогда оформлены в виде великолепной пары мощных восьмигранныхстолбов. Рядом, с юго-западной стороны />появились миниатюрныестолбики галереи Казанского придела.

ФасадыКазанского придела завершаются развитым тонко-профилированным карнизом. Егопрямоскатная сравнительно плоская крыша раньше была выстлана крупнымиквадратными керамическими плитами, а венчающая изящная декоративная главка былапокрыта городчатой поливной зеленой черепицей, о которой напоминает болеепозднее чешуйчатое железное покрытие. Над приделом высоко вознесен ажурныйкрест, основанный на пышной прорезной короне. Его орнаментальное заполнение, солнцеобразныеукрашения-репьи, ажурные окончания креcтовин с силуэтами евангелистовпрорисованы с тонким художественным вкусом и выполнены почти с ювелирнойтщательностью. Это уникальный образец высокого мастерства ярославских кузнецови медников XVIII в. (рис.6).

Впроцессе возведения церкви Рождества Христова молодое ярославское зодчествопрошло путь от обычного в тех условиях строительства «по образцу» — в данномслучае по образцу церкви Николы Надеина с ее четким построением объемов инемногословным скупым декором — к свободной компоновке объемов и поиску новыхдекоративных форм. Живописный облик памятника подчеркнут широким применениемизразцов. Узкие оливково-зеленые ленты, составленные из изразцов двух рисунков,опоясывают верх его центрального барабана и полукружия апсид. Особенноинтересны изразцы с изображением льва, напоминающие лучшие образцыдревнерусской декоративной деревянной резьбы. Изразчатые семилепестковыерозетки, повторяющие форму белокаменных вставок других ярославских памятниковпервой половины XVII в., украшают фасадыкрыльца и парапеты надвратной церкви-колокольни.

Рядомс одноцветной керамикой уже рождалась полихромная. Венчающее храм пятиглавиебыло покрыто необычайно яркой глазурованной черепицей самых разнообразных оттенковзеленого и желтого цвета. Красочность ее поливы, как и разнообразие размеров ипрофиля, точно рассчитанных на кривизну поверхности глав, не знают себе равныхсреди ярославских памятников. Весь этот резной многоцветный декор придавалцеркви Рождества Христова облик, во многом созвучный московской архитектуресередины XVIIв. Покупка декоративных изразцов и черепицы в начале 40-х гг. XVIIв., когда их производcтво было налажено не только в Гончарной свободе в Москве, но и вдругих центрах, например во Владимире, не представляла для Назарьевых-Гурьевыхбольших трудностей.

Носамым необычным явилось украшение памятника изразцовой храмозданной надписью,широкой лентой опоясываю щей четверик под основанием закомар. Этот прием,сравнительно редко употреблявшийся в русском каменном зодчестве предыдущеговремени, здесь сочетается с уникальным текстом. Кроме обычного в таких случаяхупоминания имен светских и духовных правителей Гурьевы «дерзнули» вписать вубранство фасадов церкви свои «мирские» имена – яркий пример своеобразноговольнодумства и независимости посадских людей, хотя и преуспевающих в своихфинансовых делах, но остававшихся на низшей ступени сословной лестницы обществаXVII в. На фасадах церкви легко прочитать надпись, выполненную из крупныхполивных керамических плит с буквами: «воздвигли сию церковь Акиндин а попрозванию Дружина да Гурий Назарьевы… а совершили церковь сию после отцасвоего Гурья Назарьева дети его Михайло да Андрей Да Иван… а совершена сияцерковь и освящена осьмыя тысячи 152 году месяца августа в 28 день».

Династиякупцов Назарьевых-Гурьевых в свое время славилась предприимчивостью. В периодзавершения строительства церкви Рождества Христова они находились на вершине своихуспехов. Выполняя финансовые поручения Московского правительства, братьяГурьевы постоянно бывали не только во многих городах центральной России, но и«у таможенных сборов» в Архангельске, „у икряных промыслов и хлебной закупки»в Астрахани, а также в Сибири. Они разведывали дороги «к индийским землямбогатым и в Бухару», составляя по заданию Посольского приказа карты своихпутешествий.

