22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война.... В короткий срок немецкая армия продвинулась на 200-500 километров, заняла важнейшие пути коммуникаций и крупнейшие города (Киев, Минск, Вильнюс, Таллин и другие), а также огромные территории (Прибалтика, почти вся Белоруссия, Украина, Молдавия).

Советская же армия терпела сокрушительные поражения и отступала. Танковые клещи разрезали советский фронт и уничтожали солдат, в небе царила вражеская авиация – советские самолёты были уничтожены в результате бомбардировок уже в первые дни войны.
В это же время Советский Союз утратил значительную часть своего экономического богатства. К ноябрю 1941 г. немцы оккупировали территорию, на которой до войны производилось свыше 60 % угля и чугуна, около 60 % стали и алюминия, почти 40 % зерна, 80 % сахара [Киличенков А. Краткий курс Великой Отечественной войны. М. 2008].
С началом войны в короткие сроки произошла перестройка промышленности на выпуск военной продукции. Отчасти это облегчалось тем, что и до войны многие предприятия, имевшие формально сугубо мирный профиль, производили продукцию военного назначения.
С первых дней войны начинает изменяться вся система государственного управления.
Особые изменения происходят в рамках уголовно-исполнительной системы. Так по состоянию на 1 марта 1940 года, ГУЛАГ состоял из 53 лагерей (включая лагеря, занятые железнодорожным строительством) с множеством лагерных отделений, 425 исправительно-трудовых колоний (в том числе 170 промышленных, 83 сельскохозяйственных и 172 «контрагентских», т. е. работавших на стройках и в хозяйствах других ведомств), объединяемых областными, краевыми, республиканскими отделами исправительно-трудовых колоний (ОИТК), и 50 колоний для несовершеннолетних.
В 1940 году централизованная картотека ГУЛАГа отражала соответствующие данные почти на 8 млн. человек. По данным на 1 марта 1940 года, в ГУЛАГе в среднем на 16 заключенных приходился один человек охраны, а 1 апреля 1954 года — уже один охранник в среднем на 9 заключенных [Виктор Земсков. ГУЛАГ (историко-социологический аспект). Опубликовано в журнале «Социологические исследования» 1991 г., №№ 6; 7]. Система органов ГУЛАГа, за годы войны, претерпела значительные изменения.

По состоянию на 1 июня 1944 года только в системе исправительно-трудовых лагерей и колоний ГУЛАГа имелось 56 центральных и 69 республиканских, краевых и областных управлений и отделов лагерей и колоний. В состав краевых и областных ИТЛ и колоний входило 910 отдельных лагерных подразделений, 424 исправительно-трудовых колоний и 1549 городских и районных инспекций исправительно-трудовых работ. Штатная численность всех этих подразделений составляла 85000 человек без военизированной охраны. Всего за период Великой Отечественной войны было вновь организовано 40 исправительных лагерей, около 11 управлений и 15 отделов исправительно-трудовых колоний [Вклад заключённых ГУЛАГа в победу в Великой Отечественной войне. Журнал «Новая и новейшая история» №5].

Изменения в уголовном праве в годы войны.

С первого дня войны начинают изменяться правовые институты. Довоенные нормы уголовного права были дополнены и расширены. Начинается ужесточение системы уголовного законодательства в стране - так, распространение ложных слухов, возбуждавших тревогу среди населения, наказывалось лишением свободы на срок от 2 до 5 лет. За разглашение государственной тайны или утрату содержавших ее документов должностные лица наказывались лишением свободы до 10 лет, а частные лица - до 3 лет. Была усилена и уголовная ответственность за нарушение трудовой дисциплины. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» была введена уголовная ответственность за самовольный уход с работы, прогулы или опоздания на работу на 21 минуту и более. Большая часть этих «указников» приговаривалась к исправительно-трудовым работам по месту основной работы сроком до шести месяцев и с удержанием из заработной платы до 25%. Но были и исключения.
Так в январе 1941-го тогдашний начальник ГУЛАГа Василий Чернышов направил всем начальникам управлений лагерей и колоний приказ, где говорилось о судьбе двадцати шести заключенных.
«Решениями Верховного трибунала войск НКВД за нарушения лагерного режима и систематические отказы от работ» двадцать один человек был приговорен к расстрелу, остальные пять — к добавочным десяти годам. Все аналогичные приговоры Чернышов потребовал впредь «объявлять всем заключенным лагерей и исправительно-трудовых колоний».
Используются новые правовые институты, как военное и осадное положения. Особо строгий правовой режим, осадное положение, вводился при угрозе захвата территории противником (например, оно было введено в Москве 20 октября 1941 года).
С первого дня войны были созданы военные трибуналы в тех районах, которые были заняты военными действиями или в местностях, объявленных на военном положении. Военные трибуналы рассматривали преступления, которые были совершены военнослужащими, в т.ч. и преступления против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, хищения социалистической собственности, разбой, убийства, уклонения от исполнения воинской повинности. Жалобы, протесты, а также кассация и апелляция по приговорам трибуналов не допускалась. Только по приговорам о высшей мере наказания сообщалось телеграммой председателю Военной коллегии Верховного суда СССР. Если Военная коллегия не истребовала дело, то приговор приводился в исполнение…
Широко применялась отсрочка исполнения приговоров с отправкой осужденных на фронт. Отличившиеся в боях освобождались от наказания, с них снималась судимость.
Согласно Приказу Наркома обороны СССР от 28 июля 1942 года, в армиях были сформированы по 3-5 заградительных отряда. Они ставились в тылу неустойчивых дивизий и обязаны были в случае паники и беспорядочного отхода расстреливать на месте паникеров и трусов. В состав заградотрядов иногда входили и сотрудники уголовно-исполнительной системы.
В 1943 г. была введена уголовная ответственность воинских начальников за незаконное награждение. Тогда же в уголовное право были введены новые виды наказаний - смертная казнь через повешение и ссылка на каторжные работы на срок до 20 лет за преступления, совершенные немецко-фашистскими захватчиками и их пособниками. Был проведен ряд процессов над немецко-фашистскими преступниками.
Несколько процессов было произведено и над сотрудниками УИС, которые нарушили советское законодательство.
Только за 6 первых месяцев войны было осуждено 277 работников НКВД, из них 184 оперативных работника госбезопасности, а остальные 93 — технические работники, вахтеры, надзорный состав тюрем, лагерей и колоний. Больше всего среди них было осужденных за нарушение «социалистической законности» и злоупотребление служебным положением еще в 1937—1939 годах — 70 человек, немало — и за «преступно халатное отношение к службе» — 55 человек, за расхищение социалистической собственности, кражи и хулиганство — 30 человек. По статьям, напрямую связанным с начавшейся войной, осуждено: измена Родине — 2 человека; антисоветская агитация — 15 человек; добровольная сдача в плен — 16 человек; дезертирство с поля боя — 9 человек; невыполнение приказа из-за трусости — 25 человек; разглашение государственной тайны — 2 человека; самочинные расстрелы и убийства — 19 человек.

Так, заместитель начальника тюрьмы А. Х. Табер и помощник оперуполномоченного В. А. Мохов были 13 сентября приговорены военным трибуналом к ВМН «за участие в самочинном расстреле 714 заключенных, эвакуированных из тюрьмы № 28 белорусского города Глубокое» [История отечественного государства и права: Ч. 2: Учебник для вузов (под ред. Чистякова О.И.) Изд. 4-е, перераб., доп. М. 2006.; История государства и права России. Под ред. И. А. Исаева. М.: Юристъ, 1999 г].

ГУЛАГ в первые дни войны.

В структуре ГУЛАГа (в первые дни войны) царил хаос. В Прибалтике и восточной Польше началась паника среди сотрудников УИС. Порядок восстановили только через месяц.
4 июля 1941 года заместитель наркома Чернышов и начальник Тюремного управления НКВД М. И. Никольский представили наркому Берии свои предложения по эвакуации тюрем, согласно которым вывозу в тыл подлежали только подследственные заключенные; женщины с детьми, беременные, несовершеннолетние заключенные (за исключением диверсантов, шпионов, бандитов и т. п. опасных преступников) подлежали освобождению; освобождались и осужденные по указам от 26 июня, 10 августа, 28 декабря 1940-го и от 9 апреля 1941-го, а также те осужденные за маловажные, бытовые и служебные преступления, кто не считался социально-опасным, с использованием их на работах оборонного характера по указанию военного командования с досрочным освобождением в момент эвакуации охраны тюрьмы [Цитирую полностью:
Документ 10
Докладная заместителя Народного комиссара внутренних дел СССР и начальника Тюремного управления НКВД СССР Народному комиссару внутренних дел СССР с предложениями относительно порядка разгрузки тюрем прифронтовой полосы. 4 июля 1941 г.
4 июля 1941 р.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР тов. БЕРИЯ
Дальнейший вывоз заключенных из тюрем прифронтовой полосы, как вновь арестованных после проведенной эвакуации тюрем, так и в порядке расширения зоны эвакуации, считаем нецелесообразным, ввиду крайнего переполнения тыловых тюрем.
Необходимо предоставить начальникам УНКГБ и УНКВД (совместно), в каждом отдельном случае, по согласованию с военным командованием решать вопрос о разгрузке тюрьмы от заключенных в следующем порядке:
1.Вывозу в тыл подлежат только подследственные заключенные, в отношении которых дальнейшее следствие необходимо для раскрытия диверсионных, шпионских и террористических организаций и агентуры врага.
2.Женщин с детьми при них, беременных и несовершеннолетних, за исключением диверсантов, шпионов, бандитов и т.п. особо опасных — освобождать.
3. Всех осужденных по Указам Президиума Верховного Совета СССР от 26.6, 10.8 и 28.12 — 1940 г. и 9.4 с.г., а также тех осужденных за бытовые, служебные и другие маловажные преступления, или подследственных по делам о таких преступлениях, которые не являются социально опасными, использовать организованно на работах оборонного характера по указанию военного командования, с досрочным освобождением в момент эвакуации охраны тюрьмы.
4. Ко всем остальным заключенным (в том числе дезертирам) применять ВМН — расстрел.
Просим Ваших указаний.
ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР (ЧЕРНЫШОВ)
НАЧАЛЬНИК ТЮРЕМНОГО УПРАВЛЕНИЯ (НИКОЛЬСКИЙ)
„4“ июля 1941 г.
ГАРФ. Ф. 9413, оп. 16, д. 9, листы 66—67»].
Ко всем остальным заключенным (в том числе дезертирам) должны были применить высшую меру наказания (в первый же день войны войска НКВД начали расстреливать заключенных в тюрьмах Львова — польско-украинского города, который стал прифронтовым. Тем временем город охватило восстание украинских националистов, и чекистам пришлось покинуть тюрьмы. Ободренная внезапным отсутствием охраны и приближающейся канонадой, часть заключенных тюрьмы Бригидки в центре Львова вырвалась на свободу. Другие побоялись выходить, думая, что охранники могут стоять за воротами и дожидаться предлога расстрелять беглецов. В ходе эвакуации к январю 1942-го было расстреляно 9817 заключенных, из них в Белоруссии — 530 человек, на Украине — 8789, в Эстонии — 205, в Орловской области — 291 человек. Только из тюрем Львовской области «убыло по 1-й категории» 2464 человека, из тюрем Дрогобычской области — 1101, Станиславской области — 1000 человек; из тюрьмы города Ошмяны в Белоруссии «убыло по 1-й категории» 30 заключенных, из тюрьмы города Глубокое — около 600 человек). События развивались достаточно стремительно. 7 июля специальным письмом Чернышов и Наседкин на имя наркома сообщали следующее: «в связи с эвакуацией заключенных из лагерей, колоний и спецточек ГУАСа прифронтовой полосы и невозможностью в ряде пунктов получения вагонов для перевозок, создались серьезные затруднения с передвижением заключенных».
Так, на Украине двигаются пешком заключенные в числе 40 тысяч человек, из Западной Белоруссии одиночным и организованным порядком также двигаются пешком до 20 тысяч человек. Заключенные заполняют шоссейные дороги, затрудняя передвижение воинских частей и эвакуируемых жителей», и повторили свои предложения «по необходимости освобождать от дальнейшего отбытия наказания» тех, кто не относился к «контрреволюционерам, бандитам, рецидивистам и другим особоопасным преступникам», — всего около 100 тысяч человек.
М. Штейнберг, политическая заключенная, арестованная в 1941 году по второму разу, описывает эвакуацию из Кировоградской тюрьмы: «Все было ослепительно залито солнцем. В полдень оно стало невыносимым. Ведь это Украина, август месяц. Было примерно 35 градусов жары. Шло огромное количество людей, и над этой толпой стояло марево пыли, марево. Дышать было не просто нечем, дышать было невозможно… В руках у каждого был узел. Несла и я свой. Взяла с собой даже телогрейку. Без телогрейки очень трудно прожить заключенному. Это и подушка, и подстилка, и укрытие — все. Ведь в подавляющем большинстве тюрем нет ни коек, ни матрацев, ни белья. Но когда мы по этой жаре прошли 30 километров, я свой узел тихонько положила на обочину. Ничего себе не оставила, ни ниточки. Поняла, что мне уже ничего не донести. Так же поступило огромное большинство женщин. Но те, кто не бросил свои узлы после первых 30 км, бросили их после 130 км. До места никто ничего не донес. Когда прошли еще 20 км, я сняла туфли и бросила их».
Всех освобождаемых из-под стражи заключенных при этом предлагалось «обязать явкой в соответствующие военкоматы для призыва в армию».
А вот что вспоминает Л. Разгон:
«Предприятие куда-нибудь эвакуировалось. Конечно, вместе с «рабсилой». Хорошо еще, если на этом же заводе работала мать, сестра, кто-нибудь из родных. Ну а если мать была ткачихой, а ее девочка точила снаряды? На новом месте было холодно, голодно, неустроенно. Многие дети и подростки не выдерживали этого и, поддавшись естественному инстинкту, сбегали «к маме». И тогда их арестовывали, сажали в тюрьму, судили, давали пять лет и отправляли в лагерь… В сорок втором году в лагерь начали поступать целые партии детей» [Белтов Э. Второй фронт Иосифа Сталина. - http://lib.rus.ec/b/6068/read].
Три года спустя в докладе «О работе ГУЛАГа за годы войны (1941–1944)» тогдашний начальник ГУЛАГа Виктор Наседкин сказал, что эта эвакуация «в основном была проведена организованно». Ее планы, заявил он, разрабатывались ГУЛАГом «в увязке с перебазированием промышленности».