Именнотам, на Востоке, бирюзово-цветистая облицовка медресе и минаретов, в орнаменткоторой вплетались ленты арабских текстов, могла впервые поразить воображениеярославских гостей, пожелавших воспроизвести этот художественный прием взаказанной ими церкви. Успешное развитие изразцового дела в России позволило имосуществить свой замысел.

Архитектураансамбля церкви Рождества Христова на Волге слагалась под несомненным влияниемвкусов не только ее заказчиков, но и непосредственных исполнителей — ярославскихкаменщиков, все больше расширявших свой кругозор. Уже в начале 1640-х гг. ониимели постоянные творческие связи с главными центрами русского строительногоискусства. Известно, например, что в эти годы ярославский подрядчик каменныхдел Тарас Тимофеев работал «с товарищами» на Патриаршем дворе в Москве подруководством мастера Антипа Константинова. Да и поездки на Восток совершали нетолько сами Гурьевы, но и выполнявшие их заказы мастера. Первый раз это было1640г., когда они на средства Гурьевых «за морем» на Яике строили деревяннуюкрепость, охранявшую рыбные промыслы. Вторично возили Гурьевы мастеров-зодчихна Яик 1661-1662 гг., «наймуя их великою ценою, втрое, вчетверо», когда онивозводили там взамен деревянной новую каменную крепость. Она простояла до 1810г., после чего была «упразднена, укрепления срыты». Но и сейчас стоящий наместе крепости город носит имя государевых гостей Гурьевых.

­


Ярославская школа иконописания

/>

Ещёво второй половине 16 века в Ярославле начала складываться собственная школаиконописания. Уже тогда местные иконописцы работали в основном по заказампосадского населения, ориентируясь на его вкусы. Они усложняли традиционныеизображения на иконах, создавали новые композиции канонических сюжетов,обогащали их бытовыми подробностями. К середине 17 столетия ярославская школаиконописания вполне оформилась. Её произведения стали ценить в Москве,Новгороде, Пскове, во Владимире и Суздале — во всех древних центрах русскогоиконописания. Иконы ярославских мастеров цари и патриархи посылают в дар вмонастыри Афона, сирийскому патриарху, грузинскому царю.

Прихожанеярославских посадских церквей любили иконы на которых сюжет излагался подробно,в развитии. Уже в первой половине 17 века, когда посадские церкви в городе ещёсооружались из дерева, а немногочисленные каменные ещё не были расписаны, онизаказывали для нижних, так называемых местных рядов иконостасов и для установкивдоль стен храма преимущественно большие иконы. Принципы своеобразногоковрово-декоративного построения композиций, столь характерные для стенописейярославских церквей второй половины 17 века, разрабатывались и осваивались ужев первой половине столетия местными художниками-станковистами.