При этом «в связи с известными транспортными затруднениями значительная масса заключенных эвакуировалась пешим порядком». На самом деле никаких планов эвакуации не было, она проводилась в лихорадке и панике [История сталинского Гулага. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7-ми томах. Т. 6. Восстания, бунты и забастовки заключенных. Отв. ред. и сост. В. А. Козлов. Сост. О. В. Лавинская. М.: РОССПЭН, 2004.].

Структура пенитенциарной системы в годы войны.

В начале 1941 г. НКВД был разделен на два наркомата — внутренних дел во главе с Л.П. Берия и государственной безопасности во главе с В.Н. Меркуловым. В начале войны они слились в единый НКВД, но в 1943 г. функции органов внутренних дел и государственной безопасности вновь были разделены. Действовала система ГУЛАГа и лишь незначительная часть заключенных около 600 тыс. человек в составе штрафных батальонов могла участвовать в военных действиях. Органы внутренних дел контролировали всю личную жизнь граждан. В самом начале войны все советские люди сдали имеющиеся в их распоряжении радиоприемники. По указу Верховного Совета за распространение ложных слухов людей могли посадить на срок от 2 до 5 лет. НКВД занимался охраной порядка в городах, активно действовал в прифронтовой зоне, создавал «особые отделы».
Непосредственно перед началом войны было решено реформировать систему управления лагерями, образовав в наркомате внутренних дел самостоятельные отраслевые лагерно-производственные управления с передачей из ГУЛАГа в их ведение большинства исправительно-трудовых лагерей.
Новая структура НКВД была объявлена за 4 месяца до начала войны. В структуру НКВД, помимо ГУЛАГа (в его подчинении остались ИТЛ, специализировавшиеся на сельском хозяйстве, рыболовстве и производстве ширпотреба), включалось 9 специализированных производственных главков и управлений: гидротехнического строительства (ГУЛГТС), горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП), железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), промышленного строительства (ГУЛПС), строительства по Дальнему Северу (ГУЛСДС, Дальстрой), шоссейно-дорожного строительства (ГУШОСДОР), лесной промышленности (УЛЛП), топливной промышленности (УТП), по строительству Куйбышевских заводов (Особстрой). Вскоре к ним добавились Главное управление аэродромного строительства (ГУАС) и Управление лагерей по строительству предприятий черной металлургии (УЛСПЧМ).
31 июля 1941 года приказами НКВД № 00983 и 00984 были объявлены новая структура и расстановка руководящего состава наркомата, в том числе лагерных управлений (количество главков и управлений сокращалось с одиннадцати до девяти): Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний (ГУЛАГ): начальник — старший майор ГБ В. Г. Наседкин, 490 человек по штату; Главное управление аэродромного строительства (ГУАС): начальник — старший майор ГБ Л. Б. Сафразьян, 120 человек по штату; Главное управление лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС): начальник — коринженер Н. А. Френкель, 227 человек по штату; Главное управление лагерей гидротехнического строительства (Главгидрострой): начальник — старший майор ГБ Я. Д. Рапопорт, 200 человек по штату; Главное управление лагерей промышленного строительства (Главпромстрой): начальник — майор ГБ Г. М. Орлов, 117 человек по штату; Главное управление лагерей горно-металлургической и топливной промышленности (ГУЛГМТП): начальник — П. А. Захаров, 100 человек по штату; Управление лагерей лесной промышленности (УЛЛП): начальник — старший майор ГБ М. М. Тимофеев, 100 человек по штату; Управление лагерей по строительству Куйбышевских заводов (Особстрой): начальник — старший майор ГБ А. П. Лепилов, штаты не указаны; ГУШОСДОР: начальник — военный инженер 1 ранга В. Т. Федоров, 291 человек по штату; Дальстрой: начальник — комиссар ГБ 3 ранга И. Ф. Никишов, штаты не указаны; Управление материально-технического снабжения (УМТС): начальник — майор ГБ В. А. Поддубко, 147 человек по штату.
В этот же день циркуляром НКВД № 179 устанавливалось новое распределение обязанностей наркома и его заместителей по наблюдению за работой лагерных и тюремных подразделений: Берия — 4 спецотдел; И. А. Серов — УПВИ и Тюремное управление; В. В. Чернышов — ГУЛАГ, ГУЛЖДС, УЛЛП, УМТС; Л. Б. Сафразьян — ГУАС, ГУШОСДОР, Главгидрострой; А. П. Завенягин — ГУЛГМП, Главпромстрой, Особстрой, Дальстрой.
24 октября 1941 года Приказом НКВД №0450 Главгидрострой был расформирован с 1 ноября. Увеличение числа главков и управлений произошло только после окончания войны.
Надо отметить, что изменения происходили не только в центральном аппарате НКВД.
Изменения происходили и в структуре лагерей.
В конце 1941 года была организована сеть специальных лагерей, которая получила название проверочно-фильтрационных лагерей (ПФЛ) для содержания под стражей лиц, которые ранее находились на территории, оккупированной врагом.
По состоянию на 1 января 1945 г., в спецлагерях НКВД проходили проверку 71398 человек, из них 32483 военнопленных (1375 офицеров и 31108 рядовых и сержантов), 15289 служивших в немецкой и других армиях противника, 9796 полицейских, 6078 гражданских лиц по 3-й группе учета, 3590 старост, 2863 служивших в карательных и административных органах противника, 2589 легионеров, 65 власовцев и 20 бургомистров [Виктор Земсков. ГУЛАГ (историко-социологический аспект). Опубликовано в журнале «Социологические исследования» 1991 г., №№ 6; 7.]. Кроме того, числилось 25019 человек, в отношении которых проверка была завершена. Проверка заканчивалась, а потом людей отправляли в спецлагеря. Вот что пишет по этому поводу Александр Солженицын:
«С 1943 года, когда война переломилась в нашу пользу, начался и с каждым годом до 1946-го всё обильней, многомиллионный поток с оккупированных территорий и из Европы. Две главных его части были:
-граждане, побывавшие под немцами или у немцев (им заворачивали
[десятку] с буквой "а": 58-1-а);
-военнослужащие, побывавшие в плену (им заворачивали [десятку] с буквой «б»: 58-1-б)» [Солженицын А. Архипелаг ГУЛаг. Том 1-3. Москва. 1999].
Каждый оставшийся под оккупацией хотел всё-таки жить и поэтому действовал, и поэтому теоретически мог вместе с ежедневным пропитанием заработать себе и будущий состав преступления: если уж, не измену родине, то хотя бы пособничество врагу. Однако практически достаточно было отметить подоккупационность в сериях паспортов, арестовывать же всех было хозяйственно неразумно - обезлюживать столь обширные пространства. Достаточно было для повышения общего сознания посадить лишь некий процент - виноватых, полувиноватых, четвертьвиноватых и тех, кто на одном плетне сушил с ними онучи».
Круг лиц, направляемых в спецлагеря (ПФЛ), был весьма обширен, вплоть до находившихся во вражеском тылу советских разведчиков. Так, в направленном 21 августа 1945 г. по «ВЧ» разъяснении зам. начальника отдела «Ф» НКВД СССР Запевалина на имя начальника управления войск НКВД по охране тыла Северной группы советских войск Рогатина указывалось, что репатрианты – «бывшие оперативные работники наших органов, агенты и резиденты, заброшенные в тыл противника Разведотделами Красной Армии, и участники подпольных организаций во вражеском тылу должны направляться в проверочно-фильтрационные лагери НКВД».
В январе 1946 г. ОПФЛ НКВД СССР был ликвидирован, и находившиеся в его ведении лагеря влились в систему ГУЛАГа.
Значительно выросла, особенно после Сталинградской битвы, сеть лагерей военнопленных [По официальным данным, за 1941–1945 годы Советский Союз взял в плен 2388000 немецких военнослужащих и 1 097000 военнослужащих из стран-союзниц Германии — главным образом итальянцев, венгров, румын и австрийцев. Было в советском плену и некоторое количество французов, голландцев, бельгийцев и около 600 000 японцев, поразительно много, если учесть, что СССР воевал с Японией сравнительно недолго. К моменту прекращения военных действий общее число военнопленных превысило четыре миллиона]. Немецких солдат, которых брала в плен Красная Армия, продвигавшаяся на запад, если не расстреливали на месте, то держали обычно в открытом поле. Кормили очень скудно, медицинской помощи не было вовсе. Не имея укрытия, пленные спали на снегу, прижимаясь друг к другу, и, проснувшись, часто обнаруживали в своих объятиях труп. В первые месяцы 1943 года смертность среди военнопленных составляла около 60 процентов, и, по официальным данным, примерно 570 тысяч человек умерло в советском плену от голода, болезней и незалеченных ран.
В марте 1944 года НКВД решил принять меры, чтобы исправить положение, и создал внутри себя новое управление по делам военнопленных и интернированных Формально эти новые лагеря не входили в состав ГУЛАГа, а подчинялись Управлению по делам военнопленных (УПВ), которое в 1945-м было преобразовано в Главное управление по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ).
В 1945 году данное управление приобрело статус главка, что существенно расширило полномочии данного управления. После войны количество военнопленных достигало 3 миллионов человек, что существенно превышало количество заключённых в ГУЛАГе.
Особое значение приобрели лагеря для бывших военнослужащих Красной армии, находившихся в плену или в окружении противника. Первоначально было создано 4 подобных лагеря (Грязовецкий – для Карельского, Ленинградского, Волховского, Северо-Западного фронтов; Южский – для Западного и Калининского фронтов; Тамбовский – для Брянского и Юго-Западного фронтов; Ново-Анненский – для Южного фронта). Позже были подготовлены Череповцкий, Рязанский, Острожский и Старобельский лагерь. Охрана таких лагерей осуществлялась при помощи специальных конвойных полков НКВД (250, 242, 229 и 228 конвойный полк).
В 1943 году в СССР вводится каторга, которой в стране не было с царских времен: соответственно, в ряде лагерей организуются отделения каторжных работ (Воркутинский, Норильский, Северо-Восточный лагерь [В Воркутинском лагере содержалось первоначально 10 тысяч человек. Основными задачами заключённых были: строительство угольных шахт, подземные работы в действующих шахтах. В Норильском лагере содержалось также 10 тысяч человек, но направления работы были совершенно другими: работы на рудниках, карьерах, кирпичных заводах]). На 1 января 1944 года насчитывался 981 каторжанин, из них в Воркутинском ИТЛ — 494, в Карлаге — 345. В течение года в лагеря поступило 13 869 каторжан, убыло — 2431 (освобожден 21 человек, умерло — 2136, бежало — 25). За 6 месяцев количество каторжан увеличилось в 5 раз и достигло 5 тысяч каторжан (к сентябрю 1947 г. их число возросло до 60 021 человека).
Кто же попадал на каторгу? Это были в основном «полицаи» и военные преступники. Но иногда «попадались» и люди, которые поступали на службу к немцам не из корыстных побуждений, либо это были люди, которые сначала боролись против фашистов, а после прихода на их территорию солдат Красной армии, повернули своё оружие против этих солдат, считая их новыми оккупантами [Газета «Известия» публиковала цикл статей о сотруднике музея Лермонтова в Пятигорске, который не дал взорвать музей, хотя сам служил полицаем у немцев].
Среди каторжников был и Александр Клейн — красноармейский офицер, который попал в плен к немцам, бежал и вернулся к своим. По возвращении домой его стали допрашивать: «Вдруг майор резко поднялся и спросил: «Ты можешь доказать, что ты еврей?». Я смущенно улыбнулся и ответил, что могу... спустить брюки... Майор посмотрел на Сорокина и снова обратился ко мне: «И ты говоришь, немцы не знали, что ты еврей?!..» — «Если б они знали, поверьте, я бы не стоял здесь».
– Ах ты жидовская морда! — возгласил щеголь и ногой ударил меня в нижнюю часть живота так, что я, вдруг задохнувшись, упал, — что ты все врешь?! Говори, мать твою..., с каким заданием подослан?! Кем завербован?! Когда?! Сколько продал?! Сколько повесил?! Сколько получил, продажная тварь?! Кличка?!».
В итоге Клейн получил смертный приговор, который потом заменили двадцатью годами каторги.
Каторжные условия предусматривали использование заключённых на более тяжёлых работах, увеличение времени работы на 1 час, обязательное ношение личного номера, вывод на работу должен был осуществляться под усиленным конвоем [11 июля нарком Берия подписал совершенно секретный приказ № 00968 «Об организации отделений каторжных работ при ИТЛ НКВД» «в соответствии» с этим указом ПВС]. Осуждённые должны были размещаться отдельно от других лагерников (в особых бараках с решётками на окнах. Данные бараки постоянно должны были находиться на запоре и охраняться стрелками).
Если заключённый-каторжанин отказывался от работы, то к нему могли применить целый комплекс мер: от удлинения рабочего дня на 2 часа и перевод на более тяжёлую работу, до ареста и привлечения к уголовной ответственности.
Именно каторжники стали основой новой отрасли советской промышленности. В 1944 году среди своих экономических достижений НКВД указал на то, что его предприятиями добыто 100 процентов советского радия.
В 1943 году в системе НКВД создается самостоятельный Отдел по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью.
К концу 1944 г. была восстановлена довоенная структура ГУЛАГа. По состоянию на 1 декабря 1944 г., в системе ГУЛАГа имелось 53 ИТЛ с общим числом в них 667 лагерных отделений и 475 ИТК. В это число входили 17 лагерей с усиленным режимом и 5 лагерей для содержания каторжан.
За время войны вновь организовано 40 исправительно-трудовых лагерей, 11 УИТЛК и 15 ОИТК НКВД-УНКВД.
В 1948 году появляются Особые лагеря («для шпионов, диверсантов, троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций», - список можно найти в постановлении Совета Министров СССР №416-159сс от 21 февраля 1948 года).
Общая первоначальная численность особых лагерей была определена в 100 тысяч человек. Первоначально было организовано, по одним сведениям, семь Особых лагерей: № 1 - Минеральный (Инта, Коми АССР), № 2 - Горный (Норильск), № 3 - Дубровный (Мордовская АССР), № 4 - Степной (Джезказган), № 5 - Береговой (Магадан), № 6 - Речной (Воркута), № 7 - Озерный (Тайшет) [По другим сведениям, было организовано только пять особых лагерей]. Потом к ним добавились еще несколько. Заключённых использовали только на тяжёлой физической работе, никакого вознаграждения заключённые не получали.
Вместе с тем за тот же период подверглось расформированию 69 исправительно-трудовых лагерей, 1 УИТЛК и 15 ОИТК НКВД-УНКВД.