Ярославскиеиконописцы рано перестали довольствоваться традиционными, устоявшимися втечении многих веков системами даже при написании строго канонизованныхизображений. Они смело вводили в эти изображения новые детали, перекраивали насвой лад строй композиции, старались сделать её занимательной и пригодной длядолгого рассматривания. По-своему организовали схему построения “образа вжитии», сделав её оригинальной и легко отличимой от подобных жепроизведений мастеров других художественных школ. Сначала местные иконописцыпревратили ряды клейм в житийных иконах в нечто похожее на узорчатуюмногоцветную раму, затем отделили средник в таких иконах от рядов клейм широкойорнаментальной полосой. Но уже в первой половине 17 века здешниехудожники-станковисты стали помещать сцены из жития святого не в рядахпоследовательно сменяющих друг друга клейм, а в свободном порядке по всейповерхности доски, как бы за спиной главной большой фигуры, среди пейзажа илиархитектурных строений, превратив эти миниатюрные изображения в дальние планыкомпозиции. Традиционный «образ в житии» стал похожим на портрет спейзажным фоном. Нередко на большой иконной доске ярославские мастера совмещалиподобное изображение святого в житии с традиционными рядами клейм,расположенными по краям. При Иване Грозном канонизовали ярославских князейпервой половины 13 века Василия и Константина и правившего городом во второйполовине того же столетия князя Фёдора Ростиславовича Черного и его сыновей.Почитаемой святыней даже за пределами Ярославля была икона Богоматери Толгской,«явившаяся» в 1341 году. Ярославские иконописцы 17 века множество разкопировали образ Толгской, создавали житийные иконы ярославскихкнязей-чудотворцев. В клеймах этих икон им предоставлялась возможность показатьпамятные события истории родного города: битву с татарами в 1257 году наТуговой горе, приезд в город Фёдора Черного из Орды.

Вклеймах иконы Богоматери Толгской, выполненной по заказу монастырскогодуховенства в 1655 году, живописцы подробно проиллюстрировали историю возникновенияи строительства Толгского монастыря и включили даже в клейма изображениякрестных ходов с «чудотворной» в Ярославле в 1654 году по случаю«морового поветрия» — эпидемии, поразившей городское население.Местные иконники любили писать образа, посвящённые выдающимся деятелям русскойистории, отечественным святыням. В середине 17 века была создана икона СергияРадонежского, представленного в среднике на фоне событий русской истории конца15 — начала 17 века, которым он якобы оказывал содействие в благоприятномисходе. Во второй половине столетия к этой уникальной житийной иконе добавиливнизу большую доску с многолюдной композицией на сюжет «Сказания оМамаевом побоище». Ярославские станковисты часто писали обнесённые рядамиклейм повторения прославленных на Руси икон Богоматери Владимирской, Знамения,Фёдоровской, Казанской, Смоленской.

Периодомнаивысшего расцвета искусства ярославских художников-станковистов стала втораяполовина 17 века. В это время создаются в каменных посадских храмах огромныемногоярусные иконостасы с тяблами, украшенными росписью, а чаще — сквознойпозолоченной резьбой по моде, утвердившейся в столице в связи с притоком кцарскому дворцу мастеров-резчиков из Белоруссии и Украины. Иконники пишут дляэтих иконостасов в основном большие образа. Старые чтимые населением иконывставляют в рамы с рядами клейм, если их размеры не соответствовали размерамячейки нового иконостаса. В построении иконных композиций окончательноутверждается принцип свободной компоновки сюжета на плоскости доски. Как и вросписях интерьеров, на иконах работы ярославских мастеров второй половины 17века господствует движение. Люди на них не идут, а бегут, стремительно скачутвсадники, жесты персонажей патетичны. Подобно мастерам монументальной живописи,здешние художники станковисты всё чаще используют для образца гравюры БиблииПискатора и другие западные печатные листы. Создаются всё новые и новыередакции изображений на иконах из цикла «праздники», композиции натексты популярных богослужебных песнопений. Большие иконы насыщаются мелкимифигурками, изображениями всевозможных архитектурных мотивов, лесистыхландшафтов, становятся издали похожими на декоративное панно сизысканно-прихотливым узором.