Центральный аппарат ГУЛАГа претерпел значительные изменения. 20 октября 1945 года приказом № 001244 были объявлены новые штаты ГУЛАГа (а 19 декабря приказам № 1469 — расстановка личного состава по этим штатам). Всего по ГУЛАГу — 457 человек, по сравнению с началом года штат сократился на 18 процентов. При этом Управление охраны и режима руководило не только военизированной стрелковой охраной, но пожарной охраной ИТЛ и ИТК (общая численность которой превышала 100 тысяч человек бойцов и офицеров). Управление снабжения обеспечивало всеми видами продовольственного и вещевого довольствия не только заключенных ИТЛ и ИТК, но и тюрем, детских колоний и КПЗ, а также ВОХР и вольнонаемный состав лагерей, строек и колоний. Управление исправительно-трудовых колоний руководило производственно-хозяйственной и финансовой деятельностью всех промышленных и сельскохозяйственных ИТЛ и ИТК, подведомственных ГУЛАГу. Всего Центральный аппарат ГУЛАГа НКВД СССР к концу войны в своем составе имел 3 управления и 13 самостоятельных отделов со штатной положенностью 525 единиц [История сталинского Гулага, Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7-ми томах. Т. 2. Карательная система: структура и кадры. Отв. ред. и сост. Н. В. Петров. Отв. сост. Н. И. Владимирцев. М.: РОССПЭН, 2004].