Вовторой половине 17 века труд художника в Ярославле был окружен почётом,мастеров живописи ценили, их произведениями гордились. Из среды местныхмастеров вышли известные изографы царской Оружейной палаты — сподвижник СимонаУшакова, составитель трактата о живописи Иосиф Владимиров, отец и сын Иван иТихон Филатовы. Большие работы по украшению церквей Ярославля привлекалииногородних мастеров. Некоторое время в Волжском городе работал устюжанин ФёдорЕвтихиев Зубов, впоследствии жалованный царский изограф, отец знаменитыхпетровских гравёров Ивана и Алексея Зубовых. Писал иконы по заказу прихожанФедоровской церкви прославленный костромич Гурий Никитин. Местные иконники — люди страстные, спорщики, ревниво относившиеся друг к другу, мало поройсчитавшиеся с волей богатых заказчиков, умевшие настоять на своём, — были вместес тем благосклонны к истинно талантливым собратьям, прибывавшим из другихгородов. Они с уважением принимали таких мастеров и даже не считали зазорнымработать у них под началом. В числе столь ценимых местными художникамиавторитетов был иконописец Семён Спиридонов, приехавший их далёкихХолмогор. Ярославцам нравилось изысканное, утончённое мастерство этогохудожника-миниатюриста.


Творчество Семёна Спиридонова

ИмяСемёна Спиридонова впервые появилось на страницах специальногоисторико-искусствоведческого издания ещё в 1895 году. Его обнаружили в лицевомиконописном подлиннике, составленном в 17 веке иконописцем и архимандритомАнтониево-Сийского монастыря Никодимом, известный исследователь древнерусскогоискусства профессор Н.В. Покровский. В 1910 году другой известный историкдревнерусской живописи — А.И. Успенский опубликовал в своём капитальном Словарехудожников 17 века отзыв Симона Ушакова о Семёне Спиридонове, данный в связи свыдвижением на место жалованного царского изографа. Но только спустя почтиполвека в фондах Ярославского музея были, наконец, выявлены произведениямастера. Нашли их замечательный исследователь творчества Андрея Рублёва Н.А.Дёмина и видный реставратор и искусствовед В.В. Филатов. Директор Ярославскогохудожественного музея В.П. Митрофанов многое сделал, чтобы иконы письма СемёнаСпиридонова заняли достойное место в экспозиции древнерусского отдела. Втечении десяти долгих лет реставраторы Государственной Художественнойреставрационной мастерской имени И.Э. Грабаря и государственного русского музеяосвобождали работы Холмогорца от потемневшей олифы и поздних поновительскихправок. Реставратор и исследователь древнерусского искусства Брюсова обнаружилав архивных документах важные сведения о жизни Семёна Спиридонова. О творчествехудожника с конца 1950-х годов появилось несколько публикаций

Теперьневозможно говорить о живописи Ярославля второй половины 17 века, не упомянуворигинальных произведений Семёна Спиридонова Холмогорца. Его творчествопредставлено 12 иконами. На пяти из них имеются даты и подпись мастера. ВСийском иконописном подлиннике были обнаружены три перевода, обозначенных какпроизведения " Сенки Спиридонова иконника". Найденные в переписныхкнигах города Холмогоры Записи 1646-1647 и 1702 годов позволили установить датыжизни и некоторые другие факты биографии художника.

Биография художника

Онродился в 1642 году и прожил пятьдесят три года. Его брат Василий также быликонописцем. Судя по надписям на иконах, Спиридонов Семён Холмогорец работал вЯрославле не менее тринадцати лет. Первая из его подписных работ датирована1674 годом, последняя — 1687 годом. Спиридонов приехал в Ярославль ужесложившимся мастером, заслужившим признание в родных местах. Ярославскиезаказчики по достоинству оценили его редкое дарование. Художнику поручалиписать иконы, которые устанавливали в нижнем — местном ряду иконостасов. Онписал образа в церкви Николы Мокрого, Иоанна Златоуста в Коровниках, ИоаннаБогослова и другие

Вавгусте 1677 года ярославских иконописцев царским указом затребовали в Москву.Их вызвали принять участие в работе по украшению миниатюрами огромногоЕвангелия, которое начали писать в Посольском приказе Фёдор Евтихиев Зубов,Сергей Рожков, Павел Никитин и другие жалованные царские изографы. Ярославцынаправили своих мастеров в Москву, назначив старшим Семёна Холмогорца. Кисполнению миниатюр вызвали и костромских мастеров во главе с известным ГуриемНикитиным. В марте 1678 года роскошное иллюстрированное тысячью двумястамиминиатюрами Евангелие приподнесли царю Алексею Михайловичу. Иконописцев,подьячих и златописцев, участвовавших в работе, наградили сукнами и шелками.Гурий Никитин и Семён Спиридонов, по видимому, особо отличившиеся в составлениикомпозиций миниатюр были выдвинуты на замещение вакантных мест жалованногоцарского изографа. По словам Симона Ушакова и других старших иконописцевцарской Оружейной палаты, Семён Спиридонов «иконное письмо пишет самоедоброе мастерство…и мастерством своим против Никиты Павловца стоит». Этимталант Холмогорца приравнивался к таланту Любимого ученика Симона Ушакова — Никиты Павловца. Подобной же похвалой был отмечен и Гурий Никитин. Но ни тот недругой в штат Оружейной палаты взяты не были. Из Москвы Семён Спиридоноввозвратился в Ярославль.

Творчество Семёна Спиридонова в годы пребывания в Ярославле

Годыпребывания Спиридонова в Ярославле совпали с периодом наивысшего расцвета вискусстве волжского города… На глазах художника возводили знаменитую«ярославскую свечу» — колокольню церкви Иоанна Златоуста в Коровниках,строили величественную церковь Иоанна Предтечи в Толчковской слободе,Фёдоровскую церковь. На родине Спиридонова в Холмогорах каменных церквей ещё небыло, а каменные храмы Антониево-Сийского монастыря, которые он, возможно,видел, были не столь нарядно и красочно декорированы, как посадские церквиЯрославля. Особенно, по-видимому, поразило воображение приехавшего с севераиконника в наружной отделке ярославских церквей нарядное сочетание краснойкирпичной кладки с зелёными «муравлёными» изразцами и золотом глав.Огромное впечатление, безусловно, произвели на него росписи церкви НиколыНадеина, только что написанные фрески церкви Николы Мокрого. Он виде, какярославские художники-монументалисты пишут фрески в городском Успенском Соборе.Всюду Спиридонов ощущал радость созидательной творческой работы, его приветливовстретили местные иконописцы, он смог получить интересные и выгодные заказы.

Загоды, проведённые в Ярославле, Семён написал житийные иконы Василия Великого,Иоанна Златоуста, Ильи Пророка, Николая Чудотворца. Он создал также две иконыБогоматери в клеймах Акафиста, икону Христа в клеймах, большой образ Богоматерина престоле, медальоны для царских врат иконостаса церкви Николы Мокрого.По-видимому, перечисленные произведения, известные в настоящее время ихранящиеся теперь в музеях Ярославля и в Русском музее в Санкт-Петербурге, — далеко не полный перечень работ, выполненных художником за 13 лет. К сожалению,первоначальное местонахождение большинства из названных икон при передаче изцерквей в музеи в 1920-х годах не было зафиксировано, а некоторые из работхудожника, известные по старым фотографиям, оказались утраченными. Не всеобраза, написанные Спиридоновым, помечены авторскими свидетельствами и датами.Подобное обстоятельство объясняется тем, что художники 17века оставляли своиавтографы не на каждом произведении, а на вполне определённых. Например, еслимастеру или группе мастеров поручалось написать образа для иконостаса, топодпись художники ставили на какой-нибудь одной из икон этого большогоживописного ансамбля. Обычно подписывали иконы нижнего — местного ряда, но исреди них выбирали либо иконы Христа и Богоматери, либо местную — храмовуюикону или крайние в ряду левую и правую иконы. При поновлениях и переделкахдревних иконостасов в 18-20 веках многие подписные произведения исчезали.