Заключённые в годы войны.

К началу войны число заключенных в лагерях и колониях ГУЛАГа составило 2,3 млн. человек. На 1 июня 1944 г. их количество снизилось до 1,2 млн. За три года войны (до 1 июня 1944 г.) из лагерей и колоний ГУЛАГа убыло 2,9 млн. и вновь поступило 1,8 млн. осужденных.
ГУЛАГ встретил войну совместной директивой наркома внутренних дел Л.П. Берии и Прокурора СССР В. М. Бочкова № 221 от 22 июня 1941 года, в которой содержалось требование прекратить освобождение «из лагерей, тюрем и колоний контрреволюционеров, бандитов, рецидивистов и других опасных преступников», иностранных граждан (немцы) сосредоточить в усиленно охраняемых зонах, прекратив бесконвойное использование на работах, охрану тюрем необходимо перевести на военное положение, прекратить отпуска для работников лагерей, тюрем и колоний, запретить переписку заключённых.
Однако данная директива фактически не применялась.
За первый год войны из 170 советских дивизий, которые встретили врага на границе, 28 были уничтожены полностью, а 70 потеряли до половины своего состава. Общие суммарные потери составили около 747 тысяч человек. Кроме того, Красная армия лишилась 3985 самолётов, 11703 танка, 18794 орудия и миномёта. Кроме того, только за первый год войны в плен к немцам попали более 3,8 миллиона, а за всю войну около 5,3 миллиона солдат. Именно так зафиксировано в большинстве немецких источниках. Советские источники противоречиво говорят о других данных. Цифра военнопленных колеблется от 4 миллионов 408 тысяч человек до 5 миллионов 308 тысяч [Киличенков А. Краткий курс Великой Отечественной войны. М. 2008].
Катастрофические потери Красной армии требовалось как-то компенсировать. Поэтому до конца 1941 года в ряды вооружённых сил Советского Союза было призвано около 420 тысяч заключённых.
С начала войны и до июня 1944 г. на укомплектование Красной Армии было передано 1 миллион заключенных ГУЛАГа (включая освобожденных за отбытием сроков наказания) [12 июля 1941 года Президиум Верховного Совета принимает Указ «Об освобождении от наказания осужденных по некоторым категориям преступлений». В соответствии с этим указом в тех местностях, которые были на военном положении, подлежали освобождению заключенные, осужденные: по указам от 26 июля и 10 августа 1940 года («О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и «Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство»), кроме злостных хулиганов и рецидивистов; за маловажные бытовые преступления, имевшие остаток срока менее года; беременные женщины и женщины, имевшие малолетних детей (кроме осужденных за контрреволюционные преступления, бандитизм и рецидивисток); учащиеся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО, осужденные по указу от 28 декабря 1940 года за нарушение дисциплины и самовольный уход из училища (школы). 24 ноября 1941 года Президиум Верховного Совета СССР распространил действие указа от 12 июля 1941 г. на все местности СССР и принял решение о дополнительном освобождении некоторых категорий заключенных, например, бывших военнослужащих, осужденных за несвоевременную явку в часть и малозначительные должностные, хозяйственные и воинские преступления, совершенные до начала войны, при этом они передавались в части действующей армии. Освобождению также подлежали нетрудоспособные инвалиды, старики, имевшие остаток срока наказания до 3 лет, кроме осужденных за контрреволюционные преступления].
Причём, следует отметить, что политические заключённые (а также их родственники) не отправлялись на фронт.
«Особое внимание уделяется вопросу строгой изоляции осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные преступления. В этих целях НКВД СССР концентрирует наиболее опасных государственных преступников, осужденных за участие в правотроцкистских к/р организациях, измену Родине, шпионаж, диверсию, террор, и руководителей к/р организаций и антисоветских политпартий — в специальных тюрьмах, а также в исправительно-трудовых лагерях, расположенных на Крайнем Севере и Дальнем Востоке (район реки Колымы, Заполярье), где установлена усиленная охрана и режим, сочетаемые с тяжелыми физическими работами по добыче угля, нефти, железных руд и лесным разработкам»
За боевые подвиги, проявленные на фронтах Великой Отечественной войны, бывшие зека Бреусов, Ефимов, Отставнов, Сержантов, Матросов и некоторые другие были удостоены звания Героя Советского Союза.
Говоря о заключённых ГУЛАГа нельзя не вспомнить о таком явлении как трудовая армия. Комплектование трудармии в соответствии с постановлением Государственного Комитета Обороны от 10 января 1942 г.происходило за счёт этнических немцев (которых депортировали с Поволжья), а потом и представителей других национальностей (китайцев, греков, калмыков, крымских татар, болгар и других). Всего в эти подразделения было мобилизовано свыше 400 тыс. человек (первоначально – это были представители тех стран, с которыми шла война), в число которых входили также около 20 тыс. представителей других национальностей. 220 тысяч мобилизованных в рабочие колонны использовались на строительстве и в лагерях НКВД и 180 тысяч - на объектах других наркоматов. Размещение этих контингентов было произведено в системе ГУЛАГа в отдельных лагерных пунктах, обнесенных проволочным ограждением и обеспеченных охраной.
«Само это понятие [тру¬дармия] использовалось только в бытовом лексиконе… Нежелание упо¬треблять слово трудовая армия легко объяснимо. Работа в трудармии в полном смысле слова носила рабский характер с ухищрениями XX сто¬летия. Нарушались все международные соглашения о правах человека, о недопустимости принудительного труда. Но ведь в глазах мирового сообщества СССР должен был выглядеть пристойно…»
Кроме того, в 1941-1942 гг. из лагерей ГУЛАГа было освобождено почти 43 тыс. польских и около 10 тыс. чехословацких граждан, направленных в большинстве своем на формирование национальных воинских частей [Наивно думать, что большинство заключённых было освобождено для защиты Родины. Некоторых («особо опасных») не стали выпускать на свободу. К примеру, в силу Постановления ГКО № 634/сс от 6 сентября 1941 г. в Орловской тюрьме ГУГБ был осуществлён расстрел 170 политических заключённых. Объяснялось данное решение тем, что перемещение осуждённых данной тюрьмы не представлялось возможным. Большую часть отбывающих наказание в таких случаях отпускали либо приписывали отступавшим войсковым частям. Наиболее опасных заключённых в ряде случаев ликвидировали].
«…Только за один месяц было освобождено и передано в РККА около 18 тысяч человек. Фронт от лагеря находился недалеко.
Отдельные точки лагеря вплотную подходили к Финляндской границе и, естественно, что в первые дни войны заключенные и аппарат лагеря явились не только свидетелями фронта, но и его участниками. Мне пришлось быть участником одного эпизода.