Всепроизведения Семёна Спиридонова построены по традиционной схеме «образа вжитии»: на каждом их них крупное изображение святого в середине окруженорядами мелких клейм. Но его произведения не выглядят архаичными. Любая из егоикон выдержит сравнение с написанными «живоподобно» образамиизографов Оружейной палаты и с замысловатыми, похожими на портреты с пейзажнымифонами житийными иконами ярославских мастеров.

Загоды жизни в Ярославле Холмогорец усложнял и совершенствовал многовековую схему«образа в житии», сумел выработать свою оригинальную композицию длятаких изображений.

Самаяранняя работа художника — икона «Василий Великий в сорока двух клеймахжития». Она датирована 1674 годом. Композиция её решена ещё вполнетрадиционно, но уже с присущей всем остальным произведениям мастера пышностью.Василий Великий представлен на нейтральном светлом голубовато-зелёном фоне,облаченным в «многоценные ризы». Над головой святого изображенаНовозаветная Троица, которой поклоняются Богоматерь, Иоанн Предтеча и ангелы,предводительствуемые архангелами Михаилом и Гавриилом. По сторонам золотогонимба, окружающего голову Василия, расположены характерные для искусствабарокко картуши. В них золотой вязью написано имя святого. На этой сильновытянутой в высоту иконе художник поместил по верхнему и нижнему краю доски дваряда клейм.

Житийные иконы

Лучшеесвоё произведение — икону «Илья Пророк в двадцати шести клеймахжития» Семён Спиридонов Холмогорец написал в 1678 году — в год выдвиженияна место царского жалованного изографа. Эта икона по праву должна быть названане только шедевром мастера, но и всей русской иконописи второй половины 17века. По-видимому, подобное значение произведению придавал и сам художник,замысливший его образцом «свободы иконного воображения», каксвидетельство, подтверждающее справедливость высокой оценки, данной еготворчеству лучшими изографами царской Оружейной палаты.

Впервыена этой иконе Семён Спиридонов вводит в композицию центральной части житийнойиконы золотую узорчатую арку на тонких фигурных колонках. Такие арки стали вдальнейшем характерным элементом декорировки средников и на другихпроизведениях мастера.

Композиционноерешение иконы «Илья Пророк» отличается чёткостью. Строгоразграничивается средник, рамка с текстом, ряды клейм. Клейма не сливаются другс другом, а отделены одно от другого довольно широкими полосками золотых фонов.Но не смотря на обособленность каждой из перечисленных деталей, прирассмотрении иконы издали всё кажется объединённым в одно целое и служитроскошным обрамлением центрального изображения в среднике. Живописное решениеикон Спиридонова столь великолепно, что их никогда не декорировалиметаллическими окладами, венцами и цитатами, даже когда спустя столетияживопись потемнела, когда краски образов под олифой стали не такими яркими.

Присматриваяськ лучшим творения мастера — датированным житийным иконам, можно заметить, чтоХолмогорец всегда с большим мастерством писал не крупные фигуры в средниках, амелкие в клеймах. Его истинным призванием была миниатюра. В этом виде живописион был признанным авторитетом, и мало кто из современных художнику мастеровдаже среди ярославских иконописцев второй половины 17 века мог соперничать сним в умении рисовать крохотные фигурки людей, строить замысловатыеархитектурные композиции, сочинять на тексты житий святых разнообразные сцены вклеймах икон.

СемёнСпиридонов писал житийные иконы, состав клейм которых не изменялся столетиями,и образа, житийные циклы которых приходилось разрабатывать почти впервые. Кчислу последних его работ принадлежат иконы Василия Великого и Иоанназлатоуста. Василий и Иоанн — отцы церкви, составители литургии были высочайшимиавторитетами в вопросах веры. Люди в клеймах спиридоновских икон стройны иизящны. Все они облачены в нарядные красочные одежды: в традиционныеиконописные хитоны и гиматии, в русские костюмы 16-17 веков, в воинские доспехив стиле барокко. Маленькие человечки не ступают по земле, а как бы парят наднею, касаясь её ноками ног. Позы и жесты людей изыскано благородны, лишенысуетности. В отличие от ярославских художников, стремившихся представить людейбегущими, бурно жестикулирующими, изобразить действие в момент наивысшегонапряжения, Семён Спиридонов предпочитал сцены, развивающиеся в медленномритме. Вторая половина 17 века была для древнерусского человека временемглубоких перемен буквально во всех сторонах жизни. В царствование АлексеяМихайловича закладываются основы российского феодального абсолютизма. Во второйполовине 17 века в России создаются латинская и греческая школы. Люди тех летспорят не только о вопросах веры, но и о многих других предметах. Русский народс интересом и любопытством приобщается к культуре стран Европы, дивится бытуиноземцев, живущих в Москве и Ярославле, но боятся заводить с ними дружескиеотношения.

Мировоззрениерусского художника было исключительно религиозным, темой его произведенийвсегда были сюжеты христианской мифологии. Но неверно думать, что русскиемастера не могли в рамках этих тем выявить сюжеты, звучавшие современно,позволявшие отобразить характерные явления того времени. Настоящие художникиумели откликнуться на события, происходившие при их жизни, насытитьтрадиционное иконное изображение темами и мотивами, интересными и понятнымиширокому кругу современников. Например в одном из клейм иконы «Богоматерьс младенцем на троне» изображена осада города Константинополя военнымикораблями. За крепостной красной кирпичной стеной, укреплённой островерхимибашнями, в городском соборе горожане и священнослужители взывают с мольбой киконе Богоматери Одигитрии и просят помочь отразить врага. Впервые на иконахСпиридонова в этой сцене изображены грозные военные суда, вооружённые пушками,жерла которых торчат из открытых квадратных люков. Показаны различные типыкораблей, больших, средних и малых. Но рисунок каждого судна, независимо от егоразмеров, выполнен скрупулёзно и точно.

СемёнСпиридонов умел выявить в житийном цикле иконы сюжеты, содержание которыхперекликалось с событиями современности, позволяло дать им оценку.

Клеймаикон Семёна Спиридонова Холмогорца, как и небольшие драгоценные образа кистипрославленных строгановских мастеров и миниатюры в роскошных рукописных книгах,рассчитаны на длительное любование. Изысканная красота их раскрываетсяпостепенно.

Цветовые решения

Колоритвсех произведений Холмогорца выдержан в характерных сочетаниях красных изелёных колеров с золотом. Различные оттенки красного малинового, розового,пурпурного, оранжевого умело сопоставлены друг с другом, контрастируют сразными по густоте тонов зелёными красками и полированными плоскостямилистового золота, положенного на фоновые части композиций. Художник с большиммастерством распределял красные и зелёные краски на поверхности клейм и всейиконной доски. Рядом с клеймом, в котором преобладали оттенки красного, онобычно помещал композицию, выполненную в зелёной гамме. Но такое чередованиеникогда не было механическим. Спиридонов умел согласовать каждое клеймо в цветес центральным изображением крупной фигуры святого в среднике. Раскладываякрасные и зелёные тона по поверхности клейм, он подчинял их силе звучания тогоили иного цвета в раскраске большой фигуры.

Вписьме клейм иконы «Василий Великий 1674 года Холмогорец придерживался ещётрадиционных иконописных приёмов наложения красок. Он применял для раскраскикулис-зданий в основном контрастные друг другу колера, а для выявления рисункадеталей использовал белые линии. Вполне традиционно выполнял он на этомпроизведении и письмо одежд. Сначала одежды прописывались тёмным цветом, затемна освещённые места прокладывались мазки слабо разбеленной краски, потом всёсильнее разбеляя основной цвет на этих местах, художник завершал их обработкумазочками чистого белого цвета. Для углубления тона в тенях на тёмныйподмалёвок наносился ещё один слой тёмной лессировочной краски — так называемая»затинка".