Одно из подразделений лагеря, находящееся на спецточке вблизи г. Выборга, при наступлении немцев стало эвакуироваться, отходить к Лодейному Полю. При марше по болотистой местности по лежневой дороге был замечен прорыв танковой колонны немцев… Положение становилось критическим. Тогда один из заключенных выскочил на лежневку, подскочил к стоящей грузовой машине, сел за руль и, развернувшись, с полного хода двинулся в сторону идущему головному танку. Налетев на танк, заключенный геройски погиб вместе с машиной, но танк тоже стал и загорелся. Дорога была загорожена, остальные танки ушли обратно. Это спасло положение и дало возможность эвакуироваться колонне дальше.
Фамилию этого заключенного установить нам не удалось, несмотря на все принятые со стороны лагеря и органов НКВД Карело-Финской ССР усилия. Часть заключенных, в прошлом служивших в РККА, после их освобождения буквально немедленно отправлялись на фронт. Представители командования, специально приезжавшие за подобными партиями с фронта, исключительно хорошо отзывались о боеспособности этого контингента.
На Ухтинском направлении в районе Кеми одно из подразделений, сформированное в большинстве из заключенных Сорокского лагеря, находилось в обороне… При атаке немцев на это подразделение силами, вдвое превышающими, один из бойцов, не вытерпев нахождение в обороне, выскочил из прикрытия и с криком и руганью нецензурными словами по адресу немцев, бросился вперед. Его примеру последовали все бойцы. Это было настолько неожиданным и стремительным, что немцы не выдержали и отступили, понеся большие потери… Не без интереса отметить, как проходило освобождение поляков. Мне лично приходилось участвовать и оформлять освобождение более 1500 человек поляков, содержавшихся в Сорокском лагере… Как только эта категория узнала об их освобождении, сразу изменились отношения между отдельными группами этих заключенных. Бывшие офицеры, чиновники, торговцы и прочая категория бывших польских верхушек отделилась от крестьян, рабочих и мелких служащих, первые начали повелевать последними, задавая тон. Буквально на следующий день у отдельных заключенных бывших офицеров польской армии появились денщики, которые чистили, чинили их одежду и обувь, ходили на кухню за обедом и т. п. Первым занятием освобождаемых началось обшивание, восстановление своих знаков, эмблем и т. п. Были вытащены старые конфедератки, пришивались к ним и завалявшиеся обломанные «петухи» и т. п. Вопрос о войне… мало кого интересовал. Больше всего были вопросы, куда лучше поехать, где лучше жить…
Содержавшиеся в этих колоннах вместе с поляками перебежчики из Чехословакии (по документам значившиеся венгерско-подданными) исключительно недоброжелательно отзывались о поляках и прямо заявляли: «гражданин начальник, с них вояки не будут, лучше пошлите нас». Просьбы чехословаков об отправке на фронт доходили до слез и, надо сказать, по моему мнению эти просьбы были искренними…» [Доклад заместителя начальника ОУРЗ Сорокского ИТЛ Г. П. Покровский начальнику ГУЛАГа о выполнении указа ПВС от 12 июля 1941 года].
Это потребовало от ГУЛАГа напряженной работы по укомплектованию вновь организуемых лагерей руководящими кадрами, медицинским персоналом и военизированной охраной.
Для оставшихся в лагерях увеличили плановые задания, продолжительность рабочего дня [7 октября 1941 года был принят Циркуляр НКВД № 270: «…12-ти часовой рабочий день в лагерях и колониях сохраняется на осенне-зимний период в местах работ, где имеется освещение. По тем видам работ, где применить освещение невозможно, сократите рабочий день до 10 часов, либо установите продолжительность рабочего дня равную световому дню. В тех случаях, когда рабочий день в этих условиях будет составлять 8—9 часов — выходные дни отменяются»] и нормы выработки. Одновременно значительно ухудшились и без того невыносимые условия содержания заключенных. В результате резко возросла смертность [До войны смертность в лагерях сокращалась достаточно быстро. «В предвоенные годы смертность среди заключенных ГУЛАГа имела заметную тенденцию к снижению. В 1939 г. в лагерях она держалась на уровне 3,29% к годовому контингенту, а в колониях - 2,30%, что почти в два раза ниже процента смертности за предыдущие годы (в 1937-1938 гг. в лагерях она составляла 5,5-5,7% к годовому контингенту). В докладных записках руководства ГУЛАГа за 1939-1941 гг. главной причиной снижения смертности заключенных называется улучшение их медицинского обслуживания, включая масштабное проведение противоэпидемических мероприятий»]. В 1942 в ИТЛ умерло более 248 тысяч человек при среднегодовой численности заключенных около 1 миллиона человек, т.е. примерно каждый пятый из находившихся в лагерях.
Всего за годы войны на строительства НКВД и в исправительно-трудовые лагери направлено за счет поступлений из тюрем и в порядке перераспределения заключенных между лагерями свыше 2 миллионов человек, в том числе:
строительству железных дорог – 448тысяч
горно-металлургической -171тысяча
промышленному строительству – 310 тысяч
аэродромному и шоссейному строительству – 268 тысяч
лагерям лесной промышленности – 320тысяч
Наряду с этим ГУЛАГом выявлено и направлено строительствам НКВД порядка 40 тысяч специалистов и квалифицированной рабочей силы из заключенных: инженеров, техников, металлистов, железнодорожников, угольщиков.
Основное внимание сосредотачивалось на выполнении решений Государственного Комитета Обороны и приказов Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР по обеспечению рабочей силой важнейших строительств, осуществляемых НКВД: строительства авиационных заводов в гор. Куйбышеве, металлургических комбинатов в Н. Тагиле, Челябинске, Актюбинске и Закавказье, Норильского комбината, Джидинского комбината. Богословского алюминиевого завода, строительства Северо-Печорской жел. дор. магистрали, стратегической железной дороги Саратов-Сталинград, строительства железной дороги Комсомольск-Совгавань, нефтеперегонного завода в Куйбышеве.
На местах дислоцирования новых строительств, в ряде случаев необжитых и необустроенных, создавались исправительно-трудовые лагеря НКВД.
Несмотря на заметное ухудшение жизни, согласно отчётам ГУЛАГа о настроениях заключённых отмечалось, что только незначительная часть надеется на освобождение с помощью немецких частей. Наоборот, многие впоследствии писали, что в июне 1941 года тяжелее всего для них была невозможность отправиться на фронт. Бушевала война, соотечественники сражались, а они, горя патриотизмом, вынуждены были находиться в глубоком тылу. Лагерная пропаганда, набиравшая силу по ходу войны, поощряла этот патриотизм. Как и повсюду в СССР, в лагерях развешивали плакаты, показывали военные фильмы, выступали с политинформацией. «Мы сейчас должны работать в несколько раз лучше, ибо каждый грамм золота, добытый нами, — это удар по фашизму», — говорили заключенным
На солагерников-немцев стали коситься как на «фашистов», охранникам стали бросать в лицо обвинения в том, что они не на фронте, слухи о ходе войны постоянно передавались из уст в уста.
Евгения Гинзбург вспоминала свои тогдашние чувства: «Мы готовы все забыть и простить перед лицом всенародного несчастья. Будем считать, что ничего несправедливого с нами не сделали… Пустите на фронт!»