Традиционноиконописный способ нанесения красок был, по-видимому, не особенно удобен. Такаяманера требовала большой затраты времени. Уже на иконе «ИоаннЗлатоуст» Спиридонов стал пользоваться не контрастными тонами колеров, аболее светлыми, разбеленными или совсем прозрачными, усилил значение тёмныхлиний рисунка. При таком способе письма уже не требовалось выявлять формыпостепенным нанесением слоёв разбеленной краски, а можно было обозначать ихлинией и подчеркнуть в местах наибольшего рельефа мазками белого цвета. Манерараскраски сделалась несколько похожей на раскраску рисунков книжной миниатюры,но зато требовала меньше времени для исполнения.

Всегдав письме икон Спиридонова придано большое значение цвету золота. Золотомзакрыты фоны клейм, выявлен рисунок деталей, написаны тексты на рамках вокругсредников и на полях иконы. Художник безукоризненно владел всеми способамиписьма творёным золотом и умел писать по поверхности гладкого полированноголистового золота тончайшие орнаменты. Творёным золотом он обозначал прихотливыелинии складок на драпировках и выполнял пробеловку тёмных одежд, творёнымзолотом и реже творёным серебром выводил на одеждах травные узоры. Золотомобозначал рисунок листьев на кронах деревьев, подчёркивал очертания ветвей истволов, с мастерством, достойным специалиста-каллиграфа, писал тексты,поясняющие содержание сцен в клеёмах, торжественные слова молитв и прихотливыецветочные узоры на тёмно-вишнёвых рамках вокруг средников икон.

Вовторой половине 17 века в связи с полемикой, вызванной проблемами иконописания,всё чаще стали говорить об исключительном значении художника в жизни общества.Впервые за всю историю русского средневековья иконописцы, ведущие изографыцарской Оружейной палаты — Симон Ушаков и Иосиф Владимиров гордо заявили о том,что художники искусством «великую хвалу своим государям воздают и землямсвоим немалую честь приносят». Труд художника начинали по достоинствуценить во всех кругах русского общества. Люди 17 века не хотели ужедовольствоваться одними лишь иконами. Портретная живопись — «парусноеписьмо», — появившись при царском дворе, стала привлекать внимание самыхразнообразных слоёв населения.

Заключение

Вистории русской культуры 17 век завершает период средневековья и начинаетпереход к новому периоду. Самое главное состоит в начавшемся разрушениисредневекового мировоззрения, в котором в силу исторических условийопределяющую роль играли религиозные представления. Начавшиеся перемены вобщественно-экономической жизни, возникновение и углубление сложныхпротиворечий в различных областях исторического развития страны находилиобострённый отклик в сердцах современников.

Долгоевремя в литературе имел распространение взгляд на 17 век как на время упадкадревнерусской живописи, искусство этого времени при сопоставлении со временемАндрея Рублёва и Феофана Грека рассматривалось как более низкое по силе исредствам художественной выразительности. Действительно в живописи 17 века нетпроизведений, которые были бы отмечены таким совершенством композиции,живописного мастерства и глубокой одухотворённости, как произведения великихмастеров конца 14-15 веков. И тем не менее неправильно представлять 17 век каквремя упадка древнерусской живописи. 17 век — это переломное время в еёистории, как и в истории всей русской культуры.


/>Список литературы

ВыголовВ.П. Ярославль. Памятники Архитектуры и искусства. Ярославль:«Верхне-Волжское книжное издательство», 1994

МуравьёвА.В., Сахаров А. М. Очерки русской культуры IX-XVII вв. М.:«Просвещение», 1984

МасленицынС.И. Писал Семён Спиридонов. М.: «Изобразительное искусство», 1980

ФлоренскийП.А. Иконостас. СПб.: «Мифрия», 1993

ФилатовВ.В. Краткий иконописный иллюстрированный словарь. М.: «Просвещение»,1996

еще рефераты
Еще работы по архитектуре