Не имея свободы, заключённые оказывали максимальную помощь в деле разгрома гитлеровских войск. Среди заключённых в то время проводились даже трудовые соревнования. В 1944 году трудовым соревнованием было охвачено около 95% работавших зека. Отказчиков стало меньше. Их количество сократилось в пять раз (по сравнению с 1940 годом) и достигло 0,25% от общего количества трудоспособного населения.

Заключение

Уголовно-исполнительная система в годы войны претерпела значительные изменения: появляются новые структурные подразделения, новая направленность деятельности (в первую очередь – производство того, что необходимо для скорейшей победы над врагом), изменяется социальная структура ГУЛАГа. Так среди заключённых увеличивается количество уголовных элементов (практически в два раза за годы войны), а также представителей националистических движений (Украина, Прибалтийские страны), коллабоционисты (бывшие солдаты РОА). Эта новая «волна» зека, прибывших в лагеря, фактически «детонирует» ситуацию - начинается «век бунтов и восстаний» в уголовно-исполнительной системе, что, конечно же, негативно сказывалось на внутренней безопасности ГУЛАГа и страны.
Требовалось срочное и кардинальное реформирование всей структуры УИС, налаживание внутренней безопасности.
Однако ни одно из этих положений осуществить так и не удалось, хотя и были многочисленные попытки изменения системы (создание тех же Особых лагерей, где содержались уголовные элементы, повлекло увеличение количества восстаний среди уголовников).
Единственным выходом из сложившейся ситуации было полное уничтожение системы и создание нового. Это было осуществлено только частично. В 1956 году, во времена правления Хрущёва, ГУЛАГ фактически перестал существовать, но новой структуры, на месте управления лагерей, уже не возникло…
Что же было делать с имеющимися инакомыслящими? Выход был найден простой – либо ссылать, либо отправлять в психдиспансеры и насильственно лечить…

ГУЛАГ ушел, но общее направление деятельности пока ещё сохранилось.

Подготовил Александр Макаров.